Глава 3 Победитель

От восторга у нее перехватило дыхание. Это был самый потрясающий чоппер из когда-либо ею виданных. Огромный, длинный, черно-золотой, с огромными колесами.

Рядом с этим великолепием стоял зеленоглазый парень, одетый в черные джинсы, черный джемпер и ботинки того же цвета. В руках тот держал бумажный стакан с кофе.

Бесс сделала несколько шагов от дверей института до мотоцикла и пораженно выдохнула:

— Проклятие! Твой папа Билл Гейтс? — Она с трепетом провела рукой по блестящей раме. — Что за зверь? Впервые такой вижу!

Молодой человек выглядел очень довольным:

— Коллекционная модель.

Девушка удивленно рассмотрела эмблему — ягуар, прыгающий через лунный серп с зажатым в зубах скипетром. Глаза у зверя были из голубых драгоценных камней, а пятна на шкуре из черных.

— И сколько этот красавец выжимает?

Парень замешкался, пожал плечами.

— А сколько нужно, столько и выжмет.

Бесс подозрительно сощурилась.

— Ты что же, не знаешь?

— Тысяча лошадей, — точно наугад, брякнул он.

— Шутишь? — Она покачала головой, принимая у него стакан с кофе.

— Ну как, теперь я могу поехать с тобой? — спросил Вильям.

Девушка недоуменно посмотрела на него. Впервые с их знакомства она задалась вопросом: а кто он такой?

Ей, конечно, и раньше случалось знакомиться с парнями на улице, но этот не походил на прочих, с их тривиальным: «Девушка, можно с вами познакомиться?»

Этот, как он и сказал, был из какого-то другого, незнакомого ей доселе круга.

Благодаря отцу она частенько бывала на элитарных закрытых вечеринках золотой молодежи. Но зеленоглазый богач как будто даже к ним и не принадлежал.

— Ты сказала, нужен мотоцикл, — напомнил молодой человек. — У меня он есть. В чем теперь проблема?

Казалось бы — никакой, но все же проблема была, и, похоже, немалая. Он сам, этот пижон, являлся проблемой.

Как нельзя кстати в мозгу всплыло высказывание Роберта Шуллера: «Если не можешь решить проблему — начни ею руководить».

— Да, байк у тебя есть… — задумчиво протянула Бесс. Раздумывая, как бы доходчивее объяснить, что привести его на таком мотоцикле в свою компанию — это то же самое, что прокатить королеву Англии на маршрутке.

— Если есть еще какое-то препятствие… — начал парень.

Она усмехнулась:

— «Любое препятствие преодолевается настойчивостью». Но ты и без Леонардо да Винчи это, похоже, знаешь. — Девушка села на мотоцикл. — Прокатишь?

Вильям устроился позади нее и крепко обнял за талию.

— Давай ты меня.

Бесс обернулась, глаза ее засияли, точно две звезды.

«Какой странный», — в очередной раз отметила она. Да ни один знакомый ей пацан не уступил бы такую технику девчонке. А этот с легкостью, как будто у него в личном гараже с десяток еще таких стояло.

Девушка с любопытством рассматривала необыкновенный спидометр, вместо цифр на нем было пять латинских фраз, расположенных по кругу.

Нumano — По-человечески

Sed semel insanivimus omnes — Однажды мы все бываем безумны

Spero meliora — Надеюсь на лучшее

Ad patres — На тот свет

Ad infinitum — До бесконечности

Забавно, — оценила Бесс. — А производитель-то приколист.

Сцепление оказалось настолько тугое, что она с трудом сумела на него нажать. Байк буквально сорвался с места, слетев с поребрика и едва не вылетев на встречку. Девушка ошалело вцепилась в рифленые золотые ручки, пытаясь выровнять под собой рычащую махину.

Ей это удалось не сразу, она успела испугаться, а между тем золотая стрелка спидометра в виде трезубца даже не шелохнулась. Из выхлопных труб вырывались голубые языки пламени, двигатель устрашающе рычал.

