В поисках настоящей любви или Не страдайте, девки, х(е)иромантией (СИ)

Глава 10

Константин

– Поехали, – ворчу, стараясь на нее не глядеть.

Нет, синяки ее вовсе не уродуют, но я вижу, что она стесняется.

Ну я и…

Чего зря дразнить женщину…

А то мало ли… Бросится… Практика показывает, что может!

Фантазия тут же рисует пару картинок на тему…

Людка в прыжке! Приземляется на меня сверху!

Потом я хватаю ее за запястья… И теперь сверху я…

Блин!

Может, ну его нафиг этот отель?

– А вы куда? – она поняла, что мы сворачиваем не к моему дому.

– А мы снова на вы? – вскидываю бровь. – Мы, по-твоему, еще недостаточно тесно знакомы? Для полноты ощущений надо подраться?

Пытаюсь шутить, но в памяти опять эти сцены, а Людка злится!

Ей это очень идет.

Глаза блестят, на щеках яркий румянец.

Красотка!

Только вот синяк сойдет…

– Вы чего не поделили-то? – морщусь, понимая, что мне теперь непозволительно бездельничать и балбесничать, а надо возвращаться в московский ритм, поднимать адвокатов, связи…

– Так, если ты не скажешь, куда меня везешь, мы точно подеремся! – кричит Людка и строго выставляет вперед палец.

– Блин! – тут уж я не могу сдержать свою фантазию, хохочу и отворачиваюсь. – Мы в разных весовых категориях, – смотрю на нее недвусмысленно. – Я буду однозначно сверху!

Она понимает смысл и густо краснеет.

– Останови! – орет на весь салон авто.

– Да пожалуйста! – фыркаю. – К тому же мы уже приехали.

– Что это за место?

– Гостиница, – произношу устало. – Тебе же надо отмокнуть в ванной после всего этого, привести себя в порядок. А у нас в доме только душ и тот по расписанию.

– У нас в доме ремонт, – парирует она, легко подхватывая это “у нас”…

На местоимение она внимания не обращает, но масштаб люксовой гостиницы ее, кажется, смущает.

Ну да. Я выбрал самое приличное заведение на побережье, чтобы привести в порядок мою Милку.

А она явно собирается отказаться!

– Номер уже оплачен, – вру я. – Пойдем… Расскажешь мне, из-за чего дрались.

– М, – кривится. – Может, и правда, надо рассказать не дома, – вздыхает. – Ника ваша, Котя, – выплевывает это дурацкое прозвище, – не так проста, как кажется!

.

Людмила

– Убедился?

Убираю телефон с записью.

Там не все четко, но основные фразы слышны хорошо.

Костя медлит, щурится, явно о чем-то думает…

– А я тебе еще тогда говорила, – смотрю на него укоризненно, – что это была не от детской игрушки коробочка!

– Думаешь, жучок? – спрашивает требовательно.

– Я не знаю, – раздосадованно развожу руками. – Ты выбросил!

– Так! – встает с кресла, делает круг по номеру. – А перешли-ка это мне!

– Да пожалуйста, – фыркаю, открывая мессенджер.

Его телефон послушно пиликает, он открывает, запускает…

“Еще день-два и все коды и пароли будут у меня!” – отчетливо слышится на записи…

– Вот коз-за, – тянет он, явно собираясь назвать другое животное. – Так! – угрожающе смотрит на меня, но…

Видимо, в последний момент меняет решение.

– Иди в ванную, я пока тут сделаю пару звонков…

Это произносится таким тоном, что у меня нет ни малейшего желания ослушаться.

Да и ванная тут такая, что… Только ради нее стоило снять этот номер!

Светлая, с окном! Вся в золотисто-белом мраморе. В центре достаточно большой комнаты стоит на изогнутых ножках чаша “под старину”, рядом куча баночек с солью, пенками, маслами… И замаскированная панель стереосистемы.

Набираю воду, щедро наливаю туда ароматических масел и пузыриков, погружаюсь в это все, блаженно постанывая…

Вот он – рай на земле! Тепло, нежно, приятно… Пенка, потрескивая, щекочет кожу, музыка ненавязчиво ласкает слух…

И тут!!!

Бум-бум-бум!

– Люд, а ты когда первый раз что-то подозрительное от нее слышала? – орет Домбровский через дверь.

Блин!

– Да в первый день, – опускаюсь в пену чуть ниже, – она также с набережной звонила.

– Значит, в первый день! – он, похоже, на автомате распахивает дверь и входит.

– Выйди!

– Что? – стоит, совершенно не понимая.

– Ты вошел в мою ванную! Выйди!

– Блин! – и он смеряет меня таким взглядом!

Сначала сосредоточенным и осуждающим, а потом… А потом мне захотелось нырнуть в ванную с головой, потому что его взгляд вдруг стал заинтересованным!

– Людмила! – произносит он вкрадчиво. – У вас очень красивые коленки!

– Да иди ты! – порывисто дергаюсь, не понимая, что делаю, а он довольно хохочет, глядя на…

Бли-ин… На мою грудь!

Черт!

Черт!

Черт!

– Выйди немедленно!

– Держи, – подает мне банный халат. – Ты мне нужна, – чуть понижает голос. – Во всех смыслах… Выходи!

.

Константин

– Фраза на набережной, черная коробочка, потом этот разговор, – она сидит по-турецки на кровати и лопает заказанную лазанью, а я нарезаю круги по комнате.

– Слушай, ну это все… – пожимает плечами Людмила. – Это все странно, но доказательств-то нет!

– А вот ты их мне и поможешь раздобыть! – смотрю на нее азартно.

– Что?

– Более того! – тычу в нее пальцем. – Ты мне поможешь понять, для кого она это делает! – щурюсь. – Или посажу!

– В смысле? – вскакивает, забыв, что в халате. – За что?

– За незаконный сбор информации, драку, ну или что-то еще там! – перечисляю фривольным тоном.

– Слышь, ты! – вскидывает подбородок, выпячивает грудь.

Подбородок пропускаю, смотрю сразу ниже…

– Да иди ты! – Людмила чуть не плачет.

– Слушай, ну ты же и так любишь все это! – миролюбиво усаживаюсь рядом, распаковывая мазь от ушибов, которую мне вместе с едой принес курьер. – Искать клады, шпионить! Повернись, – аккуратно наношу тонкий слой ей на подбородок, опускаюсь к шее…

Морщусь.

Ника, сволочь такая, душить пыталась…

Аккуратно смазываю синяки, а сам продолжаю:

– Давай так! Я замну скандал с твоим попаданием в полицию, и ты спокойно продолжишь заниматься домом. И кое-чем еще. Ну или, – закатываю глаза, – ничего заминать я не буду, и нам придется расторгнуть контракт…

Блефую, конечно…

Все отмашки я уже раздал.

Людино имя не всплывет нигде и ни за что…

Она закусила губу, обиженно сопит…

Или не обиженно.

И я вдруг понимаю, что мои пальцы аккуратно скользят по ее ключицам…

.