В облаках (СИ)

История первая: «Кто такая Кира Диас?»

Всю свою жизнь я была серой мышкой, которая только и делала, что мечтала. Мечтала о собственной квартире в центре Нью-Йорка, о крутой машине, на которой я буду оказываться в водовороте всех самых интересных событий города, о крутом парне, который будет трахать меня каждую ночь, доставляя мне сказочное удовольствие, и целую череду сногсшибательных оргазмов.

Но я сижу на подоконнике возле окна, обернувшись теплым красным пледом. Я обожаю смотреть на ночное небо, погружаясь в свой мир фантазий или воспоминаний. Обхватив себя двумя руками за плечи, смотрю на мириады сверкающих огоньков на небе, в которые так и хочется погрузиться. Сбежать от всех проблем настолько далеко, насколько это возможно. Настолько высоко, чтобы можно было увидеть, как ничтожны бывают те, кто сейчас находятся на самых вершинах.

Я оглядываю свою комнату в съемной двушке Бруклина. Большая кровать застелена белым хлопковым бельем, а сверху заправлена голубым пледом, который идеально сочетается цветом стен такого же оттенка. Белоснежный тюль на окнах мягко струится до пола, раздуваясь от ветра сквозь открытое окно. Компьютерный стол из светлого дерева и в тон ему - комод и шкаф для одежды – всё достаточно просто, но большего мне и не нужно. Это единственное, что мне удалось найти за те деньги, что накопила моя мама, поскольку работать у меня не было возможности. Я стараюсь быть благодарной ей за всё: за то, что она одна смогла вырастить меня приличным человеком, а не наркоманкой и проституткой; за то, что она работала на двух работах, чтобы сшить мне платье на выпускной, картинка которого висела у меня в комнате с начальной школы; и еще много за что.

Перед отъездом она сделала мне небольшой подарок - браслет из атласных нитей розового и золотого цвета, на котором висел маленький кубик из дерева с ее именем -Rosalie. Запах дерева был настолько родным для меня, что я всегда с улыбкой на лице перебирала пальчиками маленький кубик-подвеску, вспоминая, как она могла целый день провести в мастерской, выжигая различные поделки из дерева для продажи. В те времена мы были очень счастливы.

Но все же, мне хотелось большего, чем было у меня тогда. У меня никогда не было новинок одежды и техники. До 17 лет мы даже не могли позволить себе купить мобильный. Не было парней, которые бы вскружили мне голову, за исключением может быть певцов или актеров, плакатами которых были обклеены стены моей комнаты. Всегда хотелось, чтобы я родилась в другом месте и в других условиях. Но возможно однажды я пойму, насколько все это было тяжело и для мамы тоже.

Тишину моих воспоминаний нарушает открывающийся замок входной двери.

- Кира, ты дома? – кричит Эмили – моя беззаботная соседка и единственная подруга в этом дурацком городе.

- Я в комнате! – спрыгиваю с подоконника, и несколько русых прядей моих волос падают на лицо.

- Ну и какого черта? Девять вечера, а ты сидишь одна в тишине и с выключенным светом? - заходит подруга в мою комнату и включает свет, отчего я жмурюсь.

- Я пытаюсь представить свою жизнь после того, как получу диплом и избавлюсь от этой ненормальной Эшли.

- Она снова испортила тебе день?

- Ага. Сказала кому-то, что у меня венерические заболевания, но при этом я мечтаю переспать со всей футбольной командой. Ей богу, Эмили, я очень хочу, чтобы ее силиконовые сиськи лопнули, когда очередной парень будет зажимать ее в коридоре университета. Это ведь так по-детски глупо, что кажется, будто у нее комплексы какие-то.

- Ты знаешь, я бы не стала терпеть эту сучку и давно поставила ее на место.

- Я бы тоже, но очень хочу воспитать в себе одно качество. В резюме, кажется, это пишется– стрессоустойчивость, - кручу пальцем, показывая что-то неопределенное. – Ты будешь ужинать?

- Не отказалась бы от салата.

Зайдя на кухню, первое, что бросается в глаза это холодильник, дверцы которого увешаны магнитами с нашими фотографиями и записочками друг другу. Открываю его в поисках продуктов для ужина, пока Эмили усаживается за стол.

- Ну что, завтра твой последний день в том аду. Что дальше? Ты так и не решила, чем будешь заниматься?

- Кое-что есть на примете, - улыбаясь, смотрю на подругу, закрывая дверцу холодильника ногой.

Весь день я решала, что мне дальше делать со своей жизнью, которая была настолько унылой, что больше походила на скучный черно-белый фильм. От того, что я не могла определиться с дальнейшим планом моей собственной жизни, все вокруг меня бесило и раздражало. Было столько всего, чем бы мне хотелось заняться, но все,что бы ниприходило в голову - меня не вдохновляло. В университет я поступила только для того, чтобы получить диплом о высшем образовании, но работать по выбранной специальности я не хотела. После выпуска из старшей школы все происходило так быстро, что я просто не смогла определиться, кем хотела стать потом. Да и не понимала этого до последнего момента, пока не увидела объявление.

- Стюардесса? – изумленно смотрит на меня Эмили, держа в руках рекламную листовку о наборе кандидаток. – Серьезно? Ты хоть раз летала? – облокачивается на стол и наклоняется в мою сторону.

- Было дело. Но это все не важно, Эмили, - сажусь рядом с ней и смотрю на листок. – Я всегда хотела в небо. В детстве я мечтала стать космонавтом, - от этих воспоминаний мне становится смешно, - но это было маловероятным. С каждым днем я все больше и больше смотрю на небо. Мне хочется туда. Не важно, что я при этом буду бегать на каблуках, обслуживая наглых и требовательных пассажиров, и убирать за ними. – От этой фразы и представленной картины лицо подруги сильно скривилось. – Главное что я буду парить над землей. Я просто хочу летать. Меня тянет туда.

Мы молча сидим пару минут, разглядывая оранжевый лист с напечатанными требованиями к кандидаткам. Я - мечтательно, а Эмили больше с сомнением.

- Ты ведь понимаешь, что тебя не будет дома очень долго?

- Понимаю.

- И там требуется львиное здоровье.

- Да. Я уже все узнала, - улыбаюсь ей.

Девушка сдается и вздыхает:

– Черт, девочка, это изменит твою жизнь.

- Да, да. Это то, что я хочу. Спасибо Эшли Стоун, которая на протяжении пяти лет учила меня не обращать внимания на таких идиотов, желающих достать тебя своими тупыми вопросами или просто испортить настроение. Я хочу начать новую жизнь, как только покину стены универа. И знаешь, с чего я решила начать? И мне, кстати, нужна твоя помощь, - указываюна нее пальцем.

- Нет. С чего?

Яспрыгиваю со стула, убегая в свою комнату, и возвращаюсь с двумя коробочками, демонстрируя их подруге.

- Рыжий? Ты серьезно? – она прикрывает рот рукой и начинает смеяться.

- Так точно. Я хочу стать огненно-рыжей! Чтоб меня видели издалека! Плевать я хотела на мнения остальных. Я слишком долго скрывалась под маской серой мышки, пока во мне жила другая Я.

- Это верно! – хихикает Эмили, отбирая у меня одну коробку с краской. – А ты знаешь… – задумчиво произносит она, - тебе очень пойдет этот цвет. В моих мыслях ты была брюнеткой, но с рыжими волосами ты будешь той еще дикой штучкой, которую не упустит ни один парень.

Она всегда старалась изменить меня, пытаясь сделать более яркой. Но я старательно избегала этого, поскольку не была замкнутой в себе. Не смотря на мою скромную внешность и спокойный характер, я находила общий язык со многими, особенно парнями. Это бесило Эшли Стоун, и она стала плести интриги вокруг меня, чтобы лишать меня радости студенческой жизни. Но я не хотела воевать. Конечно,я бы могла ответить ей пару раз, да так, что ее рот закрылся бы на долгое время. Но тогда это бы привлекло больше внимания ко мне, а мне этого совершенно не хотелось. Я прекрасно понимала, что это глупо. Именно поэтому не наряжалась, как местная шлюха, не наносила тонну макияжа и не вела себя, как дешевка с завышенным самомнением. Я была простой и милой с окружающими, если они были таковыми со мной.

Но внутри я хотела безудержного веселья, вечеринок, безумного секса и море разврата. Как говорила Эмили: «в тихом омуте…». И да – это точно про меня, особенно после нескольких стопок текилы. И я намереваюсь начать воплощать все это в реальность. Хочу вырваться и избавиться от этого амплуа обычной девушки.

- Уж очень на это надеюсь, - хихикаю. – Пожалуй, пойду спать. Завтра важный день – конец моей прежней жизни и шаг вперед на встречу новой.

- Давай, давай, - помахала рукой подруга и принялась уплетать свой ужин.

На следующий день все, что я помню, это как называют мою фамилию среди сотен других. Волнение захлестывает меня. Все хлопают то ли мне, то ли просто так. Черная мантия развевается от легкого летнего ветерка и от каждого моего шага к заветному диплому, который покончит с моей прошлой жизнью и даст мне шанс на новую. Я поднимаюсь на сцену. Сердце радостно колотится в груди, а в животе словно исполняют сальто десяток акробатов. Щеки наливаются краской. Руки начинают слегка трястись, когда я поднимаю их, чтобы забрать то, зачем поднялась сюда.

- Поздравляю с успешным окончанием, мисс Диас, - говорит директор, вручая мне диплом.

- Спасибо. – Становится трудно дышать. В горле стоит комок и, будто расширяясь, не дает мне ни вздохнуть, ни сглотнуть. Глаза предательски наполняются слезами радости и огорчения одновременно от того, что мама не может порадоваться за меня так, как другие родители за моих однокурсников. Но зато пришла Эмили. Она закончила колледж в прошлом году, и сейчас работает в местном издательстве, но я решила, что не хочу идти по ее стопам, мне нужно было что-то свое.

Сотни шапочек выпускников взлетают в воздух после того, как все фамилии названы. Огромная улыбка на моем лице освещается лучами яркого солнца, но меня не интересует ничего вокруг. Я лишь смотрю на маленькую точку в небе, которая стремительно летит среди белоснежных облаков.

Хочется поднять руки вверх и просто помахать им– тем, кто сейчас так высоко. Хотя, что мне мешает?! Сейчас тут рады все, и можно позволить себе любые шалости.

Руки сами собой тянутся вверх. Меня переполняет множество эмоций. За всю учебу я не прогуляла ни одной пары и строго шла к своей цели – получить диплом. Мне было плевать на все, что происходило здесь. Главное, что я сделала это! Я осматриваю толпу улыбающихся выпускников, которые смеются, кричат, обнимают друг друга. Смотрю на хлопающих нам родителей и профессоров.

- Уууу-ху! Вперед в новую жизнь! – что есть силы, кричу я и начинаю смеяться, и толпа выпускников поддерживает меня. Я перевожу взгляд на Эмили, видя, что только она знает и понимает, как я рада этому всему. Я двигаюсь к ней, чтобы тоже обнять ее. Черт, эта девочка прошла со мной через все трудности жизни неудачницы в университете. Ей не приходилось переживать все это, но она поддерживала меня в каждой ситуации и не давала сорваться. Эмили раскрывает руки для объятий, и я просто влетаю в них, от чего подруга чуть не теряет равновесие.

- Спасибо тебе, дорогая, что была со мной все это время.

- Ты же знаешь, что я с тобой в любой ситуации. Тем более я видела, что ты не неудачница. Просто гораздо умнее всех них, – говорит она, проводя рукой по моим волосам.

- Мама бы мной гордилась,– чуть улыбаюсь ей.

- Ты знаешь, а она гордится. - Эмили выуживает из кармана телефон, поворачивая его ко мне дисплеем. Радость, слезы и счастье – это все, что я испытываю сейчас, ведь Эмили умудрилась объяснить моей маме как пользоваться видео вызовом. И сейчас улыбающееся лицо моей мамы, которая тоже хлопает в ладоши на экране - это самое драгоценное, что можно было представить. Я очень огорчалась, что ее не будет со мной на выпускном. Но Эмили сделала мне великолепный сюрприз.

- Мама! О боже! – кричу я, чтобы она услышала меня в этой голосящей толпе.

- Привет, милая! Я поздравляю тебя, - говорит она и вытирает слезу. – Ты теперь совсем взрослая.

- Спасибо мама, но я все так же, твоя маленькая дочурка и всегда буду ею.

- Я знаю, знаю. А теперь иди веселиться с друзьями. Созвонимся попозже. А то из-за этого шума у тебя там, я даже своих мыслей не слышу.

- Хорошо. Я обязательно позвоню тебе, у меня есть что рассказать, - я посылаю ей воздушный поцелуй. И взамен получаю такой же.

- До вечера, любимая, – на этом я отключаюсь и снова обнимаю подругу.

- Эмили, ты потрясающая! – душу ее своими объятиями, и девушка наигранно начинает кашлять.

Ее блестящие черные волосы развеваются на легком ветру, с ярко-красных губ не сходит улыбка. И я начинаю подозревать, что она что-то задумала. С прищуром смотрю на нее.

- Да. Все правильно девочка, у меня есть для нас с тобой сюрприз. Коли я прошла через все круги ада вместе с тобой, то нам необходимо оттянуться по полной сегодня. – Она достает из сумки два билета в женский стрип клуб. – Поздравляю тебя солнышко, со вступлением во взрослую жизнь.

Я начинаю смеяться, прикрывая рот одной рукой, и беру второй билеты.

- Ты серьезно? Вот это да!

- О, смотрите-ка. Кто-то у нас решил осмотреть будущее место работы. – Слышу позади себя ужасный голос Эшли.

Все. Она меня достала. Сейчас мне уже абсолютно наплевать на нее и ее выходки. Я медленно поворачиваюсь, и с каждой долей секунды гнев только быстрее бежит по моим венам, а каждая частичка моего тела готова наброситься на нее прямо здесь и сейчас. Злость. Чертовская злость, которой я точно не испытывала раньше, переполняет меня, потому что сегодня самый важный для меня день, который эта стерва пытается испортить как и все предыдущие.

Все еще поворачиваясь, ко мне возвращается рассудок, и я начинаю просчитывать варианты: надрать ее тощую задницу прямо здесь, у всех на виду или просто тактично послать ее нахрен.

В голове, будто красной лампочкой, загорается слово - «стрессоустойчивость». Таких идиоток в моей жизни будет еще полно. Не нужно быть такой же, как она и опускаться до ее уровня.

