В стране цветущего граната

Пролог.

Телефон оповестил входящим звонком без имени абонента. Люция всегда принимала незнакомые номера - работа обязывала, но начала психовать, потому что за день это был уже третий по счету звонок. Первые два в трубку просто молчали.

- Люция, тебя что, кто-то преследует? - с беспокойством спросила Руслана.

- Да ну, чья-то глупая шутка. А может просто плохая связь, - отмела тревожные мысли Люция.

Но она недоговаривала. Слышала учащенное дыхание на том конце и ее охватывало волнение.

Бывший ухажер отметался. Они расстались тихо и мирно, по согласию, понимая, что каждый не может дать друг другу нечто большее, чем дружба.

Телефон мигал ярким экраном и вибрировал. Нервно сдвинув тouch, Люция приложила сотовый к уху.

- Да, я слушаю, - в ответ тишина. – Я вас слушаю! Кто вы? Что вам надо?

- Тебя, - хриплым голосом произнес мужчина. – Мне надо тебя, Люция…

Секундное замешательство и её сердце пропустило удар. Этот голос она бы узнала из тысячи звуков городского гула. И даже время не изменило его тембра, уверенности, легкого акцента и протяжной ноты. Люция зажмурила глаза, боясь, что ошиблась в догадках или ошибся абонент.

“Не может быть! Он не звонил почти два года! На два долгих, гребаных года просто исчез из моей жизни, порушив пусть и виртуальную, но связь.”

- Селим? – спросила неуверенно.

- А ты кого-то другого ждала? – ответил язвительно и Люция поёжилась от голоса, отдающего сталью.

- Тебя - точно не ждала!

- Это плохо…

- Селим, ты исчез на два года, не давая о себе знать, а теперь, как ни в чем не бывало, звонишь так, будто вышел за пончиками и перезваниваешь узнать с какой начинкой купить, - она не верила, что они выясняют отношения вот так, по телефону, спустя столь долгий перерыв в общении.

Селим рассмеялся в ответ.

- Поверь мне, Люция, я всегда знал, что с тобой. Но не стоит говорить об этом по телефону, - мужчина с шумом выдохнул. - У тебя скоро обед? Я немного погуляю тут, по набережной.

- Что, ты знаешь где я работаю?! – произнесла удивленно, не веря, что Селим находится в ее городе.

- Люция…, - Селим говорил с ней, как с малым дитя. - Я многое о тебе знаю. Поспеши, я и так слишком долго тебя ждал. Не заставляй меня подниматься к тебе в офис и на глазах у твоих сотрудников вытаскивать тебя на плече. Я же не дикий, - и, хохотнув, мужчина отключился.

- Руслана, держи меня, - Люция все еще пребывая в шоке, села на стул, стоящий рядом и уставилась в одну точку.

- Эгей, подруга, возвращайся уже, - пощелкала Руслана перед её лицом пальцами. – Это Мансуров?

Люция согласно кивнула.

Книга первая. Глава 1. В чужой стране.

Эта книга посвящается моему другу

А.Расулову.

Спасибо сети и судьбе, за то что мы познакомились.

P.s: события описанные в романе не имеют

общего с реальностью.

Люция

Страна цветущих гранатов манила. Но еще больше мусульманский парень, так настойчиво зовущий меня погостить. Больше года общаясь в социальных сетях и по телефону, мы заметно сблизились. Весна отпорхала обилием лепестков, готовилась плениться зноем лета.

Я заканчивала наброски статьи о пользе разгрузочных дней в рубрике «Здоровый день».

Журнал «JOLIE JEUNE» (перевод. фр. как "чрезвычайно красивая") только начинал набирать обороты в области издательства, что требовало полной отдачи таланта, времени и трудоспособности. Мне выпала должность младшего редактора женского журнала. Времени хватало заниматься ещё и фрилансом. Собирала фотографии из калейдоскопа разных тем, отправляла их в фотобанк. В нынешнее время конкуренции невообразимо трудно удержаться или даже подняться в сфере любого бизнеса, но это также являлось стимулом мобилизации творческих идей. Иногда фото заказывал тот или иной журнал, что давало дополнительный доход. И я могла позволить себе двухнедельный отпуск, а заодно поискать свежих идей для рубрики «Что говорят о красоте женщины Мира».

В общем, стоило посетить Апшеронский полуостров и отвлечься от повседневной рутины.

Сама поездка в исламское государство и пребывание там не пугали, а вот место остановки немного тревожили.

Собирая дорожную сумку, я в растерянности уставилась на открытый шкаф: и какой гардероб с собою взять? Тот, что носила дома слишком фриволен, либо излишне строг. Оба отпадали. Пришлось перерыть все вещи в поиске тех, что могли бы не бросаться в глаза прохожих, но и не быть безвкусными и мешковатыми. Одно радовало, что летний сезон облегчит багаж, а тяга к минимализму спасёт общий вес. Билет в спальном вагоне на одну персону сулил комфортное путешествие, а мелькающие вдоль рельс окрестности и станции городов добавят недостающие эмоции.

Поезд рейсом Волгоград-Сумгаит тронулся с места, отрезая пути к отступлению, предлагая мир открытий и развлечений.

***

Рейс №664 запаздывал. И эмоции Селима не поддавались контролю. Он мысленно торопил машиниста, чтобы тот прекратил его ожидания. Одернул себя за эгоизм, что заботится больше о своих ощущениях, а не о том, каково сейчас пассажирке.

“Я бы сейчас закурил, жаль, что бросил, это бы меня отвлекло”.

Долгожданный гудок прибывающего поезда и голос диспетчера, оповещающий о номере рейса, пролились бальзамом на его нетерпение. Он опоздал на четыре минуты. Но они показались Селиму всеми сорока.

Проводник открыл дверь и откинул лесенку для выхода пассажиров, и они по очереди сходили на платформу: кого-то встречали родственники, принимая из рук прибывших багаж, кто-то ехал налегке, обойдясь без встречающих. Их лица мелькали одно за другим, как в калейдоскопе, но ту, что он так долго ждал, совсем не торопилась явить ему свой лик. Первое что Селим увидел - изящные ножки, обутые в сабо на низкой платформе. Бедра обтянуты светло-голубой джинсой. Он ещё не видел лица, кому принадлежала эта дивная пара ног, но шестым чувством знал, что это Люция.

Люция в последний раз выглянула в окно вагона, ища в толпе того, кто подбил её на это путешествие. Люди суетились, застилая обзор, не давая вглядеться в их черты. Даже вспорхнула мысль, что он не приедет встречать. Мало ли причин: от поломки транспорта и наслоений в работе, до эмоционального напряжения и волевой слабости. Но, едва ступив к выходу, заметила одиноко стоящего молодого человека, смотрящего прямо на неё. Точнее на её ноги. Высокий. Поджарый. В белом хлопковом батнике. Вот он поднял глаза и в них отразилось узнавание. Цвет их был не чёрный, не карий, а горького шоколада. Смоляные волосы, чуть длиннее общепринятой нормы на концах вились колечками, слегка касаясь воротничка, густой чуб легкомысленно падал на лоб одним крупным завитком.

