Виртуальный роман

Глава 1

- Опять этот драндулет посреди дороги!

Я с досадой хлопнула по рулю своей старушки «киа». Устала как пёс, хочу побыстрее оказаться дома и нырнуть в ванну с душистой пеной, а тут ни пройти ни проехать! Какой-то хмырь оставил роскошный «харлей» аккурат в узеньком месте под аркой нашего дома.

Тот раскорячился, нахально поблескивая холёными боками, и приличным дамам его никак не обойти, хоть плачь! Не первый раз вижу это чудо в перьях, и всегда в неподходящем месте. Где же его хозяин? Он, вообще, хоть иногда думает головой?

Я начала раздражённо подавать звуковые сигналы и – вуаля! – из подъезда под аркой выскочил здоровенный детина под два метра ростом. Ухмыльнулся, пакостник такой, сверкнув в мою сторону белозубой улыбкой, отвесил шутовской поклон, вскочил на своего боевого коня и стремительно рванул с места. Только мелькнула его чёрная бандана. Я едва успела погрозить кулаком. Однако кто это заметил? Хмыря уже и след простыл.

Надо будет сделать внушение наглецу. Что за вселенский пофигизм! А если бы мне требовалось срочно проехать, а он бы, например, дрых у себя дома? Или ещё что-нибудь делал и не слышал? Чем там молодёжь увлекается? Музыку слушает? В общем, придётся заняться его воспитанием.

Ладно, хватит ворчать, как бабулёк на лавочке. Путь-то свободен – пора домой баиньки. Я припарковалась на своём законном месте в «кармане» у дома, вытащила тяжеленные сумки с продуктами и, пригибаясь к земле, словно нагруженный ослик, засеменила к подъезду.

На звук открываемой двери в коридор выглянула взлохмаченная голова моего тринадцатилетнего Ромки. В наушниках, конечно.

- Привет, ребёнок! – крикнула я погромче.

- Я не ребёнок, - недовольно буркнуло дитя.

Надо же, услышал! Сквозь оглушительную какофонию звуков.

- Кому как, а мне ребёнок… - резонно заметила я. – Сумки разгрузи…

- Чё-чё? – Ромка сделал вид, что не слышит, и уже собрался ретироваться в свою комнату.

Вот так вот. У нас, оказывается, избирательный слух! Что хотим – слышим, что не нравится – пропускаем мимо ушей.

- Поди-ка сюда, - я демонстративно поманила его рукой.

Тут уж деваться некуда. Кто не спрятался – я не виновата. Сын поплёлся ко мне.

- Отнеси сумки на кухню и разложи продукты по местам! – я отдала распоряжение как заправский военачальник.

- Ну мам… - заныл Ромка.

- Давай-давай, пошевеливайся… - тоном, не терпящим возражения, проговорила я. – Любишь кататься – люби и саночки возить!

Это я в том смысле, что поесть-то все любят, а как повозиться с продуктами, так нет никого. Вообще-то, по образованию я филолог и знаю много всяких пословиц и поговорок. Они у меня припасены на разные случаи жизни. Просто вылетают автоматически, я и опомниться не успеваю. Раз – и крылатая фраза! Мы в универе даже конкурсы устраивали – кто кого переиграет по части пословиц и поговорок. Как ни крути, филологи.

Ромка потащил сумки на кухню и стал раскладывать продукты, при этом ни на минуту не расставаясь с наушниками. Как он выдерживает весь этот кошмар, который у него называется музыкой? Я и на расстоянии поёживаюсь, потому что до меня доносятся жутко скрипучие звуки, сменяющиеся ужасающим грохотом.

- Смотри, Ромка, - пугаю его я, - вот оглохнешь от этих наушников, тогда узнаешь!

- Чё-чё? – снова спрашивает он, освобождая одно ухо.

- И не «чёкай», - морщусь я. – Русский язык так красив и разнообразен, а ты, кроме своего «чё», ничего придумать не можешь…

- Нормуль, мамуль, - улыбается мой сын.

Ну вот как это называется? Объясняется двумя-тремя словами.

- Ты что, Эллочка-людоедка? – с досадой спрашиваю его я.

- Чё-чё? – непонимающе смотрит на меня Ромка. – А кто это?

- Книги надо читать! – взвилась я. – Понимаешь – хорошие книги! Я же давала тебе, а ты вместо этого музыку свою дурацкую слушаешь! И, вообще, сейчас же сними наушники, Роман, мне надо с тобой серьёзно поговорить.

Когда я называю сына полным именем, он понимает, что лучше меня не злить. Послушно стаскивает их с головы и выжидательно смотрит на меня. Долговязый такой, как большинство подростков, нескладный, вихрастый…

«Надо будет его подстричь…» - машинально мелькнула мысль.

