Вечный огонь страстей

ГЛАВА 9

Два первых дня охотник ехал по старой дороге по направлению в Филадельфию, которую знал.

Но на третий день с самого утра, когда он ступил на территорию, где раньше не довелось находиться, дороги стали петлять и пересекаться.

Это был дикий и суровый край, изобилующий горами и долинами. Много раз ему приходилось взбираться на каменные глыбы, которые тянулись на мили, а в некоторых местах поднимались на сотни футов вверх. И вся эта местность пересекалась ущельями. Он уже дважды сбивался с дороги, терял драгоценные дневные часы в поисках правильного пути.

Но, тем не менее, Сэйту понравились эти места. Здешняя тишина и суровость очень подходили ему, и он чувствовал себя спокойно, как дома, подумывая, что если бы искал место по душе, пожалуй, выбрал бы это.

К закату четвертого дня охотник вышел на довольно большую просторную поляну, в центре которой стоял невысокий, основательно построенный домик с примыкающим к нему амбаром. Все выглядело аккуратным и хорошо ухоженным. Кто бы здесь ни жил, приходилось подумать о ночлеге.

Сэйт тряхнул головой. «Нет, я полный дурак. За сто километров от своих мест, и половина индейских племен на тропе войны».

Из трубы поднималась струйка дыма. Он почувствовал, что голоден.

Подъехал к бревенчатому строению, спрыгнул на землю, привязал Джейка к перилам крыльца, почистил оленьи штаны и постучал.

Ответа не последовало. Сэйт разочарованно вздохнул. «Похоже, снова придется ужинать кукурузной лепёшкой, и что того хуже, опять продрожать ночь в одеяле».

Очень неохотно он стал спускаться с крыльца. Приказал псу ждать его возле лошади и направился по проторенной тропке, ведущей за домик. На углу он остановился и удовлетворенно улыбнулся. Молодая, красивая индианка набирала охапку дров с поленницы у стены. Она выпрямилась, чтобы идти обратно, но, увидев незнакомца, испуганно вскрикнула. Сэйт окинул взглядом ее ладную фигуру и почувствовал непреодолимое желание. Отсутствие женщины давало о себе знать.

Но что-то заставило его сдержаться. Индианка выглядела иначе, чем другие. Чистые волосы свободно падали на стройную спину; у нее была гладкая кожа; опрятный передник спускался ниже колен. Нет, эта женщина находилась в чьих-то заботливых руках.

Сэйт улыбнулся и тихо сказал:

– Извините, я напугал вас. Ваш муж дома?

Она внимательно посмотрела на него своими черными глазами, затем утвердительно кивнула головой и показала рукой на амбар:

– Он там.

– Спасибо, мэм, – поблагодарил охотник и пошел через небольшой ухоженный садик к амбару. Рядом была хорошо утоптанная дорожка, которая вела к небольшой боковой двери. Сэйт толкнул ее и сразу почувствовал знакомые запахи. Мужчина улыбнулся: как давно он ушел из дома. До него донеслись с чердака голубиное воркование и хлопанье крыльев, потом похрустывание сена и кукурузы на зубах домашних животных и мягкие звуки молока, стекающего в деревянную бадью. Сэйт откашлялся и окликнул:

– Здесь есть кто-нибудь?

Звуки дойки прекратились, и грубый голос требовательно спросил:

– Кто там? Что надо?

«Не очень любезно, – отметил про себя Сэйт. Я бы тоже был осторожен, если бы в доме жила такая индианка». Охотник тихо стоял, присматриваясь в полумраке, затем стал медленно продвигаться по амбару.

– Меня зовут Сэйт Магрудер, – четко произнес он. – Индианка сказала, что тебя можно найти здесь.

Наступило молчание, затем голос ответил:

– Зоэ не индианка, а моя законная жена.

– Извини. Я не собирался никого оскорбить. Она очень приятная женщина.

Наконец Сэйт увидел мужчину с себя ростом, вышедшего к нему. В тусклом свете висевшего на крюке фонаря он не смог различить лицо хозяина, но по крепкому рукопожатию понял, что силой тот не обделен.