Неизвестный мужчина протянул руку и помог девушке обрести под ногами почву. “Носильщик” – сделал вывод Селим, но так и остался стоять, продолжая дальнейший осмотр, рискнул поднять глаза и встретился с её глазами: его вмиг поглотила бездонная их синева, будто безоблачное небо и они лучились весельем.

- Селим?

Кто-то сзади толкнул её в тот момент, когда она двинулась ему навстречу, и получилось, что девушка упала в его объятия. Он только успел поднять руки и придержать Люцию за плечи.

- Вот как ты упала в мои руки, - рассмеялся Селим. - Ну здравствуй, путешественница!

- Привет, Селим! Не верится, что я наконец-то приехала!

Он перевёл взгляд на её волосы. Они оказались цвета горчичного мёда: «косая» чёлка не закрывала ту половину лица, там, где была длиннее: от жары волосы по вискам завились колечками, но их длину он увидеть не смог, они были собраны в узел. Почему-то в этот неподходящий момент захотелось распустить и узнать прямые они или вьются, длинные или средние. "О чём я думаю, стоя тут на виду у всех?!" - отругал он себя. Но не мог оторвать глаз, продолжая впитывать знакомые-незнакомые черты. Люцию он видел лишь на фотографиях. И там она всегда была такой многоликой: рыжей, шатенкой и с выбеленными прядями; в деловых костюмах на работе, свободных одеждах на вечеринках, спортивно одетая на природе. Какая она на самом деле он не знал. Теперь все образы наконец-то обрели смысл и плоть. Он не верил, что когда-либо увидит эту девушку в реальности. Сам он не смог бы решился и поехать к ней, но Аллах услышал его молитвы и направил по нужному ему пути. Спасибо, что славянские женщины не обладают чрезмерной гордостью и более инициативны мусульманских.

Глава 2.Ханум.

Дом, в котором предстояло гостить Люции ближайшие две недели, был выстроен в классическом стиле. Второй этаж мансардного типа, с балконом на сад. Подъездная аллея отсыпана крупным гравием. Забор, состоящий наполовину из каменного парапета, доверху продлённый коваными решетками, увитый молодым, едва распустившимся диким виноградом. Через калитку открывался обзор входной двери.

Услышав шум двигателя приближающегося автомобиля, хозяйка этого чудесного дома вышла на крыльцо, предвкушая интересную встречу.

Селим заглушил двигатель и взглянул на свою пассажирку, пытаясь прочесть ее настроение, состояние.

Волнуешься? - и, протянув свою руку, мягко накрыл ее сжатые вместе ладони, не скрывающие волнения.

Люция вздрогнула, не ожидая его горячую руку.

- Немножко, - и подняла благодарный взгляд.

Их взгляды соприкоснулись, на миг застыли: его успокаивающий и ее расслабляющийся.

- Не бойся. Поверь, ты понравишься маме.

На что Люция лишь резко выдохнула и вернула пожатие его руке.
Селим открыл дверь подруге и помог выбраться из авто, поддерживая за руку. Люция спрыгнула с подножки на твёрдую поверхность. Лицо полыхнуло жаром, то ли он наступающей полуденной жары, то ли от волнения. Селим, не выпуская ее ладони, открыл калитку, пропуская Люцию во внутренний двор.
«Я робею, в воображении всё предстояло гораздо проще», - промелькнуло в голове.

Она сосредоточилась на ровной походке, а заметив радушие на лице хозяйки, наполнилась уверенностью.

- Мама, принимай «ценный груз», - пошутил идущий позади Селим, а сам незаметно от взгляда матери коснулся спины девушки, подталкивая, отрезая путь к отступлению.

- Селим алейкум, Урсула ханум, - приветствовала гостья.

- Валейкум салам, дорогая Люция, - спустившись со ступеней крыльца, раскрыла свои объятия и слегка прикоснулась к ее щекам, разрушая сомнения, недоверие и сдержанность оробевшей гостьи.

На востоке была традиция целования в обе щеки, причём без какого-либо гендерного разделения.

Госпожа обладала достаточно высоким ростом, плотным сложением и с сохранившейся миловидностью на лице; волосы выкрашены в красно-рыжий цвет и уложены в высокую прическу. Карие глаза с зелеными крапинками сразу притянули к себе, едва только Люция взглянула в них. С этого момента установилась незримая нить понимания и симпатии между двумя столь разными женщинами.

- Будьте как дома, а мы поможем вам это почувствовать, пока будете гостить у нас, - добавила Урсула и обратилась к сыну, - Селим, ты принеси её багаж, а я проведу Люцию по дому, покажу её комнату. Пусть отдохнёт с дороги. Вечером увидимся.

- А обедом меня в этом доме не накормят? - с надеждою в голосе спросил сын. Обернувшись, та ответила с улыбкой:

- Обед перенесён в этом доме на вечер! Покушаешь в кафе сегодня.

Из уст матери звучало и строго, и шутливо, но давало понять, что рассчитывать не на что. В глазах Люции вспыхнуло удивление. У неё на Родине, в России большинство матерей заботятся о благополучии сыновей, когда уже те становятся родителями, а здесь воспитание направлено на раннюю независимость от родительской опеки. Ей хотелось высказать своё мнение, но было рискованно начинать отношения со споров. Она лишь сочувственно пожала плечами ему в ответ на безмолвный вопрос: «Как ты, справишься?» - "За меня не волнуйся, все отлично!" - и скрылась за входной дверью дома.

- Ну вот, не успел познакомиться с этим Цветком, как уже разлучили, и виновница тому моя собственная мать! - бурчал Селим. - Обед вечером, ну, мама, ловко придумала!

От волнения он не сразу попал ключом в зажигание, от злости ударив ладонью о руль.

- Ничего, у меня ещё будет много времени, чтобы поближе узнать Люцию.

И рванул с места, посылая гравий в разные стороны.

Внутри дома всё дышало комфортом и теплом. Отделка по последней моде, мебель классического стиля предлагала уютное расположение. Сразу за коридором шла гостиная, которая сочетала в себе и зал, и столовую. На первом этаже располагались хозяйские покои и комнаты мальчишек, уборная, кухня и кладовая. Комнаты для гостей отвели на почётном втором этаже, в мансарде. Она состояла из двух спален и общего санузла. Этично и продумано со стороны матери отделить привлекательную молодую гостью подальше от своих сыновей.