- Во-первых, ещё раз тебе повторяю – от такого грохота ты можешь банально оглохнуть, - начала я воспитательный момент. – Ну если не оглохнуть, то слух испортить точно…

- Да ну, мам, это вряд ли… - недоверчиво шмыгнул носом сын. – Никто пока не жаловался…

- Ключевое слово – «пока», - продолжала я гнуть свою линию. – Сейчас не жалуются, зато потом пожалуются… Жизнь-то длинная. Ты ведь не будешь молодеть, будешь становиться только старше. А о здоровье надо думать смолоду. Не успеешь оглянуться - вот уже и старость подкрадывается, и аукнутся тебе грехи молодости…

- Какая старость, мам? – удивлённо распахнул на меня свои васильковые глаза Ромка.

Ему в тринадцать лет, видно, казалось, что он будет вечно юным. А старость – это что-то запредельное, не про него.

- Обыкновенная, человеческая… - назидательно проговорила я. – Она ко всем приходит. Если, конечно, повезёт.

Для Ромки, похоже, эти мои слова – как об стену горох.

- В общем, так, чадо, - подытожила я. – Ограничь хотя бы время таких прослушиваний. Иначе будешь ходить со слуховым аппаратом. Вот твои приятели повеселятся!

Я решила его немного припугнуть. Для его же пользы. У Ромки слегка вытянулось лицо, когда он представил себя с такими штуковинами в ушах. То-то же!

- И, во-вторых, - я решила быть последовательной занудой до конца. – Вчера на родительском собрании на тебя жаловалась классная руководительница. Мол, Волков слишком рассеян на уроках…

- Я что, я - нет… - стал оправдываться сын.

- А тройку по русскому языку кто схлопотал? – ехидно поинтересовалась я.

- Ну не двойку же… - резонно заметил мой ребёнок.

Вот и поговори с ним. На всё найдётся ответ.

- В общем, тройку исправить и на занятиях быть внимательнее! – строго потребовала я. – Обязательно проверю. И с учительницей ещё поговорю. Иначе придётся принимать меры, - добавила с важным видом.

Глава 2

Вообще-то, к своим тридцати пяти годам я успела уже дважды побывать замужем. По нынешним меркам, это совсем немного. Можно даже сказать, почти ничего. В смысле опыта и всего такого.

Первый брак, как водится, был студенческим. С Серёгой мы вместе учились в универе. Мало того, ещё и на одном факультете. Ну и Вера тоже. В первый же день смотрю – возле гардероба топчется какой-то парень. Молнию на куртке у него заклинило. Он её дёргает, а она ни в какую. Парень не знает, что делать, и беспомощно озирается.

- Давай помогу! – тут же подскочила я.

Меня хлебом не корми – дай порешать чужую проблему. Ну, руки-то мои были приделаны, как надо, не то что у этого несчастного недотёпы. Он посмотрел с благодарностью. Я чуть подвигала молнию, где надо растянула, где надо подогнула, и – пошла родимая!

- Ой, спасибо, - смущённо потупил глаза парень. – А то я не знал, как быть…

Ну прямо дитё малое! Или тут, в филологическом, все парни такие?

- Тебя как зовут-то? – улыбнулась ему я.

На свою голову!

- Сергей, - представился он. – А тебя?

- Наталья. Можно, конечно, просто Наташа. Или даже Тала.

- Тала – как здорово… - снова улыбнулся он. – Прямо как вода талая…

Вот тебе романтик! Ну, филолог же. Серёга сразу потянулся ко мне, словно был-был, маленький, один, а тут вдруг нашёл прибежище.

- Ты домой? – деловито поинтересовалась я, интуитивно почувствовав, что с этой минуты взяла над ним шефство.

- Да. А ты? – тут же спросил он, потрусив рядом со мной, как заблудившийся щенок.

- Я тоже. Ну, пошли вместе.

И мы направились в сторону метро.

«Вообще-то, он ничего, - подумала тогда я. – Симпатичный». В филологическом универе парней можно по пальцам пересчитать. У нас в группе их было всего двое – один высокий худющий ботан в очках, а другой – здоровяк необъятных размеров, которому больше подошло бы вагоны разгружать, а он отчего-то подвизался в аудиториях сидеть и литературоведением заниматься. А Серёга выглядел вполне прилично – рослый, широкоплечий, вот только робкий какой-то, и от этого возникало невольное желание его опекать.

- А ты с какого факультета? – спросила я.

Он назвал. Ба, так и я с того же! Но почему-то его не заметила. Вполне возможно, ведь сегодня был лишь первый день учёбы. Хотя парни, конечно, в женских коллективах всегда на виду. Оказалось, мы будем учиться в разных группах. Услышав, что мы с одного факультета, Серёга ужасно обрадовался. С чего бы это?

- Я тут никого не знаю… - удручённо проговорил он.

- Так и я никого не знаю, – беспечно махнула рукой я. – Подумаешь! Узнаем. С тобой-то ведь уже познакомились.

- Жаль только, что мы в разных группах… - заметил он.

Ну, правда, вот есть маленький мальчик! И, похоже, ему надо за кого-то зацепиться. Так, болтая, мы и дошли до метро. Но нам оказалось не по пути.

- Ладно, до завтра, - попрощалась я. – Смотри не опаздывай. И молнию свою проверь, чтобы больше не заклинивала.

Похоже, уже вошла в роль то ли старшей сестры Серёги, то ли его заботливой мамаши.