– Рад познакомиться, Магрудер, – мрачно произнес он. – Я Рос Адамс. Если и показался сначала неприветливым, так это потому, что живем в глуши, далеко от цивилизации и надо быть осторожным.

– Я бы поступал также. По дорогам слоняется много разных людей – краснокожих и белых.

– Краснокожих я особенно не боюсь. Отец Зоэ – вождь племени пеннакоков. Они нас не трогают. Но многие белые не остановятся и перед убийством, чтобы заполучить такую женщину, как Зоэ.

Охотник согласно кивнул. Адамс добавил:

– Ужин скоро будет готов. Привязывай лошадь и корми ее.

К тому времени, как Сэйт управился с делами, стало темно. Мужчины вышли из амбара. Рос нес в руке фонарь, освещавший дорожку. В доме охотник увидел чистоту и порядок. «Так и должно быть», – отметил про себя охотник, снял одежду, протянул ее Адамсу и только сейчас хорошо разглядел хозяина. Несмотря на подтянутую фигуру, выглядел он гораздо старше.

Адамс поймал его удивленный взгляд и усмехнулся:

– Жена не жалуется на мой возраст, – спокойно сказал он.

Мужчина виновато опустил глаза.

– Ну, конечно, я не сомневаюсь, – промямлил он.

Глаза Роса весело заблестели. Он повернулся к жене и обнял ее за плечи:

– Зоэ, знакомься – Сэйт Магрудер.

Молодая женщина доверчиво прижалась к мужу. Охотник молча улыбнулся: «Без сомнения Адамс хорошо справлялся со своими супружескими обязанностями».

Эта мысль снова посетила его, когда он несколько раз за ужином замечал, какие взгляды бросала индианка на хозяина, вовсе не скрывая определенное желание. После ужина, мужчины расположились у огня и закурили. Зоэ устроилась у ног мужа, прислонившись головой к его коленям. Рос с улыбкой посмотрел на нее, как смотрит отец на любимое дитя, и с удивлением подумал: «Я не люблю ее как женщину. Она всего лишь красивая игрушка, удовлетворяющая мои прихоти ночью».

Часы пробили десять.

– Я думаю, кое-кому пора спать.

Сэйт посмотрел на него с завистью: «Индианочка будет любить его всю ночь напролет».

Какое-то время спустя он лежал у огня, завернувшись в одеяла, и прислушивался к звукам, которые напомнили ему о Джулиане. Он с сожалением вздохнул, повернулся к огню спиной и под доносившийся скрип кровати уснул.

На следующее утро после завтрака мужчины пошли в амбар. Между паузами в работе Рос невинно спросил:

– Надеюсь, мы не мешали тебе спать?

Сэйт простодушно переспросил:

– Почему ваши воркования могли помешать мне?

Хозяин довольно заулыбался:

– Да я так просто спросил. Зоэ иногда забывается и начинает ужасно шуметь.

Сэйт не сразу отозвался на шутку. Он подождал, пока этот великан поднял на вилы очередную порцию сена и громко сказал:

– Она не так уж часто шумит, как я заметил. Например, утром, когда вы проснулись, что-то было совсем тихо. Кроме сморкания и пыхтения я ничего не услышал и даже подумал: не медведь ли вместе с вами в кровати.

Рос засмеялся так раскатисто, что с крыши летели голуби, испугав кота.

– Боже! Так ты все слышал? Ты прав, по утрам я очень ленив.

– Давно вы женаты? Зоэ кажется такой молоденькой.

Рос спустился с чердака:

– Она старше, чем выглядит. Ей было шестнадцать, когда я выкупил ее у вождя. Мы живем уже больше трех лет.

– Три года? Ты хочешь сказать, что всегда ведешь себя так, как вчера! И тебя еще терпят?

Мужчина ответил на подшучивания озорной улыбкой:

– И все-то ты знаешь. Я из тех, которым часто нужна женщина. Я всегда хочу Зоэ.

– Тогда какого черта ты не заведешь несколько подобных молодок?

