В лабиринтах лжи

Ночь III У безумия свой цвет

Свежий прохладный ветерок играл с волосами, пока я застегивала последнюю пуговицу на пальто. Я села на бордюр, ожидая водителя. Надеюсь, он приедет ровно через десять минут, как и написал, а не застрянет в какой-нибудь пробке или забудет обо мне. Да, бывало и такое, но в этих ситуациях виноват не Дмитрий, а мать, которая приказывала то в одно место ее подвезти, то в другое заехать что-то забрать. В попытках отвлечься и сохранить спокойствие посмотрела на серое небо. Солнце редко радовало своим присутствием, но это не портило Бен-Йорк, а делало его особенным городом, в котором всегда вместо жары царила освежающая прохлада.

Любуясь небом, не услышала, как кто-то подошел сзади, лишь когда ощутила чью-то руку на плече, перевела взгляд и увидела Влада. Парень присел рядом и задумчиво посмотрел туда же, куда недавно глядела я. Мы оба погрузились в свои мысли. Меня мучил вопрос: почему я так поступила сегодня со школьной традицией? И что помешало ответить на вопрос Марьяны? Сомневаюсь, что во втором случае проблема заключалась в незнании истории. Да и вообще, что со мной происходит? Иногда начинало казаться, будто мной кто-то управлял в некоторых моментах. Тот же вчерашний вечер и недавняя беседа с одноклассницей – очередной повод задуматься: точно ли я это была или кто-то другой вселился в тело и взял контроль над моим разумом? Странные мысли, из-за которых я бессмысленно тратила время. Вздохнув, взглянула на Влада и больше не отводила взгляд от его профиля. Светло-русые с золотистым переливом волосы, белоснежная кожа, которую украшала слева над губой маленькая, почти незаметная полоска от шрама. Стоит парню улыбнуться, как мне сразу становилось спокойнее. Говорят, влюбляются во внешность, но во Владе мне нравилась душа и улыбка, что всякий раз очаровывала и дарила тепло с надеждой. Именно этот подарок он сейчас вручил, посмотрев в мою сторону. Непослушная прядь челки выбилась из-за уха и теперь прикрывала левый глаз. Несмотря на одну странность во внешности, я принимала его таким, какой он есть. Да и не скрывал ничего парень от людей, но иногда признавался, что ему некомфортно, когда все пялились и шептались за спиной. Чтобы хоть как-то успокоить и отвлечь, отвечала всегда, что люди завидовали, поэтому гордиться нужно тем, что есть у тебя, но нет у других.

– Больше сбегать от нас без объяснений не планируешь? – с ноткой любопытства спросил он, прищурившись.

– Нет, – ответила и на секунду задумалась. – Не знаю, что со мной происходит, но иногда начинает казаться, будто я – это не совсем я.

– Не совсем понимаю, о чем ты, но могу ли чем-то помочь? – почесал затылок Влад.

– Сделай так, чтобы я больше не чувствовала себя чужой в своем теле.

После моей просьбы парень встал и протянул мне руку, словно пригласил на танец. Я без лишних вопросов приняла приглашение, а затем Влад закружил меня, и мы принялись танцевать вальс у круглого куста роз, не отрывая взгляда друг от друга. Музыки не было, но она звучала в наших мыслях. Казалось, время остановилось. Остались только двое, которые словно нашли потерянные половинки сердца, а потом соединили. И теперь оно билось, а все вокруг будто стало ярче, появились новые краски, рождались новые звуки. Мы все кружились, прохладный ветерок срывал с деревьев сухие одинокие листья и отправлял их веселиться вокруг нас, но в какой-то момент я зацепилась за что-то и упала на парня. Мы оказались вдвоем на земле, сначала засмеялся Влад, а затем улыбка появилась и у меня. Спустя пару секунд наших любований друг другом желтый листок приземлился на лицо Владислава. Усмехнувшись, я сдула его и собиралась встать, но не дали. Парень перевернул меня, и теперь я оказалась под ним, а он принялся щекотать.

– Прекрати, так нечестно, – просила я, но было бесполезно.

– Не могу, ваш смех – моя единственная слабость.

После того как услышала эту фразу, будто ударили чем-то тяжелым по голове. Вместо Влада на меня теперь смотрел кто-то другой. Карие глаза незнакомца прожигали насквозь, в них промелькнул огонь, и я увидела, как он произнес то же самое, а потом схватил кого-то за руку и прильнул к губам. Сигнал машины вернул в реальность, но, чтобы убедиться, что сейчас видела Влада, поморгала несколько раз. Парень выглядел обеспокоенным и что-то говорил, но его почему-то я не слышала. Лишь когда он прикоснулся к лицу, все вернулось на места. «Все-таки накрыли очередные иллюзии», – пришла я к выводу.

– Камилла, вернитесь на планету Земля, – пытался достучаться до меня Влад. Кажется, у него получилось. – Вы нам здесь нужны, прием!

– Я с вами уже.

Не успела ничего сообразить, как оказалась в крепких объятиях парня. Обняла в ответ, и мы так просидели пару секунд, пока водитель не стал сигналить. Прежде чем идти садиться в машину, я взглянула последний раз на Влада, пытаясь найти в его глазах утешение. Он хотел проводить меня, но я его остановила, взяв за руку.

– Встретимся сегодня в девять вечера.

– Без проблем. За тобой заехать?

– Нет, я сама подойду к центральному парку.

– Хорошо, буду ждать, – с нежностью проговорил Влад и потянулся к губам, но я приложила палец и указала взглядом на машину, в которой могла находиться мать.

Парень закатил глаза, а после помог подняться, подал мне рюкзак и отпустил. Поблагодарив его, я послала воздушный поцелуй и вышла на дорожку, направляясь к машине. Когда шла, услышала второй раз за сегодня хруст невидимого стекла под ногами, но останавливаться на этот раз не стала, так как знала, что снова показалось. Притворяться здоровым человеком иногда становилось невыносимо, но и портить свою репутацию и подводить мать не хотелось. Таблетки доктора не всегда действовали, поэтому голоса и галлюцинации могли вернуться в любой момент. К счастью, пока подходила к автомобилю, ничего не услышала, кроме того хруста.

– Не забывай, что ты мне должна еще танец и мороженое, – крикнул, напоминая, Влад.

– По-моему, танец уже был, – ответила я и открыла дверцу.

– Без музыки не считается.

Жаль, что не успела увидеть обиженное лицо Влада, но зато представила эту картину со всеми деталями и с улыбкой села в машину. Когда увидела здесь еще одного пассажира с недовольной гримасой, пришлось преобразиться в серьезную и собранную девушку. Мама не поддерживала наши отношения, считая, что я должна учиться и думать только об учебе, о будущей карьере бизнесвумен, а парни лишь отвлекают меня, по ее мнению. На самом деле нет. Влад был единственным, кто в любое время готов был сорваться и приехать ко мне с упаковкой клубничного мороженого и шоколадкой, чтобы успокоить или поддержать. Вот она, любовь, а не то, что воображала Лили, – поцелуи в страстных объятиях. С ней спорить бесполезно, и лучше лишний раз не тратить время на это, а молча согласиться и в ее присутствии не попадаться с парнем или держаться с ним на расстоянии. Однако сегодня нас заметили вместе, но ссориться совершенно не хотелось, когда недавно помирились и все почти наладили. В попытках не создать новый конфликт вежливо поздоровалась с водителем, а затем перевела взгляд на мать.

