Вернись к нам

Глава 1

Никола

Проработав в ресторане год, я чётко уяснила одно правило: никогда не проливать напитки на клиентов. Особенно, если они богаты и безумно красивы. Но сейчас, я была близка к тому, чтобы нарушить его. Но две порции эспрессо не расплескались, и никто не пострадал.

У самого окна сидели двое мужчин. Они выделялись из всех присутствующих в баре. Взгляд так и тянулся к незнакомцам. Но если блондин выглядел дорого и богато, то брюнет был великолепен. Чувствовалась в нём некая опасность. Что–то тёмное и соблазнительное, притягивающее взгляд будто магнитом. Слишком хорош, чтобы существовать на самом деле. Впрочем, если честно, мне не с чем было сравнивать.

– Знаешь, кто эти двое? – шепчет мне на ухо вторая официантка.

Я, как всегда, морщусь. Снежана не упустит возможности познакомиться с заезжими из Москвы. Ради этой цели она устроилась работать в бар. Каждое её действие было направлено на достижение цели. Она не была охотницей, но шанс, если выпадет –не упустит.

– Говорят, это будущие владельцы металлургического завода, – шёпотом произнесла она, – приехали на сделку.

– Крупная рыба плывёт прямо в сеть, – усмехнулась я.

– А то. Надеюсь, задержаться на пару дней.

Сначала я обратила внимание на чёрные волосы, вьющиеся беспорядочной копной. На нём дорогой костюм, подчёркивающий хорошо развитую мускулатуру. Мужчина не походил на разодетого сноба. Он не пытался произвести впечатление. Просто ел, изредка разговаривая со своим другом. Именно эта простота меня привлекла.

Я то и дело поглядывала на него и пыталась угадать возраст незнакомца, и, хотя он выглядел довольно серьёзно, ему было не больше тридцати.
Он оглядывает толпу, в глазах та же резкость, что и в выражении его лица. За этой резкостью прячется решимость – решимость, которую я не видела раньше, – та самая, с которой позволит завоевать мир и с которой не боятся требовать своего, и достигать своих целей. Он выглядит как человек, который верен своим принципам, и никакие силы не заставят его отступить от них.
Незнакомец останавливает на мне свой взгляд. Его зрачки расширяются, будто мои мысли прозвучали вслух или слышит моё дыхание сквозь мелодию Ланы Дель Рей.
Он не отворачивается, не делает вид, будто смотрел на что–то другое и случайно взглянул на меня, напротив, он продолжает рассматривать меня, и медленно, очень медленно по его лицу расплывается улыбка. И его лицо становится выразительным и притягательным.

От таких как он, нужно держаться в стороне и старательно избегать.

Я разрываю наш зрительный контакт и отношу заказ на соседний столик. Кто–то проносится мимо и толкает меня локтем. Сейчас я всё-таки нарушила золоте правило все официантов.

Подаюсь вперёд, поднос с напитками выпадает из моих рук и едва не попадает на незнакомца. Он протягивает руку, чтобы удержать меня от падения, ладонью прикасаясь к моей руке.
Я моргаю, пытаясь прийти в себя, едва не потеряв опору.
– Вы в порядке?
– Да, спасибо. Если бы не вы, то оказалась на полу рядом с осколками.
– Не за что, – сухо отвечает он, а у меня перехватывает дыхание.
Я быстро отвернулась и вышла в коридор за совком, чтобы очистить пол от пролитого кофе, но дрожь, вызванная его взглядом, еще долго меня не покидала.

– Счет принесите, – отдаёт он распоряжение, нетерпеливо постукивая пальцами по краю стола. И на меня он больше не смотрит, сосредоточившись на своём собеседнике.

– Одну минуту, – я киваю, спеша выполнить просьбу.

Расплатившись по счету, они покидает наш бар. Смотрю им вслед и мне жаль, что он уходит. И возможно, мы никогда не увидимся. Никогда не всматриваюсь в лица клиентов, не пытаюсь запомнить, просто выполняю заказы, чтобы ни к чему нельзя придраться. Но этот впился в мое сознание словно острый шип от цветка.

Мельком взглянув в окно, увидела, что надвигается снежный шторм, солнце закрыли тучи, и было темно, хотя вечер ещё не наступил. Добираться до дома далеко.

Зима на Урале долгая и затяжная. Темнеет в четыре часа дня. Солнце может не выглядывать по несколько дней. Уходишь на работу ещё темно, приходишь с работы уже темно. Темнота становится твоим спутником, без неё никуда. Вот и сейчас в баре, где я работаю, тусклый свет вперемежку с сигаретным дымом, скрывает посетителей.

– Манхеттен, Б–52 или просто бутылку дорого виски, – самые частые слова, произносимые мужчинами в мой адрес.

Наш бар находится на первом этаже самой дорогой гостинице в городе. Местные жители редко заходят, так как в маленьком городке окруженного заводами, мало кто может позволить провести пару часов в баре и остаться с пустым карманом. Поэтому кассу пополняют приезжие богачи. Единственный вариант «отлично» провести свой досуг — это спуститься на первый этаж и уткнуться носом в окно с видом на местный ДК, ещё построенный в лучшие времена.

Ноги совсем онемели, я проклинала туфли на высоченных каблуках. Мне приходилось надевать их каждый раз на смену, потому что была маленького роста. Сегодня, субботним вечером бар переполнен. Об отдыхе не могло быть и речи. Присесть хотя бы на пару минут – непозволительная роскошь.

Я опустила поднос с пустыми тарелками и передала в бар очередной заказ:

– Ром с колой и два виски.

Мне казалось, что голова вот–вот расколется, а несчастный позвоночник онемел от усталости.

Чему я безусловно научилась, работая официанткой – это лавировать между столиками с полным подносом. Единственное, что подбадривало – это конец смены.

Работа несложная, каждый раз одно и то же, за год можно привыкнуть. Вечерние смены спасали и помогали заработать на жизнь.

В тот вечер, когда повстречала таинственного незнакомца, я ничего не хотела менять. Всё устраивало: серый город, квартира с советским ремонтом, дядя алкаш и отсутствие теплой погоды почти весь год.

Я проживала обычную жизнь. Не было новых желаний, даже не мечтала ни о чём. Всё чего хотелось закончить смену, прийти домой посмотреть сериал или почитать новую книгу. А утром уезжала на учёбу.

Глава 2

Даниил

– Давай развеемся, – Дима убеждал меня второй раз за день, повеселиться этим вечером. – Вот, что ты станешь делать?

– Работать, именно за этим мы сюда приехали.

– Дома наработаешься. Ты оказался слишком скучным.

– А ты смотрю весельчак. И тебе это не добавляет плюсов.

Мы с Димой неплохо ладили. Он отлично себя показал на посту топ-менеджера, но иногда переходил все границы.

– Не будь занудой. Впереди целый вечер, не будешь же ты прозябать его один. А так съездим в крутой ресторан, тем более я нашёл нам компанию.

– Кого?

– Снежана, официантка. Она будет не одна, придёт вместе с блондинкой.

– С чего ты взял, что мне они интересны.

– Ладно, тебе. Я видел, как ты на неё смотрел, с такой куколкой приятно провести вечерок, – я ухмыльнулся.

– Подумаю.

– Если, что через час встречаемся внизу.

Отчасти Дима был прав. Мне необходимо расслабиться.

Сколько часов я уже без сна? Сутки или двое? Без понятия.

Честно говоря, я уже сбился со счёта. Опять очередная командировка.

Я прижался лбом к стеклу. Безлюдные улицы тонули в серой дымке. Снова этот холодный город. Снова серый завод.

Утром мне доставили в номер красный, бархатный конверт. Пустой. Вот уже пятнадцать лет, кто-то шлёт их. Каждый раз его приносят 10 февраля. Возможно, это напоминание или угроза. Кто их присылает и зачем? Ответить я не мог.

10 февраля самый трудный для меня день. День годовщины. Воспоминания о злополучном дне снились до сих пор. За годы удалось с правиться с последствиями. Правда не со всеми. События, которые случились двадцать лет назад, разрушили нашу семью. Словно по щелчку пальца, мне пришлось повзрослеть и забыть что-то такое спокойное детство.

Я дотронулся до серебряного браслета на руке. Он был напоминанием о прошлом. Браслет, доставшийся от мамы, служил маячком, возвращал в реальность.

Может стоит, принять предложение Димы и забыться, в этот сложный день.

Полгода назад вернулся из Лондона, и отец отправил работать в компанию. Моей первой самостоятельной сделкой стало слияние двух предприятий. На стеклянном столике лежал результат усердной работы, очень выгодный контракт.

Подхожу к ноутбуку, необходимо закончить дела, но воспоминания накатывали волнами, и сконцентрироваться не получалось. Открываю окно, мороз проникает в номер. Холод покалывает кожу и заставляет немного взбодриться.

Моя жизнь шла чётко по плану. Я начал работать в компании отца сразу после окончания колледжа в Лондоне. С детства рос с уверенностью в том, чем буду заниматься по жизни. Потому что, когда я родился, уже всё за меня решили. Быть правой рукой отца и решать задачи, на которые он укажет. Вроде бы король, но на самом деле пешка.

Несомненно, это отличное место практики, крупная компания, которая в перспективе станет моей. Но хотелось самому добиться чего-то в жизни. Тем более меня учили, что не деньги и связи играют роль, а твои достижения. То, чего ты сам добился, а не то что принесли на блюдечке.

Моя командировка длилась два дня, не было времени на пустые развлечения. Но идея Димы мне нравилась.

Мне хотелось её увидеть. Не в ресторане, а рядом с собой. Не знаю, что меня в ней зацепило. Может детская наивность и простота? Словно сбежавшая героиня из сказки: золушка или Белоснежка. Хотя спасать принцесс или жениться на них, не в моём стиле.

Кто она? И почему к ней тянет? Внутри шла борьба с самим собой. Должен ли он её игнорировать или последовать своим инстинктам и познакомиться поближе? Мимолётная встреча вывела из равновесия. Однако Дима решил всё за меня, пригласив вторую официантку поужинать.