Рос туманно улыбнулся:

– Зоэ не может иметь детей, Сэйт. Когда была маленькой, чем-то переболела. Отец охотно продал ее.

– Печально слышать такое.

Хозяин оперся о вилы. В глазах появилась затаенная тоска.

– Иногда это меня беспокоит. Я думаю, любому хотелось бы иметь сына, как говорится, своя кровь и плоть. Когда человек умирает, кто-то должен оставаться после него, – он выпрямился и добавил: – я никогда не говорю с ней об этом. Она переживает, что не может родить.

Сэйт не нашел, что добавить и постарался перевести разговор:

– Что ты можешь рассказать об этих местах? Тебе не приходилось слышать о Скво Холлоу?

В глазах Роса промелькнуло удивление.

– Странно, что ты об этом спросил, – ответил он, – три дня назад я вернулся оттуда.

– Черт возьми, неужели?

– Первое, что могу тебе сказать, – улыбнулся Рос, – ел там вкусные яблочные пироги и видел самую красивую женщину. Ее прозвали Чертовкой. Если бы у меня не было индианки, я бы сразу посватался к ней. Ох! Женщина – слюни текут, глядя на нее.

– Меня не интересуют красивые женщины, – резко прервал его Сэйт. – А как сама деревня? Большая? Что за люди живут там?

Рос прислонился к стойлу.

– Всякий народ. Есть хорошие, но больше плохих. Могут украсть, убить. В общем, шуметь умеют. Там полно охотников, потому что достаточно живности. Есть и индейцы, некоторые из них вполне приличные, другие же совсем спившиеся. Ну и шлюх хватает, как всюду. Многие из них глотку перережут за деньги.

Сэйт коротко шутливо усмехнулся:

– Ну и веселую картинку ты нарисовал, приятель. В общем, стоит не раз подумать, прежде чем отправиться туда.

– Могу сказать одно: слабому там долго не выжить.

– Ясно. Ну, у меня пока крепкие нервы и сердце, думаю, надо попробовать, – ответил он и начал седлать лошадь.

– Я тоже так считаю, – засмеялся Рос. – Хочу сказать, я был рад с тобой познакомиться, Сэйт. Когда приеду в те края в следующий раз, разыщу тебя, чтобы, посмотреть, как устроился.

– Идет, – охотник вставил ногу в стремя, – буду рад отплатить за гостеприимство.

Рос Адамс немного постоял, глядя вслед удаляющемуся гостю, пока тот не исчез из вида.

– Странный парень. Но, кажется, у него не будет проблем с устройством на новом месте.

День уже клонился к вечеру. Сквозь листву деревьев Сэйт рассмотрел несколько индейцев. Лица их были воинственно разукрашены, что заставило его вздрогнуть.

«Эти – на тропе войны. Куда они направляются?»

Охотник привязал Джейка под разлапистым кедром и дал знак собаке тихо лежать. «Может это отщепенцы?» – размышлял он, пока группа индейцев проезжала мимо его укрытия, их дикие выкрики были слышны далеко.

Многие молодые, обозленные индейцы ушли во время войны из своих обжитых мест. Они нападали на фермы, запоздалых путников, тем самым накаляя обстановку между белыми и краснокожими.

Когда индейцы исчезли, Сэйт осторожно поехал вперед в поисках какой-либо пещеры. Спать под открытым небом охотник совсем не хотел. Едва он проехал двести ярдов, как наткнулся на брошенную сломанную повозку. Нигде не было лошадей. Невдалеке у догорающего костра он увидел распростертые тела мужчины и женщины.

– Убиты.

Он свистом подозвал собаку и поспешил отъехать, сожалея в душе, что не может закопать тела. Здесь задерживаться ему не следует, если сам хочет остаться цел.

По пути не оказалось ни одной пещеры. Наступила ночь. Сэйт встретил ее под сосной, завернувшись в одеяла и дрожа от холода. Ему очень хотелось развести костер, но он не осмеливался. Опасность где-то рядом.

