Вежливость

— Капитан Хватов! Хват!

Он остановился. Чтобы сам начальник отделения бежал за ним по пятам, крича на весь коридор…

— Да, шеф.

— Капитан Хватов, — капитан Крокус, его недавний начальник, сейчас пошедший на повышение, остановился, переводя дух. — Капитан… Гурий… у вас сейчас первый самостоятельный вылет в качестве патрульного…

— Так точно, шеф!

— Вы уже получили задание?

— Так точно. Сектор 2-бис-6-14-29 созвездия Улитки, — подробные звездные карты — он это знал точно — уже несколько минут как были отправлены в память «Стремительного» и продублированы на его собственный, капитанский, наручный комм.

— Черт… — выругался Крокус. — Они там с ума посходили, что ли? Там же «черных» как грязи… Шесть нападений за четыре месяца. Послать мальчишку… — он осекся, поймав пристальный взгляд Гурия. — Вы можете отказаться, капитан Хватов. Все-таки первый вылет…

— Разрешите обратиться… Никак нет, шеф! — отчеканил тот, непроизвольно выпрямляясь.

— Вы принимаете задание?

— Так точно.

— Тогда… — капитан Крокус помедлил и аккуратно коснулся плеча своего недавнего старшего помощника, — поосторожнее там. И, самое главное, повежливее. Все-таки мы — Галактическая полиция, а не это самое… Ну, понимаете? Вежливость — наше все!

— Так точно. Понимаю, — Гурий невольно улыбнулся. — Разрешите идти?

Капитан Крокус невольно задержал на нем взгляд. Подтянутый, худощавый, с мальчишеской обаятельной улыбкой… и подозрительным блеском светлых глаз. Что такие мальчишки ищут в Галактической полиции? Романтику дальних миров? Или их влечет сюда обостренное чувство справедливости? Этот парень, Гурий Хватов, чьим местом рождения значился далекий Марс в Солнечной системе скопления Девы, явно искал здесь что-то свое.

— Идите, капитан.

Да, сектор был так себе. Окраина. Вдалеке от богатых обжитых миров. Поблизости не было даже систем, где находились перевалочные станции. Все созвездие Улитки было таким — его составляло всего пять звезд, вокруг которых вращалось в общей сложности одиннадцать планет. Из них обитаемы были лишь шесть, причем на четырех планетах жизнь еще не достигла стадии разумной. На двух других разум уже появился, но местное население пока даже не начало пользоваться электричеством и потому контакты были существенно ограничены.

Однако это не мешало использовать пространство. По иронии судьбы именно через относительно пустой сектор было проложено семь караванных путей. По семи направлениям тут почти каждую неделю летали корабли, не считая тех частников, которые всего-навсего хотели «срезать угол напрямик». Чем и пользовались пираты, сами себя называвшие «черными» звездопроходцами. Шесть нападений за четыре месяца — это только те, о которых было известно полиции, ибо шесть подвергшихся нападению кораблей успели передать сигнал тревоги и как-то ухитрились отбиться от пиратов. Но сколько таких неудачников просто-напросто не смогли этого сделать? В глубоком космосе ежемесячно пропадает без вести около полусотни кораблей. Кто-то потом объявляется сам, кого-то находят в виде груды обломков, а судьба примерно половины так и остается никому не известной. И кто знает, может быть, некоторые из них и нашли свой конец в секторе 2-бис-6-14-29.

В задачу патрульных крейсеров Интергалакпола входило, насколько возможно, уменьшить их количество.

Первая декада прошла стандартно. Полицейский крейсер «Стремительный» вошел в сектор точно в расчетное время, о чем было доложено начальству и, рассчитав маршрут, стал курсировать туда-сюда, чутко прислушиваясь к «звездному шуму» — звукам, которыми полно пространство. Это только кажется, что космос молчалив. Шорохи, скрежет, писк, похрустывание, мелкий стук метеоритов об обшивку и — изредка — позывные.