– И тебе привет, мам, – старалась я сохранить спокойствие. – Прости, что заставила ждать. Больше такого не повторится, клянусь.

– Надеюсь, хоть на уроках он тебя не отвлекал? – хладнокровно заговорила она, отворачиваясь к окну.

Вместо того чтобы сказать, кто и что действительно отвлекали и не давали покоя, ответила коротким «нет». После этого мы замолчали. В салоне играла песня незнакомой певицы на иностранном языке. Я смотрела в окно на небо, на гигантские серебристые небоскребы, на прохожих, на старинные и величественные заброшенные особняки, на горы, мимо которых мы проезжали. Все кругом впечатляло неповторимой красотой и завораживало. Бен-Йорк мог поразить и удивить необычными местами, зданиями. Город влюблял в себя эстетикой и атмосферой. На одном небольшом старом здании, выложенном из серого камня, с темной крышей, была высокая башня размером с пятиэтажный дом, а на ней на самом верху располагались белые огромные часы с римскими черными цифрами. Среди гигантских современных небоскребов часовня казалась крохотной, но звук, издаваемый единственным колоколом, когда случалось что-то ужасное, например смерть важного человека, звучал мощно. Думаю, полгорода слышало точно. Последний раз я слышала звон три месяца назад. Не знаю, что это за традиция, но, однако, впечатляло. В Бен-Йорке было много особенностей и странностей, а также город славился богатой историей, которая покрыта мраком. До сих пор для всех оставалось тайной строительство той часовни. По сплетням жителей и старым легендам, ее построила королева Каролина в семнадцатом веке. В некоторых источниках историки писали, что в подвале проводились пытки, казни и допросы, но точных доказательств не было. Существовали лишь теории и предположения. В одной из версий говорилось, что в том месте убили кого-то из близких ее величества, потому вскоре Каролина превратила часовню в ад для предателей и врагов королевства. Ходили еще слухи, что в часовне она во время Алой войны проводила какой-то ритуал, после которого случился пожар. Восстановить будущую достопримечательность удалось, а вот саму королеву с тех пор никто не видел, и никаких ее останков не нашлось. После ее исчезновения страна погрузилась в хаос на несколько лет, пока престол не занял младший сын соседнего государства, несмотря на то что это было не по закону. Именно он положил конец кровопролитию и открыл новые пути к торговле. При нем развивалась и расцветала экономика, а в конце семнадцатого века Бен-Йорк стал столицей «серебряного рая». Сюда приезжали многие из других стран закупать щелк, жемчуг и серебро. Позже в городе появилась традиция каждый год в конце осени отмечать День короны. За месяц до праздника город украшали красными лентами с изображением белых роз, змей и ворона, вешали гербы всех династий, устраивали голосование, где каждый мог принять участие и выбрать лучшего правителя в истории Волрии, а в день события озвучивали результаты. Вечером проходил маскарад, на котором наряжались в исторических личностей и потом выбирали победителя. В качестве приза давали деньги и корону, поэтому все ждали ноября, кроме меня.

Когда я глядела на красные ленты, что уже начали развешивать на каждом углу, у меня появлялось желание сорвать их и сжечь. Не знаю почему, но все украшения пробуждали во мне ненависть. Розы, змеи, вороны, корона, мечи, черный полумесяц попадались везде: на окнах, на дороге, на дверях, на рекламных стендах. Куда ни посмотри – королевский герб, лента или наклейка с изображением тех символов. Проезжая мимо аллеи, где был установлен памятник королеве Иоланде, я скривилась. Терпеть не могла это место, потому что при виде этой женщины становилось не по себе, словно перед тобой стояла мать, которая напоминала, какую очередную глупость совершила ее дочь. К счастью, Лили сейчас ничего не говорила о моих поступках, а с кем-то переписывалась. В ее телефоне удалось увидеть только имя собеседника, с которым она договаривалась о встрече.

– Договариваешься о свидании, а еще и на меня возмущаешься, – с иронией проронила я.

– Это не свидание, а деловая встреча, – поправила мама, выключив телефон.

Сделала вид, что поверила, и продолжила смотреть в окно. Проехав парк, водитель свернул налево. Если бы нас везли домой, то сейчас поехали бы прямо по центральной улице и затем заехали на мост, который вел на соседний островок старого района, но, видимо, либо так задумано по плану, либо у мамы наметились какие-то дела. Не стала расспрашивать, а молча включила телефон и увидела сообщение от подруги Мии. Она приглашала на сегодняшний вечерний пикник у моря. Предложение соблазнительное, но я не знала, когда освобожусь и смогу ли прийти, ведь меня ожидало еще свидание с Владом. Я ответила, что постараюсь быть, но ничего не обещаю. Тут же пришло новое уведомление. На этот раз сообщение было от неизвестного номера:

«Ну привет, дорогуша! Долго будем играть в прятки?)»

«Интересно, как отреагирует на это король, когда узнает о твоих играх?)»

«Я так понимаю, ты не одна на том шоу. Надя тоже с тобой?»

Прочитав последнее сообщение, я будто оказалась в другой реальности. Вместо небоскребов и городского шума окружил белый сиреневый сад, из которого доносился мелодичный детский смех. Обернувшись на звук, увидела, как девочка лет семи в розовом платьице и две близняшки бежали по заросшей травой тропинке. Когда они скрылись за сиренью, из-за деревьев вышел тот, чьи глаза я уже где-то видела. После встречи с ним снова меня накрыла волна, которая уносила от этого берега все дальше и дальше. Сад постепенно удалялся из виду, а меня все куда-то несло по течению. Голоса что-то шептали на латыни, кожу щипал холод, эхом повторялся счет до десяти, а после течение выбросило в лабиринт, в котором встретил туман и черные тени, блуждающие по каменным стенам. Я почувствовала чье-то прикосновение, а потом все исчезло, как будто кто-то включил свет и разбудил. Снова проносились здания, украшенные лентами, небоскребы, сигналили автомобили и переходили дорогу люди.

Увидев мамину руку на своей, выключила телефон и тысячу раз прокляла его. Не знаю, что сейчас произошло, но надеюсь, подобного больше не повторится. По выражению лица Лили поняла, что она думала о том, что я спала. Может, и правда так? Надо разобраться с этим позже, а сейчас предстояло выяснить, куда мы приехали. Выйдя из машины и закрыв за собой дверцу, я увидела впереди высокое здание, фасад которого полностью был оформлен панорамными черными окнами, а по бокам темнели кирпичные стены. На крыше располагался рекламный стенд, что транслировал анонсы премьер фильмов, а возле кинотеатра находился небольшой фонтан, где вода меняла цвет и движение автоматически. Людей здесь, как всегда, целая стая. Мы оказались в центре города, так что одному заблудиться среди этого нескончаемого течения вполне возможно, поэтому я старалась не отставать от матери. Проходя мимо фонтана, я остановилась и оглядела все вокруг. Чувствовала себя иностранкой в родном городе. Небоскребы, люди, машины, словно тяжелый груз, обрушились на меня, и я пыталась удержать его. Шла вместе с ним с гордо поднятой головой, но чем дальше тащилась, тем сложнее становилось делать шаг. Сдаваться нельзя, иначе засмеют, а позориться и портить отношения не было желания. Лили заметила изменения в моем настроении, но я, натянув улыбку и взяв ее под руку, выкинула из головы весь негатив с усталостью. Сейчас хотелось одного – незабываемо провести вечер с близким человеком.

