Вальпургиева ночь

Глава 4

Шанталь проснулась от тревожного сна. Ей снился красный дракон. Он преследовал ее повсюду, охранял, но в то же время хотел погубить. Пытаясь проглотить Шанталь своей огненной пастью, он мчался за ней. Девушка металась по подушке, во сне она силилась убежать, но чудище каждый раз настигало ее. Она видела его огромные клыки, торчащие из пасти, твердые уши настороженно приподнялись, чудовище о девяти лапах было худым от истощения, но быстрым как пантера. Вот сейчас оно ее проглотит, и полетит Шанталь в черную пучину…

Снедаемая ужасом, девушка вырвалась из своего кошмара и открыла глаза. Морщась от дневного света, лившегося из окна, она машинально отвернулась влево, выставив правую руку вперед, чтобы Сибила, по привычке любившая по утрам лизать ее лицо, не прыгнула на постель. Но нежных объятий не последовало, как и раздражающего голоса Портрета: «Шо, проснулись наконец, ваше благородие. Неужто уже полдня прошло?».

А спала она в самом деле долго. Судя по длинному солнечному лучу на полу скоро полдень. А пол-то какой пыльный! Надо же, она же недавно наводила уборку. Что бы сказала мама, узнай, какой неряхой стала ее дочь?

Шанталь прищурилась, потирая сонные глаза. Да это же не ее пол! Она прошлась оторопелым взглядом вокруг. И стены не ее, и кровать, да и комната тоже. Орпа, где же она находится?

Со страшной силой ледяного потока на нее обрушились воспоминания о прошлой ночи. Ее преследовали, поймали, и теперь она в плену! Взгляд девушки наткнулся на висевший на противоположной стене комнаты герб в виде одинокого грача на жердочке. В душе Шанталь похолодело. Известно, что символом Союза были три птицы: грач, вальдшнеп и зимородок. Каждому клану принадлежало по птице, оставалось только вспомнить, какой какому, и тогда бы Шанталь точно знала, в лапы чьей семьи она угодила. Только едва ли была разница. Так или иначе, она в руках Союза. Видимо, они прознали, что она ведьма, и теперь будут ее пытать, пока не выведают всю информацию о Драгонешти.

Только сейчас Шанталь обнаружила, что неодета. Орпа, что же они с ней делали? Вытаращив глаза и покраснев, она судорожно стала искать свою тунику и нашла ее висевшую на спинке кровати, еще влажную и перепачканную.

Раздался скрежет ключа в замке, наводящий на мысль о том, что Шанталь заперли. Девушка подскочила на кровати и судорожно натянула на тело влажную тунику. Дверь отварилась, и в комнату вошла женщина.

– Уже проснулись? – она приветливо улыбнулась Шанталь.

Женщина держала в руках одежду и полотенце. На вид ей было около сорока. Светло-русые волосы, среднего роста, красивая, но какая-то… печальная. В ее серо-зеленых глазах стояла такая тоска, будто все земные муки опустились на ее хрупкие плечи. Природная стать и хорошо поставленная печь выдавали в ней хозяйку дома. Шанталь мгновенно напряглась.

– Зря вы оделись. Ваша одежда еще не высохла, и я принесла вам сменный комплект.

В комнату вслед за женщиной вошла служанка в белом колпаке, покрывавшем ее крохотную головку. Она поклонилась девушке, будто та была госпожой, и поставила на сундук возле кровати кувшин с водой. Затем поклонилась снова и тихо вышла за дверь.

– Меня зовут Эмма, – тем временем представилась женщина и, повернувшись к Шанталь спиной, стала раскладывать принесенные ею вещи.

– Я только сегодня узнала о вашем присутствии. Мой деверь сообщил мне утром, какая беда приключилась с вами на болотах. Бедняжка. Надо же, едва не утонуть в трясине. Благо Дарок оказался рядом.

Шанталь нахмурилась. О чем квохчет эта женщина? Или она не в курсе, что Шанталь здесь держат силой? Она скосила взгляд на едва прикрытую дверь.

