Увидеть Париж и разбогатеть

ГЛАВА 4

Я стояла, растерянно оглядываясь по сторонам, и все никак не могла поверить, что в аэропорту нас встречать, судя по всему, никто не собирается. Толпа только что прибывших пассажиров и встречающих их взволнованных родственников постепенно редела, а к нам с Патрисией так никто и не подошел.

— Елизавета Анатольевна, — по-французски робко обратилась ко мне девушка, — может быть, стоит попытаться вызвать такси? Павлик капризничает, он устал и проголодался…

— Я помню про сына. — Раздраженно отмахнулась от нее я, вглядываясь в стеклянные двери зала ожидания, — и потом, я же просила тебя в присутствии ребенка разговаривать только по-русски… Да и вообще, если ты планируешь и дальше работать в моем доме, советую не терять времени и почаще тренироваться в языке…

— Да-да, конечно. — Торопливо перешла на русский Патрисия. — Извините, просто никак не привыкну…

— Привыкай. — Пробурчала я, потом вздохнула и вынуждена была признать, — а в принципе, ты права, ждать нам здесь, похоже, больше нечего, нужно выходить на улицу, ловить такси…

— Что значит ловить? — Округлила глаза Пат. — Проще вызвать по телефону…

— Это во Франции проще… А у нас прождешь этого вызова минут сорок, а то и больше. Легче дойти до стоянки и, если есть пустые машины, ехать на одной из них… — Я еще раз попробовала набрать Дианин телефон, ни сотовый, ни городской номера, по-прежнему, не отвечали. — Черт возьми, куда делась эта Дина? Я же вчера ее предупредила, что меня обязательно нужно встретить…

— Может, машина сломалась, — снова робко подала голос Патрисия, — или в заторе стоит, в больших городах всегда есть вероятность попасть в затор…

— У нас это называется «попасть в пробку», — автоматически поправила я. Как я поняла, в целом девушка говорила по-русски довольно прилично, бегло и практически правильно, правда, дело сильно портил чудовищный акцент, из-за которого понять ее порой было не просто. — Только я сильно сомневаюсь, что она застряла по дороге, она уж сто раз бы позвонила и предупредила, что задерживается по не зависящим от нее обстоятельствам. Я, честно сказать, начинаю волноваться, не случилось ли чего плохого за те сутки, что пошли после нашего последнего разговора … Ладно, иди, добывай нам машину, поедем домой своим ходом…

— Куда идти? — Сделала удивленные глаза Патрисия. — Где они обычно стоят?

Я посмотрела на нее с сомнением и с досадой махнула рукой по направлению двери.

— На улице, естественно. Выйдешь и все увидишь сама. Или спросишь у кого-нибудь.

Девушка послушно встала и быстро покатила коляску с Павликом к огромным стеклянным дверям…

— Оставь ребенка то, — окликнула ее я. — Я сама пока присмотрю за ним.

Патрисия оглянулась, посмотрела на меня и довольно не охотно подкатила коляску обратно. Я удивилась, неужели за эти несколько часов она успела так сильно привязаться к Павлику, что уже не хочет с ним расставаться? Да, нет… Скорее всего пытается показать свое трудолюбие, а главное, свою необходимость в этой поездке, ведь, если я сейчас по какой либо причине откажусь от ее услуг, девушке некуда будет пойти, а на обратный билет у нее просто нет денег… В том, что ее русский друг примет гостью с распростертыми объятиями, я откровенно сомневалась, уж если он даже перелет ей оплатить был не в состоянии, то содержать девушку у себя ему точно будет не под силу… Хотя кто его знает, может, я просто постарела и перестала верить в такое прекрасное и светлое чувство — любовь?

Патрисия между тем передала мне сумку с вещами Павлика и спросила.

— Елизавета Анатольевна, Вы меня здесь ждать будете?

— Нет. Мне нужно еще что то решить с багажом… Диана не отвечает, я теперь даже и не знаю, на какой адрес доставку переоформлять… И знаешь что еще, Пат, мое полное имя дается тебе очень не просто. Ты так его перевираешь, что я просто иногда понять не могу, ко мне ли ты обращаешься…

— Просто почти все звуки не привычные… — Покраснела девушка.

— Я понимаю. Ты называй меня просто Лиза… Надеюсь, ты сможешь правильно выговорить эти четыре буквы, а то, боюсь, послушав, как ты говоришь, мой сын забудет вскорости, как на самом деле зовут его дорогую мамочку…

— Спасибо. — Патрисия посмотрела на меня с благодарностью. — Лиза… это, правда, намного проще. — Она улыбнулась и снова направилась к выходу из зала.

В этот момент стеклянная дверь распахнулась и в помещение стремительно влетела женщина в легком васильковом плаще с развевающимися светлыми волосами, она торопливо огляделась по сторонам и, не сбавляя темпа, направилась в мою сторону.

— Ну, слава тебе господи, успела! — Еще где-то с середины зала она протянула ко мне руки с зажатыми в них цветами и маленькой кожаной сумкой. — А я уж думала, где теперь тебя искать… Телефона твоего у меня нет, даже предупредить ни какой возможности не могла придумать…

Я присмотрелась и с удивлением узнала в этой эксцентричной красотке свою довольно давнюю подругу Юлю Павлову… Хотя Диана, вроде, говорила, она теперь Ивакина, раз за Петра замуж выскочить умудрилась… Да, за эти несколько лет Юля здорово изменилась… Удивительно, но, кажется, она не просто похорошела, она помолодела за эти годы лет на десять… Хотя чему тут удивляться, от счастья, да еще и при помощи денег расцвести не трудно.

