Упавшие слишком Далеко, книга 1

Chapter Eleven 11

Покончив со своим последним бутербродом с моим арахисовым маслом, я встала стряхнув крошки с колен.

В ближайшее время мне надо заехать в продуктовый магазин и пополнить свои запасы. У бутербродов с арахисовым маслом заканчивался срок годности.

Сегодня был мой выходной и я еще не решила, чем буду заниматься. Можно было поваляться в кровати и подумать о Раше, и том какой же глупой я была вчера ночью. Что должен был сделать парень, чтобы убедить меня, что он просто хочет остаться друзьями?

Он заявлял об этом не раз. Я должна была прекратить пытаться заставить его увидеть во мне нечто большее. Я и так получила хороший “пинок” прошлой ночью. Мне не следовало этого делать. Он не хотел целовать меня. Я не могу поверить, что я просила его об этом.

Открыв дверь кладовой, я вышла на кухню. Запах бекона был встречен моим носом, и если бы не Раш, который стоял у плиты в одних пижамных штанах, то я бы в полной мере насладилась восхитительным запахом. Вид обнаженной спины Раша отвлекал от бекона.

Оглянувшись через плечо он улыбнулся.

– Доброе утро. Должно быть сегодня твой выходной.

Кивнув я застыла, интересно, чтобы ответил друг. Я больше не хотела нарушать с ним правила. Я буду играть по его правилам. Так или иначе, я скоро должна была отсюда съехать.

– Хорошо пахнет, – ответила я.

– Достань две тарелки. Я пока добью бекон.

Теперь я пожалела, что не доела бутерброды с арахисовым маслом.

– Спасибо, но я уже поела.

Раш положил вилку и развернулся ко мне.

– Что ты съела? Ты только что проснулась.

– У меня в комнате есть хлеб и арахисовое масло. И я покончила с ними, прежде чем вышла.

Изучая меня Раш нахмурил лоб.

– Почему ты хранишь арахисовое масло и хлеб в своей комнате?

Потому что я не хотела , чтобы бесконечный поток его друзей съели мою еду. Но я не могу ему так ответить.

– Это не моя кухня. Поэтому я храню все свои вещи в своей комнате.

Раш напрягся, и если подумав , я могла бы сказать, что его накрыло безумие.

– И ты говоришь мне, что питаешься арахисовым маслом и хлебом, когда ты здесь? И это все? Ты покупаешь это и хранишь в своей комнате и это все, что ты ешь?

Я кивала, не понимая, почему он из этого делал проблему.

Раш ударил ладонью по столешнице и развернулся лицом к бекону, при этом продолжая бубнить под нос проклятья.

– Иди, собери свои вещи и двигайся вверх по лестнице. Возьми любую комнату на левой стороне от зала, какую захочешь. Выбрось это проклятое арахисовое масло и съешь то, что черт возьми, захочешь на этой кухне.

Я не двинулась. Я не была уверена, куда могла привести эта реакция.

– Если ты хочешь остаться здесь, Блэр, тогда двигай свою задницу наверх. После спустишься сюда и съешь что-нибудь из моего, мать твою, холодильника, пока я смотрю.

Он был зол. На меня?

– Почему ты хочешь, чтобы я поднялась наверх? – осторожно спросила я.

Раш уронил последний кусок бекона на бумажное полотенце и выключил газовую плиту, прежде, чем повернуться ко мне.

– Потому что я хочу это – для тебя. Я очень не хочу ложиться спать ночью и думать о тебе спящий под моей лестницей. А теперь еще и твой образ , что ты ешь свои проклятые бутерброды с арахисовым маслом в полном одиночестве там, это уже немного больше, с чем я смогу иметь дело .

Окей. Так, он действительно заботится обо мне в ином качестве.

Я не стала спорить. Я вернулась в свою комнату под лестницей и вытащила свой чемодан из-под кровати.

Арахисовое масло находилось в чемодане. Я расстегнула на нем молнию, чтобы вытащить, почти пустую банку и пакет с последними четырьмя кусочками хлеба. Я хотела оставить их на кухне, прежде, чем подняться и выбрать комнату.

