Увлекательная игра

1

С того самого момента, как Сара Уингер открыла глаза этим утром, она знала, что следующие несколько часов, скорее всего, будут самыми тяжелыми в ее учительской карьере.

Сара не была склонна к тому, чтобы драматизировать ситуацию, но несколько мгновений она от всей души желала закрыть глаза и проспать до вечера. Затем она все же поднялась с постели и направилась в ванную. Обычно это было самым приятным, расслабляющим времяпрепровождением в течение дня. Она подолгу лениво нежилась в ванне перед тем, как выйти из своей небольшой, но уютной учительской квартирки и отважно приняться за нелегкую работу учительницы в закрытой школе для девочек. Или, как выразилась однажды миссис Мэрфи, директриса, искусно справляться с тоской по дому и всеми сложностями переходного возраста своих подопечных, одновременно пытаясь вбить им в головы учебный материал. Неудивительно, что Сара наслаждалась каждой минутой заслуженного отдыха.

Но только не сегодня, подумала она, погружаясь в теплую воду. Сегодня Сара думала о том, что в двадцать один год ей нужно было как следует подумать при выборе карьеры и, возможно, остановиться на менее нервной профессии, — стать, например, секретаршей.

Сара глубоко вздохнула и попыталась еще раз разобраться со всем тем, что произошло в последние два дня. Надо бы изобрести какие-нибудь таблетки, подумала она, специально для таких ситуаций. На них был бы огромный спрос. В самом деле, стоит проглотить парочку — и решение любой проблемы приходит само собой. Но, поскольку она не обладала таким чудодейственным средством, пришлось самой размышлять над тем, как справиться с проблемой. Частично Сара уже разрешила ее, и, хотя это стоило немалых усилий и нервных затрат, чувствовала себя по-прежнему в рабочей форме.

К другой части проблемы, которую Сара предпочла бы видеть как минимум в десяти милях отсюда, необходимо было подойти как можно более осторожно. Родители, она знала это по опыту, не очень-то здраво рассуждают, когда речь идет о проступках их детей. Как правило, они выражают недоверие, вместо того чтобы признать свою вину, и в конце концов полностью слагают с себя ответственность, перекладывают ее на любого, кто первым попадется под горячую руку, в особенности на учителя.

Сара, слишком высокая для того, чтобы полностью умещаться в стандартной ванне, выставила ноги наружу, пошевелила пальцами и решила, что, если миссис Мэрфи не позволит ей просидеть молча в течение всего неприятного разговора, она будет спокойна, деловита, доброжелательна и несокрушима, как скала.

Ни одно лишнее слово не должно сорваться у нее с языка. Сара сохранит свое мнение при себе, будет сочувственно улыбаться и воздержится от того, чтобы читать незнакомому человеку проповеди о родительских обязанностях. Сейчас ей следует забыть обо всем, что рассказывала Ширли Нойс о своем отце, поскольку словам подростков об их домашних вряд ли можно верить. Но главное — как можно меньше вмешиваться в ход событий.

Приняв такое решение, Сара подумала о том, как ей подобает одеться для встречи. Обычно она выбирала ту одежду, в которой чувствовала себя удобно. Широкие юбки и топы, туфли на невысокой подошве, приглушенные цвета… Сколько себя помнила, Сара всегда носила такие вещи, которые хоть немного скрадывали ее высокий рост. Пять футов десять дюймов — достаточно много, и в придачу к ним — роскошный бюст, округлые изгибы тела, не очень-то уместные при ее профессии. Она скорее послужила бы хорошей моделью для скульптора, вздумавшего изваять амазонку.

Но сегодня Сара решила, что воспользуется преимуществами своего роста, чтобы отклонить любые атаки отца Ширли. Она знала, что зачастую действует на мужчин устрашающе. Ничто в ее облике не говорило о том, что она нуждается в их защите. Наоборот, что касается некоторых мужчин, с которыми Сара имела дело в прошлом, именно у нее возникало некое покровительственное отношение к ним. Ей казалось, что она должна привлекать только тех мужчин, кто подсознательно стремится найти женщину, у которой они оказались бы под каблуком или, по крайней мере, которая взяла бы на себя доминирующую роль. Бесполезно было убеждать, что ей совсем не хочется ими командовать или по-матерински опекать их.