– Я, конечно, пожурила его за то, что он не разбудил меня ночью, ведь вам требовалась помощь, – в ее голосе послышалось смущение. – Это крыло дома не отапливается зимой… сейчас мы вынуждены экономить на всем. И я очень удивилась, узнав, что Дарок поселил вас сюда.

Она продолжала раскладывать одежду.

– Вот, я принесла вам шерстяное платье. Не новое, но очень добротное. А вот с обувью оказались проблемы. Такого размера… в общем, я нашла только пару мокасин из оленьей кожи. Надеюсь, вам подойдет.

Шанталь поняла, что другого шанса у нее не будет. Либо сейчас, либо никогда. Она быстро обвела глазами комнату в поисках чего-нибудь тяжелого и заметила рядом с кроватью свой деревянный башмак. Схватив его, она с силой запустила башмаком в спину женщины. Та охнула от неожиданности и упала на кресло. Шанталь одним прыжком оказалась у двери и бросилась в коридор.

Она в жизни не видела такого огромного дома. Ей пришлось пробежать несколько пролетов, чтобы выбраться в главный зал. Один раз ей даже показалась, будто она заблудилась в лабиринте из одинаково расположенных комнат. Пару раз на ее пути попадались слуги, но видя мчавшуюся во весь опор странную девицу с дикими горящими глазами, они уступали ей дорогу, испуганно прижимаясь к стенам.

Когда Шанталь наконец достигла холла и увидела широкую входную дверь, ей на мгновение показалось, что вот она, долгожданная свобода, но снова, как и прошедшей ночью, путь ей преградил высоченный детина. Задрав голову, девушка встретилась взглядом с ледяным блеском его голубых глаз. Да, ночью она приняла его за горгулью, теперь видела, что перед ней человек, но такой страхолюдный, что мороз шел по коже от одного его вида. Но больше пугало не то, как выглядел гигант, а то, как он на нее смотрел. Этот человек был рожден стать хладнокровным убийцей. Ему ничего не стоило размазать твою голову о стену.

Открыв рот, Шанталь, как и ночью, издала испуганный вопль.

– Так о чем важном ты бы хотел со мной поговорить? – спросил Дарок, наливая из графина себе в кубок рябинового вина. Он сделал пару глотков и поморщился, как делал каждый раз, когда пил домашнее вино.

После того, как Драгонешти своими магическими штучками умудрились устроить настоящее пекло в их погребе, несколько бочек, содержащих теперь нестерпимое пойло, пришлось вылить в землю. Оставшееся уцелевшее вино пили медленно и короткими глоточками, потому как иначе эта дрянь не лезла в глотку.

После обеда они с Брэшеном расположились в рабочем кабинете Дарока, как делали всегда, чтобы обсудить насущные проблемы.

– Это касается твоего дела, – пояснил Брэшен, развалившись на соседнем стуле у камина и свесив ногу на ногу.

«Делом» друзья между собой называли расследование убийства – а это точно, по их мнению, было убийством – племянника Дарока Нила. Кларк был уверен, что та самая девчонка, что вскружила голову его молодому племяннику, была из рода Драгонешти. Также мужчина был уверен, что местные жители знают об этом деле намного больше, чем стараются показать, потому-то он и поручил Брэшену заниматься этим вопросом. У его друга был потрясающий дар разведчика. В этом гибком худосочном теле среднего роста таилось столько энергии, что хватило бы на весь Маам Кросс. Его цепкий взгляд мог уловить то, что не видели другие, а потрясающий слух только лишь по интонации голоса умел расслышать даже хорошо скрываемую ложь. Брэшен с легкостью сопоставлял детали, которые, казалось, не имели отношения друг к другу, а после складывал их в единую картину.

Потому-то Дарок, едва его друг завел разговор, буквально весь обратился в слух.

– Помнишь трактир «У козла», в котором нашли твоего племянника мертвым?