- Ага, - улыбнулся он. – Пока.

Серёгу, видимо, очень даже устраивало, что кто-то о нём ежеминутно печётся. Тогда он чувствовал себя в своей тарелке. Чуть позже я смогла в этом окончательно убедиться.

А на следующий день мы познакомились и подружились с моим Веруном. Учились в одной группе и все последующие годы просидели бок о бок. Как-то сразу понравились друг другу и нашли общий язык, несмотря на то, что были совершенно разными: Вера – томной пышнотелой брюнеткой, а я шустрой худенькой блондинкой. Моя новая приятельница всех представителей мужского пола старше восемнадцати рассматривала как потенциальных кандидатов в мужья, а я о замужестве, вообще, не думала. И вот ведь игра судьбы – не собиралась замуж, а выскочила одной из первых, Верун же спала и видела услышать марш Мендельсона в свою честь, а ничего у неё не получалось. Но это я немного забежала вперёд. Пока мы болтали и, к нашей радости, находили много общего.

На большой перемене открылась дверь, и в аудиторию бочком просочился Серёга.

- Привет, - поздоровался с нами.

Мой Верун сразу сделала «стойку» и принялась сканировать новый объект.

- Вер, Сергей из соседней группы… - провела я нехитрую процедуру знакомства. – А это Вера.

- Очень приятно… - нараспев произнесла она, кокетливым жестом протянув ему руку.

Серёга её пожал и молча кивнул. Верун, видно, ожидала более оживлённой реакции на собственную персону и чуть надула губы. Вот ведь люди! Некоторым кажется, что все должны буквально терять от них голову и сами в штабеля укладываться.

- Есть хочешь? – без церемоний спросила своего подопечного.

- Ага… - живо откликнулся тот.

Я быстренько достала из объёмистой сумки контейнер с бутербродами и небольшой термос с кофе. Разлила его по заботливо припасённым пластиковым стаканчикам, от чего по аудитории поплыл умопомрачительный запах.

- Налетайте! – пригласила Веруна с Серёгой.

Что они с удовольствием и сделали.

- Наташка, ты гений! – уминая бутерброд, проговорила Вера. – Захватила перекусить. А я бы ни за что не догадалась. Да и возиться с утра некогда.

- А ты пораньше вставай, - посоветовала ей я. – Кто рано встаёт, тому Бог подаёт.

- Вот ещё! – фыркнула Вера, прихлёбывая из моего стаканчика. – А кто поздно встаёт – тот сам забирает, - хитренько добавила она.

Пожалуй, вот с этого момента мы с ней и стали время от времени пикироваться пословицами-поговорками.

Серёга же к нашему разговору не прислушивался, а с аппетитом уминал уже третий бутерброд.

- Ешь, ешь, - подбадривала его я, словно любящая мамаша проголодавшегося сынка. – Подкрепляйся.

В дальнейшем так и повелось – на большой перемене Серёга забегал к нам «подкрепиться», а заодно и щедро делился со мной своими проблемами.

- Наташ, у меня ручка не пишет, а запасной нет… - жаловался он.

Глава 3

Как-то незаметно мы с Серёгой дотанцевали до ЗАГСа. Это само собой получилось. Ну, общались мы. Так сказать, дружили. Хотя теперь понимаю, что дружбой наши отношения можно было назвать с большой натяжкой. Всё-таки друзья ведут себя на равных, а у нас роли чётко распределились с самого начала: я взрослая и опекаю тонкую впечатлительную натуру, которая ни к чему земному не приспособлена, а наш «малыш» капризничает, постоянно требует к себе внимания и частенько впадает в меланхолию.

Просто однажды, когда я была в гостях у Серёги, Галина Венедиктовна, улучив момент, деловито спросила меня:

- Наташа, ты не могла бы у нас пожить какое-то время? Мне придётся съездить в командировку, а за Серёженькой нужен пригляд…

Я озадаченно на неё уставилась. Пригляд-то, конечно, нужен, кто бы спорил. Но как я вдруг начну тут жить? С какого такого перепуга? И, вообще, в качестве кого? Ну, сейчас, конечно, не девятнадцатый век - понятие «девичья честь» отсутствует в принципе, так что меня никто не осудит, ведь мы с Серёгой ходим вместе как шерочка с машерочкой. Но всё-таки странно…

- Да, но… мне мама не разрешит, - предприняла я слабую попытку возразить.

- Хочешь, я сама с ней поговорю? – с энтузиазмом откликнулась Галина Венедиктовна. – Как маму зовут?

Я лишь пожала плечами. А вскоре уже слышала, как Галина с жаром убеждала мою маман.

- Ольга Андреевна? Здравствуйте. Это говорит мама Серёжи Войтовского, - уверенно звучал её зычный голос. – Да, да… Очень приятно. Наши дети так дружат! Просто не разлей вода! Вы не возражаете, если Наташенька поживёт у нас несколько дней? А то мне надо уехать в командировку, а Серёжа один не привык…

По той паузе, что образовалась, я поняла - моя мамуля в некотором ступоре.