На следующее утро охотник быстро позавтракал холодным мясом с кукурузным хлебом, которые Рос положил ему в сумку перед отъездом, дал жеребцу пару пригоршней овса и прыгнул в седло.

Около полудня он увидел всадника, выехавшего слева из леса, и в задумчивости прищурился: «Если человек избегает ехать по проложенной дороге – это вызывает подозрение».

Ему показалась знакомой высокая фигура мужчины.

– Чэд Мэдисон, – с отвращением буркнул он. – Негодяй наверное удирает от какого-либо обманутого мужа.

Сэйт было направил свою лошадь за ним, решал, стоит ли это делать, не забыв, что дал себе слово хорошо проучить этого мерзавца, если тот ему попадется.

Пока Сэйт колебался, Мэдисон исчез за огромными валунами. Он еще какое-то время раздумывал, потом натянул поводья, утешая себя мыслью, что рано или поздно негодяй получит свое, так не будет продолжаться до бесконечности.

Все чаще стали встречаться усадьбы, его путешествие подходило к концу. Часто раздавался стук топора. Целые семьи собирали живицу с молодых кленов, а недалеко от домов на огне стояли большие железные чайники, до краев полные сладким кленовым, соком. Весь день они потихоньку будут кипеть и превратятся в прозрачный сироп.

Охотник въехал в поселок Скво Холлоу на закате дня. Шел мелкий дождь, начавшийся час назад.

Он устал и проголодался, а лицо его выражало огромное нетерпение. Мимо него проходили спешащие под дождем люди, бросая в его сторону быстрые взгляды.

Сэйта привлек громкий шум, доносившийся из длинного низкого дома. Он ослабил поводья: таверна. А это значит, что там можно согреть свое промерзшее тело и выпить горячего, чтобы разогнать кровь.

Охотник направил лошадь к углу дома и привязал ее рядом с другой. Пес устало улегся на охапку сена и повилял хвостом, когда он, уходя, потрепал его по голове.

Сэйт ступил на узкое крыльцо и собирался открыть дверь, как вдруг та широко распахнулась и оттуда вылетели двое дерущихся, задев его за плечо. Он заглянул внутрь и криво усмехнулся: там шла драка вовсю. Табуретки и бутылки летали в воздухе, а сквозь ругательства слышались испуганные женские крики.

Охотник очутился в самом центре. Голубые глаза загорелись жаром борьбы. Тяжелые кулаки начали месить и крушить чьи-то челюсти, руки, все, что двигалось на пути. Сэйт чувствовал, как ему становится легко, ушло напряжение последних дней, и кровь играла в жилах. Здесь, в этой драке, он словно мстил Джулиане за нанесенную ему обиду.

Громом прокатившийся по комнате ружейный выстрел заставил, наконец, всех остановиться, только шарканье ног по полу поднимающихся мужчин, сплёвывания и ругательства нарушали наступившую тишину. Сквозь заплывшие веки Сэйт попытался рассмотреть стрелявшего. Мужчина довольно крупного телосложения спокойно стоял за стойкой бара, из ружья еще поднимался дым. Когда шарканье стихло, и наступило временное затишье, он громко сказал:

– Тому, кто сейчас осмелится опять поднять руку на другого, выпущу кишки.

Он подождал, пока его слова дошли до сознания драчунов, и добавил:

– Сейчас одна из женщин обойдет вас со шляпой. Каждый, кто дрался, пусть лучше сам положит туда деньги. Вы тут все переломали, и я требую возмещения убытков. Хочу предупредить: у меня записаны ваши фамилии.

Он опустил ружье на прилавок, а женщина с худым лицом стала обходить комнату, собирая протягиваемые деньги. Сэйт сделал то же самое. «Видимо такое происходит не впервые», – решил он. Это было своего рода молчаливое соглашение. Присутствующие как бы говорили: «Слушай, мы немного выпустили пар, несколько нарушив монотонность нашей жизни. Когда снова наступит зима и мы сможем заниматься охотой, станем совсем другими».

