Услышь меня

Глава 5

Капитан смотрел в испуганные глаза Риты и осознавал, насколько она ещё неопытна. Дикий зверёк, который боится выйти на свет. Какая интимная связь, если она себя боится. Нетронутый цветок.

Любовь. Как сладко это слово. Поцеловав Риту в макушку, Мурр покинул её каюту. После таких откровений он всё больше сомневался в себе. Раздумывая над своими чувствами, капитан так ушёл в себя, что не заметил неожиданно появившегося у него на пути инспектора Шаера.

— Приветствую вас, дан-мастер, — чуть поклонившись, произнёс Шаер.

— Оставьте расшаркивания для публики, — небрежно остановил его Пооло, — что хотели, инспектор.

— Сущую малость. Узнать, почему в ваш отряд перевели сержанта Алиан. Вы так настойчиво требовали проверить её на телепатию, я подумал, что, наверное, что-то упустил из вида. Она телепат, не так ли?

— Ну что вы, — изумился Мурр, — она бездарь.

— Но вы так настойчивы, — не собирался отступать инспектор. — Может, мне ещё раз провести проверку?

— Проводите, — согласился с ним капитан, — если посчитаете нужным. А мой интерес к сержанту я думаю очевиден. Любовь.

Капитан улыбнулся, чуть приподняв одну бровь.

— Любовь? Дан-мастер, разве вы способны на такие чувства? — насмешливо уточнил Шаер. — Не вы ли клялись никогда не влюбляться?

— Как видите, любовь сильнее наших клятв. Я хотел заполучить сержанта всеми способами и заполучил. Жаль, что она бездарь. Ей тяжело придётся в отряде одарённых, но зато со мной рядом.

— Ну да. Вам без дара одарённая ни к чему. Слишком много тайн хранится в вашей голове.

— О своей беспокойтесь, — резко одёрнул его Пооло. — Не забывайтесь, инспектор.

— Прошу прощения, если оскорбил, дан-мастер. Но вам требовалось напоминание, что вы не простой обыватель. Любовь — дело личное, но не в вашем случае.

— Не стоит учить меня, инспектор, о правилах Пси-корпуса. А также совать свой нос в мои дела сердечные. Я слишком долго добивался этой девушки, и не дам вам разлучить нас. Адмирал дал добро, и не в вашей компетенции вмешиваться.

— Любовь творит чудеса. Вы так рьяно рвётесь в бой, защищая её честь, а вот всплесков силы, о которых вы упомянули в рапорте, как не было, так и нет. Значит, это не вы тот, кто уничтожил вражеский крейсер.

Мурр рассмеялся, шагая вдоль белых стен коридора, кивая головой знакомым. Разговор набирал нежелательный оборот. Капитан выбирал немноголюдные проходы, ведя за собой и инспектора.

— Ах, вы об этом. Я уж подумал, вы решили увести у меня любимую. Я уже доложил гранд-мастерам, что сам не могу объяснить, что произошло во время боя. Все данные я передал для дальнейшего расследования.

— Вам не удалось убедить гранд-мастеров, что в вас просыпается сила. Вы как были пусты, так и остались.

— Возможно, — кивнул капитан.

Его утомило общение в коридоре, но и не хотелось провожать инспектора до своей каюты. Поэтому капитан терпеливо ждал, когда Шаер отбудет к себе.

— Может, раскроете секрет: кто этот таинственный телепат? Вы же точно знаете его имя, — наседал инспектор и даже позволил себе лишнего, пытаясь сломить неприступные блоки.

Капитан криво ухмылялся, глядя, как инспектора скрутил спазм боли, как он осел на пол и стал биться в конвульсиях.

— Любопытство не порок, но за него приходится расплачиваться, — тихо шепнул Мурр, присаживаясь над инспектором на корточки. Пооло оглядел пустой коридор, в который завёл Шаера, и приложил пальцы к его вискам. Стирать память для капитана было делом привычным, стирать, не оставляя за собой следов. Утратив большинство способностей, капитан скрывал те немногие, что были в его власти. В этом с Ритой они были похожи, только цели преследовали разные.

Долго ворочаясь в кровати, поняла, что я дура. Самая что ни на есть полная. Не поела — это раз. Ничего не объяснила Матиасу — это два. Любопытная — это три. Я перерыла всю галактическую сеть, пытаясь понять, на что намекал капитан Мурр. Что это за связь между телепатами? В маминых записях ничего подобного не было.

Задавшись целью испробовать на практике (всё равно сна не было ни в одном глазу), я, выставив блоки, решилась. Недолго думая, умылась, причесалась, накрасилась, потом передумала и смыла тушь. Ещё решит, что я готовилась заранее. Покопалась в вещах, надела чистое бельё.

Пощипала щёки, покусала губы. Естественная бледность не всегда красит. Вышла в коридор и пошла. Сначала решительно, чеканя шаг. Но чем ближе была заветная дверь, тем быстрее таял порыв, как снег от весенних лучей солнца.

И что я ему скажу? Привет, я тут подумала, что была с тобой груба? Какие глупости в голове, аж тошно. Коридор мужского блока никогда не пустовал, поэтому разворачиваться на полпути было не с руки. На меня кидали заинтересованные взгляды, подбадривающе улыбались. Мимо меня проходили и парочки, которые спешили уединиться, и просто солдаты. Помявшись перед каютой Матиаса, я позвонила, озираясь по сторонам. Уже ни для кого не было секретом, что мы с Матиасом нравимся друг другу, поэтому моё появление перед его дверью было делом времени.

Наверное, стоило всё же вначале позвонить ему. Подняла руку, нашла в списке комфона лейтенанта Сальвареса и нажала на вызов. Матиас ответил очень быстро. За его спиной виднелись привычные стандартные стены каюты, а также головы любопытствующих парней.