- Да ну что вы! – как ни в чём не бывало продолжала рокотать Галина Венедиктовна. Видимо, мамуля стала справедливо возражать. – Наташенька ведь уже почти член семьи! Дело лишь за формальностями. А с ними, думаю, надо поскорее покончить. Пусть дети живут и радуются!

От таких перспектив, вернее, от того, что за меня уже всё решили, я немного опешила. Ведь Серёга мне не говорил ни слова любви, да и предложения даже не думал делать. Как же так?

- Наташа, твоя мама согласна, - безапелляционно заявила Галина через несколько минут. – Так что можешь переезжать к нам с вещами.

Вот это поворот! Ну, раз надо, так надо. Как там раньше говорили? «Партия сказала – надо! Комсомол ответил – есть!» Это я такой плакат где-то видела. Старый, ещё из советских времён. И удивилась, насколько тогда люди были управляемы. А теперь вот и сама без звука согласилась – а как же, ведь речь идёт о Серёженькином комфорте! Это же святое.

- Наташка, ты что, замуж за Серёгу выходишь? – был первый вопрос мамы, когда я переступила порог дома.

- С чего ты взяла? – удивилась я. – Не собираюсь я замуж… Рано ещё!

- А зачем тогда переезжаешь? – вполне логично поинтересовалась она. – Не жена, а собираешься жить с парнем! Плохо это, неправильно. Вот выйди замуж, тогда и живи!

- Ой, мамуль, какие у тебя устаревшие понятия… - пожала плечами я. – Да и, вообще, я не собираюсь с ним жить. Ну, в том смысле, о котором ты подумала. Просто Серёга неприспособленный и один пропадёт.

- Что значит – пропадёт? – изумилась мама. – Он вроде не инвалид, слава богу. И руки-ноги у него имеются. А ты прямо в няньку превратилась! Носишься с ним, словно с дитём малолетним! На кой он тебе сдался? Ой, как мне всё это не нравится…

- Мамуль, да я просто побуду там несколько дней, пока Галина Венедиктовна не вернётся из командировки, - убеждённо проговорила я.

Наивная! Совсем не чуяла, что петля-то затягивается всё туже.

- Я - против! – решительно заявила мама. – Ты, конечно, человек взрослый и уже совершеннолетний, но, думаю, пора покончить со всей этой мутной историей. Имею в виду, с твоей опекой, да и с Серёжей этим. Не пара он тебе! И в мужья не годится!

- Мама, алло! – громко повторила я. – ЗАМУЖ ЗА НЕГО НЕ СОБИРАЮСЬ! Просто немного помогу.

- Я и твоей Галине Венедиктовне сказала, что не дело это – переезжать девушке к парню… - продолжала настаивать мама.

- А мне она сказала, что ты согласна… - удивлённо пожала плечами я.

- Видимо, она неправильно меня поняла, - предположила мама.

- Поняла так, как хотела, - резонно заметила я. – Приняла желаемое за действительное.

- В общем, никаких сомнительных переездов, Наташка, - решительно заявила мама.

- Но мы ведь уже договорились… - не соглашалась я. – Меня ждут. Неудобно как-то…

В общем, спорили-спорили, но я всё-таки сделала по-своему. Не знаю почему. Ну не могла отпихнуть от себя человека, которого уже приручила! Вот поддержу его в последний раз, а там поглядим. Надо будет ещё с кем-нибудь познакомиться. Серёга увидит, что у меня другой парень, и оставит в покое. Такой вот созрел план. Но ему не суждено было сбыться.

Когда двое молодых людей противоположного пола остаются вдвоём под одной крышей, то что неизбежно должно произойти? Нетрудно догадаться. Как ни странно, стоило Галине Венедиктовне уехать, Серёга стал вести себя по-другому. Нет, он, конечно, не превратился в брутального мачо, но в его голосе и движениях появилось больше уверенности. Даже посуду после ужина вымыл, чего за ним отродясь не водилось. Может, это излишне авторитарная мамаша на него так действовала?

- Наташка… - тихо сказал он, приблизившись ко мне. – Ты такая красивая!

Опа! Это что-то новенькое. Я думала, сейчас начнёт жаловаться на усталость, голод или ещё что-нибудь, а он впервые посмотрел на меня другими глазами.

- Неужели? - в некотором замешательстве проговорила я.

Серёга отвёл прядь волос с моего лица.

- Иди ко мне, а? – нерешительно предложил он, будто готовый в любую минуту пойти на попятную.

Я не отстранилась, а лишь удивлённо посмотрела на него. Серёга неловко привлёк меня к себе и поцеловал где-то за ухом. Ну, понятное дело. Оба мы на тот момент были девственниками и толком не знали, что делать и как. Оставалось положиться на природу.

Глава 4

Вот так, через пень-колоду, я и вышла первый раз замуж. Мамулин совет, конечно, был дурацким. Это я потом поняла. Разве можно заключать брак «начерно»? Абсурд! Но, как видно, мамы тоже могут ошибаться, и у моей были свои резоны. Я решила, что всё-таки хорошо знаю Серёгу, и он мой первый мужчина. Почему бы и нет? В основном же, конечно, нашей свадьбе своей неуёмной энергией поспособствовала Галина Венедиктовна. Она прошлась по всем, как танк, настояла, уговорила, убедила - и вскоре мы уже думали, что да, действительно, так надо, и это единственно верный вариант.

