В царстве сновидений

Глава 15

Темный король почувствовал, что потерял своего Посланника Мести в ту самую секунду как это случилось. И хотя к Горцу вернулись пока еще не все его воспоминания, он любил и был любим в ответ.

На лице короля появилось совершенно не свойственное выражение, уголки его губ слегка приподнялись вверх, в неком подобии улыбки.

Смертные, думал он с язвительной иронией, как просто вами управлять. Как бы они разъярились, если бы узнали что всё это он затеял совершенно не ради них, и по правде сказать, ради них вообще редко что-то затевалось. Его Посланник Мести повел себя именно так, как он ожидал. Посланник перекрутил на свой лад три его туманных совета. Как и планировал король, вечный дух противоречия смертных сделал свое дело, чем помог королю достигнуть поставленной цели.

Тысячелетия назад, молоденькая Светлая королева, к которой он испытывал неутолимую страсть, ускользнула от него до того, как он смог сделать с ней все то, что планировал.

После того она больше ни разу не рискнула посетить его Царство снова.

Его улыбка стала шире. Даже если ему придется унижаться, чтобы завоевать ее, это его не остановит.

Он подавил смех, откинул голову назад и позволил яростному реву вырваться из своей груди, он был таким громким и мощным, что, казалось, он эхом отразился по всей Вселенной.

До Светлой королевы долетели отголоски крика короля и она позволила себе украдкой тихонько улыбнуться.

Итак, размышляла она, чувствуя себя просто превосходно, он проиграл, а она выиграла. Это разбудило в ней необычайное великодушие. Сделав еще один глоток нектара, она перевернулась на спину и медленно потянулась.

Возможно, ей следует проявить сочувствие к Темному королю, размышляла она. В конце концов они же королевские особы, а королевским особам полагается делать вещи такого рода.

В конце концов она ведь победила.

Она же может просто заглянуть к нему ненадолго и быстро уйти, ну хотя бы позлорадствовать немного.

А если он попытается удержать ее? Оставит ее пленницей в своем царстве? Она тихонько рассмеялась. Она переиграла его в этот раз. Она доказала, что теперь она намного сильнее, чем несколько тысячелетий назад, когда ему удалось пленить ее на какое-то время.

Чувствуя в себе достаточно силы, опьяненная победой, она закрыла глаза и представила себе его ледяное логово…

У нее перехватило дыхание от леденящей атмосферы в его Царстве. Потом она увидела его и резко вздохнула, до краев наполняя свои легкие ледяным воздухом. В своих воспоминаниях она нисколько не приукрашала его. Он даже более потрясающий, чем в ее воспоминаниях. Его окружало вполне осязаемое облако сумрака. Он такой смертоносный и могущественный, и из собственного опыта она знала, какой он обольстительный и убийственно сексуальный. Будучи властелином боли, он как никто другой знал что такое настоящие наслаждение.

– Моя королева, – сказал он, с ледяным блеском в черных как ночь глазах.

Даже при всем своем могуществе Светлая королева, не смогла смотреть ему в глаза более чем одно мгновение. Некоторые утверждали, что одного взгляда в его глаза было достаточно, чтобы лишиться рассудка и навсегда погрузиться в бескрайний хаос.

Она склонила голову, отводя взгляд в сторону.

– Похоже ты лишился своего Посланника Мести, Темный, – пробормотала она почти шепотом.

– Похоже лишился.

Когда он начал подниматься со своего ледяного трона, у нее снова перехватило дыхание, потому что он поднимался и поднимался. Он не чистокровный эльф, в его жилах смешалась кровь эльфа и кровь существа, назвать которое не решаются даже сами эльфы и феи. Его тень, по мере того как он возвышался над троном, двигалась неестественно, скользя вокруг него так, будто хотела вырваться из-под власти хозяина и обрести самостоятельность.

– Кажется ты совершенно не переживаешь по поводу своего поражения, Темный, – сказала она, стремясь насладиться каждой каплей своей победы. – Неужели тебя не волнует, что ты потерял его? Пять столетий усилий. Потрачены в пустую.

– Ты предположила, что изначально знала о цели моего замысла.

Светлая королева остолбенела, от чего она продолжала смотреть ему в глаза на мгновение дольше, чем было разумно.

– Не притворяйся, что ты собирался проиграть. Что ты манипулировал мной.

В ее голосе звенел лед под стать его Царству.

– Проигрыш – понятие относительное.

– Я победила. Признай это, – потребовала она.

– Я сомневаюсь, что ты вообще знала в какую игру мы играли, малышка.

Его голос был глубокий и бархатистый, зачаровывающий. И он продолжил с убийственной иронией:

– Ты пришла позлорадствовать, потому что мое поражение заставило тебя почувствовать себя могущественной? Оно позволило тебе думать, что ты придешь ко мне и будешь в безопасности? Осторожно. Такое существо как я вполне может быть склонно к тому, чтобы воспринять это как твою готовность унизиться до того, чтобы оказать мне снисхождение. Готовность снизойти до моего уровня.