– Мы пойдем в кино? – поинтересовалась я у мамы.

– Да, – ответила она, поправив пальто.

– А потом? – с любопытством протянула последнюю букву.

– Куда скажешь, туда и отправимся. Весь вечер наш.

Отлично, после просмотра фильма я имею право выбирать места, в которых можно прогуляться. Что ж, надеюсь, наша прогулка пройдет хорошо, без происшествий и ссор.

«Боюсь, милая, без них тебе не обойтись».

«Ты встретишь того, кто уже давно тебя ищет».

«А потом твое безумие поменяет цвет».

Я не обращала внимания на Голос, и мы с мамой вошли наконец в кинотеатр, где нас встретил ослепляющий яркий свет и гул толпы, которая успела собраться на кассе за билетами. Выбор оказался огромным, но все-таки, изучив стенд, где рекламировали новинки, я заинтересовалась кратким содержанием фантастической драмы про время. Маму тоже он заинтриговал, поэтому без лишних проблем мы договорились, что билеты возьмем на него. Когда Лили пошла занять очередь в кассу, я решила взять нам попкорн и сок. Пришлось и там влиться в поток. Пока ждала, успела все кругом рассмотреть. Потолок в помещении покрывало темное стекло, а пол – черная плитка, слева стояли игровые автоматы, возле которых собрались в основном дети и подростки, справа располагалась широкая лестница с железными узорчатыми перилами, покрашенная под золото. Чуть поодаль от нее находилась касса, где сейчас я заметила мать, покупающую билет. Увидев, что я наблюдаю за ней, она помахала и уже собралась идти в мою сторону, как чей-то мужской бархатный голос заставил меня обернуться. Незнакомец, который привлек внимание, зашел в зал вместе с девушкой, что-то ему говорившей, а он несколько раз перебивал ее. Голос парня показался знакомым и родным. Казалось, я слышала его в другой жизни, но в какой именно, когда она у нас одна?

Я словно заблудилась, и все кругом ощущалось чужим, неестественным, как будто я смотрела на плохо нарисованный художником пейзаж. Свет начал мигать и медленно, поочередно гаснуть, люди превращались в пепел и туман, а помещение уменьшалось, сворачивалось, становилось узким и тянулось вперед. Стекла трескались, образовывались трещины, будто змеи, ползущие по полу, стенам и потолку. Лабиринт. Снова меня занесло сюда. Только теперь я здесь была не одна, а с ним. Появившиеся из ниоткуда черные тени шептали бежать, но мне не хотелось их слушать. Глядя на спину незнакомца, я вытянула руку, и, когда дотронулась до него, все рассыпалось в прах.

Почувствовав мамино прикосновение, я вздрогнула. Моргнув несколько раз, убедилась, что все на месте и нет никаких трещин, а люди живы и невредимы. Опять эти галлюцинации!

– Ками, ты в порядке? – осторожно спросила Лили, придерживая за локоть.

– Да, просто показалось, что на стене трещина, – указала взглядом и усмехнулась. – К счастью, не привидение.

Мама улыбнулась, а затем настала наша очередь покупать попкорн. Выбрав себе со вкусом карамели и взяв напоследок яблочный сок, мы направились к двери зала. Свет уже выключили, и по большому экрану шла реклама. Пришлось включить фонарик на телефоне, чтобы найти свои места. Блуждали мы недолго и, к счастью, на ноги никому не наступили. Когда сели наконец в свои кресла, мы выдохнули и расслабились. К этому моменту начался фильм.

Я с интересом смотрела его, следила за развитием сюжета, наблюдала за эмоциями героев. После некоторых фраз смеялась с остальными, а во время одной сцены задумалась. У девушки осталось мало времени, но ее любимый человек не знал, что она умирала. Перед тем как покинуть его, героиня должна была успеть сказать самое важное. Казалось, что все банально и предсказуемо, но нет, прозвучал ответ не тот, которого мы ожидали.

– Спасибо, что научил не бояться смерти и не прятаться от прошлого, – прошептала слабым хриплым голосом героиня, прежде чем закрыть глаза.

Не знаю, почему эта фраза засела у меня в мыслях. Может, потому, что я ее где-то встречала уже? Вряд ли. Что за день сегодня, когда все, что я слышала и видела, ощущалось знакомым?! Посмотрела на мать, она спокойно продолжала смотреть и есть попкорн. У меня он закончился, поэтому появился отличный повод уйти отсюда.

– Я пойду еще куплю что-нибудь, – предупредила я и встала с кресла, включая телефон.

На самом деле мечтала уйти отсюда, потому что фраза героини, словно зверь, поедала изнутри. Хотелось сорвать с себя кожу, оторвать уши, лишь бы не слышать эхо той цитаты, которая, как будто бы шипы от розы, колола сердце. Выбравшись из зала, направилась к выходу из кинотеатра. На улице встретил свежий воздух и обнял прохладный ветерок, которого не хватало все это время.

Обняв себя, я долго простояла, погрузившись в мысли. Думала о том, как успокоиться и перестать видеть в каждом углу тени, слышать их шепоты, крики голосов на латыни. Пока город погружался в ночь и зажигались разноцветные яркие огни, я боролась со своими демонами, которых невозможно увидеть. Их только слышишь. Они звали, кричали, а иногда посылали непонятные видения. Сейчас я следила, как сорвавшийся листик с дерева кружился, а затем приземлился у моих ног и превратился в пепел.

– lnsania proprium colorem habet…[2] – прошептал чей-то ледяной голос на латыни, и белая вспышка ослепила меня, заставив закрыть глаза.

Ночь погружала мир в сон. Она постепенно гасила свет в окнах домов и особняков, опустошала улицы, лишь одинокие фонари оставив освещать небольшие пространства. Вокруг позволила ненадолго царить тьме, а на небе рисовала миллиарды звезд. Но сегодня было все иначе. Ночь не всех погрузила в сон. Еще совсем недавно на безмятежном и спокойном небе закружились хмурые, угрюмые, свинцово-серые тучи, задавившие белый диск своей тяжестью. Луна, как будто растерявшись, совсем скрылась за их тяжелыми боками. Сверкнула молния, а через секунду над ночным городом раздался гром, подтверждая своим ворчанием, что на землю вот-вот обрушится ливень. В такую погоду на улицах обычно никого не встретишь, но сегодня исключение.

На серой дороге, которая вела к одному из особняков, были слышны торопливые шаги. В небе второй раз прогремел гром, ветер усилился. Женская фигура уже приблизилась к гигантским железным воротам, что были заперты, но ее это не останавливало. Она дотронулась рукой, и те, как по приказу хозяйки, с легкостью отворились. Перед девушкой возник большой и широкий двор. По бокам разбиты клумбы с красивыми цветами, но большую часть занимали белоснежные розы и зеленые кустарники круглых форм. В центре двора стоял небольшой белый фонтан, в котором находилась скульптура маленького ангела с задумчивым взглядом, а вокруг него собралась толпа людей. Одни черпали ведрами воду оттуда и поливали вход и окна первых этажей, другие выбегали на улицу в еле живом состоянии, третьи с неописуемым ужасом наблюдали, как пламя поглощало единственный величественный серый особняк. В шоке и бездействии пребывали в основном дамы, а мужчины, наоборот, какой бы ужасной ситуация ни казалась, старались спасти уцелевшую часть.

