– М-майкл! К-какой сюрприз! – не к месту пролепетала она, когда, посмотрев на него во второй раз, заметила угрожающее выражение его лица.
– Он… э-э-э… пришел, чтобы отвезти тебя к дедушке, – невыразительным голосом пояснила Соня, переводя взгляд с одного на другую.
– Тимоти хочет поблагодарить тебя лично, – резко добавил Майкл. – Я пообещал немедленно доставить тебя.
Айрин нервно стиснула пальцы.
– Ясно, – тупо проговорила она, не в силах придумать что-нибудь более умное в присутствии пышущего злостью Майкла.
Как и боялась Айрин, одного взгляда на Соню было достаточно, чтобы узнать ее. Майкл на мгновение стиснул зубы, и следующие его слова подтвердили догадку Айрин.
– Представь мое удивление, когда дверь мне открыла эта девушка. Вот уж кого я не ожидал увидеть. Поправь меня, если я ошибаюсь, но она поразительно напоминает ту особу в Гштаде, – проскрежетал он со сдерживаемым негодованием. – С которой ты так безжалостно расправилась!
– Вы не ошиблись, мистер Эббот. Я была в Гштаде той зимой, – ровным тоном ответила Соня, и Майкл, прищурившись, резко обернулся к ней.
– А теперь вы оказались здесь! Как тесен мир! Думаю, пора одной из вас хоть что-нибудь объяснить мне! – потребовал он, в упор глядя на Айрин.
Однако Соня заговорила прежде, чем кузина смогла открыть рот.
– Все очень просто, мистер Эббот. Айрин приехала в Гштад, чтобы спасти меня от охотника за приданым. У нас очень дружная семья, и она знает, что, случись с ней нечто подобное, я поступила бы так же. Методы, которыми она воспользовалась, были нетрадиционными, зато действенными.
Для кузин было очевидно, что в Майкле борются противоречивые чувства. Он тут же подтвердил это, процедив сквозь зубы:
– Так вы хотите сказать, что виденное мною было лишь спектаклем?
Соня кивнула.
– Поставленным только для того проходимца, и никого другого.
Майкл отвернулся и отступил на два шага. Уперев руки в бока и наклонив голову, он осмысливал то, что услышал. Некоторое время спустя он глубоко вдохнул и снова повернулся к кузинам. Самообладание вернулось к нему, но Айрин ни на мгновение не поверила, что он перестал злиться – по крайней мере, на нее.
– Так кто же вы на самом деле?
Обретя наконец дар речи, Айрин представила сестру:
– Это моя кузина Соня. Я тебе говорила о ней. Мы вместе владеем аптекой, – объяснила она, наблюдая, как Майкл сдержанно пожимает Соне руку.
Он был спокоен. Неправдоподобно спокоен.
– Приятно наконец познакомиться с вами, Соня, хотя обстоятельства не совсем подходящие, – дружески улыбнулся Майкл, но, когда перевел взгляд на Айрин, в нем уже не было и тени дружелюбия.
– Мне тоже жаль, что все так получилось, – спокойно ответила Соня. – Я бы тоже хотела, чтобы наше знакомство произошло в другой обстановке. Но должна заметить, что часть вины лежит и на вас.
Эти слова, похоже, застали Майкла врасплох.
– Вот как?
– О да. Мне будет трудно простить вам то, что вы продолжали верить увиденному, даже хорошо узнав мою кузину, – укоризненно проговорила Соня.
Поняв по этому замечанию, что Соня в курсе всех его обвинений в адрес Айрин, Майкл положил руки на бедра и оскалился в улыбке.
– А мне трудно будет простить бесконечную ложь, – прорычал он, оборачиваясь к Айрин. – Теперь я понимаю, почему ты так заботилась о том, чтобы я не попал сюда. Ты не хотела, чтобы я увидел Соню и раньше времени понял, что вы дурачите меня, не так ли, Айрин? Интересно, собиралась ли ты когда-нибудь объясниться? – требовательно спросил он, уставившись ей прямо в глаза, и от этого ледяного взгляда у Айрин кровь застыла в жилах.
