В плену у прошлого

Глава 5

"Однажды разбив, ты уже не соберёшь сердце по частям, А собирая осколки можно только глубже ранить".

Мне холодно. Вокруг меня сыро и темно. Я стояла между ярким светом и кромешной тьмой. Голоса в голове не стихают, они смеются и плачут одновременно. Внезапно свет погас, и я провалилась в неизвестную пустоту открыв глаза.

Возле меня стоял мужчина в белом больничном халате и у него в руках был дефибриллятор.

"Где я?" — пробежалась мысль.

В ушах резко зазвенело, а перед глазами появились лица тех троих, они истерически смеялись стоя возле меня. Кто-то из них схватил меня за руку, а я не выдержав закричала и стала вырываться.

Почувствовав тепло, что медленно распространялось по моим венам мне захотелось резко спать и веки невольно стали закрываться.

"Господин Серхат! Судебно-медицинская экспертиза показала, что её изнасиловал мужчина, схожий по нашей базе с серийным маньяком, которого к сожалению, нам ещё не удалось поймать" — послышался мужской голос.

"О чем вы? Это было групповое изнасилование! " — раздался возмущённый голос женщины.

Слышу разговор сквозь поверхностный сон, и медленно открываю глаза. У моей кровати сидел опечаленный дедушка с поникшей головой взявшись за неё двумя руками, а возле него полицейский, который что-то записывал на белом листе бумаги.

Мои руки и ноги крепко прикованы к больничной кушетки, к груди присоединены разного цвета провода, которые вели к аппаратуре, что стояла с лева и издавала кратковременное пиликанье.

«Она пришла в себя» — послышался милый голос.

Это была медсестра, она торопливо нажимала на непонятные мне кнопки на аппаратуре, а потом выбежала из кабинета, а следом за ней вышел мужчина с погонами майора на плечах.

— Аллах услышал мои молитвы, и ты пришла в себя, — сказал дедушка со слезами на глазах. — Я клянусь Аллахом, что тот, кто сделал это с тобой заплатит с полна. Ты только назови имя! — тихо прохрипел он, крепко сжав мою ладонь.

«Эрдоган, Вурал, а третьего не знаю, как звать» — мысленно проговорила их имена.

— Прости что не уберёг тебя. — громко закричал и расплакавшись стал целовать мою ладонь.

Его тёмно-карие глаза были опухшими и красными от слез. Столько боли в его глазах я ещё не видела. Он не успел оправиться после смерти моих родителей, как на его плечи упала тень позора и постучалась в дверь страшная беда.

Я закрыла глаза и слезы сами покатились по моим щекам. Мне никогда не было так стыдно перед дедушкой и противно от самой себя. Почему я выжила? Лучше бы умерла на том берегу вместе со своей болью и позором, что чувствую до сих пор.

При жизни мама говорила: «Невинность это самое дорогое, что есть у тебя, отдав свою честь мужу в браке, ты станешь королевой для него. А если потеряешь её до брака, то станешь пустой как пробка и тогда все мужчины будут обращаться с тобой как с грязной распутной девкой».

Скрип двери и в мою палату зашел Адем. Увидав меня в таком положении, он застыл и резко побледнел, что мне на секунду показалось, он сейчас упадет в обморок.

Дедушка, повернувшись в его сторону сразу же встал и пошатываясь подойдя к нему тихо сказал:

— Адем, прости, но сейчас не лучшее время и место для бесед, — открывает дверь палаты указывая рукой на выход, — Пойми меня правильно Адем, твоей невесте сейчас нужен покой. — грустно сказал дедушка.

Адем приблизился ближе к дедушке и над ухом прошептал, пусть и не разборчиво, но мне удалось распознать и услышать такие слова:

"Я всё узнал! Ясемин вчера взял другой мужчина, а подбирать за кем-то это позор и клеймо на всю жизнь. Я разрываю помолвку и свадьбы не будет!" — снимает кольцо и кладёт его на тумбочку, что стояла у выхода из палаты. — "Мне нужна была чистая и непорочная Ясемин, а не запачканная чужими ласками девка". - выскочил из палаты громко стукнув дверью.