— Рита, — с облегчением выдохнул он, а я потянулась мысленно в каюту, с удивлением отмечая, что она абсолютно пуста.

— Ты где? — тихо уточнила. — Я тут, у твоей двери.

— Я у друзей. Только не уходи, сейчас буду.

Ну что сказать… Решимость моя угасла, когда поняла, что мучаюсь только я. Себя мучаю и его.

Поглядывая по сторонам, хотела трусливо сбежать, тихо и незаметно. Но Матиас не дал мне и шанса. Он бежал по коридору, спеша на всех парах. Видимо и вправду где-то недалеко отдыхал с друзьями. Притормозив возле меня, сграбастал в объятия и признался:

— Я боялся, что ты меня больше и видеть не захочешь.

На душе так тепло стало. Его нежность подкупала, я таяла под натиском его беспокойства. Он искренне переживал за тот поцелуй, за своё неподобающее поведение. И я оказалась в каюте Матиаса. Он прижал меня к двери, накрыл мои губы поцелуем. Я привстала на носочки, пыталась стереть из его воспоминаний след, оставленный Захаровой. Капитан был прав, нужно просто стереть, подчистить, совсем чуть-чуть, чтобы не было пропасти отчуждения. Он даже не заметил, что что-то забыл. Он вновь наполнился чистой радостью, нежностью.

Мне так этого не доставало. Я словно окунулась в тёплое ласковое море, отдалась его волнам. Я пьянела от поцелуев, в голове бушевал ураган из восторженных мыслей. Я слышала, как сильно Матиас жаждал нашего единения. Хотел клеймить своими губами каждый миллиметр моего тела. Я готова была расплакаться от искрящихся чувств, которые, казалось, наполняли каюту, распаляя кровь.

Матиас глухо застонал, мысленно приказывая остановиться. Сладкая боль растекалась по изнывающему телу от протеста. Я не хотела, чтобы он останавливался, стремилась испить эту сладострастную хмельную чашу до дна. Я смотрела в его зелёные глаза и понимала, вот она любовь, яркая, всепоглощающая.

— Рит, ты хотела поговорить? — тихо уточнил Матиас. — Если да, то говори, пока я могу слушать. Ещё чуть-чуть и мы окажемся в кровати. Там нам будет не до разговоров, — сипло шептал Сальварес, а в мыслях я давно лежала под ним.

— Потом, — отмахнулась.

— Нет, говори, — настаивал брюнет, которому было больно просто на меня смотреть, он хотел целовать меня, гладить.

— Да про телепатов хотела спросить.

— Что? А телепаты тут при чём? Мы же земляне. Что нам до них? — шептал Матиас, поглаживая пальцем мою щёку. Его горячий взгляд был направлен на губы, а в мыслях опять капитан. Арчи все телепаты. И Матиас их презирал за способность без спроса ползать в голове. Он даже немного ненавидел их.

Сердце в груди у меня ёкнуло. Я не хотела бы, чтобы эти глаза смотрели на меня с ненавистью. Весь запал утих. Тело больше не кололо от острого желания. В голове кристальная ясность. Вот он, момент истины. Я скоро буду ненавидеть капитана за то, что он постоянно оказывается прав. Хотя он и старше, и повидал больше. Скрепя сердце, я набралась смелости и прямо тихо спросила:

— А что если я телепат?

— Да брось. Ты же без задатка, — со смешком ответил Сальварес.

О том, что недавняя проверка была для меня последней, ему рассказала Нелли, которая охотно делилась с ним сплетнями. И он был рад, что я не телепат.

Как там говорил капитан? Стереть воспоминания и отойти в сторонку? Обойтись малой кровью?

— А вдруг я телепат? — решила дать Матиасу последний шанс. — Что тогда?

— Рит, я понимаю, что многие хотят иметь сверхспособности, но зачем они тебе? Ничего страшного нет в том, что ты без дара. Я тоже без дара и не стремлюсь быть крутым телепатом.

Он закрыл мой рот поцелуем, не давая сорваться словам признания, облокотился рукой о дверь, еле сдерживая своё желание. Я попыталась отстранить его, но Матиас только требовательно воззрился мне в глаза.

— Рит, я на пределе, — сипло шепнул он, а я чувствовала, что это правда, но покачала головой.

— Матиас, я должна признаться. Понимаешь, я…

— Понял, моя маленькая. Всё понял, — радостно улыбаясь, оборвал меня на полуслове Сальварес.

Его эмоции зашкаливали. Жаркая волна прошлась по телу, скатываясь в низ живота, где затаилась, изнывая от нетерпения.

— Матиас, дай договорить, — взмолилась я, с трудом соображая от вожделения. Мои руки блуждали по его крепкой груди, ласкали его широкие плечи.

— Рит, не могу ждать, — отозвался мужчина, и я взлетела с помощью его рук. Горячие губы покрывали шею поцелуями, я зарывалась в короткие волосы, сжимая их, чуть дёргая.

Перед глазами всё плыло, тело было послушно лишь властным рукам Сальвареса. Спиной почувствовала мягкость одеяла, услышала запах стирального порошка, который с большим избытком добавляют при стирке.

Ловкие пальцы освобождали моё тело от одежды. Я с большим энтузиазмом помогала Матиасу избавиться от его формы. Он сидел на краю кровати, расположившись между моими ногами, склонялся, жадно целуя губы. Единение, я хотела именно этого. Чтобы он пронзил меня, сделал своей. Я застонала, сминая майку на Матиасе, когда горячие пальцы вошли в моё лоно.

Он шептал нежные слова любви, он старался сдерживать себя, чтобы не причинить боли. Он дарил наслаждение, сам пребывая на грани. Он придавил меня своим телом, удерживаясь только на одном локте. Я словно обожглась его теплом, вздрогнула, сжимаясь.

— Не бойся, — успокаивал Сальварес, продолжая играть пальцами внутри меня.

