Условие: (не)подчиняться

Условие: (не)подчиняться Яна Золотова

1. Товар

– Кто ты такая? – процедил Дэн. Он запер за собой дверь и теперь медленно подступал ближе, впиваясь мрачным взглядом в лицо Анечки. – Что тебе приказали?

– Что? – изумленно моргнула та, медленно, шаг за шагом отходя назад — пока не уткнулась в какую-то преграду.

– Ты меня слышала, – прошипел Дэн, уже нависая над ней. – Чья ты кукла?

Анечка молча смотрела ему в глаза, упорно отбиваясь от навязчивых, неуместных мыслей. Он был действительно опасен сейчас, а ей глупости лезли в голову, жалость — в сердце.

– Ну, что молчишь?! – рявкнул Дэн, и Анечка вздрогнула.

– Пожалуйста, не кричи на меня, мне страшно, – тихо попросила она, но он уже завёлся.

– Страшно, значит? – выпалил Дэн. – А я еще даже не начинал тебя пугать!

Он толкнул её в грудь, и Анечка, споткнувшись и тихо охнув, рухнула прямо на стоящую позади кровать.

За несколько недель до этого

– Видишь вон того, в коротком черном пальто? – водитель припаркованного в стороне от входа в казино арендованного «Лексуса» еще глубже надвинул на лицо козырек шофёрской фуражки. – Золотые часы, седые виски, едва заметно прихрамывает.

Сидящий рядом мужчина средних лет утвердительно кивнул, не отводя взгляда от ярко подсвеченных стеклянных дверей, тускло поблескивающих черных ступеней и поднимавшихся по ним богато одетых игроков.

– Андрей Волков, сорок восемь лет, заткнет за пояс любого тридцатилетнего, – продолжал увлеченно докладывать шофёр. – Глава крупного концерна, годовой доход....

– Нет, – оборвал пассажир, нахмурившись. – Сколько бы не зарабатывал этот старый хрыч, он того не стоит.

Шофёр презрительно хмыкнул.

– «Анечка достойна лучшего», помню. Дослушай. У этого мешка с деньгами есть единственный и проблемный сынок — Денис Волков. Вечные скандалы, мелькание на первой полосе, разборки с полицией, десятки жалоб от бывших подружек. Делает папе нервы и портит репутацию.

– Тяжелый случай...

– Пай-мальчиков разобрали, – вновь ухмыльнулся шофёр. – Зато и привередничать особо не будут, что хорошо — Анечка весьма скромная партия. А этому папашка настоящий замок подарил. Поспеши, пока его не лишили наследства — обидно выйдет.

Пассажир на минуту задумался, затем молча кивнул своим мыслям и вышел из машины.

За пару недель этот человек — Ян Демидов, сумел стать в казино почти «своим». Он показал себя как грамотный и азартный игрок, пару раз чуть не вынес полный куш — но тут же спустил его до последней копейки. Ян не скрывал своей радости: он долго шел к успеху в бизнесе, но в итоге стал богат, получив неожиданное наследство от дальней родственницы. И теперь готов был проиграть в карты целое состояние.

Подобные выскочки редко привлекают внимание постоянных клиентов, привыкших отдыхать в устоявшейся компании — но Ян сделал всё, чтобы в этот узкий круг попасть. И в один из вечеров наконец оказался в небольшом, но уютном зале, где собирались напарники Волкова-старшего. Здесь был свой бар, свои официанты и удобные кресла, мягкий свет и мягкие стены, глушившие музыку и шум из основного зала. Отдельный мирок для vip-гостей, добившихся высот в этой жизни. Неудивительно, что на случайного «счастливчика» они взглянули с некоторым пренебрежением.

Однако Ян не смутился, он ждал подобного отношения и не собирался зарабатывать авторитет — образ простака сейчас подходил для задуманного куда лучше.

– Итак, что же вас привело сюда? – начал Волков, тихо покачивая в руке стакан с дорогим виски, но не позволяя льду удариться о прозрачные стенки.

– Ян, меня зовут Ян Демидов, – дружелюбно протянул руку тот, но не получил ответа. – Та же причина, по которой я в казино — пришел играть.

– Там в зале сотня людей, чем они вас не устроили? – холодно продолжал интересоваться Волков.

Ян снисходительно улыбнулся.