Хотелось крикнуть: «Стой!» — но девушка, плотно сжав губы, молчала. Рисковать ей всегда нравилось, а когда еще выпал бы шанс рискнуть вот так…

Хозяин диковинного байка сидел позади смирно, что не могло не вызвать восхищения и уважения. Бесстрашие являлось редким качеством.

«Железные нервы», — подумала Бесс.

Перед поворотом на мост Лейтенанта Шмидта через Неву она поняла, что ей не удается скинуть скорость.

И в тот же миг, точно почувствовав ее панику, молодой человек схватил руль и сделал резкий поворот. Да с таким изяществом и легкостью, что у нее сердце сжалось. Затем он вновь позволил ей управлять самой.

— Следующий поворот я сама, — предупредила девушка.

От оглушительного рева у нее заложило уши, а сердце, точно онемевшее от счастья, больно и беззвучно барабанило в грудную клетку. Вечернего сырого воздуха казалось слишком много, девушка задыхалась, а пальцы, обхватившие рифленые золотые ручки, онемели. Она едва справилась с управлением, поворачивая на Английскую набережную, сразу несколько машин засигналили вслед. Но полученное удовольствие стоило риска, стоило даже летального исхода. Восторг кружил голову, подобное она испытывала разве что от хорошего секса, но даже десятки оргазмов показались сейчас бледнее на фоне этого водоворота эмоций и чувств.

Бесс остановилась возле Медного всадника, где уже собрались знакомые ребята на своих байках. Из музыкального центра на багажнике одного из парней орал Slipknot «Scream»[7].

У нее тряслись руки, поэтому она не решилась сразу отпустить руль. А сам хозяин мотоцикла как ни в чем не бывало соскочил с сиденья и заметил:

— К нему нужно привыкнуть.

Подошли парни, потрясенно разглядывая золотой байк. Они качали головами и недоуменно хмурились.

— Лизо, кто твой новый знакомый? — первым опомнился Максан.

— Это Вильям, — представила она, с досадой отметив, что голос дрогнул.

Но никто из пацанов не заметил, слишком уж они были впечатлены мотоциклом. На его хозяина даже никто не смотрел. Разве что Максан протянул пятерню для рукопожатия.

Пока Вильяму задавали вопросы, Бесс восстанавливала дыхание, как зачарованная глядя на спидометр. Стрелка во время гонки не перемещалась — это означало одно — первая отметка «По-человечески» являлась чем-то умопомрачительным, уж не говоря про остальные четыре.

— Лизо, Бесс! — Друг тряс ее за плечо.

Она подняла глаза.

— Да?

Максан засмеялся.

— Вернись к нам. Я спрашиваю, где твой байк?

— Я его у института оставила. Потом заберу.

— В гонке не будешь участвовать? — удивился парень из их компании Ромка — долговязый, длинноволосый, с татуировкой змеи на виске. Как раз вчера проиграл ей заезд.

Девушка покосилась на своего нового знакомого.

— Пожалуй, уступлю ему место!

— Соревнования? — уточнил Вильям.

Максан направился к своему спортивному BMW, бросив через плечо:

— Так, любительские покатушки.

Бесс проводила его взглядом. Ей не понравилось, что друг был вынужден оправдываться, но она решительно откинула мысли об этом. Зеленоглазый оказался не просто отменным любовником, но еще и владельцем самого потрясающего на земле чоппера. А это стоило того, чтобы потерпеть недовольные физиономии своих дружков.

Более десяти человек с оглушительным ревом одновременно завели свои мотоциклы.

Проезжая мимо, Максан помахал телефоном, сообщив только что поступившую информацию:

— Сегодня трасса перекрыта в промзоне Парнаса.

Из-за постоянных проблем с ГИБДД организаторы информировали участников о месте проведения заезда буквально перед самой гонкой.

Когда все уехали, Вильям спросил:

— А какая дистанция?

— Классическая для Дрэг-рейсинга[8] в четверть мили, — ответила девушка и с любопытством уточнила: — Никогда не гонялся?