- Эшли. - Делаю шаг к ней, с лицом, не выражающим никаких эмоций. Я даже смотрю больше не на нее, а на ее обувь. Подойдя в плотную настолько, что задеваю своей грудью ее, я резко поднимаю голову и смотрю прямо ей в глаза. Она явно не ожидала от меня такой наглости, и на ее милом личике играет целая палитра эмоций от раздражения до уважения. – Видишь ли, – намеренно делаю паузы между словами, - всё это время ты могла позволять себе любые действия и выпады в отношении меня, чтобы удовлетворить свое сраное эго. Но с сегодняшнего дня – всё! Забудь обо мне, как я забуду о тебе и твоем жалком существовании в моей жизни. Все, что может связывать меня с тобой, так это мысль, что в мире полно таких же тупых и напыщенных девиц, которые умеют только отсасывать, чтобы чего-то в жизни добиться. Я долгое время молчала, чтобы жизнь «Королевы» не свалилась на мои плечи, потому что мне все это не нужно, ведь у меня нет комплексов неполноценности. Я молчала, только чтобы просто окончить университет и идти по жизни дальше, набравшись опыта для работы в хороших компаниях с хорошими руководителями. А всё здесь происходящее мне детский сад. Поэтому ты, пожалуй, оставайся и дальше тут играться, а я пойду поскорее во взрослую жизнь. – Довольная ухмылка озарила мое лицо напоследок, после чего я развернулась, взяла свою подругу под руку и пошла в сторону выхода с организованной для нас площадки.

Я знаю, что Эшли все еще смотрит мне в след, не понимая, что сейчас произошло. А все мое тело пропитала гордость. Но я не смогла удержаться и, двигаясь в противоположную от нее сторону, показываю ей средний палец, ставя, таким образом, точку в нашей долгой игре.

- А я-то все думала, когда это случится? Кира Диас – ты удивила меня, - смеется Эмили, открывая передо мной дверь своего авто и звеня перед моим лицом ключами от своего Volvo. – Сегодня ты за рулем.

Сцепление, газ и мы трогаемся с места. Приятная на ощупь обивка салона, запах недавно отполированной панели, громкая музыка и мы, орущие песни во все горло. Нам плевать, что о нас думают прохожие, которые слышат нас через открытые окна авто, плевать на тех, кто видит нас из автобуса и показывает на нас пальцем, потому что мы танцуем и дурачимся, как только можем.

Высунув руку в окно, я ловлю рукой поток встречного ветра, который пропускаю сквозь пальцы, плавно переходя в волну в такт музыке. Запах города проникает в салон машины с дуновением вечернего ветерка, развевая наши волосы, запутывая их. Но нам абсолютно плевать. У нас есть только наше «сейчас», которое несет нас по дороге все ближе к нашему дому, где меня ждет старт к новой жизни.

- Все готово, - говорит Эмили, смыв, наконец, с моих волос тонну краски с едким запахом. Я обернула голову полотенцем и вышла из ванной. – Наверное, я пока побуду твоим визажистом. А потом посмотрим, что там вышло. – Она вращает указательным пальцем, указывая на мою голову.

- Договорились. На сегодня я вся твоя. Только одно пожелание.

- Все что хочешь, кроме вида монашки.

Я беру зеркало в золотой оправе и еще раз смотрю на прежнюю себя.

– Хочу быть яркой, дерзкой. Но не делай из меня шлюху, как эта Эшли.

– Мы к этому и идем. Поэтому положи назад зеркало и дай мне уже скорее начать.

Ее черные локоны щекочут мне лицо, пока подруга нависает надо мной, преображая мой образ. Один штрих за другим. Я рисую новую себя, ту, кем я хочу стать. А бабочки в животе продолжают свой ураганный полет, вырвавшись и разлетаясь по всему моему телу, образуя на коже миллиард мурашек.

Я наблюдаю за Эмили. Она всегда стильная и броская. Угольно-черные волосы прекрасно оттеняют кожу, не делая ее лицо бледным. Под хорошо наложенным макияжем не видны синяки или круги под глазами. Ярко-красные губы всегда привлекают внимание не только мужчин, но и женщин, которые с завистью смотрят на нее, по-видимому, не решаясь приобрести такую и себе. Стройное тело никогда не видело мешковатой одежды, только облегающие платья или топы с глубоким вырезом. И однозначно каблуки. Одни лишь они и никак иначе. Эмили не признает плоскую подошву, считая, что ее ноги созданы только для высоких шпилек. На ее фоне я всегда выгляжу невзрачной подружкой, как в любом фильме. Но всему есть конец.

Через полчаса я наконец-то получаю возможность увидеть свое отражение в зеркале. Первое, что бросается в глаза – это, конечно же, волосы. Они обжигающе рыжие, словно языки пламени обрамляют мое лицо мягкими волнами. Подводка четкой черной линией очерчивает контур моих глаз и в уголках уходит в небольшую стрелку. Черные, длинные и густые ресницы делают взгляд необычайно красивым и выразительным. Немного румян и слегка розовые губы, которые напоминают лепестки нежной розы – последний штрих новой меня.

Я ожидала изменений, но не могу оторваться от своего отражения. Голова начинает немного кружиться от всех сегодняшних происшествий, но я берусь за деревянный подлокотник стула, опираясь, чтобы встать и подхожу ближе к большому зеркалу на стене. Каждый шаг сопровождается легким качанием моих волос. Они будто живут в одном ритме с моими движениями, чего нельзя было сказать раньше. Мне кажется, я даже начала их слышать, но возможно это потому, что Эмили потратила на них половину своего баллончика с лаком. Черное платье едва прикрывает мой зад, но делает ноги невероятно длинными. Если бы я была парнем, то трахнула бы саму себя. Потому что эта девица в отражении - невероятно сексуальна.

- Эм… Эмили? Подойди-ка, пожалуйста. – Зову ее я неуверенным голосом, и вижу, как озадаченная подруга быстрым шагом направляется ко мне.

- Что-то не так?

- Если ты сейчас же не уведешь меня от зеркала, я боюсь, что начну удовлетворять саму себя прямо здесь же. Потому что это… - я поворачиваюсь к ней и хватаю ее за плечи, - просто невероятно! Черт, подруга, да ты посмотри на меня. И посмотри на себя, - указываю рукой на нас, - мы с тобой в купе просто бомба, но ни хрена не замедленного действия. Торпеда, целью которой будет одно – чтобы все мужские члены сегодня встали при одном нашем появлении.

- Кира, ты всегда была такой и просто скрывалась под маской скромницы? Или ты на самом деле скромница, которая надела на себя образ раскрепощенной сучки, готовой к разврату?

- Скорее второе, но думаю, что этот образ теперь будет моим любимым. Я врасту в него корнями так, что ни одна скотина этого мира не сможет выкорчевать меня оттуда.

- Поехали, деревце мое. - Смеется подруга, и мы идем собирать оставшиеся вещи. Я захожу в комнату. Тут витает цитрусовый аромат моей туалетной воды.

Со столика возле кровати я беру свой мобильный, кошелек и ключи, убирая все в сумку, и направляюсь к окну. Поднимаю взгляд на уже потемневшее небо, усыпанное как всегда множеством звезд. Завтра. Уже завтра я пойду на отбор. Это будоражит меня каждую секунду. Мой план все ближе и ближе к осуществлению. Но сегодня я хочу, как полагается отметить выпускной на полную катушку.

Мы заходим в помещение, в котором отдаем свои билеты. На входе стоит крупный мужчина в черной обтягивающей футболке и джинсах. Вид у него серьезный, и, не смотря на то, что это всего лишь охранник, я бы хотела, чтобы этот экземпляр разделся для меня. Словно услышав мои мысли, парень переводит на меня взгляд, а я в смущении закусываю губу и опускаю глаза, надеясь, что не произнесла это вслух.

- Боже, Кира, это всего лишь вход. Может, мы уйдем отсюда, пока ты не решила соблазнить всех парней еще в дверях?

- Нет! – кричу я, хватая ее за руку, уводя внутрь помещения, подмигиваю охраннику, проходя мимо него. – Сегодня девочки гуляют по полной!

Мы попадаем в огромный зал, коридором, к центру которого, служат барные стойки, с танцующими на них полуобнаженными мужчинами. Некоторые девушки потягивают коктейли или заглатывают шоты с горячительными напитками. Кто-то танцует, кто-то ласкает мужчин, пытаясь куда-нибудь засунуть бумажные купюры. Кругом так и пахнет сексом. Мимо нас проходят такие же раздетые мужчины-официанты, неся в руках бокалы с алкоголем и угощения. Лазерные лучи, диско шар и цветомузыка заполняют клуб разными красками, летая в воздухе, словно разноцветные мотыльки. Клубы дыма струятся по полу, медленно поднимаясь вверх, пропитывая всё легким сладким ароматом. Мои глаза без остановки бегают по всему вокруг. В такое место я попала впервые. Здесь нет стеснения. И уж если ты попал сюда, то надо быть таким же раскрепощенным.

Мы проходим к нашему столику, в центре которого, точно так же, как у всех, есть пилон. Располагаемся на мягком пушистом диване черного цвета, и нам тут же приносят две стопки и несколько долек лайма и лимона.

- Ну что, за твой выпуск и начало новой жизни! – говорит Эмили, поднимая стопку одной рукой, а второй насыпая на первую щепотку соли. Я делаю точно так же. – Лизнул, глотнул, укусил. Вперед, девочка моя!

Я, выдыхая, наклоняюсь к руке со стопкой, слизываю соль, которая заполняет мой рот, а затем заглатываю содержимое шота. Холодная жидкость обжигает мое горло, стекая по нему вниз. Но попав внутрь, заполняет все тело, разливаясь приятным теплом. Тут же закусываю долькой лайма. Кислота сковывает и обжигает всю полость рта, и я начинаю морщиться. Открыв глаза, я вижу, как Эмили смеется надо мной, а затем медленно тянется за лимоном и спокойно съедает дольку. Видимо она делает это далеко не второй или третий раз.

Подруга поднимает руку вверх и щелкает пальцами, привлекая к себе внимание официанта. Но звуки щелчков не слышны в ритмичной музыке, а мое тело непроизвольно начинает двигаться в такт.

Нам приносят стопки одну за другой. Но мне не уследить за количеством выпитого, поскольку пустые стаканы тут же уносят.

Уже очень много выпито, а щеки и пресс болят от постоянного смеха над забавными воспоминаниями.

Но тут возле нашего стола возникает мужчина. Я понимаю, что это танцор, потому что он почти полностью одет в неподходящий к этой обстановке костюм пилота. Я начинаю визжать от восторга, хлопая в ладоши, усаживаясь удобнее.

Парень указывает на меня пальцем и смотрит на Эмили, будто молча спрашивая ее: «Это она?»

Подруга активно кивает головой и улыбается мне. «Что они задумали?»… Я нервно тереблю браслет, подаренный мамой. Стараясь с ним не расставаться, я даже в это место надела его.

Парень протягивает мне руку. Я перевожу взгляд на подругу и снова на парня. Но он не выдерживает и сам хватает меня, выдергивая с места, закидывает к себе на плечо и уносит куда-то, но я не вижу куда. Надеюсь, что вид моей оголенной задницы, открыт не многим. Сквозь рыжие пряди я смотрю на предательницу-подругу, которая машет мне на прощание рукой, ехидно улыбаясь тому, что знает, что сейчас будет, а к ней подходит еще один танцор. Но тут ткань закрывается передо мной, отделяя меня от всех людей, оставляя наедине с незнакомцем. Он осторожно усаживает меня на что-то мягкое. Осмотревшись, я поняла, что мы находимся в уединенной комнатке для приватного танца. Черт! Ох уж эта Эмили.

Танцор начинает свое представление. Его медленные движения полны энергии. Расстегивая одну пуговицу пиджака за другой, он роняет его рядом со мной, оставаясь в белоснежной обтягивающей рубашке и черном галстуке. Снова закусываю нижнюю губу, желая поскорее увидеть его обнаженным. Я готова сама начать раздевать его. Но парень не торопится снимать верх, вместо этого он берется за брюки и одним резким движением вперед сдергивает их с себя, оставаясь в одних тонюсеньких трусах, скрывающих его не малое достоинство. От неожиданности я даже закрываю лицо руками , смеясь своей же глупости и смущению, а затем раздвигаю пальцы, желая насладиться процессом сполна. Низ живота заполняется ощущением невероятного возбуждения, а клитор начинает пульсировать диким ритмом моего сердцебиения. У меня так давно не было секса, что я готова трахнуть этого красавчика, прямо здесь и сейчас. Но понимаю, что он просто танцует для меня и ничего больше. Под медленный ритм басов парень одну за другой начинает расстегивать пуговицы своей рубашки, а я не могу оторвать свой взгляд от его лица. Он словно гипнотизирует меня, приковав к себе невидимыми наручниками. Я не вижу, насколько он уже оголил торс. Наблюдаю, как он проводит кончиком языка сначала по верхней губе, а затем так же томительно по нижней, вызывая во мне еще более страстные чувства, граничащие с нетерпеливостью и бешенством, которые я готова ему продемонстрировать, если он не доставит мне удовольствие прямо сейчас. Моя грудь тяжело поднимается и опускается от глубоких вдохов. Его рубашка сползает по рукам на пол, а на груди продолжает болтаться галстук, к которому он тянется, ослабляя узел. Я прикрываю глаза, потому что не могу смотреть на это. Еще мгновение и мои собственные руки начнут ласкать себя. Но тут на своей шее я ощущаю что-то, что тянет меня вперед. Открываю глаза и вижу прямо перед собой его член, но, слава Богу, он все еще спрятан от меня под тонкой материей. Но мои руки так и чешутся, желая отогнуть резинку в сторону и насладиться видом стоящего члена. Но затем парень обходит кресло и становится за моей спиной, а его руки ложатся на мои плечи, начиная опускаться ниже. Приятные теплые руки, с возбуждающей хваткой блуждают на моем теле. Я отклоняю голову в сторону, оголяя шею, за что награждаюсь теплым трепетом его дыхания. Его губы обхватывают мочку моего уха, и я ощущаю, как кончик языка играет с самой чувствительной частью многих девушек, и я не исключение. Еле уловимый стон вырывается из меня, но я уверена, что даже сквозь громкую музыку он услышал его. Чёрт, я такая мокрая, и все внутри меня начинает сокращаться от возбуждения. Танцор становится на колени передо мной. Его руки оказываются на моих бедрах, поднимая край платья выше с каждым миллиметром. Черт, черт, черт! Неужели он не настроен останавливаться. Пальцы находят мой возбужденный комок и сразу начинают ласкать его уверенными движениями. Мое тело выгибается навстречу его руке. Разум затуманивается еще больше. Шум в ушах и голове становится каким-то далеким. Я делаю глоток воздуха. А затем еще и еще на каждое его движение. Он забрал меня из реальности и уносит куда-то далеко в облака. Туда, где нет ничего, кроме наслаждения. Но тут на моем клиторе я чувствую его мягкие губы. Нихрена себе! Я начинаю стонать и подвигаюсь еще ближе к его рту. Горячий язык выписывает круги. И те самые миллиарды звезд, которые я вижу каждый вечер в своем окне, теперь находятся здесь, со мной, и я вижу их везде, но они ярче, больше и разноцветнее. Волны возбуждения следуют одна за другой, и я чувствую, как балансирую на грани оргазма. Парень добавляет к языку палец, вводя его в меня, и я откровенно начинаю трахать его. Еще доля секунды и я кончу под натиском уверенных движений моего «пилота». Я резко распахиваю глаза, сжимаясь вокруг него, кончаю с бурным диким стоном, который без конца вырывается из меня. Но тут я вижу то, чего совсем не ожидала: за сдвинутой шторой за мной наблюдает пара глаз. В них одновременно читается удивление и возбуждение от увиденного. Но тот, кому принадлежат эти глаза, не отводит взгляда, не выходит из комнаты. Он просто смотрит. А я не могу оторвать глаз от него. Я думала, что этот танцор гипнотизирует меня. Но я точно ошиблась. Я уже не понимаю, от чего я кончаю: от этих прекрасных глаз, которые наблюдают за мной, или от того языка, что блуждает внизу между моих ног. Этот парень просто смотрит на то, как я кончаю под действиями другого, широко расставив ноги. Его рука взлетает и запутывается в темных волосах, и после этого он выходит из комнаты, оставив меня вновь наедине с танцором. Я, тут же выдохшись, падаю назад, пытаясь перевести дух, и закрываю рукой глаза. Твою же мать. Это было невероятно.