Вдруг свет погас, затем мигнул и включился. Оглушительная сирена ворвалась в мир нашей необузданной страсти. Я сначала не могла поверить. Просто не верила. Только не сейчас. Матиас, как и я, пребывал в растерянности, пока мы не услышали по громкоговорителю голос адмирала:

— Внимание, атака вражеского флота. Всем занять свои места.

Меня как подстегнули, я, ругаясь в голос, быстро надевала разбросанную по полу одежду. Рядом пыхтел Матиас. В узкой каюте двоим было не разойтись. Застегнув куртку, я бросилась к двери, но Матиас меня поймал и поцеловал.

— Люблю тебя, — тихо шепнул он, а я подарила ему мимолётный поцелуй, обхватив ладонями лицо.

— Продолжим? — подмигнула и сорвалась в бег. Мне было так радостно на душе, я словно парила на крыльях. Чёрт, это нисколько и не страшно, это безумно приятно. Матиас словно знал мои желания. Пусть это только начало, но я уже не боялась делать с ним следующие шаги. Между ног всё пылало, храня воспоминания о его пальцах.

Ворвавшись в кабинет Мурра, я плюхнулась в кресло напротив капитана.

Он смерил меня тяжёлым взглядом, затем встал и приказал следовать за ним. Оказывается, нас ждал сам адмирал.

Обычно, когда считаешь себя чем-то гадким и противным, ты не понимаешь всей глубины своей порочности и мрака. Я всегда знала, что я монстр, только не ведала насколько. Зато адмирал нисколько в этом не обманывался. Он указал на три вражеских крейсера, который шли на таран, и приказал уничтожить. Лёгкие и простые слова легли на моё сердце неподъёмной глыбой.

Даже стоящий у меня за спиной капитан не осознавал, в каком я была состоянии. Одно дело, если убиваешь в благом порыве, и совсем другое, когда хладнокровно по приказу.

— Сержант, не тяни время, — холодный голос адмирала подстёгивал.

Я зябко передёрнула плечами. Капитан нежно обнял, тихо шепча на ухо:

— Они не остановятся, Рит. Они готовы умереть. Они примут любую смерть. А тебе нужно спасти нас. Отпусти страх или подари его этим бездушным куклам.

— Подарить?

— Да, слейся, но только не маскируйся под эйлора, а будь собой. Покажи ему свой страх, подари, чтобы он понял, как ужасен.

Сглотнув, потянулась к первому крейсеру и столкнулась с пустотой.

— Там телепаты, — обеспокоенно шепнула.

— Да, мы знаем, — кивнул адмирал. — Шаер и остальные пытаются сломить их защиту, но мы слабы, сержант.

— Есть же сильные телепаты, почему они не помогают нам? — истерично спросила, чувствуя, как ледяная пустота приближается, пугая своей чужеродностью.

— Их единицы, Рит. И они при правительстве, — спокойно ответил Мурр, крепче обнимая. Меня начала бить нервная дрожь, я вцепилась пальцами в удерживающие меня руки капитана.

— Рит, я тобой. Ты сильная. Напрямую не лезь, найди лазейку. Они объединились, но в их рядах есть слабое звено. Просто найди его.

Я закрыла глаза, чтобы не видеть, как наши истребители безуспешно пытаются остановить врага. Откуда их столько? И почему я ничего не слышала? Отвлеклась? Забылась? Что? Или эйлоры давно это планировали? Закинули удочку, проверили наши силы и решились на отчаянный шаг.

— Дай руку, — попросил капитан. Наши пальцы сплелись, и на душе стало спокойнее. Появилась уверенность и понимание, что надо делать.

Я читала мысли Мурра, который направлял, подсказывал. Я казалась себе монстром, ужасным и непобедимым. Моя сила была мощнее даже объединившихся телепатов, которые встали стеной, держась за руки, перед моим внутренним взором. Совсем как мы с Мурром и совершенно не так. Мы с капитаном были замкнутым кругом, а они цепью, и слабых звеньев в ней было много. Нащупать лазейку, сжечь сознание, найти капитана, направить орудие на соседний крейсер эйлоров, выстрелить. Усмехнуться в перекошенное злобой лицо одного из помощников капитана, мёртвого капитана. Душа покинула тело, а я продолжала отдавать команды борткомпьютеру на уничтожение второго крейсера. Откуда во мне столько бессердечия? Холодный расчёт, близкая к ненависти жестокость. Залп и экран осветился огненным цветком. В нас тоже стреляли и так же попали.

Мир пошатнулся, я видела, как умирали эйлоры на полыхающем капитанском мостике, принимая доблестно смерть. Ужас сковал сердце. Как я могла так поступить с ними?

— Всё хорошо, хорошо. Слышишь меня? Всё прошло, — шептал Мурр, укачивая меня на руках.

Я цеплялась за его китель и рыдала в голос. Да что хорошего? Что? Кто я, вообще, такая? Как можно обладать такой силой и жить спокойно?

Капитан протянул платок и прижал его к моему носу. Я стала задыхаться. Рот наполнился металлическим сладковатым привкусом.

— Рит, посмотри на меня. Рит, — я слышала, как боится за меня капитан, но успокоиться не могла. Хотелось забиться в тёмный угол и не высовываться оттуда.

— Ритка, да успокойся ты, — еле сдерживаясь, рявкнул Мурр и усадил меня на колени. Я обняла его за шею, не желая слушаться.

— Дай, кровь вытру, — недовольно ругался капитал, отдирая меня от себя.

Я лишь всхлипывала, слепо оглядывалась, не веря, что я нахожусь на своём крейсере. Мне казалось, что я всё ещё там, стою на объятом пламенем мостике и надменно наблюдаю, как падает на пол от взрывной волны команда эйлоров.

— Ри-и-ит, моя маленькая, всё прошло. Ты всё сделала правильно. Рит, или мы, или они. Это война, Рит.

