В капкане искушений с шотландцем

Глава 2

Эбби целую неделю не звонила Дункану, пытаясь понять, действительно ли хочет с ним встречаться. Если бы в течение этой недели она поняла, что мужчина лишь играет с ней, и не подумала бы унижаться. Звонок она наметила на утро следующей субботы. Накануне, в пятницу, к ней в гости пришла Лара, и они устроили вечер кино – точнее, битву Крисов. Этой игрой они развлекались уже долгое время – и сегодня на ринге были актеры Крис Пайн и Крис Хемсворт.

На кухне, пока девушки готовили попкорн, Лара спросила:

– Отец тебя в последнее время терроризировал? Пошарив в холодильнике, она достала бутылку лимонада и, открыв ее, сделала глоток, а потом подпрыгнула и уселась на кухонную стойку, свесив ноги.

Эбби состроила гримаску.

– Нет, слава богу. Что-то подозрительно тихо. Слишком тихо. Это меня нервирует.

– Мама хотела, чтобы я тебе передала: ты приглашена к нам на День благодарения.

– До него еще долго, – ответила Эбби, чувствуя ком в горле.

– Не так уж и долго. Мама тебя обожает – как и вся наша семья. И это не твоя вина, что отец пошел по кривой дорожке.

Эбби, ссыпав попкорн в две чашки, вздохнула.

– А мне кажется, что моя. Может, мне следовало найти ему врачей – я ведь не знаю, есть ли у него какие-нибудь проблемы с психикой или он просто полный придурок.

– Не следовало мне поднимать эту тему, – с сожалением произнесла Лара. – Но я не хочу, чтобы в этом году ты провела праздники так же, как и в прошлом. Это было ужасно, Эббс. Ты мне как сестра – и заслуживаешь гораздо большего. – Спрыгнув, она взяла чашку. – Хватит мрачных разговоров. Пошли поедим – и не забудь чизкейк, что я принесла.

– А чизкейк и попкорн сочетаются?

– Конечно, чизкейк можно есть с чем угодно, – беззаботно отозвалась Лара.

Спустя полтора часа, когда на экране появились титры первого фильма, Эбби зевнула.

– Прости, – сонно сказала она. – Я не очень-то вчера выспалась.

– Мечтала о красавце шотландце?

– Не совсем. Он мне не звонил, кстати.

– Если я правильно помню, ты его попросила дать тебе время подумать.

– Да.

– И в чем проблема?

– Не знаю, хочу ли я идти с ним на свидание.

– Лгунишка.

– Да как ты смеешь! – воскликнула задетая за живое Эбби.

– Конечно, хочешь, но боишься.

– О! – Поразмыслив, Эбби пришла к выводу, что подруга права. – Лара, у меня почти семь килограммов лишнего веса.

– Не все парни любят худышек. Ему понравилось то, что он увидел, и потом, ты красива, хоть и не веришь этому.

Легко Ларе говорить подобные вещи, с грустью подумала Эбби, она ведь воплощение женской красоты. Если бы не чудесный характер, ее можно было бы возненавидеть только за неотразимость.

– Ну, это спорный вопрос, потому что он мне так и не позвонил, и, если честно, я не уверена в том, что смогу позвонить сама.

– Давай будем объективны, крошка. Как часто в наш город забредают интересные мужчины?

– Почти никогда.

– А когда это происходит, как часто они оказываются молодыми, привлекательными и неженатыми?

– Почти никогда.

– А когда вот такой молодой, привлекательный и неженатый все же появляется, как часто он оказывается приличным парнем, любящим бабушку и готовым пожертвовать собственным счастьем ради нее?

– Да ты говоришь о нем так, точно он нечто среднее между Робин Гудом и Джеймсом Бондом. Я вот уверена, что Дункана Стюарта интересуют отношения в горизонтальной плоскости.

– Они интересуют всех мужчин, да и тебе бы не помешали.

– Лара!