Пронзительный звон будильника вырывает меня из глубины моего сна, в котором я вижу глаза незнакомца, наблюдающего за мной везде. Голова пульсирует с похмелья, во рту ужасный вкус и меня мучает дикая жажда. Я медленно поднимаюсь с подушки. Скрывая лицо в ладонях, стараюсь укрыться от света и одновременно проснуться, но со стоном падаю назад. Мне очень плохо. Все мое тело требуют снова уснуть, и проснуться только тогда, когда все это дерьмо наконец-то пройдет. Нафига мы столько пили вчера? Раздается стук в дверь и в комнату входит Эмили.

- Привет, развратная девица, - улыбается она, присаживаясь на край моей постели и протягивает воду с таблеткой.

- Привет, предательская твоя душонка. Надо же тебе было оставить меня вчера наедине с этим сексуальным Богом кунилингуса.

- Ну, я не слышала, чтобы ты звала на помощь, – продолжает смеяться подруга. На что я чуть ли не рычу на нее:

- Потому что ты вообще нихрена не слышала, лапая того блондина под оглушительную музыку. Боже, не разрешай мне так напиваться больше. – Сажусь и забираю у нее стакан с водой, закидывая обезболивающее в рот. – Вот как я сейчас пойду на этот отбор?

- Тебе поможет пара кубиков льда от мешков под глазами и первоклассный макияж от Эмили Дикенсон.

- Если эта Эмили Дикенсон еще и вытащит мою задницу из постели - ей цены не будет, -ворчу я, пряча лицо в белоснежных подушках.

- Ну, если твоя рыжая голова хочет продолжать находиться в той самой заднице, в которой она пребывала последние пять лет, то она может оставаться в постели, сколько ей вздумается. А я пойду вместо тебя и заполучу место среди стройных, высоких стюардесс и сексуальных пилотов, которые будут доставлять меня в разные точки Земного шара.

- Вот же стерва, - бурчу я, продолжая лежать головой вниз. – И как меня судьбинушка с такой свела? – переворачиваюсь на спину, убирая рыжие растрепанные волосы с лица. – Вот знаешь ведь, как убедить. Медленно сползаю с постели и иду в душ.

Зайдя в ванную, первым делом смотрю на свое отражение. Косметика размазалась под глазами, образуя черные круги как у зомби. Копна рыжих волос напоминает гнездо для крупных птиц. Мда…

Стягиваю футболку, включаю воду, и встаю под расслабляющие струи теплой воды. У меня ощущение, что я вчера бежала марафон. Кости ломит, мышцы тянет, в голове словно долбят кувалдой, пытаясь с каждым ударом вбить гвоздь сильнее и громче. Но с каждым мгновением, что я провожу в ду̀ше, я прихожу в себя. И открыв дверь ванной, пускаю пар в прохладный коридор нашей квартиры. Я чувствую себя бодрой, как обычно.

А мысль о том, что всего несколько часов отделяют меня от собеседования, добавляет адреналин в мою кровь, который дает свой результат, благодаря чему я похожа на реактивную, слегка обезумевшую ракету, не знающую за что взяться в первую очередь. Толи мне выпить кофе, толи привести себя в порядок, толи подобрать одежду…

Сижу на кровати и смотрю в зеркало, висящее на двери моей комнаты. Но тут оно смещается и входит Эмили с кружкой дымящегося, свежесваренного, пробуждающего кофе, аромат которого сразу разносится по комнате.

- Держи, – протягивает мне белую керамическую кружку с моим именем, – а я пока займусь твоими волосами.

Делаю глоток горячего, сладкого кофе со сливками. Мягкий и тонкий вкус наполняет мой разум пробуждающей силой. Отчего все мысли возвращаются на свои полочки в моей голове. Эмили уже колдует с моими прядями, накручивая каждый локон на щипцы.

- Ты уже знаешь, что там будет? Что будут спрашивать? – интересуется она.

- Не представляю даже. Но я прочитала много материала, который наверняка может мне пригодиться. Вот, например: ты знала, что перед каждым рейсом придумывают специальное кодовое слово, известное только экипажу, чтобы в случае захвата воздушного судна или аварии можно было незаметно оповестить об этом капитана?

- Хм, интересно. А кто придумывает эти слова?

- Не знаю. Наверное, капитан.

- И правильно. Если дадут возможность тебе, то думаю, это слово будет «оргазм». – Подруга смеется, а я слегка шлепаю ее по ноге.

Эмили убирает мои локоны назад в красивый пучок из завитушек, открывая полностью мое лицо. Она настояла на том, чтобы сегодня мой образ больше походил на очаровательную стюардессу, чем на вчерашнюю развратницу. И в этом я полностью согласилась с ней.

Я подготовила для себя белую блузку на пуговицах с длинным рукавом, которую заправила в черные брюки, доходящие до щиколотки и чуть сужающиеся к низу. Обязательно каблуки, но не высокие, как настаивала Эмили, а простые черные лодочки. И моим завершающим штрихом стала ярко красная помада «RubyWoo» от MAC. Подруга одолжила мне свои часы. Поскольку я не хотела расставаться с маминым браслетом, поэтому на другую руку надела более привлекающие взгляд DKNY из керамики. На самом деле они были очень просты на вид – абсолютно черные, с белыми цифрами и такими же белыми стрелками на фоне черного циферблата. Но выглядели очень элегантно. И мы подумали, что они очень хорошо дополнят мой образ. Не хватало только очков, и я была бы похожа на секретаря из какой-нибудь престижной конторы. Но нет, нет и нет. Я просто шла на отбор в стюардессы.

Без четверти четыре я подъехала на такси в назначенное место. Возле дверей было весьма оживленно. Кто-то стоял и обмахивал себя, чтобы было не так жарко, кто-то просто курил. Я бросила взгляд на часы, и, решив, что у меня еще есть немного времени, зашла в Старбакс за латте, чтобы немного успокоиться и занять чем-то руки. Я не хотела, чтобы все видели, что я волнуюсь. Обычно в такие моменты я начинаю всячески заламывать пальцы на руках, а так, я буду держать стаканчик, и наслаждаться ароматом. Зайдя внутрь помещения, я остановилась. Это был простой коридор, стены которого были увешаны тематическими картинами и фотографиями и покрашены в светлый цвет. На полу лежал кафель, в котором отражался свет ламп с потолка, делая помещение более светлым, и от которого вдоль всего этажа раздавался цокот каблучков девушек, пришедших на собеседование. Люди в форме авиакомпании мелькали среди кандидаток, выделяя их из общей толпы. Но народу было предостаточно. На первый взгляд не меньше 70 человек.

К нам вышел какой-то мужчина в форме компании и попросил всех, кто пришел на отбор, проследовать за ним в кабинет. Эта была аудитория, напоминающая мне те классы, в которых я провела студенческие годы. Ничего особенного - парты, стулья, стол преподавателя и огромная доска. На столе уже лежали листы и ручки.

- Прошу всех присаживаться на свободные места. – Седовласый мужчина подождал некоторое время, пока в аудитории наступит тишина и продолжил. – Меня зовут Джей Уокер. Сегодня я проведу с вами первую беседу, а те, кто пройдут собеседование, будут видеть меня на протяжении двух месяцев на обучении. Все вы пришли сюда, чтобы стать бортпроводниками в нашей авиакомпании. Хочу сразу предупредить вас всех, что работа эта не самая романтичная, если только вы не считаете романтикой мытье туалетов и исполнение капризов пассажиров рейса. Практически весь месяц вы отсутствуете дома. Есть еще множество причин, по которым большинство кандидатов отсеиваются на этапе обучения, но я думаю, что если вы действительно четко решили стать бортпроводником и хотите летать, то вы преодолеете все трудности. – Некоторые девушки стали оглядываться по сторонам и мне показалось, что они уже не так сильно хотят оставаться здесь и сидят только из вежливости или неудобства встать и выйти. Я смотрю на лица некоторых. Кому-то так же интересно, как и мне, и их выдает счастливая улыбка. Кто-то что-то записывает. А кому-то совсем не интересно. Но самое главное, что я уже здесь. Сделала первый шаг. И не важно, сколько времени мне потребуется, чтобы летать. Я знаю, что могу и хочу этого

- Сейчас вам необходимо заполнить анкеты, лежащие у вас на столах. На заполнение вам дается 10 минут. Отвечать необходимо так, как вы чувствуете, а не так, как вы думаете, что нужно нам. После этого передаем анкеты с дальних столов на первый. Я собираю их, а дальше вас вызывают по одному человеку в кабинет, где вы будете проходить собеседование с психологом и еще несколькими людьми. Итак, время пошло и удачи всем.

Я открываю белые листы, лежащий прямо передо мной. Все довольно просто: фамилия и имя, дата рождения, дальше ассоциативные вопросы, как бы я поступила в той или иной ситуации без вариантов ответа. В конце просят нарисовать картинку, первую - пришедшею на ум. Все что я сейчас вижу – это маленький летящий самолет среди облаков, который направляется к улыбающемуся солнцу. Звучит и выглядит как-то не особо, но хочется передать радость в этом рисунке тем, кто его увидит.

Спустя 10 минут нас попросили собрать рисунки. Дальше за нами будут приходить, и вызывать нас на беседу. Девушка за девушкой уходила из комнаты, а в моей груди сердце отбивало чечетку, ладони предательски потели, а на щеках проступил румянец от волнения.

Выхожу из кабинета, чтобы найти кулер с водой, потому что я не могу даже сглотнуть. Делаю глубокий вдох и оглядываюсь по сторонам, но ничего связанного с водой я не вижу. Мимо проходит девушка, разглядывающая какие-то документы, и я решаю спросить ее помощи, на что она подсказывает и направляет меня в нужном направлении. Набрав воды в стаканчик, я бегом возвращаюсь обратно и на подходе к аудитории слышу свое имя.

- Кто такая Кира Диас?! – голос уже недовольный. Видимо не первый раз меня зовут, черт, а меня не было.

- Я здесь. Простите, заблудилась, - говорю я. На мой голос оборачивается вся аудитория, а вместе с ней и молодой человек.

Мое сердце перестает биться, и падает вниз. Этого просто не может быть! Я встряхнула головой, думая, что мне мерещится. Но нет. Разум притупляется, когда я снова вижу эти глаза, которые узнают меня. Мы смотрим друг на друга, и ни один не решается начать разговор. Меня бросает в жар, и тут же в холод. Я не понимаю, как реагирует мое тело. Толи оно радо встрече, толи хочет провалиться от стыда. Ноги начинают слегка подкашиваться, и я сильнее сжимаю стакан в своей руке, отчего вода из него вытекает на меня. Черт!

- Вы мисс Диас? – спрашивает он, и его брови взлетают удивленно вверх.

- Да. – Уверенно отвечает мой голос, но вот разум кричит, чтобы я остановилась, наврала что-нибудь, и… бежать, бежать. Бежать подальше от этих глаз, которые преследуют меня. Всю ночь мне снилось, что он рядом. Следит за мной, куда бы я ни пошла, чем бы ни занималась. И вот сейчас он снова здесь, пробрался не только в мой сон, но и мечты. Сначала эта ненормальная Эшли преследовала меня в универе, теперь этот неотразимый брюнет здесь. Это просто невероятно! Пора завязывать с этим. Все что мне нужно, это пройти собеседование. Я не дам ему помешать этому. И плевать, что он видел меня, когда я получала свой оргазм в клубе. Значит он гей. Это ведь был стрипклуб для женщин. Да! Точно! Он точно гей. – Мы можем идти на собеседование? – спрашиваю я с большей уверенностью, выдыхая после такой шокирующей встречи.

- Да. Пройдемте.

Я пропускаю парня вперед, а сама следую за ним, стараясь не смотреть на него вообще. Но его аппетитная задница просто не может не броситься в глаза. Так бы укуси…

- Прошу сюда, - прерывает он мои мысли. Черт. Он что, всегда будет прерывать меня на самых горячих моментах?

Я вхожу в небольшую аудиторию, где сидит комиссия из трех человек. Брюнет садится на свободный стул. То есть он так же будет проводить опрос.

Начинается все с психолога, которая спрашивает раз за разом о том, готова ли я чистить унитазы, убирать рвоту, успокаивать пассажиров и искать компромиссы. Готова ли отсутствовать дома двадцать три дня в месяце , и быть все это время на работе. Я согласна на все, после жизни в университете я прошла через все возможные трудности. И думаю, научилась быть не конфликтной, не придирчивой.

Дальше я села к нему. Мой уже знакомый брюнет с любопытством разглядывает меня и смотрит мою анкету.

- Ну, что же, мисс Диас. Вы получили диплом о высшем образовании, чтобы стать официанткой на борту самолета? – смотрит на меня с вызовом. Что он задумал? Решил проверить у кого крепче яйца?

