В тумане пророчеств

Глава 3. Разговоры

Василиса чувствовала себя ужасно. Что бы она ни делала, на что бы не отвлекалась, в очередной раз проходя мимо зеркала, она не могла равнодушно смотреть на свое отражение. Что ему не понравилось? Она переступила через себя, через собственную гордость, предложив ему союз. Предложив ему себя, в конце концов. Надутый индюк!

Она даже не могла радоваться тому, что он растворился неведомо куда сразу после этого постыдного разговора. Ничего теперь не могло примирить ее с действительностью, все раздражало и выводило из себя.

Кощей всегда говорил, что она слишком бурно реагирует на происходящее, что ей нужно учиться сдерживать чувства, быть хладнокровной и более расчетливой. Но она никогда не пробовала следовать его советам. Такой необходимости попросту не возникало. Но сейчас, кажется, был тот самый момент.

Нужно было перестать драматизировать и не воспринимать эту неудачу, как неудачу на любовном фронте. Нет, все не так. Неудача есть. Но только на стратегическом поле, никаких чувств здесь нет и быть не может.

После осознания сего факта, ей стало значительно лучше. Да, она еще слаба в переговорах, но научиться этому можно. И она научится.

Наконец, Василиса смогла остановиться и спокойно рассмотреть свое отражение в зеркале. Никогда она не любила эти миловидные пепельно-золотистые кудряшки, превращавшие ее в маленькую наивную девочку. Зато черные глаза, безусловно, обожала. И всегда считала, что походит этим на Кощея. Но, оказалось, это лишь совпадение.

Василиса чуть прищипнула бледные щеки, облизнула губы. Отражение ей улыбнулось, но несколько вымученно. Да и черт с ним! Кто бы на ее месте не устал?

Только она успела совладать с собой и примириться со всем произошедшим, как в дверь постучали. Наверняка, ее потеряли на балу. Нужно выйти и сделать все так, как положено.

За дверью внезапно обнаружился совсем не тот, кого она ожидала увидеть.

— Разве вы не уехали? — как можно спокойней поинтересовалась Василиса.

— Раз уж я здесь, решил поговорить о своей матери.

Царевич сделал шаг вперед, вынуждая ее отступить вглубь комнаты. Василиса слегка заволновалась, представляя, куда их может завести этот разговор, но усилием воли распрямила плечи и глянула на Ивана, как хозяйка замка на гостя.

— Говорите.

— Я хочу ее увидеть, — Иван прикрыл дверь и пристально смотрел на Василису.

Василиса, естественно, покачала головой.

— За спиной Кощея я такие решения не принимаю, а он бы никогда не одобрил этой встречи.

— Тем не менее, предложение о союзе с Зимоградом вы, как сами утверждаете, сделали за его спиной.

Хитер, лис! В подобных разговорах он был, несомненно, опытнее ее.

— Мое предложение при любом исходе не могло принести вред Койграду. А ваша просьба, к сожалению, может. Поэтому вынуждена отказать, — она выдержала небольшую паузу, пытаясь угадать его мысли. — Мне нужно вернуться в зал, прошу меня извинить.

Он, тем не менее, продолжил стоять у нее на пути.

— Ваша мать — враг Койграда.

— А вы и ваш брат — мои враги.

Воздух начинал потрескивать и искрить. Василисе хотелось убежать подальше, и пусть бы кто-нибудь другой разбирался со всеми проблемами. Но, во-первых, это она пригласила в свой замок врага, а, во-вторых, защитить ее больше было некому.

— Что же вы приехали?

Иван, кажется, слегка смутился.

— Были свои причины. Я сейчас же уеду, исправив свою ошибку.

Его реакция кое-что проясняла.

— Вы приехали из-за Марьяны? Но мы ничего о ней не знаем. Видимо, так же, как и вы.

Он сделал пару шагов к двери, не удостоив ее ответом. Но внезапный стук нарушил его планы.

Они переглянулись и подумали об одном и том же. Ни к чему кому-то видеть в ее покоях мужчину. Тем более, жениха у нее еще нет.

Царевич молча зашел за обособленный ряд шкафов, набитых платьями, и Василиса распахнула дверь.

Вот за что ей такое наказание? Не хватало одного строптивца, так пожаловал второй.

— Что вам нужно? — довольно неприязненно поинтересовалась Василиса.

— Вы, — просто ответил вещатель.

Не успела удивиться, как наглец выкинул новый фортель — резко провел рукой перед ее лицом. Мир покачнулся, и Василиса, падая навзничь, почувствовала, что ее подхватили чьи-то руки.