– Величина ставки, на которую они согласны. Чтобы почувствовать настоящий адреналин, со временем нужно всё больше и больше.

Волков медленно сделал глоток из стакана.

– Мы действительно играем на большие деньги, Ян, – с расстановкой, словно ребенку, напомнил он — хотя их возраст вряд ли разнился более, чем на десять лет. – Но мы умеем эти деньги зарабатывать. Они не свалились нам на голову манной небесной.

– В том-то и суть, – Ян впервые позволил себе нехорошую усмешку, – что в бизнесе я неудачлив. Если я вложу деньги в своё убыточное дело — они просто сгорят. Я никогда не знал, как это — быть богатым, и никогда не узнаю. Мне не нужны эти проблемы, я хочу избавиться от искушения как можно быстрее, оставив в памяти яркие эмоции.

– У вас нет семьи? – подал голос другой мужчина, до этого молча наблюдавший за их разговором. Ему на вид было около тридцати, на пальце поблёскивало обручальное кольцо. – Сделайте вклад для ваших детей.

– Я одинок, – виновато улыбнувшись, отозвался Ян. – Но даже, если бы у меня были дети — я твёрдо уверен, что деньги развращают неокрепшие души. Пусть лучше молодые люди добиваются всего сами.

Сидевший в стороне молодой мужчина согласно кивнул, не поднимая взгляда от смартфона в своих руках. Он был как раз их тех, кто создал себя сам.

Волков же нахмурился и жестом указал в сторону игорного стола.

– Что ж, приступим.

Ян был очень аккуратен. Он знал, что количество партий ограничено, а потому прилагал массу усилий, чтобы заинтересовать и увлечь своей игрой. Он умел выигрывать и умел проигрывать — так, чтобы всегда казалось, что лишь слепому случаю удалось изменить исход партии. Дарил предчувствие маячившего перед носом триумфа, иногда отступал — но тут же отыгрывался. А потом, заметив, что все игроки втянулись, принялся медленно «сдавать». Будто от него вдруг отвернулась удача: Ян начал проигрывать, раздраженно поджимать губы, хмуриться, сосредоточенно глядя в карты и вроде бы не делая ошибок... Но ему не везло. И он ставил всё больше, словно надеясь отыграться — однако, не получалось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ну всё, довольно, – обозначил Волков, скидывая на стол свои карты. Банк опять перешёл к нему. – Оставьте себе на такси, Ян.

– Последняя партия — и я уйду, – сверля противника взглядом, отозвался тот.

– Мы не играем в долг, – Волков, опрокинув в себя остатки выпивки, поставил стакан на стол и начал подниматься на ноги. – Всего доброго.

– Я поставлю не деньги, – Ян даже с места не двинулся. – Свою племянницу.

Волков удивленно приподнял бровь. Подобное он за всю свою долгую и насыщенную жизнь слышал впервые.

– На кой чёрт нам ваша племянница?

– Вам, я буду играть только с вами и на все деньги, – уточнил Ян.

Волков вернулся за стол, внимательно разглядывая собеседника — будто пытаясь понять, сошел тот с ума или говорит серьезно.

– Вы правда решили поставить живого человека? Что в ней особенного?

– Ей восемнадцать, она невинна и прекрасна, – весомо заметил Ян.

– Невинна, – Волков хмыкнул. – А я ценю в людях профессионализм.

По залу прокатились тихие смешки: Волков, кроме прочего, владел ночным клубом, и девочки там могли доставить удовольствие, даже стоя на голове.

– Но у вас есть сын, – беспечно заметил Ян. – И он, если верить газетам, недавно снова развелся.

Волков вмиг посуровел, на лбу пролегла глубокая морщина, серые глаза сверкнули сталью. Казалось, еще мгновение — он сожмет кулаки и врежет неосторожному собеседнику по лицу.

– Судя по всему, вы сейчас просто стремитесь выгодно отдать её замуж, – холодно процедил Волков.

Однако Ян будто не заметил в нём этой перемены и легко согласился:

– И это тоже. Срок опекунства давно вышел, а мне не с руки возиться с девчонкой. Кроме того, надо поспешить, пока она не лишилась главных своих достоинств.

– Это каких же? – уже с любопытством прищурился Волков.

– Молодости, невинности и абсолютного послушания, – довольно выдал Ян.