Девушка не в моём вкусе. Да, мне нравится определённый типаж. Я вообще считаю, что у всех разные вкусы непросто так, а чтобы сразу отсеивать лишнее. И эта девушка никак не вписывалась в мою жизнь. Рядом со мной должна быть из моего круга и равная по статусу, потому что с такой проще найти общий язык. Не будет конфликтов, не будет драмы и сентиментальности.

В свои двадцать четыре я следовал аккуратно и четко составленному плану. Работа — моя жизнь. Она требует полной отдачи и всего времени, не оставляя ничего для личных отношений.

Никогда не увлекался официантками или горничными. Они или охотницы за деньгами или рассчитывают на романтические отношения. Своим появлением она принесла противоречия и нарушила привычный ход моей жизни.

Но меня завораживал каждый её шаг, пока наблюдал за ней краем глаза. Я почувствовал влечение, которое не мог понять, с первого момента, как только увидел её в ресторане. Меня поглотили нежеланные чувства к девушке, которую видел только один раз.

В тот момент, когда она чуть не упала, я обратил внимание на синие глаза и натуральные светлые волосы. Невзрачная форма подчёркивала естественную красоту фигуры. Прикосновение к её телу, сладкий запах заставили сердце забиться сильнее обычного.

И мне хотелось заново пережить приятные ощущения, потому что в последнее время не испытывал ярких переживаний. Одни сплошные сделки, переговоры, соглашения. Но эта девушка принесла бурю эмоций, и я не успокоюсь, пока не получу то что хочу. Нужно всего лишь, один раз прикоснуться, заполучить её на одно мгновение, пригубить, чтобы погасить тот огонь, что она распаляет во мне.

Я не из тех, кто зацикливается на чём-то, но я зациклился на ней. Не могу выбросить из головы. До такой степени, что это мешало работе весь день и готов познакомиться поближе. Благо совещание прошло отлично и мне удалось завершить все дела.

В жизни мало моментов, которые действительно имеют значение. Обычно ты их замечаешь лишь после того, как они уже случились. Задним числом, оглядываясь, с недоумением осознаёшь, что только по невероятной случайности ты оказался именно там и именно тогда. И одна встреча может перевернуть всю жизнь.

Но решение уже созрело в моей голове. Я выпил виски и отправился к выходу, по пути накинув чёрное пальто.

Глава 3

Никола

– Как я выгляжу? – после смены не успела привести себя в порядок.

– Выглядишь на все сто, – Снежана звонко рассмеялась. – Не переживай.

Когда выходили из отеля, где нас ждал мерседес представительского класса, слава богу, не споткнулась по пути. Снежа чуть, не кинулась в объятия к своей новой цели. Я села следом за ней и просто поздоровалась.

– Привет, Дима, а там Данил.

– Даниил, – поправил его брюнет на переднем сиденье.

– Опять ты за своё, не путай.

– Это ты не путай моё имя, – буркнул Данил или Даниил. Он с кем–то переписывался, поэтому даже не повернулся и не обратил на меня внимание. Моё сердце уже привычно сделало кульбит.

За полчаса добираемся до центра города. Желания прогуляться у парней нет, так как на улице пошёл сильный снег и похолодало. Их тоненькие пальтишки не выдержат холодов уральской зимы.

Я раньше не бывала в Онегине, хотя часто проходила мимо пафосного ресторана, потому что, мягко говоря, не вписываюсь в местную атмосферу. Здесь концентрат богатства на один квадратный сантиметр, больше, чем где–либо в городе.

Ресторан расположился на пятидесятом этаже стеклянного небоскрёба, которой прозвали в народе Башней Саурона.

– Здесь мило, – рассматривала помещение, идеальное место для романтического ужина.

На ледяной витрине, с которой можно выбрать живой деликатес: рыба–попугай, розовая Дорада, гигантские креветки, осьминог и ещё разные рыбы названия, которых не знала. Экзотика, одним словом.

Мужчины выглядят статно. Достаточно молодые для владельцев одного из самых крупных предприятий региона. Скорее чьи–то представители или сынки олигархов.

Блондин, что–то рассказывал второму мужчине, но не забывал смотреть на Снежану. Он на самом деле заинтересовался ей.

У Даниила яркая внешность. Аристократические черты лица и надменный взгляд делали его похожим на герцога или графа, сошедшего из исторического романа. Он чем–то напоминал породистого скакуна. Гордого, надменного и своенравного.

У него взгляд человека, уверенного в своих силах. Манера держаться подчёркивала особый статус. Вальяжная поза, элегантная причёска. Он словно не принадлежал к миру простых смертных. Одним словом, стильный, но загадочный. Ещё раз убеждаюсь, что первое впечатление не обмануло. Он непохож на мажоров выкладывающих фотки из дорогих ресторанов в интернет.

Блондин – полная противоположность. Улыбчивый, беззаботный, с весёлыми глазами. Он постоянно шутил, а Снежана, не переставая, хихикала.

Мне было неуютно с незнакомыми людьми. Я всегда терялась и не знала, что сказать. Но сидеть как истукан тоже не хотелось. Поэтому, борясь с волнением, первой спросила.

– Чем вы занимаетесь?

Даже не взглянув на меня, он ответил так будто ему задали самый глупый вопрос за всю его жизнь.

– Бизнесом, – парень дал понять, что не настроен на диалог.

От его ответа мне стало ещё не уютнее. Есть совсем не хотелось, дорогой ресторан казался местом пытки.

Я пыталась улыбаться, так как улыбкой можно растопить любой лёд. Но только не этот. От Даниила исходила только враждебность. Смотрит как барин на мещанку, что в принципе правда. Только я работаю не меньше его. Учусь и делаю всё, чтобы выжить.

Разговор не клеился. Весь вечер он не отрывался от своего телефона. Не замечал, не интересовался. Для него я ничем не отличалась от дивана или люстры, висящей над нашем столиком. Есть же такие мужчины и они кому–то принадлежат. А мне остаётся только смотреть и зачем–то запоминать черты лица, аккуратно уложенные вьющиеся волосы, жесты.

Какие–то несколько секунд я думала, что между мной и этим мужчиной установилась особая связь. Но сейчас я поняла – это обман. Как обычно.

Но он притягивал и не только меня одну. Девушки за соседним столом не отрываясь смотрели на моего спутника и перешёптывались. И скорее всего, именно им достанется его улыбка, нежные прикосновения и верность.

Думаю, такие как он собственники, ценят то, что имеют.

Когда принесли горячие, я уже смирилась с участью быть тенью в его ярком мире. Я давно поняла, что если влюблюсь, то безответно. Для простой, обычной девушки из коммуналки, максим подойдёт не пьющий работяга. Но нет, мне нужен был свой принц, бог, герой под чьи ноги брошусь, а он и не заметит.

Дурочка, очнись, тебе даже на него смотреть нельзя, – говорила сама себе.

Безысходность накрыла и потянула за собой. Вот так иногда приходит осознание своей никчёмности и ненужности.

И сейчас мне хотелось бежать быстрее отсюда, оставить его только в мыслях.

Но вечер продолжался, Снежа и Дима веселились. От выпитого расстояние между ними уменьшалось, интересов становилась больше.

Чтобы как–то отвлечься от мыслей, старалась прислушаться к их разговору, но ничего нового не узнала. Дима рассказывал о поездках по всему свету, о страсти к машинам – об обычной лакшери жизни парня из Жуковки.

Я попробовала представить их вместе как пару. Думаю, у них всё могло сложиться.

Несмотря на свою яркую внешность, Снежа очень любящая и стала бы верной женой. Искренне сжимаю кулачки за неё.

Время шло к ночи. Я продумывала вариант ухода. Придётся брать такси.

– Мне пора, уже поздно, – привлекаю всеобщее внимание.

– Неужели ты хочешь уйти, у нас целая ночь впереди, – Снежа вяло протестовала.

– Хочу выспаться.

– Предлагаю другой вариант: давайте найдем место повеселее.

– Точно, и будем танцевать до утра, – Дима обнял её за плечи и притянул к себе. Она громко засмеялась.

– Нет, я пойду, – поняла, что спорить с ними бесполезно, нужно встать и найти такси.

– Я провожу, – сказал Даниэль. От неожиданности я чуть не поскользнулась. – Нам почти в одно место. – Ты доберёшься сам до отеля? – уже обратился он к другу.

– Не вопрос, но лучше бы ты пошёл с нами. Серьёзным дядям иногда нужен отдых.

С замиранием я ждала окончательного ответа. Мне и хотелось очутиться в одном замкнутом пространстве вместе с ним и в тоже время я боялась этой близости.

Глава 4

Никола

Мы сели в такси бизнес–класса. Слишком маленькое пространство и близость к нему не дают мыслить рационально. Зачем он поехал меня провожать? Мог со спокойной душой остаться в ресторане.

Я действительно не понимаю его. Может, хотя бы сейчас он перестанет игнорировать меня? Но нет. Интересно, он всегда такой холодный или просто сдерживает себя.

Тишину в машине нарушает то французы, то итальянцы наверно, поющие о любви. О чём ещё им петь? И после очередной иностранной баллады, зазвучала наша песня о любви. Так сильно подходящая под атмосферу в салоне.

«Сегодня целый день идёт снег
Он падает, тихо кружась
Ты помнишь, тогда тоже всё было засыпано снегом
Это был снег нашей встречи
Он лежал перед нами белый–белый, как чистый лист бумаги
И мне казалось, что мы напишем на этом листе повесть нашей любви»

Приятный голос пел, ещё больше, разжигая котёл и так накалившихся эмоция.

Даниил откинул голову назад, глаза прикрыты. Сейчас он выглядит расслабленным и спокойным. Хочется обнять и приласкать как котёнка. Но это в мыслях я смелая, а на деле всю дорогу смотрю в окно, хотя ничего не видно.