Соня поспешно подняла руку.
– Ах, на этом месте я, пожалуй, вас покину. Мне кажется, сейчас в воздухе будут летать ножи, а мне не хотелось бы стать свидетельницей кровопролития.
Бросив на кузину отчасти извиняющийся, отчасти ободряющий взгляд, она скрылась в своей спальне.
Оставшись наедине с Майклом, Айрин сложила руки на груди и приготовилась к буре, которая, как она знала, непременно обрушится на нее.
– Конечно, я собиралась все рассказать тебе. Если помнишь, я даже пыталась это сделать, – с достоинством сказала она и слегка поежилась, заметив, как сузились его глаза.
– Пыталась? – издевательски рассмеялся он. – Брось свои штучки, Айрин. Ты могла все объяснить мне, когда я впервые сказал, что видел тебя в Гштаде! – с горячностью добавил Майкл и угодил в точку, потому что уже тогда она понимала, что совершает ошибку. Вот только не знала, насколько большую.
Признавая свою вину, но и не считая его совершенно невинным, Айрин вызывающе вздернула подбородок.
– Нет, не могла. Ты ужасно меня разозлил. О Боже, что, по-твоему, я должна была почувствовать, узнав, как все это время ты относился ко мне? – воскликнула она. – Я видела, что ты презираешь меня, но до того момента не могла понять почему. Проклятье, Майкл, как ты мог думать, что я такая?! – с болью в голосе спросила Айрин.
– А что еще я мог думать, после того как увидел все это?
От обиды на глазах Айрин выступили злые слезы, и она поспешила их сморгнуть.
– Но ты лишь однажды был свидетелем моего «недостойного» поведения! Неужели я не заслужила хотя бы сомнения, после того как мы снова встретились и ты узнал меня совсем с другой стороны?
На лице Майкла отразилось некоторое смятение.
– Откуда я мог знать, что это не очередные твои штучки? Конечно, все было бы иначе, скажи ты правду. Возможно, я поспешил с выводами. Возможно, мне следовало задать больше вопросов. Но в любом случае, ты должна была с самого начала сказать мне правду, – холодно заметил он, и его несправедливость вывела Айрин из себя.
– Ты бы не поверил мне! И не смей отрицать этого, Майкл! У тебя это была идефикс, и ты ни за что не желал с ней расставаться, что бы я ни говорила. Сколько раз я пыталась сказать, что всему может найтись совершенно невинное объяснение, что ты не знаешь меня, но ты был непоколебим в своем убеждении! – сердито выпалила Айрин.
Ноздри Майкла раздулись, и он сердито втянул в себя воздух.
– Поэтому ты решила сделать из меня дурака? – спросил ее Майкл, и у Айрин болезненно сжалось горло.
– Только поначалу. Я хотела отплатить тебе за все, что ты сказал. Я хотела бросить правду тебе в лицо, после того как мы раздобудем письма, – с трудом выговаривая слова, призналась она, и мускул на его щеке задергался.
– Почему же не сделала этого? У тебя была масса возможностей, после того как мы покинули дом Джулза, – потребовал ответа Майкл, и Айрин, почувствовав, куда может завести этот разговор, опустила взгляд.
– Я передумала, – огрызнулась она, пытаясь защититься с помощью полуправды, и Майкл разразился хриплым, отрывистым смехом.
– Ну конечно! Ты решила, что будет забавнее, если я узнаю об этом подобным образом!
Быстро взглянув на него, Айрин энергично замотала головой.
– Нет! Я и представить не могла, что все так получится. Я передумала потому… – Айрин заколебалась, зная, что ступает на зыбкую почву, – потому что не хотела портить наших отношений, – чуть задыхаясь, призналась она, пытаясь поймать его взгляд.