Увидев пожар и черный дым, женщина не остановилась, не поддалась власти страха и паники, а побежала вперед. На пути люди пытались ее остановить, что-то говорили, но она вырывалась каждый раз, не слушала никого. Все мысли были заняты одним: «Мне нужно туда. В спальню. Там Ками, моя Камилла!» Женщина ворвалась в горящий особняк, закрывая рукавом лицо. Ее ничто не останавливало: ни огонь, который съедал на пути все вещи, ни дым, что затуманивал дорогу и отнимал возможность дышать. Этот ад не пугал. Самое страшное здесь было то, что где-то неподалеку, на втором этаже, раздался голос. Такой родной, детский, нежный и звонкий:

– Мamma! Mammina!

Когда женщина бежала по широкой мраморной лестнице, гигантского размера стеклянная люстра с сосульками сорвалась и полетела вниз, разбиваясь на тысячи мелких осколков и придавив заднюю часть зеленого бархатного платья. Казалось бы, этим мгновением все закончилось. Секунды шли – огонь поглощал все, что попадалось ему на пути; разум потухал, адская боль от удара в груди заглушала царившие шум и хаос, но сердце продолжало выполнять свою работу. Благодаря детскому голосу, звучавшему наверху за запертой дверью, надежда и силы не покидали хозяйку. Она аккуратно поднялась со ступенек, оторвала кусок ткани от платья, а затем, цепляясь за не пострадавшие от огня перила, поторопилась дальше. Дым заполнял легкие, но женщина не сдавалась. Она шла по коридору к той самой двери, из-за которой несколько секунд назад раздавался детский голос. Часть огня успела и сюда пробраться. Шторы справа на окнах горели, падали, штукатурка трескалась и осыпалась на пол, дорогие обои мгновенно чернели. Прямо перед женщиной в эту секунду рухнул кусок от потолка, подняв облако пыли. Она успела отскочить в сторону. Ее мучил кашель, раздирал горло, но она продолжала идти к двери.

Женщина дернула за позолоченную ручку, но в комнату войти не смогла. Оказалось заперто, ключи наверняка находились у мужа или служанки, которых в горящем особняке не было. В волосах шпилек, к несчастью, не нашлось. Пришлось плечом со всей силы толкать деревянную дверь.

Первый удар… второй… третий… четвертый… Несмотря на боль в груди, кровоточащие раны от осколков стекла и раздирающий кашель, после пятого раза она ворвалась в детскую комнату, в которой дым успел заполнить все. Спальня погрузилась в туманный мрак и тишину. Женщина кинулась искать и звать по имени малышку, что в это время сидела в уголке возле своей кроватки с игрушечным мишкой в обнимку. Девочка не кричала, не звала. Ее слезы застыли. Когда женщина схватила на руки ребенка, обнимая и целуя, маленькое хрупкое сердце больше не стучало.

– No! No! No-o-o-o-o!!! – заполнил комнату крик материнской боли и отчаяния.

В черном небе третий раз пророкотал зловещий гром, а после полил сильный ливень.

Эта ночь жестоко обрушилась на дом, забрав самое ценное у семьи – две жизни: любимую дочь и мужа. Любовь, веселье, смех, надежды и разговоры за ужином навсегда покинули родное место. Время на часах остановилось, а листок, сорвавшийся с дерева и приземлившийся на подоконник, вскоре превратился в пепел.

Открыв глаза, я увидела мать, листающую меню, и официантку, ожидавшую заказа. Что происходит? Ответ на этот вопрос пыталась найти на лице матери, но не нашла – и тогда оглянулась по сторонам. Слева располагались квадратные столики и белые кожаные диванчики, на которых сидели люди, попивая кофе в одиночестве, и компания из четырех человек, оживленно беседуя и иногда посмеиваясь, а справа было несколько окон с красными шторами и светящимися гирляндами. В помещении играла тихая джазовая музыка, а я все прокручивала в голове последние воспоминания: утро, школа, кинотеатр, а дальше пустота и… я сижу с мамой в уютном кафе. Что за?.. Как? Тысяча вопросов вертелась в голове, но ни одного ответа.

Сделав себе заказ, Лили посмотрела на меня, передавая меню. Сейчас ничего не хотелось, но ледяной взгляд матери, казалось, вот-вот распилит меня пополам, поэтому пришлось повиноваться и принять его. Быстро просмотрев список блюд, выбрала клубничный молочный коктейль с шоколадным тортом.

– Спасибо за заказ. Постараемся приготовить все как можно скорее, – мило улыбнулась девушка и удалилась.

Как только мы остались наедине, я, не стесняясь и не боясь, что нас могут подслушать, напрямую задала вопрос маме:

– Как и когда ты сюда привела меня? Кажется, пару минут назад мы смотрели фильм. – Не сводила взгляд с нее.

– О чем ты, Ками? – удивилась мама. – Ты сама предложила мне после кинотеатра поужинать и пройтись пешком до кафе. По дороге ты рассказывала мне о своих снах и событиях в школе.

Услышав об этом, я начала снова прокручивать в голове воспоминания, и они, как ни странно, постепенно появились. Вот мы смотрели фильм, затем вышли на улицу, а дальше я предлагаю маме прогуляться пешком по городу до ближайшего кафе. Всю дорогу я увлеченно рассказывала что-то о школе, снах, своих успехах, в какой-то момент отколола шутку про случай на уроке, и мама улыбнулась. Ее улыбка впервые за все время вызвала радость во мне. Я любила, когда Лили начинала улыбаться или смеяться над моими глупыми и понятными только нам с ней шутками. Чувство вины внезапно накрыло волной. Почему плохие моменты я помнила всегда, а именно хорошее либо забывала, либо не сразу вспоминала? С сожалением посмотрев на маму, извинилась и перевела взгляд на соседний стол, за которым сидела молодая парочка, мило беседующая и угощавшая друг друга по очереди мороженым.

– В последнее время чувствую, будто сама не своя, – призналась, сложив руки на груди. – Мне кажется, что я – это не я, а кто-то другой. Тот, кто живет словно с чужими воспоминаниями и теряется в реальности.

– Когда мне пришлось оставить свое прошлое в Арсенбурге и переехать сюда, в Бен-Йорк, чтобы начать новую жизнь, я тоже так считала, – ответила мама, помолчав. – Воспоминания, от которых я хотела избавиться, преследовали долгое время. Что-то забывалось, а что-то осталось уже навсегда и менялось местами в памяти. Но знаешь, что мне помогло почувствовать себя собой?

Я хотела ответить, но вместо этого молчала. Мама, не дожидаясь моего ответа, продолжила:

– Смирение с тем, что было. Так или иначе, я приняла себя той, кем стала, и нашла новую цель, мотивирующую жить дальше. После смерти твоего отца я думала, что не смогу найти в себе силы, но, как видишь, нашла и продолжаю наслаждаться жизнью. Советую и тебе то же: перестань думать о прошлом и плохом, а начни жить сегодняшним днем. Если ты не помнишь, значит, так нужно. Возможно, твой мозг посчитал что-то из воспоминаний плохим или ненужным тебе.