– Тридцать – это уже угрожающая цифра. Потом будет тридцать пять и сорок. Всех хороших мужиков разберут. Эбби, у тебя на крючке живая рыбка, так не теряй ее!

– Это самая нелепая речь из всех, что мне доводилось слышать.

– Ты же знаешь, что я права.

– А ты тогда почему не закидываешь удочку?

– Так рядом со мной нет очаровательного шотландца!

– Не знаю. Он слишком бесцеремонный – а еще богатый и вспыльчивый. Возможно, ни дня в своей жизни не работал по-настоящему.

– Напиши ему прямо сейчас и скажи «да».

– Ты меня третируешь!

– Нет, я тебя поощряю – это совсем другое.

Эбби взяла телефон, чувствуя, как желудок сжался в комок.

– Не знаю, что ему сказать.

– Просто позвони, Эбби.

Внезапно телефон звякнул – и девушка, вздрогнув, едва его не выронила. Слова на экране не оставляли сомнения относительно того, кто был их автором: «Я дал тебе достаточно времени на раздумья, крошка? Поужинаем во вторник? Заберу тебя в шесть?»

– Это он, Лара. – Эбби протянула подруге телефон. – Он, оказывается, был серьезен.

Лара, прочитав сообщение, просияла.

– Конечно, серьезен. У парня отличный вкус. Напиши ему быстрее.

Дрожащими руками Эбби набрала ответ: «Два условия. Это не свидание. И ты отвезешь меня к своей бабушке, чтобы я могла рассказать про покупателя».

Нажав на кнопку «Отправить», Эбби вздохнула.

– Я не буду есть десерт. Как считаешь, ко вторнику смогу сбросить четыре килограмма?

Лара протянула ей вилку.

– Ешь чертов чизкейк. Ты и так прекрасна – если Дункан Стюарт считает иначе, он идиот.

Каждый день Дункана теперь начинался одинаково – поскольку бабушка на склоне лет предпочитала поспать по утрам, он ехал в офис и открывал его до прибытия сотрудников. Ему нравилось обходить территорию без посторонних взглядов. Работа была незнакомой, как и все вокруг, и единственным, что успокаивало, было постоянство режима. Сотрудники вели себя дружелюбно и открыто, но по ним можно было угадать, что держит всех в напряжении: вопрос, последуют ли за приходом нового начальника увольнения. Это совершенно не входило в планы Дункана: компания процветала, и от него зависело сохранение ее успеха. «Недвижимость Стюарт» занималась двумя выгодными направлениями: постройкой домиков для туристов в горах и сдачей их в аренду. Изобел и Джеффри Стюарт заняли эту нишу рынка много десятилетий назад и остались в ней единственной компанией. Свою репутацию они строили постепенно. Главный офис всегда был в Кэндлвике, а ветви открывались в Эшвилле и нескольких других местах, находящихся в ста пятидесяти километрах отсюда.

Менее чем за неделю Дункан выучил основные обязанности, приметил бесценных сотрудников и тех, с кем могли бы возникнуть проблемы. Насчет бухгалтерских дел он не переживал, будучи финансистом по образованию. Внимание стоило уделить дизайну и строительству. Бабушка по-прежнему выражала желание принимать непосредственное участие в ежедневных делах компании, потому каждый день в районе одиннадцати часов Дункан возвращался и забирал ее на работу. Старая вдова обитала в роскошном доме, больше похожем на дворец, построенном из дерева и камня, – в доме, где они раньше жили вместе с мужем. Он был огромным даже для Дункана, не говоря уже о старой одинокой женщине, но бабушка была непоколебима, и никому до сих пор не удалось убедить ее переехать. Обычно они с внуком обедали вместе, обсуждая различные деловые стратегии. Ум старой леди был таким же острым, как и много лет назад, вот только силы ее подводили. Иногда она дотягивала до конца рабочего дня в пять вечера, а иногда кто-то из сотрудников отвозил ее домой в три.

