В объятиях ночи

3

Самыми любимыми часами Шейлы было время после завтрака и прогулки с Алиной. В те дни, когда не было уроков, она садилась за рояль и, пока девочка возилась с игрушками на широком диване, исполняла для нее короткие пьесы из детского альбома Чайковского и «Времена года». Здесь, в Калифорнии, смена времен года выражалась только в большем количестве осадков в зимние месяцы. И Шейла с ностальгическим чувством вспоминала лондонскую осень. К трем годам девочка стала проявлять интерес к тому, что исполняла мать. Последним увлечением Алины стали мазурки Шопена, под них она самозабвенно танцевала. Шейла с улыбкой любовалась врожденной грацией дочери.

Алина не родная дочь! Пальцы Шейлы замерли на клавишах. Привыкнуть к этой мысли было невозможно.

Прошло несколько дней, в течение которых Грег не звонил и не появлялся. Там, в доме Чандлеров, живет ее родная дочь. Сможет ли она узнать ее, если видела всего несколько минут, пока мужеподобная акушерка показывала ей новорожденную девочку? Дальше неизвестность и вопросы, вопросы… Кого она кормила в клинике грудью, Алину или Холли? Почему материнский инстинкт не подсказал ей, что девочку подменили?

Как ни стремилась Шейла увидеть Холли, сильнее был страх, что собственный ребенок не примет ее. И как бы ни обхаживал ее Грег, с Алиной она расстаться не сможет!

— Алина наша кровиночка! Я не верю! — запричитала мать, когда Шейла рассказала ей по телефону о случившемся. — Ради всего святого, не отдавай ее! — Сюзанн Гартнер заплакала. — Тебе нужна моя помощь, я приеду к тебе, если ты не возражаешь.

Шейла хотела сказать, что эмоциями делу не поможешь, что ей хватает своих эмоций в избытке, но удержалась.

— Мама, ты сейчас больше нужна отцу. Как он себя чувствует? — спросила она. Ее отец весной перенес инсульт, отошел от дел, родители продали лондонскую квартиру и переехали в загородный дом.

— Он стал ходить, но пока с тростью, — сообщила мать. — Он рвет из рук трубку, хочет сам поговорить с тобой.

В представлении Шейлы Арнольд Гартнер был самым надежным человеком на свете. Он тоже был потрясен сообщением дочери, наверняка расстроился, но заговорил спокойно и рассудительно.

— Шейла, моя дорогая девочка, тебе сейчас нелегко, понимаю, — успокаивающим тоном проговорил отец. — Но ты представь, что Грег и его жена, выходившие Холли с первых дней ее рождения, страдают сейчас так же, как и ты. Они тоже не хотят с ней расставаться. Эти люди тебе, слава Богу, не совсем чужие. Возможно, вы договоритесь о взаимных визитах. Я уверен, что выход всегда найдется, даже в самых сложных ситуациях. Надо только не принимать поспешных решений. Ты согласна?

— Да. Только я не сказала, что жена Грега умерла родами. Для него Алина не просто дочь, а живое воплощение памяти о той, которую он любил, — страдальческим голосом сказала Шейла, комок в горле мешал ей говорить. — Понимаешь? — почти шепотом произнесла она. Долгое молчание на другом конце провода подсказало ей, отец все понял.

Она словно видела в тот момент родное лицо в обрамлении седых волос. Размышления над сложной ситуацией, в которой оказалась его дочь, заставили отца сдвинуть лохматые брови, при этом две глубокие складки образовались над переносицей. Как ей хотелось сейчас прижаться к его плечу!

— Я видел Грега только на твоей свадьбе с Кевином, но у меня осталось от него хорошее впечатление. По-моему, он человек разумный, а значит, понимает, что ты должна чувствовать сейчас. Уверен, он найдет выход из положения.

Сидя за роялем, Шейла повторяла про себя слова отца. Грег может возникнуть в любой момент. Что предложит он ей? Внутреннее беспокойство заставило ее встать. Надо поговорить с Фэй, вспыхнуло в ее голове. Набрав номер телефона подруги, Шейла попросила ее встретиться в детском парке, куда они обе водили своих детей на прогулку.