Появлению подруги я, честно признаюсь, здорово обрадовалась, хотя при этом отсутствие Дианы взволновало меня еще с большей силой.

— Здравствуй, Юля! — Я крепко обняла налетевшую на меня как ураган подругу. Патрисия, так и не достигнув выхода из зала, повернулась и с интересом наблюдала за нашей радостной встречей. Я призывно махнула ей рукой, и снова обратилась к Юле. — А где Диана? Почему она не приехала в аэропорт? И телефон у нее не отвечает…

— Ее телефон у меня в машине, я отключила его, чтобы не трезвонил без дела… — Отстранилась от меня подруга. — Как-то не подумала в суматохе, что можно по нему с тобой связаться.

— В какой суете? Что случилось с Дианой? — Я схватила Юлю за плечи. — Что ты глаза то отводишь, прямо говори, она жива?

— Не кричи… — Тихо ответила она и подняла глаза. — Дина жива… пока.

— Что значит пока? — Я произнесла эти три слова тихо и хрипло, говорить мешал мгновенно образовавшийся в горле шершавый комок. — Пока, это сколько?

— Не знаю… Сейчас этого никто еще не знает. Я только что из больницы, врачи говорят, нужно результатов анализов дождаться, тогда можно будет сказать точнее.

— Что с ней случилось, Юля? Я ведь только вчера по телефону ее голос слышала, она была такой веселой… — У меня на глаза навернулись слезы.

— Ее нашли сегодня ранним утром… Она вскрыла ночью себе вены…

— Почему? — Прошептала я.

— Не знаю. — Юля снова опустила глаза и стала внимательно рассматривать кончики своих элегантных туфель. — А она ничего не может объяснить, в коме Диана… — Подруга, наконец, не выдержала и горько расплакалась.

— Но этого просто не может быть! — ко мне снова вернулся голос. — Не может, понимаешь?! — Я почти кричала, сама этого не замечая. На нас стали оглядываться окружающие, но мне в тот момент было наплевать на постороннее мнение. — Я вчера с ней говорила, она радовалась моему приезду, нам нужно было о многом поговорить… Она не стала бы вскрывать себе вены именно сегодня. — Вдруг откуда-то из глубины сознания в моей голове громко и отчетливо прозвучал Динин голос «меня хотят убить, Лиза. Я боюсь». Неужели я все-таки опоздала, и они успели расправиться с ней до моего приезда. — Где сейчас Диана? Кто ее врач? Надеюсь, ты сделала все необходимое для ее спасения? Может, деньги нужны? — Снова вцепилась я в Юлино плечо.

— Да нет, ты же знаешь, деньги и у меня, и у Дианы, слава богу, есть… Тут дело не в средствах… Ее утром доставили в ближайшую больницу, ну, в обычную, городскую… — Я посмотрела на подругу с удивлением. При Дининих миллионах она могла рассчитывать на лечение не в государственной, а в самой дорогой и престижной клинике города. Да что там лечение, она запросто могла купить себе при необходимости и больницу, и врача вместе со всем остальным обслуживающим персоналом. — Ее туда милиция отправила. Я, как только мне Петя сообщил, бросилась к ней, хотела перевезти в приличное место, но мне сказали, что ее лучше не трогать пока… Ну, пока все не решится…

— Что врач говорит?

— Да ничего… Там доктор такой… странный немного… Но говорят, лучше его ни в какой клинике в городе не найти.

— Значит, нужно за границу везти, если здесь нет хороших специалистов.

— Он хороший. — Поспешила еще раз уверить меня Юля. — Я все про него узнала, специально подруге в минздрав звонила… Так она сказала, нам здорово повезло. Если можно что-то реальное сделать для Динки, то Тихомиров этого шанса точно не проморгает…

— Ну, и что, это светило медицинское, так ничего тебе и не сказало путного?

— Да нет… Ждать надо, говорит… Сейчас все от организма зависит, а он все, что мог, сделал… Я подумала, что пока ты не прилетишь, не стоит ее оттуда увозить, лучше вместе такие вопросы решать…

— Ладно, поехали в больницу! — Решительно скомандовала я и направилась к дверям.

— Елизавета… Лиза. — В спешке Патрисия снова перешла на свой родной французский язык. — Мальчик не может ехать в больницу, он голоден, ему спать скоро нужно, он и так капризничает…

Я резко остановилась. Господи, после Юлькиных известий я даже о родном сыне позабыть умудрилась. Впервые за последние несколько лет… Я посмотрела на уставшее личико Павлика и сказала:

— Она права, Юль, сначала придется завезти моего сына с няней домой… Ключи от Дианиной квартиры у тебя?

— Да, в машине, — кивнула она. — Только не стоит туда сейчас ехать… особенно с ребенком… Там беспорядок, кровь…

— Ясно. Тогда поехали к тебе. Пусть там подождут, когда я с жильем определюсь…

— Конечно, да и определяться нечего, живите, сколько хотите, квартира у меня, благодаря тебе, теперь огромная, не то что раньше… Даша всем, чем нужно, твоей девушке поможет, накормит…

— Ну, и хорошо. Поехали скорее, я ведь специально, чтобы Диане помочь летела, а тут, видишь, как все получилось… Нужно спасать подругу, иначе я себе ее смерти до конца дней не прощу.

Юлина машина ждала нас довольно близко от здания аэропорта, на ней мы быстро добрались до симпатичного трехэтажного домика, где располагались шикарные Юлькины апартаменты. Ее радушная домработница Даша встретила моего ребенка и няню с распростертыми объятиями. Передав ей их с рук на руки, я облегченно вздохнула, и мы с Юлей понеслись по направлению к городской больнице.