Этот вторник был продуктивным днем. Дункан и Изобел несколько часов обсуждали новые потенциальные планы строительства домов на недавно приобретенной земле, забраковав предыдущие схемы. Закрыв папку, Изобел постучала по ней скрюченным пальцем:

– Эти схемы принесут нам успех, попомни мои слова.

Дункан, обхватив голову руками, зевнул и, увидев, что бабка встает, поспешил вскочить на ноги.

– Верю, бабуля, ты здесь босс.

Взяв внука за руку, Изобел прижала ее к своей щеке.

– Спасибо, мой мальчик. Спасибо за все, что ты сделал для старухи. Для меня это значит очень многое, ты даже не представляешь.

Дункан обнял бабушку, радуясь тому, что она не знает, каких мук ему стоило решение перевернуть всю свою жизнь.

– Я люблю тебя, бабуля. Ты присматривала за мной и Броди с тех пор, как родители развелись и мы остались без семьи. Я многим тебе обязан хотя бы из-за этого. И потом, мне все нравится.

Это было правдой – хотя Дункан и не ожидал такого от нового места работы. Что ж, прилив адреналина и новые сложности – приятный бонус.

Отстранившись, он улыбнулся.

– Наверное, стоит тебе сказать: у меня сегодня свидание, так что не жди меня вечером.

Глаза старухи победно блеснули, и она ухмыльнулась.

– Расскажи-ка поподробнее, внучок. Это кто-то, кого я знаю?

– Эбби Хартман. Она работает в юридической конторе, куда ты отправила меня подписать новое завещание.

– Ах да, Эбби. – Изобел сосредоточенно нахмурилась. – Та милая молодая женщина.

– Ты что, не одобряешь?

– У нее непростая судьба. Она заслуживает хорошего обращения.

– Я и не планировал с ней драться, ба.

– Не дерзи, парень. Ты понимаешь, о чем я. Не хочу, чтобы ты играл ее чувствами.

– Она мне показалась чрезвычайно проницательной молодой дамой – так что, наверное, сможет за себя постоять.

– Может, и так. Привезешь ее ко мне, мы хотя бы поздороваемся?

– Может, в следующий раз? Посмотрим, как пройдет вечер.

В глазах Изобел снова сверкнули искорки.

– Ага, ты сомневаешься на свой счет – это хорошо.

– На чьей ты стороне? – жалобно спросил Дункан.

– Я всегда буду тебя поддерживать, Дункан, но женская солидарность, ничего не поделаешь.

Через несколько часов Дункан подъехал к аккуратному одноэтажному домику, в котором жила Эбби, – он располагался на тихой улочке в двух кварталах от городской площади. В окошках отражался розовый закат, крохотный дворик демонстрировал идеальный порядок. С вечера пятницы, когда Эбби приняла его приглашение, они перекинулись всего парой сообщений – и Дункан сгорал от желания вновь увидеть девушку. Возможно, причиной тому были перемены в жизни и сложности, что они принесли, а может, ему просто хотелось отдохнуть от работы. А еще до смерти хотелось узнать, откуда взялось то странное ощущение взаимного влечения, возникшее во время встречи в офисе, и посмотреть, появится ли оно теперь. Прочитав поставленные Эбби условия, Дункан вначале разозлился, а потом решил: почему бы и нет? Пусть сколько угодно рассказывает о своем загадочном покупателе, это ничего не изменит.

Вот открылась входная дверь, и Дункан затаил дыхание. Эбби робко улыбнулась – но выглядела она столь сногсшибательно, что он потерял дар речи. На ней было шелковое платье цвета хаки с длинными рукавами, что обтягивало ее стройную, напоминающую песочные часы фигурку. Черные туфли на высоком каблуке делали ноги более длинными, а волосы выглядели так, точно она только что вышла из парикмахерского салона.

– Чудесно выглядишь, – произнес Дункан. – Очень рад был твоему согласию.