— Нет, — сконфуженно покачал головой молодой человек.

— «Не стоит ездить быстрее, чем может летать твой ангел-хранитель?» — вопросительно изогнула она бровь.

— Я всегда предпочитал машины. — Вильям сел перед девушкой. — Позволь, теперь я тебя прокачу.

Бесс усмехнулась:

— Удивишь?

Он обернулся, в полумраке необыкновенно полыхнули зеленые глаза.

— Боюсь, еще не раз… удивлю.

Байк взревел, срываясь с места, из труб показалось голубое пламя. Девушка обхватила своего водителя за пояс, и единственное, что видела — как проносящийся пейзаж превращается в одну сплошную рябь.

Парень, не сбавляя скорость, лавировал между машинами, в повороты вписывался так, словно он и мотоцикл были одним организмом. Виртуозное вождение. Бесс с трудом могла поверить, будто ее новый знакомый в самом деле предпочитал машины. Она, конечно, не видела, как тот управлялся с авто, но с уверенностью могла сказать — мотоцикл он водил словно бог.

До места проведения гонок они домчались раньше всех остальных ребят. Две тюнингованные и нашпигованные «Шевроле Камара» перекрывали въезд на трассу, на обочинах уже собрались зрители. Игра на тотализаторе еще не началась, поскольку прибыли не все участники.

Бесс сходила к организаторам, двум крепким коротко стриженным парням, зарегистрировала нового участника и раздобыла номер для Вильяма.

Рядом с чудо-чоппером тут же собрался народ, хозяину задавали вопросы — тот рассеянно отвечал.

Девушку поймал за локоть Максан, притянул к себе и спросил на ухо:

— Где ты откапала этого мажорчика?

Она открыла рот, чтобы ответить, но, подумав, закрыла, задумчиво уставившись на черноволосого парня с поразительными изумрудными глазами. Ведь это он ее откопал, а не наоборот. Ей вспомнился понедельник их первой встречи, и она подумала: «Надо бы его расспросить». Не в ее правилах было разбираться с чьими-то мотивами и лезть, как говорится, в душу. Однако в случае с новым знакомым ей элементарно хотелось знать, как он на нее вышел. Обычно знакомые, если не считать бывших заключенных, много говорили о себе, порой даже слишком много. Созерцая красивое лицо зеленоглазого, Бесс пробормотала:

— «Люди охотно молчат, если тщеславие не побуждает их говорить».

— Что? — не понял Максан.

Девушка вспомнила про друга и, хлопнув его по плечу, заверила:

— Да он нормальный пацан, не парься.

Ее новый знакомый, по всей видимости, не являлся тщеславным. Или же ответ стоило поискать не в том, что побуждает человека говорить, а в том, что побуждает его молчать. Зеков молчать заставляли нелицеприятные факты биографии. А что скрывал этот хорошо одетый богатый мальчик?

Бесс подошла к собравшейся вокруг Вильяма и его мотоцикла компании и услышала, как один пацан понимающе протянул:

— A-а, так ты трахаешь нашу Бесси!

Раздался всеобщий смех, девушка увидела, что Вильям медленно поднимается с сиденья, и, решительно положив руку ему по плечо, промолвила:

— «Правдивость не порок».

— Это было грубо, — сказал Вильям.

— «Язык правды прост», — пожала она плечами.

Но молодой человек яростно уставился на парня, позволившего себе грубое высказывание, и этот известный всем задира неожиданно спасовал. Отвел взгляд, отпустил голову и отошел в сторонку, бормоча:

— Надо бы подготовиться к гонке…

Другие вслед за ним разбрелись.

Бесс с изумлением наблюдала за происходящим. Казалось, тот просто обвел взглядом всех присутствующих и силой воли заставил их отойти.

Ощутив на себе пристальный взгляд, она недовольно свела брови:

— Чего ты добиваешься?

— Тебе нравится терпеть оскорбления? — проигнорировал он вопрос.

Она снисходительно улыбнулась.