— Капитан, унеси её отсюда. Инспектор спешит ко мне.

Мурр последовал приказу. На руках капитана было так спокойно, и пережитый ужас уходил на задний план, оставляя сцену угрызениям совести и самобичеванию.

В моей каюте арч уложил меня на кровать и хотел уйти, но я боялась остаться с собой наедине. Я вцепилась в его руку и жалобно попросила не уходить.

Он тяжело вздохнул и приказал пододвинуться, что я и проделала с рвением. Капитан лёг на кровать, а я прижалась, прячась у него на груди.

— Рит, что случилось? — тихо спросил капитан. — Чего ты испугалась?

Я подняла глаза.

— А тебе не страшно? Я же могу тебя убить, легко и просто, на расстоянии.

Мурр улыбнулся, погладил костяшками пальцев и покачал головой.

— Я тебя не боюсь. Ты очень добрая.

— Я убийца.

— Ты солдат, — поправил капитан. — Солдаты выполняют приказы, уничтожая врага. Иначе они сметут нас, Рит. Я знаю, о чём говорю. Я допрашивал эйлоров. Они не возьмут в плен, они нас хотят поработить. Их император — самый сильный телепат, он держит под контролем сознания мирных граждан, зомбирует их. Они, как живые роботы, без собственного мнения. Нам повезло, что телепатов среди них так мало. Просто повезло, что можем противостоять им. Представляешь своих друзей такими же, как эйлоры? Без эмоций, без лишних мыслей.

Я жадно слушала его слова и видела как тяжело капитану, он прикоснулся к моему лбу губами в тёплом поцелуе, замирая.

А я пыталась представить и не могла. Моя Нелли, задорная, весёлая, с искрящими смешинками в глазах, Матиас с его соблазнительной улыбкой, Томас с румянцем на щеках, хмурая Джорджия и вечно кричащий Лавров, я не могла представить их такими же бесстрастными, как эйлоры. Нет и ещё раз нет. Я не хотела пускать этот холод, который постоянно чувствовала при проникновении к эйлорам в сознания, в сердца моих друзей.

— А арчей бы истребили, подчистую. Мы опасны для них, — услышала тихий голос Мурра и крепче прижалась к нему. Значит, и меня уничтожат, и его. Целую систему арчей.

— Так что я не считаю тебя монстром. Ты моя спасительница. Ты молодец.

— Я испугалась себя, — стала признаваться, хотелось выговориться. — Я была такая жестокая. Я ненавидела эйлоров, но я никогда раньше не испытывала этого чувства. Словно это была не я.

— Не ты, — вторил мне капитан.

Я снова подняла голову, чтобы встретиться с настороженным взглядом чёрных глаз.

— Это был я, — ответил на мой немой вопрос арч.

Под ложечкой засосало неприятное чувство. Я чуть отстранилась, а Мурр криво усмехнулся.

— Наконец, мы решили, кто из нас двоих монстр.

Я молчала, продолжая сверлить его взглядом. Что-то подсказывало мне, что в капитане ой как много тайн.

— Как ты смог… У меня же блок…

Капитан взглянул на мою руку, затем переплёл наши пальцы, и я почувствовала. Горячая волна. Спокойствие, уверенность в своих силах. Он знал что делал. Он знал свои возможности. Непробиваемая уверенность в себе. Ни грамма сомнений, ни толики угрызения совести.

— Твои блоки легко обойти, Рит. Надо выставить другие. Того инспектора ты сожгла, так как он держал тебя за руку, так ведь?

Я кивнула. Слов не было, было только изумление, всепоглощающее.

— Ты совершенно ничего не знаешь о своих способностях. Я не понимаю мотивов твоей матери. Ты очень сильный телепат, тебе нужно учиться. А в итоге ты боишься себя, боишься своей силы.

— Я не хочу в Пси-корпус, — жалобно ответила.

— Хорошо, сам обучу, — я только сейчас поняла, что мы молчим. Разговариваем мысленно, и нам не нужно слов. Мы словно внутри уютного шара. — Если захочешь, — добавил Мурр.

— Захочу, — ответила так же мысленно.

А капитан как-то устало улыбнулся и медленно расцепил руки.

— Если успокоилась, то прими душ.

— Хорошо, — села на кровати и заметила окровавленный платок. Потрогала нос. Покосилась на капитана, который безмятежно лежал, подпирая рукой голову.

— Да, зрелище ещё-то, — насмешливо протянул он, а я бросилась с кровати в сторону душевой. Вот чучундра. Предстала такой красавицей перед ним. Из зеркала на меня смотрело лупоглазое чудовище с окровавленным подбородком. Фу, и противно, и страшно. Форма тоже была испачкана. Поэтому разделась и полностью забралась под струи горячей воды.

Нужно было смыть с себя не только кровь, но и неприятное напряжение, которое сковало тело.

Мурр прикрыл глаза, опустив голову на подушку. Он слышал, как сержант плескалась по его приказу. Как бы он хотел сам смыть с неё следы чужого мужчины. Злость разъедала его изнутри. Все слова, которые были направлены на то, что она должна была прийти к нему хотя бы ради любопытства, привели её в постель другого мужчины. Крошка была предельна честна с ним и не питала никаких к нему чувств. Во время боя он видел её воспоминания. Лучше было не лезть, но не смог удержаться от искушения. Сжав в кулак руку, Пооло напомнил себе про отца. Тот тоже ревновал по-чёрному. Ненавидел себя за слабость, за бессилие.