Сара надела темно-серый костюм, который придавал ей решительный, почти угрожающий вид. Затем надела туфли на двухдюймовом каблуке, которые пришлось тщательно почистить, поскольку они успели покрыться слоем пыли из-за того, что Сара их почти не носила. Перед зеркалом она критически осмотрела себя с ног до головы.

Подходящее снаряжение для подобных ситуаций, решила Сара. И, судя по тому, что она слышала от миссис Мэрфи об отце Ширли, ей необходима любая защита, которую можно себе обеспечить — даже в том, что касается внешнего вида. Он обладал, как ей удалось выяснить, тяжелым характером. За те два года, что Ширли здесь проучилась, отец навещал ее всего один раз и выразил недовольство отметками дочери. Миссис Мэрфи, вспоминая об этом эпизоде, каждый раз негодовала, — это был один из немногих случаев, когда она потеряла свое спокойствие, едва ли не вошедшее в поговорку.

Мысль о том, как он может отреагировать на ее роскошную фигуру, которую ему предстоит увидеть всего через час, заставляла Сару заранее дрожать от волнения.

Она внимательно рассмотрела себя в зеркале и едва ли не впервые порадовалась. Высокая женщина с внушительной осанкой и привлекательным лицом, которому решительный подбородок и широко расставленные голубые глаза придают строгое выражение, с золотисто-каштановыми волосами до плеч, уложенными в узел, — она производила впечатление сильной личности, пользующейся всеобщим уважением, с которой никто не захочет конфликтовать понапрасну.

Ее роскошные округлости были надежно укрыты под темно-серым жакетом. Они сейчас ни к чему, так же, как и излишняя строгость.

Час спустя она перешагнула порог главного школьного здания и пошла по коридору вдоль классных комнат, надеясь, что мистер Дагдейл справится с ее классом, — этот англичанин имел обыкновение приходить в замешательство, сталкиваясь с большим числом разгоряченных подростков-школьниц.

Миссис Мэрфи ждала ее в своем кабинете, стоя у окна. Она казалась взволнованной.

— Он уже скоро приедет. Пожалуйста, сядь, Сара. — Директриса глубоко вздохнула и уселась за свой массивный рабочий стол красного дерева. — Я предупредила Элизабет, чтобы нам никто не мешал. Ширли к тебе больше не приходила?

— Нет, — ответила Сара. — Думаю, решила дать мне передышку после первого потрясения. Как она отреагировала на ваши слова?

Миссис Мэрфи издала еще один, более продолжительный вздох.

— Никак. Едва удостоила меня несколькими словами и выглядела очень довольной собой. Вы знаете эту ее невыносимую, вызывающую манеру держаться…

Да, Сара слишком хорошо знала эту манеру. Скучающее выражение лица, демонстративные зевки, ускользающий взгляд, обводивший все предметы в комнате, словно в надежде обнаружить что-то более интересное, чем собеседник. Ширли была настоящей бунтаркой и имела целую толпу восторженных почитательниц, которые, правда, восхищаясь ее выходками, все же проявляли достаточно благоразумия, чтобы не подражать им.

— Вы как-нибудь намекнули ее отцу на то, из-за чего его попросили сюда приехать?

— Думаю, лучше будет сказать ему обо всем при личной встрече.

Напрасно, подумала Сара. Возможно, узнай обо всем раньше, он уже успел бы немного остыть к моменту своего приезда.

— Я собрала все относящиеся к делу школьные отзывы о Ширли, чтобы он смог их просмотреть, а также сличила многочисленные показания по поводу инцидента. Довольно много, если учесть, что девочка пробыла у нас недолго.