Я и опомниться не успела, как на моём безымянном пальце уже поблескивало обручальное кольцо.

- Ну вот, Наташенька, - деловито заявила Галина Венедиктовна после свадьбы, - теперь ты жена и, стало быть, хозяйка дома. Так что принимайся-ка за дела!

У неё самой к тому времени нарисовался ухажёр, и она обитала, в основном, у него. А к нам наведывалась с инспекцией. Причём неожиданно, безо всяких предварительных звонков и договорённостей. Однажды заявилась, когда мы с Серёгой среди бела дня решили заняться «этим самым», и застала нас в недвусмысленной ситуации. Но ничуть не смутилась, а гордо прошествовала на кухню.

- Ой, Наташ, а почему у тебя посуда не вымыта? – раздался оттуда её зычный голос. – И моя любимая чашка не на месте… Да из неё, похоже, кто-то пил!

Я, судорожно кутаясь в простыню, как послушная невестка побежала на кухню.

- Галина Венедиктовна, я помою… - начала торопливо оправдываться. – Просто немного позже…

- Нельзя надолго оставлять посуду немытой, - назидательно проговорила она. – Еда присохнет, и потом её будет трудно оттереть. Надо сначала управиться с делами, а потом уже всё остальное…

Я покорно кивнула. А что было делать? Она – свекровь, и, вообще-то, это её дом. А я здесь вроде как и хозяйка, но на птичьих правах. И потом, Галина ежемесячно отстёгивала нам приличные суммы, так как наших двух стипендий, конечно, не хватало. О том, чтобы Серёге найти подработку и речи не могло быть.

- Ни в коем случае! – кричала она. – Мальчик учится. Какая ещё работа?

А то, что я уже не первый месяц подрабатывала, во внимание не принималось, словно так и надо. Моя мама старалась помочь нам деньгами, но я не брала, потому что зарабатывала она немного, а кормить взрослого мужика на скромные подношения одинокой немолодой женщины мне не позволяла совесть.

В каждый свой «налёт» на наше семейное гнёздышко Галина отчитывала меня то за не слишком тщательно вытертую пыль, то за отсутствие в холодильнике каких-нибудь продуктов, то ещё бог знает за что.

- Наташа, а почему у Серёжи не выглажены рубашки? – вопрошала она, укоризненно качая головой.

- Галина Венедиктовна, Серёжа уже давно отказался от рубашек, - терпеливо объясняла я. – Он ходит в футболках и толстовке – так удобнее.

- Удобнее кому – ему или тебе? – ехидно спрашивала она.

- Нам обоим… - я была сама кротость.

- А почему у тебя не сварен компот? – интересовалась она в следующий раз. – Серёженька очень любит компоты. И кисели тоже.

«Вот и варите их сами!» - хотелось крикнуть мне, но я сдерживалась из последних сил. Сама не знаю почему. Мне бы однажды послать её подальше и потребовать, чтобы не вмешивалась в нашу жизнь, а я никак не решалась. Совсем молодая была, глупая. Вот и билась из последних сил, чтобы у Серёженьки всё было в наилучшем виде – таскала тяжеленные сумки с продуктами, пылесосила квартиру, готовила «вкусную здоровую пищу» и так далее по списку. Ну чисто Золушка в услужении у злой мачехи! А я, между прочим, ещё и училась - так же, как мой благоверный, да плюс ко всему подрабатывала.

Серёга, наверное, считал, что это в порядке вещей, потому что наблюдал за моими подвигами со спокойной душой и своих услуг не предлагал. Он – мужчина, так разве пристало ему заниматься женскими делами? А то, что он и мужиком-то в доме не был и не мог элементарно обеспечить семью, как-то сбрасывалось со счетов.

Я по инерции тащила этот воз, но уже стала порядком уставать, и всё чаще закрадывалась мысль – не бросить ли его к чертям собачьим и не вернуться ли домой? А судьба, видя мои сомнения, словно решила дилемму за меня. Однажды я стояла на пешеходном переходе, дожидаясь пока переключат зелёный свет. Ну и неизменные объёмистые пакеты с продуктами были, конечно, при мне – куда же без них? Я замучилась их держать и поставила на асфальт.

Вдруг рядом притормозила иномарка и открылась передняя дверца.

- Девушка, что же вы так маетесь? – улыбнулся мне незнакомец вполне приятной наружности. – Разве можно милым малышкам носить такие тяжёлые сумки? Хотите, я вас подвезу?

Лет мне было всего девятнадцать, и, несмотря на ежовые рукавицы семейства, я ещё не успела растерять своей привлекательности. Худенькая, как тростинка, смазливая блондиночка, которая тащит неподъёмные пакеты с продуктами, действительно, могла вызвать сочувствие у некоторых лиц противоположного пола.

