Вдох-выдох

Часть 22

Воскресенье

«Красивая» – прилетает мне комплимент в ответ на мою сторис спустя двенадцать дней.

«Спасибо» – пишу я.

Никита цепляется за мой ответ, тут же развивает беседу и узнает, как у меня дела. Я говорю, что нормально, если можно так сказать в этой ситуации. Он спрашивает, как проходят мои тренировки, и я рассказываю, что меня посадили на «бургерную» диету, чтобы я перестала терять вес. Прочитав это, он просит меня снова нормально питаться. Собираясь перевести тему с меня, я уточняю как дела у него, и Никита признает, что он любимые тренировки забросил и вес наоборот набрал. Плюс семь килограмм с момента нашего расставания. Я прошу заботиться о себе и не бросать любимый спорт.

Вот и вся беседа, потому стерев непрошенные слезы, я стираю и переписку.

Воскресенье

Прошло две недели после нашего общения и сегодня Ник написал мне, что вечером будет в моей станице по делам и спрашивает можно ли заехать ко мне. Я боюсь, но Маша просит дать ему второй шанс. Она и Паше вечно просила дать еще шансы. Даша же напоминает, что вторые шансы не работают, и тот же Паша тому самый яркий пример.

Но это же я. Я ничему не учусь и потому меня трясет, когда я сажусь в его машину. Он дарит мне подарок к прошедшему дню рождения и признается, что был уверен в том, что я не выйду. Я открываю пакет, вижу в нем коробку конфет и вино, хотя он прекрасно знает, что я не пью, потому сильно удивляюсь. Где же мой идеальный подарок, который он так долго искал и собирался вручить мне в день рождения, а не месяц спустя? Почему я получаю сейчас не его, а странный продуктовый набор из ближайшего магазина? Но эти вопросы я оставляю при себе и просто благодарю за подарок.

Мы приезжаем в мой любимый парк. Я сажусь максимально далеко от Никиты (насколько это возможно на одной лавочке) и не смотрю в его сторону уже начиная сожалеть, что на все это согласилась. Он благодарит за то, что я не о чем не спрашиваю, потому что ему бы не хотелось рассказывать о том, что происходило.

Никита просит хотя бы раз посмотреть в его сторону, но это выше моих сил. Мне даже сидеть рядом больно, и я еще больше сожалею, что согласилась. Все это для меня оказалось слишком тяжело, особенно сдерживать слезы. Права была Даша, лучше я сидела дома и смотрела сериал, поедая мороженное и набирая потерянные килограммы.

Ник рассказывает о том, что его бизнес пошел в гору и все благодаря тому замечательному сайту, что я сделала для его компании. Клиентам нравится мой дизайн и понятные тексты, что также написала я. Клиентов у него теперь так много, что ему пришлось взять еще помощников, так как с имеющимися двумя они уже не успевают так быстро делать мебель. Я рада. Искренне. Хоть что-то приятное за этот вечер.

Увидев мою первую улыбку и расценив это за потепление, Ник хватает меня и заключает в объятия. Крепко прижимает и шепчет:

– Мне так сильно тебя не хватало.

Я прикусываю губу, чтобы не разреветься и говорю:

– Мне пора домой.

И поднимаюсь с лавочки.

Никита плетется следом и просит его поцеловать хотя бы раз. Он просит всего один поцелуй, но я не могу. Он урывает его, когда я собираюсь выходить из машины у дома. Но поцелуй ему достается с соленым привкусом, потому что сдержать слезы я все же не смогла.

Пятница

«Какие они красивые». – говорит сын своей маме.

Она улыбается и шепчет ему, что так и выглядит Любовь.

Мне хочется верить, что это и правда так, что парень и девушка, стоящие в обнимку на мостике, что мы с Никитой – действительно любящие друг друга люди, у которых все будет хорошо. Мне очень хочется верить, но скорее всего, ничего подобного нам не светит. Ведь мы вовсе не те, за кого нас принял мальчик и его мама. Мы ни парочка, ни семья.