В таверне восстановили порядок. Прислуживающие женщины прошли между столами и поставили выпивку. Местные шлюхи, напуганные дракой и сбившиеся в кучу, свободно разбрелись по комнате.

Две из них нацелились на Сэйта. В тот момент, когда охотник пробирался с пивом к столу, они разом бросились к нему, налетев с такой силой, что он пролил содержимое кружки. Разозлившись, охотник стремительно развернулся и оттолкнул их так, что упали две женщины. Сэйт посмотрел на худые, потасканные тела, выделив у одной из них остатки былой красоты. Затаенная боль защемила его сердце.

Рассердившись на себя за эти чувства, он подошел к ним и помог подняться:

– Зачем же так, девочки. Не надо за меня драться. Я позабочусь о вас обеих.

Они довольно захихикали и пошли к бару, с жадностью глядя на бутылку с ромом в руках хозяина.

Сэйта разбудил доносившийся скрип колес. Он лежал на спине, поднял голову и тут же уронил ее на грязную подушку.

– Бог мой, сколько же я вчера выпил? – простонал он. – И где я, черт возьми?

Затем медленно повернул голову и выругался. Рядом с ним на нерасстеленной кровати лежала в неопрятном платье одна из женщин, которую он угощал. Он перевел взгляд на себя и облегченно вздохнул. Штаны были застегнуты. По крайней мере, есть гарантия того, что ночью он не подхватил никакой заразы.

Мужчина набросил край одеяла на худую спящую женщину. Та застонала во сне. Сэйт медленно сел и спустил ноги на грязный пол. Через несколько минут, как прошло головокружение, он похлопал себя по карманам, и снова раздался вздох облегчения: деньги остались нетронуты. Он оглянулся:

– Уж не знаю, дорогуша, или ты такая честная, или была так пьяна, что не добралась до моих карманов.

Затем вынул чек, положил его на кровать, встал и вышел из комнаты. Оказавшись на дороге, Сэйт стал искать открывшуюся таверну, никогда еще ему не хотелось так выпить, как сейчас. Наконец, показался знакомый длинный дом, и он мысленно перекрестился: «Сейчас немного выпью и пойду к своим животным».

Сэйт на какое-то мгновение задержался в дверях. Прислуга, закатав рукава, деловито работала: убирали грязь, мыли заплеванный пол, собирали битое стекло. Сам хозяин отскребал деревянный прилавок.

– Вижу, охотник, ты снова у нас. Рановато поднялся, если учесть, сколько рому ты вчера выпил.

– А… чего там. Сейчас хочу выпить только пару глотков.

Общительный и веселый хозяин поставил перед ним бутылку и стакан:

– Наливай себе. Я угощаю.

– Спасибо, мне нужно немного, чтобы только прийти в норму.

Дрожащей рукой Сэйт поднял бутылку, плеснув в стакан темной жидкости. Опрокинул его и энергично потряс головой. Жгучий напиток обжег голодный желудок. Затем повернулся и, собираясь уходить, пробурчал.

– Пойду посмотрю животных.

Хозяин убрал бутылку на полку:

– Твои лошадь и собака у меня в конюшне. О них позаботились.

– Да ну, – удивился охотник, – большое спасибо.

Толстяк помахал рукой.

– Не стоит. Животные у тебя превосходные.

– Я твой должник, – улыбнулся он и протянул для рукопожатия руку.

– Я Магрудер, Сэйт Магрудер.

– Рад познакомиться, – ответил тот, – меня все зовут Бэттл.

Сэйт усмехнулся и спросил:

– Здесь можно поесть, Бэттл? Я не ужинал со вчерашнего дня.

– Есть яйца, колбаса, картофель.

– Звучит здорово. Я целую зиму не ел яиц.

В ожидании еды он подошел к камину, чтобы согреться. В это время в таверну зашел мужчина, лет тридцати, лицо которого показалось Сэйту знакомым. Вошедший быстро переговорил с хозяином и сразу ушел. Молодая служанка принесла охотнику завтрак. Бэттл опустился на стул напротив него и приказал принести ещё чашку кофе. Затем кивнул головой в сторону ушедшего:

– Это был Джон Немет. Его жена с сестрой пекут яблочные пироги и продают их. Джон приходит за заказом каждое утро. Некоторым он запрещает бывать у себя дома, они заигрывают с его сестрой. Поэтому для таких я покупаю сам.

