В погоне за совершенством. Часть 4

Глава 16

Крисси

Мы не говорили ни о Саше, ни об Эмметте, ни о выборе, который пришлось сделать Девону. Мы разговаривали о работе и о том, что сделал Лэндон. Я рассказала Девону обо всем, что произошло между мной и Мэйфлауэром, включая его предложение и то, что я чуть не сделала. Он не стал тратить время и силы на то, чтобы злиться. Поскольку был достаточно похож на меня, чтобы понять мою мотивацию. Мы созвонились с Лэндоном, чтобы убедить его, что у нас все в порядке, и обсудить его интервью. Я не была до конца уверена, что с нами все в порядке, но нашему другу не нужно было ни о чем было беспокоиться.

Остаток дня я не возвращалась в свой кабинет, и Девон не спорил. Мы работали в основном в тишине, просматривая файлы и читая сценарии. Мы сидели на диване, прислонившись друг к другу, как будто работали дома. Принесли заказанный ланч, и Мелисса сказала нам, что назначенная на три часа встреча Девона со Стивеном Моррисоном перенесена. Она не сказала этого, но я подозревала, что это она, а не Стивен, перенесла встречу. По выражению её лица я поняла, что она подозревала, что что-то не так, но являлась слишком блестящим профессионалом, чтобы расспрашивать.

Мы ушли вовремя, взяв кое-что на вынос по дороге в пентхаус, хотя я подозревала, что у Девона такой же плохой аппетит, как и у меня. Тошнота, которую я испытывала с тех пор, как вернулась из Нью-Йорка, прошла, но на смену ей пришла та грызущая пустота, появившаяся после сильного потрясения.

В ту ночь мы не занимались любовью, но провели несколько часов, нежась в нашей огромной ванне, обнимая друг друга, пока вода не начала остывать. Потом мы легли в постель и лежали, обнявшись, и ни один из нас не хотел думать о том, что, возможно, это был наш последний день вместе. Я не знала, кто заснул первым, и когда это произошло, но, когда я открыла глаза, моя подушка была мокрой от слез, а Девон исчез.

Листок бумаги лежал на его подушке. Я уставилась на него, желая, чтобы он исчез, и молясь, чтобы вчерашний день был дурным сном. Чтобы все, что произошло с тех пор, как я вернулась домой, было всего лишь результатом еды из самолёта и смены часовых поясов. Когда ничего не изменилось, я потянулась за запиской. Притворство, что этого не было, не изменило бы сути сообщения. Я приготовилась к тому, что моё сердце вырвут, а потом развернула записку.

Крисси, я уверен, что ты смотрела на эту записку с более чем просто небольшим трепетом, полагая, что я поступил трусливо, не смог встретиться с тобой лицом к лицу, когда разбил нам обоим сердца. Нет ничего более далёкого от правды.

Моё сердце резко подпрыгнуло, и я старалась не надеяться, а продолжила читать.

Я не мог заснуть несколько часов, смотрел, как ты спишь, и пытался представить, что расстаюсь с тобой. Я не могу этого сделать. Потерять тебя означало бы потерять лучшую часть меня, а каким отцом я мог бы стать без этой части? Саша хочет причинить мне боль, потому что я причинил боль ей. Она хочет, чтобы я выбрал её, а я не могу этого сделать. Я собираюсь встретиться с ней и сделаю все возможное, чтобы убедить её, что не могу потерять тебя. Я надеюсь, что ей понравится вид того, как я умоляю, и ей будет достаточно увидеть себя той, кто контролирует ситуацию, у кого есть власть. Если это не сработает, я попрошу её назвать свою цену. Она сказала, что ей нужны не деньги, а чтобы мы с ней и Эмметом стали семьёй, но я надеюсь, что, когда ей представится шанс, она возьмёт все, что сможет. Если для этого придётся бросить «Мираж» и работать на какой-нибудь фабрике, едва сводя концы с концами, я сделаю это. Мне бы не хотелось просить тебя так жить, но если это единственный способ остаться вместе и при этом получить возможность видеться со своим сыном, я надеюсь, ты поймёшь. Скорее всего, она попросит наличные и будет возвращаться время от времени, угрожая забрать Эммета, если ей не дадут больше, но это цена, которую я готов заплатить. Ты — это единственная цена, которая слишком высока. Если она откажется, то найдём другой выход, потому что мы партнёры. Я тебя люблю.

Я ещё раз прочитала последние два предложения.

Он выбрал меня.

Слезы обожгли мне глаза, и я медленно вздохнула, уставившись в потолок и пытаясь сморгнуть их.