Дарок кивнул, еще бы он не помнил. Брэшен продолжил:

– По официальной версии Нил упился до смерти, а хозяева трактира клялись Орпой, что не имеют к этому отношения. Мы с Олавом перешерстили там все и не нашли ни одного намека, что вино Нила было отравлено.

– Это и так мне хорошо известно, – теряя терпение, перебил его Дарок. У Брэшена была одна раздражающая его привычка разводить демагогию, вместо того, чтобы изъясняться кротко и по делу. – Ты мне лучше скажи, тебе удалось поговорить с хозяином трактира лично, с глазу на глаз? Насколько мне известно, его управляющая никого не подпускает к своему начальнику.

– И это верно, – согласился Брэшен. – Владельца трактира никто не видел уже много лет. Карл Дорсли, так его зовут, на поверку оказался довольно странным типом. Раньше его трактир назывался «Безумный шляпник» потому, что хозяин любил щеголять перед посетителями в довольно своеобразных головных уборах. Потом, поговаривают, хозяина охватила какая-то невообразимая хворь, приковавшая его к постели. Ну, по крайней мере, так заявляет матушка Табита, старая болтливая матрона, которая теперь там всем заправляет. Эта дородная каракатица переименовала трактир в «У козла» и ходит там теперь будто жена наместника, а если кто про старого Карла речь заводит, отвечает, мол, болен он и все тут.

Дарок задумчиво покачал головой.

– И все же, что такого важного ты мне хотел поведать?

Брэшен поправил ворот своей белоснежной рубахи и стал подкручивать тоненькие усы.

– Да разговоры там разные ведутся. Горожане этот трактир как место для собраний используют. Я туда частенько захаживаю, руки в земле запачкаю, капюшон на голову натяну, куплю кубок эля, да слушаю. Оно порой и ночь сидеть приходится, да все хмельного путника разыгрывать, зато много интересненьких историй услышать можно.

– Конкретнее, – попросил его Дарок.

– Слухи разные ходят, будто ты Маам Кросс своей политикой сгубить хочешь. Ропщет народ, недоволен он тобой.

Дарок ничем не выдал своей ярости, но в душе у него разгорелось пламя. Он давно подозревал, что Драгонешти не остановятся на том, чтобы убить подряд трех эрлов. Его они погубить не могут, по крайней мере, с помощью чар, – у Дарока имелась хорошая защита от магии – но вот настроить против него жителей вполне им по силам. Он потратил почти год в поездке по Маам Кроссу, а в это время Драгонешти настраивали против него жителей столицы.

Он так стиснул зубы, что они заскрипели. Нужно как можно скорее отправиться в город. Брэшен – знаток по части устраивать маскарады, вместе они закатят в столице отличный спектакль.

– И еще, – тем временем продолжал друг, не замечая волнений Дарока. – Это касается той девчонки, которую мы разыскиваем. Вчера я подслушал разговор двух завсегдатаев. В общем-то, пустая болтовня, но один из этих пьянчуг, обсуждая странную болезнь Дорсли, брякнул: «Она конечно не столь умелая, как ее мать. Но вот увидишь, Хлоп, еще пару сеансов и девчонка поставит старину Карла на ноги…».

Дарок замер. Вот она, та ниточка, за которую, если потянешь, развяжется весь клубок! Он подозревал, что хозяева трактира как-то связаны с Драгонешти, а это разве не лучшее подтверждение его подозрений? Его широкий рот растянулся в довольной улыбке. Кажется, они наконец-то вышли на след этого проклятого клана.

Его раздумья прервал бешеный женский крик, переросший в отборную брань, а мгновение спустя дверь его кабинета с шумом отворилась, и в комнату шагнул Олав, таща за собой извивающуюся контрабандистку. Девчонка ругалась, как портовый грузчик, брыкалась, пинала Олава ногами и даже пыталась укусить. Ох, а Дарок уже успел о ней позабыть.