В свое время Гурий любил слушать «звездный шум». Он был для него существенной частью так называемой романтики. «Стремительный» летел по заданному маршруту, а новоиспеченный капитан большую часть свободного времени торчал на мостике, рядом со связистом. Тот сперва нервничал — известно, что начальство любит мешать работе! — но Гурий Хват был предельно вежлив и корректен в общении с коллегами, еще будучи простым стажером. Не изменил своему правилу в должности старпома, и даже получив капитанские нашивки, остался вежливым, как прежде.

Вот и сейчас он просто стоял рядом, чуть наклонив голову к плечу, прижимая пальцем микрофон.

— Ну-ка…

Связист моргнул.

— Сделайте чуть погромче. Пожалуйста!

— Вот так? — связист слегка подправил настойки.

— Еще немного. Вот! Слышите?

— Сигналы? — в эфире возник весьма характерный ритмичный писк.

— Вот-вот. Вам это ничего не напоминает?

Писк был не просто характерным. Он слагался в весьма знакомый код.

— «Мэй-дей»?

— Да.

— Что там, кэп? — дежуривший у штурвала второй пилот отвлекся от экранов.

— Сигнал бедствия.

— Где?

— Почти на границе сектора, — связист усилил звук, проверил частоту. — Примерное направление 2-бис-48-3/1.

— Это, — пилот торопливо вбил данные в навигатор, — не просто почти на границе. — Это и есть граница.

— Передайте: «Идем на помощь!» — Гурию хватило секунды для принятия решения.

— Но… это в стороне от маршрута и…

— И я вас очень прошу, — сказал капитан. — Кроме того, мы же на минуточку. Только посмотрим, что и как… и сразу вернемся назад. Пожалуйста.

Когда новый капитан «Стремительного» просил таким тоном, ему никто не мог отказать.

Пассажирский лайнер погибал.

Схватка была короткой и отчаянной. На каждом лайнере есть система обороны — без парочки носовых орудий ни одно судно не выпускают в глубокий космос. Но чаще всего что это за орудия? Исключительно для того, чтобы расстреливать слишком близко подлетевшие метеориты. Ну, еще у личного состава есть несколько станнеров и шокеров. Ну, в стены кое-где вмонтированы взрывные устройства. Но даже на самом мощном станнере всего одна обойма на двадцать зарядов, а взрывные устройства расположены таким образом, чтобы помочь спасателям добраться в случае аварии до заблокированных в отсеке людей, а вовсе не для того, чтобы помешать кому-то постороннему проникнуть внутрь. И поэтому не было ничего удивительного в том, что, когда из-за ближайшего астероида вынырнул вооруженный от кормы до носа корвет и, недолго думая, открыл предупредительный огонь, приказывая сдаться, лучшее, что мог сделать пассажирский лайнер — это послать в эфир сигнал бедствия и попытаться удрать.

Да-да, только попытаться. Потому как пиратский корвет предупредительно встал поперек курса, а даже самый маневренный корабль не может развернуться во мгновение ока. Три минуты на экстренное торможение, еще минута на проверку всех систем, затем пять минут на маневр уклонения…

На четвертой минуте маневра лайнер с двух сторон атаковали четыре маневренные «Осы» — классические флайеры, отлично приспособленные как для полетов в атмосфере, так и для маневров в космосе. На «Осу» можно было установить всего одну пушку, зато она могла нести до дюжины боевых единиц живой силы. Четыре синхронных выстрела из носовых пушек четырех «Ос» поразили сразу все четыре маневренные двигателя лайнера, лишив его подвижности. По сути дела, ему оставили только два варианта — полный вперед и полный назад. Но еще один, уже прицельный, выстрел со стороны корвета повредил ему носовую броню. Произошла частичная разгерметизация рубки. Лайнер лишился команд из центра и повис в пустоте. Еще пару минут спустя «Осы» завершив маневр, атаковали его вторично, пробивая броню в районе шлюзовой камеры, там, куда входили планетарные челноки, доставляя на лайнер пассажиров. Один челнок и сейчас еще стоял там. Когда лайнер приблизится к очередной планете, именно на нем сойдут на грунт некоторые пассажиры. Оказалось достаточно сделать всего три выстрела, чтобы открыть доступ внутрь корабля.