Есть просто девушка, пришедшая на второе свидание, и парень, который каким-то чудом уговорил ее. Парень, который после этого свидания пробирается сначала к этой девушке на кухню, где в очередной раз пьет чай из купленной пару месяце назад специально для него кружки, а потом еще и в спальню, где приносит извинения уже не на словах.

Вторник

Никита заехал ко мне в гости всего на два часа, но я рада. Это наше третье свидание, и я просто наслаждаюсь тем, что он снова рядом и в моем сердце снова тепло. Просто наслаждаюсь тем, что снова могу рассказывать ему обо всем.

Но мы не успеваем уделить друг другу должного внимания, потому что ему звонят и уточняют, почему же он так долго не едет, а он отмахивается, что на трассе проблемы. И вместо того, что ты как обычно послать подальше всех тех, кто нам мешает и сказать как обычно, что «сейчас время только для моей Никули», он просто уходит.

А я остаюсь одна на кухне с недопитым чаем и какой-то странной тревогой в груди.

Пятница

Счастье, взятое взаймы, долгим не бывает. В этом я убеждаюсь очень скоро. Никита теперь пишет мне редко, а приезжает все реже. Мужчина, который не ложился спать, не пожелав мне спокойной ночи и приезжающий ко мне по несколько раз в неделю из другого города, вдруг стал такой же редкостью, как и снег в наших южных краях. Хотя до снега далеко, на дворе конец августа.

Я понимаю, что настал тот момент, когда нам все же придется поговорить и обсудить куда мы будем двигаться дальше и есть ли у нас вообще это дальше, но Никита снова не приезжает, хотя обещал.

И тогда я пишу. Это мне всегда хорошо удавалось.

Я отправляю ему историю про девочку, которая снова научилась любить и мечтать. Девочку, которая влюбилась в достойного мужчину. Я пишу, что эта девочка переживает и ей кажется, что ее идеальный мужчина начал ее обманывать, чего не было раньше, и потому, если ее подозрения верны, то она хочет проститься с ним пока еще считает его самым лучшим. Пишу о том, что девочка наконец-то готова, признаться. И завершаю свое длинное сообщение словами «Я люблю тебя, Никита»

«Спасибо» – вот и весь его ответ.

А затем мне прилетает приписка с очередными извинениями, что он не может сделать меня счастливой, а также просьба всегда к нему обращаться, если мне понадобиться помощь. Я прошу больше не писать и не беспокоить меня, потому что в этот раз мне очень и очень больно. Он обещает.

И последний летний день становится и нашим последним днем.

Я звоню Даше, которая давно служит моим личных психотерапевтом, и признаюсь:

– А вот теперь точно все.

– Выкинешь грабли? – просит подруга.

– Да. – обещаю я.

А потом иду в мастерскую, беру картину, ту самую, где нарисованы мы с Никитой на берегу моря и выбрасываю ее в мусорный бак, туда же летит и его подарок к моему дню рождения. Но я понимаю, что это не приносит мне облегчения. Тогда я вытаскиваю из шкафа кружку, ту самую, что покупала для него, а из мусорного ведра бутылку вина, и тащу их на задний двор, где разбиваю вдребезги, крича при этом от боли. Но и этого оказывается мало. Потому я снова возвращаюсь к мусорному баку и вытаскиваю картину, а потом тащу и ее на задний двор, устраивая костер. И завороженно смотрю на пламя, в котором горит не только картина, но и мои мечты.

Среда

Уже второй месяц Никита ежедневно смотрит мои сторис, что продолжает добивать мою нервную систему и разбивать мое сердце, которое я старательно пытаюсь залатать. Но я не выкладываю ничего ни про него, ни про наше расставание, ни про то, как паршиво себя чувствую. В сторис только картины, нарисованные черной краской.

А сегодня, устав от такого «преследования» я выкладываю опаленную картину, чей низ слизали языки пламени, но в которой он легко узнает нас с ним, стоящих на берегу, и подписываю ее словами «Сгоревшие обещания».