Машина затормозила на светофоре. Он посмотрел на меня, и наши взгляды пересекаются. Он словно знал, о чём я думаю.

Наверно, такой взгляд он видел много раз – вожделение, смешанное со смущением.

– Не холодно? – и не дожидаясь ответа, попросил водителя добавить тепла.

– Спасибо, – выдавила. Мне стало душно и жарко, но внутри вся дрожала.

Красный свет, зелёный свет, снова красный. Ещё минута и мы подъедим к отелю. И наконец, странный вечер закончится.

– Не хочешь подняться?

– Что, – от неожиданности я переспросила.

– В номер.

В этот момент я потерялась в глубинах сознания. Мозг отключился, он как змей из эдемского сада гипнотизировал взглядом и искушал. У меня возникает ощущение, что в целом мире сейчас нет ничего более естественного, чем согласится на его нелогичное предложение.

Я, как и Ева поддалась соблазну. Просто промямлив.

– Да, – только тогда ещё не знала, что этот вечер перевернёт всю мою жизнь.

– Тогда пойдём, – Даниил помог выбраться из машины. Мои холодные руки очутились в горячих ладонях.

Позже я вспоминала, понимала ли что будет дальше или надеялась на сказку? Ответ очевиден, тогда я верила в сказки.

Номер–люкс, на последнем этаже, не впечатлил, так как всё внимание было направлено на хозяина. Даже панорамные окна, открывающиеся на ночной город, не привадили в восторг. Здесь и сейчас на меня производил впечатление только один шедевр и выглядел он как человек.

Даниил снял пиджак, растянул верхнюю пуговицу рубашки, закатал рукава, оголяя красивые рельефные руки. Загорелая кожа выделялась на фоне белой рубашки.

Интересно он только что вернулся с Бали или это естественный смуглый цвет кожи?

Снимает часы, он словно дома и хочет расслабиться. Я замечаю усталость в его движениях, видимо день выдался напряжённым. Может поэтому он такой неразговорчивый?

Почему он поменял своё отношение ко мне? Я точно не походила на девушке достойную его внимания.

– Хочешь выпить? Вино?

В ответ просто кивнула. И посмотрела в его спокойные, задумчивые глаза.

– Ты вообще говоришь или только киваешь?

– Я пыталась начать разговор, но вы не захотели, – чувствую, как краснею, так всегда, когда волнуюсь.

– Можно перейти на ты. Я не очень люблю общаться в общественных местах.

– Твой друг не против.

– Дима недруг, топ–менеджер в холдинге, и да, мы разные.

Мне хотелось расспросить чем он занимается, действительно ли приобрёл акции завода. Что он любит: зиму или лето, рок или реп. Читает перед сном или работает до глубокой ночи.

Сотни вопросов кружились в моей голове, хотелось расспросить обо всём на свете.

– О чём задумалась?

«О тебе»

– О жизни.

– И, продолжай.

– Она не предсказуема. Не знаешь, что ждёт тебя завтра.

– Не согласен. Жизнь находится в твоих руках. Ты сам решаешь, что будет завтра.

– Рассуждаешь как Бог.

– Я не говорю про обстоятельства, от которых мы не зависим: смерть, болезни. Но почти все решения, которые принимаем, зависят от нас.

Я теряюсь в разговоре, молчать было проще, здесь мы наедине, но в ресторане было легче – Снежа и Дима заполняли паузы в разговоре. Не знаю, что говорить. Не умею болтать с мужчинами, особенно с таким, который сейчас стоит передо мной.

Даниил похож на того, кто прежде, чем что–то сказать, анализирует каждое слово и не говорит лишнего.

– Ты первый раз в городе? – он отвечает мне не сразу, его чёрные глаза пронзают меня насквозь. Взгляд задерживается на моем лице.

– Да, приехал по делам.

Он снял пиджак со стула, подошёл и набросил мне на плечи.

– Нет, не стоит.

– Я вижу, как ты дрожишь. Здесь очень холодно, не представляю, как можно выжить, когда на градуснике минус двадцать.

– Бывает холоднее, но ко всему привыкаешь.

– Только не к холоду, я вырос в тёплом месте.

Я молчу, и он молчит, но разговор даже в тишине словно продолжается.

Никогда не пила, дядя пил за нас двоих. Но сейчас очень хотелось унять неуверенность, стать смелой, отбросив робость.

Здравый смысл подсказывал уйти, пока ничего не случилось. Но передо мной стоял мужчина, встреча, с которым возможна только один раз в жизни. В тот вечер я была уверена, что подобного ему больше не встречу.

Он наливает один бокал вина, изящно, словно делает это каждый день. Подносит и снова смотрит прямо в глаза, а я разглядываю вино – красное, красивое, но на вкус терпкое.

После нескольких глотков, он забирает бокал и отпивает с места, которого касались мои губы. Отворачиваюсь и делаю вид, что рассматриваю репродукцию на стене.

События развиваются слишком быстро. Я стою не на краю пропасти, а падаю в неё.

Глава 5

Никола

– Что это за картина? – пытаюсь перевести тему и унять дрожь.

– Это Эреб, бог тьмы.

На стене висела картина. На ней изображён мужчина, словно рождённый из темноты посреди вселенной. Словно он и есть сама вселенная. Позади нарисована девушка, она не смотрит на него, лицо опущено, но рукой едва касается мужчины. Она словно тень, его светлая сущность.

– Эреб, произнесла я, – знаю только Аида из тёмных богов.

– Он создал бездну и хаос, а от его союза с богиней Нюктой появились смерть и любовь.

– Как интересно, смерть и любовь вместе.

– Любовь и вправду можно сравнить со смертью. Чаще всего она приносит боль, разочарование и убивает в нас светлое и хорошее.

– Всегда считала, что любовь — это светлое чувство.

– Рассуждение наивного ребёнка. Ты просто мало знаешь об этой жизни.

– Я просто верю в любовь. Если любишь, то постараешься сделать человека счастливым.

– А ты любишь?

Я растерялась. Ни к кому не испытывала сильных чувств.

– Вот видишь, не можешь ответить. Вожделение и страсть ты путаешь с любовью. Чувства мимолётны и их можно контролировать.

– Тогда что такое любовь?

Он улыбнулся.

– Это дела, поступки. Ими ты можешь либо доказать свою любовь или принести боль и всё разрушить.

Даниил замолчал. Я проследила за его взглядом в окно. Снежинки спокойно ложились на асфальт. Город погружался под снег, завтра невозможно будет пройти по улицам.

– Насколько далеко ты готова зайти? – очень красивые глаза исследуют меня, от его раскованности и открытости хочется быть искренней.

– А чего хочешь ты? – сделала ещё один глоток и почувствовала, как все мои защитные барьеры исчезают. Я теряла связь с реальностью и всё больше проваливалась в пропасть под названием Даниил.

– Хочу тебя. В тебе есть что–то таинственное. Люблю загадки.

Наверное, он меня с кем–то спутал или алкоголь заставляет его видеть то, чего нет.

– Ты разочаруешься, когда разгадаешь.

– Нет, разгадывать можно вечность.
Меня буквально притягивали его глаза, лёгкая небритость, изящные пальцы. Захотелось почувствовать его прикосновение на своей коже.

Обольщал ли он меня, провоцировал? Нет.

Я делаю шаг. Его губы стали ближе, запах туалетной воды и феромонов обволакивал, погружая в наслаждение. Он ещё ничего не сделал, а я оказалась на небесах.

Его дыхание, в котором ощущался вкус вина, коснулось моих щёк. Нежное, едва ощутимое и искренние прикосновение к губам. Казалось, он впервые прикасается к девушке, исследует, наслаждаясь процессом.

Носом провёл по шее, ключице.

Расстёгивает платье пальцами, едва касаясь спины. Представить не могла, что от простых прикосновений можно испытывать столько удовольствия. Вожделение, трепет – раньше я не знала, насколько сильными могут быть эмоции, вызванные мужчиной. Мне казалось, все пространство вокруг исчезло. Тело словно парило в невесомости, осталось только блаженство и эйфория.

Одного шага и одного поцелую оказалось достаточно, чтобы утонуть в дурмане страсти. Одного шага оказалось достаточно, чтобы я осознала чего хочу. Одного шага оказалось достаточно, чтобы мой мир перевернулся.

Этот момент изменит всё, исправить уже ничего не получится. Ничто и никто никогда не будет прежним.

Он предвестник моей гибели. Пугающий, но в то же время притягательный. Соблазнительный, но запретный плод.

– Ты вся горишь. Не заболела?

– Нет, это от вина, – и от тебя, мысленно продолжила про себя. Его мужественность и неотразимость сметаю всё на своём пути, в том числе и меня.

Меньше всего я ожидала нежности. Она окончательно покорила меня, так что мои моральные ценности и гордость превратились в руины. Его чувственность и нежность никак не клеилась с образом мужчины в ресторане. Он словно скинул маску надменного и властного человека.

Поэтому я не смогла устоять, хотя долгое время жалела о своём поступке. В тот момент я ничего не знала о мужчинах. Юная и наивная поверила, что наша ночь не закончится с приходом рассвета. И он останется здесь, никуда не полетит, пропустит рейс и будет дарить мне свою любовь.

– Ты пахнешь мармеладкой.

– У тебя тоже необычный запах, не встречала подобного, – просто утонула в его запахе. Цитрус, может грейпфрут и что–то терпкое, даже горькое. Неповторимый аромат, уверена, что ни один другой мужчина так не будет пахнуть как он. Я чувствовала его желание, не физическое, а внутренние исходящие из глубины. Возможно, это были всего лишь фантазии, так как мне не с чем было сравнивать.

Я растворялась в неспешных поцелуях. Даниил подарил мне нежность, тепло, вдохновение, желание дышать полной грудью. От него исходила созидательная сила и полнота жизни. И сейчас он делился ею со мной, заставляя сердце биться быстрее.

Глаза у него были тёмные, как горький шоколад. Нельзя было понять – чёрные или коричневые. Но стоило ему на меня взглянуть, они стали тёмные, как тьма. Тьма, которая не пугала.