- Пожалуй, да. Видите ли, я считаю, что документ о высшем образовании – это пустая корочка. Самое главное сейчас - это опыт, которым ты обладаешь. Диплом не поможет тебе посадить самолет, а вот опыт наоборот. Диплом не даст тебе навыков выживания, в вот опыт да. Я считаю, что работа бортпроводника даст мне возможность отточить во мне стрессоустойчивость, научит разрешать конфликтные ситуации, здраво мыслить в тяжелых и критических ситуациях, угрожающих жизни. Если по всему этому можно получить диплом, то Вы можете подсказать мне, где такие выдают, и я не буду тратить Ваше время. – Я смотрю на него, с вызовом приподнимая одну бровь. Слышу за своей спиной задорный смех мистера Уокера.

- Пожалуй, Майк, я уведу у тебя ее. – Он поднимается со стула и встает за спиной брюнета, который сверлит меня взглядом. – Что Вы знаете о самолетах, мисс Диас?

- А что Вы хотите от меня услышать? Строение самолета, правила поведения на борту или что-то из истории?

- Расскажите то, что считаете нужным, на свое усмотрение. – Три пары глаз пристально смотрят на меня, ожидая того, что я могу им рассказать. В уме я перебираю все, что читала о самолетах, пилотах, бортпроводниках и так далее. Но что применить сейчас? Самолеты летают против ветра, потому что так им проще взлететь? Нет не то. Что раньше роль бортпроводников выполнял второй пилот? Тоже ерунда какая-то.

- Знаете, я многое читала. Но думаю, об этом Вы можете рассказать мне и сами на Ваших занятиях. Самое главное, что я очень хочу работать на авиалиниях, чтобы люди чувствовали себя более комфортно и получали от полета столько же радости, как если бы смотрели на летящий в облаках самолет снизу. – Уокер переводит взгляд на Брюнета, а тот в свою очередь на мистера Джея.

Парень берет в руки ручку и ставит на моей анкете плюс.

- Что ж, мисс Диас, добро пожаловать в нашу команду. Надеюсь, Вы получите море удовольствия у нас, - слегка прищуривается. Он намекает на сегодняшнюю ночь. Засранец.

- Непременно. Простите, а Вы тоже будете преподавать?

Джей Уокер начинает смеяться.

- Нет, лапочка. Он умеет только со своим штурвалом обращаться. – Видимо Мужчина не понял двойственность этой фразы. Я старалась не расхохотаться прямо в кабинете, а желваки на лице Майка уже сводило от злости.

- Я - пилот, мисс Диас.

- Очень приятно познакомиться с тем, кто умеет ловко управлять штурвалом, - протягиваю ему руку для рукопожатия. На что парень берет ее слегка неуверенно, не ожидая этого от девушки. - А могу и я как-нибудь попробовать?

Его рука крепко сжала мою, я вижу, как его задели мои слова. Но он наклоняется ко мне, и чуть слышно говорит:

– Только если хорошо попросите, после окончания обучения. Видите ли, мой штурвал – это тонкая наука. Нужно все тщательно рассчитать. К тому же мой рабочий агрегат достаточно большого размера. – Он переводит взгляд на Уокера, который косо смотрит на нас. - Boeing 747, знаете ли.

Улыбка не сходит с моего лица, но я все же, старательно пытаюсь скрыть ее. Не знаю, как это выглядит со стороны, но я сдерживаюсь из последних сил, чтобы не прыснуть от смеха.

- Я непременно попрошу об этом, когда пройду обучение. Всего доброго. Рада была познакомиться.

Закрываю за собой дверь и облокачиваюсь на стену, выдохнув с облегчением.

- Да! - чуть слышно радуюсь. Все во мне готово кричать каждому человеку на Земле как я рада! Хоть это было довольно легко, но я все равно сделала это! И не важно, что там был Он. У меня получилось! – Да, да, да! – Сжимаю кулаки от восторга, но тут меня толкает открывающаяся дверь кабинета, и снова вижу эти глаза. Опять он, и его взгляд заставляющий меня пылать.

- Почему так тихо? Ночью Ваши крики восторга были гораздо громче.

Говнюк. Все-таки не упустил своего шанса подколоть меня. Есть в нем что-то от Эшли. Так и хочется залепить ему по самодовольной физиономии своей сумкой.

- Простите, как Вас зовут? Что-то не припомню.

- Майк. Майк Сандерс, – поправляет свой пиджак парень, уверенный в своей неотразимости. Видимо его пригласили, чтобы девушки решили, что все пилоты такие симпатичные и можно заарканить кого-нибудь.

- Отлично, Майк Сандерс. Я смогу кричать для тебя очень громко, когда ты будешь трахать меня на высоте десяти тысячи метров над землей. А пока, ты просто консультант, который помогает в отборе. Ты не главный. Решаешь тоже не ты, как я поняла. – Подхожу к нему в плотную, прикрыв дверь кабинета его же спиной. Мой голос еле слышен, я говорю только для него, обдавая своим дыханием его шею и вдыхая его аромат. - Поэтому смотри, как бы ты не стал кричать слишком громко, когда в следующий раз надумаешь подколоть меня, а я возьму тебя за яйца, да очень крепко. – Беру его член в свою руку и слегка сдавливаю, чтобы он понял, что со мной лучше не играть. Он затаил дыхание, и зрачки его голубых глаз расширились за долю секунды. – А если будешь хорошо себя вести, - перебираю пальчиками его достоинство, начиная медленно гладить по набухающей длине в штанах, - возможно, мы сможем провести время очень хорошо. Но при этом твой рот должен быть закрыт так же, как сейчас. Мы договорились?

- Я подумаю над твоим предложением, - выдыхает он прерывисто, после того, как я отступила на шаг назад. – Не думаю, что второй пилот согласится покинуть борт, или кабину, - поправляет галстук, но взглядом так и сверлит меня. Он готов наброситься на меня прямо здесь.

- Мы что-нибудь придумаем. – Улыбаюсь ему и щелкаю по носу пальчиком, оставляя его стоять у двери с возбужденным членом в штанах. Я обожаю свое новое амплуа. Характерная, дерзкая. Черт, этот рыжий цвет волос делает из меня дикую кошку. И мне это нравится.

Достаю из сумки телефон и набираю подругу.

- Алло, Эмили? Меня взяли! Представляешь? Взяли! Для меня открыта моя дорога в облака!

История вторя:”Мечты больше нет?”

Насколько сложно стать стюардессой? Все действительно не так легко и романтично. Не умеешь плавать – ты вылетаешь. Плохое зрение – ты вылетаешь. Ухудшилось здоровье – ты вылетаешь. На каждом занятии нас готовили к тому, что в полете может произойти чрезвычайная ситуация. Потушить пожар – легко. Вернуть сердцу ритм – да, пожалуйста. Усмирить гневного и недовольного пассажира – на раз-два. Каждый день мы оттачивали полученные знания. Применяли их друг на друге. Были докторами, пожарными, спасателями, няньками, психологами, официантами, уборщиками и, конечно же, вторыми пилотами. Да, да! Все верно. Любой бортпроводник обязан уметь посадить самолет. И скажу я вам, несмотря на то, что после каждого учебного дня я либо еле волочила ноги, либо была нагружена, но я все равно смотрела в небо в предвкушении первого полета. И, конечно же, есть самый большой плюс – сногсшибательные пилоты…

Глухой стук удара о стену вперемешку со стонами, заполняют коридор его номера. Громкие звуки поцелуев эхом отражаются от стен, возвращаясь к нам, приумножая чувство удовольствия. Пальцы моих рук впиваются когтями в рубашку на спине, желая разорвать ее в клочья. Запах его одеколона невероятно возбуждает, наполняя легкие сексуальным ароматом. Он поднимает меня за зад, до уровня своей талии, а я обвиваю его ногами, стараясь прижать парня еще ближе к себе насколько это вообще возможно. Дикая похоть, страсть, желание, агония и множество других чувств уносят нас от всех, разделяя только тонкой стенкой его номера. Горячие пальцы проникают внутрь меня, трахая уверенными толчками. Я расплываюсь и только яростнее впиваюсь ногтями в мужские плечи. Все внутри горит, желая вырваться наружу. Каждый вдох громче, глубже и прерывистее предыдущего. Начинаю поддаваться инстинктам и двигаюсь навстречу каждому новому движению руки. Но тут все прекращается, и слышу звук расстегивающейся ширинки. А затем он входит в меня. Огромный, горячий, твердый и одновременно мягкий.

- О, Боже! Да! – вырывается из меня новый крик. Я хочу его. Трахать не останавливаясь, всю ночь и весь день напролет. Мне неважно все, что происходит вокруг. Слышат ли нас. Мне важно только то, какие я испытываю чувства от трения мужского члена. – Еще! – стону я при каждом толчке. – Сильнее! Пожалуйста, не останавливайся.

- Не останавливаться? – тихо рычит он возле моего уха.

- Не вздумай, твою мать, останавливаться.

- Как меня зовут? Хочу слышать свое имя, пока ты будешь кончать на мне.

Но я молчу. Наслаждаюсь этим возбуждением, что нарастает внутри меня. Я не знаю, насколько меня хватит. Жесткая хватка в моих волосах усиливается, и новый стон вырывается из меня.

- Я не слышу ответа! Хочешь закончить все это? – Нет, нет, только не это. Я же еще не кончила, но уже вот-вот я взорвусь чертовым вулканом оргазма. Резко открываю глаза и смотрю прямо в два синих океана.

- Майк. Майк Сандерс.

Неприятный звук. Откуда-то доносится неприятный звук, не дающий мне кончить и вырывающий меня с каждой секундой больше и больше куда-то дальше от него – голубоглазого брюнета.Я вновь открываю глаза и четко слышу справа сигнал будильника, растворивший мой сон окончательно. Яркий свет не дает мне открыть целиком глаза, и я, часто моргая, тянусь к источнику моего пробуждения, выключая его.

- Расскажешь, что это за Майк? – Черт! Адреналин в моем теле подскакивает моментально и я, повернувшись к подруге, смотрю на нее широко раскрытыми глазами, пытаясь перевести дух.

- Господи, Эмили. Какого хрена ты тут делаешь. Напугала меня! – кладу руку на грудь, все еще пытаясь отдышаться, а страх уже перешел в ноги, оставляя после себя щекотливое ощущение.

- О, подруга. Я даже из комнаты услышала твои дикие стоны. А когда вошла к тебе, чтобы узнать что случилось, то застала тебя извивающейся в кровати, - она ехидно улыбается и садится на кровать, облокотившись о спинку, потягивая ароматный кофе, - и стонущей имя Майка.

- Вот же черт! – падаю обратно на подушки, закрывая глаза и пылающее лицо руками. – Эмили, только не говори, что ты - вуайеристка.

- Да ну тебя. Я просто подумала, что что-то случилось, но ты просто кончала во сне. И всего то. – Эмили начинает смеяться, делая очередной глоток. – Расскажешь все-таки, кто это?

Я пытаюсь вспомнить о нем хоть что-то, кроме глаз цвета ясного неба.

- Впервые я увидела его, когда мы были в стриптиз клубе. И в тот момент, когда я стала кончать от языка того божественного танцора, в комнату вошел этот парень. И черт, меня это завело еще больше.

- Кто еще из нас с ним вуайерист, - смеется подруга.

- А потом встретила его еще раз, только на собеседовании. Он один из членов преподавательского состава и действующий пилот.

- Что ты сказала?! Преподаватель? – поперхнувшись, удивленно смотрит на меня. – То есть ты хочешь сказать, что на парах ты его видишь и вспоминаешь как кончала в клубе, а он естественно вспоминает при виде тебя, как мужик лижет твою киску, пока ты сладострастно стонешь, извиваясь, как и пять минут назад?

- Вот именно. Эмили, эти глаза сведут меня когда-нибудь с ума. Я даже умудрилась его нарисовать. – Я поднимаюсь на постели, открываю выдвижной ящик на прикроватной тумбе и достаю рисунок Майка. Стараясь не смотреть на него, я протягиваю его Эмили.

- Черт, подруга. Видимо этот красавчик точно снес тебе крышу. Но я бы тоже с удовольствием трахнула его. Ты только посмотри на этот взгляд. От него я уже мокрая, - подруга переворачивает набросок карандашом ко мне, как бы заменяя свою голову его рисунком.

- Перестань, - выхватываю у нее листок и смотрю на него. Несмотря на то, что картинка черно белая, я все равно помню каждую деталь его внешности. Угольно черные волосы, голубые глаза, пухлые губы, которые так и хочется укусить или поцеловать. Сегодня я снова увижу его на занятиях. Спустя месяц изнурительных тренировок и лекций, мы дошли до этапа разбора самолета и полета, а главное управления им. – Все, мне нужно собираться. Не хватало еще опоздать на его первое занятие.

- Давай, давай. Смотри не кончи на лекции.

- Эмили, ты знаешь, что ты та еще сучка, - говорю я вслед уходящей из комнаты подруге.

- Слышала что-то подобное от стерв, которые не могут сравниться с таким ангелом как я, - останавливаясь в дверном проеме, язвит Эмили. Через два с половиной часа я стою возле здания American Airlines, формата open space, или же в простонародье – сделанного полностью из панорамных окон, тонированных зеркальным покрытием, которое создает ощущение, что здание состоит из облаков и верхушек деревьев, которые отражаются в больших прямоугольниках. Сквозь вращающиеся двери входят люди. Кто-то в форме, кто-то в простой одежде. Подходя к зданию, я всегда вспоминаю комедию с Гвинет Пэлтроу «Вид сверху лучше» и ее цель – «Париж. Первый класс. Международный». Моя же цель, по крайней мере на сегодня – «Кира, срочно собери свою голову в кучу, а сон и голубые глаза в корзину, нажимая на кнопку Delete». Уверенно захожу внутрь, и первое, что всегда бросается в глаза – огромная надпись под потолком: «Испытай один раз полет, и твои глаза навечно будут устремлены в небо. Однажды побывав там, на всю жизнь ты обречен тосковать о нем».

И я уверена, что это правда.

Сегодня, день сдачи экзаменов. Самый важный, сложный и страшный день в моей жизни. Я бы даже сказала, что он судьбоносный для меня. Я учила, заучивала, отвечала. Я знала все. Я просто не могу не сдать эти экзамены. В памяти всплывает первый день занятий с Майком.

Захожу в кабинет, в котором еще не была и останавливаюсь, вижу огромный ангар, в котором фюзеляж самолета разделен на 3 части. По виду это самый настоящий самолет, но так ли это – я не знаю. Рядом на полу стоят отдельные части, такие как: обшивка самолета и ряды с сиденьями, кухня, двери самолета. Все это тренажеры для нашего обучения, которое будет вести мистер Сандерс. Я оглядываю огромную аудиторию, по которой гуляют такие же ученики, как и я, осматривая все элементы. Но я просто сажусь в одно из кресел для пассажиров. Мне безумно хотелось все потрогать, пощупать, но старалась не вести себя как трехлетний ребенок, а с интересом продолжала разглядывать зал.