Бледно сиреневый тон обоев с еле заметным рисунком одновременно радовали и успокаивали глаз. Белая мебель - символ комфорта и роскоши гармонировала с общим интерьером. Кровать с высокой спинкой, застеленная стеганым покрывалом и нагруженная маленькими подушками в тон стен, могла вместить несколько человек, так и манила в свои объятия. Джутовые жалюзи закрывали одну половину французского окна, защищая комнату от солнечных лучей, а открытая вторая впускала свежесть позднего утра, развевая лиловый шифон гардин. Урсула показала, как пользоваться кранами и электронагревателем, где лежат все необходимые на каждый день принадлежности.

- Можно настроить кондиционер на желаемую температуру, - произнесла хозяйка, устанавливая термостат на +22 С.

- Урсула ханум, я хочу взглянуть каков вид с балкона, - спросив разрешения, Люция направилась в сторону открытого окна.

Маленькое пространство лоджии с радостью вмещало двоих человек: столик и два плетёных кресла. С обеих сторон, оплетая балясины и поднимаясь выше к перилам, радовали глаз разноцветные клематисы: васильковые, бледно-сиреневые, нежно-розовые. Балкон выходил на сад, но с одной стороны можно было видеть подъездную аллею. Люция, перевалившись через перила, разглядывала вид внизу. Урсула, присев в кресло, с удовольствием наблюдала за восхищением девушки.

- Тебе нравиться комната? Ты можешь завтракать здесь, если хочешь.

- О, да! Такого великолепного вида я ещё не наблюдала! "Только представить: я буду жить в комнате с окном до пола и балконом. Просто мечта!" - и, обернувшись к хозяйке, с благодарностью пожала её протянутые руки. - Я очень благодарна Вам за теплый сердечный приём. Когда я собиралась ехать, немного волновалась о том, как вы меня встретите, а приём выше всяких похвал.

Глава 3. Ужин.

Будильник на мобильном телефоне сработал в 16:00. Сладко потянувшись, Люция проснулась и, вспомнив где находится, резко села на постели. Окинула сонным глазом пространство. "Ну я и наглющая гостья, разоспалась", - осудила себя девушка и, вскочив на ноги, поспешила в ванную комнату. Наспех проведя водные процедуры, стала укладывать волосы. Собрав с висков часть прядей забрала их вверх красивым “крабом” и распустила оставшиеся пряди свободно лежащими на спине; на лицо нанесла немного румян и пудры, губы подкрасила коралловым блеском. Платье решила выбрать неброского кофейного цвета, приталенного фасона, чуть выше колен, с милыми разрезами по бокам. Посмотрев в зеркало, одобрительно кивнула своему отражению. Шустро сбежав по деревянной лестнице, проскочила в столовую.

- Урсула ханум, как я могу вам помочь с ужином? - участливо обратилась девушка к хозяйке дома.
- Ах, деточка, ничего не стоит делать, ты гостья у нас, - отказалась мама Селима.
- Но я хочу помочь, мне надо занять свои руки, - упрашивала гостья.
- Хорошо. Бери скатерть и расставь приборы, - и они одновременно улыбнулись.

Большой зал для приёма гостей, отделанный в песочных тонах предлагал простор и уют. Мебель из темного дерева, шкафы с посудой с матового стекла занимали всю правую сторону. Овальный стол в центре гостиной, накрытый атласной кремовой скатертью с рисунком из бледных крупных роз, обещал сближать сидящих за ним гостей. Люстра, низко расположенная над ним и состоящая из множества лампочек в форме свечей распространяла радужное сияние в хрустальных бокалах. Кристально белые тарелки вносили строгость и шик сервировке. Для полной завершённости вечера не хватало лишь классической музыки.

Ураган в виде Сулеймана распахнул резко дверь, немного напугав Люцию, от чего она замерла у стола с салфетками в руках. Широко улыбаясь и громко топая, он на ходу сыпал приветствия, перемежая слова русского и азербайджанского языков. Безо всякого стеснения приблизился и схватил за плечи Люцию, принялся осыпать щёки поцелуями, чем обескуражил девушку.
- Люция, салам! Я так рад, что ты приехала, до последнего не верил, а вот ты здесь самая настоящая. - Он бурно жестикулировал, не отпуская при этом рук Люции и не давая ей вставить слово. В это момент на пороге комнаты показался Селим, такой степенный и сдержанный в противовес брату.
- Брат, она такая милая, - комментировал младший, повернувшись к Селиму. - Почему она раньше не приехала, ведь вы давно общаетесь?

То ли ему, то ли ей задал этот вопрос.

- Вот мы повеселимся с тобою на всю катушку! - вновь обратился к Люции.
- Я ещё не знаю, сколько пробуду у вас в гостях, - скромно промолвила она в ответ.
- Люция приехала ещё и по работе, а не развлекать пацанов вроде тебя, - вступил в разговор, подошедший Селим.

Он, конечно, не ревновал ее к брату, но и не приветствовал дерзость действий братца относительно девушки. Остаток дня не мог сосредоточиться на работе, гаечные ключи так и падали из рук. Хотелось быть ближе к ней, вдыхать ее запах и слушать голос. Селим так ждал этого момента, и теперь завидовал характеру брата, сам он не мог к ней прикоснуться так, как хотелось. Схватив Сулеймана за ворот рубашки, как котенка ловко оттащил от Люции, перегородив в дальнейшем доступ. На что тот только хихикнул и поднял вверх ладони, пасуя. Подошедшая мать разрядила обстановку словами:
- Так мальчики, быстро переодеваться и за стол. Ужин не станет ждать.
- Ну, ты как, освоилась? С мамой подружились? - Селим приблизился почти вплотную, всматриваясь в ее глаза, протянул руку, слегка коснувшись плеча девушки, но в этом жесте и в его взгляде было столько заботы, что Люция кожей ощутила жар от его касания и легкую дрожь в теле.
- Да, спасибо! У тебя хорошая семья и с мамой мы нашли общий язык. Она замечательная.
Он продолжал разглядывать её, будто видел впервые, отмечая перемены и сравнивая с той, что встретил на вокзале. Медленно осмотрел фигуру в платье и одобрительно кивнул.
- Мне нравиться твоя причёска и этот милый наряд, ты такая обворожительная!
- А мне нравится твой запах, - зардевшись от его комплимента, шепотом произнесла Люция. - Не смотря на то, что ты только что с работы. Он определил эти слова как «подкол», мечтательное выражение сменила озабоченность и Селим начал невольно обнюхивать себя, чем вызвал смех кокетки Люции.

- Не волнуйся, ты пахнешь как настоящий мужчина-работяга: немного дорожной пыли, капля моторного масла, остатки парфюма и самого себя.

На что Селим лишь хмыкнул, покачал головой, и, отпустив ее, ушел переодеваться.