И Никита наконец-то отписывается, даря мне свободу.

Суббота

Маша и приехавшая ко мне на выходные Даша пьют вино, пока я пью максимально похожий на него по цвету гранатовый сок. Я давно мечтала познакомить двух своих подруг и вот этот день настал, наконец мы посидим втроем не через видео-звонок, а в реальности, на моей кухне.

Беседа наша плавно переходит к мужчинам, и Маша замечает:

– Никуле нашей совсем с ними не везет. Паша этот кринжанутый нервы портит почти столько же лет, сколько мне, Никита тоже придурком оказался, а про Костю я вообще молчу.

– А про Костю и надо молчать. – замечаю я. – И в одну линию с этими двумя ставить не нужно. Он совсем другой и куда лучше всех остальных, с кем я когда-либо встречалась.

– Почему? Потому что что он твой бывший муж? – удивляется Маша. – Как по мне, так он ничуть не лучше этих двоих. А может и похуже.

– Нет, Машуль. Паша с Никитой вообще не ровня Костику. – поясняет вместо меня Даша, которой об этом говорить куда проще. – Ни один из них за все время не сделал для Ники столько хорошего, сколько Костя иногда мог сделать всего за день. И ни один из них не делал ее такой счастливой, как Костя. Ты просто не видела сколько всего он для Ники делал, сколько лет ее добивался, как поддерживал и как всегда был рядом, когда был нужен. А я видела, потому что все это происходило на моих глазах. Костя просто жил и дышал Никой, она была самым главным человеком в его жизни, и он действительно ее любит. А эти двое только делали вид, и то плохо старались. Что Паша ребенок неопределившийся, что Никита этот малолетний.

– А мне они нравились. – заметила Маша. – Особенно Никита. Я так радовалась, когда Ника с ним встречаться начала. Она снова улыбаться начала.

– Недолго правда улыбалась. – вздыхаю я печально.

– Зато ты теперь знаешь, что с пареньками младше тебя связывать нельзя, тем более, когда они так напоминают собой Пашу в юные годы.

– А я как-то не замечала… – признаюсь я. – Хотя ты права. Я ведь купилась именно на ту бешенную мужскую энергию, которая когда-то подкупила меня и у Паши.

– Вот. А покупаться на надо не на энергетику, а на заботу о тебе. Ты, Машунь, это запомни и учись на наших с Никой ошибках. – просит Даша.

– А у тебя-то какие ошибки. – смеюсь я. – Вы с Сережей идеальная пара.

– С Сережей прекрасная, не спорю, потому что почти десяток лет над этим работаем каждый день. Но и в моей жизни было черно пятно. Помнишь того доктора ревнивого?

– Слушай, я уже и забыла, давно же было. Но да, Маш, от ревнивцев тоже подальше держись, а то они тебе весь мозг проедят. У них даже ложка для это специальная есть. Здоровенная такая. Ты нам поверь на слово, мы уже женщины, умудренные горьким опытом.

– Ты так говоришь, словно вас с Дашей по полтиннику, а не всего по тридцать.

– Знаешь, в конце дня, переделав все дела по дому и уложив спать двоих детей я иногда думаю, что мне все шестьдесят. – замечает Даша.

– А я, когда резко встаю и у меня голова кружится, тоже быстро понимаю, что тонометр мне куда ближе, чем кальян. – подыгрываю я подруге.

– Как будто ты кальяны куришь. – улыбается Маша. – А вообще, девочки, эти ваши старперческие настроения мне не нравятся. Вы обе красотки, которым и тридцати лет, а уже себя бабульками считаете. Но сегодня я вам докажу обратно. Собирайтесь!

– Куда? – уточняем мы с Дашей одновременно.

– В клуб! Покажу вам, что вы обе очень даже ничего, аппетитные такие милфы. Ты поймешь, как сильно мужу твоему повезло. А Нике мальчика нового найдем, в этот раз правда предлагаю брать двадцатилетнего, чтобы под себя сразу воспитать.