В принципе, мне и в голову не приходило сесть в машину неизвестного мужика, который проезжал мимо. А тут вдруг сработало бесшабашное «почему бы и нет?». К тому же я уже так устала играть роль примерной жены, не получая при этом никакой поддержки, что плюнула и села к незнакомцу. Ну не убьёт же он меня! А вдруг всё-таки убьёт? Сейчас завезёт в какой-нибудь укромный уголок со всеми моими картошками-морковками и сотворит со мной что-нибудь ужасное! «Поздно… - пронеслась мысль в моей грешной голове. – Я уже еду. Ловушка захлопнулась. Небось и двери блокировал».

- Что это вы так напряглись? – насмешливо поинтересовался он.

- Вас боюсь… - честно призналась я, прежде чем успела придумать какой-нибудь удобоваримый ответ.

Незнакомец от души расхохотался, и я успела заметить, что у него отличные крепкие зубы. Вообще, это мой пунктик – обращать внимание на то, у кого какие зубы. Как ни крути, но в оценке внешности они имеют большое значение. Вот бывает, всё у человека тип-топ, а улыбнётся, и обнаружатся зубы или кривые или, того хуже, изъеденные кариесом – тогда пиши пропало, ведь общая благоприятная картинка тут же рушится. Может, это у меня одной так? А другим всё равно?

Глава 5

С той самой случайной встречи меня словно подменили. Серёга стал ужасно раздражать. И сам он, и все, что с ним связано. Первое время я по инерции ещё продолжала на него горбатиться, а потом забила, и всё чаще оставалась ночевать у мамы. Сначала под благовидными предлогами – то она плохо себя чувствует, то просит помочь в каком-нибудь деле, а возвращаться уже поздно, то ещё бог знает что… Даже нашего кота однажды приплела – мол, мама уехала к подруге, а кот не может один в доме, замучил соседей своими отчаянными воплями.

А потом и вовсе перестала напрягаться и придумывать себе оправдания. Просто говорила, что сегодня останусь у мамы.

- Наташ, а как же ужин-то? – начал однажды ныть Серёга. – И носков чистых у меня уже нет…

- Это всё, что тебя волнует? – иронично осведомилась я. – Для тебя это самое главное?

- А что не так? – захлопал глазами бедняжка.

- Да всё не так! – выкрикнула я. – Ты посмотри на себя, на кого ты похож!

Он машинально бросил взгляд в зеркало, но, видно, ничего «такого» в себе не нашёл. Нос как нос, вроде на месте, не отвалился, глаза тоже… Мне стало ясно как день, что объяснять ему что-либо бесполезно. Да и неохота.

- Ужин возьмёшь в холодильнике, - мрачно констатировала я. – Сам разогреешь. И носки все перестирай…

- А как же… - начал было он.

- А вот так! – перебила его я. – Пора взрослеть, Серёженька!

И ушла, хлопнув дверью.

Вскоре к нам с инспекцией заявилась Галина. Она буквально дышала гневом. Видно, мой благоверный нажаловался мамочке, что я от рук отбилась.

- Что тут у вас происходит, Наталья? – прямо с порога начала она допрос.

- А что у нас происходит? – усмехнулась я, скрестив руки на груди.

- Почему ты не ночуешь дома? И почему Серёженька остаётся один?

- А что ваш Серёженька – младенец неразумный? – издевательским тоном спросила я.

Раньше боялась прогневать Галину, а теперь мне было плевать на её мнение. Тоже мне, нашли дурочку в моём лице! Я спокойно перехватила её колкий взгляд. Она, видно, не ожидала такой реакции и немного сбавила обороты.

- Нет, конечно, но… - Галина чуть сбилась, спешно подбирая нужный аргумент. – Ведь ты жена, Наташа, и обязана ухаживать за мужем…

- А вот интересно знать, у самого-то мужа обязанности имеются? – иронично осведомилась я. – Ну хоть какие-нибудь? Или, по-вашему, семейная жизнь – это игра в одни ворота?

Серёга испуганно переводил глаза с Галины на меня и обратно. Не привык он, маленький, к скандалам. Ему хочется кушать и баиньки.

- Какая ты стала, Наташа… - с досадой проговорила Галина. – Не ожидала от тебя. Я тебе доверила Серёженьку, а ты…

- Ну не оправдала ваших ожиданий, уж извините! – усмехнулась я. – Тянула, сколько могла, но вся выдохлась… Я к маме перееду. Насовсем.

- Зачем? – испугалась свекровь. – В семейной жизни всякое бывает, дело-то житейское… Ещё помиритесь! Правда, сынок?

«Сынок» послушно кивнул.

- Ты… это, Наташк, брось… - промямлил он. – Не уходи…

Ну хоть какой-то голосок прорезался!

Надо сказать, что ещё некоторое время я не решалась уйти с концами. Так и курсировала между двумя домами. Серёга, почуяв неладное, стал неуклюже подключаться к хозяйству. То посуду помоет, то мусор вынесет, а тут на днях даже вызвался сходить за картошкой. Но теперь все эти его запоздалые попытки наладить отношения были пустым звуком. С меня, наконец, упали розовые очки, и я чётко осознала, что совсем не люблю своего благоверного и никогда не любила. Ну вот ничуточки. И сколько бы он теперь ни старался заслужить моё расположение, всё будет напрасно.