— «Если обидное слово окажется…» — начала она цитировать, но молодой человек ее оборвал:

— Цитирование великих — это своеобразный щит, за которым удобно прятать собственные мысли. Ты хотя бы иногда говоришь то, что думаешь сама, а не кто-то там?!

Бес замерла, перестав дышать, словно завороженная глядя в сверкающие изумрудные глаза. Внутри как будто что-то неприятно кольнуло. Новое, ранее никогда не испытываемое ощущение, болезненное, сильное. Была ли то знаменитая обида?

Девушка с трудом глотнула холодного сырого воздуха. Окружающие всегда удивлялись тому, что она никогда не обижалась.

Парень, видимо, заметил в ней перемену, потому что мягко сказал:

— Извини, просто ты напоминаешь мне глухую кирпичную стену, через которую не пробиться. Это так странно…

Нечто подобное она уж слышала не раз от своих партнеров. Только никогда не придавала значения их словам. Ей говорили: «Ты камень», «У тебя вместо сердца компьютер», «Ты точно железная», «Ты не умеешь испытывать глубокие чувства», «Ты как будто ненастоящая», «Робот — запрограммированный на удовольствие», «Ты постоянно как за бронированным стеклом», «Не способна открыться»…

— Тотализатор заработал, скоро гонка начнется, — констатировала Бесс, закрепляя ему номер с цифрой «5» на локте.

Вильям внимательно смотрел на нее.

— Я обидел тебя?

Она помолчала, подбирая слова, в голове проносились сотни цитат, но ни одна из них отчего-то не подходила. Неприятное чувство внутри, возникшее точно яркая вспышка, исчезло.

— Меня сложно обидеть, — наконец сказала Бесс.

Он пробормотал: «Оно и странно», — но развивать тему не стал. А девушка направилась к высокому парню в серой кожаной куртке и поставила сто баксов на номер «5».

Блондинка в короткой красной юбке дала отмашку первым участникам. Двое парней на «Хондах» одновременно сорвались с места и унеслись по трассе. Номер «1» пришел первым.

За ними соревновались номер «3» и номер «4», парень на «Кавасаки» с легкостью сделал мальчишку на «Ямахе».

Вильяму в соперники достался мужчина в черной бандане на мощном «Харлее». Но исход заезда был очевиден. Собственно, как и всей гонки.

Максан на своем нашпигованном «БМВ» заметно обогнал их общего друга Ромку на «Сузуки».

Бесс смотрела за гонкой вполглаза. Ее взгляд, точно магнитом, притягивал сидящий в расслабленной позе молодой человек на золотом чоппере. Что-то было в этом парне особенное. Она заметила, что его сторонились, девушки с восхищением посматривали издалека, пацаны смотрели все чаще с недоумением.

В заезде победителей Вильяму выпало ехать с Максаном. Девица в красной юбке дала отмашку. Золотой мотоцикл со своим зеленоглазым владельцем оказался на финише прежде, чем многие просто успели моргнуть.

А «БМВ» Максана, казалось, ехал целую вечность.

Бесс забрала свой выигрыш, она неплохо заработала сегодня. И направилась к победителю. В этом самый момент Максан пожал ему руку и передал банк, составляющий штуку баксов.

И тут произошло то, чего здесь ожидали меньше всего. Вильям отказался, покачал головой и отодвинул протянутые ему деньги.

Максан побледнел, а потом покраснел, другие участники неприязненно переглянулись.

— «Какой идиот», — разочарованно подумала девушка. Своим отказом принять выигрыш, он просто плюнул в лицо всем участникам.

— Извини, для тебя это, конечно, не деньги. — Максан бросил выигрыш на золотой бак мотоцикла и, круто развернувшись, зашагал прочь.

Вильям растерянно поискал ее взглядом, но Бесс отвернулась и последовала за другом.

Тот посмотрел на нее зло, но когда она села позади него, проворчал лишь:

— Умеешь ты, Лизо, найти нормальных пацанов!