Дрожащими пальцами стала расстёгивать его рубашку. Медленно провела рукой по сильному и крепкому телу, наслаждаясь бархатной кожей, коснулась дорожки волос, не решаясь продолжить.

Даниил наблюдал за мной, ему нравились прикосновения, он искренне хотел меня, и это придало уверенности. А потом резко прижал к себе, сдёрнув ненужное платье.

Мы переместились на кровать, он продолжил раздевать. На мгновение стало холодно, потому что лишилось его горячих рук. Он отстранился от меня, чтобы освободиться от остатков одежды. Ни секунды не могла остаться без него. Я его целиком и полностью. Хотелось прижаться и дышать им.

Только тобой Даниил. Ты мой первый мужчина. Единственный.

В тот момент я осознала, насколько приятно находится с кем–то рядом, и была счастлива, что этот кто–то неповторимый мужчина, который изо льда превратился в огонь.

Я не сказала ему, что он первый. Побоялась, что уйдет, остановится.

Глава 6

Даниил

За окном вновь поднялся февральский ветер. В беспроглядной тьме ничего не было видно.

Всю ночь не сомкнул глаз. На мгновенье подумал, не остаться ли здесь. С девушкой приятно и уютно. За несколько часов получил от неё столько тепла, сколько не получал ни от кого.

Глядя на неё, мысленно оказался в прошлом, перебирая в памяти воспоминания. Прошлое и реальность накладывались друг на друга, и никак не пересекались. Этой ночью наслаждался драгоценными секундами её близости. Ночь казалось волшебным сном, в котором нет кошмаров. Все монстры словно уснули.

Её реакция на меня отличалась от реакции других девушек, с которыми, когда–либо встречался, и это приводило в замешательство. Её застенчивость вызывала интерес. В моём присутствие давно никто так не смущался.

Так приятно было ощущать её в своих объятиях – тёплую, нежную и сексуальную. Смотрел в синие глаза, которые манили своей загадочностью, и понимал, что не в силах отвести взгляд. Когда предложил остаться, она испытала шок и растерянность, но интерес пересилил скромность, и она согласилась. Позже я понял почему, она оставила свой след в памяти, который не стереть. Никогда не хотелось быть первым у девушки, но в этот раз было, что–то волнительное, чарующие.

Удалить главу из своей жизни невозможно, только забыть на время. Этой ночью мне почти удалось почувствовать себя другим. Человеком без тяжёлых воспоминаний и сложного настоящего. Никола действительно что–то пробудила во мне.

Но пытаюсь взять эмоции под контроль. Девушке с необычным именем нет места в моей жизни. В конце концов это просто секс.

Усилием воли вылез из постели. Прохладный душ отрезвил и напомнил за чем я приехал в маленький городок. Проверил телефон, пришла пара сообщений от моего помощника и один пропущенный звонок от отца. На минуту я позволил себе помечаться, как изменилась бы моя жизнь, если бы я продолжил эти отношения. Для девушки точно не в лучшую сторону, потому что отец никогда не принял её в наш дом. Он бы сделал всё, чтобы она осталась тут навсегда. У обычных людей есть возможность выяснить насколько вы подходите друг другу, убедиться сколько у общего и принять решение пойти по жизни вместе. Они решают поселиться в квартире или построить дом, завести кошку или собаку, поехать на отдых в горы или на море. Если у них много общего, они женятся. Но в моём случае это невозможно. В отношениях я стану ориентироваться на статус девушки и её возможность подстраиваться под мою жизнь. Никакой импровизации невозможно. У меня могут быть только договорные отношения. Может быть секс, привязанность, но не чувства. Это моя реальность и я пытаюсь быть честным с самим собой и не верить иллюзиям, как бы притягательны они не были. Это в «Ромео и Джульетте» можно пойти наперекор семье, но в реальности, люди не геройствуют. Не бросают всё ради влюблённости и не меняют жизнь, а остаются в привычной роле.

Пока у меня недостаточно власти и связей противостоять отцу, но всё впереди, потому что он и научил меня добиваться поставленных целей любой ценой и использовать радикальные методы. Не ведая, он сам вырастил во мне свою копию. Идти по головам, быть расчётливым и жестоким у меня в крови. И ради своих целей подвину всех, кто мне мешает, даже собственного отца.

Учитывая спонтанность момента, хотелось провести с ней одну ночь, не больше, таков был план. И единственным верным решением стало отстраниться, прервать ненужную связь. Сложно было подчиниться внутреннему импульсу и уйти. Но я ушёл и никогда не собирался возвращаться, потому что с каждой минутой она всё больше пробиралась в моё сердце. А моё сердце принадлежит только мне.

Не стал узнавать её адрес или телефон. Мы больше никогда не встретимся и не пересечёмся. Как бы то ни было, пусть всё идёт своим чередом. Мы слишком разные, и пусть она останется мимолётным видением, где–то на задворках памяти.

Ледяной ветер проникал через пальто, когда я поднимался на борт бизнес–джета. Снег, напоминающий пудру, закончился. Меня здесь больше ничего не держит.

– Доброе утро, Даниил Дамирович.

Я протянул ему чемодан стюардессе, освобождая свои руки.

– Доброе утро.

Я уселся в кожаное кресло, взял планшет и попытался сконцентрироваться на новостях. Дима уже спал, развалившись напротив меня.

Самолёт выруливал для взлёта.

Я посмотрел в иллюминатор, кроме сигнальных огней ничего не видно. Ещё не рассвело. Было слишком рано, чтобы просыпаться. Но если бы я не ехал в аэропорт, то, вероятно, все равно не спал. Это утро не было похоже на большинство других.

Разбег, отрыв и мы уже летим. Город уменьшается в размерах.

Мне принесли кофе. И хотелось, чтобы в этой чашке, настолько горячей, находилось что–то покрепче, потому что это заставило бы меня расслабиться, и я перестал думать о причине хаоса в моей голове. Например, виски.

– Могу я вам что–нибудь предложить? – стюардесса наклонилась ко мне так близко, нарушая границы, что стало не по себе. Хотелось почувствовать не её цветочный аромат, а запах клубники. Запах, который навсегда врезался в память.

Я посмотрел на потемневшее небо, крепче сжимая горячую чашку.

– Включите музыку.

– Какую именно?

– Рок, классику – сказал я ей. И сделайте погромче.

И под звуки Led Zeppelin, открываю ноутбук и включаюсь в рабочие процессы. У меня слишком много насущных проблем и стоит сфокусироваться на других, более важных вопросах.

Глава 7

Никола

Просыпаясь, медленно открываю глаза.

Отель. Даниил.

В сознании всплыли картинки случившегося ночью.

Я повернулась на другую сторону кровати и увидела скомканные простыни, смятую подушку – его не было рядом. Возможно, вышел в туалет.

Прислушалась, ничего – тишина. Похоже, я одна в номере.

Взяла телефон, время шесть утра. Хорошо, что сегодня выходной, можно ещё поспать. Наверное, он вышел или уехал на завод. Решила подремать и дождаться Даниила.

Но сон не шёл, тревога усилилась. Чем больше проходило времени, тем меньше оставалось шансов, что Даниил вернётся. Надо проверить вещи.

Я встала, накинув мягкий халат, прошлась по комнате. В шкафу вещей не оказалось. Ощущение будто здесь никто не жил. Только открытая бутылка вина, пустой бокал и пятно на простыне напоминали о вчерашнем вечере.

Что я натворила – пронеслось в голове. Отдала себя, а он исчез, уехал, улетел. Я знала, что он уйдет. Даниил ничего мне не обещал, но даже не попрощался. Как–то подло.

Здравствуй, одиночество. Недолго ты отсутствовало.

Момент эйфории сменился на боль и грусть.

На, что ты надеялась – кричал внутренний голос.

Что влюбиться в тебя, схватит в охапку и увезёт?

Увидит в тебе чистое сердце и станет твоим?

Но так не бывает, и ты прекрасно об этом знала. Поэтому не стоит плакать и жалеть себя.

В растерянности так и стояла, смотрела на утренний город. В номере было тепло, но я продрогла, словно температура упала до минус двадцати.

Взгляд зацепился за пачку пятитысячных на тумбочке. Он деньги оставил, как проститутке. Всё теперь ясно.

Осознание ситуации как лавина обрушилась на меня.

Я официантка, он богатый мужчина. Я на земле, а он дальше, чем небо. Только я не хожу по земле, а летаю и разбиваюсь об одни и те же ошибки.

Даже смотреть не стала, во сколько он оценил меня. Пусть у горничной сегодня будет хороший день.

Наконец, я поняла, что нужно уйти из отеля, так чтобы никто из персонала бара не заметил. Тайком, по лестничной площадке спустилась вниз. Никому не было до меня дела.

Я вышла на улицу, и ноги тут же утонули в снегу. Заснеженные деревья, как истуканы, замерли. Улица была пустой, прохожих почти не было. Каждый шаг давался с трудом, снега навалило столько, что ноги переставляла еле–еле.

Дома меня ждали пустота и темнота, и во мраке пряталось одиночество. Я поднялась на второй этаж, зашла в квартиру, закрыла за собой дверь и несколько мгновений постояла, вслушиваясь в собственное дыхание. Звук тишины резанул слух.

Внутри комнаты царил беспорядок, окурки высыпались из жестяной банки служившей пепельницей. На кухонном столе валялась упаковка, рядом стоял ряд пивных бутылок. В комнате стоял затхлый запах. Нужно срочно проветрить. Распахнула окно, и потоки морозного воздуха устремились в внутрь, выветривая застоялый сигаретный дым.

Я села на синий пластмассовый стул, который дядя стащил из летнего кафе. Смотрела на выцветшие занавески, висевшие в комнате с самого рождения, антикварный комод времён начала века с вечно отваливавшийся дверкой, которую приходилось прикручивать, новое пятно на потолке, опять соседи подтопили.