Место во главе стола пустовало и в отсутствие хозяина его никто не смел занимать. Селим и Люция заняли стулья друг напротив друга. Центральным меню ужина был плов «турщи-каурма» со сладкими фруктами. Особенность его подачи состояла в том, что рис и «тару» (мясо) подавались раздельно. Долма из молодых виноградных листьев с неповторимой кислинкой, сочная и вкусная. Аромат восточных специй насыщенных и разнообразных распространялся на всю комнату, вызывая дикий аппетит; «чахыртма», фаршированная зеленью и потрохами таяла во рту. Из спиртного бутылка белого сухого вина. Урсула пила газированную воду. Сулейман жаловался, что нет его любимого пива, но не отказывался от вина, пользуясь отсутствием отца. Хотя в доме спиртное не запрещалось, Селим контролировал его присутствие за ужином. Люция скорее дегустировала вино, чем пила. Когда потянулась за бокалом, то ее пальцы и Селима соприкоснулись и замерли на бокале, остановив мгновение. Это было так непривычно касаться друг друга. Не виртуально, как почти два года до, а обмениваясь энергетикой и впитывая чужие эмоции. Ведущим собеседником выступал Сулейман. Такой неугомонный, порывистый, шумный и даже по-детски непослушный. Внешне выглядел мужским вариантом матери, немного смазливый, с весёлыми глазами, только цвет их был не в мать, а угольный. Волосы носил коротко-стриженные. Он засыпал одним за другим вопросами гостью, не давая ей по-настоящему отведать блюда.
- Скажи Люция, а как тебе понравился наш город?
- Да я не успела его рассмотреть, - тихо вздохнула в ответ гостья. - Хотела прогуляться по привокзальной площади, зайти в банк, но Селим, как дикарь, запихнул меня в машину и увёз к вам домой.

Глава 4.Закат у моря.

Терминатор на Земле отсекал день на этом кусочке планеты, переплывая в другой, отдавая власть мраку ночи. Оранжевый диск солнца шариком закатывался за горизонт, оставляя за собою шлейф пурпурного заката. На небе ни облачка. Летучие мыши, покинув своё убежище, сновали туда-сюда в поисках пропитания, пища и кружа над головами.

- Хочешь прогуляться до моря, если не устала? - спросил Селим.

- Весь вечер только этого и ждала, боясь пропустить закат, - радостно ответила гостья.

Они медленно шли совсем близко друг от друга, едва соприкасаясь плечами, но Селим не решался взять спутницу за руку. Чем дальше удалялись от жилых кварталов, тем сильнее воздух становился прохладнее, свежее и приобретал солёный привкус.
- Всегда мечтала о ночных купаниях на море, когда месяц серпом режет волны, а звезды убегая от него, гарцуют на волнующейся поверхности, - пропела Люция.

- О.., тебе только стихи слагать. Ты выбрала профессию по своему таланту. Может, надо было взять блокнот для записей первых впечатлений.

- Он всегда со мною, - постучала она пальчиком себе по виску. - Но фотоаппарат я предусмотрела, закат нельзя пропустить.

- Мы ещё не раз будем его провожать, так что успеешь снять, и к тому же уже темно, качество может пострадать.

- Возможно, но попробовать можно.

Люция, ловко преодолев пологий спуск, прошла по песчаной отмели до кромки воды. Быстро расшнуровав кроссовки, ступила на плотный мокрый песок, позволяя волнам плескаться рядом. Рассмеялась. На душе стало легко и беззаботно. Медленно побрела вдоль берега. Волны, опережая одна другую, лизали её стопы, пытаясь добраться до щиколоток. Она так самозабвенно наслаждалась прогулкой, что позабыла о спутнике. Но он и не торопился, издалека наблюдая очаровательную картину: на фоне заходящего солнца фигурка удаляющейся девушки, босой, раскрепощённой, сроднённой с природой. Она не была обнажена, но издали именно таковой и казалась в платье телесного цвета. Легкий ветерок шевелил ее распущенные волосы, закидывая на лицо и она их иногда поправляла, откидывая назад. Быстро сократив расстояние и догнав чудное видение, Селим пошёл по краю берега, но не позволяя захлестнуть волнам его ботинки. Люция даже не оглянулась, когда он приблизился вплотную и забрал из ее рук обувь, застав на лице мечтательное выражение. Девушка мечтала. Помахал рукой перед глазами, дабы вернуть из мира грёз:

- Эй, морская нимфа, можно с вами познакомиться? - встал перед девушкой, загородив путь.

Люция остановилась, лицо её сияло счастьем и благодарностью.

- Я счастлива, Селим! Мне так хорошо, и ты не можешь даже представить насколько! Спасибо тебе, что позвал меня в гости.

Вновь обернувшись к морю, добавила:

Хотелось бы каждый день так завершать.

- Это ты так говоришь, потому что тебе все в новинку. Я, кстати, сам уже несколько лет не приходил сюда вечером, вот так проводить уходящий день.

Селим поймал себя на мысли, что ни разу за все двадцать семь лет не бывал с девушкой или даже девочкой в детстве.

- И поверь никогда с женским полом.

Люция резко повернулась, услышав личное признание.- Что?! Ты ни разу не провожал закат с девушкой?

Его откровенность бальзамом пролилась на её сердце, но она не позволила чувству радости выдать себя. Небрежно бросила:

- Не верю.

- Не верь, но это так, да и не было у меня девушек-то.

Люция хотела сказать, что охотно сыграет роль первой девушки, но осеклась, боясь забежать вперёд событий и ошибиться в ситуации. Улыбнувшись, протянула:

-Значит у тебя багряный закат на море впервые?

Он лишь кивнул головой в ответ, чуть прикусив губу. Этот жест отозвался легким трепетом в её груди, и Люция поспешила отвлечься, сменив тему разговора.

- А маяк отсюда виден?

Селим стоял рядом, вглядываясь в темнеющую даль морской глади.

- Вон там, за теми скалами он и стоит, но хорошо бы его рассмотреть с их вершин или днём. Этот маяк береговой и расположен на прибрежных островах. Огни подсвечивают его так, что никак не должны приняты за случайные или костёр издали. Этот имеет туманную сигнализацию. Бывает вертикальное и горизонтальное излучение света. У этого горизонтальный, свет его концентрируется и излучается по разным направлениям, чтобы освещать всю линию горизонта и с далекого расстояния.

- Ты говоришь как мореплаватель! - заслушалась Люция. - Может ты был в прошлой жизни пиратом, а?

Селим лишь рассмеялся в ответ, взглянул на каменные глыбы, до которых было идти метров триста, оценивая возможности их преодоления, но откинул эту безумную мысль.