— Алину возьмешь с собой? — только и спросила Фэй, уловив настроение Шейлы. Она отличалась способностью мгновенно принимать решения, не задавая лишних вопросов.

— Конечно, няня придет не раньше полудня, — ответила Шейла.

— Тогда я возьму Боба, чтобы Алине было веселее, пока мы с тобой будем разговаривать. Хорошо? — спросила Фэй.

— Спасибо тебе, — взволнованно сказала Шейла, положила трубку и стала собирать Алину на прогулку.

Девочка пришла в восторг, узнав, что будет гулять с Бобом, и сама выбрала по этому случаю платье, хотя Шейла собиралась одеть ее в легкий комбинезон, чтобы удобней было кататься с горки. Кокетство девочки в столь раннем возрасте впервые обратило на себя ее внимание. Вероятно, ее мать была большой кокеткой, подумала Шейла и удивилась. Значит, она уже способна думать об Алине как о чужой дочери! В потрясении от такой перемены в себе, Шейла взяла девочку на руки и прижала к себе знакомое до боли тельце. Нет, больше никогда не допустит она таких мыслей!

Боб был старше Алины на два года, ему пошел шестой год. Фэй и Шейла некоторое время молча наблюдали, как он серьезно выполняет наказ матери позаботиться о своей младшей подружке.

— Ты хотела о чем-то поговорить, — напомнила ей Фэй.

— Да, мне нужен твой совет. Для этого мне надо рассказать тебе правду о происхождении Алины. Сделать это нелегко, — призналась Шейла.

Опуская подробности, она рассказала Фэй о случившейся в ее жизни грозовой ночи любви, о той лжи, к которой ей пришлось прибегнуть, чтобы оградить себя и дочь от досужих домыслов, и о том возмездии, которое настигло ее меньше недели назад. Она замолчала, не смея поднять глаз на подругу.

— Бедняжка! — воскликнула Фэй, обнимая Шейлу. — Представляю, каково тебе сейчас! — Слезы сочувствия навернулись на ее глаза. — Что я могу тебе посоветовать? История с подменой детей выглядит просто невероятно, надо советоваться со специалистами по детской психике. Конечно, тебе тяжело, Грегу, наверное, тоже, но в первую очередь надо думать о девочках. — Она помолчала. — Значит, Грег не знает, что приходится твоей дочери отцом, — задумчиво произнесла Фэй. — Не хочешь ему сказать?

Шейла отрицательно мотнула головой.

— Ладно, как хочешь, — не стала спорить Фэй. — Знаешь, интуиция мне подсказывает, что Грег найдет безболезненный выход из положения, который тебя устроит, — сказала она после некоторого раздумья и посмотрела на подругу. В глазах ее светилось доброе лукавство.

— Ты так думаешь? — пробормотала Шейла смущенно. Ее лицо порозовело.

После разговора с подругой Шейле стало немножко легче. А поскольку дни шли и от Грега не поступало никаких сигналов, она почти совсем успокоилась. Через две недели он возник на пороге с вопросом:

— Ты готова? — Взгляд Грега скользнул по ее фигуре в шелковом голубом халате.

— К чему? — растерянно глядя на него сонными глазами, спросила Шейла. — Сейчас нет еще восьми…

— Я только хотел узнать, готова ли ты к встрече с Холли, — сказал он. — Когда мне лучше приехать за тобой?

— Если у тебя нет других дел, можешь подождать меня в гостиной. Я сварю тебе кофе, вызову по телефону няню и пойду в душ. Как только приедет Кэтлин, я буду готова ехать с тобой, — спокойно разъяснила Шейла.

Грега явно снедало непонятное беспокойство.

— Пожалуй, будет лучше, если я приеду за тобой к десяти часам, — с недовольным видом сказал он и ушел.