– Кажется, я уже слышал о вкусных пирогах и красивой женщине, – ответил Сэйт, стараясь не показать своей заинтересованности.

– Да, это Чертовка, – вздохнул Бэттл. – Она действительно красива. Я бы дорого заплатил, чтобы переспать с ней хоть раз.

– Чертовка? Довольно грубо для женщины.

Бэттл засмеялся:

– Видишь ли, во многом это прелестная женщина. Но когда мужчина переходит границу, она становится буквально как дикая кошка, как сам черт. Сходи, отведай их пирога и посмотришь сам. Еще никому не удалось соблазнить ее. Может быть, тебе повезет больше.

Охотник взял свою чашку кофе.

– Меня не интересуют знакомства с красивыми женщинами.

– Ну, как хочешь, – пожал он плечами, – но ты много теряешь.

– Если не возражаешь, я уже лучше потеряю. С меня хватит индианок и трактирных шлюх. Единственное, что они могут украсть – это деньги.

Бэттл в раздумье смотрел на человека, сидевшего напротив, но прежде чем успел что-либо сказать, служанка поставила перед ним чашку с кофе. Она облокотилась на его плечо и тихо спросила:

– Что-нибудь еще?

Сэйт понял, что стоит за ее фамильярным вопросом, и не удивился, когда тот положил ей руку на грудь и ответил:

– Да, конечно. Через пятнадцать минут… в задней комнате.

Она хихикнула и, покачивая бедрами, удалилась. Хозяин довольно вздохнул:

– Знаешь, приятель, я счастливый человек. Мне не нужны ни шлюхи, ни индианки, еще заразишься от них. У меня есть три здоровых женщины, которые вполне удовлетворяют.

Охотник посмотрел на его довольное лицо и нахмурился:

– Эти служанки?

Бэттл кивнул:

– Да, они. Ты скажешь, противозаконно спать с ними? – его глаза хитро заблестели, – но если они не возражают, это другое дело. И я тебе скажу – не возражают.

Сэйт вспомнил женщину, с которой спал на одной кровати, и сравнил ее с пухленькими, розовощекими служанками. Он позавидовал.

– Что ты об этом скажешь, приятель? – весело и с вызовом спросил толстяк.

– То и скажу, черт возьми, ты поступаешь по-свински. Разве можешь один доставить полную радость трем женщинам?

Сэйт наклонился вперед и выразительно спросил:

– Почему бы не поделиться?

Владелец таверны медленно размешивал в чашке сахар.

– А что, можно, – наконец сказал он. – Все труднее становится с ними справляться. Которая принесла кофе, Бесси – днем, две что постарше – ночью. Хотя они сами не молоды, но тоже не желают отказать себе в удовольствии. – Он тряхнул головой. – Сказать по правде, я уже задумывался, что буду делать дальше. Если бы тебе было, где жить, я бы продал бумаги на одну из них. Это вполне законно. Люди могут подозревать, что ты спишь с ней, но не смогут доказать. Ты должен проявлять осторожность, чтобы она не забеременела.

Неожиданное предложение заставило охотника задуматься. «Хочет ли он взять одну из служанок и нести за нее ответственность? Может ли он с ней обращаться так же, как с индианкой или обыкновенной шлюхой? А почему бы и нет», – уговаривал он сам себя. «Чем положение этих трех женщин отличается от положения проституток. Они по доброй воле днем и ночью ублажают старого Бэттла, с той лишь разницей, что все спят с одним мужчиной. Конечно, ее нельзя ударить, но он найдет способ так или иначе отыграться на ней». Ему самому надоели эти индианки да шлюхи.

Сэйт покачался на стуле и посмотрел на соседа:

– Два вопроса, приятель. Во-первых, ты не знаешь, продаст ли здесь кто-либо дом? И во-вторых, какую из трех женщин ты мне отдашь?