Проверила телефон. Может он звонил. Нет, у него нет моего номера. Никто не звонил, даже Снежана молчала. Осознав, как он далёк от меня, я села на кровать и разрыдалась. Вся магия вечера улетучилась, я чувствовала себя лягушкой в болоте, из которого никогда не выбраться. Ничего не меняется в этом мире, ничего не меняется в моей жизни. Горечь и обида нахлынули с новой силой. Слезы лились до тех пор, пока не поняла, что нечем дышать. Нос заложило, глаза распухли, пришлось выпить воды и попытаться успокоиться. Только боль ходила по кругу, голову сжала в тиски. Хотелось забыться.

Интересно, водка правда помогает?

Но проверять не стала, хватит на сегодня глупостей. Нужно успокоиться и дальше продолжать жить, только как?

Я засыпала и снился мне сон, в котором бог Эреб смотрит на меня и укрывает тьмой, а Даниил насмехается надо мной. Даже во сне он преследовал меня. Если бы меня попросили загадать сейчас желание, я бы попросила стереть мне память. Особенно последние несколько дней.

Нет, я не хочу снова увидеть Даниэля, оказаться еще раз рядом. Нет, просто забыть и никогда не встречать.

Время лечит и раны заживают. Может через года, это всё покажется ерундой, но сейчас словно тысячи иголок вкололи в моё сердце. Это любовь, когда нет покоя? Это любовь, когда плачешь и плачешь? Спрашивала у вселенной. Ответ так и не пришёл.

Дни я проводила в одиночестве. Дядя часто не возвращался ночевать, чему я не сказано радовалась.

В серых буднях радовал только снег. Чистый, он выпадал каждый день. Но печаль всё сильнее охватывала меня. Временами казалось, что она маячит тёмной тенью за спиной. Горькая обида разъедала душу. Хотя сердце мой было разбито, учёбу никто не отменял. Только читать не получалось, мысли разлетались в разные стороны, концентрация нулевая.

Чтобы взбодриться решила прибраться, надев жёлтые перчатки, дочиста отмывала комнату. После уборки всегда становилось легче. Порядок в комнате, снижал тревогу. В ряды перфекционистов не входила, но чистоту любила. Стало легче. Я подошла к окну. От усталости прислонилась лбом к холодильнику, оглядывая двор. Вечер ещё не перешёл в сумерки. Я не стала задёргивать шторы и смотрела, как снег светится в ярком свете фонарей.

В доме напротив, в окнах, горел свет. Кто-то сейчас ужинает всей семьей, обсуждая за большим столом, как прошла рабочая неделя, и строит планы на выходные. Или влюблённая пара в обнимку смотрит сериал. С попкорном, чипсами или сухариками. Но не во всех окнах горит свет. Может кого-то нет дома, а может, кто-то в темноте наблюдает или думает о жизни, о своих проблемах, которые не решить. Хотя нет ничего не решаемого, но я снова и снова я прокручивала в голове те события, что произошли со мной неделю назад, и новая тревога, словно вихрь, закрутилась в голове.

Глава 8

Никола

Спасала работа, все остальное делала машинально, по привычки. Даже пьяный дядя Саша поинтересовался все ли со мной в порядке. Нет, не в порядке. После ухода Снежы смен стала больше.

Какое–то время я еще надеялась на весточку, то сейчас окончательно поняла, что должна его забыть, выдрать из сердца и воспоминаний. Иначе так с ума можно сойти.

– Привет, – радостная Снежана обняла меня со спины. Я впервые увидела подругу за прошедший месяц. После той ночи, Снежа уволилась, потому что Дима, теперь официально её парень, не хотел, чтобы она работала официанткой. Они продолжили общение. У них все складывалось хорошо, по край номере он предложил ей переехать в Москву.

– Привет, соскучилась по родному месту.

Снежа, скорчила лицо.

– Нет. По бару я точно не скучаю. Хотела повидаться с тобой. Сегодня Дима купил билет, так что скоро уезжаю.

– Как скоро? – в недоумении спрашиваю.

В глубине души я надеялась, что она ещё долго пробудет здесь. Было очень тяжело расставаться с единственным близким человеком.

– В выходные. Дима не хочет ждать.

– Я на его месте тоже была бы нетерпеливой.

– Знаешь, я действительно влюбилась.

– Вижу, ты вся сияешь и светишься. Только будь осторожна.

– Опять ты за своё. Дима нормальный парень, если я ему не нужна, он не позвал переехать к себе.

Я вздыхаю, она права. На собственной шкуре убедилась, что если ты не нужна тебя никуда не позовут.

– Просто будь начеку. Такие как он пользуются и выбрасывают.

– О чём ты? Ты словно встречалась с такими как он.

Я отворачиваюсь, делаю глубокий вдох, не хочу продолжать спор.

– Мы с тобой другие, простые, доверчивые.

– Он ничего плохого мне не сделает, Дима любит меня. Я хочу быть с ним. В любом случае это лучше, чем подносить выпивку таким как он. Иногда нужно просто попытать счастья.

Молча киваю и делаю вид, что соглашаюсь.

– Как ты? В последние время мы редко общаемся.

– Всё хорошо, Снежа! – дежурно проговорила я.

– Ты грустная в последнее время.

– Устаю, времени на учёбу не хватает. Кажется, ещё чуть-чуть меня или уволят или отчислят, – ответила, отводя глаза в сторону.

– Ты так и не рассказала, как вы доехали с Данилом.

С Даниилом, – раздалось в моей голове.

– Нечего рассказывать, – проговорила я.

– Как знаешь. Ладно, мне пора бежать. Надо собираться.

На прощание Снежа выразительно посмотрела в глаза и сказала:

– Надеюсь ты приедешь?

– Надеюсь, смогу, – растерянно произнесла я, не любила прощаться.

Мы обнялись. Я надеялась, что наше расставание будет не долгим, но обстоятельства изменились.

Всё началось с обморока.

Под конец смены людей в зале было немного. Решила присесть и завернуть приборы в салфетки, но внезапно провалилась в темноту. Хорошо рядом была стена, успела сползти по ней на пол. Пришла в себя, когда мне под нос подсовывали спирт, за неимением других отрезвляющих средств.

– Очнулась. Грохнулась почти посреди зала, – администратор Ольга, продолжала тыкать мне в нос бутылку.

– Никола, что случилось? – с испугом в голосе спросил бармен.

– Не знаю, наверное, устала, – в голове шум, всё как в тумане. Зрение с трудом возвращалось, лица Ольги и Сергея оставались размытыми. Я попыталась приподняться.

– Не вставай, – остановила меня администратор. – Ты очень бледная, надо померить давление.

Через пару минут она принесла тонометр.

– Ты когда в последний раз ела, ты и так худая и постоянно пропускаешь время обеда, – строго спросила администратор.

Мысленно соглашаюсь с ней. Не ела почти целый день. Еда не лезет. Даже любимые продукты ставали поперёк горла.

– Давление низкое, 100/65.

– У меня всегда низкое. Просто устала. Забегалась совсем.

– Полежи, тебе нужен отдых. До конца смены остался час, а потом отвезу тебя домой, – Сергей заботливо предлагает помощь.

– Выпей чай с сахаром, а лучше поешь. Завтра не выходи, не нужны мне тут обмороки перед клиентами, – проговорила Ольга, – забегалась совсем.

Сергей сдержал слово, отпросился и отвёз домой.

– Тебе стоит показаться врачу, – продолжал он беспокоиться за меня.

– Уверенна ничего страшного.

– Может посмотрим фильм? – он взял меня за запястья и развернул к себе.

– Спасибо, тебе, но я хочу побыть одна. Слишком устала, голова ещё кружится.

– Тогда тем более кто-то должен быть рядом, – продолжал настаивать Сергей. – Мы так давно работаем вместе, а повода познакомиться ближе не было.

На слове ближе он улыбнулся.

– Может в другой раз?

– Ладно, я понял. Если нужна будет помощь, обращайся, – в его серебристых глазах блеснула грусть.

Я пожала плечами и кивнула ему в ответ. Сергей не спеша пошёл к выходу. Парень он хороший, симпатичный. Хотя на сменах мы почти не общались. Но он всегда выручал, если из-за учёбы не могла выйти на смену. Я могла его рассматривать только как друга и не больше. Пока работала Снежа он к ней клинья подбивал, а теперь переключился на меня.

После Даниила я ещё долго не посмотрю в сторону мужчин, потому что он задал высокие стандарты и что теперь с этим делать не понятно.

Я налила воду в чайник. Попробую выпить ещё кружку с чаем. Пока насыпала заварку, раздался стук в дверь.

– Снова привет, – на пороге стоял Серёжа. – Знаю, ты не просила, но мне хотелось сделать тебе приятное.

В руках он держал коробку с тортом.

– Спасибо, Наполеон, мой любимый, – искренне поблагодарила его.

– Поправляйся.

Я закрыла дверь и подула, что хотя бы что-то сегодня есть хорошего в этом дне.

Глава 9

Никола

Слабость не проходила, к ней добавилась тошнота. Наконец, сопоставив факты, истина, которую не скрыть настигает меня.

Мы не предохранялись. Может Даниэль думал, что я на таблетках.

Он вообще ничего не знал. Глупо. Очень глупо.

Единственная мысль в голове – надо купить тест.

Ворочаюсь всю ночь, уснуть не получается. Странные сны окутывают меня под утро. Я плаваю в грязной реке вместе с маленьким мальчиком, начинаю тонуть, но мужчина лица, которого не разглядеть, тянет вверх, на поверхность. Но всплыть не получается.

Наутро пришлось пропустить учёбу и работу. Еле как добрела до аптеки. Твёрдо стоять на ногах не получалось. Слабость одолевала меня. С трудом двигалась, словно тело не принадлежит мне, и кто–то другой управляет мной. Купила тест и когда он показал две полоски, я почти целый час просидела на одном месте.

Сидела на постели и задавал вопросы в пустоту. Что делать и как быть? На них у меня не было ответа.

