Вера. Надежда. Любовь? (СИ)

Глава 26. Вера

— Ну, тут не все так просто… — начал он и замолчал.

Информативно. Но я не торопила мужчину.

Хм, а ведь он мог бы стать отличным другом. Подруги всегда говорили, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает и всегда кто-то хочет большего. Но я явно не готова ни к какому большему, а чистокровному керувиму, герцогу разве нужна какая-то смертная душа, еще и под покровительством другого рода?

Нет, конечно!

Тут и думать не нужно. Явно там уже найдена пара для мужчины. По крайней мере в нашем мире мало кто из знатных женился по любви. Да и сейчас практика договорных и династических браков встречалась. Вряд ли тут иначе.

Но тут мужчина заговорил и я вся обратилась в слух.

— Маркольфом мой единокровный брат.

Неожиданное признание выбило воздух из легких.

— Как?!

— Суккубы редко связывают себя с одним партнером. А уж такая, как мать Маркольфома… Старшая среди суккубов, на ней держалась сила всех женщин не только рода Ашмади, но и вообще всех суккубов нашего мира. Любовников — море. Потрясающая женщина, как-то видел ее на каком-то мероприятии, до того, как она пропала в одном из миров… — мечтательно произнес герцог, а я еле сдержала улыбку. Но он одернул сам себя. — Так вот, однажды она встретила моего отца, еще до того, как он встретил маму. Ну и судя по всему, Наама тогда понесла от отца. Ты бы его видела, они с Маркольфомом — одно лицо. И пахнет брат очень похоже на папу…

— Пахнет?

— Ах да, вряд ли ты эти тонкости знаешь… У всех керувимов носы очень чуткие. Но есть особенности восприятия. Инкубы больше по женскому запаху мастера, суккубы хорошо ощущают ароматы мужчин. И расскажут по запаху все. А вот мы, куйкараши, у нас обоняние одинаково работает как на мужчин, так и на женщин, не такое тонкое, как у инкубов и суккубов, но полом не ограничены. Поэтому еще 150 лет назад я учуял в нем родню. А вот он во мне — нет. Я был пятидесятилетним мальцом… Ну и как любой мальчишка начал пытаться привлечь его внимание. Только вот мои шалости были расценены как попытки его унизить, оскорбить и подорвать авторитет, — хмыкнул мужчина, а я пробовала переварить полученную информацию.

Как все необычно… Стоп. Марк по другому говорил про запахи.

— Мне говорили, что можно уловить запах только идеального партнера…

— Да. Тут сложно… Можно ощущать в целом аромат: здоров — не здоров, родственники — не родственники. А вот когда пара… — мужчина глубоко вдохнул, мечтательно прикрыв глаза. — Тогда ты ощущаешь уже детали аромата. Например, легкий цитрусовый, закоторым прячутся бергамот и миндаль…

Киснула, сделав вид, что намек не заметила и решила перевети тему.

— А кто такие куйкараши? Я никогда такое слово не слышала…

— Ты же понимаешь, что это что-то вроде название народности, наверное. Даже не расы, если проводить аналогию с терминологией твоего мира. Давай пойдем по классификации которую ты в школе учила. Есть керувимы — это наш вид. Как у вас люди. Люди у вас делятся вроде на три расы, европеоиды, негроиды и монголоиды, так? — я кивнула. Вроде так было. — Вот, а у нас две расы — малахи, в твоей религии их называли ангелами, а мы с твоим начальством — шады — демоны. Разница в направленности магии. У малахов она условно светлая, у нас — темная. Но в отличии от ваших сказок, мы уже давно живем в мире, а так же спокойно можем скрещиваться между собой. Моя мама из муз, а они являются как бы народом, относящимся к расе малахов. То есть моя мама малах, а папа — шад.

— А для метисов у вас есть название?

— Неа. У нас метисов нет. Ребенок принимает магию того родителя, в роду которого мать. Моя мама решила войти в род папы, у вас это сродни смене фамилии. Ее раса и магия не поменялись, но это повлияло на меня. Я в итоге родился шадом, отвечающим за богатства.

Вспомнила! Вроде Марк что-то такое мне рассказывал. Только без подробностей про расы, виды… Да и я слушала вполуха, разглядывая гостей на дне рождения старшего брата Марка.

— А как же твоя любовь к искусству? Я подумала, что ты отвечаешь за творчество, искусство… — господи, зачем я это говорю?

Но слова не задели мужчину, а лишь вызвали улыбку.