Шейла не знала, что и думать о столь раннем визите Грега. Похоже, они поменялись ролями. Закрыв дверь, она подошла к телефону в прихожей, чтобы попросить Кэтлин приехать к половине десятого. Та удивилась нарушению привычного распорядка, но приехать согласилась.

Препоручив заботы об Алине приехавшей няне, Шейла начала собираться. Предстоящая встреча с родной дочерью не могла оставить ее абсолютно спокойной, но теперь в ней не было того панического страха, что прежде.

Едва успела знакомая машина притормозить у ее подъезда, как Шейла спустилась вниз. Грег в элегантном сером костюме выглядел сейчас как обычно собранным, не то что два часа назад.

— Нервничаешь? — спросил он, шагнув навстречу, и взял ее за руку.

— Как и ты, наверное, — дружелюбно сказала Шейла. Пока что ее больше нервировала близость Грега. — Может, нам пора ехать?

Шейла хорошо помнила современный особняк Чандлеров, расположенный по соседству с национальным заповедником, протянувшимся вдоль подножия гор Санта-Моника к западу от парка Гриффит в Лос-Анджелесе до границы графства Вентура. Близость к океану круглый год обеспечивала его обитателей целебным воздухом. Даже в самые засушливые летние месяцы здесь легко дышалось. Особняк был такой большой, что при первом знакомстве поразил ее воображение. Анжелика Чандлер была уверена, что после свадьбы они с Кевином будут жить здесь. Но Шейла отказалась принять ее предложение, сославшись на то, что ей часто придется ездить в центр Лос-Анджелеса, чтобы принимать участие в событиях музыкальной жизни, не говоря уже о собственных выступлениях. Кевин поддержал ее, и они приобрели квартиру в городе.

Возможно, Анжелика до сих пор хранит обиду на нее за этот отказ, подумала Шейла, когда лимузин Грега свернул с подъездной аллеи к главному подъезду особняка.

— Да, в помощь матери я нанял постоянную няню. Лола живет у нас четвертый год… — торопливо сказал Грег, перед тем как открыть дверцу.

Что-то в его тоне насторожило Шейлу, она ждала продолжения, но его не последовало. Следом за Грегом она вошла в прохладный холл, где их уже ждали. Леди Чандлер совсем не изменилась, отметила Шейла, если не считать новой прически да краски для волос. Прежде она предпочитала высокие пучки и голубую гамму, теперь у нее коротко постриженные рыжеватые волосы. Шейла поздоровалась со старым дворецким и в тот же момент поймала на себе пристальный взгляд высокой блондинки. Но рассмотреть ее не успела, так как оказалась в объятиях миссис Чандлер.

— Дорогая Шейла, я понимаю, как тебе было нелегко воспитывать одной нашу девочку! — воскликнула Анжелика со слезами на глазах. — Для меня было двойным потрясением узнать, что у меня есть вторая внучка, которую перепутали с дочерью Грега и Джессики. — Она отстранилась, продолжая держать Шейлу за руки. — Надеюсь, теперь мы сможем чаще видеться, — закончила она с натянутой улыбкой.

Возможно, в другое время Шейла испытала бы сочувствие к матери Грега, но только не в тот момент, когда все ее мысли были направлены на Холли.

— Я могу пройти в детскую? — спросила она, не скрывая нетерпения. И стала соображать, где в этом большом доме могла находиться детская комната.

— Я провожу тебя, — сказал Грег, но зазвонил телефон и он снял трубку.

Шейла подумала, что предпочла бы встретиться с дочерью без свидетелей, хотя она понимала, что этого делать нельзя. Сравнительно недавно по совету Фэй она обзавелась книгами по детской психологии, написанными общедоступным языком специально для родителей. Поэтому ей оставалось только ждать, пока Грег закончит разговор. Анжелика предложила пройти в большую гостиную, где на памяти Шейлы устраивались большие приемы.