- Вам не интересно, мисс Диас? – его ледяной голос, словно обливает меня холодным душем, и я резко поворачиваюсь к его обладателю. Глаза. Снова они. Такие чертовски сексуальные, манящие и желанные одновременно, сужены в ожидании ответа. Я облизываю моментально пересохшие губы.

- Интересно, мистер Сандерс. Просто я считаю, что у нас будет достаточно времени для изучения каждой детали в этих элементах, - указываю рукой на части фюзеляжа.

- Это верно. – Он смотрит на меня, не отрывая взгляд. Пристально и томно. Как в ту ночь – в клубе. Мне кажется, он помнит каждую секунду, проведенную в этой комнате с нами, как и я. Мои мысли перемешиваются в голове, но я понимаю, что безумно хочу его. Мои ладони вспотели, лицо начинает пылать, а дыхание становится более глубоким. Внутри, где-то в груди,как будто что-то щекочет, трепещет и распространяется по всему телу приятным ознобом. Черт, мне нужно провести с ним два месяца здесь, но я не знаю, как сдержать себя сейчас. – Так, все ко мне, - обрывает наш контакт Сандерс, хлопая в ладоши, чтобы привлечь внимание учеников. – Это будут не самые простые для вас два месяца. Вам нужно знать все. Как открыть дверь, как выпустить трап, и даже как посадить самолет. Всё это может спасти жизни пассажирам. Все действия мы будем отрабатывать до автоматизма. Ситуации будут различные. Поэтому не отвлекаемся, слушаем, думаем, запоминаем и обязательно задаем вопросы. Если у вас нет вопросов, значит, вы рискуете жизнями людей, потому что я точно уверен, что с первого раза ничего не усвоится. – Он обводит взглядом каждого из учеников. – Вам все понятно?

- Да. – Дружно отвечаем.

- Итак, начнем с самого элементарного. Как вы считаете, почему самолет может упасть?

И тут, как нельзя, кстати, я вспоминаю свой самый обожаемый сериал – «Теория большого взрыва».

- Отвечая словами Шелдона: «Ах, гравитация, бессердечная ты сука». – Аудиторию заполняется смехом всех присутствующих, тех, кто знает сериал, или тех, кто понял юмор. Даже Майк улыбается, и я поняла, что не сглупила.

- Ну, без этого никуда, мисс Диас. Очень здорово, что у Вас есть чувство юмора. Это может разрядить сложную ситуацию. Но здесь это неуместно. Я требую от вас полную отдачу. – Пауза. Длительная. - Если говорить серьезно? И не брать в расчёт то, что у нас технические неисправности на борту, или пилоты недееспособны? Что может стать причиной падения или кружения самолета?

- Паника? – неуверенно отвечаю я, осматривая всех.

Паника. Именно ее я ощущаю в данный момент, цокая каблуками по мраморному полу. В каждом шаге. В каждом движении. Все тело словно натянутая струна. Воздух кажется прохладным, заставляя меня дрожать. До начала экзаменов остается полчаса, и я ищу место, чтобы сесть и еще раз вспомнить все самое основное из материалов. От Эмили приходит смс: «Удачи, малышка. Сделай это». И я сделаю.

- Мисс Диас, – растягивая каждое слово, направляется ко мне Сандерс. – Снова Вы. Ну как, готовы покорить нас своим эрудированным мозгом и стойким характером?

Ухмыляясь, я встаю со скамьи, направляясь в его сторону. Только сейчас поняла, что села рядом с его кабинетом. – Конечно, Мистер Сандерс. А у вас еще остались поводы усомниться во мне?

Открывая дверь кабинета, Майк смотрит на часы, а затем на меня, жестом руки приглашая войти: - Кофе?

Да, от кофе я бы сейчас не отказалась. Мне необходимо приободриться и разложить все по полочкам в моей голове и памяти.

– Да, если можно. – Прохожу внутрь.

Я была здесь один раз, когда чуть было не сорвала его занятие в очередной раз. Каждый раз я видела в его взгляде укор и желание одновременно. Он хотел меня, и параллельно ненавидел это. И на уроках мы пытались оба блеснуть остроумием: я шутками, а он фактами. Эти бесконечные стычки забавляли других, но не меня. Я уставала от этого. Мне хотелось получать знания и идти к своей цели, но я не могла. Каждый раз при виде его, моя душа летела к нему, желая трахнуть прямо на этом месте. Эти глаза преследовали меня здесь и дома, во снах. Это было пыткой. Но сегодня все должно закончиться. Я сдам все эти долбанные экзамены и не увижу его больше. Ну, может пару раз в рейсах, где он будет за дверью- такой прочной, что наверняка сдержит мой сексуальный порыв.

- Как думаете, справитесь? – спрашивает Майк, разливая по кружкам кофе.

- Я уверена, что все пройдет превосходно.

- Вы настолько самоуверенны, что это видно издалека невооруженным глазом. И как Вас только в школе терпели? – смеется он, подавая ароматный напиток.

- Никак. Еще в университете я не была такой, как сейчас. Я вообще старалась не высовываться. Меня раздражали все эти показушные люди.

- И что же произошло теперь? – встает напротив меня, опираясь о стенку спиной, делая глоток.

- Ничего.

- Ничего? – усмехается. Лицо озаряет эта божественная улыбка. – Вы давно смотрели на себя? С первого же дня Вы взяли меня за яйца. Сначала в клубе, показывая, что Вам абсолютно плевать, что я смотрю на Вас. Затем здесь, причем в самом прямом смысле. Вы сравнимы с теми школьными выскочками. И на каждом занятии старались продемонстрировать это.

- Просто, мистер Сандерс, я хотела, чтобы при сдаче экзаменов учитывалось, что я действительно знаю.

- А Вы действительно знаете, Кира? Мне порой думается, что Вы умеете опускать только свои дурацкие шуточки. Никакой серьезности. Приходите сюда самоутвердиться. – С каждым словом это злило меня, раздражало, бесило. Его лицо не выдавало больше никаких эмоций, только прищур. А я была накалена до предела.

- Ты ошибаешься, – резко встаю, направляясь в сторону двери. - Я сдам эти экзамены. Сегодня. Чтобы ты выкусил. Да и вообще, пошел ты со своим мнением.

- Вот видишь, – смеется в ответ. - Ты не сдашь. Стюардессы не могут быть такими агрессивными, если их выводят на это. А ты ведешься. Подумай об этом. Если комиссия не увидит это, то я приложу все усилия, чтобы показать им, какая ты.

- Меня выводишь только ты, со своей идиотской ухмылкой.

Майк ставит кружку на стол, и подходит ко мне, преграждая путь. Одну руку он кладет на ручку дверцы, а второй опирается на дверь, возле моего лица, приближаясь очень близко.

– Если только я так на тебя влияю, может мне стоит научить тебя держать себя в руках? – шепчет, тихо на ушко, обдувая дыханием. Я ощущаю аромат его одеколона и не могу не вдохнуть его. Прикрываю глаза от наслаждения, а фантазии уже блуждают где-то далеко за пределами реальности. – Давай… - нежно прикусывает мочку уха. Я готова кричать, но контролирую свои руки, и губы. – Я научу тебя держать себя в руках. Это будет полезно для тебя. Я вижу в тебе огонь, самоуверенность, которую тебе хочется показать. Тебе не справиться самой с этим дерьмом. Ты ошибешься в любой момент, и это может стоить тебе карьеры. Я понял, что для тебя эта работа важна больше, чем для других. – Он отходит от меня, протягивая мне руку. – Идет?

Я смотрю на него, абсолютно не понимая, что он хочет от меня. Научить держать себя в руках? Ни хрена, судя по последним минутам просто залезть мне в трусы.

- Пошел в жопу! Учи кого-нибудь другого, – отпихиваю его от себя и выхожу из кабинета. Быстрым шагом я направляюсь к аудитории, в которой должны проходить экзамены.

- Удачи, Диас! – кричит он, на что получает мой коронный жест, специально приготовленный для него уже по традиции – средний палец.

Какого хрена он там себе вообразил? Я неуравновешенная? Не гожусь на эту должность, потому что вспыльчивая? Ох, блять, надеюсь, этот кретин не станет заваливать меня.

Я захожу в класс, в котором все уже сидят за отдельными столами. Перед каждым лежат конверты с тестом внутри. По аудитории разносится звук щелкающих ручек и стучащих о парту карандашей. Напряжение витает в воздухе. Сажусь на свободное место,ожидая начала. Минуты тянутся одна за другой, а в кабинете становится душновато.

- Ну, что. Сегодня важный день для каждого из вас, - входит в кабинет мистер Уокер,- вы должны выложиться по максимуму. У вас есть ровно один час. Команды об окончании не будет. Вы всё должны контролировать самостоятельно. Если кто-то из вас опоздает хоть на минуту, то тесты не принимаются. До указанного времени жду ваши работы на этом столе, - указывает на стол возле выхода. – После этого вы покидаете кабинет, и как только соберутся члены комиссии и проверят ваши работы, мы будем вызывать вас для оглашения результатов. Те из вас, кто не прошли тест, могут пересдать его повторно через полгода. Те, кто сдаст тест, продолжат экзамен. Далее мы уже объясним, что будет вас ожидать. Вопросы? – В кабинете тишина, все только отрицательно машут головами. – Отлично. Желаю всем удачи. Можете приступать.

Я вскрываю конверт. Десять листов. На семи из них вопросы в виде теста, на восьмом задание: описать три положительных качества в работе бортпроводника и три отрицательных, при этом, в графе отрицательных нельзя ничего не писать. Строго три пункта. Вот же дерьмо. В этом задании сплоховать нельзя. Минусы могут обернуться против меня и нужно хорошенько все продумать.

Я начинаю с теста. Один за другим я даю правильные ответы. Я даже не задумываюсь над ними, потому что знаю. Все доведено до автоматизма. За три месяца из нас сделали роботов, которые будут четко знать, что делать в той или иной ситуации, и без разницы как ты себя чувствуешь. Изредка я смотрю на часы, висящие на противоположной стене. Боже, мне кажется, что минутная стрелка сравнима с секундной и движется с рекордной скоростью, стараясь сократить отведенный для нас час. Я заканчиваю с тестами и перехожу к последнему заданию: «Что мне нравится в работе стюардессы?» Первое – общение с людьми. Второе – стюардессы универсальны. Есть теория, что бортпроводники обладают сотней различных профессий. Третье – активность.

«Что мне не нравится в работе бортпроводника?» Я отвожу карандаш в сторону и откидываюсь на спинку стула, переводя взгляд сначала на часы, а затем на окно. У меня есть еще 20 минут, чтобы решить этот вопрос. У меня нет негативных мнений об этой профессии, по крайней мере пока. Хочется написать то, что не приведет комиссию к выводу, что я не годна. А тем более, чтобы Майк оказался прав. Майк, Майк, Майк… Долбанный козел. Хотя и очень аппетитный. Ай, все, хватит о нем думать!

Но из головы так и не выходит наше первое занятие с ним: «Ну, без этого никуда, мисс Диас. Очень здорово, что у Вас есть чувство юмора. Это может разрядить сложную ситуацию», - ”звучит его голос воспоминанием в моем подсознании.Юмор. Точно! Юмор!

Что мне не нравится в работе бортпроводника? Первое – раннее появление морщин на лице из-за постоянной улыбки пассажирам. Второе – мнение, что стюардессы это официантки. Третье – это конец долгожданной мечты многих людей. Дальше начинается работа и цель достигнута.

Я перечитываю все, что написала. Проверяю правильность ответов и смотрю на часы. До конца остается еще 10 минут. Встав, я направляюсь к столу у выхода, чтобы сдать тест, и все сидящие тут же поднимают головы, провожая меня взглядом. Кто-то с завистью, кто-то с укором и презрением. Но мне плевать.

Я всегда старалась быть милой и дружелюбной, несмотря на все шепоты за моей спиной. «Неважно, насколько тебе неприятен человек. Не нужно показывать этого. Будь выше», - говорила мне Эмили каждый день вначале дня, который мне нужно было провести в университете, принимая на себя новые гадости. Именно так я и поступала, поступаю и буду поступать всегда.

Через сорок минут, мы дружно обсуждаем свои тесты друг с другом, нервничая, ожидая итогов. Жутко трясёт все тело в предвкушении итогов. Одна девушка облокотилась на парту руками и положила на них голову. Судя по нашим разговорам, она понимает, что не пройдет дальше. Кто-то нервно смеется, чтобы скрыть переживания, кто-то вышагивает, чтобы унять дрожь. В кабинете становится душно с каждой ожидаемой минутой. Минутная стрелка уже несравнима с секундной, скорее, наоборот - с часовой. Дышать становится все труднее, в горле пересохло. Шумно отодвинув стул, я встаю и направляюсь к кулеру за водой, но тут открывается дверь в кабинет и входит мистер Уокер. Нервно сглотнув, я смотрю то на него, то на лист в его руках.

- Итак, - начинает пожилой мужчина, - напоминаю, что те из вас, кто не прошел сегодняшний отбор, могут повторить сдачу через полгода. – Сердце бешено стучит в груди, руки трясутся, в горле словно пустыня. А в кабинете, в котором еще пару минут назад было невыносимо душно, стало резко холодно. – Чьи имена я назову – прошу на выход. Рейчел Стюарт. Мишель Грин. Сьюзен Макларен. – Фамилии и имена сменяли одна другую, и я видела, как менялись лица этих людей. Печаль, злость, непонимание. Сьюзен вышла из кабинета, вытирая непрошеные слезы. Я видела ее сияющие глаза, когда она сумела вытащить огромного парня по имени Стен из бассейна на плот, при упражнении. Она вкладывала всю себя. Но это было сложно принять. С каждым новым человеком из списка, нас становится все меньше и меньше в кабинете, и я молюсь, чтоб не услышать свою фамилию. Я умоляю Бога, скрестив пальцы на руках и надеясь, что моя верная подруга покрывает меня трехэтажным матом. – И Кира Диас. Кира Диас. Кира Диас. Мое имя звоном отдается внутри моей головы, словно я колокол, по которому ударили. Стою. Не двигаясь. Не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. Черт. Черт, все провалилось! Меня резко перестало трясти и накрыло волной без эмоциональности. Хотя нет. Мне хочется орать. Кричать настолько громко, чтобы все поняли насколько это больно для меня. Насколько это важно для меня. Я никогда не хотела ничего настолько сильно, как эту работу.