– Кстати, об отце, – вспомнила я об истории, что утаивала мама. Может быть, в этот раз удастся узнать ее до конца и с подробностями. – Что стало причиной его смерти?

– Сколько раз я тебе говорила, что мы не обсуждаем больше эту тему, но напомню еще раз: твой отец связался не с теми людьми. Они же и стали той самой причиной. Николай и все, что с ним связано, – прошлое, которое не имеет никакого значения на сегодняшний день, – резко оборвала тему мама, закончив снова на той же ноте.

Смирившись с тем, что она не желала делиться историей отца, я вздохнула и перевела взгляд на официантку, которая к тому времени подошла к нашему столику. К своему заказу я притронулась не сразу. Почему-то обратила внимание на желтые лилии, которые находились в белой вазе, стоявшей на столе посредине. Цветы гармонично вписались в интерьер кафе. Когда дотронулась до них, почувствовала себя обманутой и загнанной в угол, подобно маленькой серой мышке, убегающей от черной кошки, но быстро избавилась от этого чувства и принялась пробовать торт. Я не знала, о чем можно было говорить с мамой, поэтому молча ела, не торопилась и следила за парочкой. Их лица казались знакомыми. Возможно, видела их уже где-то. Пока пыталась вспомнить, где могла пересечься с ними, заметила, что мама тоже перевела на них взгляд.

– Тебе не кажутся они знакомыми? – поинтересовалась я, отломив следующий кусочек торта.

– Нет, а что? – последовал безразличный ответ от мамы.

– Такое ощущение, что я их где-то видела.

После моих слов девушка за соседним столом уронила вилку, и, когда принялась поднимать ее, парень встретился со мной взглядом. Его улыбка испарилась, а время на часах остановилось, и начался обратный отсчет. Стрелки шли назад, люди и все остальное превратились в каменные статуи; единственное, что осталось живым, – взгляд парня. Он смотрел так, будто я что-то натворила и он теперь был готов убить меня за это. Искры ненависти в его серых глазах требовали бежать отсюда как можно скорее, пока зверь находился в нескольких шагах от меня. Я моргнула пару раз, той парочки больше не было за соседним столом. Вместо них сидела другая. Я огляделась по сторонам и поняла, что все ожили, а стрелки часов шли правильно. Опять галлюцинации. Черт, что со мной не так?! Улыбнувшись маме, я выпила молочный коктейль и сделала вид, что ничего странного сейчас не произошло.

– Расскажи о своей работе, – попросила я, чтобы хоть как-нибудь поговорить, а не слушать одну тишину между нами и не ждать очередной волны галлюцинаций. – Как успехи? Чем ты сейчас занимаешься? Прости, если прозвучало резко или грубо, но мне…

– Не извиняйся, – перебила мама и поставила бокал вина. – На самом деле все довольно неплохо, заказы от клиентов есть, и наша продукция теперь будет распространяться и в двух других крупных городах: Арсенбурге и Сантбуре. Завтра должна состояться сделка на собрании с одной компанией, которая предложила нам сотрудничество. Очень надеюсь, что она не сорвется, как это было месяц назад.

– А что случилось месяц назад?

– Одна из компаний согласилась с нами сотрудничать и распространять продукт, но на следующий день, когда все бумажки были готовы и оставалось только подписать, отказалась от нас.

Хоть мама и делала безразличный вид, но расстроенный взгляд выдавал ее.

– Есть в Бен-Йорке один человек – или, как его еще называют, король, – которого все компании боятся и подчиняются только ему.

– Король? – переспросила я, ковыряясь вилкой в тарелке.

– Да. С ним трудно найти общий язык, очень мерзкий, скользкий и грубый тип, – с отвращением перечислила мама и сделала глоток вина.

Я в этот момент задумалась, отодвинув тарелку чуть в сторону.

– В моей игре главное, чтобы он не узнал о компании и организации V, а все его подчиненные дружки и компании должны, наоборот, знать обо мне, но держать это в секрете.

– Не совсем понимаю твою игру, но надеюсь, все, что ты задумала, обязательно сбудется.

– Конечно сбудется! И ты мне в этом поможешь.

От последней фразы я подавилась коктейлем. Что за игры вела мать и какое я имела к ним отношение, хотелось бы знать.

– В чем заключается моя помощь? – спросила я, прокашлявшись и вытерев аккуратно салфеткой рот.

– Через неделю состоится благотворительная выставка картин моего друга, посвященная истории династии д’Эсте. На мероприятии будет он сам, тот, кого боятся бизнесмены. Мне нужно, чтобы ты взяла у него интервью. Вопросы я составляю сама, а ты представишься начинающей журналисткой, которая берет интервью у людей, что внесли какой-нибудь вклад в развитие города.

– Так, секундочку. – Я подняла руку, переваривая информацию, полученную от матери. Король, интервью, игры, бизнес – все вертелось в голове и не могло собраться в одно целое. Я массировала виски, пыталась собраться с мыслями, но ничего не вышло. – Во-первых, зачем тебе интервью? Что оно тебе даст? Во-вторых, я не хочу ввязываться в твои игры, но помочь в чем-то другом могу.

Между нами воцарилась тишина. Ее заполнила тихая джазовая музыка. По задумчивому лицу мамы было видно, что она что-то замышляла, и это меня впервые пугало. Я пожалела о том, что спросила у нее про работу. В интриги бизнесменов и аристократов не хотела вмешиваться, мне и своих хватало.

– Ладно, хорошо, это действительно плохая идея, – заговорила Лили. – Мне нужно просто узнать и убедиться кое в чем, поэтому я и подумала, что интервью помогло бы.

– А почему нельзя встретиться с ним и лично поговорить, спросить, что ты хочешь узнать? По-моему, это самый лучший и логичный вариант из всех возможных.

– Если бы он еще мог нормально разговаривать и не посылать сразу всех подряд, – устало выдохнула мама. – Ладно, что-нибудь придумаю. Прости за эту нелепицу, больше такое не повторится.

– Все хорошо, – успокоила я маму, улыбнувшись. – Если какие-то проблемы на работе или еще где, то делись ими. Может, что подскажу или помогу чем.

В качестве благодарности мама обняла меня. После этого она расплатилась за наш заказ, и мы покинули заведение.

Нас уже ждал водитель. Поняв, что мама больше никуда не хотела, я с неохотой подошла к автомобилю. Когда собралась садиться в машину и уже смирилась с тем, что приключения на сегодня закончились, я услышала, как кто-то меня окликнул. Обернувшись, я увидела Влада с Мией, перешедших только что дорогу. В присутствии Лили пришлось помахать им рукой, но если бы ее не было здесь, то я бы сейчас оказалась в объятиях парня. Пока я, счастливая, смотрела на друзей и ждала, когда они подойдут, мама в этот момент закатила глаза, с неприязнью наблюдая за нами. Она отчасти не доверяла Владу или вообще не желала видеть парня со мной рядом, советовала держаться от него на расстоянии и больше уделять внимание учебе. Я не всегда слушала мамины советы, из-за чего возникали ссоры, но сейчас старалась не испортить вечер, поэтому вела себя сдержанно.

Обняв сначала Мию, а затем Влада, когда они подошли, я попросила разрешения у мамы прогуляться пешком до дома с друзьями. Лили долго не отвечала, смотрела на нас, будто гадала, справимся ли мы с задачей, но под конец сдалась.