Он не хотел себе участи отца. Не хотел, но неуклонно всё шло к этому. Малышка влюбилась и не в него, в другого. В слабого, никчёмного землянина, который ничего не мог дать ей. Совершенно бесполезный. Почему именно он? Он мог спокойно целовать её губы, ласкать тело. Мурр застонал, уткнувшись в подушку, которая хранила аромат её волос. Почему не он? Почему другой? Взглянул на комфон, ожидая приказа адмирала вернуться, но его не было. Перевёл тяжёлый взгляд на дверь в душевой. Войти не составит труда, она даже не закрыла дверь. Подчинить, обнять, поцеловать, даже овладеть, а затем стереть воспоминания, как распоследний подлец и трус. Тяжело выдохнув, Пооло лёг на спину. Нужно было успокоиться и взять себя в руки. Она любит слабых, сильных боится. Логическая цепочка выстраивалась наряду с планом действий. Звук падающей воды, ласкающей стройное тело, успокаивал. Сейчас он лежал в её постели, она полностью ему доверяет. Улыбнувшись, капитан расслабился. Она спокойна рядом с ним, уже не ждёт подвоха, даже ищет защиты. А лейтенант всего лишь объект её страсти. Можно запретить, вылить гадостей на соперника, но результат будет плачевным. Историй таких превеликое множество. Можно дать вкусить запретный плод, но сможет ли он быть лучше землянина в постели, ещё вопрос. Слухов о Сальваресе, как о ловеласе, не было, и оставалось только догадываться о том, какой он любовник. Даже просканировать некому. А можно пойти по другому пути.

Мурр услышал щелчок отрывающейся двери душевой, лёгкие крадущиеся шаги. Шлейф обеспокоенности и тревоги удивил, но интуиция требовала замереть и притвориться спящим.

Рита осторожно открыла шкаф, а Пооло приоткрыл глаза и тут же всё понял. Малышка, обмотанная полотенцем, рылась на полке шкафа, выискивая одежду.

Закрыв глаза, арч решил не выдавать себя. Рита мышкой шуршала, неслышно ступая, вернулась в душевую, откуда пришла уже одетая и пахнувшая гелем для душа. Она присела на край кровати и не решалась разбудить его. А мужчине хотелось именно этого, чтобы она сама осмелилась прикоснуться к нему. Ведь если теперь считает, что он монстр, хладнокровно убивающий и пользующийся её силой, то это будет конец для него.

Вот я дура! Нет, определённо, Мурр действует на меня категорически плохо. Я стояла в душевой и рассматривала грязную одежду на полу. Не, не хочу её надевать. Обмотавшись полотенцем, повертелась перед зеркалом, выглядывая, все ли стратегически важные места закрыты. Вроде ничего неприличного не увидела. Подумаешь, ноги голые. Хотя всё равно, наверное, на смех поднимет. Но нужно хладнокровное лицо сделать и идти, будто так и задумано, ведь я такая раскрепощённая. Ну вот что за бред у меня в голове?

Надо завязывать уже со стеснением. В конце-то концов, скоро я узнаю, что такое настоящие отношения. Перед Матиасом почему-то было не стыдно неприлично лежать с раздвинутыми ногами. Хотя Мурр не Сальварес. Мурр — это начальник, а перед ними нужно быть одетой по форме. Осторожно открыв дверь, выглянула наружу. Капитан лежал на кровати и даже не повернул голову. Набрав побольше воздуха, смело шагнула, прошлась до шкафа и кинула взгляд на арча, который, кажется, спал.

Выдохнув с облегчением, стала быстро искать нижнее бельё и чистую форму. Зажимая пакеты под мышкой, юркнула обратно в душевую. Напряжение отпустило. Кажется, мою неловкость никто не заметил. Ну и славненько. Нарядившись, высушила волосы и уже спокойнее снова вышла. Приблизившись к кровати, аккуратно присела на краешек. Во сне люди становятся прекрасными, я не раз это читала, а теперь и сама убедилась. Морщинки разгладились, делая лицо капитана моложе. Одна рука его покоилась на груди. Я вспоминала, как мы сплетали наши пальцы, и захотелось попробовать пролезть под его блоки. Осторожно прикоснулась к его ладони, приподняла её, переплела наши пальцы, крепко сжимая. Всё это время следила за лицом Мурра. Он так же крепко спал, и захотелось узнать, что же ему снится. Если вообще хоть что-то снится.

Блок Мурра стоял плотной занавесью. Но я вспомнила ту уверенность, которую испытывала при контакте с капитаном и, набравшись наглости, решилась.

— Чёрт, Рит, стой. Рит, не надо! — неожиданно дёрнулся капитан, открывая глаза. Он пытался меня остановить, но было поздно.

Это было обескураживающе откровенно. Это было кричаще чувственно. Я даже не поняла сначала, что вижу себя, склоняющуюся надо мной. Обнажённую, с мокрыми волосами. Так смело и откровенно я никогда никого не целовала. Я была так красива. Вылетела из странных мыслей Мурра как от толчка, острая боль пронзила виски.

Я замычала, пытаясь бороться с тошнотой, которая подступила к горлу.

— Ну что ты такая любопытная, Рит, — жалобно шептал капитана, кладя меня спиной на кровать. Массировал он виски мастерски приятно. Я, прикрыв глаза, расслабилась, удивляясь тому, что увидела.

Он мечтал, чтобы я его поцеловала? Он постоянно твердил о своей любви, я думала — шутит. Как-то не верилось, что его могла заинтересовать я.

— Открой глаза, — приказал капитан, а я помотала головой, удивляясь, как быстро прошла боль. Было так приятно лежать и наслаждаться бесплатным массажем головы.

— Ритка, не лезь ко мне. Блоки мои колючие и зашибить могут, — тихо и как-то ласково ворчал Мурр.

— Это я уже поняла. А меня научишь такие ставить?

— Ну и как ты объяснишь, откуда у бездари такая защита?

Логично, но почему я должна кому-то что-то объяснять?

— Я такие же хочу, — протянула я капризно, открывая глаза.

Мурр самодовольно улыбнулся.

— Другие поставим, тоже с секретом, но потом.