— Здесь все по-другому, — не сдержавшись, сказала она, когда увидела, что современный дизайн гостиной сменился убранством с претензией на античность. По углам стояли копии древних скульптур, в простенках — подобия больших амфор на нелепых подставках. Да и все остальное в этой комнате показалось Шейле до того нелепым, что у нее широко раскрылись глаза и она вопросительно посмотрела на Анжелику.

— Да, — кивнула та, — Джессика заменила всю обстановку в этой части дома по своему вкусу.

Какой кошмар! — мысленно воскликнула Шейла и подумала, что, судя по кислому выражению Анжелики, она тоже не была в восторге от вкуса своей невестки. Неужели Грег одобрял перемены, которые внесла в этот красивый дом его жена? Если он любил ее, то вероятней всего — да. Или уступал, как уступал ей во всем Кевин?

— Грегу было нелегко… — Анжелика замялась на секунду, — пережить смерть матери Холли. Я хотела сказать… — Она не закончила фразы, окончательно смешавшись. — Прости, Шейла, новость о том, что девочек при рождении перепутали, меня потрясла. Я до сих пор не могу к этому привыкнуть.

— Я тоже, — сказала Шейла, желая напомнить, что не только Анжелике сейчас нелегко.

— Конечно, я понимаю. — Анжелика смотрела на Шейлу умоляющим взглядом, словно хотела сказать: не забирай у меня Холли! — Знаешь, Холли очень нервная и замкнутая девочка, она никогда не играла с другими детьми. Кроме этого дома и людей, живущих в нем, она никого до сих пор не знает. Согласись, что с этим придется считаться.

— Насколько я понимаю, речь не идет сейчас о том, чтобы поменяться детьми, — твердо заверила ее Шейла.

— Разумеется, нет, — поддержал ее Грег, входя в гостиную и ободряюще улыбаясь матери. — Пошли? — обратился он к Шейле, протягивая ей руку.

Она ощутила в нем перемену. Похоже, их приезд сюда наполнил его решимостью. Что задумал Грег? — размышляла она, следуя за ним по лестнице на второй этаж. Он продолжал крепко держать ее за руку, ведя по длинному коридору. Сердце Шейлы отчаянно забилось, когда они остановились и Грег открыл дверь в светлую комнату. Ее обстановка мало чем отличалась от детской комнаты Алины. Такие же веселенькие обои, на зеленом ковре разбросаны игрушки… Вещи, конечно, более дорогие… Шейла поискала глазами девочку, но комната была пуста. Из смежной комнаты вышла красивая смуглая девушках вьющимися волосами, аккуратно стянутыми на затылке в хвост.

— Доброе утро, мистер Чандлер! Доброе утро, мэм, — с улыбкой произнесла девушка с заметным акцентом. — Холли умывается после завтрака. Девочка становится самостоятельной, — с непонятной грустью добавила она.

— Этому можно только радоваться, Лола, — сказал Грег. — Ты можешь идти, у тебя наверняка много дел. Я позову тебя, если будешь нужна. Шейле показалось, что Грег слишком строго разговаривает с девушкой, смотревшей на него преданными глазами.

— Долорес приехала из Испании вместе с родителями, ей шестнадцать лет, — пояснил Грег, когда девушка закрыла за собой дверь. — Мы зовем ее Лолой, так она сама пожелала, да и Холли проще с ней общаться. За три года ей удалось овладеть английским языком. Через два года собирается поступать в университет. Думаю, к тому времени она избавится от акцента. Ее отец работает в нашей корпорации, он и попросил меня взять дочь няней в наш дом. Здесь она заполняет пробелы в своем образовании, одновременно зарабатывая деньги на учебу в университете. Хорошая девушка… и любит Холли, — добавил он, избегая внимательного взгляда Шейлы.

Ей пришло в голову, что Грег не случайно говорил с Долорес таким суровым тоном, за этим что-то скрывается, но в этот момент ее внимание целиком сосредоточилось на худенькой девочке, незаметно вошедшей в комнату. Ростом она выше Алины, сразу отметила Шейла. Лицо девочки засияло при виде Грега, она протянула к нему руки.

— Папа!

Грег бережно поднял ее.