– Чтобы в девять была дома, – строго отдала приказ мама.

Я кивнула, и только тогда она села в машину. Как только автомобиль скрылся за поворотом, почувствовала некую свободу.

– Неужели эта женщина еще способна выгуливать дочь без охраны? – скептически хмыкнула Мия, убрав руки в карман.

– Она может все, ты просто недооцениваешь мою мать, – ответила я.

– Так и знала, что ты это скажешь.

– Что еще знаешь?

– Боюсь, это то, что не обрадует тебя.

– И что же?

Я перевела взгляд на подругу, потому что когда она говорила так, то означало это одно – что-то знает, но скрывает.

– Завтра контрольная по истории, – последовал ответ.

– Ой, а я думал, что завтра конец света, – разочарованно вставил Влад.

Легонько стукнула по плечу парня, но он сделал вид, будто его ударили чем-то тяжелым, скривившись от боли.

– За что? – обиженно протянул Влад, поглаживая плечо.

– Чтобы больше не каркал.

Сказав это, заметила вдруг приземлившегося на ветку ворона с алыми глазами.

– Ну вот, кажется, нас услышали, – печально выдохнула я.

– Да ладно вам, это всего лишь птица, – равнодушно произнесла Мия. – Она ничего не сделает.

Подул прохладный ветерок, сорвав пару листьев с дерева. Пока мы шли по восточной части улицы, меня не покидало странное чувство, что за нами кто-то следит, но, сколько бы раз я ни оборачивалась и ни смотрела по сторонам, никого не замечала. То ли мне действительно казалось, то ли стоило быть осторожнее, но сейчас не хотелось углубляться и накручивать себя, поэтому я перестала обращать внимание на происходящее вокруг, а обняла Влада и слушала читающую в телефоне новости Мию.

– Число жертв после каждой ночи увеличивается, – не отрывалась от гаджета подруга. – В Бен-Йорке пропадают люди, некоторых полиция находит спустя несколько недель в разных частях города. Последняя жертва была найдена в старой часовне. Тридцатисемилетняя Екатерина Романова, бывшая владелица салона Beauty Queen, лишена глаз. Вместо них убийца решил оставить белые розы.

– Розы? – переспросила я, резко остановившись.

– Да, новости я сегодня не смотрела по телевизору, но пишут в статьях, что розы. Знаете, что еще здесь странно?

– Что? – одновременно спросили мы с Владом.

– Убийца постоянно оставляет розы. Насколько мне известно, эти цветы были символом королевской династии д'Эсте и изображены на гербе нашей страны. – Подруга открыла гугл и принялась искать герб.

– И как это может быть связано? – поинтересовалась я, присаживаясь на скамейку, стоявшую напротив фонтана со скульптурой задумчивого ангелочка.

– Вот он. – Мия развернула телефон, чтобы показать фото герба. На нем была изображена королева с мечом, вокруг которой на заднем плане виднелись розы и выглядывала луна. – Я думаю, что во всем этом есть какая-то отсылка, – поделилась мыслями подруга, выключив телефон.

– Может быть, но, в конце концов, это работа полиции, детективов и других в той сфере. Вот пусть они и разбираются, ищут отсылки, убийцу, – сказал Влад и сел рядом со мной.

– Розы, – не заметила, как произнесла вслух, задумавшись. – Я слишком часто вижу их в снах. Иногда начинаю думать, что схожу с ума.

– То, что ты их видишь, еще не значит, что являешься убийцей, – заключил Влад.

– Он прав, – согласилась Мия и коснулась моей руки. – Но, что бы ни случилось, прошу, будь осторожней. Я люблю Бен-Йорк, в котором выросла и провела всю жизнь, но мне не нравится, что сейчас здесь происходит. Город словно погрузился в хаос, и никому до этого нет дела.

Я не могла не согласиться с подругой. Действительно, в последнее время в городе часто происходили странные вещи: убийства, несчастные случаи, аварии. Самое печальное здесь то, что, казалось, полиция и люди особо не обращали внимания на это. Бен-Йорк будто бы был в чей-то власти и диктовал нам не замечать того, что происходило вокруг.

Погрузившись в мысли и наблюдая за ребенком, которого придерживала за руки мама, чтобы он не упал – ведь он только начал учиться ходить, – я почувствовала, как в голову ударили чьи-то воспоминания. На том же месте, возле фонтана, бегали две девочки, наряженные в длинные, украшенные кружевом и красным бархатом платья. Они были так похожи друг на друга, что различить их было практически невозможно. Обе выглядели счастливыми с сияющими улыбками на милых детских личиках. Когда одна из них остановилась, показав язык, воспоминания погасли, как будто фильм закончился и начался следующий, но теперь уже более мрачный, напоминающий ужасы. Близняшки исчезли, но вместо них возле того же фонтана стояла другая девочка, обняв игрушечного медвежонка, а из ее глаз текли кровавые слезинки. Раздался звон колоколов, и после этого незнакомка растворилась в тумане, а меня качнуло. Не знаю, что сейчас было, но чувствовала я себя так, будто кто-то забирал мои силы и энергию.

– С тобой все хорошо? – забеспокоился Влад, заметив, наверное, как я все это время пялилась в одну точку.

– Да, все отлично. – Я попыталась сохранить спокойствие и уверенность.

– Не ври, ты что-то видела, – поймала меня на лжи подруга, не сводя внимательного взгляда.

– Ну да, вон того малыша, которого учат ходить, – указала на молодых родителей с ребенком рядом с фонтаном.

Друзья переглянулись, но больше ничего не сказали. Как же я устала притворяться, что все хорошо, когда на самом деле в жизни происходило то, что не поддается логическому объяснению. Иногда казалось, что я не из нашего мира, а все происходящее вокруг – сон или фильм, в котором ужасные сценарии. Некоторые моменты в жизни были такими неестественными, что в голову приходила мысль, затуманивающая сознание и заставляющая отключиться, но я не делала этого, потому что верила, что обязательно найду ответы на все вопросы. Нужно лишь время, а пока… пока остается смириться и не поддаваться безумию.

Подул ветер, срывая листья с деревьев и поднимая их с земли, отправляя затем кружиться в вальсе вокруг фонтана. В этот момент захотелось точно так же: бегать и кружиться, как дети, не думая о взрослых проблемах и обязанностях, которые навалились на плечи. Посмотрев на друзей с озорной улыбкой и хитрым взглядом, я встала со скамейки и озвучила план задуманной игры:

– Кто первый найдет меня, тот останется ночевать в роскошных покоях, а весь особняк будет в его распоряжении.

– Я не против поменяться с вами местами, королева, но что скажет ваша мать на это? – спросила Мия, сделав акцент на слове «мать».

Я на минуту задумалась, но сделала вид, будто мама меня не волновала сейчас.

– Ой, что-нибудь придумаем потом, как будем у дома.

– Ну, как скажешь, – сдалась Мия.

– Отлично! – Я обрадовалась, доставая телефон из кармана пальто. – Сейчас вы отворачиваетесь спиной ко мне…

– Закрываем глаза, начинаем считать до двадцати, а потом ждем твои подсказки в сообщениях, – договорил Влад.

– Все верно. – Наградила его, поцеловав в щеку и потрепав за золотистые локоны.

Мия закатила глаза. Она всегда так делала, когда мы с Владом оказывали друг другу знаки внимания.