Моё отчаяние сменяется гневом, злостью, и начинается новая порция содрогания всех участков тела одновременно. Оставшиеся смотрят на меня, но я все так же стою, опустив руки, и до конца не могу поверить в происходящее - я в пролете. Даже не просто в пролете, я в жопе! Глубокой. Поднимаю гневный взгляд на ребят, сидящих за столами. Как могут они остаться здесь и занять мое место. Хочу разорвать, порвать, растоптать их всех! Похер на манеры.

- Кира, прошу, выйди в коридор. Не задерживай других, - говорит мистер Уокер, указывая рукой на дверь. Одарив его гневным взглядом, я делаю шаг по направлению к выходу, но ноги, словно два огромных многотонных камня. Выйдя в коридор, все стоят организованной группой возле Майка Сандерса. Дерьмо в квадрате. Только его еще не хватало, посмеяться надо мной. Его идиотская улыбка уже сияет, словно он одна из этих фотомоделей из модных журналов. Слащавая и наигранная.

- Ну, вот и последний, - начинает он. – Ну что, неудачники. Это были тяжелые три месяца в вашей жизни. Но хочется отметить работу и отдачу каждого из вас. Именно благодаря этим качествам… Вы проходите дальше.

- Что? – шиплю я сама себе под нос, неверя тому, что он говорит. Толпа учеников оглушает криками весь коридор, ликуя, радуясь. – Прошли дальше. – Снова повторяю это для себя, уже более уверенно. – Твою мать, прошли. Да. Я же знала!

- Поздравляю, Кира, - говорит Сандерс, подходя ко мне. – У тебя самый лучший результат. Хотя клоунада была лишней в ответах, но она всем понравилась.

- Спасибо.

- Ты ведь понимаешь, что это еще не все. И на следующем этапе тебе будет не сладко. Уж я то постараюсь.

- Потому что ты мудак, каких еще поискать нужно. Что тебе вообще нужно от меня? – наклоняюсь чуть ближе, чтобы остальные ребята не слышали нашу «дружескую» перепалку. Хочется залепить ему оплеуху прямо здесь, но я сдерживаюсь, как могу.

- Всего лишь показать, что ты не та, кем себя считаешь. Ты дикая кошка, которая пытается скрыться под маской маленького котенка. Но я могу научить тебя найтиэту золотую середину. А сейчас ты кидаешься из крайности в крайность. – Отходит от меня. – Прошу всех пройти в тот кабинет, - указывая рукой на открытую дверь, обращается Сандерс к ученикам, но потом снова возвращается взглядом ко мне. И в его глазах я вижу огонь, страсть. Его забавляют эти разговоры. – Ты и сама знаешь это. Ты слишком вспыльчивая. Я тоже был таким. Нам есть, что обсудить. А если надумаешь, то… - протягивает мне свою визитку, разворачивается и входит в кабинет, в котором нас уже ожидает толпа радостных студентов. А я смотрю на маленькую белую картонку с рисунком синих крыльев авиации. «Майк Сандерс. Пилот – Инструктор». Так же указаны контактные телефоны, и адрес.

Через час, когда нам рассказали о проведении второго этапа сдачи экзамена, я стояла в коридоре, ожидая своей очереди. Каждый, кто выходил из кабинета, делился эмоциями и рассказывал, что там было. Кто-то должен был потушить огонь. Кто-то должен был восстановить ритм сердца пассажира. Кому-то пришлось общаться с пассажиром, не говорящем на английском, пытаясь объяснить, что водку в эконом классе не подают даже для смелости. Все это не раз оттачивалось, записывалось и повторялось на занятиях. Но все равно некоторые не справлялись с задачей. Настал мой черед, и я вхожу в тот самый ангар, с самолетом. Комиссия сидит на пассажирских сиденьях, а на тележке лежат билеты с заданиями. Я выбираю, водя пальцем над аккуратно разложеннымилистами, тот, который будет моим. И тяну.

«Вы летите международным рейсом. На вашем борту оказался дебошир, который изрядно выпил, пронеся алкоголь маленькими порциями на борт. Он требует, чтобы ему разрешили закурить в туалете. Перед данным пассажиром сидит семья, с маленьким ребенком, который начинает плакать. Вся обстановка вызывает недовольство остальных пассажиров. Ваши действия?»

Ух. Вот это задачка. Я вдыхаю. Отдаю лист с заданием Майку.

- Отлично. Итак. Я твой разъяренный пассажир. Элизабет и Уокер будут семьей. У тебя есть 5 минут на выполнение этого задания. Времени на «подумать» нет. Поехали.

И тут Майк начинает очень правдоподобно исполнять свою роль, шатаясь между рядами, задевая своей задницей сидящих членов комиссии, которые должны были исполнять роль пассажиров. Эмили активировала нашего малыша, который начал издавать звуки плача на весь ангар, эхом отражающегося от стен, на что естественно Уокер, как порядочный отец просит Эмили угомонить ребенка, и утихомирить Майка.

- Девушка, я Вам что говорю. Я хочу курить. Лететь еще восемь часов. Да я подохну тут.

Ну что ж, поехали: – Сэр, я понимаю Ваше желание, но, к сожалению, это невозможно сделать на борту. Прошу Вас сесть на свое место.

- Да кого ты там понимаешь. Я тебе говорю – курить хочу!

- По правилам всех авиакомпаний это запрещено на борту самолета. Вы должны понимать угрозу не только себе, но и окружающим.

- Да плевать я хотел. Думаешь самая умная здесь? – блин, он начинает меня бесить. Уокер пытается влезть в наш разговор, чтобы помочь угомонить его, но этого тоже нельзя допускать, чтобы не создать накаленную ситуацию. Поэтому я даю понять Уокеру, что решу проблему сама, но тот говорит что-то о плачущем ребенке.

- Сэр, если Вы не успокоитесь и продолжите мешать остальным, то я буду вынуждена предпринять меры.

- Да какие еще меры? Что ты можешь? Ты никто. Захочу и прямо тут закурю. Пассажир всегда прав. – В этот момент Майк имитирует, что достает пачку сигарет и вставляет одну в рот. Я знаю, что еще слишком рано для этого. Но думаю, что Майк так просто от меня не избавится. Он будет делать все, чтобы дружелюбная улыбка, которая была на мне с того момента, как я зашла сюда, сменилась гневом или срывом. И мне хотелось. Ужасно хотелось наорать на него. Послать как обычно. Но нельзя. Тем более, сейчас. Хотелось просто ему врезать. Поэтому я делаю одну не запрещенную вещь. Начинаю поворачиваться к нему спиной и моментально оборачиваюсьобратно, ударяя его ребром ладони по подбородку. От этого Майк падает на Уокера. Уокер смотрит то на Сандерса, то на меня, а затем начинает хохотать, а за ним и вся остальная комиссия. Майк потирает место удара, абсолютно не ожидая, что я осмелюсь его применить. Обычно все решается словами, и я должна применять этот способ строго в критических ситуациях. Эту же можно было решить словами, будь на этом месте простой пассажир. Но не Майк. Он бы просто не дал этого сделать. Тем более я показала, что могу это сделать, если потребуется, и даже глазом не моргну. Так ему.

- Кира, на самом деле, ты должна понимать, что это самая крайняя мера, и применять ее постоянно нельзя.

- Я понимаю, - отвечаю я Джею. – Но Вы же знаете, что он бы не остановился, пока не довел всех пассажиров и членов экипажа до седых волос. Поэтому решила не терять зря время, и показать, что если необходимо, то смогу и к таким мерам прибегнуть.

- Этовсе хорошо, ты действительно большая молодец, что не боишься дать по морде этому зас… Майку, - оговаривается Уокер, - но и конфликтный пассажир не всегда сможет успокоиться, желая отыграться на тебе по полной. Тебе нужно держать себя под контролем всегда, каждую секунду, что ты проводишь на борту самолета. Но в целом, я видел все три месяца, как упорно ты старалась показать все, на что способна. И лично я говорю тебе да! – улыбаясь, проговаривает седовласый инструктор. Его глаза тоже выдают счастливый огонек во взгляде. Добрый и теплый. Я словно масло, таю под прямыми лучами солнца, растекаясь от его слов и решения.

- Да! - Слышу тоже самое от других членов комиссии. Твою мать ДА! мои глаза наполняются новой порцией слез. Радостных, веселых. Мне все так же хочется кричать, но уже от счастья. От того, что я смогла это сделать. Пройти через огонь и воду к своей цели. Это незабываемый момент в моей жизни. Хочу запомнить каждую деталь: улыбающихся членов комиссии, Уокера, который протягивает мне сертификат стюардессы, и глаза… Голубые глаза Майка, которые улыбаются искренней улыбкой за меня. Я хватаю сертификат и уже не могу сдерживать своих эмоций. Слезы стекают по щекам, а я хватаю Джея Уокера в свои объятия.

- Боже, спасибо. Спасибо вам всем! – отпускаю его и обнимаю Элизабет. – Вы такие замечательные. Без вас я бы не справилась! Вы самые лучшие и незабываемые педагоги во всем мире. – И самым последним я обнимаю Сандерса. Но поскольку я выдала такой длинный монолог, то весь воздух вышел из моих легких и я вдыхаю полной грудью его аромат, который вызывает во мне головокружительные эмоции. Все тело содрогается от всхлипов радости и счастья, которое как солнышко проникает в мое тело, согревая его не сверху, а изнутри, заполняя все пустоты. – Вы не представляете, как это важно для меня. Как воздух.

- Итак, Кира, ты действительно заслужила это. – В этот момент Джей протягивает мне небольшую книжку с твердой корочкой темно синего цвета, но котором золотыми буквами написано «Сертификат бортпроводника». Я тянусь к ней дрожащими руками пытаясь осознать, что это действительно происходит. – Но повторюсь еще раз. Тебе нужно стать еще более милой и дружелюбной. Не стоит ломать всем недоброжелательным пассажирам подбородок. Поработай над этим. Попроси, чтобы твои друзья доставали тебя при любой возможности, и старайся отработать с ними. Это пригодится тебе в воздухе, чтобы лишний раз случайно не навести панику на борту. Мы договорились? – Я перевожу взгляд с заветного документа на Джея, а затем на Майка, который говорил мне ровно тоже самое, предлагая помощь. Он что, видит меня насквозь и желает помочь? Его взгляд словно две обжигающие льдинки: прозрачно-голубой, словно охлаждающая вода в нетронутой людьми бухте, и горячий, как обжигающий песок нагретый солнцем. Не знаю на счет помочь, но явно он хочет. Я это чувствую, и то, что он сделал в кабинете, говорит об этом с точностью на сто процентов. Он меня точно хочет. От этой мысли я улыбаюсь, ина моих щеках появляются ямочки. Потому что уж я бы точно не отказалась уложить этого красавца на лопатки и наслаждаться им всю ночь. Тем более, как только я возьму в руки эту синенькую корочку, то автоматически я больше не его студентка, а он не мой учитель. Мы будем просто двумя взрослыми людьми, которые могут насладиться диким трахом на одну ночь, и разойтись своей дорогой. Иначе взгляд этих кристаллов небесного цвета будет сводить меня с ума до конца дней моих.

- Да, я буду работать над собой каждый день и каждый час, – все еще не сводя глаз с Майка, говорю я и прикусываю нижнюю губу.

- Вот и отлично. Поздравляю тебя с успешным выпуском. С тобой свяжутся сегодня или завтра, чтобы назначить первый полет и выдать график работы на этот месяц. Добро пожаловать в AmericanAirlines. А теперь бегом получать форму. – Отдает мне сертификат и пожимает руку крепкой хваткой, улыбаясь такой же улыбкой, что и я.

Я выбегаю из кабинета, светясь от счастья, вызывая следующего кандидата. Эти чувства восторга так сложно описать. Словно у меня выросли крылья, и я мчусь на всех парах вверх, не желая приземляться на землю. Хочу, чтобы все знали, что у меня все получилось. Конечно же, первым делом набрала Эмили, пока бежала в Прачечную получать форму. Услышав пронзительный визг в трубке на мою новость, я поняла, что сегодня нас ждет горячий вечер в компании бутылочки «Дом Периньон».

Униформа была темно синего цвета, включающая в себя две юбки, одну пару брюк, два пиджака, пилотку и две белоснежные рубашки. Два ярко красных платочка, служили основным атрибутом во внешности. И, конечно же, крылышки с двумя АА. Это не была одежда от Кутюрье, но она была практичной и удобной. Тем более, создать свой элегантный образ мы просто обязаны косметикой. У нас даже входило это в обучающую программу. Неважно, сколько вы на ногах – пять минут или двенадцать часов. Мы должны выглядеть, словно только что накрасились и сделали прическу.

Парящей походкой я покидаю ученый центр и направляюсь домой, пытаясь поймать свободную желтую машину с характерными для такси черными шашечками. Сейчас самый час пик. Люди вышли на улицу из душных офисов, чтобы поскорее добраться домой. Кто-то к семье, кто-то к кошке или собаке, а кто-то к своей любимой подруге, которую хочется еще раз обнять, за то, что она прошла весь этот путь со мной еще раз. Хоть у нас с ней разные родители, но это не мешает нам быть сестрами. Она мое все.

- Ну что, значит завтра первый рейс? – спрашивает Эмили, и от неожиданного звука открываемой ею бутылки шампанского, я вздрагиваю.

- Да. Нужно быть в аэропорту к шести вечера, - мечтательно говорю я, достав из шкафа для бокала. Мы накрыли небольшой праздничный стол из Шампанского, сырных канапе и прочих закусок. Но наш стол был накрыт на балконе. Мы вытащили туда журнальный столик и два стула, положив на сиденья большие подушки и прихватив пледы. На карниз поставили свечи в прозрачных баночках, чтобы их не задувало вечерним теплым ветром, и расположились встречать закат, который мы могли увидеть только в нашей голове, поскольку дома в Бруклине были невысоки, но достаточно плотной постройки.

- А что этот Майк? Больше не лез к тебе, кроме кабинета? – спрашивает Эмили, выходя на балкон.

- Нет. Если только в мечтах, мысленно пожирая меня своим раздевающим взглядом, - хихикаю я и делаю глоток.

Мы хохотали весь вечер, вспоминая забавные истории. Размышляли о будущем. Делились различными впечатлениями, и подруга естественно давала мне наставления: фотографироваться со звездами и просить для нее автографы, найти ей богатого и красивого мужа, и как минимум всегда возвращаться домой со словами: Ну что, сучка, не ждала? А вот и я! Твоя рыжая бестия спустилась с небес на землю!