За свою жизнь я научилась выкарабкиваться из трудных ситуаций. Опираться только на себя, просто потому что больше не на кого. Вот и теперь придётся найти выход. Главное – составить план. Когда есть план, проще действовать. Теперь нас двое, и нужно жить за двоих.

Как быть с учёбой? Протяну сколько смогу, а потом возьму академ. Жалко было расставаться с медициной. Но, что поделать, вернусь в колледж, когда малыш подрастёт.

Ещё в детстве решила стать врачом. Дядя не отличался спокойным нравом, а алкоголь делал его неуправляемым, поэтому приключения были объемлемой частью нашей семейной жизни. Его дружки то и дело норовили оставить на память синяк, разбить нос или переломать пару рёбер. В больнице, находящийся через дорогу, медсёстры уже не обращали на него внимание, приезжал он к ним как к себе домой. Вот и я, видя все его травмы привыкла, к крови и боли.

В один сентябрьский день произошёл случай, повлиявший на решение после школы поступать в медицинский.

У нас в классе все девчонки были без ума от Бритни Спирс, и вот в тот день меня появилась заветная кассета с песнями. Я сделала два хвостика как в клипе «Baby one more time», чтобы походить на своего кумира, надела школьную форму и завязала рубашку в узел, оголив живот, нахватало только чёрных гольф. Бритни на полную громкость пела из магнитофона, а я подвывала в свой импровизированный микрофон. Увлёкшись несуществующей публикой, я не слышала, как вошёл дядин собутыльник.

— О, Нола, привет. Дядя дома?

За прошлый год замок ломался несколько раз, и некому было его починить, поэтому он смог спокойно войти. Я сказала, что дяди нет, но гость, вместо того чтобы уйти, прошел в комнату и уселся в кресло.

– Смотрю, ты выросла. Просто красотка, вон какая у тебя фигура! Тебе уже сколько?

– Тринадцать.

– Совсем взрослая. Можно и выпить. Давай иди сюда, глоточек коньячка не помешает. Дядин «друг» вытащил из пакета бутылку тёмной жидкости, скорее всего самогона, а не коньячка и протянул мне.

Я молча смотрела на него, тяжело дыша после бурного танца. Мне следовало выпроводить его, но алкаш сидел между мной и дверью. Я попыталась боком протиснуться мимо незваного гостя, но он схватил меня и принялся бесцеремонно лапать, прижав к стене. Затем он задрал на мне юбку. Я совершенно растерялась. Мне не хватало воздуха, от ужаса я не могла пошевелиться. Он попытался засунуть руку мне между ног, я наконец–то задёргалась и у него ничего не вышло. Не знаю, чтобы он сделал дальше, но в комнату вовремя вошёл дядя.

Вырвав меня из рук друга, дядя принялся наносить удары. Он был крупнее и выше, но собутыльник оказался проворнее и быстрее. В ход пошло холодное оружие. Дружок ударил его ножом, слава Богу, порез оказался незначительным, внутренние органы не повредил. Разумеется, нам следовало сделать заявление в полицию. Но дядя опасался, что меня могут у него отнять, а я была в таком ужасе, что ещё долго пыталась забыть эту историю.

В тот вечер мне пришлось под чутким руководством дяди собственноручно обрабатывать рану и накладывать первые в жизни швы. Я тогда чуть в обморок не упала от вида крови, но справилась. После этого я несколько лет и слышать не могла голос Бритни. Этот случай показал кем я могу стать. Конечно хотелось стать врачом, но на учёбу в меде нужны огромные средства, поэтому пришлось довольствоваться училищем.

На работу вышла через день после обморока, но голова была забита новыми вопросами.

Что ждёт меня дальше даже представить не могу. Как воспитывать одной? Ни я ни ребёнок не нужны Даниэлю. Где жить, как поступить с работой? Вопросы сыпались: один тяжелее другого. И как справиться в этой ситуации?

К концу следующей недели, собиралась дошла до больницы. В глубине души надеялась на ошибку. Может тест соврал, но в больнице все подтвердилось.

– Пятая неделя, – сказала врач–акушер, после осмотра. – Плод развивается нормально, патологий нет.

Плод. Только для меня он сразу стал ребенком, который появится на свет через восемь месяцев. На УЗИ проглядывалось тельце размером с фасолинку.

– Оставляем?

– Да, ответила я.

Сомнения исчезли в тот момент, когда я поняла, что ребёнок ни в чём не виноват. Смогу воспитать его одна и, если нужно буду любить за двоих. В тот день я поняла: хватит мечтать, хватит тосковать, нужно продолжать жить ради ребенка.

Многие критиковали мое решение. Одна дама посоветовала сделать аборт, только потому что я не замужем. Или говорили: зачем рожаешь, еще один ублюдок появится на свет. Для них лучше убить, чем дать жизнь. Я из не благополучной семьи, но верила в лучшее, что справлюсь и смогу позаботиться о малыше.

Не о таком будущем мечтала я. Но кто виноват, хочется найти виноватого, а самой выступить в роли обвинителя. Но каждый несёт ответственность за свои поступки.

Сергей продолжал суетиться вокруг меня. Его доброта подкупала. В конце концов, что ещё нужно кроме доброты, так мне тогда казалось. Тем более помощь и поддержка помогали легче переносить беременность. Он ничего не знал. Но подвозил после работы, подменял, когда приступы токсикоза лишали сил и я не могла прийти на работу.

Глава 10

Никола

По началу беременность пугала меня. Организм менялся, неизвестность – вызывали панику. Я была в растерянности, но взяла за правило решать проблемы по мере их поступления. Одна проблема – один день.

Самым счастливым и волнительным моментом стало моё свидание с сыном. Да, это будет мальчик.

Ходила в больницу без особого удовольствия, но в тот день не могла дождаться приема. Узист долго и пристально смотрел на экран, попросил перевернуться на один бок, на другой, лечь на спину – так по кругу.

– Все хорошо. Никаких аномалий нет. Мальчик у вас активный.

Самое большое чудо наблюдать через экран – маленькие ножки, ручки, сердечко бьющиеся в одном ритме с твоим.

Токсикоз не обошёл меня стороной. Мутило просто адски и не только по утрам, иногда не могла уснуть ночью. Труднее всего стало находиться на работе, потому что на запахи реагировала особенно чувствительно. Кофе, рыба, еле сдерживала себя, чтобы не выплюнуть все что внутри клиенту на стол. И кто эти мифические девушки, у которых нет токсикоза.

Из ресторана пришлось уйти, не презентабельный вид у беременных официанток. На учёбу ездила пока могла.

Я хотела всё рассказать Даниилу, найти его. Но пока думала момент был упущен, по двум причинам. Первая – я даже не знала, как с ним связаться. Можно разыскать адрес через Диму, Снежа как–то упоминала в разговоре, что он живёт в Москве. И пока я размышляла, как решить первую, выяснилась вторая.

Где–то на шестом месяце беременности, я должна была поехать на свадьбу к Снежане. Она улетела, и мы с ней больше не виделись, иногда переписывались, но наше общение сходило на нет. У неё началась другая жизнь, а у меня своих забот хватало. О беременности ей ничего не рассказала. Не хотела отвечать на вопросы, а их она задала бы огромное множество.

Врач рекомендовала отказаться от перелетов, поезд тоже не вариант, поэтому свадьбу пропустила. Снежа, обиделась. Написала «так подруги не поступают». После наступило молчание с обеих сторон.

Позже рассматривая фотографии со свадьбы, я увидела Даниила. Он был не один. Его и так безупречный вид дополнила девушка. Тут же нашла ее страничку и первое что бросилось в глаза – кольцо с огромным бриллиантом.

«Конечно, я сказала да» – Красовалась надпись под фото.

И зачем люди о помолвке кричат на весь мир? А как не кричать, когда ты выходишь замуж за шедевр, вдруг официантка захочет украсть неземное произведение искусства.

Судя по дате, помолвка случилась не давно. Девушка, с ником Margo – настоящая восточная красавица, грациозная, осиная талия, плавные изгибы бедер. Полная мне противоположность.

Я блондинка с светлой кожей. Она жгучая брюнетка с шоколадным цветом кожи. Сказать, что она красавица ничего не сказать. Еще и родом из богатой семьи.

Я затеребила прядь волос, вечно выбивающуюся над ухом. Беззвучно произнесла его имя по слогам. Даниил, двадцать восемь лет, до недавнего времени жил в Москве. Родился в Сочи, у него кавказские корни, отец владелец металлургических заводов. Больше ничего.

После фото с невестой мне расхотелось рассказывать о беременности.

Какие бы чувства я не испытывала к Даниилу и даже появление на свет его сына – не могли меня заставить сообщить о ребёнке. Возможно, вы осудите мое решение, возможно, оно покажется детским, необдуманным, но мы не вписывались в его жизнь.

Я – тень, любовница, а малыш – незаконнорожденный сын.

Нет, лучше воспитаю одна. Все свои силы и ресурсы сосредоточу на ребёнке. В тот момент принятое решение казалось верным и единственным.

Я не верю в случайности. Не верю будто два человека встретились просто потому, что меркурий сошёлся с юпитером. Во всех событиях есть закономерность и смысл. Чаще всего мы гадаем и додумываем происходящие с нами. Но все становится на места в нужный час и нужный день. Но за ошибки приходится расплачиваться. Моя семья словно под проклятием. Каждое поколение страдает по–своему, и никто не может вырваться из порочного круга.

Мой сын не должен был родиться. Но наперекор всем: врачам, судьбе, он вошел в этот мир. И на протяжении многих лет не раз будет всем подтверждать право на жизнь.

Как не готовилась к родам, схватки начались неожиданно. Девять месяцев ты ждёшь, а потом в один момент приходят мучения, которые, слава богу, длились не долго. Испугалась, когда начались схватки. Мой дядя уговорил соседа отвести в роддом, чтобы не ждать скорую. В тот день бушевал сильный ураган, были проблемы с транспортом. В октябре почти не бывает проливных дождей. Никто не мог доехать в больницу из–за сильного ливня и бешенных порывов ветра. Всю дорогу дядя Миша успокаивал меня. Но в палате не было никого, кто говорил бы, как дышать, кто держал бы за руку во время родов.