Стало вдруг неловко. Я лежу, он надо мной склоняется. И вроде всё прилично, никакой подоплёки, лечит, доставляя массу удовольствия, но вот его мысли, которые я успела подсмотреть, как кадры из запрещённых фильмов, те, что для взрослых и только для ночного просмотра.

Я отвела глаза, и стало как-то жарко, аж щёки загорелись.

— Мне уже легче, спасибо, — решила прекратить сеанс лечения, хотя… От массажа этих ласковых пальцев не отказалась бы, а то спина в последнее время ноет.

Но стоило подумать, что мне придётся раздеться перед ним… Да уж, случай у меня клинический. Не нужно было нам с Матиасом заходить так далеко, а то мысли пошленькие витают, витают.

Мурр руки отобрал и даже сел прямо, только смотреть не перестал, цепко так, внимательно.

— Что? — не выдержала. Так как о чём он думал, я не знала, а второй раз лезть в голову поостереглась.

— Что ты видела? — тихо спросил он. — Ведь успела увидеть.

— Ну, наверное, твой сон, или мысли. Не поняла.

— Рассказывай, не бойся.

Я прокашлялась и села, опуская ноги на пол.

— Не стоит. Такое неприлично рассказывать.

— Неприлично? — удивился капитан и глубоко так задумался.

«Конечно неприлично, капитан Мурр», — так и хотелось воскликнуть. Но пусть мучается и думает.

— Рит, а что для тебя неприлично? — задал странный вопрос капитан, накрывая своей ладонью мою и чуть сжимая. Испуганно вскинула на него взгляд и поняла, что он читает меня.

— Не смей! — выкрикнула, но руку отобрать не получилось.

— Прости, — тихо шепнул он и отдал, наконец, мою ладонь.

Ах, как я не люблю такие неловкие моменты. Хочется повыть волком и постучаться головой о стену.

— Забудь, — попыталась разрядить обстановку. Подумаешь, представлял меня голую. Сейчас тоже его представлю.

Прикрыв глаза, с улыбкой на лице представила капитана, щеголяющего обнажённым по коридору крейсера, в фартуке, с цветком розы в зубах. Сначала был вид упругих булочек, затем медленный поворот головы и, задорно ухмыляясь, Мурр подмигнул.

Тихий смех выдал капитана. Значит, посылку получил от меня и оценил.

— Странная ты, Ритка. Девчонка совсем, — грустно произнёс капитан и встал.

Я перестала улыбаться, проводила его хмурым взглядом.

— Что не так? — обиженно уточнила.

— Забудь. Отдохни, я пока с инспектором улажу дела, — повторил мои же слова капитан и, не глядя на меня, вышел из каюты.

— Девчонка совсем, — передразнила его. — Сам старый пень. Ещё и обзывается. Я, можно сказать, ему жизнь спасла, а он.

Легла на кровать, сложила руки на груди и задумалась. Конечно, мне уже двадцать один, на девчонку ну никак не тяну. С чего он сделал такие выводы? Или он в отместку, за то, что старым обозвала? Наверное, наверное. И вообще, гад он. Вот как есть гад. Даже спасибо не сказал. И адмирал тоже гад. Что им, жалко, что ли, доброго слова для сиротки? Легла на бок, подложила руку под подушку. Запах мужского одеколона защекотал нос. Обняла подушку руками и уткнулась носом в ткань наволочки, вдыхая обалденный аромат. Вот что мне нравилось в мужчинах — правильный парфюм. Надо Матиасу такой же подобрать, а то у него резковатый, но тоже ничего так.

Вот только обидно, когда тебя по носу щёлкают, называя девчонкой. Он, наверное, думает, что я несмышлёная, или того хуже — глупая. А ещё вкупе с тем, что я обычно про него думала, когда маскировалась под простую землянку? Жуть!

Хотя из этого можно выгадать и пользу. Я же глупая и спроса с меня меньше. Хотя всё же обидно. Пойти поесть, что ли, от расстройства. Тут без мясной котлеты и Нелли не разобраться.

Отправив сообщение подруге и получив от неё согласие, я бодрым шагом устремилась на место встречи, то есть в столовую.

— Что у тебя, выкладывай, — тихим шёпотом потребовала Нелли, стоило мне только сесть. Я прислушалась к её мыслям. Ага, кто-то успел похвастаться своими подвигами. Круто, что сказать. Не ожидала.

Хотя мужики хуже баб, это я всегда знала. Мысли и разговоры их подслушиваю постоянно.

Закатив глаза, я подалась к Нелли и тихо шепнула:

— Мы с Матиасом поцеловались.

— И, — нажимала на меня подруга, — что ещё вы делали у него в каюте, кроме поцелуев?

Я робко бросила взгляд на соседок по столу. Кажется, нас никто не подслушивал.

— И ничего мы с ним не успели сделать, так как прозвучала тревога.

Нелли залилась смехом, громко и задорно.

— Ну, мать, ты даешь! Это только с тобой могло такое приключиться. Ой, уморила! Бедный Матиас.

— Почему бедный? — почувствовала я неладное.

— Так его с победой поздравляют, он огрызается. Даже руки начал распускать. А поздравлять-то его не с чем, — заливалась смехом Нелли, даже слёзы на глазах проступили.

— Не поняла. Что, значит, поздравляют? — пыталась добиться ответа от веселящейся подруги. Но пока она не отсмеялась, говорить не могла. Успокоившись и пригубив сок, она помахала рукой перед своим лицом, словно веером.

— Ты же у нас неприступная крепость, — заговорщицки шепнула мне Нелли.

А Матиас этого не знал! Да и откуда ему это знать, если всего несколько дней у нас служит! Нелли сама видела, как он поругался с одним добрым малым, который решил его поздравить с завоеванием крепости под именем Маргарита.

Я застонала, представляя, каково ему это слышать.