– Иди уже, а то время не ждет, – напомнила подруга.

– Ушла, а вы считайте!

Проследив, чтобы они развернулись спиной и приступили считать медленно вслух, в ускоренном темпе метнулась в сторону узкого переулка. Тем временем на улице начинало темнеть, но это делало наши прятки лишь еще более интересными.

Зажглись фонари, освещая путь, когда я вышла из переулка и перешла на другую сторону. Узкие улицы превратились в широкие и просторные проспекты, но, пройдя дальше, я вновь очутилась в узкой и темной улочке, словно попала в лабиринт. Света практически не было, зато на небе властвовал полумесяц и указывал путь. Вскоре появился наконец фонарь, а значит, лабиринты узких переулков закончились. Судя по рельсам и мостам, образующим целую паутину, я сейчас шла по северному району города. Большая часть Бен-Йоркского метро проходила не под землей, а на поверхности, над головами идущих, точно стая, людей, и заблудиться здесь легко. Когда я слилась с толпой, включила телефон и написала подсказку, что попала в паутину. Друзья поймут, о чем я, потому что знают, в какой части города находится скопление дорог и рельсов. Убрав обратно в карман телефон, я принялась рассматривать, что находилось вокруг. Чаще всего попадались маленькие магазинчики, кафе и многоэтажки, которые начали недавно строиться. Чем дальше шла, тем больше прибавлялось людей, небоскребов, громадных и геометрических зданий.

Почти на каждой улице попадался человек, раздающий листовки с приглашением в театр на пьесу «Вкус ночи». Я не спешила принять красный листок с изображением клыков вампира. Почему-то само название отталкивало, а сердце шептало не брать ничего из рук незнакомцев и никуда не идти, как бы соблазнительно ни звали. Я уже собиралась переходить дорогу, когда мужчина, что раздавал листовки, вцепился в меня взглядом и замер, словно увидел босса, который готов был голову оторвать за то, что плохо старался. Страх и волнение отражались в глазах незнакомца. Я огляделась, чтобы убедиться, вдруг он смотрел на кого-то другого, но так и не поняла, кого он там увидел, из-за чего даже побледнел. С равнодушием двинулась дальше, пройдя мимо застывшего парня.

Когда я перешла дорогу, телефон завибрировал от уведомлений. Включив его, я увидела множество сообщений от Мии и Влада. Ребята запутались и не могли меня найти. Усмехнувшись, я отправила им подсказку, что направилась сейчас в парк.

«В парк она собралась! – язвительно раздался Голос в голове, из-за чего я дернулась и чуть не выронила телефон. – Дорогуша, иди-ка лучше домой, пока не влипла в новые проблемы и не привлекла внимание того, кто давно охотится за тобой».

Я проигнорировала совет и повернула налево. Пройдя еще немного по тротуару, я оказалась в нужном пункте. Слева находилась аллея роз и ворота, за которыми начинался парк, а напротив меня встречал заброшенный Петровский дворец, который планировали переделать в музей, но строительство вскоре было приостановлено. Ходили первое время слухи от некоторых дамочек-служанок в доме, что там по ночам бродили духи королевской семьи, ворующие материалы строителей. Сейчас уже все забыли, наверное, о том месте и не помнят, кто у кого что утащил.

Когда я проходила мимо того мистического места, у меня по спине пробежался холодок, а фонари, освещающие дорогу к аллее и парку, стали мигать. Не обращая на них внимания, я продолжила идти, куда и планировала – на качели.

Город погрузился в ночь. В это время Бен-Йорк оживал и наряжался в разноцветные яркие наряды. Качели освещали фонари. Свет от них был таким ярким, что, казалось, освещал половину парка. Присев на одни из качелей, я стала потихоньку раскачиваться, отвечая параллельно на сообщения Мии. Подруга проклинала меня за то, что заставила их с Владом полгорода пробежать и еще не совсем точные данные дала.

– Ночная пробежка полезна, и к тому же вы сами согласились поиграть, – отправила голосовое сообщение в чат.

От ребят одновременно пришли грустные смайлики. Пока ждала их, успела ленту новостей просмотреть. Ничего интересного не нашла. Хотела уже выключить телефон, как случайно нажала на статью с заголовком «ВАМПИРЫ СУЩЕСТВУЮТ?!». Пролистав ее, я наткнулась на фразу: «…предполагаемый убийца оставляет за собой не только розы, но и следы на шее жертвы».

– Что за бред?! – не выдержала, цокнув. – Дальше кто будет? Демон? Ведьма?

«Дальше будешь ты».

Фонари погасли, но спустя несколько секунд щелкнула белая вспышка, и я оказалась не на улице, а в лабиринте. Внизу плыл туман, кое-где торчали кости, а по каменным стенам ползли алые розы. Пока я пыталась сообразить, что происходит и как отсюда выбраться, почувствовала, как кто-то подкрался сзади. Обернувшись, я увидела приближающегося белого волка. Сердце ускорило ритм, а страх сковал все тело и не давал шевельнуться. Зверь приближался, и надо было бежать, но я будто приросла к земле. Тем временем алые глаза волка точно заглядывали в душу и что-то искали, открывая все ящики, где хранились мои воспоминания. В попытках избавиться от страха я зажмурила глаза и сжала пальцы в кулак, но, когда открыла их, зверь исчез или растворился в тумане. На его месте стояла девочка с медвежонком.

– Беги! – эхом разнеслось по лабиринту.

И я побежала. Казалось, кто-то пытался догнать и украсть то, что было дорого мне. Я все бежала… бежала… бежала… Лабиринт становился узким, а от роз начала кружиться голова. Почувствовав, что силы покидают меня, я упала на колени.

– Ну все, попалась! – услышала довольный голос Влада и открыла глаза.

После того как поняла, что сижу на земле, я вскочила и принялась отряхивать пальто. Мия стояла, сложив руки на груди, и молча наблюдала, а Влад едва сдерживался, чтобы не засмеяться.

– Что смешного ты увидел? – грозно спросила я.

– Да так, ничего, – отвел взгляд Влад.

Я же продолжала прожигать в нем дыру и ждать ответа.

– Я хотел напугать, пока ты отвлеклась на новости в телефоне, но, видимо, недооценил твой слух. Мы бы тебя не догнали, если б ты не обернулась и не зацепилась за ветку.

– Не понимаю, что здесь смешного, а если бы я ногу подвернула или еще что?

– Сама была бы виновата, нечего носиться по парку и пялиться на нас, – нравоучительно озвучил аргумент Влад.

В ответ я показала ему язык.

– А нечего подкрадываться и пугать меня!

– Но это же игра!

– Боже, с кем я связалась, – устало закатила глаза Мия, наблюдая за нашим словесным соревнованием.

Я засмеялась.

– Насколько понимаю, вы вместе нашли меня здесь.

– Да, я устала сама бегать по всему городу, поэтому объединилась с Владом.

– Ладно, мой дом ваш, – объявила, когда вышла на дорожку. – У нас в запасе есть время, чтобы вовремя прийти домой.

– И заодно придумать, что сказать твоей матери, – добавил Влад.

– Точно!

Всю оставшуюся дорогу мы втроем думали, как уговорить Лили оставить переночевать моих друзей. Мама никогда почему-то не приглашала гостей. Единственные, кто гостил у нас постоянно, – стая богачей-аристократов. Остальным вход был запрещен.