– Отношений? – язвительно воскликнул Майкл, разрывая ее и без того измученное сердце. – Нас не связывают никакие отношения, милая. Мы просто провели одну ночь вместе, только и всего!
То, что ему удалось описать их взаимную страсть столь уничижительно, не предвещало ничего хорошего. Однако Айрин все же попыталась спасти хоть что-нибудь от разгрома.
– Это была не просто ночь. Это было начало. То, что мы почувствовали, оказавшись рядом, никуда не ушло. – Это и сейчас было здесь, прячась под маской злости.
– Может быть, и так, – неохотно согласился он. – Но если думаешь, что после всего этого я захочу иметь с тобой дело, то глубоко ошибаешься!
Айрин всегда знала, что Майкл плохо воспримет правду, именно поэтому и хотела, чтобы их роман продлился дольше одного дня. В таком случае им, возможно, удалось бы пережить момент признания. Слабая надежда, но единственная, которая ей оставалась. Она хотела отвоевать для себя побольше времени. Хотела запастись воспоминаниями, которые будут согревать ее в предстоящие холодные годы. Но все рухнуло, и у Айрин остались только ирония и злость на его лицемерное ханжество.
– Значит, так? Все кончено, потому что твою гордость уязвило то, что я не рассказала тебе о Соне. Хорошо, а как быть с моей гордостью? Ты походя вынес мне приговор и вцепился в него мертвой хваткой! Ты хотя бы представляешь, как больно было мне?
Майкл в упор смотрел на нее, его ноздри раздувались, в глазах полыхал огонь.
– Поскольку ты знала, что это неправда, я не понимаю, как тебе вообще могло быть больно!
– Ах, не понимаешь? – взвилась Айрин, потеряв всякую осторожность. – Что ж, позволь кое-что сказать тебе, Майкл Эббот. Мне было ужасно больно. Мне было больно, как в такой ситуации было бы больно любой женщине, любящей мужчину!
Это откровение ошеломило ее так же, как, очевидно, потрясло его. Айрин в отчаянии закрыла глаза. Она не собиралась говорить того, что сказала. Но теперь, когда открыла ему свои чувства, уже не могла отступать. Даже для того, чтобы защитить себя. Взяв себя в руки, она с вызовом посмотрела на Майкла.
Он провел рукой по волосам, что у него было признаком крайнего волнения.
– Хочешь сказать, что любишь меня? – спросил он, и его тон был уже далеко не таким агрессивным, как прежде.
– Да. Я люблю тебя, – спокойно подтвердила Айрин, и, прерывисто вздохнув, Майкл снова взлохматил волосы.
– И скольким бесхребетным красавчикам, с которыми встречалась, ты говорила это? – резко спросил он.
Айрин вздрогнула, хотя и ожидала, что Майкл ей не поверит.
– Ни одному, – честно ответила она, поскольку честность осталась ее единственным оружием. – По той простой причине, что ты единственный, кого я когда-либо любила.
Майкл язвительно рассмеялся.
– Предполагается, что я должен быть польщен?
Сердечная боль Айрин стала почти невыносимой. Она открыла ему душу, и все, что он сделал, – это порвал ее на клочки. Она почувствовала, как кровь отлила от лица, и ей пришлось сглотнуть один раз, и другой, прежде чем вновь обрела способность говорить.
– Если бы ты любил меня, то наверняка так и было бы. Значит, на один вопрос ответ получен, не так ли? Ты меня не любишь, – хрипло сказала она.
Майкл смотрел на нее, стиснув челюсти.
– А разве я давал тебе когда-нибудь повод думать иначе? – процедил он сквозь зубы.
Айрин отрицательно покачала головой.
– Нет, никогда. Пару дней назад я не догадывалась даже о том, что ты меня хочешь. Ты очень хорошо умеешь скрывать свои чувства.