Бэттл тяжело облокотился о стол и, глядя на руки, медленно произнес:

– Отвечаю на первый вопрос. В миле отсюда, по главной дороге, есть дом. Там умер старик, а его жена перебралась к сыну. Она просила меня найти ей покупателя.

Толстяк наклонился и подпер голову руками, соображая, от какой из женщин отказаться себе не в ущерб. «Бесси – хорошая работница и самая молодая, но энергии она от него тоже требовала немало. Если ее не станет, с двумя другими будет полегче». Он бросил взгляд на человека, который терпеливо ждал решения, и заключил:

– Я продам тебе документы на Бесси. Она меня совсем изводит.

Охотник медленно опустился на стул. «Может хозяин что-то не договаривает, уж очень уступчив. Стоит ли ее брать?» – размышлял он.

Сэйт опустил глаза, чтобы скрыть свою радость.

– Что если я схожу в заднюю комнату вместо тебя? Посмотрю, как ты ее подготовил.

Бэттл виновато улыбнулся:

– На этот счет не волнуйся. С ней все в порядке. В чем я хочу быть уверен, так это насколько серьезно ты настроен насчет нее.

– Черт побери, достаточно серьезно, но я тебе честно хочу сказать: не люблю женщин, которые лежат как бесчувственное бревно.

Бэттл разразился смехом.

– Оставь. Можешь сам убедиться, если она не выгонит тебя.

Он предостерегающе поднял руку, когда Сэйт поднялся.

– Ради бога, если женщина будет против, не принуждай ее. Не то мы оба попадем в беду.

Охотник толкнул дверь в комнату и саркастически улыбнулся, увидев разочарование в глазах Бесси. В ожидании она лежала в кровати и сразу торопливо одернула поднятую до пояса юбку.

Сэйт улыбнулся. Она натянутым голосом произнесла:

– Я думала – это Бэттл.

– Твой хозяин слишком устал.

У нее сердито сузились глаза:

– Это все те две, – фыркнула она, – он проводит с ними всю ночь, а днем уже ни на что не способен.

– Три женщины – слишком большая ноша для одного мужчины.

– Я тоже так думаю. Когда пришла к нему работать, он исполнял свои обязанности три-четыре раза в день. А сейчас…

– Бэттл уступил свое место мне. Идет?

Женщина опустила глаза на его брюки, плотно облегавшие сильное тело и выделяющие мужскую плоть. Она подвинулась на другую сторону кровати и захихикала:

– Почему бы тебе не прилечь отдохнуть?

Час спустя Сэйт был уже в курсе всех прелестей и способностей служанки. Он встал и оделся:

– Ты не возражаешь работать на меня?

Веселая, полная жизни женщина думала недолго. «Бэттлу далеко до этого охотника». Но она не собиралась делиться с Сэйтом своими соображениями, вместо этого сказала:

– Надоели мне эти две, которые вечно путаются под ногами.

– Возможно, я куплю твои документы, если не возражаешь.

Бесси украдкой посмотрела на него и весело спросила:

– Думаю, ты имеешь в виду не уборку и приготовление еды?

– Нет, я говорю именно об этом, – сдержанно ответил Сэйт, направляясь к двери. – Мне нужен порядок в доме, чистое белье и хорошая еда.

Он закрыл за собой дверь, не видя широко открытых от удивления глаз.

Бэттл встретил его, хитро улыбаясь:

– Судя по тебе, я бы сказал, что Бесси вполне понравилась.

Сэйт облокотился на стойку бара.

– Думаю, сойдет. Были и получше.

– Да?! – Бэттл посмотрел на него с сомнением.

– Особенно одна, – с горечью добавил он.

Хозяин увидел затаенную боль в его глазах.

Охотник промолчал и подумал о женщине, оставившей в его душе такой след. Бэттл, испытал даже некоторое облегчение, когда Магрудер ушел, бросив через плечо:

– Хочу осмотреть дом, о котором ты говорил. Увидимся позже.