Шанталь сидела на стуле посреди огромного кабинета сплошь в окружении врагов. Стены комнаты были увешаны гобеленами с изображением знаменитых битв. Серебро, хрусталь, изысканная старинная мебель, все красноречивей слов напоминало девушке о том, что она находится во владениях древнего, знатного и могущественного рода. Можно подумать, Шанталь требовались какие-то подтверждения!

Напротив нее, скрестив руки на широченной груди, стоял, как ей удалось выяснить, глава клана Дарок, О, Орпа Всемогущая, КЛАРК! Рядом с ним стоял его помощник и телохранитель, тот самый великан, что так бесцеремонно втащил девушку в этот кабинет. У окна находилась Эмма, обиженно глядя на Шанталь. А подле нее стоял невысокий, поджарый мужчина, который смотрел на девушку так, будто хотел придушить на месте. Его она до этого не видела и потому не могла понять, чем вызвано такое к ней отношение со стороны незнакомца.

Хмурясь, девушка потерла щеку и заметила следы сухой грязи на руке. Голова чесалась, босые ноги ощущали холод пола. Блин, на кого она сейчас похожа. Обиднее всего, что ее враги выглядят максимально опрятно.

– Итак, – проговорил Кларк строго, – может, вы наконец удостоите нас чести услышать ваш голос?

Шанталь так зыркнула на него, как обычно глядела на Портрет, когда тот выводил ее из себя. Запугивание не помогло – Дарок продолжал сердито на нее смотреть. Под его проницательным взглядом черных, как уголь, глаз девушке становилось не по себе. Казалось, эти глаза видят ее насквозь, заглядывают прямо в душу. Сердце ее испуганно сжалось.

– Честно признаться, удивлен вашему безобразному отношению ко мне, человеку, спасшему вашу жизнь и, на минуточку, вашему эрлу.

Шанталь вздрогнула, как от удара. Орпа! Никогда в жизни ей не было так страшно.

– Олав, я думаю, тоже не сделал вам ничего такого, чтобы, как вы выразились, вырвать ему глаз и засунуть прямо в… пятую точку, – тем временем продолжал мужчина, и от разгневанных ноток в его голосе девушке становилось все хуже.

– А уж то, как вы поступили с моей невесткой, вообще не подлежит никакому оправданию. Зачем вы пытались ее избить?

Шанталь бросила быстрый взгляд на женщину у окна и покраснела.

– Я не хотела! Я не специально! Я лишь желала выбраться на свободу!

Мужчина склонил голову набок, глаза его сверкнули.

– Ну, вот и отлично. А то я уж ненароком подумал, что имею дело с глухонемой.

Шанталь вспыхнула. Демон, демон, демон! Ну, кто ее за язык тянул? Дарок тем временем что-то раздумывал, а затем обратился к остальным присутствующим:

– Не могли бы вы оставить нас наедине. Нам есть, что обсудить с… – он выдержал паузу, видимо, ожидая, что девушка произнесет свое имя, но покуда та молчала, упрямо стиснув рот, он закончил: – с нашей гостьей.

Ага, гостьей. Пленницей! Но тот факт, что эрл решил обойтись без своего грозного телохранителя, заставляло надеяться, что пытать Шанталь, по крайней мере, сейчас не будут. Хотя такому рослому и мускулистому мужчине, как Дарок Кларк, ничего не стоит самому сломать девушке хребет.

Когда дверь за остальными членами клана закрылась, и мужчина и женщина остались в кабинете один на один, в нем сразу стало как-то трудно дышать, да и сама комната вдруг визуально уменьшилась в размерах. Такое у Шанталь бывало, когда Дом капризничал или пытался донести до нее какую-то информацию, но сейчас она находилась не в своей хижине в лесу, а в фамильном особняке Кларков и не могла понять, с чем связано это волшебство.

Дарок, продолжая держать руки скрещенными на груди, стал медленно расхаживать по комнате, изучая девушку с разных ракурсов. Он разглядывал ее так, будто она была диковинным насекомым, которого никогда не было в его коллекции, и он просто мечтает наколоть ее на булавку. Что за игру он ведет? Шанталь не сомневалась, что ее держат здесь, чтобы выведать все о Сгаташ Драгонешти.