— Чёрт, — ругнулась, жалея Сальвареса. После такой рекламы он, наверное, и интерес ко мне потеряет. Хотя возможно и нет.

— Ставки делали? — уточнила я то, что не давало покоя.

Нелли кивнула. Такое было частым явлением на крейсере. Делать тут в принципе больше нечего, вот и развлекаются, кто как может. А Сальвареса, как новичка, наверное, в курс дела пока никто не решился ввести.

— Твой злой, как чёрт, ага. Глазами на всех зыркает, пугает. Требует пасть захлопнуть.

Когда она всё успевает узнать и увидеть? Я так постоянно всё узнаю последняя! Я, телепат, уступаю простой сплетнице! Надо что-то с этим делать.

— Слушай, вот если бы тебя назвали девчонкой, ты бы обиделась?

— Смотря кто и каким голосом, — опускаясь до томного шёпота, произнесла Нелли.

Я попыталась вспомнить, как это произнёс капитан Мурр и, прикрыв глаза, воспроизвела:

— Эх, странная ты. Совсем ещё девчонка.

Нелли задумалась. Думала долго и усердно. Все её мысли крутились вокруг таинственного некто, кто мог мне такое сказать. Но я была права, что обиделась. Нелли так же, как и я, считала это оскорблением.

С облегчением вздохнула: получила добро обижаться по-настоящему. Значит, мне ничего не показалось. И вообще, он старый пень, поэтому и считает меня девчонкой.

— Такое впечатление, что ты не поняла какого-то намёка.

Я притормозила мысли о мести.

— Не поняла, — призналась подруге, которая сама ничего не понимала, но опыта общения с мужчинами у неё было больше.

— А что до этого он сказал? — заискивающе спросила подруга.

Ага, конечно, так я ей и открыла тайну, кто мне это сказал и при каких обстоятельствах.

— Неважно, — отмахнулась и откусила от мясной котлеты. Значит, намёка не поняла. И на что он намекал? На то, что я скромная? Ну, может, и скромная. Хотя не всегда. Всё зависит от обстоятельств.

— Это Матиас, да? — допытывалась Нелли, возвращая меня в реальность.

Сначала хотела сказать нет, но спохватилась и закивала. Про капитана она точно знать не должна. Не простит. Он же ей нравится.

— Как у тебя дела с Томасом? — решила сменить тему.

— Всё в ажуре! — похвасталась Нелли, алчно улыбаясь. — Он такой лапочка. Такой хорошенький. А как целуется смешно, как телёнок.

Тьфу ты! Аппетит пропал окончательно. Я отложила вилку.

— Что кривишься? — рассмеялась Нелли. — Мужика надо воспитывать. А Томас очень быстро учится. Я его такому научила…

Меня бросило в краску. То, чему научила его Нелли, за столом не рассказывают. И не показывают мысленно. И вообще, рыжая макушка между белыми бёдрами даже больше неприлично, чем я обнажённая, целующая Мурра.

Да что за день за такой.

— Я пошла, утомилась, — вяло произнесла, вставая со своего места.

— Эй, я тебе ещё самого интересного не рассказала!

Интересное не касалось интима, и я вернулась на место.

— Томас сказал, что влюбился в меня. Даже хочет познакомить с родителями.

— Может, не стоит? Забеременеешь, тогда и будет повод познакомиться. А сейчас-то рановато, — попыталась образумить Нелли.

Что-то она горячится и торопится с Брауном.

— Пирожки надо хватать пока горяченькие, запомни мои слова. И сама не прозевай своё счастье. А то Захарова сплетни распускает, что твой-то тот ещё любовничек.

— Не поняла.

Вот честно, вообще не поняла ни слова. Тот ещё любовничек — это плохо или хорошо?

— Необъезженный жеребец. Даже спорят, кому он достанется, когда ты надоешь, — Нелли не пыталась сгладить углы. Как услышала, так и передала. Шайка «голодаек» на том конце стола притихла, услышав, о чём мы с Нелли беседуем. Значит, охоту открыли на Матиаса, здорово, просто великолепно.

— Если смогут его сманить, то, значит, не судьба, — тихо прошептала.

Надо что-то делать. Встала, попрощалась с Нелли, которая тут же подсела к девчонкам поближе. Ноги несли меня ставшей привычной дорогой к родной рубке. Войдя внутрь, поздоровалась с Джорджией, которая приветливо улыбнулась. Матиас встал, снимая наушники. Приблизился и обнял, ласково зарываясь рукой в волосы.

— Соскучилась? — поинтересовался он.

Матиасу было важно, что я к нему испытывала. Он боялся, что я сама не знаю, что хочу. Что он взял меня нахрапом, даже и подумать времени не дал. Подняв моё лицо, тихо шепнул:

— Мне ещё четыре часа и смена закончится. Ты придёшь?

Я покачала головой.

— Капитан сказал, что мы вылетаем в рейд.

Матиас напрягся, черты лица ожесточились. Он склонился к моим губам, запечатав их поцелуем. Но Джорджия не давала расслабиться, прокашлявшись, приказала лейтенанту вернуться на место.

Я извинилась перед ней. Всё же она дама строгая, но понимающая. И ругалась для порядка, а не со зла.

— Как прилечу, увидимся, — тихо шепнула Матиасу.

Хотелось ещё добавить, чтобы себя берёг и не растрачивался на желающих его заполучить. Но язык прикусила. Не стоит ему знать, что я слухи собираю. Да и он серьёзен по отношению ко мне. Сальварес не удержался, ещё раз поцеловал, прежде чем я вышла из рубки. Странное смятение было на душе. Я слышала его мысли, но они больше не донимали меня. Они не захватывали как прежде так, что дышать становилось сложно. Словно… Замерев на месте, я поняла одну вещь. Блоки мне поставили, причём очень незаметно и аккуратно. Ну, Мурр, гад. Хоть бы предупредил! Стремительно помчалась к нему в кабинет, огибая идущих навстречу. Ну, гад какой! И почему не сказал сразу? Зачем устраивать такие тайны?