– Ни до чего я не снизошла, – прошипела она, неожиданно почувствовав себя невероятно глупой. Она была молода по его меркам. Король тьмы существовал с самого основания Вселенной – он появился во времена, о которых ей доводилось слышать только в легендах.

Он молча стоял и смотрел на нее, хотя – нет, не смотрел, а скорее ощупывал ее своим тяжелым взглядом. Она с трудом сдержала предательскую дрожь, которая так и норовила проявиться, когда она вспомнила свой последний визит в его Царство. Тогда ей с трудом удалось найти в себе достаточно силы, чтобы ускользнуть от него. Но тогда она настолько сильно поддалась сексуальному возбуждению, что страсть едва не сломила ее волю, тогда она совсем не торопилась покинуть опасные объятья и постель Темного короля. И в этом то и была самая большая опасность…

– Я пришла, чтобы просто посочувствовать, – спокойно сказала она.

Один только его смех мог соблазнить и пленить кого угодно.

– Ну так чего же ты ждешь, моя королева.

Он двигался к ней в круговороте тьмы.

– Но лучше признайся в том, чего на самом деле жаждешь. В своей добровольной капитуляции.

Когда он навис над ней, а потом заключил ее в свои объятья и его величественные крылья начали хлопать, она сдалась и прильнула щекой к его ледяной груди. Ее окружила тьма, такая плотная, что казалось ее можно было потрогать рукой и попробовать на вкус.

– Никогда.

– Будь очень осмотрительна со мной, Светлая, потому что единственное чего ты никогда не сделаешь – это не будешь в безопасности рядом со мной.

Намного позже, когда они слились воедино, кроваво красная полная луна взошла над Высокогорьем Шотландии.

Эйдан занимался с Джейн любовью, как тот, для кого существует только этот день, это мгновение, для кого имеет значение только то, что происходит здесь и сейчас. Он овладел ею со всей страстностью пылкого шотландца Средневековья, который знал, что завтра может случиться всё что угодно: жестокая война, засуха или разрушительная буря уничтожит урожай. Он занимался с ней любовью, как будто он был утопающим, а ее тело было последней надеждой на спасение – его берегом, спасительным плотом, тихой гаванью, которая сможет защитить и спасти его от любых штормов.

А потом он снова занялся с ней любовью.

На этот раз с неописуемой нежностью. Он покрыл легкими поцелуями ее шею. Ласкал губами округлости ее грудей, спускался ниже пробуя языком соленость ее кожи и прокладывая огненную дорожку к влажной от возбуждения женственности между ее бедер, а потом глубоко вошел в нее.

Он стал частью ее. Наконец-то он познал, что такое настоящая всепоглощающая любовь, когда две половинки сливаются в одно целое, он понял, что Джейн – это его мир. Его океан, его страна, его солнце, его дождь, его душа.

И темная блестящая крепость внутри него – за которой он оберегал от Темного короля свою самую сокровенную ценность – треснула у основания и, наконец, обрушилась.

Наконец, он вспомнил, что так бережно хранил там… свою Джейн.

– Джейн, моя любимая Джейн, – хрипло закричал он.

Джейн широко раскрыла глаза. Он был глубоко в ней, занимаясь с ней любовью медленно, но в тоже время пылко, и хотя это был не первый раз когда он громко выкрикивал ее имя во время занятия любовью, на этот раз его голос звучал совершенно иначе.

Возможно ли, что он наконец вспомнил всё? Все те годы, что они провели вместе в снах, веселясь и занимаясь любовью, танцуя и занимаясь любовью?

– Эйдан?

Произнося его имя, она словно спрашивала его о том, о чем боялась спросить открыто.

Он облокотился локтями на кровать по обе стороны ее лица и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Ты пришла ко мне. Теперь я вспомнил. Ты пришла, когда я спал, в Царство Сновидений.

– Да, – закричала Джейн со слезами радости на глазах.

Сейчас не было времени для слов, только для приглушенных звуков страсти, которая пылала между мужчиной и женщиной в огненном слиянии их тел и душ.

Когда к ней вернулась способность нормально дышать, Джейн сказала:

– Ты всегда был со мной. Ты наблюдал как я взрослела, помнишь?

Она беззаботно рассмеялась.

– Когда мне было тринадцать, я практически была в ужасе, что ты будешь видеть меня такой, я была такая неуклюжая…

– Нет, ты никогда такой не была. Ты была маленькой симпатичной девочкой, я наблюдал как ты взрослеешь и я всегда знал в какую прекрасную молодую женщину ты превратишься. Я так мечтал о том дне, когда ты станешь достаточно взрослой и я смогу любить тебя в полной мере.

