В смысле, я супергерой?

Глава 5. Стефа

Сегодняшний день, судя по всему, решил проверить мою кукуху на прочность. Иначе объяснить этот аттракцион странных и совершенно ненормальных событий мне было сложно.

Да только я сейчас сидела на кухне, трясущимися руками сжимая чашку с тем самым ароматным чаем по акции из магазина уценёнки. Клин клином вышибают.

Напротив, же с деловым видом спорили наш участковый Антонов и моя одиннадцатилетняя дочь. Их диалог взрывал мою голову, намекая, что до этого все случившееся со мной было цветочками.

– Нет, ну а если она прыгнет из окна? Снова стресс? – не моргнув и глазом предложила Аня.

– Опасно. Я в фильмах видел, что надо сосредоточиться очень сильно. Тогда она сможет стать видимой для тебя.

«Для тебя». Это волшебное дополнение заставило меня всхлипнуть. Вот что за напасть такая, а? Молодой участковый меня видит, а собственная дочь нет!

На мое всхлипывание эта парочка твикс синхронно повернулась и нахмурилась. Только вот Аня смотрела не на меня, а явно левее. Потому что не видела собственную мать!

– Стефания Авгеевна, вы чего? А ну отставить нюни. Все будет хорошо. Вы же человек уникальный, сколько всего хорошего сделать для мира можно!

Пора притормозить этого Робина Гуда. А то сейчас позвонит кому не надо, и приедут меня забирать дяди на чёрных машинах. И буду я либо кроликом подопытным, либо отправлюсь мир спасать. Ну уж нет.

– Ничего я ни для кого делать не собираюсь! Вон мне одного спасения на всю жизнь хватило. Теперь меня собственная дочь не видит!

– Зато я вижу, – расплылся в улыбке наш любитель бомжей и тунеядцев.

Я закатила глаза. Вот утешил так утешил. Сказать даже нечего на его уточнение. Я же с сожалением взглянула на Аню. И как мне теперь на работу ходить? Кормить ее?

Нет, конечно, воровать в таком виде тоже можно, но я же не так воспитана! Не могу я кого-то обделять. Неправильно это все. Вообще все это неправильно.

Опустила голову на руки. С того момента как мы с Антоном Антоновичем столкнулись в подъезде, прошло уже часа полтора. На улице даже стемнело.

И как меня угораздило? Да все потому, что именно этот сопливый пацан меня видит. А остальные нет. В чем логика-то?

И все бы ничего, я бы с радостью тогда ответила ему, что все нормально, и спровадила. Но его обращение на лестнице меня буквально ошарашило. Я оступилась и должна была как минимум сломать себе что-нибудь, как максимум – свернуть шею.

Но вместо эпичного и болезненного падения аккуратно воспарила к потолку, а затем изящно приземлилась внизу на лестничной площадке. Немая пауза, и глаза участкового стали размером с блюдца, а он сам начал заикаться.

Дальше вообще Аня дверь открыла, хотя я ей строго-настрого запретила это делать в мое отсутствие, и уставилась на ошарашенного Антонова. Должно быть, она испугалась его реакции и решила, что ему плохо стало. Совестливая моя.

Потому что спросила, как он, своим тоненьким голосом. А потом добавила:

– На что вы смотрите?

– На твою маму.

– Но мамы тут нет.

И вот в этом месте любой нормальный человек сбежал бы и потом названивал мне крайне редко, опасаясь, что я его выдам. Но Антонов оказался под стать своим родителям, назвавшим сына Антон. В честь папы. То есть странным.

Он деловито почесал затылок за фуражкой и осмотрел меня от задравшейся в процессе полёта юбки до оставшихся стоять на верхней ступеньке туфель, а затем выдал:

– С этим надо разобраться.

Потом он попросил меня зайти в квартиру и зашёл сам. Под мое удивленное и явно ошарашенное лицо объяснил Ане, что ее мама, кажется, умеет летать и невидима.

Я своим пищанием подтвердила факт нахождения в комнате. И снова моя женская тридцатипятилетняя прагматичная логика дала сбой. Потому что дочь не испугалась и даже не дернулась.

Она деловито все выслушала, и теперь вместе с Антоном Антоновичем они строили теории, как мне снова стать видимой. Тоже мне, учителя доморощенные.

– А может, вы всё-таки попробуете сосредоточиться? Ну, представьте себя видимой!

Я подняла на него раздражённый взгляд и посмотрела, как на идиота. Но, кажется, этот юношеский максимализм или дебилизм, я ещё не разобралась, погасить будет сложно.

Это как отнять новую радиоуправляемую машинку у ребёнка. Бесчеловечно и безжалостно. Да и лучше мне от этого не станет. Поэтому решила, а чем черт не шутит, попробовала сделать, как он велел.

Поерзала на стуле и закрыла глаза. Представила, как мое тело появляется на фоне стареньких маминых занавесок, а дочь радуется. Даже нахмурилась для пущего эффекта. И вдруг…

– Мама, мама!

Аня бросилась прямо ко мне, падая в мои объятья.