– Я тоже была рада тебе его дать. Подожди, я захвачу сумочку.

По пути в выбранный Дунканом ресторан в Клермонте – он специализировался на французской кухне и считался одним из лучших в городе – они с Эбби болтали на разные нейтральные темы. Помогая спутнице выбраться из машины, Дункан подхватил ее под локоть – и дрожь возбуждения пробежала по его телу. С этим переездом из Шотландии в Северную Каролину у него не оставалось времени на женщин, однако то, что он сейчас чувствовал, было не просто физическим голодом. Эта миниатюрная леди его притягивала, очаровывала.

За ужином Дункан попросил Эбби:

– Расскажи о своем детстве. Ты всегда хотела стать юристом? Я-то полагал, все девчонки сначала видят себя принцессами.

Эбби рассмеялась – и Дункан радостно отметил, что все идет по плану. Глядя на длинные ресницы девушки, он вспомнил котенка по имени Дымка, который был у него в детстве и следовал за ним повсюду.

Эбби ответила:

– Если честно, я сначала была буквально одержима мыслью об учебе за границей. Хотела поступить в зарубежный колледж – куда угодно, лишь бы вырваться из этого городка. Но даже ребенком я мыслила практично и понимала, что у нас не хватит денег, чтобы это потянуть. Мама умерла, когда мне было три года, и отец растил меня в одиночку. С деньгами всегда было напряженно.

– Юридическая школа – тоже удовольствие не из дешевых.

– Да, но мне повезло. Мистер Честер-старший, который поначалу работал на твоих дедушку и бабушку, ввел традицию курирования выпускников местной школы. После его смерти этот обычай продолжил сын. В выпускном классе мне посчастливилось выиграть стажировку в юридической фирме – и работа мне понравилась. После четырех лет обучения в университете мистер Честер помог мне поступить в Уэйк-Форест[3]. Я его окончила, и мне предложили работу здесь, в Кэндлвик.

– Тебе не хотелось переехать в большой город и самоутвердиться?

Улыбка Эбби померкла – Дункан не мог понять, о чем она думает.

– Наверное, все мы когда-то представляем, каково это – начать новую жизнь в другом месте. Но для меня аргументы в пользу родного города перевесили аргументы против. Я не жалею о своем решении. А ты, Дункан? Какой была твоя жизнь в Шотландии?

Он пожал плечами, ощущая тянущую печаль и тоску по всему, что осталось на родине.

– Ты, наверное, слышала про остров Скай. Про него говорят, что он красив, – так вот, это правда. Озера, водопады, бескрайнее небо и тому подобное.

– Ты скучаешь по дому, я это слышу.

– Да, но я уже не мальчик и могу это пережить.

– Как ты начал работать с братом?

– Броди начал заниматься лодочным бизнесом – промышленное рыболовство и турпоездки – в возрасте двадцати лет. Когда я окончил университет, он меня упросил перейти к нему в компанию и заняться финансами. За долгие годы мы неплохо сработались.

– Ты тогда сказал мне в моем офисе, что он придержал для тебя вакансию.

– Он хочет это сделать, но я не вижу смысла. Бабуля в добром здравии, она легко может прожить еще лет десять. Надеюсь, так оно и будет.

К его величайшему удивлению, Эбби улыбнулась и, наклонившись, взяла его руку в свою. Пальцы ее были теплыми и нежными.

– Ты мягкий человек, Дункан Стюарт.

– Ну уж нет! – воскликнул он, морщась.

Эбби погладила его большим пальцем по руке:

– Это ведь комплимент.

– Вот уж совершенно не похоже. – Подняв свободную руку, Дункан сделал знак проходящей официантке: – Принесите десертное меню, пожалуйста.

– О, только не для меня, – отозвалась Эбби, снова переставая улыбаться.

– Они хорошо пекут пудинг – я читал об этом на «Йелп»[4].