Миссис Мэрфи откинулась на спинку стула, — невысокая, хрупкая женщина, в свои сорок лет обладающая железной выдержкой и настойчивостью, — и покачала головой. — Какой стыд! Ведь умная девочка! Прямо диву даешься, что при такой одаренности!.. Будь у нее другое отношение к учебе, она могла бы добиться больших успехов!

— У нее была достаточно трудная жизнь дома, миссис Мэрфи. Похоже, как я уже говорила вам раньше, что все ее бунтарство — это попытка скрыть собственную незащищенность.

— Да, но я полагаю, что ты оставишь свое мнение при себе, Сара, — беспокойно сказала директриса. — Нет необходимости подливать масла в огонь воспоминаниями о прошлом. И без того все достаточно серьезно. Кроме того, она не первый ребенок, который пережил развод родителей со всеми вытекающими отсюда последствиями. Другие дети обычно не реагируют таким образом… — Миссис Мэрфи взглянула на лежащие перед ней бумаги. — Не курят на окне в спальнях, не подделывают справки о болезнях, не забираются на деревья и не остаются там на целый день, пока все остальные сходят с ума, разыскивая их…

— Да, я знаю, но… — Сара чувствовала, что ей становится жарко из-за тесного накрахмаленного воротничка ее белой блузки, которую она извлекла из самого отдаленного утла платяного шкафа, сочтя ее наиболее подходящей к данному случаю.

— Никаких «но», Сара! Ситуацию не изменишь, и бесполезно пытаться найти во всем этом разумное зерно. Факты таковы, что отцу Ширли придется с ними смириться, хочет он того или нет.

— А Ширли? — с беспокойством спросила Сара. — Что с ней сейчас творится?

— Ей предстоит выдержать объяснение со своим отцом.

— Но они далеко не в самых лучших отношениях.

— Я бы посоветовала тебе с меньшим доверием отнестись ко всему тому, что она говорила по этому поводу, — сухо сказала миссис Мэрфи. — Мы обе знаем, что Ширли не скупится на выдумки.

— Но факты говорят сами за себя…

Сара невольно подалась вперед, уже готовая нарушить первое правило, которое определила для себя на сегодня: быть непоколебимой, как скала, и вместо этого броситься на защиту своей ученицы, когда послышался стук в дверь, и на пороге показалась Элизабет.

— Мистер Блэк здесь, миссис Мэрфи, — сказала она, и в голосе ее прозвучало всегдашнее любопытство.

Блэк? Сара нахмурилась. Почему же дочь не носит его фамилию? Сара была уверена, что о нем доложат как о мистере Нойсе.

— Прекрасно, Элизабет. Пожалуйста, пригласите его сюда. И позаботьтесь, чтобы нам никто не помешал. Мне нужно будет разобраться кое с чем после того, как мистер Блэк уедет.

— Да, конечно.

Сияющее добродушием лицо Элизабет в один миг изменилось, приняв выражение сосредоточенного внимания. Впрочем, как только она вновь удалилась в приемную, обе женщины услышали ее щебечущий голосок, приглашающий мистера Блэка войти и заодно осведомляющийся, не принести ли ему чашку кофе.

Сара подумала, не будет ли он смущен фамильярностью секретарши, как это происходило с большинством людей, видевших ее впервые, но его голос, донесшийся из-за неплотно прикрытой двери, был холодным и уверенным.

Роль Сары сводилась лишь к тому, чтобы сообщить нужную информацию, но она ощутила какое-то дурацкое волнение, когда отец Ширли вошел в кабинет.

Миссис Мэрфи встала и пожала ему руку. Сара в замешательстве осталась сидеть, и только после того, как они оба повернулись к ней, поспешно встала и, в свою очередь, протянула руку для приветствия.

Отец Ширли был очень высок, крайне надменен и весьма хорош собой. Саре, несмотря на свои каблуки, пришлось поднять голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Она точно не знала, каким ожидала его увидеть. Но, прежде всего, он представлялся ей старше. И еще казалось, что у него должны быть полувоенные манеры, характерные для домашнего тирана, который совершенно не уделяет времени семье и полностью поглощен работой.