Молчание затягивалась, и девушка становилась все более нервной. Ну, чего он так таращится на нее? Рядом с Кларком Шанталь ощущала себя настоящей грязнулей и уродиной. Ее никогда не волновала собственная внешность. Просто знала, что не красотка и не переживала по этому поводу. Ее мать говорила, что ее внешность особенная. «Изнутри тебя льется свет, такое редко у кого встретишь». И если это и была ложь во благо, чтобы не обижать собственное дитя, Шанталь не возражала. Она никогда не видела своего отца, но предполагала, что коренастое телосложение и большой размер ноги получила в наследство от него, так как Сигрит была миниатюрной красавицей. Но рядом с Дароком Шанталь невыносимо хотелось поправить волосы, убрать с лица грязь и надеть что-нибудь поприличнее, в общем, выглядеть лучше, чем есть на самом деле.

Трудно находиться рядом с мужчиной, красивее тебя, а Дарок Кларк был красив до неприличия. Его рост и телосложение были идеальными, а лицо самое что ни на есть привлекательное. Полные губы, квадратная челюсть, высокие скулы, прямой нос, черные выразительные глаза, – мужчина буквально сошел с полотна о прекрасном рыцаре. Смотреть на него было одновременно приятно и больно.

А она вовсе не дурнушка, решил про себя Дарок. Конечно, ей не хватает аристократичности. Ее бы умыть, причесать, переодеть, спрятать загар за белилами, выщипать чересчур густые брови, – мужчина внимательно изучал каждую ее черточку при свете дня. Умные серые глаза не надо подкрашивать. Он опустил взгляд на ее губы, вспомнил, как сегодня ночью узнал все ее секреты, и жаркая волна внезапно прокатилась по его телу.

Мужчина сглотнул. Что, демон его дери, с ним происходит? Эта малышка пыталась его утопить, она занимается контрабандой, а его воображение касаемо нее рисует такие картины, что узнав о них, незнакомка тут же бы с криком покинула его кабинет.

– Как тебя зовут? – спросил он, отбрасывая крамольные мысли и стараясь придать голосу больше строгости.

Девица надулась и опустила глаза.

– Говори немедленно, мы тут с тобой не в игры играем! – прикрикнул он для пущей важности, но упрямица упорно молчала.

Дарок устало покачал головой.

– Может, тогда ты объяснишь, почему хотела менять убить?

Девушка выпучила глаза, едва не подскочив на месте.

– Я вовсе не собиралась вас убивать. Это вышло случайно. Вы просто стояли у меня на пути, вот я и толкнула вас, – затараторила она.

– Прекрасно. Выходит, ты будешь говорить только тогда, когда тебя обвиняют?

Шанталь вспыхнула.

– Какой смысл мне называть свое имя, если вы и так все знаете, – буркнула она.

Брови мужчины сошлись в переносице.

– Имени я твоего не знаю!

Девушка вздохнула. Деваться было некуда.

– Шанталь, – созналась она.

– Шанталь? И все?

Теперь пришло время девушки хмуриться. Неужто он не знает, что она Драгонешти?

– Скрогинс, – осторожно ответила она.

Мужчина кивнул, видимо, удовлетворенный ее ответом.

– Отлично, Шанталь Скрогинс. А теперь объясни мне, что ты делала ночью на болотах?

– Собирала траву.

– Замечательно. А для чего тебе нужна трава?

– Я варю из нее чай.

– Прекрасно. А почему ты делала это ночью?

– Эээ… у меня бессонница.

– Великолепно.

Шанталь понимала, что ее загоняют в угол. Дарок уже начинал терять терпение.

– Тогда ответь мне на еще один вопрос, почему же ты бросила свою драгоценную траву и помчалась от меня прочь?

– Вы же напали на меня! – девушка так искренне удивилась, что вызвала в мужчине очередную волну гнева.

