В плену его желаний

Эпилог

Дэниэл

Развернув Эмили лицом к козлам, я прижал её обнаженные бедра к их краю и приказал ей на ухо: — Наклонись.

Когда Эмили нагнулась, моя эрекция упёрлась ей в ягодицы. Грудь прижималась к её спине, когда я выравнивал её положение на скамье.

Пристегнув манжеты на ее запястьях к кольцам, я отстранился. После чего, положив ей на спину свои руки, начал нежно массировать её плечи, пока девушка облегчённо не вздохнула и не расслабилась.

— Так-то лучше, детка, — прошептал я и поцеловал её в шёку, — мне нравится, когда ты немного волнуешься.

Едва она расслабилась, я взял её колено и, расположив его на прилегающей мягкой скамье, привязал. Потом и другую ногу, закрепляя ту в почти собачьей позе.

— Мне нравится, когда твоя попка задрана так высоко и раскрыта. Я могу играть так, как захочу… Я бы мог заставить тебя считать, но я просто буду продолжать это делать, пока не решу, что мы оба готовы закончить, так что в этом нет никакого смысла, правда?

Я сжал ее попку, и от прикосновения моих грубых ладоней по ее коже побежали мурашки.

— У тебя великолепная попка, детка. Мягкая и круглая, — когда мои пальцы скользнули между ее ног, поднялись к клитору и провели по нему, словно напоминая, как сильно она возбуждена, Эмили застонала. И вновь издала разочарованный стон, когда я убрал руку.

Я стоял позади нее, и она не могла видеть, что я делал. Эмили вздрогнула, услышав, как со скрипом открылась дверца шкафа, в котором хранились наши игрушки.

Я отвесил ей несколько безболезненных легких шлепков. Обернувшись она обиженно посмотрела на меня, вызвав улыбку.

— Надеюсь ты готова детка?

Удар паддла ужалил, и Эмили опустила голову, счастливо застонав.

Постепенно удары становились все сильнее. Жалящие удары стали жгущими, и она стремительно приближалась к оргазму.

Я остановился потереть ладонью по попке, успокаивая боль. А мой палец скользнул между ее складочек.

— Ты такая мокрая, детка, — я взял ее за подбородок и повернул лицом к себе, медленно проведя большим пальцем по ее щеке — И хочешь большего.

Следующие пять ударов были сильнее, что у нее на глаза навернулись слезы. Каждый рывок ее тела заставлял груди качаться. Всем весом она налегла на скамью. Сейчас для нее больше ничего не существовало, кроме следующего удара паддлом.

Я остановился и провел пальцем между ее складочками, скользя по влажности.

— Черт, ты действительно это любишь. Никогда не видел ничего настолько красивого, — когда я убрал руку, она застонала. Эмили была так близка к оргазму.

Я снова стал пороть ее, легко, потом сильно, сначала не больно, затем ударами, звучащими ужасно и резонирующими через все тело.

Ее спина выгнулась, а попка поднялась в ожидании…

Я остановился и сжал ее попку, и Эмили вскрикнула от усилившегося жжения. Другой рукой я погладил ее киску, заставив ее клитор затвердеть и запульсировать.

— Ты в порядке, детка? — моя рука огладила ее беременный животик.

— Пожалуйста, — простонала она, бесконтрольно дергая бедрами. Она хотела сжать их вместе, создать хоть какое-то трение, сделать что-нибудь, но ее ноги были разведены в стороны и прикованы, а руки зафиксированы. Она ничего не могла сделать. — Еще.

— Как скажешь, милая, — я продолжил ее шлепать. Каждый удар был силен: одна ягодица, другая, снова первая, но чуть ниже по изгибу попки. Она качала бедрами, поддаваясь назад, после каждого удара, словно моля о большем. Грохочущий в ушах пульс звучал громче ее стонов.

Я подошел на шаг ближе. Свободной рукой провел вниз по ее животу и накрыл ее киску, так что каждый раз, когда я шлепал ее по попке, мой палец терся о клитор.

Она вскрикнула и замерла, когда давление внутри нее резко возросло, закручиваясь спиралью… Еще один безжалостный удар деревянного паддла. Палец замер.

— О, господи, о, господи, о, господи.

От следующего удара она не кончила… все еще нет… а потом я очень медленно погладил вершинку клитора. Ее мышцы напряглись. Все внутри закрутилось в спираль.

— Твоя киска такая влажная, набухшая и готовая для меня.

Прежде чем она поняла, я вошёл в неё, толстый и твёрдый. Растягивая ее, доходя почти до шейки матки, Эмили взвизгнула и потянула за ремни и манжеты.

— Слишком сильно, Сэр. Пожалуйста…

Я усмехнулся.

— Как же я люблю детка, когда ты делаешь мне комплименты.

Я толкнулся членом внутри неё, нажав твёрдой рукой ей на ягодицу и удерживал её на месте.

— Не двигайся, детка, сейчас привыкнешь.

Игнорируя ее короткие стоны, я нагнулся над ней и прижался горячей, твёрдой грудью к её спине, обхватывая ладонями её тяжелые груди.

— Обожаю твою грудь, когда ты беременна, она становиться такой чувствительной, — пробормотал он, нежно сжимая их, и Эмили затрепетала. Несколько раз я доводил ее до оргазма просто играя с ее сосками.

Связанная, насаженная на меня, зажатая мной, с грудями, сжатыми моих руками — она полностью принадлежала мне. Всегда. С первого взгляда.

Обхватив руками ее бедра, я прижал их к своему паху, каждый раз глубоко насаживая ее на член. Я полностью контролировал ее тело и движения, и при этом давал ей то, что она хотела. Каждый неумолимый толчок возносил ее все выше, пока тело не задрожало от жесткого удовольствия, стиснув меня как в кулаке.

Зарычав, я вошел так глубоко, что мой член ударил по матке, а затем содрогаясь в конвульсиях, кончая, изливаясь в нее.

Обхватив ее лицо своими большими ладонями, я нежно поцеловал ее:

— Спасибо, милая, я люблю тебя.

— Я люблю вас, Сэр.