- Наташка, я смотрю, ты ко мне зачастила! – с беспокойством заметила мама. – У вас с Серёгой что-то не так?

- Да всё не так! – махнула рукой я. – Уйду я от него. Надоел он мне хуже горькой редьки. Сходила замуж начерно, как ты и советовала, но ничего хорошего из этого не вышло. Один плюс – детей у нас, слава богу, нет, так что без проблем можно разбежаться…

- Даже так? – ахнула мама. – Ну ты подумай, не руби с плеча…

- Тут и думать нечего! – убеждённо проговорила я.

А на следующий день, выйдя из подъезда, заметила знакомую иномарку, и у меня сердце отчего-то вдруг замерло, а потом забилось в бешеном ритме. Из машины вышел Борис.

- Привет, небесное создание! – улыбнулся он, вытащив из салона роскошный букет роз.

И пошёл мне навстречу. А я в эту минуту приняла окончательное решение.

- Это вам… - он протянул мне цветы.

- Спасибо… - я их приняла, а сама не спускала с него глаз.

Вот мой человек! И я это чувствовала всеми фибрами души. Пойду за ним, даже если вдруг он окажется женат, даже если у него будет куча детей! Меня это не испугает.

- Что-то вы невесёлая… - заметил он. – Быт совсем заел?

- Я от мужа ухожу… - невпопад бухнула я.

- Давно бы так, - совершенно серьёзно проговорил Борис, пристально взглянув на меня.

Мы словно читали мысли друг друга. «Ты – моя девочка, и ничья другая…» - будто говорил он. «А я и не возражаю… Наконец-то, дождалась тебя».

Понятное дело, что после той встречи я собрала свои вещички и на следующий же день окончательно съехала к маме. Серёга, словно большой ребёнок, наблюдал за моими манипуляциями. Даже стало его немного жаль.

- Наташк, как же я без тебя? – тихо повторял он. – Может, останешься?

- Ну уж нет, - хмурилась я, набивая сумку вещами. – Ты сам тут справляйся.

- Да я не об этом… - понурил голову мой благоверный. – Привык ведь к тебе, и ты ко мне привыкла…

- Вот это-то и есть самое страшное! – воскликнула я. – Мы же с тобой не два старика, чтобы нас держала привычка. Ничего, Серёга, ещё встретишь свою половинку!

Очень скоро я подала на развод. И уже ничуть не сомневалась в правильности своего решения.

- Ну и хорошо, - поддержала меня Вера. – Я всё удивлялась и ждала, когда тебе надоест эта свистопляска. Убеждать-то было бесполезно. Получается, человек чужих советов не слушает и, пока сам не набьёт шишек, мнения не изменит…

Глава 6

- Вер, а я замуж выхожу! – как бы между прочим сообщила я своей подруге.

- Опять? – у той буквально отвисла челюсть.

И, голову даю на отсечение, в глазах мелькнула тень зависти. Хоть мы и подруги. А что завидовать-то? Мужским вниманием она никогда не была обделена. Только вот серьёзных отношений ей почему-то никто не предлагал. Наверное, судьба такая. Нет, правда, иной раз женщина – умница-красавица и всё при ней, а с личной жизнью не складывается, хоть плачь. А бывает, ухажёр один-единственный за жизнь, но какой! И семья с ним крепкая получается. Говорю же – судьба. Вере она пока в этом плане не улыбалась.

- Ну да, опять, - подтвердила я.

- Ты же мне твердила, что лучше жить одной! – ревниво заявила она. – И что замуж вовсе не собираешься!

- Да вот так получилось… - у меня улыбка не сходила с лица.

Хотела да не могла сделаться серьёзной.

- И кто же этот счастливец? – стала допытываться подруга. – Почему я о нём ничего не знаю?

- Ну, во-первых, мы недавно познакомились и встречаемся всего ничего… - начала оправдываться я. – А потом, честно говоря, боялась сглазить… Знаешь, Борис мне сразу очень понравился. Ну вот встретила я, наконец, свою любовь! Свершилось!

- Да? – с сомнением проговорила Вера. – Ты уверена в этом?

- Абсолютно!

Было видно, что ей хотелось за меня порадоваться, но угнетала собственная неустроенность, которая и поддавала яду.

- Смотри не торопись… - стала советовать она. – Чтобы снова не обжечься. Повстречайся подольше. Надо узнать человека…

- Ты рассуждаешь, прямо как моя мама… - усмехнулась я.

Но в глубине души понимала, что рассуждают-то они одинаково, но каждая из своих побуждений. Мама, действительно, переживала за меня, а Веру в тот момент захватила в плен банальная зависть.

- Из своих прежних ошибок следует делать выводы… - глубокомысленно заметила она. – Век живи – век учись…

- Ага, только дураком помрёшь, - парировала я. – Всё это хорошо лишь в теории. А на практике каждый случай индивидуален, и можно наступить на те же грабли хоть сто раз.

Любили мы с Веруном потолковать «за жизнь». Поговоришь-поговоришь, а эта самая жизнь на другой день как выкинет коленце! И преподнесёт события совсем в ином свете.