У этого человека были черные, цвета воронова крыла волосы, темные глаза и резкие черты лица, — весь его облик выражал силу, уверенность в себе и холодное презрение к остальным представителям человеческой расы.

Но самое ужасное в нем было то, что Сара его узнала, да, узнала спустя семнадцать лет. Тогда ей не было и шестнадцати, и она была точно так же, как сейчас, подавлена этим человеком.

Блэк. Не очень редкая фамилия. И уж тем более Саре не пришло бы в голову за те несколько секунд, что директриса приветствовала его, что это тот самый Кристиан Блэк, с которым она прежде была знакома.

Сара почувствовала, как ее рука дрогнула в его руке. Она поспешно села на место, одновременно пытаясь прочесть на его лице какие-то признаки ответного узнавания.

Никаких. Ну, конечно же!.. Ничего другого она и не ожидала. Сара опустила глаза в тот самый момент, когда мистер Блэк, обращаясь к обеим женщинам, спросил, могут ли они ему объяснить причину такого срочного вызова.

— Мне пришлось оставить Нью-Йорк сегодня утром, — сказал он, садясь и вытягивая ноги. — В крайне неподходящий момент. Не знаю, что натворила Ширли на этот раз, но, я уверен, вполне можно было бы уладить все обычным путем.

У него был глубокий голос и медлительная, слегка ленивая манера говорить. Создавалось впечатление, что, как бы много вы ни знали, он все равно знает гораздо больше. Сара подозревала, что ее умышленно выбранный нарочито деловой костюм не произвел желаемого эффекта. Семнадцать лет назад ему доставляла удовольствие мысль о том, насколько он неотразим. Сейчас, судя по тому, что она видела, его это едва ли занимало. Сара украдкой бросила на него взгляд и ощутила ту же самую болезненную дрожь, что и во время их первой встречи на благотворительном балу много лет назад. Уже тогда он внушал людям какое-то непонятное почтение одним своим присутствием, заставляя их невольно оборачиваться в его сторону.

— Боюсь, что нет, мистер Блэк. — Директриса поправила очки и подалась вперед, опершись локтями о стол. — На сей раз Ширли превзошла себя. Вот почему мы решили, что разумнее будет попросить вас приехать.

— Несмотря на то, что мы знали, какой вы занятой человек, — мягко добавила Сара.

Это замечание вызвало едва заметную пренебрежительную ухмылку на лице Блэка. Он перевел глаза на нее, и Сара спокойно выдержала его взгляд.

Она чувствовала себя слегка уязвленной тем, что он, судя по всему, не узнал ее. Правда, их знакомство было очень непродолжительным, — около двух недель, — но ведь она-то его не забыла…

Конечно, в глубине души Сара понимала, отчего он не вспомнил ее. Мимолетные связи не сохраняются в памяти надолго, а она была в его жизни не более чем одним из подобных малозначительных эпизодов, — хотя сама Сара вспоминала о нем еще долго. Для него она, похоже, была лишь одной из девушек, с которой завязываешь короткую безобидную интрижку и которая уходит сама, чтобы не быть брошенной.

— Так что же случилось на этот раз? — спросил Блэк голосом человека, смертельно уставшего от жизни. — Что она еще сломала?

Он вынул из кармана пиджака чековую книжку, и Сара невольно поморщилась, что не ускользнуло от его внимания.

— Какая-то проблема? — вежливо спросил он, взглянув на нее. — Насколько я понимаю по выражению вашего лица, вы чем-то недовольны…

Сара решила, что ей пора нарушить свой обет молчания. Теоретически такая тактика выглядела разумной, но на деле она лишь повышала кровяное давление.

— Не все можно уладить с помощью чековой книжки, мистер Блэк, — сказала она.

Люди, подобные ему, всегда думают иначе. Она это прекрасно сознавала. Он прожил всю жизнь под защитой своего богатства, и это автоматически убедило его в том, что нет таких вещей, которые нельзя исправить с помощью достаточного количества денег.