— Доброе утро, Холли! Я хочу познакомить тебя с Шейлой. — Девочка на секунду спрятала лицо у него на шее, потом скосила глаза в сторону незнакомки. — Протяни руку Шейле, — попросил Грег, ставя девочку на пол. — Шейла, познакомься с Холли.

Шейла смотрела во все глаза на девочку, не в силах пошевелиться. Она хорошо помнила свои детские фотографии, большего сходства невозможно было даже представить!

— Здравствуй, малышка, — выдавила из себя Шейла, приседая на корточки перед Холли. Ей хотелось сказать «моя дочь», но приходилось осторожно выбирать слова.

Холли, как будто почувствовав ее состояние, окончательно перестала смущаться, улыбнулась, взяла ее за руку своими маленькими ручонками.

— Хочешь посмотреть кукольный домик? Мне папа подалил на день лождения, — сказала Холли.

Шейла тихонько засмеялась — Холли не научилась еще выговаривать букву «р»! Грег даже смеяться не мог, глядя на их лица. Потрясение он пережил гораздо раньше, когда его мать впервые заметила, что Холли не похожа ни на кого из членов семьи Чандлеров. Тогда в сформировавшемся детском личике он узнал Шейлу, но не решился сказать об этом даже своей матери и, только выждав несколько месяцев, стал осторожно наводить справки в клинике, где рожала Джессика. Каково же было его потрясение, когда он узнал, что в той же клинике, почти день в день Шейла родила ребенка, и тоже девочку!

Холли выпустила руку Шейлы, и поспешила к большому кукольному домику, занимавшему весь угол комнаты возле окна.

— Она так похожа на меня, — тихо произнесла Шейла, поднявшись с корточек. Сквозь пелену слез, наполнивших ее глаза, она продолжала смотреть на дочь.

— Держи себя в руках, — предупредил ее Грег, взял за локоть и подвел ближе к Холли. Малышка успела снять крышу дома, чтобы продемонстрировать его внутреннее убранство. — Покажи, кого ты поселила в доме, — попросил он Холли.

Девочка охотно стала называть по очереди всех жителей маленького дома, доставая их из внутренних покоев. Кукольного папу она вручила Грегу, кукольную маму Шейле. Щеки Холли порозовели, она явно радовалась, что ей уделяют внимание. Шейла вспомнила слова Анжелики о том, что Холли не играет с детьми, живет здесь изолированно от всего мира. Бедная девочка, ей скучно здесь, поняла она. Если б можно было забрать ее к себе, мелькнула у нее мысль, вот было бы хорошо двум девочкам расти вместе! Мысль, конечно, безумная — Чандлеры не согласятся отдать обеих девочек ей. Шейла понимала это, но другие варианты были, на ее взгляд, еще более безумными. В какой-то момент Шейла не сдержалась, опустилась на колени, крепко прижала к себе худенькое тельце Холли и поцеловала в щечку. Наверное, она сделала это слишком порывисто, потому что девочка заплакала от испуга. Грег подхватил ее на руки, прижал к себе, бормоча:

— Тебе нечего бояться, Холли, Шейла любит тебя и не причинит тебе зла. — Он повернул девочку лицом к Шейле. — Смотри, она тоже плачет из-за тебя.

Шейла старалась улыбнуться сквозь слезы, но дрожащие губы ее не слушались. Грег понял, что пора звать на помощь посредника в лице Долорес.

— Ай-ай-ай, такая большая девочка — и плачет! — с насмешливой укоризной произнес он, не конкретизируя, кого имеет в виду. Весело улыбаясь, он переводил взгляд с Холли на Шейлу до тех пор, пока они не улыбнулись ему в ответ. — Боюсь, тебе снова придется умыться, сказал он, подтолкнув Холли к ванной комнате, и, приоткрыв дверь в коридор, позвал Долорес.

Девушка появилась в ту же секунду, словно никуда не отлучалась из коридора. Грег посоветовал ей вывести Холли на прогулку, после чего увел Шейлу из детской комнаты.