Майкл открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом, видимо, передумал. Он тряхнул головой, словно пытаясь привести в порядок мысли, и его ответ прозвучал странно неуместно:
– Это мастерство я совершенствовал в течение многих лет. Оно необходимо при моей работе.
– Да, не сомневаюсь, – устало проговорила Айрин, измученная эмоциональным перенапряжением последних нескольких минут. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой беззащитной. – Господи, какой бред! Я не хотела смущать тебя признанием в любви. Это просто вырвалось.
Майкл протяжно выдохнул и повел плечами, словно снимая напряжение.
– С правдой часто так бывает, если только ты не излишне осторожный парень, вроде меня. Твоя исповедь застала меня врасплох, но не смутила.
Айрин удалось выдавить слабую улыбку.
– Тем не менее тебе было бы легче, если бы я этого не сказала. Впрочем, твои женщины, наверное, приучили тебя к признаниям в любви…
Господи, ей невыносима была сама мысль о них!
– Не особенно, – возразил Майкл, с интересом глядя на нее. – Я этого не поощряю. Я также ни одной женщине не говорил, что люблю ее.
Мне совсем ни к чему выслушивать его признания, подумала Айрин, потирая лоб в предчувствии надвигающейся головной боли.
– Что ж, если понадобится подтвердить это, присылай ко мне! – попробовала пошутить она.
Айрин не видела смягчившегося взгляда Майкла.
– Нет, не буду, – медленно покачал он головой.
– Прекрасно. Поступай как тебе угодно. О, и не беспокойся – я не буду надоедать тебе. Ты никогда больше не услышишь от меня трех этих слов, – резко проговорила она, чувствуя, что близка к срыву.
– А вот это жаль, – с кривой улыбкой ответил он.
Айрин, решив, что ослышалась, часто заморгала.
– Что? Что ты сказал?
Майкл потер большим пальцем переносицу и вздохнул.
– Я сказал, что будет жаль, если ты не скажешь мне этого снова, – охотно повторил он, и Айрин недоверчиво уставилась на него.
– Какая чушь! – воскликнула она, испытывая боль от того, что он решил поразвлечься подобным образом.
– С моей точки зрения, вовсе нет, – возразил он, и в глазах Айрин сверкнули слезы.
– Не смешно!
Майкл успокаивающим жестом протянул руку.
– Я и не смеюсь.
Это было уже слишком!
– Я не понимаю тебя! – в отчаянии выкрикнула Айрин. Ей хотелось сейчас одного – зарыться головой в подушку и завыть.
А Майкл еще имел наглость улыбнуться.
– Меня нетрудно понять, если вспомнить, что случилось той ночью, – ответил он, и Айрин задохнулась от негодования.
– Если ты имеешь в виду, что мы занимались любовью, то это ничего не объясняет! – воскликнула она.
Майкл с легким неодобрением покачал головой.
– Не это. Я имею в виду то, что проиграл в карты, – с ударением проговорил он, но Айрин была слишком измучена, чтобы видеть здесь какую-то связь.
– Если хочешь что-то сказать мне, Майкл, – просто скажи, и все. Если нет, тебе лучше уйти. Я сама заеду к дедушке позже, – устало произнесла она.
Ей необходимо было время, чтобы зализать раны, и не хотелось, чтобы кто-то присутствовал при этом. К ее удивлению и раздражению, Майкл покачал головой.
– Я никуда сейчас не спешу, – заявил он, и Айрин свирепо уставилась на него.
– Если в тебе осталась хоть капля порядочности, ты уйдешь.
Отвернувшись, она отошла к окну и вцепилась в подоконник так, что побелели костяшки пальцев. Невидящим взглядом Айрин смотрела на открывающийся вид, которым обычно восхищалась.
– Думаю, я не настолько порядочен, – мягко возразил Майкл, и Айрин рывком обернулась к нему.