– Отличный план! – смеется Даша и достает телефон, чтобы вызвать такси.

Воскресенье

Давненько я не просыпалась вот так, в компании подруг после того, как мы полночи танцевали. Я рада, что мы приняли Машиного предложение и отправились в клуб, где оторвались от души. Оказывается, я соскучилась не только по танцам, но и по бешенной энергии, которая сосредоточена в таких местах.

Мы с Дашей так отплясывали, что знающим людям не трудно было догадаться, что она из нас сидит уже во втором декрете, а вторая все переживает расставание. Но таких «знающих» людей в клубе не было, только редкие старшеклассники, да студенты, которые приглашали потанцевать не только Машу, но и нас с Дашей. Даша категорически отказывала всем, а вот мне с одним парнем все же пришлось потанцевать, потому что в его объятия меня предательски толкнула Маша.

В этот вечер меня не только приглашали танцевать и просили телефончик, который я никому давать не собираться, но и совали бумажки со своими, с просьбами позвонить и приглашениями на кофе. Звонить я не собиралась, но насчитав таких в заднем кармане джинсов семь штук, не могла не обрадоваться тому, что я еще очень даже ничего, раз на свидания меня хотят позвать даже студентики, некоторых из которых были даже очень. Но я-то уже наученная, потому дальше легко флирта зайти себе не позволила.

Спонтанная вылазка в клуб получилась настолько классной, что отсыпались мы с девочками почти до обеда, после которого провожали Дашу обратно домой, пообещав ей повторить такой же вечер, но уже в караоке в Ростове.

Неделя до нового года

В конце непростого карантинного года, который взбодрил всех и каждого, я отхожу от расставания с Никитой и наконец-то признаюсь себе, что готова и хочу отношений. Настоящих. Хочу семью, любящего и любимого мужа и детей. В детских домах явно найдутся малыши, которые будут рады видеть меня мамой. Но я понимаю, что прежде, чем строить что-то новое, нужно проститься со старым.

Для начала я решаю проститься с Ником. У меня нет его номера и в социальных сетях он от меня отписался, потому я пишу пост. Пишу о том, что он для меня сделал, чтобы поблагодарить за то, что помог возродиться из пепла. И ничего не пишу о том, что снова обратил меня в пепел, потому что у меня нет на него обиды. Почему-то осталась только благодарность за все то прекрасное что между нами было.

Мне страшно, но я выкладываю этот пост.

Я не знаю, видел ли он его, реакции не было, хотя он отмечен в посте. Но мне важно другое – то тепло и счастье, что появляется в сердце. Я чувствую, что в первые поступила мудро. Хотя бы историю с Никитой закончила правильно. Ведь я и правда хочу, чтобы он был счастлив, пусть и не со мной.

Три до нового года

Проходит два дня, и я понимаю, что должна закончить самую длинную историю. Историю с Пашей. Я должна отдать нарисованные для него картины, потому что он за ними никак не приезжает, а хранить их я больше не хочу, но выбросить или сжечь не могу. Это же картины. Святое! Я даже ту сжечь не смогла, вытащила из огня, а за эти Паша мне еще и заплатил.

Я нахожу его ВКонтакте и прошу прислать свой почтовый адрес, чтобы прислать давно нарисованные для него картины. Никаких встреч мне больше не надо. Нет, нет, нет.

Но Паша отвечает:

«Я хотел бы забрать их лично, на почте их могут испортить»

Но я продолжаю настаивать на своем и предупреждаю:

«Я хочу избавиться от них до конца года»

Тогда он пишет:

«Я тебя понял, как только вернусь из командировки, сражу же приеду к тебе».

Я перечитываю сообщение и не понимаю, как так вышло, что вместо того, чтобы отправить картины почтой и забыть, мне придется снова встреться с ним лично.

Вот как так получается?!