Итак, если его дочь плохо себя ведет, или ломает что-то ценное, или вообще переходит всякие границы, — это можно уладить, если он пожертвует кругленькую сумму на школьные нужды, не так ли?

Блэк медленно закрыл чековую книжку и положил ее обратно в карман, не отрывая глаз от лица Сары.

— А, я понимаю, к чему вы клоните. Прежде чем обсуждать проступок моей дочери, в чем бы он ни состоял, вы хотите подвергнуть меня допросу с пристрастием и выяснить, почему она вообще так себя ведет. Время — деньги, мисс Уингер, так что, если вам не терпится произнести свою заранее заготовленную речь, делайте это, чтобы мы поскорее разделались с проблемой, и я мог уехать.

— Мы не имеем привычки читать наставления родителям наших учениц, мистер Блэк, — сухо сказала миссис Мэрфи, прежде чем Сара успела раскрыть рот и высказать ему все, что о нем думает.

— В таком случае, вам следует напомнить об этом коллеге. Она выглядит так, словно вот-вот взорвется.

— Мисс Уингер у нас одна из лучших, — ответила директриса, пристально взглянув на Сару, словно призывая ее смягчиться. — Она ни в коем случае не стала бы высказывать необъективного мнения.

Сара с трудом сдержала улыбку. Они оба видели, что ее мнение в данном случае было явно необъективным.

По сути, Блэк не изменился, решила она. В первый раз Сара увидела его на сельском балу. Он стоял, облокотясь на стойку импровизированного бара. Танцплощадка была запружена народом, а она стояла в стороне с бокалом в руке, с тоской глядя на всеобщее веселье и думая о том, что выглядит совершенно нелепо на высоких каблуках, из-за которых кажется еще более громоздкой. Все ее подруги выглядели такими изящными, такими женственными, такими непохожими на нее!..

И вот она поймала его взгляд — он точно так же поднял брови, как сейчас, словно прочитал ее мысли, и от этого между ними установилась какая-то тайная связь.

— Хорошо. — Блэк снова повернулся к миссис Мэрфи. — Раз уж мне не избежать наставительной лекции, может быть, мы перестанем ходить вокруг да около, и вы наконец объясните, почему так срочно вызвали меня сюда. Что моя дочь натворила?

— Может быть, вы объясните, мисс Уингер? — спросила директриса.

Вот уж спасибо, с иронией подумала Сара, но, тем не менее, начала:

— Позапрошлой ночью Ширли пришла ко мне…

— Пришла к вам? — изумленно переспросил Блэк. — Ширли ночью вдруг решила нанести вам визит? Тут что, так принято? Девочки шестнадцати лет среди ночи отправляются на интимные беседы с учителями?..

Черт меня побери, подумала Сара, если это не одна из самых идиотских ситуаций в моей жизни! Ей захотелось оказаться в тысяче миль отсюда, где-нибудь на пляже, где можно загорать и восстанавливать силы после утомительной работы секретаря-машинистки. Сара все больше жалела, что не выбрала именно ее.

— Вы позволите мне закончить, мистер Блэк?

Говоря это, Сара не смотрела на директрису, но буквально ощущала на себе ее предостерегающий взгляд.

— Меня насторожила столь необычная преамбула, — произнес Блэк.

— Нам всем приходится здесь играть роль матерей-утешительниц, — объяснила директриса. — Каждая из учительниц, занимающих квартиру в каком-то крыле спального корпуса, отвечает за несколько учениц, живущих в соседних комнатах. Для нас нет ничего необычного в таких вот ночных посещениях. Особенно часто приходят те ученицы, которые появились здесь совсем недавно и еще скучают по дому.

— Вы — такая молодая женщина, — произнес Блэк, обращаясь к Саре. — С чего вам пришло в голову выбрать профессию учительницы и работать именно в закрытой школе?