– Майкл! – протестующе начала она, но он поднял руку.
– Айрин, неужели тебе никогда не приходило в голову, что если я скрыл от тебя одно, то могу скрывать и другое? – просто спросил он.
– Что же еще?
Он уже сказал, что не любит ее, и этого было вполне достаточно. Со стороны Майкла было жестокостью длить ее агонию.
– Все что угодно, если задуматься, – с иронией заметил он, потирая подбородок и грустно глядя на Айрин.
– Я же говорила тебе, что это не смешно! Я устала от твоих игр! – в отчаянии выкрикнула она, и Майкл, быстро сократив расстояние между ними, положил руки ей на плечи и легонько встряхнул.
– Я вовсе не играю. Послушай меня, это очень важно. Ответь на один вопрос. Ты действительно имела это в виду, когда говорила, что любишь меня? – спросил он, внимательно и серьезно глядя ей в глаза.
Окончательно запутавшись, Айрин воинственно выпятила подбородок.
– Мне казалось, что да. Теперь я уже не уверена! – выпалила она, и, хотя ее слова вряд ли были рассчитаны на это, на губах Майкла появилась широкая улыбка.
– Айрин Чейз, однажды ты сказала мне, что когда-нибудь я ушибусь, и очень больно. Милая, ты не чувствуешь сейчас, как дрожит земля у тебя под ногами? – ласково спросил он.
Спазм сжал горло Айрин, когда до нее начало доходить то, что Майкл пытался сказать ей различными способами. О, как ей хотелось, чтобы догадка оказалось правильной, но это было настолько невероятно, что она не смела поверить себе.
– Это метро. Прямо под нами проходит ветка, – мрачно пошутила Айрин, в то время как ее сердце с тревогой ожидало ответа.
Майкл кивнул.
– Все правильно. Я это заслужил. С какой стати ты будешь верить мне, если я только и делал, что лгал тебе?
Едва дыша, Айрин подняла на него взгляд. Впору было попросить ущипнуть себя, чтобы удостовериться, не спит ли она.
– И в чем же ты лгал мне?
В ее голове роилось столько мыслей, что она не могла остановиться ни на одной.
Майкл рассмеялся, но видно было, что ему не до смеха.
– Я солгал, когда сказал, что не влюблялся ни разу в жизни. Правда заключается в том, что я давно влюблен.
– Ты влюблен? – с прерывистым вздохом переспросила Айрин.
– О да, – кивнув, подтвердил Майкл. – Беда заключалась в том, что я влюбился в женщину, от которой, как я искренне считал, нельзя было ожидать ничего, кроме неприятностей.
Айрин на мгновение прикрыла глаза, почувствовав, как из глубины ее существа поднимается какая-то искристая радость. Он действительно пытался сказать, что любит ее, потому что кто же еще подходил под это описание? Внезапно всю усталость как рукой сняло. Скрывая волнение, Айрин беззаботно взглянула на него.
– Кажется, ты меня заинтересовал. Продолжай. Майкл тихо рассмеялся, хотя его глаза остались очень серьезными.
– Я поклялся себе, что она никогда не узнает о моих чувствах. Я понимал: если она узнает, мне конец.
Сердце Айрин трепетало, ей трудно было продолжать притворяться хладнокровной.
– Кажется, мне знакома эта история. Поэтому ты держал ее на расстоянии при помощи слов, – подхватила она, и на лице Майкла сначала появилось удивление, а затем печаль.
– Ты догадалась об этом, не так ли?
Айрин наконец позволила себе мягко улыбнуться.
– Со временем. А что случилось потом? – хрипловато поторопила она его, в то время как жилка на ее шее билась с ужасающей скоростью.
Он приподнял бровь.
– Ты намерена выслушать полную исповедь?
– Ни на что другое я не согласна, – честно призналась Айрин.
Они так много наговорили друг другу, что ей просто необходимо было услышать правду из его уст.