Мое сердце бешено стучало в груди. Эта комната стала моим безопасным местом. Быть наверху, означало потерять мое уединение. Я не была там одна.

Выйдя из кладовой я положила на стол арахисовое масло и хлеб и пошла. Направляясь к коридору я старалась не смотреть на Раша.

Он стоял в баре, крепко сжимая края стойки, как будто он пытался сдержаться от нападения на кого-то. Возможно он хотел отправить меня обратно в кладовку? Я не возражала против моего пребывания там.

– Я не должна подниматься наверх. Мне нравиться эта комната, -наблюдая объясняла я, а его руки сжимались только сильнее.

– Тебе принадлежит одна из комнат наверху. И тебе не принадлежит комната под лестницей. И никогда не должна была.

Теперь он хотел, чтобы я жила наверху. Я просто не понимала его внезапных перемен.

– Пожалуйста, по крайней мере, скажи мне какую комнату взять? Я не чувствую, что могу выбирать. Это не мой дом.

Раш наконец-то ослабил свою мертвую хватку, которой он держался за столешницу и перевел свой взгляд на меня.

– Все комнаты слева – комнаты для гостей. Их три. Я думаю тебе понравиться вид последней. Он выходит на океан. Средняя комната вся белая с бледно-розовым оттенком. Она напоминает мне тебя. И так ты идешь и выбираешь. Какую захочешь. Выберешь, а после спустишься сюда и поешь.

Он снова вернулся к теме о еде.

– Но я не голодна. Я же поела… .

– Если ты еще раз скажешь мне, что ты ела это проклятое арахисовое масло, я обещаю, что запущу его в стену. – он сделал паузу и глубоко вздохнул.

– Блэр, пожалуйста. Приходи и поешь, что нибудь со мной.

Он менял свое мнение, как любая другая женщина на планете. Я кивнула и направилась к лестнице. Мне предстояло выбрать комнату.

Первая комната мне не понравилась. Она была в темной гамме и вид из нее выходил во двор. Не говоря уже о том, что она располагалось рядом с лестницей, и шум от вечеринок , будет сложно не заметить.

Я зашла в соседнюю комнату, двухспальная кровать была покрыта белыми оборками и нежно-розовыми подушками. Розовая люстра свисала с потолка. Это смотрелось мило. Это то, чего я меньше всего ожидала увидеть в доме Раша. С другой стороны его мать жила здесь большую часть времени.

Я открыла последнюю дверь слева. Огромные окна, от пола до потолка открывали вид на океан. Это было потрясающе.

Королевских размеров кровать, выглядела так, как будто она была сделана из сплавного-леса и бледно-сине-зеленая цветовая гамма, только подчеркивала это. По крайней мере, спинка кровати и подножка. Это напоминало мне берег.

Мне нравилось. Я бы не отказалась . Я влюбилась в нее. Положив чемодан я подошла к двери ведущей в ванную комнату.

Большие белые пушистые полотенца и дорогие мыла, были в тон белого мрамора. По большей части, ванная комната была белой и лишь всплески синего и зеленого разбавляли ее.

Ванна была большой круглой с одним краном . Хотя, я раньше никогда и не видела такую, я знала, что это “джакузи”

Возможно, я выбрала не ту комнату. Конечно, она не могла быть гостевой комнатой. Но я хотела бы эту комнату, если бы жила здесь.

Однако, она была на левой стороне от прихожей. Это должно быть одна из комнат, о которых он упоминал. Я вышла из ванной.

Я скажу ему, что выбрала комнату и если я ошиблась он поправит меня. Я оставила чемодан, прислонив его к стене прямо около двери, и отправилась обратно вниз.

Когда я вернулась, Раш сидел за кухонным столом с тарелкой бекона и омлета. Его глаза сразу же встретили мои.

– Ты выбрала комнату? – спросил он.

Я кивнула и подошла, чтобы встать с другой стороны стола.

– Да. Думаю да. Ту, про которую ты сказал, великолепный вид на…. сине-зеленая?