— Как я уже сказала, мистер Блэк, — продолжала Сара, не обращая внимания на его вопрос, — Ширли пришла ко мне, чтобы поговорить об одной… неприятной ситуации.

Она перевела взгляд на миссис Мэрфи, и та подбадривающе кивнула.

Отец Ширли, напротив, выглядел сейчас слегка обескураженным. Его лицо было замкнутым и непроницаемым, но во взгляде читалась легкая тревога.

— Продолжайте, — наконец сказал он, когда тягостное молчание затянулось.

Сара в это время лихорадочно искала нужные слова, с помощью которых могла бы наиболее тактично обрисовать ситуацию.

— Наркотики? — резко спросил Блэк.

— Нет. — Сара глубоко вздохнула и сложила руки на коленях. Лицо ее приняло решительное выражение. — Я надеюсь, вы понимаете, мистер Блэк, за те два года, что ваша дочь провела…

— Должен признаться, я ничего не понимаю. Почему бы вам прямо не сказать мне то, что вы хотите, мисс Уингер? От фактов никуда не денешься, как бы вы ни пытались их подсластить. Я прекрасно сознаю, что моя дочь может выкинуть все, что угодно, и готов выслушать любую горькую правду. Считаю нужным сказать вам, что мое терпение вот-вот лопнет.

Что за очаровательная манера выражаться, подумала Сара, изображая на лице дежурную улыбку и с трудом подавляя желание запустить ему в голову чем-нибудь тяжелым.

— Честно говоря, я немного удивилась, когда она постучала ко мне в дверь в два часа ночи. Ширли не из тех, кто откровенничает с учителями. Она очень своевольна, и ей не понравилось бы, если бы кто-то открыл ее уязвимые стороны. Хочу вам напомнить, что в шестнадцать лет абсолютно все девочки очень уязвимы, какой бы вызывающий или безразличный вид на себя ни напускали…

— Об этом вам судить, мисс Уингер. У меня не очень большой опыт общения с шестнадцатилетними девочками.

— Включая вашу дочь, надо полагать, — не удержалась Сара.

Блэк одарил ее холодным, тяжелым взглядом.

— Излагайте факты, мисс Уингер, и оставьте ваше мнение при себе.

— Думаю, мисс Уингер хотела сказать о том, — поспешно вмешалась директриса, — что мы привыкли иметь дело со сложными подростками и в большинстве случаев проявляем снисходительность. Излишняя строгость в обращении с девочками не приносит желаемого результата. Закрытая школа сама по себе кажется многим из них довольно невеселым местом, по крайней мере, на первых порах. Они немного растеряны, сбиты с толку, поэтому часто реагируют, не думая. Я не говорю, что это происходит постоянно, но временами такие вещи случаются, и мы научились с ними справляться.

— Прекрасно, — процедил Блэк, не глядя на миссис Мэрфи.

Его глаза неотрывно смотрели на Сару. Она начала ощущать легкий дискомфорт, к тому же почувствовала, что ее нелепый узел волос на голове потихоньку начинает расползаться. Чтобы предотвратить это, был только один выход — держать голову прямо и неподвижно.

Блэк продолжал смотреть на нее почти до неприличия настойчиво, как человек, который пытается сдвинуть неподвижный предмет одним усилием воли. Его холодная самоуверенность мало-помалу начала бесить Сару. Он и впрямь совершенно неспособен взять на себя ответственность за поведение своей дочери? Или воображает, что шестнадцатилетние девочки живут в эмоциональном вакууме?

— Она была полностью в здравом рассудке, — продолжала Сара. — Я пригласила ее сесть, и тогда она сказала мне… Боюсь, мистер Блэк, вас не обрадует эта новость… Она беременна.

Это слово упало, как камень, в напряженную тишину. Прошло несколько секунд. Затем несколько минут. Отец Ширли не говорил ни слова.