- Мальчишками мы взбирались на них и наблюдали за проходящими кораблями. Давай как-нибудь совершим поход на вершину скал, сейчас ты не сможешь, - выразительно посмотрев на её босые ноги, увязшие в мокром песке. - Да и время неподходящее, солнце зайдёт, и мы друг друга видеть уже не сможем, не то, чтобы разглядеть что-то под ногами.

- А было бы романтично.

- Не спорю, - хмыкнул в ответ, наблюдая за её мечтательным взглядом.

Глава 5.Город.

Едва рассвет рассеялся над городом, Люцию разбудил звонок телефона, высветив имя нетерпеливого Селима.

- Да, - сонно и хрипло проговорила.

- С добрым утром, спящая гёзелик!

- Селим?! Ты издеваешься, в такую рань меня будить? – Люция села в постели, зевая, потягиваясь и оценивая ситуацию в целом. - Или что-то случилось? – встревожилась.

- Всё хорошо, но ты выйди на балкон, я здесь у калитки стою, - и отключился.

Девушка наспех умылась, кое-как собрав волосы, накинула атласный халатик и вышла на лоджию. Перегнувшись через кованую балюстраду, поприветствовала раннего гостя:

- Доброе утро, Селим! Ты чего так рано?

- Привет, хотел пожелать тебе нового дня, - в его голосе отсутствовало чувство вины за ранний звонок. - Я иду на намаз, потом на пробежку. Вдруг ты тоже захочешь утренней разминки?

Заметив отсутствие с её стороны энтузиазма, сник:

- Но видимо принцессы долго спят, – при этом откровенно разглядывая её, не упуская деталей.

А девушка, не до конца проснувшись, безропотно позволяла. Зачастую женщины по утрам выглядят неуверенными перед мужчиной, но эта дивная Фея с босыми ногами, растрепанными волосами и без следа косметики была умопомрачительной и раскрепощенной. Селим не удержался от комплимента:

- А, ты соблазнительно выглядишь!

- Ой, - пискнула Люция, и смутившись, подалась назад, прячась в комнате.

- Эй, ты куда убежала? Я еще не все сказал.

- А ты перестань меня вгонять в краску своими откровениями, - возмутилась Люция.

- Ладно, выходи, трусишка, я больше не буду.

Девушка робко приблизилась к краю парапета, вглядываясь в его лицо: в кофейных глазах прыгали смешинки.

- Когда спустишься к завтраку? Или снова пойдешь спать?

- Хотелось бы. Но после того, как ты меня разбудил, уже не засну.
Селим постояв еще несколько секунд, приложил к губам кончики пальцев и послав воздушный поцелуй, тотчас же скрылся за кронами деревьев.

Люция, медленно вернулась в спальню, юркнула снова в постель. В эти ранние часы, когда прохлада с ночи только начинает прокрадываться в комнату, совсем не хотелось из неё выбираться. Открыла чат в мессенджере, быстренько наговорила сестре сообщение, успокоив, что благополучно устроилась. Сон не шёл, в памяти всплывали один за другим, образы последних суток. В доме Мансуровых было комфортно, а то, что её слегка волновало, она закидывала в самый дальний угол сознания, не желая забегать наперед.

Последующие несколько дней они провели в прогулках по Сумгаиту. Селим неизменно сопровождал девушку и в этом конвоировании было что-то фанатичное. То ли на это на правах гостеприимства, то ли собственника. Парень поделился историей возникновения относительно молодого города. Не забыв упомянуть о легенде, связанной с ним.

- До нашей эры здесь находилось поселение мидян. Есть несколько версий, но главной выступает пылкая любовь между юношей по имени Сум и девушки Джейран. Они шли с караваном через пустыню. У них кончились запасы воды, его возлюбленная умирала, и он решил отправиться на поиски спасительного источника. Но Джейран чувствовала, что никогда не увидит любимого, если расстанется с ним и кричала ему в след: «Сум гаит», что в переводе означает: «Вода вернись». Конец истории печальный. Вот так появилось название города.

- О! Какая грустная история, - опечалилась Люция рассказом. - Я тоже знаю подобную легенду о реке, что течёт поблизости от города, где я живу. В основе её такая же любовь: девушку звали Туба. И когда отец запретил ей выйти замуж за любимого, она бросилась с моста в реку. И он произнес: «Ах, Туба, Туба…», что и дало название «Ахтуба».

- Я думаю на самом деле все эти истории выдумка, так, чтобы красиво подвести название, а что лучше годится, чем не история о любви, - добавил Селим.

Они шли по тихим улочкам города, наслаждались беседою и поеданием мороженого «фруктовый лёд».

- Мне бы хотелось побывать на озере Гёйгёль, я видела фотографии в интернете, очень впечатляет. Сама хотела бы сделать серию снимков.

Люция не разлучалась с объективом, наделенная талантом запечатлеть лучшие мгновения жизни.

- Да, место нереально красивое, заповедная зона. Вода в озере ледяная, не искупаться даже в разгар лета. Мало того что ехать до него полдня, оно еще на территории Карабаха, а там паспортный контроль и прочие напряги. Оно тебе надо?

- А у тебя, конечно, нет связей, чтобы меня туда свозить? - с надеждой взглянула ему в лицо.
- Может и есть, но рисковать твоей красивой попой я точно не стану, - и так выразительно оглядел девушку в полосатом сарафане с пышной юбкой, что та стушевалась.
- Значит и Муровдаг (гора Муров) мне не светит, - печально признала собеседница.
- Хм, - он аж поперхнулся, - я смотрю, ты карту моей страны неплохо изучила. Тут подготовка нужна и время. Одним днем все не окинуть. И там застава, в полной боевой готовности, важная высота. И круглый год на вершине снег лежит.

Селим поражался ею любопытству и осведомлённости. Взглянул на девушку, подняв брови спрашивая: «что ещё у тебя на уме?»
- Ну, а в деревню Киш можно попасть?

- Можно, туда сотни паломников и туристов направляются. Культурная ценность её - христианская церковь, построенная грузинами. Находится в низине, а вокруг горы. Впечатляюще!

- Ну, в Девичью башню я точно попаду!

Селим не выдержал, рассмеялся от её упертости посетить все достопримечательности столицы, а то и страны в целом.

- Попадёшь, попадёшь. Сам туда отвезу. Кстати, о ней тоже ходят сентиментальные легенды.

Он видел жажду приключений во взгляде, азарт от предстоящих событий и было до боли приятно, что она так интересуется его Родиной.