– Заказывай, если хочешь, а я уже сыта.

– Глупости, ты заказала салат и крохотную куриную грудку. Я не могу наслаждаться десертом в одиночестве.

Эбби, искренне огорченная, выпустила его руку.

– Нет, никакого десерта, – твердо сказала она. – Я на диете.

Дункан, заказав себе пудинг, посмотрел на нее, нахмурившись.

– С чего это тебе сидеть на диете, крошка, ты выглядишь потрясающе.

Эбби, не веря своим ушам, смотрела на Дункана и ждала завершения фразы. Почему-то она была уверена, что сейчас он скажет что-то обидное. Пытливо вглядываясь в его лицо, она искала признаки того, что он пытается умаслить ее комплиментами, чтобы затащить в постель. Однако ничего подобного не заметила. Дункана, казалось, искренне озадачило ее нежелание заказать десерт. Тогда Эбби произнесла:

– Ты высок и прекрасно сложен, а такие дамы, как я, – маленькие и тол…

Дункан поспешно закрыл ей рот рукой.

– Не смей так говорить. Боже, неужели все мужчины в этой стране слепые идиоты? Каждую минуту этого вечера я провел, размышляя о том, когда смогу увидеть твое прекрасное тело обнаженным в постели, – а ты думаешь о десерте?

Подошедшая официантка поставила перед ними пудинг, украшенный взбитыми сливками, тарелку и, положив две ложки с салфетками, удалилась. Воцарилась тишина. Эбби ощутила, что краснеет от смущения и сексуального возбуждения. Дункан с невозмутимым выражением лица взял ложку и отломил кусочек угощения, не забыв про сливки и карамель.

– Открой-ка рот, милая. Мне ничего не остается, как покормить тебя с ложечки.

Эбби от изумления и впрямь приоткрыла рот. Глядя на Дункана, она подумала о том, что такие взгляды, каким смотрит на нее он, нужно признать противозаконными.

Поднеся ложку к ее рту, Дункан приказал:

– Шире.

Повиновавшись, она застонала от наслаждения, ощутив вкус пудинга. Проглотив сладкий кусочек, Эбби почувствовала, что у нее вот-вот закружится голова. Дункан, наблюдавший за ней, точно ястреб за мышью, спросил:

– Нравится?

– Да, – с трудом вымолвила Эбби. – Хочешь попробовать?

– Только из твоих рук.

Невозможно было не услышать в этих словах сексуальный вызов. Эбби не знала, что и думать. Никогда в жизни она не оказывалась в подобных ситуациях и была поражена тем, как Дункан Стюарт превратил простой десерт в эротическую прелюдию.

– Я не ложусь в постель после первого свидания, – с отчаянием в голосе произнесла Эбби, тщетно пытаясь вспомнить, отчего и когда она это решила.

– Понял. Но это ведь и не свидание – помнишь? Назовем это десертом. А теперь, крошка, давай – а то он остынет.

Дрожащими руками Эбби взяла ложку и отломила кусочек пудинга для Дункана. Ощущая на себе его пристальный взгляд, она воскликнула:

– Прекрати!

– Что? – с довольной улыбкой отозвался он.

– Прекрати раздевать меня взглядом.

– А что, я тебя раздеваю? Откуда ты знаешь, читаешь мысли?

– Открой рот, Дункан.

– Да, мэм.

Эбби не могла себе представить, как это эротично – кормить мужчину десертом с ложки. Белые зубы Дункана сомкнулись совсем рядом с ее пальцами, и она почувствовала, как по телу пробежала дрожь.

– Все? – Откинувшись на спинку кресла, она сделала поспешный глоток воды, едва не поперхнувшись.

Ее спутник рассмеялся – черт бы его побрал.

– Я еще голоден, – сказал он.

– Ну так ешь сам.

– Если мне сегодня не светит с тобой переспать, то, может, хотя бы поиграем?

– В шотландских школах что, специально учат этим словам?