Атакующих было всего три десятка, и, несмотря на то, что среди них не было боевых киборгов последних моделей, на то, чтобы полностью сломить сопротивление экипажа и объяснить пассажирам, кто тут главный, ушло от силы полчаса.

После этого предстояла самая приятная для захватчиков процедура — сбор добычи. Даже дележка не так приятна — ведь делят чаще всего не добро, а деньги и не сразу после боя, а несколько дней или недель спустя. Ибо мало захватить рабов и ценности — их еще надо продать, и только после этого вырученные средства распределить между участниками рейда. А во время сбора добычи всякое может случиться. Ты найдешь крохотную бирюльку со светящимся камешком, сунешь ее в потайной кармашек и — как знать! — может быть, удастся продать ее на черном рынке тайком от капитана. Кроме того, собирая добычу, ты можешь сам решать, что хватать и тащить на «Осу», а что оставить. Это так приятно — когда есть выбор!

Первая партия «барахла» и рабов уже была погружена на «Ос» и отправлена на корвет, пираты тащили к шлюзам вторую партию, прикидывая, стоит или не стоит делать третью ходку, когда у десятников одновременно взвыли зуммеры общей связи.

Тревога!

Сначала никто не обратил на это внимания. Мол, нервничает кэп, приказывает поторопиться. Но когда сигнал тревоги зазвучал второй раз, все забеспокоились.

Из ближайшей пространственной «норы», той самой, которой недавно воспользовался лайнер, вынырнул полицейский крейсер и с ходу ринулся к месту схватки. В эфир полетело предложение сдаваться.

— Он спирт с антифризом не попутал? — фыркнул капитан пиратского корвета, когда ему доложили о требовании полицейского. — Пошел он…

— Так и передать? — вскинул брови радист.

— Так и передай! Пусть подавится! Хрен ему, а не «руки вверх!»

Радист усмехнулся — ему не первый раз случалось участвовать в подобного рода переговорах — и открытым текстом послал полицию подальше. После чего в третий раз передал абордажной группе приказ возвращаться. Знаем мы этот Интергалакпол. Они помешаны на правах человека. Мол, даже жизнь последнего пирата имеет огромную ценность для человечества. Не раз бывало, что полицию и вовсе удавалось уболтать — мол, мы обещаем больше в вашем секторе не появляться, а вы даете нам шанс улизнуть и в безопасности тихо подумать о своем плохом поведении. Стычки случались редко, только когда пиратам некуда было отступать.

Но не в этот раз…

— Так и передали? — нахмурился Гурий.

— Но вы же слышали, — связист выглядел несчастным. Так витиевато обложить полицию вообще и конкретно это судно в частности — это надо было уметь. Хоть на память записывай.

— Очень плохо, — Гурий поджал губы. — Крайне невежливо и… неполиткорректно. Так им и передайте.

— Что?

— Выполняйте приказ. Предложите им извиниться за свои невежливые слова. Иначе…

— Иначе мы их атакуем? Но там же люди… гражданские! — не только связист, но и старший помощник, и пилоты — все смотрели на Гурия Хвата, как на сумасшедшего. — Вы понимаете, что мы рискуем их жизнями? Если ударить по корвету, то заложники наверняка погибнут!

— Нет-нет, что вы, — Гурий слегка прищурил глаза. — Обещаю, что никого мы трогать не будем. Обещаю, что если пираты сдадутся, мы обойдемся с ними в высшей степени гуманно! И обязательно дадим им шанс подумать и исправить свое поведение. Передавайте!

Связист со вздохом выполнил приказ.

Ответа пришлось ждать минуты две. За это время от шлюзовой камеры лайнера отделились еще две «Осы» взяв курс на ожидавший своих людей корвет.

А потом…

— Поцелуй меня в задницу, паршивый коп! — взорвался эфир. И это были, пожалуй, единственные слова, которые можно было написать в отчете, не боясь получить выговор за аморальное поведение.

Гурий выпрямился. Оглянулся на своих подчиненных. Помолчал.

— Что ж, — сказал негромко. — Мы пытались быть предельно корректны и вежливы… и мы будем корректны, — и добавил, включая внутреннюю связь: — Абордажная группа! На выход!