Люция наконец-то добралась до центрального банка, где сумела обменять валюту и обзавестись манатами, чтобы чувствовать себя независимой. Селим как-то не особо разделял её восторга по этому поводу, понимая, что она сейчас начнёт все покупать и ставить его в неловкое положение. В первый же выход в город он заметил, какими взглядами одаривают его спутницу прохожие мужчины. Сначала он гордился, идя рука об руку с этой светловолосой и светлокожей девушкой. Но когда она перестала смущаться от знаков внимания и ответно улыбалась, его гордость резко сменилось ревностью и злостью. Кто-то из его знакомых открыто ею поинтересовался и, услышав, что она его друг, попросился ухаживать. Селим не знал, как быть в такой ситуации и ему не нравилось столь пристальное внимание к Люции, что в следующий раз ответил, что она его девушка, но так, что она не поняла причин восторга его товарища. Хотела было обидеться, что они говорят на родном языке, но видя самодовольную улыбку “мистера Жабби” * на лице Селима, не стала обращать внимания, поглощенная прогулкой. На третий день, сидя в открытом кафе после очередной волны симпатий к ней, обращенных со стороны мужского населения, Селим вспылил:

Глава 6 .Подарок.

И до солнечного города дошли дожди. Небо с утра заволокло кобальтовыми тучами, стянув небосвод куполом, собрало всю влагу и пролило холодными обильными струями на раскалённые крыши и землю, которая с ненасытной жадностью поглощала долгожданные капли. Море взбунтовалось, разогнав всех отдыхающих по домам, гостиницам и бунгало.

Селим заметил, что Люция не взяла с собою тёплых вещей, когда попросила одолжить его ветровку. А он и рад предложить ей свою одежду, куртку, которая уже не сходилась ему в плечах. Последний год Селим значительно раздался в плечах, предпочитая свободное время спорту. И еще появился повод сделать ей подарок. На сегодня они не запланировали никаких походов и поездок, погода сама решила дать им отдых от путешествий. Люции села за компьютер, набросать заметки для статей, а Селим отправился в автосервис, в последнюю неделю он редко появлялся на работе и причины его отсутствия были очевидны.

Люция вышла во двор, удостовериться, что погода сменила настроение, приказывая не высовываться все живое из своих жилищ. Немного постояла на крыльце гостеприимного дома, кутаясь в куртку Селима. Вдыхая запах прибитой пыли, свежей омытой дождем листвы вперемешку с ароматом куртки его хозяина. Такое уже знакомое благоухание кожи, соли и сандала. Им пропахла и ее одежда тоже, хотя они почти не соприкасались.

После кратковременной прогулки устроилась в уютном кресле в гостиной с планшетом, подобрав под себя ноги. Контактные линзы сменила на очки, дав отдых глазам. Волосы, заплетенные в косу, успели растрепаться, добавляя мыслительному образу легкомысленные черты. Поглощенная чтением, создавала образ трогательной и невинной девы, что у Селима перехватило дыхание. Чуть постояв у порога, но так и не дождавшись её реакции, бесшумно подошёл к девушке ближе. Услышав о его приближении, Люция оторвала взгляд от девайся и уставилась на него яркими васильками глаз, слегка обескураженная его неожиданным появлением. Селим попал под дождь, и его промокшая рубаха льнула к телу, обрисовывая рельефы мускул; волосы прилипли к шее и лбу и завились крупными кольцами, капли воды, не успевшие высохнуть на лице, поблескивали. В его образе было что-то демоническое и так завораживало, что Люция растерялась, не зная с чего начать разговор. А Селим, откинув назойливые видения, протянул ей большой бумажный пакет. Люция только вытянула ноги из-под себя и тут же почувствовала, как он пристроил пакет на коленях. Селим планировал вместе с поцелуем вручить ей подарок, но вдруг стушевался, сказав лишь:

- Я не знал, что тебе нравится и купил несколько. Надеюсь, что угодил твоему вкусу, - и прошёл к соседнему креслу, устроившись в нём так, будто собирался наблюдать сцену её раздевания.

- Спасибо заранее.

Люцию охватило жгучее желание узнать, что внутри, но одновременно и волнение. Почему-то в мыслях представилось нечто эротическое, вроде кружевных чулок с подвязками или корсета алого цвета. От этой фантазии закружилась голова, но она приказала себе, что нельзя позволять эмоциям всплыть наружу, сделав поспешный вывод. Прощупала пакет снаружи. Наклонившись ближе, понюхала. Она имела такую особую привычку всё брать на осязание и обоняние, её имели большинство людей с ослабленным зрением. Первым, что она извлекла на свет, оказался кашемировый палантин нежного кремового цвета с выбитой каймою по краям. Накинув его на плечи, уютно завернулась, показывая неподдельное удовольствие.

- О, Селим, он такой нежный на ощупь!

Мужчина, довольный, что угодил, проговорил:

- Эт ещё не всё, смотри дальше.

Отложив его в сторону, достала другую шаль, жаккардовую. Сложного прочного плетения с красочным классическим рисунком в бордово-коричневых тонах, с серебристыми нитями-прожилками.

- Они обе мне?

- Конечно, но и это не всё.

- О, - удивилась девушка и снова протянула руку в пакет.

На этот раз явив на свет чудо ткачества: нежный белый хлопок, плотный, но тонкий и струящийся с рисунком райских птиц и полураскрытых гибискусов. Он скорее годился на парео по размеру и для гарема по внешнему виду. От радости она уткнулась в него, пряча разгорячённое лицо. На самом дне пакета покоились ещё пара шарфиков, воздушных, невесомых из тончайшего шифона малинового оттенка и цвета лагуны. Да, этот мужчина обладал тонким вкусом, щедростью и явно не страдал минимализмом. Даритель, чуть наклонив голову вперед с явным наслаждением наблюдал, как она перебирала его подарки, неотрывно следя за рождающими эмоциями на её лице. По нему можно было читать как в раскрытой книге и ему понравилась её реакция: благодарность и смущение.

- Так они все мне или я должна выбрать понравившиеся? - уточнила Люция, исказив представление о нем.

Не в её правилах было отказываться от даров, но и принимать всё подряд тоже выглядело наглостью.

- Естественно все, - в его тоне чувствовалась обида.

- Но, Селим, зачем так много? Мне бы и одного хватило.

- Так они нравятся тебе?

- Очень…

- Тогда носи. Я рад, что понравились.

Может это и выглядело как заглаживание вины после недавней ссоры, но написанная на его лице искренность, заставила свернуть её подозрения. Простого слова «спасибо» было мало и Люция, медленно поднявшись с кресла, подошла к Селиму, потянувшись, нежно поцеловала в щеку и прошептала:

- Спасибо, дорогой!