Девушка испытывала непреодолимое желание обернуться и взглянуть на победителя, но не сделала этого.

Ему было не место среди них, ей следовало это сразу объяснить.

* * *

Анжелика в новом платье, присланном на днях Халилу, чувствовала себя самой прекрасной женщиной на планете. Из тончайшего и легчайшего материла, с прозрачным шлейфом, длинный до пола наряд в осенней оранжево-красной гамме произвел на гостей, особенно женщин, неизгладимое впечатление.

В ее загородном особняке бальный зал с распахнутыми дверьми, ведущими на терассу и в сад, уже заполнился влиятельными вампирами города.

Сестры Кондратьевы в одинаковых простеньких серо-голубых туалетах от зависти чуть не вцепились зубами в свои бокалы с кровью, когда увидели новый шедевр от Вик Талилу.

Наталья Важко, знающая толк в моде, отметила:

— Потрясающе!

Бриан Джонсон, одетый в помпезный костюм желтого цвета с белым накрахмаленным жабо, расцеловал Анжелике руки, заверив:

— Сногсшибательна, умопомрачительна, нет слов! — И чмокнул толстыми ярко напомаженными губами воздух.

Его бойфренд Анчик, особенно худой на фоне упитанного Джонсона, явился в темном элегантном костюме. Однако комплименты были не его коньком.

Георгий, стоявший возле стола с напитками, улыбнулся при виде Анжи, и паук на шее девушки передал его мысли:

— «Я бы стянул с нее это платье за одну третью долю секунды!»

Ответом ему была ее мысль:

— «Я его слишком долго натягивала, дорогой, чтобы позволить кому-то так быстро стянуть его с меня!»

И она двинулась по залу к особому гостю, со всех сторон окруженному питерскими красавицами. С Порфирио Фарнезе она была знакома давно. Около ста лет назад он даже некоторое время был ее любовником. Недолго, каких-то пару месяцев. Она тогда жила в Риме, а он еще не был правителем Венеции. Роман их сошел на нет из-за чрезвычайной занятости молодого вампира. Он уже в то время строил свою карьеру, и женщина в ней, на том этапе, только мешала. После своего воцарения в Венеции Порфирио не раз присыл ей приглашения, но она так и не нашла времени, чтобы откликнуться на них.

Анжелика погладила лапы своего паука.

Все-таки она предпочитала мужчин, которые восхищались ею чуть больше, чем собой. Правитель Венеции не относился к их числу. Самовлюбленный честолюбец — он мог бы составить конкуренцию самому Лайонелу. Впрочем, эти двое давно соперничали и на дух друг друга не переносили, поэтому приезд Фарнезе в Петербург стал для всех огромной неожиданностью.

Девушки расступились перед Анжеликой, открывая взору высокого статного мужчину в бело-голубом. С копной темный волос и выразительными карими глазами с золотистыми крапинками-дьяволятами, разбившими не одно женское сердце, он принадлежал к списку самых красивых вампиров мира, созданных самим Наркиссом.

Фарнезе взял ее руку и поднес к своим красиво вылепленным губам, прошептав:

— Анжелика, а вы еще прекраснее, чем я запомнил.

На нем был безукоризненный белый костюм, под ним голубая шелковая жилетка, белая рубашка, лазурного цвета шейный платок. Наряд дополняли перстни с камнями тех же оттенков.

Девушка милостиво улыбнулась:

— А вы, Фарнезе, все такой же обольститель.

Он посмеялся, продемонстрировав ряд идеальных белоснежных зубов.

— Надеюсь, что так, — и взгляд его устремился на двери. — Лайонел со своей дамой почтит нас?

Анжелика снисходительно скользнула по нему взглядом из-под длинных золотистых ресниц.

— Кто знает! Последнее время искать в поступках Лайонела последовательность примерно то же самое, что слезу смертного в океане.

— Неужели? — заинтересовался молодой человек, вскидывая черные брови.