– Абсолютного? – Волков был довольно скептического мнения о послушании нового поколения в принципе. Да, он встречал умных, даже тех, кто готов был уважать старших — ради выгоды, конечно же. Но послушание — это что-то за гранью.

– Да. Слова поперек не скажет, – тем временем абсолютно уверенно отозвался Ян. – Её воспитывала моя сестра, а она та еще... Анечка спокойна, как ангел. Она безропотно выйдет за того, кого я ей выберу — и не посмеет развестись. А с такой женой и муж образумится.

Волков поморщился. Он только сейчас понял, что его неуловимо смущало — новый знакомый разговаривал так, будто только что приехал из деревни. Старые, давно отжившие словечки выдавали с головой жителя какого-то захолустья. Но, может, это и к лучшему? По крайней мере, в отличие от столичных девиц, эта Анечка не выкачает из его сына кучу денег.

– Она не вытерпит с ним и недели, – тихо проговорил он. Хотя о выходках Дэна знали все присутствующие, эта тема тут не обсуждалась.

– Готов спорить, что эта невестка от вас не сбежит, – глядя ему в глаза, заверил Ян. – Ваш сын останется доволен и верен ей.

– Спорить? – Волков хмыкнул. – Что вы знаете, кроме грязных сплетен? Если ваша племянница действительно так хороша, я дам ей месяц. Выдержит — и получит столько денег, что до конца жизни хватит. Её жизни, не вашей. Но, – он нарочно сделал паузу, – мой сын сможет делать с ней всё, что пожелает. Осознаёте?

– Как и подобает супругу, – хмуро произнёс Ян. – Всё, кроме рукоприкладства. Я согласен.

Волков, ухмыляясь, откинулся на спинку кресла. Он привык покупать работников, но у него еще никогда не было настолько странной сделки.

– Так есть ли тогда смысл в еще одной партии? – поинтересовался он.

– Конечно. Я пришел играть. И я всего лишь заинтересовал вас в моей ставке, попробуйте теперь её получить. А свадьба и спор — отдельно.

– Но для начала, – Волков подался ближе, ощутив себя в родной предпринимательской стихии, – я должен буду осмотреть... невесту.

На следующий день Яна с Анечкой ждали в одном из номеров шикарной гостиницы — Волков не привык разбрасываться словами и заключать соглашения, в которых не был уверен. Кроме того, следовало поторопиться, пока Дэн не подцепил очередную любительницу просаживать чужие деньги.

– Прибыли, – коротко доложил застывший возле входа телохранитель, в данном случае выполнявший роль свидетеля, а не охраны. Кто их знает, этих провинциалов? Вдруг они настолько глупые и бесстрашные, что попробуют его подставить, обвинить в чем-либо, раздуть скандал? Лучше перестраховаться.

Волков, расположившийся в кресле напротив двери, взглянул на часы: ровно шесть, как и договаривались. По крайней мере, они пунктуальны, но не прибежали заранее, боясь упустить выгоду. Это вызывает некое уважение.

– Пусть заходят, – кивнул он, и в тот же момент дверь отворилась.

В номер шагнули двое: уже знакомый азартный игрок и молодая девушка. Цепкий взгляд Волкова тут же скользнул по её лицу и одежде, оценивая как внешнюю привлекательность, так и количество нанесенной косметики и стоимость вещей.

Вещи оказались недорогие: такие сапоги и полупальтишко продавались даже не в бутиках, а в сети магазинов. Ноги ровные, рост нормальный, спину держит прямо, хотя напряженно. Мордашка симпатичная, шпаклевки нет или почти не заметна. Кожа и волосы здоровые, ногти... коротко обрезаны, странно. И, судя по рукам, Волков дал бы ей чуть больше восемнадцати. Ян что, действительно заставлял племянницу тяжело работать по дому?

– Добрый вечер, – поздоровался тот, уже не пытаясь даже протянуть руку. – Знакомьтесь, моя племянница, Анечка.

Он едва заметно толкнул испуганно замершую девушку, и та пролепетала:

– Здравствуйте, Андрей Фёдорович.

Волков чуть заметно скривился, вновь ощутив себя преподавателем на экзамене. Было время, когда он пытался следовать мечте и призванию (как он сам считал), делился с желторотыми студентами своими знаниями и любовью к науке. Но оказалось, что незаменимых людей нет, а вот неудобным стать очень просто. Зато он наконец-то вырвался из этого болота, применил свои навыки на практике и обеспечил себе безбедное существование.

