Устоять невозможно

10 глава

Поднявшись в номер, я сбросила с себя влажные вещи. Встала под тёплые струи воды и стояла так какое-то время, размышляя о том, зачем мне вообще всё это нужно. Завтра же отправлюсь на экскурсию – и больше никаких встреч со Смоловым. Никаких баров. Никаких покатушек на доске. Ничего! Всё это глупости, которые ничем хорошим не кончатся. А моя взбесившаяся и неудовлетворённая сущность с этой минуты отправляется за решётку, под тяжёлый замок. Мысленно я даже выбросила ключ от него в окно с высоты двадцать второго этажа.

Приняв таблетку обезболивающего, я позвонила Тане и вкратце рассказала о своём «заплыве». После разговора немного позалипала перед окном, смотря в бескрайний горизонт, и легла в кровать. Сон сморил меня очень быстро – едва я донесла голову до подушки.

Пробуждение было похоже на то, как если бы я умерла, а надо мной вздумали провести магический ритуал, чтобы вернуть к жизни. Вчерашние катания на серфе, как я и предполагала, сильно нагрузили все мышцы, и теперь каждое движение приносило муку и острую боль. Кое-как я всё-таки поднялась с постели и привела себя в порядок: натянула джинсы и короткий топ, взяла фотоаппарат, документы, повесила на плечо сумку и вышла из номера, согнувшись в три погибели, надеясь, что к обеду всё же расхожусь.

Пока мы всей группой добирались на автобусе до Гаваны, наш гид – женщина приятной наружности с чудовищным акцентом на английском языке – подробно рассказала о сегодняшней программе. Но я, к своему стыду, за эти дни даже не поинтересовалась ни одним местом, куда бы хотела отправиться. Записалась на первую же экскурсию, какая попалась на глаза, и теперь, сидя в удобном кресле, смотрела в окно на сменяющиеся картинки.

Автобус остановился у крепости Эль-Морро. Отсюда открывался потрясающий вид на город. Бродить по музеям я отказалась, а всё свободное время провела на смотровой площадке. Сделала много красивых снимков. Далее по плану значилось посещение Старой Гаваны, куча местных достопримечательностей, а также большая пешая экскурсия по городу. А после – каждый из нас мог прогуляться, сфотографироваться, перекусить и провести это время так, как считал нужным. Тереза, наш гид, сказала, что будет ждать нас на этом же месте около семи часов вечера.

Из нашей компании два канадца вздумали ходить за мной по пятам, весь день одаривали вниманием и улыбками, предлагали пофотографировать меня на мою камеру и попутно снимали меня на свой объектив. К концу поездки я сильно от них устала. Жаль, что не знала их языка достаточно хорошо, чтобы корректно объяснить им, чтобы отстали.

Наступило время двух свободных часов, и я, улучив момент, когда два иностранца потеряли бдительность и контроль над моей персоной, ретировалась в какую-то улочку, подальше от их назойливого внимания. Благо, с памятью и ориентацией на местности у меня никогда проблем не было. Я достала из сумки фотоаппарат и принялась снимать городские пейзажи. Когда ухоженные улочки превратились в сплошную разруху, я поняла, что пора возвращаться в центр. Ничего интересного здесь я больше не увижу.

На смену желанию получить новые эмоции от отдыха пришли усталость и понимание, что последующие дни я проведу у воды и никуда не покажу носа за пределы отеля. И никакого спортзала, а тем более серфинга мне больше тоже не нужно. Интересно, а когда съедет Смолов? Если он обосновался в том же отеле, где жила я, то надеюсь, хотя бы не на весь срок моего проживания.

Серые, грязные и безжизненные улочки больше не вызывали никаких чувств, кроме отвращения. Я посмотрела снимки в фотоаппарате, чтобы сориентироваться и понять, в каком направлении двигаться, и поплелась к автобусу. В желудке урчало от голода, ноги гудели от ходьбы, а голова болела от усталости. Совсем другие эмоции я рассчитывала получить от поездки в Гавану. Но зато сколько сделала красивых снимков!