– Я не нападал на тебя! Я лишь приблизился к тебе, а ты вчистила, словно заяц, на болота.

– Я приняла вас за бандита. Кому еще понадобится ходить ночами по лесу?

«Например, тебе!»

– Может, твоим дружкам-контрабандистам?

– Что?! Кому?!

Дарок окончательно потерял терпение. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы не сорваться и не накричать на девушку.

– Слушай, ты неплохо повеселила меня, а теперь давай начистоту. Мне прекрасно известно, что этой дорогой через топи местные перевозят контрабанду. То, что я застал тебя на этой самой дороге, одну, ночью, говорит не в твою пользу. Поэтому советую как можно скорее начать говорить правду, пока мое терпение еще не лопнуло.

Шанталь охнула. Открыла рот, потом закрыла его, сделал так еще пару раз.

– А… я… вы… ох… – сначала на ее лице появилась растерянность, а затем по нему расплылась такая радостная улыбка, вмиг осветившая ее чумазое лицо. – Вы взаправду думаете, что я контрабандист?

Дарок здесь ничего веселого не наблюдал. Но девушка хихикнула, испугалась, приложила обе руки к губам, ее раскосые глаза так и искрились весельем, снова хихикнула, а потом, не выдержав, залилась игривым смехом.

– Это ж надо подумать… – сквозь смех бормотала она, – контрабанда… хи-хи-хи…

Дарок покраснел от злости. Не может быть, чтобы он ошибся. Выставлять себя идиотом вовсе не хотелось. Но малышка была вполне убедительна. Такое искреннее изумление сыграть крайне сложно. Но, возможно, она просто хорошая актриса?

– Но, может, ты тогда расскажешь истинную причину твоего пребывания в лесу сегодня? – язвительно прошипел он.

Шанталь была так обрадована, что Кларкам неизвестна ее тайна, что ответила честно и без промедления:

– Я там живу!

Дарок оторопел.

– Где? В лесу?

Девушка кивнула.

– И ты хочешь, чтобы я в это поверил?

– Но это истинная правда. Мой дом находится в пяти шагах от тех болот, где мы с вами встретились. Не верите? Да у кого угодно в городе спросите, они вам подтвердят.

Мужчина несколько секунд молчал, обдумывая услышанное. Не шутка ли это? Прищурившись, он задумчиво глянул на собеседницу.

– И с кем ты там живешь?

– Одна, – спокойно ответила Шанталь, но заметив изумление на лице Кларка, поспешила добавить: – то есть, мы жили там вместе с матушкой, но когда ее не стало, я решила остаться жить на том же месте.

– Думаешь, я поверю, – спросил он, тщательно проговаривая слова, – будто ты живешь совсем одна посреди леса?

Шанталь пожала плечами. Мол, что тут такого?

– Да это же, по крайней мере, опасно!

Девушка опустила глаза, пряча улыбку. Не могла же она объяснить, что нет места на земле более безопасного для нее, чем собственный дом.

– У тебя есть компаньонка?

Шанталь кивнула.

– Сибила.

– Твоя подруга?

– Можно и так сказать. Она волчица.

Дароку сделалось дурно.

– Ты приручила хищника?

– Она совершенно безобидна. Когда-то я спасла ей жизнь, и теперь она живет со мной.

Мужчина ненадолго прикрыл глаза, пытаясь осознать полученную информацию. Поверить услышанному было невозможно. Ему, конечно, приходилось по долгу службы сталкиваться с дикими народами, где женщины ростом с великанов умели стрелять из лука, управлять ладьей и строить дома. Но чтобы в цивилизованном Маам Кроссе молодая хрупкая девушка жила совсем одинешенька в диком лесу без помощи и защиты – это был нонсенс.

Неудивительно, что она так выглядит и одевается. Вполне оправдано и ее нахождение на болотах, и испуг при встрече с ним. Постойте-ка.

– Так что я должен знать?

– Чего?

– Я спрашиваю, что я должен был знать?

– Вы это о чем? – не поняла девушка.