Девушка томно вздохнула, прекрасно сознавая, как возбуждаются от этого звука мужчины. И в самом деле, Фарнезе вмиг позабыл о Лайонеле и, вновь припав к ее руке губами, отметил:

— Вы ослепительны, Анжелика.

Ей хотелось сказать: «Я знаю, миллиард раз знаю», — но вместо этого она молча улыбалась, мысленно смеясь над той чушью, что проносилась в голове у вампира.

Какими же глупыми становились мужчины под действием ее чар — сущие дети.

Она уже хотела обронить ослепленному ее красотой мужчине что-нибудь обнадеживающее, как заметила, что в сад крадучись выскользнул Даймонд.

Раздражение разлилось по телу. Она ведь приказала этому паршивцу не высовывать носа из комнаты! И куда же он направился, ослушавшись ее?

Анжелика сразу же потеряла интерес к венецианскому красавцу и, пообещав: «Увидимся позже, меня зовут обязанности хозяйки», направилась к выходу на террасу. Над пожелтевшими верхушками черемухи висела ярко-лимонная луна, в саду холодно пахло прелыми листьями; по земле, покрытой разноцветными опадышами, стелился туман. В сиянии маленьких разноцветных фонариков подсветки, пущенной вдоль дорожки, ведущей в глубь сада, силуэт слуги быстро удалялся.

На крытой трассе вокруг сто, ликов расположились несколько мужчин в компании женщин. С тех пор как тут побывал Наркисс и запустил Даймонда в колонну, ее успели восстановить.

Анжелика направилась за слугой, но когда тот свернул под тень яблонь, замедлила шаг.

— Я думала, ты не придешь! — услышала она женский шепот.

— Прости, — виновато ответил Даймонд, — я ненадолго.

— Мы можем, наконец, поговорить? — зашептала девушка. — Что происходит? Ты больше не хочешь меня видеть?

— Хочу, очень хочу, просто…

Анжелика вцепилась в шершавую ветку яблони, прислушиваясь к тембру родного голоса. Сейчас он звучал для нее как-то по-другому, по-новому. И теперь мальчишка, который двести лет был ее любимым питомцем и исполнителем мелких прихотей, выглядел совсем иначе.

— Мария, ты мне нравишься, но, возможно, сейчас не совсем подходящее время, — вздохнул юноша.

Девица не ответила, и по донесшимся звукам Анжелика поняла, что они целуются. От ярости у нее перехватило дыхание. Она медленно отпустила ствол яблони, в который впились ногти. Ей хотелось погрузить их в лицо дряни, посмевшей пробраться в ее сад и целовать того, кто со всеми потрохами принадлежал ей и только ей.

— Я тебя люблю, — простонала Мария.

И он ответил ей:

— А я люблю тебя…

Анжелика не верила своим ушам. Он говорил слова любви другой. Он в самом деле забыл все, что их связывает, и желал начать новую жизнь.

Девушка рванулась вперед и за короткие тонкие волосы отшвырнула от своего слуги девицу.

— У тебя есть три секунды, чтобы убраться, — предупредила Анжелика.

Мария попятилась, а Даймонд выступил вперед и закрыл ее собой:

— Она ни в чем не виновата.

Анжелика зло рассмеялась, прошелестев:

— О, милый, я знаю. Во всем виноват ты! Ты один!

Она в два шага сократила расстояние между ними и, схватив за грудки, прижала молодого человека к изогнутому стволу яблони. От удара с веток сорвались несколько яблок и с приглушенным стуком ударились о землю.

Мария исчезла.

— Ты принадлежишь мне, запомни это, — прорычала Анжелика в бледное лицо с сияющими синими глазами. Красновато-каштановые волосы упали на лоб, закрывая ресницы.

Он с большим усилием разжал ее пальцы и, крепко стиснув их, сказал:

— Это так, ты мой создатель, я принадлежу тебе, служу. Двести лет я был рядом, любил тебя, ожидая ответа, надеясь на чудо — на взаимность. Думал, раз ты обратила меня тогда, значит, что-то почувствовала, значит, нуждалась во мне! И день за днем я ждал. А однажды я устал, устал любить тебя и вздрагивать от каждого твоего взгляда. Теперь я хочу одного — чтобы кто-нибудь ждал меня, принадлежал мне, любил меня.