После этих слов, всё внутри оборвалось. Моим слезам не было края. В груди сжалось сердце с такой силой, что невозможно вздохнуть. Хочется умолять, чтобы мой свет не гас, любовь не умерла, ведь я дышу и живу одним Адемом. Стараюсь, но не могу вымолвить ни одного слова, чтобы остановить его, а только лишь издаю короткие, жалкие мычания, от которых становится ещё хуже. Я стала громко плакать, визжать, брыкаться от чего ремни на руках и ногах до онемения на коже прижимали меня к кушетке. Из моей души вместе с криком выходила вся боль и становилось безразлично, что будет со мной. Хотелось одного: смерти.

— Ясемин, моя светлая девочка, — подбежал ко мне дедушка и вытирая слезы с моего лица продолжал ласково и успокаивающе говорить, — Не плач, прошу тебя! Не надо! Ты ещё станешь такой счастливой, что этот негодяй приползет к тебе на колени и будет умолять простить его. — присев на стул рядом со мной, он заплакал, прикрыв лицо руками.

От душераздирающих криков в палату забежали врачи и один из них строго сказал дедушке:

— Что же вы делаете? — смотрит с жалостью на меня, — Разве не понимаете в каком она состоянии? У неё же психологическая травма, а после ваших расспросов и ссор в палате, она может остаться немой до конца своих дней.

Медсестра, что помоложе сказала с грустной ноткой:

— Состояние критическое, девушка ни слова ещё не произнесла и боится любого громкого звука, если дальше так пойдёт, то боюсь без психиатра вам не обойтись. Только Аллаху известно, что происходит у неё в душе.

Поздней ночью я не могла уснуть, стоило только закрыть глаза, как сразу же видела лица этих зверей, они смеются стоя надо мной.

Я безмолвно плакала, чтобы меня никто не услышал и молилась "Всевышний дай моему дедушке здоровья и сил, чтобы пережить эти страшные дни. А меня отправь к родителям, ведь смысл моей жизни погас".

Услышав скрип дверей я сразу же глазами обратила на неё внимание. Из-за двери в сумерках показалась чья-то голова и через несколько секунд в палату бесшумно кто-то вошёл и стал ко мне подходить.

Я почувствовала тот противный аромат духов и сразу поняла это Эрдоган. Не успев подать голос, как он закрыл мне рот ладонью и наклонившись ко мне тихо прорычал:

— Будь хорошей девочкой или не то, — я почувствовала острое лезвие на своём лице и от ужаса оцепенела, — Моя рука не дрогнет и тогда твоё ангельское личико станет изуродованным.

Я увидела тени плывущие по стене.

"Они снова пришли" — сказал внутренний голос.

— Как наша ласточка? Она уже оклемалась, а то я так и не успел насладиться её удовлетворительными стонами и криками.

— Перестань Назар! Мы здесь не для этого! — грозно прорычал Эрдоган. — И вообще я велел вам оставаться за дверью, так идите и будьте на чеку! — они ушли, и я осталась наедине с настоящим шайтаном.

— Если хочешь, чтобы твой старик жил и радовался жизнью, то ты должна молчать о нас, а если откроешь свой рот, то мы снова навестим господина Серхата и будет больно сначала ему, а потом тебе! — прошипел он под ухо мне, — Если поняла кивни!

Я кивнула и заплакала от бессилия.

— Такая красивая и чистая, как белый лист красавица должна принадлежать только мне. — шепчет и шумно вдыхает запах моих волос. — Когда я овладел твоим девственным телом, то был одурманен тобой ещё больше. Никогда и ни с кем мне ещё не было так хорошо, как с тобой. — целует противно меня в губы, — Я не ухожу, я буду следить за тобой. — развернулся и быстро ушёл.