– Следующая глава выставляет меня не в лучшем свете. Видишь ли, я обнаружил, что могу заполучить ее, не связывая себя никакими обязательствами. Я оказался достаточно эгоистичным, чтобы извлечь выгоду из ее условий. В тот момент это казалось идеальным выходом, но… – Он скорчил гримасу, и Айрин нахмурилась.
– Но что?
С отсутствующим видом Майкл принялся нежно поглаживать ее предплечье.
– У меня возникло чувство, что с ней что-то не так. Иногда она казалась совсем иной, чем я ее представлял.
Айрин не удержалась от насмешки.
– Но ведь ты был так уверен в своих оценках!
С глубоким вздохом Майкл привлек к себе ее послушное тело.
– Так и было. Теперь, конечно, я понял, в чем дело. Ты вовсе не та женщина из Гштада и никогда не была ею. Я защищался от противника, которого просто не существовало. Единственным извинением тому, что я цеплялся за ложь, было отсутствие опыта: я никогда не любил прежде и чувствовал себя беззащитным. И мне это не нравилось.
Айрин уткнулась лицом ему в шею, руки обвили талию Майкла. Ей было очень хорошо, и теперь она знала, что так будет и впредь.
– Мне знакомо это чувство. И мне оно тоже не нравится. Я всегда боялась влюбиться – из-за родителей. Когда я полюбила тебя, а ты был таким неприступным… Единственный способ, которым я могла защитить себя, – это постараться, чтобы ты никогда не узнал о моем чувстве.
– Именно так было и со мной, – согласился Майкл, прижимаясь щекой к ее шелковистым волосам. – Я скрывал свою любовь из-за того, что не мог позволить той женщине, которую себе навоображал, возыметь надо мной власть.
– Она была не очень-то привлекательной, да? – мягко поддразнила его Айрин.
– Просто ужасающей. Когда я понял, что влюбился в нее…
Айрин хрипловато рассмеялась.
– Ты содрогнулся.
– Это мягко сказано, – поморщился Майкл и запечатлел на ее шее нежный поцелуй, заставив Айрин задрожать от удовольствия. – Прости, что боролся с тобой такими жесткими и грязными методами, но я был в отчаянии.
Айрин вздохнула, ласково поглаживая его спину.
– Прости и меня. Сыграть с тобой злую шутку казалось поначалу хорошей идеей, но скоро я поняла, что сама загоняю себя в угол, из которого вряд ли сумею выбраться, – слегка задыхаясь, поведала она и услышала его тихий смех.
– Ты вела меня на коротком поводке.
Она посмотрела ему в глаза.
– Ты больше не злишься на меня?
Майкл криво улыбнулся.
– Злость исчезла сама собой, как только ты сказала, что любишь меня.
– И тебя больше не пугает власть, которую я имею над тобой?
Синие глаза обожгли Айрин огнем отражавшегося в них чувства.
– Жду ваших приказаний, – галантно произнес он.
– В таком случае, думаю, тебе следует завершить свой рассказ.
– Разве я что-то упустил? – невинно спросил Майкл, однако глаза его при этом светились отнюдь не невинностью.
– Лучше скажи, Майкл, иначе пожалеешь! – предупредила Айрин, и от последовавшего хриплого смеха у нее мурашки побежали по спине.
Обхватив ладонями ее лицо, Майкл заглянул Айрин в глаза.
– Я люблю тебя, Айрин Чейз. Я молча любил тебя все эти годы, с тех пор как увидел в Гштаде. Бог свидетель, я намерен говорить тебе это каждый день в течение последующих ста лет, – глубоким голосом заявил он, и ее губы раздвинулись в сияющей улыбке.
– Это я и хотела услышать, – вздохнула она. – Я тоже люблю тебя, Майкл, – успела прошептать Айрин, прежде чем их губы слились в поцелуе, заставившем их забыть обо всем на свете.