Он посмотрел в ту сторону, где скрылась Мария.

— Мне хорошо с ней.

Анжелика вырвала свои ладони из его рук и в ужасе отшатнулась.

Паук, испуганный состоянием хозяйки, зашевелил лапами, щекоча ее шею, но как и прежде, не смог передать ей мысли юноши. Для нее его разум захлопнулся в тот миг, когда напоила мальчишку собственной кровью в деревенском сарае близ Портсмута двести лет назад.

— Да как ты смеешь! — все что смогла выдохнуть девушка и отвесила ему звонкую пощечину.

Удар рассек ему губу. Он вытер кровь и, опустив глаза, пробормотал:

— Если ты запретишь нам видеться, я подам Лайонелу прошение вступить в брак с Марией.

— Ты рехнулся, я не позволю! — покачала головой девушка.

— Разрешение на брак, в обход создателей и хозяев слабых вампиров, дает правитель. Лайонел его даст, и тебе прекрасно это известно.

Он был прав, и это приводило ее в еще большее неистовство. Тогда она взяла себя в руки, улыбнулась и сменила тактику. Нежно провела пальчиками по бледной щеке юноши.

— Милый, ну почему ты упрямишься? — Она плотнее прижалась к нему и слизнула с его губы выступившие капельки крови. — Я буду счастлива за тебя, как только ты найдешь достойную девушку. Но Мария… Мария совсем не та, кто тебе нужен!

— Я хочу решить сам!

— Ну конечно, — делано засмеялась она, лаская его щеку, — ты и решишь, но позволь показать тебе других!

— Мне не нужны другие, я лю…

Она решительно положила пальчик ему на губы, заставляя молчать.

— Прошу, не говори глупостей. Ты должен увидеть других! — Она вздохнула. — Если не изменишь мнение, так и быть, пусть будет Мария.

— Правда?

Она легко поцеловала его в губы.

— Конечно, мой сладкий. — И отстранившись, сказала: — А теперь иди к себе в комнату и подумай о встрече с новыми девушками.

Он молча кивнул, но сделав несколько шагов, обернулся.

— Анжелика, я хочу попросить… Если для тебя все это очередная игра из ревности, желания самоутвердиться, отвоевать то, что принадлежит тебе, — остановись, не делай мне снова больно. Для меня это маленькое счастье за долгие двести лет очень дорого. А ты поиграешь, сломаешь и забудешь на следующий же день, а я не смогу…

Он ушел, она осталась одна в тени яблонь.

— Какой злодейкой он меня рисует, ужас, — проворковала девушка, поглаживая своего паука.

А когда вернулась на террасу, за крайним столиком увидела Георгия.

— Тебя-то я и ищу! — выдала очаровательную улыбку Анжелика.

Он с любопытством уставился на нее.

Девушка подошла и уперлась руками в стол, демонстрируя молодому человеку грудь в декольте.

— Гера, ты, кажется, хотел снять с меня это платье?

— Может быть… — неуверенно отозвался тот, — но помнится, ты ответила мне…

— Ах, не вспоминай! — пропела она.

Он медленно поднялся, Анжелика выпрямилась и скользнула рукой ему под пиджак.

— Ну так что? — вопросительно изогнула она золотистую бровь.

— «Сколько стоит удовольствие?» — передал ей паук.

— «Для моего хорошего друга почти бесплатно!»

Молодой человек расхохотался, обхватывая ее за талию.

— Если расценки с зимы остались прежними, я, пожалуй, пас.

Девушка провела языком между губами.

— Расценки новые. Работает у тебя одна девушка… Мария…

Георгий задумчиво переместил взгляд с губ девушки на шею и грудь.

— Мария, говоришь…

Анжелика усмехнулась. Ответ на свой вопрос она уже знала.

Загрузка...