— Теперь вы понимаете, почему мы вызвали вас так поспешно, — мягко сказала директриса. — Для вас это шок…

— Как же, черт возьми, вы могли допустить, чтобы это случилось? — Его слова были произнесены тихо и отчетливо, но, казалось, они отдались по всей комнате, словно раскат грома. Блэк повернулся к Саре. — Вы говорите, что присматривали за своими ученицами, чтобы быть уверенной, что с ними все в порядке. Что ж, вы прекрасно справились со своей работой, не так ли? Что вы делали, когда моя дочь тайком убегала в город, чтобы встречаться с каким-то парнем? Наверняка вы даже не знаете, кто этот ублюдок!

Под этим нарочито спокойным голосом скрывался бешеный гнев, и хотя Саре не нравилась такая реакция, она все же испытывала невольное сочувствие к Блэку. Конечно же, такая новость произвела эффект разорвавшейся бомбы.

— Во-первых, Ширли не принадлежит к числу моих подопечных…

— Тогда почему же она пришла к вам со своей проблемой?

— Потому что…

— Возможно, потому, — сказала миссис Мэрфи умиротворяющим тоном, — что миссис Уингер одна из самых молодых учительниц. Многие девочки обращаются к ней за советом. Она пользуется популярностью…

— Хорошо, но сейчас личные достоинства мисс Уингер интересуют меня меньше всего. — Он подался вперед, оперся локтями о колени, и Сара инстинктивно вжалась в спинку стула, забыв о своей разваливающейся прическе. — Чего я хочу… так это объяснения, черт побери!

— Ширли не вдавалась в детали, мистер Блэк, — ответила Сара. Руки ее дрожали, и она сложила их на коленях. — Она не сказала нам, кто этот человек, о котором вы спрашиваете, и как все это произошло. Вряд ли она убегала ночью. Двери надежно охраняются, во избежание подобных случаев, и в холле всегда кто-нибудь дежурит. Более вероятно, что она встречалась с ним в дневное время, скорее всего, по выходным, когда ученицам предоставляется некоторая свобода. Все же здесь не тюрьма. Мы надеемся, что у них у всех есть моральные принципы, которые удержат их от…

— Почему бы вам не избавить меня от всей этой болтовни? Из всего сказанного я понял, что вы снимаете с себя ответственность за случившееся! Конечно, печально, что у ребенка сломана вся жизнь, но вы умываете руки и оставляете эту историю в назидание остальным… Я вас правильно понял?

Почему, черт возьми, он обращает эту речь не к миссис Мэрфи, а именно ко мне? — возмущенно подумала Сара. — Почему смотрит на меня так, словно это я все подстроила? Ее чуть не передернуло от такой агрессивности собеседника. Она знала, что сейчас Блэка невозможно переубедить. Он замкнулся в своем мнении, как устрица в раковине. Разумеется, то, что случилось, ужасно, но вскоре Ширли будет исключена и через какое-то время забыта.

— Конечно, я совсем не то имела в виду, — резко возразила она. — Это несчастье для всех, не только для вашей дочери! Но, тем не менее, что произошло, то произошло, и ей придется жить с этим дальше! Вы можете осыпать бранью нас и ее, но ситуации не исправите. Если вы изберете такую тактику, вашей дочери будет гораздо тяжелее.

— Так что же вы предлагаете делать? — перебил Блэк, переводя гневный взгляд с Сары на миссис Мэрфи. — Кто-нибудь из вас двоих, леди, может мне объяснить? Впрочем, я и сам догадываюсь: моя дочь собирает чемоданы и немедленно уезжает, Ее образование можно считать законченным, и, что бы с ней ни случилось потом, это будет хорошим уроком для остальных. Я прав?

— А что нам остается, мистер Блэк? — спросила директриса.

Сара машинально отметила, что она выглядит измученной. Последние двое суток дались ей очень тяжело. Такой инцидент может иметь разрушительные последствия для школы. Все родители всполошатся. Бесполезно уверять встревоженных отцов и матерей, что Ширли — исключительный случай.

— Мы не видим другого выхода, чем предложить вам забрать Ширли из школы, — добавила миссис Мэрфи. — Разумеется, мы дадим ей время, предположим, до конца недели, чтобы она могла собраться не торопясь.

