Верь мне

Глава 13.

– Ну вот, папа звонил Ляле, поедешь к нему летом гостить, – сказала Меланья Фёдоровна, глядя в сияющие глаза внучки.

– А Ляля меня там оставит и уедет? – спросила Женька.

– Да, а в августе отец неделю отпуска возьмет, тебя привезёт обратно, да и сам у нас погостит немного. Видишь, не складывается у него пока там с жильём, не может тебя насовсем туда забрать. Так что, еще годик здесь проучишься, с нами поживешь, а там видно будет, как сложится. А лето там погостишь, познакомишься с тётей Ниной и её детьми, подружитесь, не скучно тебе будет. Отец сказал, сад у них большой, фруктов много – абрикосы, груши – вот и покушаешь всего, полезно это.

Женька молча смотрела как в тёплых майских сумерках тонким кружевом вьётся легкий дымок – это дедушка топит во дворе самовар на вечерний чай, подкладывая внутрь сухие сосновые шишки. Ей было тепло и спокойно здесь, и вроде бы она хотела поехать к отцу… но вдруг поняла, что не хочет ехать туда насовсем, здесь её дом, её семья, и лучшая подруга Маша, и ласковая добрая Лапка, и царапучий своенравный Барсик, не признававший над собой никакой власти, кроме дедушкиной…

И теперь было немного страшно ехать с Лялей к чужим людям, с которыми теперь живет её отец, которого она конечно любит, но… уже так от него отвыкла…

Свою тётю, мамину сестру, тётей она и не завала, называя просто Лялей, такие у них сложились отношения с самого начала – они были скорее словно сестрёнки, чем тётя и племянница. А вот Лялиного мужа Женя называла «дядя Вадим», чему он сначала немного огорчался, но потом привык. Женька подумала, что лучше бы она поехала немного погостить у Ляли в городе, чем ехать в этот далёкий Волгоград.

– Что притихла, жужелка? – подмигнул ей дед, – Неси чашки, чай поспел.

И Женька подумала, что до отъезда еще две недели, и никакого смысла нет проводить их в грусти! Завтра они с Машей договорились поиграть у Лукьяновых, девчонки придумали себе новую забаву – из стирательных резинок и ниток делали себе маленьких куколок, устраивали для них домики в коробках из-под обуви или торта, мастерили мебель и прочие вещи для кукольного дома.

Димка больше не докучал им, да и никому не докучал – сторонился всех. Теперь Женя и Маша часто видели, как Димка шагает в библиотеку, прижав к себе книжку, в школе ребята говорили, что такое наказание придумал ему отец – прочитать некое количество книг и взял с сына честное слово, что обещание тот исполнит.

А девчонки уже и позабыли прошлые обиды, и когда сами бывали в библиотеке, приветливо здоровались с Димой так же, как и с другими ребятами. Да и тот зла на них не держал. Сначала, когда ему здорово попало от отца, а после и от матери, зарёванный Димка лежал в своей кровати и вынашивал планы страшной мести «этим курам Машке и Женьке». Но после, обдумав всё, сказанное отцом, он не признался никому, но сам то знал – в случившемся нет ничьей больше вины, только его самого. Отец, отругав его, будто позабыл о случившемся и сказал, что верит сыну, раз уж Димка слово дал исправиться, значит так и будет. И теперь мальчик изо всех сил старался не разочаровать родителей.

– Женя Тимофеева, зайди после уроков ко мне в кабинет, пожалуйста, – в один из дней к Жене подошла завуч Галина Александровна.

И Женька до конца дня была рассеяна и переживала, что же такое она натворила. Даже пару ошибок допустила в работе, так беспокойно было у неё на душе. Когда наконец уроки закончились, она зашла в кабинет строгой учительницы, холодея душой.

– Присядь, Женечка, – голос учительницы прозвучал непривычно ласково, – Я тебя хочу спросить кое о чём. Скажи пожалуйста, всё ли у тебя хорошо?

– Да, всё хорошо, спасибо, – не понимая, о чем хочет спросить учитель, ответила девочка.

– Ручки, карандаши – это всё у тебя есть? Тетради и прочие школьные принадлежности? Может быть, ты в чём-то нуждаешься? Всё же ты у нас из неблагополучной семьи, бабушка и дедушка у тебя пенсионеры, отец оставил семью, и школа обязана наблюдать за такими детьми…

– Спасибо, у меня всё есть, – Женя не верила ушам, услышав такое, – И мой папа не оставил семью, просто работает в другом городе.

– Конечно, конечно, я просто не так выразилась, – спохватилась Галина Александровна, – Хорошо, Женечка, спасибо, что рассказала. Прошу тебя, передай эту записку своей бабушке, хорошо?

Протянув девочке свернутый вчетверо тетрадный лист, учительница отпустила Женю, пожелав доброго дня. В вестибюле школы подругу дожидалась обеспокоенная Маша:

– Ну, что она от тебя хотела? Я так испугалась, вдруг что-то случилось, что она тебя вызвала.

– Нет, всё хорошо, просто поспрашивала, как мне живется у бабушки и дедушки. Ведь мамы у меня нет, а папа уехал. Оказывается, я из… неблагополучной семьи…

Женька с трудом припомнила незнакомое до этого момента слово, и оно болью отдалось в детской душе.

– Я думала, что неблагополучная семья – это как у Вовки Блохина, когда родители пьянствуют и дерутся… Жень, ты не огорчайся, всё это…глупо! Пошли лучше в буфет по дороге заглянем – мне мама дала двадцать копеек! Этого нам как раз хватит на два слоёных язычка!

И подруги, подхватив портфели и обнявшись направились из школы в тёплый майский день.