Он не собирался сдаваться. Я подумала, что именно это пугало меня больше всего во всей этой истории. Девон был бойцом. Я знала это с самого начала, и эта черта являлась одной из тех в нем, которые одновременно привлекали и раздражали меня. Это также делало его таким хорошим в своей работе. Мягкотелые люди не могли преуспеть в этом бизнесе. Внутри него должен был гореть пожар, борьба, которая не прекращалась. Когда он рассказал мне о выборе, который Саша предоставила ему, его голос звучал так, будто он смирился и ничего не мог поделать. Теперь, когда я знала, что он не собирался просто делать то, чего хотела Саша, меня охватило облегчение. Я не была готова признать, как сильно меня пугала мысль о том, что я могла потерять его.

Я посмотрела на часы и удивилась, увидев, что уже середина утра. Я давно не спала так долго, если только не болела. Я не знала, во сколько ушёл Девон, но была уверена, что его разговор с Сашей не будет коротким. Из того немногого, что он мне рассказал, она показалась мне не самым уравновешенным и понимающим человеком. В моей семье было несколько неадекватных людей, не последним из которых являлась моя самовлюблённая мать, но Саша, судя по всему, была ещё хуже.

Я не могла расхаживать в пентхаусе в ожидании звонка или появления Девона. Мы не часто здесь останавливались, проводя большую часть времени в нашем доме, поэтому наводить порядок здесь не требовалось. Команда уборщиков должна была прийти в четверг, а с тех пор нечего убирать. Я бы не смогла сосредоточиться на книге или фильме, даже если бы мне захотелось попробовать. Я могла бы оставить записку и отправиться домой, но не думала, что так будет лучше. Команда уборщиков должна была закончить там все вчера, пока мы с Девоном находились на работе, так что у меня не было никакой работы, чтобы не слоняться без дела, а я была слишком отвлечена, чтобы заняться чем-то ещё.

Впервые за долгое время я думала вернуться в Нью-Йорк. Я не хотела жить там потому, что там мне нравилось больше, чем в ЛА, или потому, что я не чувствовала себя здесь как дома. На самом деле я хотела не совсем в Нью-Йорк. Дело было в Кэрри. Я хотела иметь возможность пойти домой к своей подруге, свернуться калачиком на диване рядом с ней и выплеснуть все, что чувствовала, пока мы ждали приезда Дены и Лесли. У меня были друзья и здесь, но ни с кем из них я не ощущала себя комфортно, делясь своими переживаниями. Мелисса и Трейси обе работали в «Мираже», и я очень старалась не затрагивать тему Девона и моих отношений с ними. Я бы поговорила с Лэндоном о подобных вещах, но вчера у него было интервью, и я подумала, что ему не следовало больше ни о чем беспокоиться.

Я вздохнула. Было одно место, куда я могла пойти, где мне не пришлось бы беспокоиться о том, что кто-то будет задавать вопросы, и где мне было бы легче сосредоточиться. На улице невыносимо жарко, несмотря на то, что до полудня оставалась всего пара часов, поэтому я выбрала белый сарафан с маленькими бутончиками роз. Для обычного рабочего дня это не совсем подходящее платье, но для сегодняшнего вполне сойдёт. Мне хотелось чего-нибудь яркого и радостного. Я твердо верила, что то, как человек одет, могло влиять на его настроение, а также на то, что он излучал. Это одна из причин, по которой я часто наряжалась, когда чувствовала себя дерьмово.

Было около половины одиннадцатого, когда я поймала такси и попросила отвезти меня в «Мираж». Я могла бы вызвать машину, но не хотела, чтобы меня подвезли, а потом пришлось бы вызывать её ещё раз через пару часов, потому что Девон вернулся в квартиру. Я оставила ему записку, в которой сообщила, где находилась, и объяснила, что не звонила ему, потому что не хотела мешать, если он был чем-то занят. Я также не хотела рисковать, что Саша увидит, кто звонил, и это выведет её из себя.

Когда я добралась до «Миража», там находились только два охранника, работавшие в раннюю смену в выходные, они оба улыбнулись и кивнули, когда я прошла мимо. Хотя у нас с Девоном не было привычки работать по выходным, моё появление не являлось настолько необычным событием, чтобы кому-то это показалось странным.

Следующие двадцать минут или около того я провела в интернете, просматривая сайты в поисках каких-либо признаков фотографий, сделанных Мэйфлауэром, или каких-либо намёков на то, что история Лэндона просочилась в сеть. Все, что я нашла, это тизер от «Proud and Out», в котором говорилось, что в их выпуске в понедельник будет эксклюзив, где крупная звезда сделает каминг-аут. Я была рада, что Лэндону не пришлось долго ждать выхода интервью. Я знала, что он похож на меня. Хуже всего ожидание. Мы оба были из тех людей, которые «срывали пластырь». Он бы хотел поскорее покончить с этим, чтобы жить дальше.