Из дворов показались две фигуры смуглых парней в серых майках. Типичные местные жители, каких я сегодня видела множество. Они курили, странно переглянулись и начали озираться по сторонам. Внутри закралась тревога, и я прибавила шагу, думая о том, как выйти в людное место, пока эти два немытых и чумазых парня не обокрали меня или не сделали что-то пострашнее.

Когда-то я читала памятку в интернете, чего нельзя делать на Кубе. Запомнила лишь, что просто так у них не упоминают имя Фиделя Кастро и не демонстрируют деньги или признаки достатка. Если имя бывшего лидера страны я не кричала, то в руках держала навороченный фотоаппарат с баснословным по моим меркам ценником. Я долго копила деньги на его покупку.

Услышав голоса мужчин у себя за спиной на непонятном языке, я ускорила шаг. Говорят, у страха глаза велики, вот и я теперь с выпученными от ужаса глазами чуть ли не бежала, судорожно выбирая маршрут для отступления. В это мгновение я бы очень легко распрощалась с фотиком – лишь бы добраться до автобуса целой и невредимой.

Я обернулась, прикидывая в уме, как далеко смогу убежать, и вдруг на полном ходу врезалась в чью-то широкую грудь. Словно мячик от пинг-понга я отскочила назад, падая на землю. Парни разделились: один из них каким-то образом оказался передо мной, второй подбежал сзади и криво усмехнулся, обнажив беззубый рот.

Поднявшись с земли, я замерла, ощущая панический страх. Вокруг не было ни одной души, и я уже проклинала эту поездку на чём свет стоит.

– Я всё отдам, заберите, только не трогайте, – сказала я на английском, выставив руки вперёд и пятясь назад. Пульс подскочил, а вспышка боли от напряжения и страха пронзила виски. – Окей?

Они молчали, продолжая наступать.

– Окей, – вдруг раздался знакомый голос, и я едва не расплакалась от счастья.

В нескольких метрах от меня стоял Смолов.

– Подойди ко мне, – скомандовал Роман.

Парни переглянулись, а у одного из них в руке показался нож. Сглотнув нервный ком, я замерла на месте, боясь пошевелиться. Оцепеневший мозг не был в состоянии даже думать в эту секунду о том, как Смолов здесь оказался. Я мечтала унести отсюда ноги. В кино подобные эпизоды снимали красиво, а в жизни оказалось страшно столкнуться.

– Яна, иди ко мне, – повторил Роман, заметив моё состояние.

– У них оружие… Я боюсь…

Я даже не успела договорить, как парень с ножом в два коротких шага оказался рядом, резко схватил меня за руку, развернул лицом к Смолову и примостил острое лезвие к моей шее. В этот момент вся жизнь пронеслась перед глазами. Я очень жалела лишь об одном – что так и не позвонила отцу, хотя весь день об этом думала. И, как оказалось, не напрасно. Но, благо, больше ни о чём подумать я не успела.

Роман оказался рядом в ту же секунду – отбросил парня, преграждавшего ему путь, в сторону, а у другого выбил нож из рук. Разбросал их, словно маленьких котят, и заслонил меня своей спиной. Парни быстро очухались и, оскалившись, снова двинулись на нас с ножами.

– Дай мне фотоаппарат, – попросил он, протягивая сзади руку.

Я словно в трансе находилась и не сразу поняла, что он сказал. Хотел ослепить их вспышкой? Или запечатлеть их страшные лица на память? Руки дрожали, мысли путались, губы онемели.

– Яна! – Роман повысил голос.

Я вложила ему в руки свой фотоаппарат.

Смолов без промедления бросил его в сторону одного из парней. Сила его броска оказалась достаточной – фотоаппарат попал прямо в голову одному из негодяев. Тот повалился на землю. У второго Роман выбил нож ногой и нанёс ещё несколько ударов кулаком по голове.