Роды прошли быстро. К счастью, без осложнений.

Но на тот момент всё обошлось. Серафим пришел в правильное время, хотя не была к этому готова. И началась моя новая жизнь. Каждый день – да что там день – приносил мне новые открытия, большинство из которых старалась воспринимать не сопротивляясь.

Самая большая проблема возникла с деньгами. На бывшей работе не хотели оплачивать декрет, спорить не стала. Спасибо на том, что выдали пособие. Пока работала немного откладывала, этого нам хватило, чтобы продержаться первое время.

По–настоящему меня удивил дядя Саша. Обрадовался рождению племянника словно ему дали пожизненный билет в местный ларек. Клятвенно обещал завязать, закодироваться, прокопаться и еще совершить целый набор действий. Только хватило его на две недели. Дал денег на первый месяц съемной квартиры, потому что не хотела, чтобы малыш начал свою жизнь в этом гадюшнике.

Глава 11

Никола

Жизнь похожа на мчащийся автомобиль по незнакомой дороге. Ты не знаешь, что ждёт тебя за поворотом: может обрыв, бездорожье или несущийся автомобиль навстречу. Соблюдение правил не даёт стопроцентных гарантий остаться невредимым. Жизнь переменчива. Переломные моменты врываются внезапно: событие произошло, а ты не успел очухаться. И ты оказываешься в незнакомом месте, в непривычной роле и понимаешь про себя, что совершенно другой человек.

– Серафим, осторожно! Смотри на дорогу, – прокричала я сыну. Скоро нам будет четыре года, Серафим рос на глазах, и я уже забыла каким крохотным и маленьким он родился.

Мы вышли прогуляться в последний летний день. На набережной было много людей: молодые мамаши с колясками, дети прыгали на батуте, утки вместе с чайками ловили рыбу. Пруд покрывался тиной и местами проглядывались болотные кувшинки.

Серафим катился на самокате. Это стало его любимым занятием. Самокат – подарок от Снежы. Тётя Снег, как он её окрестил, была возвеличена в ранг богинь. И любой подарок становился предметом любви и обожания.

Он оттянул капюшон худи, оттолкнулся и помчался вперёд. В небо взвилась потревоженная стая голубей. Он ловко лавировал между прохожими. Казалось, он летит словно птица и ему проще передвигаться на самокате, а не на ногах. Но я как мать переживала за него. Я встретила знакомую и отвлеклась на пару секунд, как вдруг, вместо того чтобы ехать прямо он врезался в скамейку.

Я вскрикнула и бросилась к нему. Серафим лежал на земле.

– Ты в порядке? Ушибся?

– Немного.

– Что с тобой случилось, малыш?

Я помогла ему встать, а затем отряхнула от земли брюки и футболку. Ощупав, убедилась, что он цел и невредим.

– Я не знаю, просто ехал, а потом врезался, – в его глазах стояли слёзы.

– Ничего, – я крепко прижала его к себе, вдыхая детский аромат, –Всё хорошо.

– Совсем не больно, заживёт, можно конфетку?

Я снова посмотрела на своего светловолосого мальчика. Походил на ангела, нежный, солнечный с застенчивой улыбкой, ни единой чертой не напоминающий отца. Только на месте усидеть не мог. Энергии в нём хватало на нескольких детей – парень ураган. Разорвал колено, оторвал ноготь, шрам на лбу – ерунда, совсем не больно. Ему хотелось попробовать всё, и если что–то шло не так, он хмурил брови и делал серьёзное лицо.

Поэтому не сразу обратила внимание, на его странное падение.

Мы продолжили гулять. Серафим быстро забыл про ушиб, снова повелел. Только я не могла отделаться от странного предчувствия. Материнский страх самый сильный, от которого трудно избавиться.

Мы вошли в кафе, я огляделась по сторонам в поисках свободного места. Серафим подбежал к витрине с выпечкой.

– Что будешь?

– Малиновый пирог с фиштаской, – прочитал он название десерта.

Мы купили какао и фисташковый торт. Серафим откусил кусочек, крошки посыпались изо рта. Я с удовольствием наблюдала за этой картиной. Хотелось остановить время. Словно предчувствовала крутой поворот жизни, который приведёт к трагедии.

Подобные падения повторились ещё пару раз. Один раз можно списать на случайность, но два или три нет. Стала замечать, что–то странное в его походке. Иногда он замедлялся или замирал во время игры, как будто проваливался в невидимый мир.

Потом в садике пошла кровь носом. Воспитатели уверили меня, что Серафима никто не толкал и он не дрался. Отстирывая его вещи, стало понятно, что нужно бежать в больницу.

– Не стоит паниковать раньше времени, – сказал врач, делая записи в карточку. Но сдайте анализы и пройдите исследования. Конечно, Серафим был не в восторге проводить время в больнице, но мужественно переносит взятие крови и мрт. Столько смелости я ни разу не видела в своём сынишке.

Он часто болел, оказался совсем несадиковским ребёнком. И сейчас надеялась на лучшее. Но на следующий день, когда зашла в больницу, во время обеда. Мне сообщили результаты.

– Анализы плохие.

– Что значит плохие? Это не ОРВ?

– Нет, нужно ехать в детскую областную. Необходимы дальнейшие обследования. Возьмите сразу вещи, пригодится. Вот направление.

Я прочитала диагноз: подозрение на лейкоз. Слово рак, врач скажет позже. В тот момент я толком не поняла значение диагноза. Это сейчас я всё знаю о болезни.

Ощущение безнадёжности накатывало с новой силой. Погода, почувствовав моё настроение, испортилась. Моросил дождь. В такую погоду только дома сидеть и пит какао с ароматными круассанами. Но нам пришлось ехать в областную больницу.

– Лейкоз не приговор, – сказала врач. – В вашем случае не всё запущено.

От слов врача я вздрогнула. Запущено. Слово показалось странным, как будто болезнь — это сорняк, который можно с корнем выдрать.

– Надежда есть? – только и выдавливаю из себя.

– Надежда есть всегда, – смотрю в глаза врача и почему–то верю.

– Придётся делать химию. А дальше будет видно.

В тот момент у меня земля ушла из–под ног, в прямом смысле. Второй раз в жизни потеряла сознание. Только на этот раз события развивались намного хуже.

Нас направили в Москву.

Первая мысль: за что? Почему мой сын? Почему маленький, светлый ребёнок должен проходить через муки.

Помните, я говорила про лабиринт, я снова по нему иду. Где выход, я не знаю. Мой сын избранный или прокажённый? Такой вопрос я задавала в небеса. В прошлый раз они ответили, а сейчас я умирала от боли и страха физически и морально.

Этот день полностью изменил нашу жизнь. Всё, что казалось важным, всё, о чем я переживала, потеряло смысл. Даже если у него один шанс на миллион, я готова отдать всё что есть и использовать его. Тогда я не верила в Бога, ни в чудеса. Просто мысленно хваталась за любое сказанное слово врача о выздоровлении.

Серафим, загрустил, узнав, где нам предстоит жить в ближайшее время. Я подолгу обнимала его, держала маленькие ладошки и зарывалась в столь любимых волосах, впитывая детский запах, еще не пропитанный лекарствами.

Глава 12

Никола

В Москве я поселилась у Снежы. Она жила за городом в элитном посёлке. Дом среди сосен и голубых елей впечатлял. Каждое утро нас встречала тишина. Не привычно просыпаться без городского шума. Серафим, увидев, где предстоит нам жить, повеселел. Только большую часть дней мы проводили по-прежнему в больницах. К Снеже приезжали ночевать.

Подруга делала всё, чтобы помочь, но я впала в анабиоз, замерла в болоте горя и безысходности, чтобы не рассыпаться на тысячи осколков. Мир и его проблемы перестали для меня существовать. Я ждала перемен, что станет легче. Но легче не становилась. Мне казалось, что солнце в нашей жизни взойдёт и уйдёт проклятая тьма. Но как говорят, тьма нужна для того, чтобы пришёл твой рассвет.

Иногда меня накрывало чувство вины. А, что, если надо было пойти раньше к врачу? А, что, если это моя наследственность? А, что, если это моя вина? Бог так меня наказывает.

– Малыш уснул?

– Да, просил показать город. Мечтает о зоопарке.

– Конечно, обязательно съездим.

– Прости, что неожиданно свалились тебе на голову.

– В такой ситуации не могла не помочь, тем более я крёстная.

– По бокалу вина? – Снежа с лёгкостью открыла бутылку красного вина и разлила по бокалам.

Я взяла бокал на тонкой ножке и сделала глоток. Терпкая жидкость приятно расслабляла.

– То, что произошло не твоя вина. Всё, что с нами происходит, не потому что, а зачем-то.

– Я не знаю, устала задавать вопросы.

– Знаешь, у каждого человека своя уникальная боль. Мне её никогда не понять. Но я рядом и готова помочь чем угодно. Мы с Димкой сдадим кровь, вдруг подойдём.

– Спасибо. Я ценю твою поддержку.

Только в доме Снежы я перестала ощущать глубочайшее одиночество, только стоит появиться надежде, как она тут же рушится, будто всё зло в мире ополчилось против тебя.

Снежане, тоже было нелегко. Спустя четыре года, когда–то удачный брак трещал по швам. Некоторые люди идут по жизни легко, мы с подругой не из них.

– Снежана, ты должна мне помочь. Мне нужно найти отца Серафима.

– Неужели я его знаю? Теперь просто сгораю от любопытства, – произнесла она, глядя поверх бокала вина.

Я сделала глубокий вдох, решаясь произнести его имя.

– Это Даниил.

Она круглыми от удивления глазами всматривалась в моё лицо, словно я пошутила.

– Кто? – неуверенно задал вопрос моя подруга.

Я смущённо заёрзала на стуле. Нелегко признаваться в интимных отношениях с парнем, которому наплевать на тебя.