- А крылышки дали? Ну, знаешь, такие как у всех пилотов, - она показывает руками на то место, куда они крепятся на груди.

- А, да, - мечтательно улыбаюсь ей.

- И все еще не показала?

- В сумке. Только положи потом назад! Не хватало еще забыть их! – кричу я вслед убегающей в квартиру Эмили.

- Они прекрасны, - слышу ее восторг. – А мне найдешь такие же?

- Сомневаюсь. Но я могу предложить пройти через весь ад школы стюардессы и заполучить крылышки, автографы и фотографии самой.

- Я вот только одного понять не могу, - возвращается она, держа что-то в руках. – Какого хрена ты сидишь здесь со мной, а не проводишь время с этим жеребцом, рисунок которого лежит в твоем ящике? И ты не говорила, что умудрилась раздобыть его адрес. Какого черта, Кира?

- Заткнись и отдай сюда, - выхватываю из ее рук визитку. – Потому что я хочу провести этот вечер с тобой.

- Мда. Как две старухи в парке. Подруга. Ты должна была послать меня ко всем чертям и удивлять его соседей самыми непристойными звуками и фразочками.

- Я не уверена, что он действительно ждет меня, после того, как я врезала ему по морде сегодня, - морщусь, вспоминая мощный удар по его челюсти, и потираю руку, которая немного болит.

- А ты и не узнаешь, пока будешь плесневеть здесь со мной, - Эмили замялась и я посмотрела на нее. На ее лице появилась извиняющаяся улыбка.

- Что происходит, Эм? – щурясь, смотрю на нее.

- Ко мне должен Сэм прийти.

- Ах ты развратная потаскушка! И ты хочешь избавиться от меня, чтобы самой стараться пробить окно в стене к нашим соседям с помощью спинки кровати? Почему раньше не сказала?

- Ну, ты была так рада и я тоже очень рада за тебя, и просто не могла тебе отказать. Поэтому вместо того, чтобы слушать мою оргию, я предлагаю тебе принарядиться посексуальнее, и отправиться к нему.

В моей голове снова возникает его образ и сцена из его кабинета, как он шептал мне на ухо, заставляя мое тело хотеть его. А потом он прикусил мочку уха, что моментально отозвалось внизу живота моментально. А потом эта картинка сменилась другой, из моего сна. Где он трахает меня в своем коридоре. Я хотела его, как никого другого. Его губы на моем теле, зубы, сжимающие сосок. Рука в моих волосах, сковывающая любые мои действия. И его член, входящий в меня сильно, четко и глубоко, вызывая небывалое наслаждение. Перевожу взгляд на его визитку, переворачивая ее, и еще раз читаю адрес.

- Да пошло оно. Я сваливаю отсюда, подруга. Пошла получать свои оргазмы, пока ты будешь стонать свои «О, Боже» от траха с Сэмом. – Я резко встаю и быстрым шагом иду в свою комнату.

- Вот она, моя девочка. Узнаю свою школу! – слышу вслед удаляющийся восторг Эмили.

Открыв гардероб, я вываливаю одежду на пол, решая, что же надеть. Может что-то неброское, чтобы остаться загадкой, и он бы гадал, что у меня там? Или наоборот, что-то вызывающее, чтобы его член мучился в штанах? Платье, юбка, блузка, шорты – все это разлетается в разные стороны под оглушительную песню Netsky feat. Beth Ditto – Running Low, доносящуюся из колонок, подключенным к лэптопу. Но это все не те вещи, в которых мне бы хотелось предстать перед ним. Я хотела, чтобы он запомнил меня так же, как я его взгляд, который мерещится мне повсюду и не покидает ни на минуту.

Поэтому я просто взорву его мозг. Натягиваю на себя черные узорные чулки, кружевное черное белье и сапоги-ботфорты.

- Эмили, принеси мне мой плащ, - кричу ей.

Через минуту подруга открывает дверь моей комнаты и столбенеет в буквальном смысле.

- Вау, девочка, да ты решила идти напролом? – смеется она и кладет плащ на кровать, пока я наношу на губы красную помаду.

- Вот именно. Пусть этот козел мучается так же, как я этой ночью.

В дверь звонят, и Эмили убегает открывать, ну а я натягиваю бежевый плащ, складываю в сумку ключи, кошелек и телефон, выключаю музыку и выхожу из квартиры, оставляя голубков, наслаждаться друг другом.

Сев в такси и назвав нужный адрес, я смотрю на сменяющиеся друг другом дома го̀рода. Людей, которые мирно гуляют по темным улочкам, освещенным фонарями. И могу только представить его лицо, когда он увидит меня на пороге своей квартиры. Но подъехав к нужному зданию, меня начинает потряхивать от ожидающей встречи с ним. Выдохнув, я захожу внутрь и, поднявшись на лифте на нужный этаж, уже стою возле его двери, держа палец напротив звонка.

- Ну, была, не была! – говорю я и нажимаю на кнопку затаив дыхание.

Дверь открывается, и я поднимаю голову, смотря на Майка. Он стоит босиком на ковровом покрытии, а джинсы расстегнуты и свободно болтаются на его бедрах. Голубая рубашка расстегнута, оголяя его торс. Глаза стали еще ярче благодаря этому оттенку его рубашки, а на лице удивление сменяется милой улыбкой.

- Посмотрите-ка, кто это у нас здесь. – Он предлагает войти, делая жест рукой, указывая внутрь квартиры. – И что же привело тебя в столь поздний час ко мне? – Слышу за своей спиной звук закрывающейся двери.

Я молча осматриваюсь вокруг, поражаясь высотой потолков. Здесь чувствуется свобода от не давящих стен квартиры.

- Ты решила прислушаться к моим словам, что тебя нужно научить контролировать эмоции?

Одна его фраза снова бросает мое тело в печь, разжигая вокруг огонь. Такой самоуверенный, наглый и самовлюбленный. Но такой невероятно сексуальный.

- Ты знаешь, я и сама не знаю, что конкретно привело меня сюда, но вот что я тебе скажу, - начинаю развязывать пояс на своем пальто, следя за его глазами, которые смотрят на движения моих рук. Бежевая ткань сползает с плеч и падает на пол, оставляя меня только в кружевах и сапогах. Майк затаил дыхание и жадно разглядывает мое тело, то открывая, то закрывая рот. Его тело напряглось, готовясь к прыжку, словно тигр на свою жертву. – Пошел ты на хрен со своим учением.

Быстрое движение его рук притягивает мое тело к нему. Зубы ударяются в страстном поцелуе. Боже, мириады разноцветных огней заполонят мой разум, унося глубже в бездну возбуждения. Я стягиваю с него рубашку, оставляя на том месте, где мы стоим. Его руки блуждают по моему телу, изучая меня, притягивая настолько близко, насколько это вообще возможно. Красная помада размазалась на его губах, из которых вырываются стоны и даже рычание. Сандерс поднимает меня на руки, и я обхватываю его ногами, как во сне, уже ожидая удара спиной о стену, но мы продолжаем перемещаться, не разрывая дикий поцелуй. Его пальцы впиваются в мой зад, но меня это еще больше заводит. Падаем на кровать, и он останавливается, чтобы посмотреть на меня.

- Ты пришла только за этим?

- А у тебя есть возражения? Мы можем подождать пятого свидания. – Майк задумался, явно что-то прикидывая в голове.

- К черту свидания, - говорит он и впивается поцелуем в мою шею, запуская руки под мою спину, расстегивая бюстгальтер. Его губы такие горячие и требовательные, явно могут оставить на мне следы, но мне плевать. Воздуха в легких не хватает, и я делаю огромные вдохи. Комок удовольствия нарастает с каждой секундой, нагревая мое тело до максимальной температуры. Сердце в груди, словно мчащийся поезд, звуки которого так схожи со звуком крутящихся колес по рельсам. Этот ритм разливается по венам, заставляя меня стонать громче. – Блять, Кира. Я.Мечтал.Об этом. Моменте. Три. Гребанных. Месяца, – разделяя каждое слово поцелуями. - Ты ворвалась в мой мир с оргазмом, от какого-то урода. И я не могу перестать вспоминать этот момент. Каждую ночь ты снишься мне с раздвинутыми ногами, и с одурманенным от оргазма взглядом. – Его губы спускаются все ниже и ниже тонкой кружевной материи, но он останавливается, и, расстегивая молнию на каждом сапоге, медленно стягивает их, бросая на пол. А затем стягивает трусики, оставляя меня в одних чулках. Сажусь на кровати, опрокидывая его на спину.

- А я не могу выкинуть из головы тебя, и то, как ты ворвался в ту комнату в клубе, бессовестно подглядывая за мной, – стягиваю с него джинсы и одновременно боксеры. Нависаю над Майком, опираясь на руки, возле его плеч, сажусь сверху и начинаю шептать, так же, как и он в своем кабинете. - Твой взгляд. Это он заставил меня кончить в ту ночь, – начинаю тереться клитором о его член. Горячий, твердый, гладкий. Чувствую, как он напрягается еще больше подо мной. – Не от него. От тебя, - прикусываю мочку его уха, затрагивая самым краешком языка его чувствительное место, от чего слышу новый стон. Резко переворачиваясь, я оказываюсь на спине, а Майк снова надо мной.

- Не от него?

- Нет, - шепчу я, проводя ладонями по его груди. Он такой горячий, сильный. Даже в темноте комнаты я могу разглядеть его. Каждую линию его идеального тела.

- И все это время ты хотела меня? – спрашивает он, но я молчу.

Резким движением он входит в меня. Черт! Он грубо трахает меня, и, кажется, новый толчок получается еще сильнее и глубже. Я вскрикиваю в порыве блаженства каждый раз. И каждый раз я хочу, чтобы было еще сильнее, грубее, жестче. Его рука сминает мою грудь, добавляя новые ощущения.

- Я не слышу тебя? - вдалбливаясь в меня, спрашивает Майк. – Ты все это время хотела меня? – Но я не хочу отвечать, не хочу думать. Мне нужны его руки, жадно ласкающие каждую часть моего тела, содрогающегося под его натисками. Хочу его губы на себе. Член внутри себя. Это невероятно. Как я вообще жила без секса с ним до этого. Все было таким серым, посредственным и скучным. Но этот ураган эмоций, что захлестывает меня с каждым новым толчком, уносит все дальше от реальности. Я не хочу открывать глаза, потому что, если я сделаю это, то моментально кончу, увидев его взгляд на себе.

- Ты будешь отвечать мне? – резко выходит из меня, переворачивая к себе спиной, ставя меня на колени. Снова входит, только на этот раз еще глубже. Звезды засверкали в моих закрытых глазах. Слишком сильно. Слишком интенсивно. Это все просто слишком. Меня переполняет возбуждение, которое мурашками покрывает мое разгоряченное тело. Его руки удерживают меня за поясницу. Он требует ответ, но я все равно молчу. – Ты хочешь, чтобы я стал еще более грубым?

Блять, да! Хочу. Чтобы он от трахал меня до потери сознания. Мне необходимо, чтобы он сделал это.

- Да, - стону ему в ответ.

- Да? – шлепок по заднице. Саднящий, обжигающий.

- Боже, да!

Темп быстро ускоряется, и я просто срываюсь на крик удовольствия. Невероятно! Внутри все горит. Я на пределе. Хочу кончить, но это будет слишком быстро. Майк запускает свою руку в мои волосы, схватив прямо на затылке, тянет назад, от чего спина выгибается, и я прижимаюсь к нему еще сильнее, а его член умудряется входить еще глубже.

- О, Боже! Да! Еще!Сильнее! Пожалуйста, не останавливайся, – кричу я не своим голосом.

- Не останавливаться? – тихо рычит Сандерс возле моего уха.

- Не вздумай, твою мать, останавливаться.

- Как меня зовут? Хочу слышать свое имя, пока ты будешь кончать на мне. – Резко открываю глаза, вспоминая свой сон. Чертов сон, который мне снился этим утром. - Я не слышу ответа! Хочешь закончить все это?

- Майк. Майк Сандерс. – Оргазм, словно взрыв гейзера, накрывает меня. Сознание отключается от всего вокруг, но Майк не останавливается. Он продолжает с бешеной скоростью входить в меня, пока я не ощущаю внутри теплую струю спермы. Блять, блять, блять! Я готова провалиться в забытье. Это чертова сказка, сон, в котором Голубоглазый брюнет может вытворять невероятные вещи своим членом. Пульс отдается в голове, в ушах. Ничего не слышу. Шумно глотаю воздух и падаю на постель, запуская руки под подушки.

Майк валится рядом со мной на спину, пытаясь успокоить дыхание.

- Черт, Диас. Почему мы не сделали этого раньше, - смеется он. – Мы могли бы проводить так каждую ночь на протяжении всех трех месяцев.

- Могли бы, - улыбаюсь больше сама себе. – Но тогда бы я отымела тебя на столе твоего кабинета, нас бы застукали, а тебя выгнали с работы.

- Черта с два меня бы выгнали.

- Я бы даже с тобой рискнула заключить пари, но теперь мы этого никогда не узнаем.

- И правда, даже жаль. Я бы, наверняка,выиграл самый охренительный минет в своей жизни. Готов поспорить, что твой ротик может творить чудеса, – улыбается он, проводя большим пальцем по моей нижней губе.

- А вот тут ты прав. И, думаю, могу даже это доказать.

Эта ночь была полна стонов, оргазмов и моря спермы. Вся комната была пропитана развратом наших тел. Выходя утром из его комнаты, оставляя Майка спать, я взглянула на него последний раз. Вряд ли нам удастся пересечься на работе. Вряд ли будет еще возможность провести самую головокружительную ночь с этим красавцем. Но та приятная боль, отдающаяся в каждой клеточке моего от траханного тела, будет еще долго напоминать мне о Сандерсе. Я выхожу на улицу, и вдыхаю утренний свежий воздух, который наполняет мои легкие, пробуждая мысли для нового дня. Поднимаю глаза вверх, в небо. И вижу конденсационный след от самолёта. Вот оно. Моя цель. Моя мечта.

Вспоминая строки из песни, я скажу вам: «Теперь я не буду иметь мечту. Теперь я буду наслаждаться ее моментами».

История третья - «Впервые»

- Какого хрена ты не отвечаешь? – Черт меня дернул ответить на незнакомый номер, который высветился на дисплее. Майк обрывал мой телефон на протяжении всего дня, и каждый его звонок я отправляла на голосовую почту.

