В тени

ЭПИЛОГ

ЭМЕРСОН — 4 ГОДА СПУСТЯ

Я покрасила свои длинные волосы в черный цвет и зачесала их назад в высокий хвост, ношу бирюзовый шортовый костюм Prada с босоножками на танкетке Prada и, как вы уже догадались, солнцезащитными очками Prada большого размера.

Я иду к цели. В мои солнцезащитные очки были внесены изменения, включившие в линзы функцию камеры, полностью скрытую и необнаружимую.

Мы находимся в Дубае по работе. Когда я сказала, что хочу увидеть мир, он сдержал свое обещание. Мы были повсюду: от Южной Америки до Японии, Исландии и теперь здесь, в Дубае. Я до сих пор публикую сообщения в Snapgram. Я по-прежнему хочу поощрять женщин обнимать себя, независимо от их формы и размера. Мы все прекрасны, и нам никогда не следует стыдиться или смущаться.

Я до сих пор не показываю свое лицо, мне все еще нравится возможность быть анонимной. Картер установил несколько слоев IP на мой телефон, поэтому, когда я публикую сообщения, их будет сложно или даже невозможно отследить. Он называет это мерами предосторожности. Я точно не знаю, что все это значит, но я ему верю. Моя безопасность — это то, к чему он не относится легкомысленно.

Мы находимся в Дубае, потому что Картер взял этот контракт на помощь в ограблении драгоценностей несколько недель назад.

Часть подготовительной работы приведет нас к поиску чертежей этого места. Они были устаревшими, а реконструкция нигде не была зарегистрирована. Вот тут-то я и прихожу, иногда мне тоже приходится играть.

Это действительно требует некоторого убеждения, но иногда я просто хлопаю по нему длинными ресницами и обещаю лучший минет, который он когда-либо получал, и он сдается.

В любом случае, вернемся к работе. Фокус Эмерсон.

Эти очки передают все, что я вижу, Картеру в наше убежище. Ему нужно знать планировку на случай, если она изменится, а также футляры, в которых хранятся эти великолепные драгоценности, и систему безопасности, охраняющую магазин. Я оглядываюсь вокруг, чтобы не было видно. Ко мне подходит рабочий: — Добро пожаловать. Могу ли я вам сегодня чем-то помочь, мэм?

Глядя на него через очки: — Да, мне бы хотелось увидеть вон тот браслет, золотой с изумрудами. Это именно то, что мне нужно для моей коллекции.

— Конечно, мэм, позвольте мне. — он вытаскивает его из футляра, надев белые перчатки, чтобы не оставить на нем отпечатков пальцев и масла. Я наклоняюсь вперед, чтобы по-настоящему рассмотреть это, оно просто великолепно.

Потратив еще минуту на то, чтобы посмотреть на это, притворившись, что мне действительно интересно, чтобы не вызвать подозрений, я оглядываюсь на него: — Да, пожалуйста, отложите это в сторону. Я пришлю мужа за этим. Я не принесла свою сумочка с собой, я как раз гуляла по вашему чудесному городу, и когда я увидела это из окна, мне просто пришлось зайти и увидеть это своими глазами.

— Да, конечно, мэм. И какое имя нам использовать?

О, это лучшая часть. Хм, какое имя он получит на этот раз: — Роджер. Его зовут Роджер Монтгомери. Как только я вернусь в наш отель, я пришлю его. Спасибо.

Он кивает, забирает предмет из витрины и уходит в заднюю комнату. Это дает мне возможность просканировать комнату в поисках Картера.

— Отличная работа, голубка, теперь ты видишь тот черный ящик на стене, мимо которого он шел. Можешь ли ты подойти к этому немного ближе?

У меня есть наушник, мне это нравится. У меня от этого кружится голова. Как будто я настоящий секретный агент.

Я как можно быстрее и тише подхожу к черному ящику и просматриваю его в очках.

— Ты понял, детка? — шепчу я.

— Спасибо, голубка, я думаю, мы все поняли. Пора уходить оттуда, — говорит он в наушник.

В этот момент, когда я направляюсь к двери, работница выходит обратно: — Миссис Монтгомери, это было приятно. Я с нетерпением жду встречи с вашим мужем.

Оглядываясь на неё: — Да, приятно. Спасибо.

Я выхожу из магазина, захожу за угол и танцую счастливый танец. Это такая спешка. Неудивительно, что Картер это делает. Это такое захватывающее чувство. Мне это нравится. Я люблю нашу жизнь.

Я возвращаюсь туда, где мы остановились, это в нескольких минутах ходьбы от магазина. Квартира в невероятном высотном доме. Я машу швейцару и жду лифта.

Двери открываются, я вставляю ключ-карту и щелкаю по нашему этажу, 17. Поездка быстрая, и двери открываются прямо к нам.

Войдя, я вижу Картера, все еще сидящего за своей установкой. Экраны везде, минимум четыре. Программа работает как минимум на двух: одна с видео, которое я только что сняла, а другая с тем кодом, который он пишет. Он гений, и он весь мой. Эта мысль вызывает улыбку на моем лице, когда я снимаю солнцезащитные очки и иду к нему.

Повернувшись в кресле, он видит меня: — Ты так хорошо справилась. Это идеально.

Его руки вытянуты, и я иду прямо в них.

— А теперь, голубка, положи эти солнцезащитные очки на стол, — требует он.