— Но кэп… — воззвал старший помощник.

— Корректны, вежливы и уважительны, — промолвил Гурий и вышел.

Абордажная команда уже ждала возле шлюзов. Два десятка десантников и четыре боевых киборга. Две «Осы» и тяжелый бронированный «Шершень», под завязку напичканный ракетами, были готовы к старту.

— Стрелковая палуба, — Гурий коснулся микрофона у щеки, — как меня слышно?

— Слышим вас хорошо, капитан. Это правда, что… мы атакуем?

— Правда, ребята. Но помните — действовать осторожно, аккуратно и…

— … вежливо, — закончили за него.

— И без команды не стрелять!

— Есть не стрелять!

Кивнув — хотя и знал, что стрелки этого не могли видеть — Гурий прошелся вдоль строя абордажников. Он служил на «Стремительном» уже три года, и за все эти годы абордажная команда лишь полторы дюжины раз выходила из шлюза. Чаще всего это случалось, когда приходилось выцарапывать из покореженных кораблей чудом уцелевших пассажиров и членов экипажа. Иногда полиция помогала устранять последствия катастроф, и лишь несколько раз принимала участие в стычках. Собственно, за последний год это был первый случай.

— Вот что, ребята, вы все слышали. За мной!

Он первым шагнул к кабине «Шершня», собираясь занять место рядом со стрелком — огонь на поражение могли вести орудия только этого грузового флайера. И уже занес ногу на ступеньку, когда его догнал вопрос:

— А что с пленными? Брать или…

— Брать, — Гурий помедлил. Улыбнулся. — Обязательно брать. Мы же полиция, а не бандиты. Мы должны подавать пример!

Корвет уже вел обратный отсчет — уже были распахнуты шлюзы, и последняя «Оса» зависла для стыковки. Ее догонял прихваченный с разграбленного лайнера челнок. Кораблик при беглом осмотре признали перспективным. Заменить движок, чуть-чуть подлатать, сделать кое-какой косметический ремонт — и можно загнать на аукционе как спортивную яхту. Окупится с лихвой. Из-за челнока и задержались, иначе давно бы уже закрыли шлюз и начали разгон для «нырка» в подпространство. Все уже мысленно подчитывали барыши, и несколько вынырнувших из-за лайнера флайеров заметили не сразу.

— Что они делают? С ума сошли? — капитан склонился над экраном. — А ну-ка, ребята…

Но команда для стрелков запоздала — еще не успев выйти на позиции, шедший впереди «Шершень» открыл огонь. На радарах показались сразу две выпущенные одна за другой ракеты, по кратчайшему расстоянию устремившись к корвету.

— Перехват! Стрелки, к бою! — завопил капитан, когда до него дошло, что это не традиционный для полиции предупредительный залп поперек хода, а ракеты идут на поражение.

— Они с ума сошли!

Стрелковая палуба ответила залпами, но скользившие рядом и чуть позади «Шершня» «Осы» ответили в тот же миг, выпустив четыре ракеты-перехватчика. Испуская высокочастотные импульсы, они сбили у пиратских снарядов настройки, и те изменили курс. Одна ушла в глубокий космос, другая, притянутая корпусом лайнера, врезалась в него, разорвав борт.

— Стрелки! Залп!

Еще две ракеты устремились к цели, но тут сбоку вынырнул сам полицейский крейсер, открывая стрельбу. Под прикрытием его ракет атакующие «Осы» показывали чудеса маневренности, уходя от своих и чужих ракет. Одна из пиратских «Ос» попыталась выбраться из шлюза, чтобы навязать бой на равных, но опоздала — челнок с захваченного лайнера буквально закупорил ей выход, лишив корвет не только маневренности, но и возможности начать разгон, ибо «Оса» волей-неволей заклинила шлюз.

Решающий удар пришелся именно по челноку. Уходя от пиратских перехватчиков, одна из ракет, выпущенных «Шершнем», ударила его в борт. Удар был так силен, что челнок сдвинулся с места и всей массой обрушился на корвет, сминая броню и круша переборки.