Застыв на месте, я смотрела на всё это и не могла пошевелиться. И лишь когда крепкая ладонь схватила меня за руку и увлекла за собой, мимо валяющихся на земле обидчиков, я пришла в себя.

Мы бежали вдвоём через какие-то дворы, обшарпанные здания мелькали перед глазами, Рома крепко держал мою руку. Спустя пять минут мы выскочили на площадь, откуда я уходила примерно полчаса назад, и остановились. Смолов переводил дыхание. Часто и глубоко дышал, а я, схватившись за грудь, закашлялась.

Роман протянул мне разбитый фотоаппарат, который успел поднять с земли, когда мы убегали, и смерил меня тяжёлым взглядом.

– Что, не хватает острых ощущений? – зло выплюнул он. – Ты хоть понимаешь, чем могло всё кончиться, если бы я не поехал сегодня за тобой на эту грёбаную экскурсию? Как дурак, полдня выискивал удобный момент, чтобы подойти!

– По-моему, момента лучше и не придумать, – адреналин немного поулёгся в крови, и я, вперившись в Романа недоумённым взглядом, задрожала, понимая, что он прав. Меня бы ограбили и прирезали, а у отца случился бы инфаркт от этой новости.

– Ещё хватает сил ерничать?

– Я… не думала, что так получится, – уже тише и с нотками раскаяния в голосе произнесла я, чувствуя головокружение от всей этой гонки. – Спасибо.

И только сейчас я заметила кровь на его руке.

Перед глазами замелькали ужасные картинки, и я, схватившись рукой за голову, поняла, что если не сделаю хотя бы глоток холодной воды, то упаду в обморок. Очень сильно перенервничала.

– Яна? – голос Романа показался далёким и смазанным, а смуглое лицо расплывалось перед глазами.

Я ухватилась за его руку, что протягивала фотоаппарат, и, кажется, на секунду потеряла равновесие и обмякла.

Нечто влажное и холодное касалось щёк и лба. Я лежала на переднем сиденье открытого кабриолета, а надо мной склонилось лицо Романа. Он приложил бутылку с водой к моим губам и заставил сделать несколько глотков. Мне действительно стало получше, но слабость и головокружение не ушли.

– Неужели так сильно испугалась? – взгляд и голос Смолова потеплели, на губах появилась лёгкая усмешка.

Я растерянно кивнула и откинула голову на сиденье.

– Думаю, на сегодня твоя программа закончена, – он захлопнул дверцу, обошёл машину и сел за руль. – Поехали. Где-нибудь посидим. Я очень проголодался. Всё ждал, что ты выберешь приличное кафе, а я подсяду к тебе, и мы продолжим вечер за вкусным ужином и милой беседой. Но ты вздумала бродить по городу и нашла приключения на свою упругую задницу.

Я приложила холодную бутылку воды к пульсирующему виску. Нужно немного прийти в себя.

Кровь на руке Смолова исчезла. Остался лишь светлый порез, розовая отметина. А по внешнему виду Романа и вовсе не скажешь, что каких-то десять минут назад он принимал участие в потасовке. Чёрные волосы были слегка уложены гелем, на пухлых губах играла нахальная улыбка, а синие бездонные глаза скрылись за тёмными стёклами очков.

– Ты купил автомобиль?

– Взял в прокат. Давно мечтал на таком покататься. Совсем не приспособлен для езды по Москве. Да и нельзя этот раритет вывозить за пределы Кубы. Ты водишь машину?

– Я новичок в этом деле. Стаж вождения слишком мал, я побаиваюсь садиться за руль. Надеюсь, ты спрашиваешь не для того, чтобы дать мне прокатиться?

– А ты бы хотела? – спросил он, окинув моё лицо заинтересованным взглядом.

– На сегодня с меня хватит острых ощущений.

Но что самое ужасное: мне начинал нравиться Смолов. Он чётко знал, чего хочет от этой жизни, от окружающих и как это получить. Нет, я не поменяла своего мнения. Роман – хам и наглец, но в том, что настоящий мужчина, я больше не сомневалась.