Успев почувствовать за краткий миг касания запах кожи и дождя, ощутила мокрые волосы и небритость щёк. Тонкий аромат её туалетной воды, пряди волос, защекотавшие ему шею и слова, сказанные шёпотом, взволновали, послав токи вожделения к чреслам. Селим, схватив её за плечи, резко отодвинул от себя. То, что было предназначено дружескому жесту, вдруг превратилось в знак влюбленности. Люция смотрела в его кофейные глаза не моргая, он не сводил взгляда с васильковых. Они впервые почувствовали влечение. Если бы не вошедший в этот момент Сулейман, ситуация имела стремительный поворот событий. Люция резко отпрянула, но споткнулась о ногу Селима и вместо того, чтобы спасти положение, усугубила, повалившись к нему на колени. Селим едва успел её подхватить, усадил к себе боком. Оба замерли рвано дыша. Выглядели более чем комично, но никто не смеялся. Каждый пытался усмирить всплеск эмоций, справиться с внутренним возбуждением, но никто не желал размыкать объятий, продлевая сладкую муку.

Глава 7 .Танец.

Она хотела сделать ему сюрприз.

Селим, томимый терпением, ждал Люцию на крыльце дома, пытаясь унять волнение перед первой встречей с друзьями и её им представления. Хлопнула входная дверь, он обернулся и замер: сказочное видение носило печать элегантности, женственности и тут он чертыхнулся про себя, конечно, сексуальности. Она замерла, давая возможность рассмотреть и оценить свой вечерний наряд. Взгляд его быстро пробежал от высокой, аккуратно уложенной причёски до босоножек с тонкими ремешками и задержался на платье: серебристо - розового цвета, облегающего фасона, до щиколоток. Он успел заметить разрез по ноге до середины бедра, в момент её ходьбы колыхнувший полы платья. Умеренное декольте и рукавчики «фонарики» успокоили его взбунтовавшееся раздражение. Тёмные глаза зажглись на мгновение тайным желанием и тут же погасли, надев маску дружелюбия. Он кивком одобрил и таким же методом попросил её повернуться спиною. Люция медленно сделала поворот на 180 градусов, щелкнув каблуками, открывая обнажённую до талии спину. Кокетливо повернула голову, не желая пропустить его впечатления. Селим невольно задержал дыхание, но догадался о её провокациях, и, не желая поддаваться, собрав в кулак свою ревность, просто констатировал:

- Отлично.

- Что?! Просто отлично? - девушка снова повернулась перед ним лицом, её не устроил такой сухой комплимент.

- Ты прекрасна. Мне будут завидовать все мужчины и придётся не спускать с тебя глаз, а то украдут ещё. Что я скажу тогда твоей маме? - Селим шутил, но тембр выдавал волнение от мыслей, что вихрем пронеслись в его буйной голове.

Он подал ей руку, передав тепло и уверенность, помог сойти со ступеней и проводил до машины.

Придерживая дверцу, протянул руку желая помочь подняться на сиденье, но тут же отнял, боясь коснуться, ожечь свои ладони о тепло ее кожи. Перевел дыхание, контролируя ее ерзанье по устройству в кресле. Сел в машину, собрав все свое хладнокровие, помог пристегнуть ремень безопасности, рискуя уже безопасностью своих чувств. Адреналин зашкаливал, а ему предстояло еще несколько часов провести с ней наедине.

Воздух в машине был приятно прохладен, относительно уличного. Кресло из замши угостило её комфортом, расслабляя, тут она поняла, как была напряжена.

Когда Селим отстранился, взявшись за руль и повернул к ней голову, то снова стал весёлым свойским парнем, а не тем вожделеющим мужчиной, что встретил её на пороге. Лукавые смешинки в глазах и шутливость тона рассеяли нахлынувшие подозрения.

«Фриландер», подчиняясь своему хозяину, плавно тронулся с места, выехал на проезжую часть, быстро набирая скорость. Многочисленные фонари тянулись вдоль автострады, рассеивая весь цветовой спектр. Сумгаит оживал с наступлением сумерек. Казино и клубы притягивали толпы туристов и местных жителей, желающих опустошить свои кошельки. На автостоянке возле ресторана, почти не оставалось свободных мест. Стоило задержаться на пять минут и возникли бы трудности с парковкой.

Столик располагался в дальнем углу и был занят шумной компанией. Селим, держа за руку, вёл Люцию через проход, лавируя между столиками. Ещё не дойдя до места, их заметил один из друзей и, вскочив с места, пошёл им навстречу.

- Салам, дружище! - произнёс он на «азери» и, обняв Селима, похлопал его по спине, выражая бурные восторги встречи, затягивая приветствие, но всё это время не спуская глаз с его спутницы.

Люция терпеливо ждала своей очереди.

- Валейкум салам! Рауль. - повернувшись к Люции, Селим представил их друг другу.

Люция, отдавая дань этикету, первая подала руку, которую тот ухватил и крепко сжав, продержал чуть дольше положенного.

- Приятно познакомиться, Люция. Теперь я понимаю, почему он так долго держал тебя вдали от нас, - его чёрные глаза так и впивались, пытаясь проникнуть в мысли и от этого пристального внимания девушка почувствовала себя неуютно.

- Взаимно, - сухо произнесла она в ответ, как бы заранее пресекая будущие поползновения в свою сторону.

Он не выпускал её ладони, а попытался потянуть к столику. Люция не хотела быть недотрогой, но и ставить в неудобное положение Селима тоже и, ухватившись за его руку, как за спасательный шест свободной второй, потянула за собою. Подойдя ближе, Рауль взял на себя смелость представить вновь подошедших:

- Ребята, гляньте, кто к нам наконец-то пожаловал! - Селим пожал руки своим знакомым и обменялся поцелуями в щеки, как было принято у близких.

Все разом загалдели, предлагая места рядом с собою, называя имена, которые Люция, стыдно признаться, не могла сразу запомнить и позже спрашивала у Селима. К тому же у большинства присутствовал горский акцент и ошибки в склонениях, отчего полученная информация искажалась. Селим говорил четко и грамотно, благодаря педагогическому образованию матери, преподающей в школе русский язык и литературу.

Всего за столом собралось шесть парней и четыре девушки, включая и славянскую гостью.

Селим посадил Люцию рядом, между собою и Айлин, чтобы его друзья не докучали ей. И, хотя и доверял им, но не желал, чтобы они вились вокруг его спутницы слишком много.

- Тебе что заказать? - он склонился к самому её уху, открывая папку с меню, - Ты не сможешь прочесть, но я расскажу, что самое вкусное и ты выберешь.

- Я бы хотела бокал вина для начала.

Он строго взглянул на неё:

- Я бы вообще его тебе не заказывал.

Ему казалось, что если девушка выпивает немного вина, то уже совсем скоро станет законченной алкоголичкой. Но, видя её непоколебимость в выборе напитка, решил не устраивать спор:

- Хорошо. Я закажу с самым низким градусом.

Подозвав официанта, назвал свои пожелания. Видно было, что они спорили и Люция догадалась, что она является центром их перепалки.
- Я заказал всего понемногу. Будешь пробовать и с моей тарелки, - великодушно предложил спутник.