Раш улыбнулся. – Да, эта.

– Ты в порядке, если я останусь в этой комнате? Мне она действительно понравилась. Если бы это был мой дом, я хотела бы иметь такую комнату.

Улыбка Раша стала шире.

– Ты еще не видела мою комнату.

Должно быть его еще лучше.

– Твоя комната на этом же этаже?

Раш взял кусок бекона.

– Нет, моя занимает весь верхний этаж.

– Ты имеешь в виду – все те окна? Это все – одна большая комната? – с внешней стороны, казалось , что весь верхний этаж был сделан из стекла. Я всегда задавалась вопросом, был ли это обман зрения или же там находилось сразу несколько комнат.

Раш кивал : – Да.

Я хотела увидеть его комнату. Но он не предлагал, так что я не стала просить.

– Ты уже распаковала свои вещи? – спросил он,а после откусил кусочек бекона.

– Нет, прежде, чем распаковаться, я хотела согласовать это с тобой. Вероятно, что проще будет хранить мои вещи в чемодане. К концу следующей недели, я буду готова съехать. Я заработала не плохие чаевые в клубе, так что получилась скопить.

Раш перестал жевать, его взгляд стал жестким , когда он уставился на что-то снаружи. Я проследила за его взглядом, но ничего кроме пустого пляжа я не увидела.

– Блэр, ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь.

С каких это пор? Он давал мне, только месяц. Я промолчала.

– Садись рядом со мной и съешь часть этого бекона. – Он выдвинул стул рядом с собой и я села не споря с ним. Почуяв запах бекона, мне захотелось съесть ,что нибудь помимо арахисового масла. Раш пододвинул свою тарелку ко мне. – Ешь.

Я взяла кусок бекона и откусила. Он был хрустящим и жирным , то что я люблю. Закончив с ним, Раш снова пододвинул ко мне тарелку.

– Съешь другой.

Я боролась со смехом, от его внезапного желания меня накормить. Что с ним случилось? Я взяла другой кусок бекона и съела, наслаждаясь его вкусом.

– Какие у тебя на сегодня планы? – снова спросил Раш, как только я проглотила.

Я пожала плечами.

– Пока не знаю. Я подумала, что возможно смогу подыскать квартиру.

Челюсти заходили и тело Раша снова напряглось.

– Хватит говорить о своем переезде, ладно? Я не хочу, чтобы ты уезжала, пока наши родители не вернуться домой. Тебе необходимо поговорить с твоим отцом, прежде, чем ты побежишь начинать жить в одиночестве. Это совсем не безопасно. Ты слишком молода.

На этот раз я действительно рассмеялась. Он был смешон.

– Я не маленькая. Что такого, с тобой и моим возрастом? Мне девятнадцать лет. Я большая девочка. Я могу побеспокоиться о собственной безопасности. Кроме того, я могу попасть в движущуюся цель лучше, чем большинство полицейских. Мои навыки владением оружием достаточно внушительны. Прекрати говорить о моей безопасности и возрасте.

Раш поднял бровь.

– Так значит, у тебя реально есть пистолет?

Я кивала.

– Я думал, что Грант просто смеется. У него иногда, такое отстойное чувство юмора.

– Нет. В мою первую ночь здесь, он напугал меня и я направила его на него.

Раш засмеялся и откинувшись на спинку стула, скрестил свои руки на своей широкой груди. Я зафиксировала свой взгляд на нем , чтобы не смотреть вниз.

– Я бы с удовольствием посмотрел на это.

Я промолчала. Это была не лучшая моя ночь. Перефразирую, она была не такой, как сегодняшний день.

– Я не хочу, чтобы ты оставалась здесь, только потому, что ты еще молода. Я понимаю, что ты вполне можешь позаботиться о себе, или по крайней мере, я могу так думать. Я хочу, чтобы ты осталась здесь, потому что … Мне нравиться, когда ты здесь. Не уходи. Подожди, пока вернется твой отец. Кажется вам двоим необходимо встретиться и поговорить. Тогда, ты сможешь решить, что тебе делать дальше. На данный момент, как насчет того, чтобы подняться на верх и распаковать свои вещи? Только подумай, сколько денег ты сможешь сэкономить живя здесь. Когда ты решишь съехать, у тебя уже будет вполне приличный банковский счет.