– Слушай, может, тогда мы залезем к тебе через окно, и все, ноль проблем, – предложил последнюю идею Влад.

– Я не полезу никуда! – запротестовала Мия.

Пока они спорили, я отвлеклась и перевела взгляд на полумесяц. Он будто бы звал меня и хотел о чем-то предупредить, но я не слышала его и проходила мимо.

«Хочешь знать, что тебя ждет?»

– Нет!

Услышав внезапно мой крик, друзья умолкли и с беспокойством обратили на меня внимание. Надо было срочно что-то сказать, но в голове было пусто, а слова не приходили. Выдохнув, набралась сил, чтобы ответить:

– Предлагаю придумать историю, что вы забыли рюкзаки с ключами от дома в школе, а ваших родителей нет в городе сейчас. Они уехали по работе. Что-то вроде того.

– Да ты гений, Ками! – гордо воскликнул Влад, зааплодировав.

Мия лишь скептически осмотрела нас с парнем, но ничего не ответила. Не знаю, одобрила ли и понравилась ли ей моя идея, но в последнее время подруга либо молчала, когда я что-то предлагала, либо долго, с недоверчивым взглядом изучала меня.

– Говорят, ночью Бен-Йорк очень опасен, – вспомнила мамины предупреждения и рассказы о том, что в это время в городе происходили чаще всего убийства или необъяснимые вещи. – Кажется, пора узнать, чем именно.

– Сейчас только без пятнадцати девять. Все самое интересное начинается ближе к одиннадцати вечера.

– Почему ты так уверена? – поинтересовалась у Мии и взяла Влада под руку, когда мы вышли на широкую длинную дорогу.

– На нее просто бомж однажды напал в это время, – сдержал за улыбкой смех парень.

– Не бомж, а экиммонуд, – поправила Мия.

– Кто? – не поняла я.

Друзья переглянулись. По их лицам читалось, что Мия сболтнула лишнего. Я остановилась, внимательно вглядываясь в глаза каждого.

– Что-то скрываете, значит? – Прищурилась. – Есть то, что я не знаю в этой жизни? Ну давайте, удивите меня.

– Весь фокус в том, что даже если ты сейчас узнаешь об этом, то спустя время забудешь. И так будет продолжаться до тех пор, пока Лили на свободе.

– Не неси чепуху, Мия! – Мне показалось, но прозвучало так, словно Влад угрожал ей. – К тебе просто прицепился попрошайка тогда в переулке, и все.

– Ладно, я поняла вас. Гуляете по ночам вместо того, чтобы учить уроки и спать.

Подруга вздохнула и перевела взгляд на полумесяц, показав, что не собиралась больше говорить. Влад махнул рукой и попросил не обращать внимания, и мы продолжили путь уже без споров.

Когда вышли из парка на центральную площадь, где был поставлен памятник королеве Иоланде, нас встретила музыка. Несколько скрипачей играли напротив фонтана, который ритмично менял цвет воды. Вокруг собрались люди. Кто-то вальсировал, кто-то снимал на телефон, а кто-то сидел на лавочках и отдыхал, наслаждаясь мелодией. Музыка завораживала и тянула присоединиться к ней. Походу, я не одна хотела танцевать. По глазам Влада я заметила, что он ожидал моего согласия.

– Да, я помню, что должна тебе танец.

– Ты много чего должна мне, Ками.

– Да что вы говорите!

Не дожидаясь моего ответа, Влад потянул меня в центр вечернего бала. Слившись с танцующими парочками, парень одной рукой обнял меня за талию, а другой взял мою ладонь. Взгляд Влада был прикован только ко мне, он ни на секунду не отводил его, казалось, что в тот момент для него все перестало существовать. Остались только я и музыка с властвующей луной над городом. Скрипка все играла, а я смотрела в глаза родного человека, в которых хотелось утонуть, зная, что он будет рядом и протянет руку, не даст так просто уйти. Влад ненавидел цвет своих глаз, считая их ошибкой природы и наказанием, но что бы он там ни говорил, они были прекрасны и делали его особенным. Цвет океана смешался с уходящим за горизонт солнцем. Я была готова на все, чтобы смотреть на эту картину вечно и чувствовать исходящее тепло и любовь от любимого человека.

Положив голову на грудь Влада, я закрыла глаза. Пока скрипка играла колыбельную для души, я слушала сердцебиение близкого и дорогого человека. Чувствуя прикосновения парня и тепло, которым он делился, я поняла, что вот оно, счастье. Большего и не нужно, главное – быть рядом и видеть каждый день того, к кому тянулось сердце и кто делал тебя счастливой в любую минуту, дарил улыбку и вселял надежду, даже когда казалось, что все потеряно и бессмысленно. Влад был для меня частицей души, без которой я не могла существовать. Нас будто сделали из одного материала, и, если разделят, мы не сможем больше жить, рассыпавшись на миллион мелких частиц.

«Ты точно в этом уверена?»

Не ожидая услышать Голос, вернувшийся в голову, я дернулась и резко оттолкнула парня. В глазах Влада появились беспокойство и непонимание того, что сейчас произошло. Я и сама не соображала, зачем вдруг между нами выстроила стену? Пока искала ответы на вопросы, парень осторожно подошел ко мне. Влад убрал выбившийся локон за ухо и обнял, поцеловав в макушку. Я, стараясь успокоиться, закрыла глаза и молилась, чтобы ничего не случилось, и заглушала Голос. Заметила в толпе Мию с белой окровавленной розой на груди, наблюдавшую за нами. Ее осуждающий и неодобрительный взгляд прожигал насквозь. Подруга что-то знала и зачем-то приклеила цветок. Голос и взгляд Мии вселяли сейчас панику, какой я никогда раньше не чувствовала. Сердце, точно птица, металось по клетке. Я пыталась сфокусировать внимание на парне, но не могла. Словно голодный зверь, охотившийся на добычу, я переводила взгляд то на танцующую парочку, то на мужчину, сидевшего на скамейке с девушкой, то на ребенка, бегающего за голубями. Умеренный ритм бьющегося сердца каждого, кто здесь находился, подобно барабану – по которому били все сильнее и быстрее, – заглушал все остальные звуки. Я ничего не слышала, кроме биения собственного сердца, а спустя несколько секунд в меня будто вселились демоны, требующие крови.

– Ками, все хорошо? – донесся голос Влада сквозь безумную мелодию, которая разыгралась в разуме.

Я сделала шаг назад, чувствуя, как дыхание сбилось. Парень что-то говорил, но его не было слышно, а Мию и вовсе потеряла из виду. Шаг, затем еще один… Сердце все так же вырывалось из грудной клетки, миллион голосов шептали, что делать. Кровь. Они хотели крови.

Скрипка, барабан – все они перемешались и исполняли гимн, под который проснулись голод и жажда. Эти два зверя сейчас вселились и управляли мной. Один хотел крови, другой – смерти. Я не могла ничего с собой поделать, да и не пыталась. Влад что-то кричал, махал руками, но не он мне был нужен в данный момент, а тот, у кого в жилах текла, подобно реке, кровь. Шаг, затем еще один… И вот я уже в той реке кормила зверей, что требовали все больше и больше. Сердце постепенно замедляло ритм, а музыка с каждым глотком сладкой алой жидкости становилась тише.