- Я перезвоню тебе позже, - нажимаю на экране на красную кнопку и прекращаю то, что началось вчера вечером. Чертов Сандерс, он везде – в моих мыслях, воспоминаниях. Я до сих пор могу чувствовать его вкус на своих губах. Чувствовать, как он входил в меня в идеальном ритме. И мать твою, я понимала, что начинаю влюбляться в него. Все три месяца я не переставала думать о нем и видеть его на занятиях. Но сейчас я хочу закрыться и спрятаться от него и от своих чувств. Для нас с ним только два исхода, если эти отношения перейдут во что-то большее: мое разбитое сердце и раздавленная гордость, которая прячется под одеялом в моей квартире в Нью-Йорке; либо это подгузники, бесконечные крики и плачи, моя отвисшая грудь и бесформенное тело. При мысли о последнем, меня невольно передергивает, и по телу проносятся мурашки. Отношения никогда не бывают просты. Поначалу ты наслаждаешься каждым моментом вашей «ванильной жизни», а затем как будто спускаешься вниз по лестнице в озеро проблем. И с каждой ступенькой, ты все больше и больше погрязаешь в этом дерьме под названием «бытовая жизнь». Моя же жизнь только начинается. Карьера, парни, веселье, выпивка, новые знакомства и снова парни. Я хочу оставить Сандерса лишь одним из своих «счастливых моментов». Если не считать моего бывшего, то Майк - второй парень, с кем я спала. И это не такой большой опыт, чтобы сказать: «Все, я нашла себе мужа». Нет. Я хочу распробовать всё и всех, чтобы не сглупить с тем, кого действительно увижу в роли мужа и спутника всей моей жизни.

Мобильный снова начинает вибрировать, теперь я уже не допускаю предыдущей ошибки и смотрю на номер входящего звонка – Майк.

- Да что же ты просто не оставишь меня в покое! – стону я, и снова провожу большим пальцем по прохладному гладкому дисплею, отправляя звонок на голосовую почту. Если так хочет услышать меня, то там он может наслаждаться моим голосом до короткого гудка. От этой маленькой пакости, на лице появляется самодовольная улыбка.

Я снова поднимаю взгляд на то, к чему я шла долгое время. Мой первый рейс – Нью-Йорк – Даллас. Четыре часа полета над землей и облаками. Кровь медленно начинает бурлить в моем теле, и я окончательно забываю про Майка, глядя на Airbus A319. Он кажется таким большим и, не смотря на то, что я точно знала, как он взлетает, все равно не могла понять, как такая тяжелая штуковина может поднять нас вверх. Делаю глубокие вдохи, чтобы не начать паниковать, но черт, я была готова визжать от восторга, прыгать, бегать по всей взлетной полосе или вокруг самолета. Я готова обнять каждый сантиметр фюзеляжа. Но я думаю, что меня бы тут же забрали в больничку на проверку адекватности. Поэтому все, что я могу – натянуть самую охренительную улыбку, и работать. На предполетном брифинге я познакомилась с членами экипажа, все были достаточно милы, и не придали особого значения тому, что я стажер. И с того момента два часа подготовки к полету пролетели как одна минута. Все чему нас учили, я делала словно на автопилоте, не упуская ни одной мелочи. При входе пассажиров на борт, улыбка сияла на моем лице еще сильнее, потому что я осознавала, что вот-вот мы взлетим.

Все проверенно, пассажиры на местах, а я поднимаюсь по трапу, чтобы закрыть двери и отправится в свой первый полет.

- Кира! Какого черта! Кира, подожди! – долбаный Сандерс. Я закатываю глаза и поворачиваюсь к нему, глядя, как он взбегает по трапу ко мне.

- Что тебе нужно, Майк? Я работаю, нам нужно взлетать. Мне некогда выяснять с тобой отношения, и вообще… – но Майк не дает мне договорить и, подбежав ко мне, целует страстно, сильно, возмещая то, что я не дала ему утром, стирая все следы существования моей красной помады на губах.

- Я просто хотел пожелать тебе удачи, - отстраняясь, говорит он. – Ведь я помню, что ты добивалась этого очень упорно, и чуть не сломала мне челюсть. Просто, позвони, как приземлишься.

- Зачем? – делаю шаг назад от Майка.

- Просто позвони и все. Если я не получу звонка от тебя в течение шести часов, то сам прилечу к тебе. Нам нужно поговорить. И мне не важно, как сильно тебя вымотает этот полет. Если я прилечу, то о спокойной и тихой ночи можешь забыть. – Я вижу в его взгляду что-то еще, кроме желания довести меня. Какую-то грусть и тоску. Брови Майка сдвинуты вместе, что говорит о его расстройстве или растерянности.

- Кира, вылетаем, - говорит старшая стюардесса. – О, добрый день, мистер Сандерс, - женщина, прищурившись, смотрит на Майка. – Кира, поторопитесь.

- До свидания, мистер Сандерс. Спасибо за напутствующие слова, - говорю наигранно.

- Ты все поняла? – чуть строже спрашивает Майк приказным тоном, который пробирается под кожу, возвращая меня в сегодняшнюю ночь, где он был властным и требовательным.

- Так точно, сэр. Всего хорошего. Делаю еще шаг назад и переступаю порог самолета, закрывая перед собой дверь, не отрывая взгляд от его голубых глаз. Услышав щелчок, дающий мне понять, что дверь закрыта, я выдыхаю тот сгусток кислорода вперемешку с адреналином, который ураганом проносился по моему телу, крови и легким, разгоняясь от бешено стучавшего сердца. Прислонившись лбом к холодному металлу двери, я закрываю глаза, стараясь успокоиться, и делаю дыхательное упражнение, как нас учили: вдох – выдох. Резко поднимаю голову и поворачиваю рычаги фиксации дверей. Все, пора.

Ребята уже проводят инструктаж для пассажиров, а я проверяю все замки шкафчиков на кухне, и сама усаживаюсь на место возле иллюминатора, пристегивая ремни безопасности.

- Дамы и Господа, добро пожаловать на рейс A9780 Нью-Йорк – Даллас. Продолжительность полета четыре часа. Приятного полета, - доносится из динамиков уверенный голос пилота – Адама. С ним мы так же познакомились на предполетном брифинге, и, следуя к своему самолету, я разузнала, что он пилотирует уже 16 лет, и что дома его ждут два сына и жена. Адам был уже седовласым мужчиной до сорока лет. Почему то именно такой образ командира корабля вызывал у меня доверие и надежность во время всего полета.

Все члены экипажа занимают свои места, и пока они пристегиваются, я ощущаю, как самолет начинает движение. Все внутри меня замирает в ожидании. Сегодня отличная погода, на небе слишком мало облаков и я могу совсем немного полюбоваться видом сверху. Жаль, что не смогу сидеть весь полет, прильнув к иллюминатору и, поджав под себя ноги, наблюдать, как под нами меняются города и реки. Как красиво разделены участки земель, и каждый прямоугольник слегка отличается цветом от другого. Но одно я знаю точно – я не пропущу закат.

Через некоторое время самолет останавливается, и это означает, что либо мы ждем свою очередь, либо разрешения на взлет. Сжимаю руки в кулаки, мечтая поскорее оказаться над Землей.

- Все хорошо, не волнуйся. Ты отлично справляешься, - говорит Кэррол, наша старшая стюардесса. Ей тоже около сорока лет, и она достаточно мила и добра, как мама. Не мудрено, что она стала бортпроводником.

- Ох, я совсем не переживаю. Просто мое сердце сейчас остановилось вместе с самолетом, чтобы сделать свой важный рывок наверх, к моей мечте. Ты не представляешь, как я мечтала об этом, - мило улыбаясь, я отвечаю коллеге, вспоминая свои одинокие вечера на подоконнике, когда я сидела, укутавшись в плед и высматривая мигающие точки на небе.

- Понимаю, дорогая. Ну что ж. У тебя все получится. У тех, кто настолько стремится добиться своей цели, как мы с тобой, у них все получается.

Да, так и есть. Перевожу взгляд в небольшое окошко возле меня, и вот он. Звук запустившихся двигателей становится громче, как будто раскручивают что-то тяжелое прямо возле меня, с каждым оборотом все сильнее и сильнее. Резкий рывок вперед и мы начинаем ехать, набирая скорость, будто кто-то надавил педаль газа в машине до упора. Меня начинает прижимать к спинке, и чувствуется каждая неровность взлетной полосы, но я неотрывно смотрю в окошко за мелькающими самолетами, которые готовятся к своему рейсу, понимая, как же быстро мы едем. Нервно прикусываю губу. Вот оно. Еще немного. На лице появляется улыбка, словно ребенку дали его самую обожаемую игрушку, которую он выпрашивал у родителей долгое время. На лбу появляются морщинки от напряжения и ожидания момента. И тут меня немного придавливает на сиденье, и я вижу, что мы взлетели. Взлетная полоса становится все ниже и ниже, и потом сменяется на траву и лес, и я вижу тень самолета. Боже. Невероятно. Я лечу. Улыбка становится еще шире, а на глазах наворачиваются слезы. В желудке происходят непонятные вещи, как будто миллиарды бабочек сидят там в заточении и щекочут меня своими крыльями. Самолет начинает поворачивать и заваливается на один бок так, что я вижу город прямо под собой. Но мы поднимаемся все выше и выше с каждой долей секунды, от чего по телу пробегают волны мурашек одна за другой. За бортом появляются медленно плывущие облака, которые так же ускользают под нами. В этот момент появляется ощущение, что мы остановились в небе, просто зависли. Земля приобрела округлый вид, разноцветные поля и реки движутся медленнее, облаков становится все больше и больше, и заходящее солнце, на которое можно любоваться долгое время, манит взгляд… Но, работа не спит, поэтому с огромной неохотой я отстегиваю ремень вместе с Кэррол и мы приступаем к работе.

Четыре часа, один опрокинутый стакан апельсинового сока на какую-то девицу, плачущий без конца ребенок – все это досталось мне в первый полет. Но нет ничего, к чему бы нас ни готовили. Поэтому все проходит как по маслу. Весь полет, когда мы проваливались в воздушные ямы, либо поворачивали, меня сопровождали бабочки в животе. А снижение вообще ни с чем несравнимая вещь. Я перестала улыбаться для работы и едва сдерживала смех от щекотки внутри себя.

Спустившись вниз по трапу, я поднимаю голову вверх, глядя в ночное небо, усыпанное звездами. А еще совсем недавно я смотрела на небо из окна квартиры. Квартиры. Эмили. Достаю из сумки телефон, и, включив, звоню Эмили. Но кроме гудков я ничего не слышу, поэтому набираю подруге сообщение.

«Привет из Далласа. Полет отличный. Все как я и представляла. Скоро буду дома, с тебя вино, мороженое и никакого секса на моей кровати».

Блокирую телефон и смотрю на здание аэропорта. Через четыре часа обратный рейс домой, а это значит, что есть всего лишь час, чтобы немного отдохнуть, выпить кофе, привести себя в порядок и вновь вернуться к работе. А затем приземлиться дома на уютную подушку, которая пропитана запахом кокосового масла от моих волос.

Взяв латте с корицей, присаживаюсь за столик в кафе для сотрудников. Здесь немноголюдно и довольно свежо, пахнет свежей выпечкой и цитрусом. За соседним столиком сидит компания стюардесс, и оживленно беседуют на чешском языке. От мысли, что я попала в водоворот иностранцев, мне становится теплее, не смотря на то, что я совсем одна. На моем рейсе все достаточно взрослые, чтобы обсуждать сногсшибательных парней и говорить о моде, поэтому сказав, что просто хочу отдохнуть от людей и разгрузить голову, я направилась сюда, как только увидела вывеску, сходя с трапа.

Взяв в руки горячую кружку с восхитительным ароматом, я делаю глоток бодрящего напитка. Вкус приводит мои воспоминания в детство, когда мама стряпала яблочный пирог и всегда добавляла в него корицу, хотя сама она ее не любила. В такие дни мы усаживались на веранде дома, и я брала в руки карандаш и начинала что-то рисовать. Но в последнее время это было редкостью, только когда меня действительно что-то вдохновляло. И последним моим рисунком был Майк. Кстати о Майке. Взяв в руки телефон, я замечаю, что с момента, как я закрыла дверь самолета, он больше не звонил и не писал. Облегченно вздохнув, я снова замираю, вспомнив, что он просил позвонить, как только я приземлюсь. Но я не хочу снова слышать его голос, который будет заполонять весь мой разум и все тело. Я хочу остановить этот поток влюбленности, который, как река через прорванную плотину, заполняет пустое пространство. Еще немного и остатки плотины могут не выдержать. Я не хочу влюбляться. Не сейчас и не так быстро. Мне не нужны отношения, потому что всему приходит конец. И однажды, я в этом просто уверена, мой парень скажет мне выбирать – работа или он. И я знаю, что выберу не работу. Но сейчас, я хочу насладиться ей, чтобы потом не пожалела, что не увидела мир и не почувствовала полет.

Найдя номер Майка, я решаю просто отправить сообщение: «Я долетела. Сейчас обратный рейс». Сначала, я решила, что Майк моментально ответит, но минута сменяет другую, а ответа все нет. Телефон по-прежнему вертится в моей руке, ожидая сигнала сообщения.

- Привет, - слышу позади себя мужской голос. – Можно?

Обернувшись, я вижу светловолосого мужчину за тридцать, одетого в форму пилота. Оглядевшись, замечаю еще несколько свободных столиков, и чуть щурюсь, обдумывая ответ.

- Конечно, - указываю на стул напротив меня. Мысленно отмечаю, что парень очень симпатичен, отчего откладываю телефон в сторону, дисплеем вниз, на случай, если Майк ответит, то этот красавчик не увидит его имя.

- Почему в одиночестве? – снимает пиджак и перекидывает через спинку стула.

- Решила немного отдохнуть и собраться с мыслями.

- Тяжелый полет?

- Нет, ни сколько, - чуть улыбаясь, перевожу взгляд на стол.- Первый.

- Ты серьезно? Первый полет? Здорово! Ну и как тебе?

- Восхитительно, невероятно, энергично, волнующе… - мечтательно закатив глаза, я кладу палец возле нижней губы, в манере обдумывания слов.

- Все бы отдал, чтобы вспомнить ощущения от первого полета. Но знаешь, с каждым разом замечаешь что-то новое и более интересное. В нашей работе не бывает разнообразия.

- Наверное, но скоро узнаем.

- Я Джордж, - протягивает руку блондин.

- Кира, - отвечаю ему рукопожатием.

- Откуда ты?

- Нью-Йорк. А ты?

- Вашингтон. – От его слов я даже немного расстроилась, ощутив чуточку пустоты внутри. Ох, если мне и дальше будут попадаться такие сексуальные пилоты, то боюсь, что уйду в разнос. Смотрю на часы над барной стойкой и понимаю, что мне уже нужно выбегать.