— Мама всегда меня воспитывала в уважении к прекрасному. А папа хотел ее радовать, поэтому он часто приглашал или брал под покровительство творческие души из разных миров. Ну и я, демон богатства, вырос падким на прекрасное, — он улыбнулся и так на меня посмотрел, что мне стало неловко и я предпочла спрятать взгляд. Мне просто показался этот намек… Но демоняка решил добавить. — Не смущайся. Ты и правда прекрасна, Вера. Я ответил на твой вопрос?

— Угу, — кивнула я, надеясь, что ко мне он больше не повернет разговор. — Только не понимаю, почему в 50 лет, если я правильно услышала, ты не поговорил с Марки, а начал какие-то мелкие пакости делать.

Мужчина подвис, странно на меня смотря. Я что-то не то сказала?

— Сколько тебе лет?

— Эм… — растерялась я от этого вопроса. — Девятнадцать.

— Понятно теперь, — снова белоснежная голливудская улыбка. — Мы живем дольше, тебе будет непросто перестроиться… В 50 лет мы мозгами, наверно. как ваши десятилетки, внешне тоже не далеко ушки. Керувимы никуда не спешат. Мы начинаем говорить в 5–6 лет, ходить тоже в это возрасте. А в 53 года, когда я увидел на собрании Марки, я был не умнее среднестатистического десятилетки вашего мира. Ты много десятилеток знаешь, которые подходят ко взрослым людям? А Марки тогда был, наверно, как двадцатилетний юноша…

— Это ему сейчас как у нас в мире — 35? — спросила я, прикидывая разницу в возрасте. Раз их 5- лет равняются нашим десяти, а было все 150 лет назад, а Марк тогда был на двадцать лет…

— Нет, — улыбнулся Баал, подливая чай. — В 200 лет у нас совершеннолетие. А потом физическое развитие еще сильнее замедляется, а вот ментальное развитие зависит от конкретного представителя. Кто-то к совершеннолетию даст фору вашим старцам, а кто-то и в 700 перед смертью глупее ваших подростков будет.

— Понятно, все как у нас… Стоп. В 700 — смерть?! Но как же! Вед деду Марки тысяча почти…

— А он глава рода, — улыбнулся снова снисходительно Баал. — Они сильнее любого из нас и живут намного дольше.

— Как все у вас сложно, — фыркнула я, а сама думала, знает ли Марк о таком родственнике? Или нет? Судя по тому, что говорил Баал — не знает.

Я тут в шпионов играть собиралась, а придется в семейного психолога.

Мы еще какое-то время посидели в беседке, а я даже не заметила, как ночь окончательно спустилась на город, а в этом небольшом садике появились светлячки. Красиво…

— Баал, мне возвращаться пора, — сказала я, взглянув на часы. — Два часа подходит к концу. В Марки и так явно переживать будет, он то думает, что ты ему тут злые козни строить собираешься.

— Я понял, идем? — спросил он, протягивая руку.

Но так не хотелось уходить. Тут так спокойно, так тихо… И эти светлячки. Так спокойно мне еще ни разу не было, с момента попадания в этот мир. Хотя нет, свое спокойствие я получила на той скале. А Баал явно знает, как меня порадовать.

— Идем, — с тяжелой душой согласилась, вкладывая руку в его ладонь.

Мужчина кивнул и нас начало расщеплять.

Мгновение и мы оказались в том же кафе, но теперь я стояла рядом со столиком Баала, с другой стороны бамбука.

— Марки там же, — проговорил тихо мужчина, вглядываясь куда-то между растений, — но он нас не видит и не слышит. Беги к нему, пока он войной на наш род не пошел.

— Спасибо за разговор, Баал. И береги ногу, — улыбнулась я и порывисто обняла мужчину, поддавшись порыву.

Но меня не оттолкнули, а осторожно коснулись спины. Миленько.

А потом мужчину коснулся носим моего виска и быстро прошептал:

— Иди. И не распространяйся про свой дар, все, что рисовала, хорошо спрячь. Род Марки входит в совет, но даже он не сможет защитить тебя от того, кто тебя сюда отправил. Все, иди.

Мужчина мягко толкнул меня в проход между столиками в объятия злого Марка, а сам исчез.

Я бы тоже сбежала… Только вот бежать мне некуда. Да и должен же кто-то принять на себя удар и успокоить этого демона.

— Вера, вот и как мне тебя отпускать гулять, если даже у меня под носом ты сбежала с этим?! — прорычал он, но при этом очень нежно меня обнимая и явно сканируя, ведь я ощущала как по телу бегает волна тепла.

— Прости, — пискнула я, сжимаясь в мощных объятиях.

— Угу. Пойдем поговорим.