- О, спасибо за Вашу щедрость, господин! - она снова его подначивала, травила свои сарказмом и его это развеселило.

Глава 8.Поцелуй.

Сулейман выскочил из машины, не дожидаясь Селима и Люции, и скрылся за калиткой, оставив их наедине. Повисла тишина. Она скромно заглянула ему в лицо, передавая свои переживания на расстоянии. Люция ждала когда Селим решится на какие-либо действия, но выдержка у водителя непотопляемая. Он раздувал ноздри и часто дышал, но с места не сдвигался. Девушку ранила его нерешительность и она, поспешно открыв дверь авто без его помощи, выбралась наружу. Слышала как он, ругнулся на родном языке, закрывая дверку на замок. Её что-то гнало скорее в дом, было стыдно, что она чего-то ждала и будто бы просила, а он отказал. Как она могла знать какой спор в душе Селима сейчас происходит. Он и хотел её, и боялся спугнуть. Девушка забежала по ступеням, слышала, как он позади её нагоняет, но не обернулась. В тот момент, когда она уже схватилась за ручку двери, донеслось:

- Люция, подожди! - и было в этой короткой фразе и голосе столько неутолимого голода, что заставило ее остановиться и замереть.

Беглянка обернулась. Селим бесшумно подошёл, задержавшись на нижней ступени, не решаясь сделать следующий шаг. Они стояли в метре друг от друга, но казалось, что прижимаются тесно-тесно. Взгляд его жёг раскалёнными углями, проникая глубоко в душу, пытаясь добраться до глубинных тайн. Он стояла, не дыша, наслаждаясь мгновением этого единения. Даже ветер стих. Тут он моргнул, сделал шаг, второй и остановился, коснувшись носком ботинок кончиков её туфель. Вгляделся в глаза, спрашивая разрешения на вольность и прочитав согласие и ожидание, ринулся в бой. Он так давно ждал этого момента, ему часто виделось во сне, как он её целует, а в реальности казалось таким трудновыполнимым. Её губы покорно сдались натиску его губ и она облегчённо выдохнула. Он на дюйм отстранился, переведя и своё дыхание. Прикоснулся снова, пробуя на вкус, обводя их контур языком. Она слегка прикусила его нижнюю губу, позволяя быть решительнее. Он осмелел, просунув одну ладонь под волосы, другой обнял за талию, плотнее прижимая к себе. Сквозь забытьё услышали, что что-то упало на порог, но не обратили внимания, всё сильнее поглощаясь водоворотом незабываемых ощущений. Лепестки её нежных губ раскрывались, отдавались, подводя на грань безумия. Здесь она не спорила, не брала инициативу на себя, а всецело отдалась течению желания и своему путеводителю. Они так увлеклись поцелуем, что не сразу услышали, что кто-то зовёт Селима. Не сразу сообразили кто и зачем? Почему именно в эту сладостную минуту? Селим нехотя отстранился от её губ, в глазах его была мука. Она тоже расстроено смотрела на него. Едва Селим выпустил Люцию из объятий, как открылась входная дверь, и на пороге появился его отец.
- Ну, здравствуйте полуночники! – он даже не понял, что только сейчас произошло и чему он помешал, поглощённый своими эмоциями.
- Отец! - удивлённо воскликнул Селим.
- Да, я. Ты забыл, что я здесь живу? – рассмеялся Али, пытливо вглядываясь в гостью, не подозревая какие эмоции сейчас раздирают ее душу.
- Здравствуйте, Али мауллим.
Али протянул свою руку, пожав её тонкую ладонь, и, не выпуская, потянул в дом.
- Здравствуй, Люция, извини, что не присутствовал при твоём приезде. Люция не могла резко совершить переход от одних эмоций к другим. Сначала поцелуй её подкосил. Теперь неожиданное появление хозяина. Щёки пылали. Хотелось сбежать или провалиться на месте. Но желанию скрыться не предстояло возможным. Казалось, что Али не понял, чему помешал и был увлечён знакомством и разговором с сыном.

– Я смотрю, вы хорошо проводите время. Не скучаете. - он был искренне рад их видеть.

Селим выглядел обескураженным с появлением отца. Не хотелось разговаривать ни о чём, а схватить Люцию и скрыться с ней в закрытой комнате и наверстывать украденное удовольствие. Али понял, что что-то произошло между ними, но не стал развивать мысли, а просто предложил посидеть с ним за столом:

- Вы не сильно устали, если мы выпьем чая, познакомимся ближе и я расскажу Селиму о поездке, - он спрашивал девушку, в надежде, что та не откажет.

Люция кивнула в знак согласия. Слова не шли сейчас с языка. Хозяин подвёл её к маленькому столику и усадил на диван, окончательно отрезая пути к отступлению. Позвав сына на помощь, удалились на кухню. У неё в запасе было несколько минут, чтобы восстановить равновесие и сбить румянец со щёк. Селим принёс поднос с чашками и чаем. И Люция чтобы отвлечься, принялась их сервировать на журнальном столике. Али, налив себе в бокал 1/3 коньяку, смаковал и рассказывал о поездке. Селим не перебивая, слушал отца, изредка задавая интересующие его вопросы. Люция отвлечённо слушала их, сконцентрировав внимание на сравнении мужчин. Отец, мужчина лет пятидесяти, поджарый, смуглый с шапкой слегка серебристых волос и гладко выбритый. Стального цвета рубашка лишь подчеркивала его импозантность, а облегающий фасон позволял оценить то, что ещё было крепким с молодых лет. Сын был очень похож на него внешне. Чуть выше ростом. Только глаза взяты от матери. А у Али они были угольные и так живо следили за окружением, что трудно было скрыть от них. А вот по характеру больше походил на него младший сын. Оба такие живые, эмоциональные, открытые.

- Люция, как вам наш город? Вы уже везде успели побывать? Селим хороший экскурсовод? - засыпал ее вопросами старший Мансуров.
Распространившийся мятный аромат чая, позднее время и уют домашней обстановки расслабили девушку и она доселе погрузившись в воспоминания не сразу отреагировала на вопросы.
- Да, да. Мы много чего успели посетить. Мне понравился ваш молодой, чистый и красивый город. Только в море не успела поплавать, - с грустью добавила гостья.
- Да ты что? Селим, - обратился он к сыну, - ты ещё не свозил девушку на море?
- Нет, но погода была неподходящей. Штормило.
- Да тебе хоть шторм, хоть штиль, ты все равно его не любишь.

И отец вспомнил случай из детства, как его сын тонул.
Селим с раздражением слушал байки родителя, но молчал. А Люция искренне переживала за мальчика.
- Надо Сулеймана попросить, он с удовольствием тебя сводит. Плавает, как рыба.