Я обдумывала план действий на понедельник, когда зазвонил мой сотовый. Моё сердце учащенно забилось, но тут же замерло, когда я увидела, что звонил не Девон. Однако это был номер полицейского участка. Я забыла, что отправила фотографию Саши до того, как узнала, кто она и чего хотела. Возможно, это будет просто повторной информацией, но я все равно ответила на звонок. Поскольку не хотела, чтобы офицер Пёрдью подумал, что я его игнорировала.

— Алло, — ответила я.

— Мисс Дженсен.

Мои брови поползли вверх. Это был формальный голос полицейского, а не дружелюбный.

— Это офицер Пёрдью.

— Да?

— Я просмотрел фотографию, которую Вы мне дали, и получил имя. Стейси Ричардс.

Я выпрямилась. В Голливуде псевдонимы и сценические имена не являлись редкостью, но моя интуиция подсказывала мне, что Саша не пробовалась в местный спектакль, когда использовала это имя.

— На самом деле её ищет полиция Миннесоты. Я полагаю, Вы сделали эту фотографию где-то в ЛА?

— За что её ищут? — спросила я.

— Допрос в рамках открытого дела. — Офицер Пёрдью намеренно говорил расплывчато. Он тщательно подбирал слова, напомнив мне, что полиции не положено давать комментарии по поводу текущих расследований. — Вы знаете, где она?

— Я сделала снимок в парке Пан Пасифик, — сказала я. — Два дня назад.

Офицер Пёрдью выругался, подтвердив мои подозрения, что Сашу искали не из-за просроченных штрафов за парковку.

— Вы знаете, где она?

— Нет, — сказала я честно. — Но у меня есть кое-какая информация о ней, и, возможно, я смогу узнать, где она находится. — Мой разум метался, пытаясь найти лучший способ сделать это. — Ее показания могут помочь следствию, или она является официально подозреваемой в чем-то?

Он вздохнул.

— Я знаю, что лучше не пытаться уговорить тебя дать мне информацию, так что как насчёт того, чтобы просто перейти к делу. Я отправлю тебе по факсу файл, который у меня есть, и ты расскажешь мне то, что знаешь.

— Договорились. — Я дала ему номер своего офисного факса, а через несколько минут пришли два документа. Взяв их, я сообщила первую часть информации, которая у меня была: — Здесь её зовут Саша Ричмонд. Я думаю, что это её настоящее имя, потому что она использовала его, когда была здесь раньше.

— Она из Лос-Анджелеса?

— Я не знаю, — сказала я, начиная просматривать бумаги. — Но она была здесь около семи лет назад под тем же именем. На это же имя у неё будет судебный запрет на приближение.

— Судебный запрет на приближение? — что-то изменилось в тоне его голоса, подсказав мне, что некоторые новости могут быть связаны с обвинениями в Миннесоте.

Я подумала, что могла сказать ему об этом сейчас. Он увидит эту информацию, когда поищет её имя, и тогда разозлится, что я не сказала ему лично.

— Он от Девона. Раньше он… Встречался с ней, и она не очень хорошо восприняла то, что он её бросил.

Офицер Пёрдью испустил поток очень непрофессиональных ругательств, которые заставили бы меня забеспокоиться, если бы я не присоединилась к ним, пока читала обвинение.

Похищение.

Саша был фигурантом дела о похищении маленького мальчика почти три года назад. Трёхлетний мальчик… С чёрными волосами и зелёными глазами.

Я опустилась на своё место, борясь с приступом тошноты.

— Ты хочешь сказать, что эта женщина — бывшая твоего парня? — офицер Пёрдью практически кричал в трубку.

— Это был вопрос опеки? — слабо спросила я. У меня кружилась голова.

— Что?

— Мальчик. Саша — главная подозреваемая, потому что она биологическая мать мальчика и передумала насчёт его усыновления? — это звучало неправдоподобно, но я знала, что такая возможность существовала. И мне нужно было знать, был ли такой шанс. Потому что, если это не так, то все бы изменилось.

— Нет, — ответил офицер Пёрдью. — Биологические родители мальчика находятся в Сент-Поле и думают, что больше никогда не увидят своего сына. Стейси Ричардс или Саша Ричмонд, как бы её ни звали, была няней мальчика в течение двух лет, а затем исчезла в тот же день, что и он.

— Ебать. — Это слово прозвучало едва ли не шёпотом.

— Что?

Я закрыла глаза, не зная, чувствовала ли облегчение или ужас. Облегчение от того, что Девону не придётся выбирать. Ужас от того, кем на самом деле находился этот маленький мальчик.

— Она здесь с мальчиком, который, по её словам, является сыном Девона. Ему шесть лет, и я почти уверена, что это тот самый мальчик с твоей фотографии.