– Сколько лет? – не здороваясь и не предлагая сесть, бросил он, решив начать с простых вопросов.

– Восемнадцать, – чуть увереннее отозвалась Анечка.

– Болезни есть?

Анечка удивленно моргнула, не совсем понимая вопрос.

– Нет. Вроде... – она как завороженная смотрела на Волкова, словно кролик на удава. Не тянулась к дяде за ответом — и это тоже было хорошим знаком.

– Паспорт?

Тут уже Ян вынул из внутреннего кармана и протянул Волкову документы. С бумагами всё было в порядке, что неудивительно — их проверяют в первую очередь. Можно, конечно, глянуть еще медкарту... но слишком много хлопот ради одного месяца. Анализов будет достаточно.

– Хорошо, – Волков отложил паспорт на ближайший столик. – Раздевайся.

Анечка чуть замешкалась, но все же начала расстегивать пальто. Осторожно, бережно сняла его и оглянулась в поисках вешалки, но не нашла — и Ян забрал его себе. Видимо, она решила, что сейчас её пригласят выпить чаю и в дружеской беседе поинтересуются увлечениями и планами на жизнь. Но Волкову на всё это было плевать: он лишь хотел убедиться, что его сыну не подсунут бракованный товар.

Уже на этом этапе он понял, почему Ян избрал такой странный способ выдать племянницу замуж: подобная девушка, даже если бы ей посчастливилось оказаться в метре от Дэна, никогда бы не смогла привлечь его внимание. Да, приятная внешность, красивые длинные волосы, изящная фигурка в коктейльном платье... но абсолютное неумение себя подать.

– Платье тоже сними, – бросил Волков, внимательно наблюдая за её реакцией.

Анечка побледнела. Не залилась румянцем, не заметалась или заплакала, нет. Резко обернулась на дядю, одним этим движением выдавая свой страх — и получила в ответ лишь молчаливый кивок. Она судорожно сглотнула. Загнанно обвела глазами комнату. Сжала кулачки, вонзаясь короткими ногтями в ладони. Ян предлагал ему не безвольную куклу, а личность, внутри которой сейчас шла яростная борьба.

Волков вздохнул. Его часто обвиняли в жестокости — отчаянно бросая в лицо этот факт, словно оскорбление, но сейчас именно этот «любящий дядя», пожелавший племяннице богатую жизнь, был настоящим монстром.

– Я жду, – мягко напомнил Волков.

Анечка напряглась, прерывисто тихо выдохнула, переведя на него пристальный взгляд зеленых глаз. Без труда завела руки за спину, потянула за бегунок молнии — и, едва пошевелив плечами, смахнула с себя платье. Наряд эффектно упал к её ногам, и Анечка осталась, вопреки всем ожиданиям, в элегантном непрозрачном комбидрессе. Видимо, она всё же догадывалась о чём-то (или Ян предупредил) и потому попыталась схитрить, спрятаться... но, по правде сказать, выглядела в этом подобии закрытого купальника изумительно. Держалась уверенно, с долей вызова глядя на сидящего перед ней мужчину и, неожиданно для него самого, задевая что-то внутри. Вдруг расхотелось отдавать её Дэну — сломает, малолетний придурок.

– Отлично, – Волков будто бы равнодушно скользнул глазами по манящим плавным линиям, задержавшись взглядом на сгибах локтей — хотя и так было ясно, что ни наркотиками, ни какой другой гадостью эта девушка не балуется. – Меня всё устраивает. Вечером с вами свяжется мой секретарь, все вопросы решайте с ним. Свадьба будет... дня через четыре. Уточню.

И, не думая прощаться, он поднялся с места и направился к двери. Прошёл в шаге от Анечки, невольно вдохнув полной грудью — но уловил лишь тонкий аромат ромашки и яблока. Она совсем не пользовалась духами.

А когда за ним закрылась дверь, Волков остановился и прислушался к происходившему в номере. Сначала раздался едва различимый шорох платья, затем ободряющая невнятная фраза Яна — и глухие, сдавленные всхлипывания. Ни слова поперек. Она действительно оказалась послушной девочкой.