Ворвавшись в кабинет, заметила арча в обществе ещё троих подчинённых. Притормозив у порога, несмело оглядела присутствующих.

Капитан без тени улыбки поманил меня пальцем, я подошла.

— Сержант Алиан полетит в составе группы. Она радист, связующее звено. Сержант, встаньте в строй, — это уже мне было адресовано, и я подчинилась приказу. — Вылетаем через пять минут. Налево и шагом марш в стыковочный отсек.

Я недоумённо обернулась на капитана. Интересно, а когда он собирался меня позвать? Мурр рукой показал мне шевелиться. Делать было нечего, я маршировала по коридору, ведя отряд за собой. Через минуту на комфон пришёл приказ явиться в стыковочный отсек. Очень вовремя пришёл приказ. Система у нас круто работает. Едкие эпитеты нашей системе я могла выдавать часами, но лениво.

Разведывательный корабль, который нам выделили, был уже со своей командой. Я, как радист, была явно лишней. Но капитана это нисколько не смущало, только мы, члены отряда, растерянно переглядывались с командой корабля. Мурр выстроил нас перед капитанским креслом, объяснил цели и задачи, пожелал нам успешного полёта и отдал приказ «Вольно». Все стали расходиться по местам, я, как дельная, попёрлась в рубку, но открыла дверь и поняла, что на колени точно к незнакомцу не сяду, как и на пол. Улыбнувшись недоумённому радисту, который первым занял одно единственное место в рубке, вернулась на мостик. Мурр указал на свободное место рядом с собой.

— Я тут твою карту глянул, и возникла идея, — сходу выдал арч, стоило мне усесться, и я обратилась вся во внимание, забывая обиды и прочие возникшие у меня вопросы.

Включив на панели миниатюрную карту, капитан указал мне на выстроенные линии.

— Мне кажется, это не планета, а спутник. Вот этот, — указал Мурр пальцем на маленькую точку, вращающуюся вокруг третьей планеты. — Проверим и обратно.

Я восхищённо покивала головой. О спутниках я не подумала. На них же нет ни кислорода, ничего стратегически важного.

— Возможно, там только аппарат, который передаёт сигнал, — задумчиво продолжил капитан.

Я покачала головой, высказывая свои мысли:

— Нет, тогда сигнал бы поймали радары, а его ловят только радисты. Мне кажется, это…

— Телепат, — закончил за меня капитан.

— Но это только мои догадки, — тут же пошла на попятную я. А то потом заставит отвечать за слова и брать ответственность. Не хочу.

Я подняла голову, когда услышала мысли одного из пилотов, что мы с капитаном мило смотримся.

Мурр приказал не отвлекаться. Но как тут не отвлекаться, когда началось обсуждение нашей с капитаном личной жизни.

— Рит, посмотри на меня, — неожиданно произнёс Мурр.

Я повернулась к нему лицом. Он долго гипнотизировал меня взглядом, прежде чем послать мысль:

«Главное сейчас — это комиссия, которая уже на борту крейсера».

Я вздрогнула, когда поняла, что ищут меня!

«Не тебя, а сильного телепата», — поправил арч, потрепав по волосам.

— Думаю, одного круга будет достаточно, — продолжил вслух, чтобы наше молчание не затягивалось и не вызывало подозрения. А мысленно объяснил, что примерно сутки даны на дознание. У них много других дел, и комиссию просто выдернули, чтобы расследовать странный случай в нашем секторе.

Я усмехнулась. А звук-убийца так командование и не заинтересовал! Парадокс! Свои гибнут — это война. Враги гибнут — что-то из ряда вон выходящее. Поражаюсь иной раз мужской железной логике командования и правительства.

Мурр рассмеялся.

— Женщинам точно такое не понять, — решил он поддеть меня.

Я закатила глаза. Вот же женоненавистники!

Мурр тихо посмеивался, но разговор не продолжил, а сменил тему. Он увеличил карту, чтобы мы смогли спокойно рассмотреть поверхность спутника.

— Вот тут я заметил странную борозду. Словно что-то упало на поверхность на больших скоростях.

Я внимательно проследила за пальцем капитана, который указывал на прямую борозду, достаточно большую и внушительной ширины.

— А где осколки? — тихо спросила Мурра, как самого умного среди нас. Я вот не понимала, куда на пустынной поверхности можно спрятать что-то большое. На спутнике не было гор, только кратеры.

— Это нам и предстоит выяснить, — бодро произнёс арч.

Прелесть. Это же так просто.

— Пойдём в каюту, — то ли позвал, то ли приказал капитан и встал, держа меня за руку, чтобы не сбежала. Пилоты обернулись, завистливо поглядывая на Мурра. Я единственная женщина на борту. Зачем меня взяли, и ежу было понятно, только я не ёж. Мне вот было невдомёк, что женщин иногда берут не потому, что они крутые специалисты, а потому что женщины.

— Не слушай дураков, сама такой же станешь, — ворчливо шепнул капитан.

— То есть они не правы? Женщин берут не для любви? — решила прояснить ситуацию и дотянуть до уровня пресловутого ежа.

Мурр рассмеялся.

— Вот именно для любви, а не то, о чём подумали эти! — капитан задумчиво повторил, с какой-то непередаваемой нежностью, так, что сердце замерло, словно для него адресованы слова: — Для любви, Ритка, для любви!

Он с улыбкой обернулся ко мне, останавливаясь перед дверью. Я даже не заметила, как она отошла в сторону. Меня интересовали лишь чёрные глаза арча. Я не понимала. Если капитан поставил мне блок, отчего я странно себя чувствую. Словно где-то внутри меня рождаются тёплые волны, от которых бросало в дрожь.