— Надеюсь… — сквозь зубы процедил Блэк. Его глаза сузились. — Значит, у вас нет никаких соображений по поводу того, что делать с этой проблемой? — Он устремил гневный взгляд на директрису. — Вы слагаете с себя всякую ответственность? Я уверен, что такие вещи происходят здесь не впервые…

— Увы, мистер Блэк, впервые! — перебила миссис Мэрфи. — Ничего подобного у нас еще не случалось.

— Ей сейчас нужна ваша поддержка, — вмешалась Сара, и Блэк повернулся к ней.

В его глазах появилось циничное выражение.

— Нелегко будет справиться с этим. Достаточно трудно было еще два года назад, когда она ко мне обращалась, но то, что произошло на этот раз — последняя капля.

Значит, подумала Сара, Ширли рассказала не все. Из того, что девочка с трудом, сквозь слезы, говорила, можно было понять, что отец почти не обращает на нее внимания с тех пор, как она переехала к нему после смерти матери, погибшей от несчастного случая в горах, во время катания на лыжах. Маленькая Ширли с отцом почти не общалась. Ее родители развелись, когда ей было два года, и мать не собиралась поддерживать отношения мужа и дочери. Более того, она была настроена категорически против и уехала с дочерью на другой конец света, чтобы избежать подобных вещей. Отец не предпринимал никаких попыток увидеться с девочкой, и, даже когда она переехала к нему, он продолжал ее игнорировать. Ширли была для него совсем чужой и никак не вписывалась в его стиль жизни.

— Так что же вы собираетесь делать? — холодно спросила Сара. — Насколько я знаю, исправительных домов для падших женщин больше не существует.

— Да, но идея не так уж плоха… Не так ли, мисс Уингер? — едко спросил Блэк.

Сара покраснела, злясь на себя из-за того, что не могла сдержаться, и, стыдясь, что в такой трудной и болезненной для всех участников ситуации она постоянно отвлекается на Кристиана Блэка. Он казался ей настолько надежно погребенным под грудой воспоминаний о прошлом, что Сара просто диву давалась, с какой легкостью и быстротой в ней пробуждаются те же чувства, что и десять лет назад.

— Прошу прощения, — искренне сказала она. — Я не должна была так говорить. Но Ширли не первая девушка-подросток, оказавшаяся в такой ситуации. И для нее существует вполне реальный выход. Она должна будет уехать из школы, но это не значит, что образование придется прекратить. Она может продолжать учебу на дому. Ширли очень способная девочка и — кто знает? — может быть, так ей будет даже проще выбрать свой дальнейший путь в жизни.

— Как давно… она беременна?

Неприкрытое отвращение, звучавшее в голосе Блэка, заставило Сару вздрогнуть. Бедняжка Ширли, какую бы глупость она ни совершила, все же не заслуживает такого отношения!

— Совсем недавно.

— А именно?

— У нее была недельная… задержка… но Ширли сказала, что тест на беременность дал положительный результат. Она проходила его дважды, для полной уверенности.

— Обучение на дому, — вполголоса повторил Блэк и, нахмурившись, потер подбородок.

Сара украдкой наблюдала за ним. Когда она поймала себя на этом, то тут же отвела глаза.

— Как я понимаю, это единственный выход? — спросил он, обращаясь к обеим женщинам. Затем, повернувшись к миссис Мэрфи, неожиданно добавил: — Не могли бы вы ненадолго оставить меня наедине с мисс Уингер? Я хочу обсудить кое-что с ней лично.

Директриса на мгновение заколебалась, затем кивнула.

— Хорошо. Но я полагаю, что вы могли бы обсудить это и в моем присутствии.

— Нам понадобится не больше двадцати минут, — сказал Блэк, словно не слыша ее слов.

Лицо его было непроницаемым. В напряженной тишине Сара наблюдала, как миссис Мэрфи выходит из кабинета и закрывает за собой дверь.