– Знаешь, тебе ведь совершенно не обязательно было ждать так долго, – она озвучила жалобу, которую уже давно скрывала от него.

– М-м-м, – тихо застонала Джейн, когда он легонько прикусил ее сосок. – Сделай так снова.

Он выполнил ее просьбу. А потом продолжал до тех пор, пока маковки ее грудей не затвердели от чувственного возбуждения. Он осторожно потерся о розовые остроконечные от возбуждения соски своей небритой щекой, от чего на нее нахлынула сладостная волна страсти.

– Я сделал тебя своей, когда тебе исполнилось восемнадцать, – ответил он ей, наконец.

– Вот я и говорю - слишком долго. Я была готова к этому намного раньше. Я была готова уже в шестнадцать…о-о-о!

– Тогда ты была еще сущим ребенком, – возмутился он, осторожно проникая в нее.

– Не останавливайся, – выдохнула она.

– Ты даже на секунду не подумай, что мне было легко отказываться от тебя. Просто моя мама всегда жаловалась, что ее сыновьям не хватает терпения и уверяла нас, что девушке нужно дать возможность побыть ребенком, прежде чем помочь ей обзавестись своими собственными детьми.

– Пожалуйста, – стонала она.

Исполняя ее просьбу, он быстро вошел в нее. Она снова и снова выкрикивала его имя, впиваясь пальцами в его мускулистые бедра и притягивая его к себе, чтобы он входил в нее так глубоко, как только это было возможно.

Он целовал ее, заглушая ее громкие стоны наслаждения своим ртом, пока она не перестала содрогалась в экстазе и не затихла в удовлетворенной истоме.

– У тебя было достаточно времени, малышка Джейн? – спросил он позже, когда она лежала в его объятьях в томной полудреме. – Ты знаешь, сегодня мы могли зачать нашего первенца.

Джейн светилась от счастья. Его глаза цвета морской волны источали тепло, на его губах играла чувственная и нежная улыбка. Он все-таки вспомнил ее! И возможно внутри нее уже растет его ребенок.

– Я хочу как минимум полдюжины, – заверила она его, улыбаясь.

Потом она нежно дотронулась до его щеки и серьезно сказала:

– Когда мне был двадцать два, сны изменились. Стали повторяться сны, которые уже снились мне раньше.

На его лице появилось напряженное выражение.

– Я потеряла тебя, – догадалась Джейн. – Ведь так?

– Король обнаружил, что я черпаю силу в своих снах. И он не позволял мне быть там вместе с тобой, – натянуто ответил Эйдан.

Она резко вдохнула.

– Как? – спросила она, не уверенная в том, что действительно хотела это знать.

– Тебе лучше этого не знать, мне не стоит об этом говорить. Все это закончилось и осталось в прошлом, – сказал он и его взор помрачнел.

Джейн не стала настаивать и продолжать расспросы сейчас, зная, что когда-нибудь настанет время, когда он захочет ей все рассказать и она будет рядом, чтобы выслушать его.

Он ослепительно улыбнулся.

– Ты была моим светом, малышка Джейн. Моим смехом, моей надеждой, моей любовью, а теперь ты станешь моей женой.

– Гм! Если ты надеешься, что отделаешься вот таким дохленьким предложением, то ты крупно ошибаешься, – бойко заявила Джейн.

Он рассмеялся.

– Твой своевольный, упрямый и дерзкий нрав был первым качеством, которое я оценил в тебе, девочка. Такая огненная, а мне было так холодно, твой пылкий характер согревал меня. Дерзкая как моя мать, требовательная как моя сестра, нежная и заботливая и в тоже время податливая и слабая, когда дело доходит до страсти и любви.

– Кого это ты назвал слабой? – спросила она с притворным возмущением.

Эйдан бросил на нее провоцирующий взгляд из-под полуопущенных век.

– Ну это же очевидно, что ты питаешь слабость ко мне. Ты же целых две недели пыталась соблазнить меня.

– Только потому что ты забыл меня! Иначе бы это ты бегал за мной!

Уверенная в своей правоте, она выскользнула из-под него, проворно соскочила с кровати и побежала в большую гостиную. Она была уверена, что он побежит следом, что он и сделал, бросившись за ней как большой голодный дикий зверь.

И когда он поймал ее…

И когда он поймал ее, он занялся с ней любовью со всепоглощающей страстью. Над ними зазвучала небесная музыка. Над ними зазвучала небесная музыка: (Правда звучала. Я клянусь.) Над Дан Хааконом появилось сразу несколько радуг. Вереск буйно цвел, и даже солнце поблекло в сравнении с сиянием настоящей любви.

И когда он снова делал ей предложение, он опустился на одно колено, в его руках было золотое обручальное кольцо, с врезанными в него маленькими рубинами в форме сердечек, и он поклялся любить ее целую вечность. И еще один день.

Выдержка из неопубликованной рукописи “Пламя любви” Джейн Силли МакКиннон.