Он хотел, чтобы я осталась здесь. Я не смогла спрятать свою глупую улыбку, которая расползалась на моем лице. Я хочу остаться и он прав, я смогу сэкономить деньги. Как только, отец вернется, я поговорю с ним, а потом съеду. Не было никаких причин уходить сейчас, к тому же Раш хотел, чтобы я осталась.

– Хорошо. Если ты реально так считаешь, то спасибо.

Раш кивнул и наклонился, чтобы поставить свои локти на стол. Его пристальный серебристый взгляд был направлен на меня.

– Это так. Но это также должно означать, что наша дружба остается в силе.

Он прав, конечно. Было бы сложно жить под одной крышей и не увлечься. Кроме того, когда лето закончится он уедет в какой-нибудь другой свой дом. А я не хочу потом страдать.

– Заметано, – ответила я. Но его тело оставалось напряженным.

– Кроме того, пока ты здесь, ты будешь питаться в этом доме.

Я покачала головой. Нет, не буду. Я не буду жить за чужой счет.

– Блэр, это не спор. Ты будешь. Ешь мою проклятую еду. – я отодвинула свой стул и встала.

– Нет. Я буду есть то, что куплю. Я не …, я не похожа на своего отца.

Раш что-то пробормотал, отодвинул стул и встал.

– Ты думаешь, что сейчас я этого не знаю. Проклятье, ты спала в шкафу для веников и тряпок, не жалуясь. Ты убирала за мной. Питалась, чем попало. Я знаю, что ты не похожа на своего отца. Но ты – гость в моем доме, и я хочу, чтобы ты ела на моей кухне, и воспринимала его как свой.

Это может стать проблемой.

– Я положу свои продукты на твоей кухне и буду их есть здесь. Так лучше?

– Если все, что ты собираешься купить, это арахисовое масло и хлеб, то нет. Я хочу, чтобы ты питалась должным образом.

Я начала качать головой, когда он потянулся и схватил мои руки своими.

– Блэр, если я буду знать, что ты ешь – это сделает меня счастливым. Раз в неделю, Генриетта закупает продукты, столько, чтобы их хватило на все мои вечеринки. А этого более чем достаточно. Пожалуйста. Ешь. Мои. Продукты.

Я закусила нижнюю губу, чтобы удержаться от смеха над его умоляющим взглядом.

– Ты надо мной смеешься? – он спросил с маленькой усмешкой, появившейся на его губах.

– Да. Немного, – призналась я.

– Должно ли это означать, что ты собираешься есть мои продукты?

Я вздохнула : – Только если ты позволишь мне платить тебе раз в неделю.

Он начал трясти своей головой, в знак отказа, и я выдернув свои руки из его, начала отходить.

– Куда ты идешь? – спрашивал он, мне в след .

– Я не хочу спорить с тобой. Я буду есть твои продукты, если ты примешь мою оплату. Это – единственное , на что я соглашусь. Так что принимай или отказывайся.

Раш прорычал : – Окей, прекрасно. Заплатишь мне.

Я оглянулась.

– Я собираюсь пойти и распаковать вещи. Затем, я приму ванну ,буду плескаться в той большой ванной, а потом я не знаю. До вечера у меня нет планов.

Нахмурившись, он сморщил лоб. – С кем?

– Бэти, – ответила я.

– Бэти? Девушка на гольф-каре с которой путается Джек?

– Поправочка. Девушка на гольф-каре, с которой раньше путался Джек. Она поумнела и движется дальше. Сегодня вечером мы собираемся пойти в “honky-tonking” , чтобы подцепить для нас простых трудолюбивых парней, а не “синих воротничков”.

Я не стала ждать его ответа. Я поспешила к лестнице, побежав наверх. Как только, я добралась до своей комнаты, я закрыла за собой дверь и вздохнула с облегчением.