— Вы не имеете права! Мы сдались! Вы обязаны относиться к нам гуманно и обращаться вежливо, как требуют нормы международного права! Я требую адвоката! — возмущался капитан пиратского судна.

— Ах, адвоката? Ах, вежливо и гуманно? Что ж, слово клиента — закон. Мы даже предоставим вам возможность лично обратиться к адвокатам с жалобой на возможные нарушения ваших прав… когда вы до них доберетесь, — улыбнулся Гурий.

— Когда мы до них доберемся? — отчего-то напрягся капитан.

— Да. Когда доберетесь.

— То есть, вы хотите сказать, что вы нас… отпускаете?

— Да. Но с одним маленьким условием…

Час спустя на месте катастрофы остался лишь безжизненный остов погибшего пассажирского лайнера. Патрульный крейсер «Стремительный» и пиратский корвет отправились прочь. Оба какое-то время тащили на буксире слегка помятый пассажирский челнок с лайнера, но, отлетев на некоторое расстояние, отцепили его, бросив посреди космоса. Освободившись от тормозящего их груза, оба корабля резко прибавили ход, направляясь к ближайшей заселенной планете. Обгоняя их, в полицейское управление полетел файл с отчетом о нападении.

— Это как же понимать?

— Это? — Гурий взглянул на голограмму. — Трофей. Пиратский корвет, захвачен в бою. Потерь среди личного состава нет. Несколько раненых получили медицинскую помощь и после краткого курса реабилитации готовы вернуться в строй!

— Корвет. Пиратский, — капитан Крокус испустил вздох. — А команда? Куда вы дели команду?

— Мы, — Гурий помялся, — ее отпустили.

— В каком смысле?

— В прямом. В соответствие с буквой закона, который провозглашает человеческую жизнь величайшей ценностью во Вселенной и предполагает уважительно и трепетно обращаться с каждым разумным существом, по возможности стараясь не причинять ему вреда. Кроме того, мы — Интергалакпол, мы стоим на страже законности, порядка и гуманизма. И я поступил с командой корвета в высшей степени гуманно. Мы их отпустили. На челноке.

— Куда?

— Я не знаю. Куда глаза глядят. При этом будьте уверены, что они обеспечены всем необходимым. У них есть топливо, исправно работающие двигатели, запас кислорода, воды и даже пищевые концентраты.

Где-то в глубоком космосе медленно дрейфовал челнок. Не горели бортовые огни, не работали двигатели. Лишь мигал сигнальный маячок, с помощью которого проходящие мимо корабли могли понять, что навстречу им движется не сорвавшийся с орбиты астероид, не метеорит или ядро кометы, а искусственный объект. Медленно, подчиняясь потокам солнечного ветра, он «плыл» в космосе, постепенно перемещаясь в сторону пересечения звездных трасс.

Несколько пробоин и вмятин на бортах говорили о том, что челнок поврежден. Часть помещений разгерметизировалась, но в глубине еще оставалось несколько изолированных отсеков, где автономная система жизнеобеспечения еще поддерживала микроклимат. Однако датчики регистрировали предельное падение уровня кислорода и температуры воздуха, хотя очистители и фильтры работали на полную мощность.

В одном из отсеков собралось полтора десятка человек — все, кто сдался в плен космической полиции. Космические копы сдержали слово — людям было предоставлено помещение с запасом кислорода, кроме того, на челноке был сохранен хоть и неисправный, но двигатель, в резервуарах которого еще оставалось немного топлива, а у каждого пирата имелся скафандр для работы в глубоком космосе. На скафандрах были установлены малые движки в исправном состоянии, под завязку наполненные топливом, а также пара баллонов с запасом кислорода и два дополнительных резервуара — для воды и питательной смеси. Встроенные навигаторы могли помочь ориентироваться в пространстве… какое-то время. Пираты были свободны, они могли лететь, куда угодно. Их действительно опустили на все четыре стороны. Все именно так, как и сказал капитану Крокусу Гурий Хват, капитан патрульного крейсера «Стремительный», выдававший себя за марсианина землянин, родившийся в маленьком — по космическим меркам — русском городе Свердловске.