— Почему бы нам вместе не пойти гулять с Холли? — спросила Шейла, душа ее рвалась назад к дочери.

— Потому что нам необходимо поговорить с глазу на глаз, — строго сказал Грег.

Его мрачный вид не предвещал ничего хорошего, и Шейла не решилась настаивать на своем желании.

— Полагаю, у тебя не осталось никаких сомнений в том, что детей перепутали, — начал он после того, как они вошли в маленькую гостиную на том же этаже. — Присаживайся, — пригласил он Шейлу сесть за круглый стол. — Теперь ты убедилась, что Холли твоя дочь. Моя дочь, Алина, живет с тобой.

Категоричный тон Грега вызвал у Шейлы внутренний протест. Она еще была под впечатлением от встречи с дочерью, и говорить с ней сейчас в таком тоне было жестокостью с его стороны. Ее влажные глаза умоляюще смотрели на Грега, она попыталась сказать ему об этом, но в горле стоял комок.

— Что я предлагаю, — деловым тоном продолжал он, не желая считаться с переживаниями Шейлы. — Вы с Алиной переезжаете сюда на какое-то время, так сказать на переходный период, необходимый для того, чтобы дочь привыкла ко мне. У тебя будет возможность поближе узнать Холли. Когда девочки привыкнут, мы скажем им, кто есть кто, и будем решать дальше.

— Мне с Алиной переехать в твой дом? — недоверчиво переспросила Шейла, вспомнив, как ей всегда было неуютно в этом доме. Она оглядела знакомую некогда гостиную. Похоже, что и в этой комнате все преобразования осуществлялись по чудовищному вкусу жены Грега. Раньше особняк был похож на дворцовый музей, а теперь на музей в захолустном городке, где вместо подлинных ценностей хранятся подделки. Шейла поморщилась. Конечно, уход за Алиной здесь будет лучше, чем в их маленькой квартире, и ей не придется больше давать уроки музыки… Зато не будет общения с Фэй! На таком расстоянии от ее дома вряд ли доведется им часто видеться. А у кого будет брать уроки музыки Энн? При этой мысли Шейла почувствовала укол ревности. Да и к Бобу она привязалась…

Грег заметил ее гримасу, но истолковал по-своему.

— Я не собираюсь тебя домогаться, если ты подумала об этом. Будешь жить в комнатах западного крыла дома, которые занимал Кевин до того, как женился. — Он прищурил глаза. — Там все осталось без изменений.

Шейла подумала, что таким образом Грег определил ее место в доме. Вдова брата, родившая от него ребенка уже после его смерти, переезжает к его родным. Для друзей и дальних родственников ситуация будет выглядеть вполне логичной, или, как говорят в их окружении, приличной. Бедная учительница музыки, одинокая мать принята в лоно семьи Чандлер… Какой достойный поступок! Все это за секунды пронеслось в голове Шейлы. Хорошо, но вот закончился переходный период, и что потом?

— И что будет потом? — спросила она вслух. — Полагаешь, я смогу расстаться с Алиной, а ты взамен отдашь мне Холли? — Словно детьми можно меняться, как куклами, мысленно добавила Шейла, хотя могла бы сказать это вслух. А заодно спросить, как он намерен поступить с ней. Потеряв налаженные связи, благодаря которым зарабатывала себе на жизнь, давая уроки музыки, в каком положении она окажется потом, когда ей придется покинуть этот дом?

— Мы не можем решать все проблемы одновременно, — сказал Грег. — На данный момент у тебя есть другое предложение? Нет? Тогда я позвоню, чтобы организовать перевозку вещей, необходимых тебе и Алине на первое время. — Он подошел к столику с телефоном и поднял трубку.

— Как, прямо сейчас? Сегодня? — Шейла вскочила с места и растерянно смотрела на Грега.

— Я думал, чем скорее вы переедете, тем лучше будет для всех. Ты так не считаешь?

Шейле нечего было возразить ему на это, и она согласилась переехать… через неделю.