Я делаю то, что он говорит, и смотрю на него с подозрением.

— Пришло время тебе выполнить свою часть сделки. Стоя на коленях, вытащи папочкин член и выдои досуха оба моих яйца. Тебе это нужно, голубка, ведь ты теперь ешь за двоих, — говорит он с улыбкой.

— Конечно, папочка, — я люблю сосать его член. От одной мысли об этом мои трусики становятся мокрыми.

Но он прав. Мы узнали пару недель назад. Мы беременны. На этот раз я знала о его намерениях. Как только я начну показывать больше, мы больше не будем соглашаться на работу и вернемся в Вудсленд. Наша родная база в хижине. С чего все началось.

Я до сих пор поддерживаю связь с Хайди. Я позвонила ей сразу же, как только мы узнали. Она не знает всех подробностей о нас с Картером, только то, что он обеспечен и обещал показать мне мир. Я знаю, что она подозревает нечто большее, но уважает нашу частную жизнь и никогда не вмешивается. Однако она добилась определенного успеха на Hinder! Она встретила приятного мужчину своего возраста, которого она считает нужным, с ее слов, а не с моих. Я знаю, что она имеет в виду секс. Я всегда приставаю к ней по этому поводу, когда мы разговариваем. Я также не могу судить, был ли он не в ее возрасте, я имею в виду, посмотрите на нас с Картером. Мы встретились, когда мне было девятнадцать, а ему было тридцать четыре. Теперь, четыре года спустя, с каждым днем он становится все красивее.

Не могу дождаться, когда мы ненадолго вернемся в Вудсленд и родим ребенка.

Это моя жизнь, моя совершенно безумная жизнь, которую я ни на что не променяю. Это моя последняя мысль перед тем, как встать на колени и обхватить губами его огромный член.

Языком я ощущаю вкус его преякулята, кружа по его кончику. Это движение заставляет его бедра дернуться, еще больше толкаясь мне в рот.

— Бля, вот так, — стонет он.

Ох, я только начинаю, думаю про себя.

Я сжимаю основание его члена руками, чтобы лучше контролировать его. Затем я медленно начинаю двигать ртом вниз к его члену.

Мои трусики уже мокрые… Надеюсь, я тоже смогу кончить после этого.

Расслабляя горло, я начинаю вводить его глубже. Вдувая щеки, я двигаю ртом вперед и назад, наслаждаясь ощущением того, что он у меня во рту и находится в моей власти.

— Голубка, ты так хорошо меня принимаешь. Я чувствую твой запах отсюда. Прикоснись к себе. Потрогай свою мокрую киску, пока ты сосешь мой член, — требует он.

Конечно, я слушаю. Хорошие девочки кончают.

Оставив одну руку у его основания, я перемещаю другую вниз по трусикам к своей мокрой киске. Вставив два пальца внутрь себя, я нахожу свое место и начинаю вводить их внутрь и наружу, одновременно обводя большим пальцем мой клитор. Я стону, но его заглушает его член.

Все это так приятно.

Услышав меня и почувствовав вибрацию моего стона в своем члене, это вызвало у него реакцию, он поднес одну руку к моему затылку и продвинулся дальше в мой рот и в мое горло, затыкая мне рот, но затем я расслабляю горло даже более того, чтобы увести его глубже.

Я чувствую, как слезы текут по моим щекам, из-за чего, без сомнения, моя тушь тоже размазалась.

Мои губы касаются его таза, красная помада, которую я использую, оставляет след, когда я медленно отстраняюсь, чтобы продолжить работать с ним.

— Бля, голубка. Ты чувствуешь себя так хорошо. Продолжай играть сама с собой. Не останавливайся, пока я не скажу.

Я кратко смотрю на него прикрытыми глазами, чтобы он знал, что я понимаю и продолжаю работать над собой и над собой.

Его бедра начинают двигаться более неистово, удерживая мою голову на месте. Он собирается кончить.

Позволит ли он мне проглотить это или украсит мое лицо своим освобождением?

Я продолжаю терзать себя, мне так хочется кончить. Я почти там.

— Сейчас. Моя маленькая спермо-шлюшка, кончи сейчас же, — рычит он, когда я чувствую, как его выделения начинают покрывать мое горло.

Я еще пару раз сунула пальцы и присоединилась к нему.

Мои ноги дрожат, хотя я все еще стою перед ним на коленях. Его сперма все еще вытекала из его члена у меня в рту. Обе его руки теперь в моих волосах, удерживая меня на месте, чтобы не терять ни капли.

Чёрт. Это так приятно. Мне нравится быть папиной маленькой спермошлюхой, но, что самое важное, маленькой голубкой Картера.

Вытащив из меня пальцы, а затем и трусики, Картер берет мою руку и кладет пальцы в рот, высасывая мое освобождение.

Его собственный оргазм тоже утих, и теперь он выпустил другую руку из моих волос, чтобы я могла оторвать опухшие губы от его члена и откинуться назад.

Он заканчивает слизывать выделения с моих пальцев и снова заправляет штаны. Когда я собираюсь встать, он обхватывает мое лицо обеими руками и смотрит мне в глаза: — Я люблю тебя, голубка. Спасибо. Спасибо, что вернула меня к жизни. За то, что подарила мне эту новую жизнь и шанс стать отцом. Я никогда тебя не подведу, никогда. Или нашу семью. Я так сильно люблю вас обоих.

Конец.