– Друг Димы. Четыре года назад мы ужинали в ресторане. Помнишь тот вечер?

– Конечно помню. Он отвёз тебя обратно. Неужели вы переспали? Снежана проницательно прищурила глаза.

– Не может быть. Все это время ты молчала. Ничего не рассказывала, – ахнула Снежа.

Я лишь молча кивнула. Черт, как тяжело говорить. Сделала глоток вина для храбрости, прежде чем продолжить.

– Он оставил меня одну в отеле и ушёл. Мне было стыдно, что поверила в продолжение наших отношений.

– Вы переспали и больше никогда не общались.

– Да, даже деньги мне оставил, как проститутке. Так он воспринял всё, что между нами произошло.

– Вот козёл. Но ты меня удивила.

– Поэтому ничего не хотела говорить.

– Прости. Я не хотела осуждать. Я даже не знаю, что тут сказать. Это просто не вероятно.

– Он знает о Серафиме?

– Нет, я даже не пыталась его найти, особенно как узнала о помолвке, – Снежа поднялась и потянулась к бутылке вина на столе, чтобы проверить, не наберется ли там еще на полбокала.

– Поэтому не приехала на свадьбу, – догадалась подруга.

– Ещё раз прости, но на шестом месяце мне было не до путешествий.

– Дура, ты. Надо было рассказать ему о сыне. Забрал бы вас сюда.

– Он сейчас здесь?

– Да, насколько мне известно. Они с Димой не друзья, и сейчас редко видятся. Знаю, что он развивает бизнес на юге, строит отели. У него теперь своя компания.

– Как его найти?

– Могу узнать номер. Как тогда показалось, он ответственный, должен помочь. С связами его семьи придумает как спасти, хотя бы деньги даст на лечение. А то ты скоро почку пойдешь продавать.

– Дима не откажет?

– Нет, но ему придется всё рассказать. В любом случае стоит попытаться.

– Поверить не могу, что Сер его сын. Они непохожи, хотя тёмные глаза точно Даниила.

– Он мой сын и не хочу его делить не с кем. Если бы не болезнь никогда не рассказала ему о нас. Серафим – прекрасный мальчик, боец. Для четырёхлетнего он столько пережил, через столько прошёл, не каждый взрослый смог справится, – слёзы навернулись сами собой.

– Он ребёнок, детям легче, потому что не всё понимают.

– Нет, он всё осознаёт. После второй химии он обречённо сказал, что больше не сможет кататься на самокате и никогда не увидит море. Я пыталась его переубедить, но стоял на своём. Это мы можем убеждать себя в надежде, пытаться верить в чудо, ребёнку тяжелее, он все принимает как правду.

– Не буду притворяться, что знаю, каково тебе сейчас. Одно скажу: не сдавайся, мы справимся, вместе. Если надо, само поеду за Даниилом и притащу его сюда.

Я рассмеялась, представив картину. Она и вправду сможет решиться на крайние меры.

– Хочешь мороженого? – неожиданно предложила она.

Помнишь, как в детстве мы в него добавляли мармеладные мишки и карамель.

– Конечно помню. Серафим так часто делает.

– Мне мороженое всегда поднимает настроение.

– Спасибо тебе. С тобой мне становится легче. Последнее время в моей жизни только больницы и лекарства.

– Для чего ещё нужны подруги.

– Знаешь, как говорят, «Сердце лифчик рвёт на части, где ты бродишь моё счастье?»

И мы в один голос засмеялись.

Сейчас нет времени на прошлое, нужно позаботиться о будущем.

– Рада, что ты есть и мы снова общаемся, – искренне поблагодарила, а затем поддавшись порыву, подошла к ней и тепло обняла.

Глава 13

Даниил

Солнечные лучи проникали сквозь жалюзи в кабинет, высвечивая в воздухе пылинки.

Раздался телефонный звонок. Отвечать не хотелось, тем более с незнакомого номера. Через некоторое время звонок повторился. Беру телефон со стола.

– Алло.

– Даниил, это Никола. Помнишь, мы познакомились в отеле четыре года назад.

В памяти всплывает образ белокурой девушки, с которой непросто познакомился, а провёл ночь. Конечно, не ожидал услышать её голос.

– Да, что ты хотела?

– В общем, – по голосу слышно, как она нервничает. Она долго решается, что-то сказать. – После ночи, которую провели вместе, я забеременела. У меня родился сын и ты его отец.

– Что? – теряю дар речи. Осознание смысла услышанных слов доходит до меня всего мгновение спустя.

– Знаю, это не легко услышать. Я не хотела вмешиваться в твою жизнь, но так случилось, – снова возникает пауза, её голос дрожит.

– Тебе нужны деньги, – говорю за неё.

– Нет. Мой сын болен, лейкоз. Ему нужен донор. В первую очередь проверяют родных, я не подхожу. Возможно, ты можешь стать донором.

– Почему должен тебе верить?

– Я не вру, мне незачем тебя обманывать. Можно сделать тест на ДНК. Всё, чего хочу, чтобы ты приехал в больницу. Мы сейчас в Москве.

– Понятно, – точнее, ничего не понятно. Я подумаю и перезвоню тебе.

В горле встал ком, который я никак не мог проглотить.

Помощница поставила чашку кофе. Я отпил и поморщился: тёплый, не горячий.

Достаю пачку сигарет, в последние несколько месяцев стал слишком много курить. Сигареты хоть чуть-чуть могли успокоить мои оголённые как провода нервы. Несколько минут курю, вдыхая табачные дым, и наблюдаю за морем. Сегодня идет дождь, поэтому вода чёрная как смола.

Вытянул из бара первую попавшуюся бутылку виски, налил в стакан и залпом выпил. Горькая жидкость обожгла язык и гортань. Алкоголь помог – свистопляска из мыслей в голове замедлилась. Пару раз глубоко вздохнул.

Подхожу к ноутбуку, необходимо закончить дела, но воспоминания накатывали волнами, и сконцентрироваться не получалось. Как будто прошло не четыре года, а всё случилось вчера.

Что дальше?

Нужно всё обдумать.

Её звонок застал в врасплох.

У меня есть четырёхлетний сын и ему нужна помощь. Я с удвоенной энергией сжал кулаки и вдруг оцепенел при мысли, где-то есть мальчик, который рос без меня. И, осознав это, я напряг челюсть так сильно, что она заболела.

В поисковиках ищу информацию по диагнозу. Меня мало что может вогнать в ступор. На все случаи жизни придуман план, если он проваливается, всегда существует второй. Но сейчас я в растерянности.

Вокруг вдруг стало незнакомым и неуютным. Работа, мой дом, моя девушка Лена, мысль о том, что на выходные намечена важная поездка в Европу.

– Чёрт, – прорычал я себе под нос.

Мне нужно что-то предпринять. И немедленно.

Сначала надо проверить действительно ли ребёнок мой, сделать тест на отцовство. Сперва нужно выяснить детали. Даю указания своему помощнику собрать всю информацию про Николу и ребёнка. Только потом, имея на руках полный расклад, действовать.

Я иду на совещание, надеясь, что за работой разум успокоится. Совещание касается развития одного из наших отелей в Красной Поляне, и я действительно должен на нём, присутствовать чтобы слушать, а не участвовать.

Последние два года я развивал собственный бизнес. Всегда хотелось стать независимым от отца. Поэтому при малейшей возможности вложил деньги в строительную компанию. И теперь мы строили премиальный квартал на набережной Чёрного моря. Почти всё время проводил в Сочи, в Москву приезжал за редким исключением, так как всё мое время сжирало работа на объекте.

Просматриваю документы, лежащие на своем столе. Но не могу достаточно сконцентрироваться для того, чтобы понять их содержание. Встреча длится час, и, хотя знаю, что дал несколько дельных советов, я даже не помню, о чём именно. Я слишком отвлечён, чтобы работать сегодня.

В голове так и не укладывается звонок. У меня есть сын, и я о нём не знал четыре года. Случайность? Или нечто большее?

Возвращаюсь в свой кабинет, и опять звонит телефон. На этот раз Сергей. Я поднимаю трубку.

– Всё, что она сказала это правда.

Я просто молчу, последний шанс ускользает от меня.

– Если сравнить даты, рождения и вышей поездки, то примерно всё сходится.

– Но это ещё ничего не значит?

– Конечно, мы сделаем тест на отцовство.

– Ладно, поговори с врачами в больнице, узнай, что им нужно.

– Хорошо.

– Сделай всё, что потребуется.

Сегодняшнее утро стремительно катится к чертовой матери. И я уверен, что дальше ситуация только ухудшится. Теперь всё станет сложнее. Ребенок последнее, что нужно мне в жизни. Похоже моя тщательно спланированная жизнь трещит по швам.

По жизни я всегда уворачивался от мяча, который летит мне навстречу, как в бейсболе, не ловлю, не бегу, а уворачиваюсь. Ещё в детстве отключил всю внутреннюю чувствительность. Закостенеть, застыть, замереть – все что происходит снаружи никогда не проникнет внутрь. Игнорировать чувства стало моей привычкой, порой мысль об этом вызывает непереносимую боль. Поэтому мой рецепт прост: не выспался – двойной эспрессо, болит голова – принять таблетку, проблемы – выкурить пачку сигарет, а если все задолбало – пара дней на яхте в море. Но иногда как сейчас мяч летит, и я не могу увернуться.

Выход только один – поймать мяч голыми руками и вернуться на базу. Отсоединиться и выйти из привычной роли сложно, оказаться во внутренней пустоте и встретиться с давно похороненными вопросами, которые решить можешь только ты сам. Один и только собственным способом.

Точка страха, точка паники – это точка ресурса, проходя которую ты перерождаешься. Уже не из кого-то, а из себя.

Я никогда не пытался изменить свою жизнь. Как говорится в библии: «широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их». Так я шел всегда по широкому пути, будучи орудием собственного разрушения, когда полностью осознаешь грязь жизни и снова стремишься к ней.