Второй своей свадьбы я ждала с замирающим сердцем и мечтала о том, когда, наконец, стану законной женой Бориса. Бракосочетание с Серёгой представлялась мне некой мрачной грозовой тучей, которая надвигается и вот-вот тебя накроет, но которую надо стиснув зубы пережить, а теперь всё было иначе. Как будто долго и уныло крутили чёрно-белый фильм, но он вдруг чудесным образом стал цветным, и мир заиграл яркими красками.

Что и говорить, я была до безобразия счастлива и узнала, наконец, что такое любить и быть любимой. Конечно, не могла абстрагироваться от воспоминаний и то и дело сравнивала Бориса с моим бывшим благоверным. Получалось всегда не в пользу последнего. Теперь мне казалось, что я попала в сказку. Будто работала-работала бедная Золушка не покладая рук – и вот в награду встретила своего прекрасного принца.

Жили мы в однокомнатной квартирке, которая Борису досталась от бабушки, а большую квартиру он оставил второй жене с дочерью. Но я была не в обиде – мне хватало. Главное, здесь могла чувствовать себя полновластной хозяйкой без оглядки на всяких там «Галин». Устроила всё по своему вкусу, благо хозяйственные навыки у меня уже имелись. Мне было удивительно легко, и я не пахала как ломовая лошадь. Борис всегда сам закупал продукты, так что тяжёлые сумки остались в прошлом, и уборку тоже делал сам.

- Ты же у меня небесное создание… – шутил он. – Вот и отдыхай!

Первое время мне было неловко бездельничать, но потом ничего, привыкла. К хорошему ведь быстро привыкаешь. Зато еду готовила только я – эту прерогативу сохранила за собой. И тут уж старалась изо всех сил. Но не потому, что меня кто-то заставлял, а просто хотелось порадовать любимого. За Борисом в прямом смысле слова чувствовала себя как за каменной стеной. Он был полной противоположностью Серёги, и я всё никак не могла поверить, что так бывает. И к детям его привязалась. Они периодически нас навещали, мы с ними даже подружились. В общем, не жизнь, а сплошной сахарный сироп!

Но, как говорится, в каждой бочке мёда есть ложка дёгтя. И дёготь этот я почувствовала, когда забеременела. Нет, Борис ко мне был по-прежнему внимателен. Просто стал исчезать из дома. Сначала я не особо обратила внимание – мол, раз надо человеку, значит, надо.

- Малыш, мы с Ванькой на выходные хотели съездить на дачу, он очень просил… - однажды сказал муж, виновато глядя на меня своими честными голубыми глазами.

- Конечно, Боренька, что за вопрос, - согласилась я. – У меня как раз кое-какие дела накопились… Да и чувствую я себя не очень хорошо…

- А что такое? – всполошился он.

– Ну ты же знаешь - токсикоз… Он почти всегда бывает в первые месяцы беременности. Но это скоро пройдёт.

- Ах ты моя мамочка… - он нежно поцеловал меня и был таков.

Я, конечно, немного поскучала, а потом занялась хозяйством, да и в учёбе надо было кое-что подтянуть. Так что эти пару дней в одиночестве оказались очень даже кстати. Я сделала всё, что задумала, приготовила вкусный ужин и принялась ждать мужа. Но он вдруг позвонил и сообщил, что у Вани поднялась температура, и тащить его в таком состоянии домой было бы неразумно.

- Пусть парень пару деньков отлежится… Не возражаешь? – спросил Борис. – А я уж побуду при нём. У меня ведь есть отгулы. Позвоню на работу и скажу, что задержусь.

- Конечно, милый, - поспешно согласилась я. – Может, Ванечке что-нибудь нужно? Я могла бы приехать…

На том конце повисла лёгкая пауза.

- Ну что ты! – воскликнул мой благоверный. – Ни в коем случае! Не хватало ещё тебе в твоём положении заразиться…

Что же, вполне разумно, и не подкопаешься. Но тогда у меня не возникало желания «подкапываться» - я всё принимала за чистую монету. Борис вернулся через несколько дней весёлый, посвежевший, даже немного подзагоревший.

Глава 7

К тому времени мы с Веруном уже давно поняли, что на филологии далеко не уедешь, и занялись цветочным бизнесом. А он пошёл на удивление споро. Особенно когда к нам присоединился мой Борис. Так умело всё разрулил, что вскоре у нас уже было несколько цветочных магазинов, а в перспективе мы собирались расширяться и дальше. Правда, когда родился Ромка, я по понятным причинам немного отошла от дел, и теперь заправляла всем Верун при непосредственном участии Бориса. Но моего формального согласия по тем или иным вопросам они, конечно, спрашивали.

И вот явилась Светочка-божий одуванчик – этакая смазливая блондинистая дурочка с глазами на пол-лица. Мы её пристроили, обогрели и приласкали. Но однажды, когда Ромка был у моей мамы, я в неурочное время явилась из универа домой и застала эту красотку в собственной постели, кувыркающейся с моим же собственным благоверным.

- Наташка, это не то, что ты думаешь… - стал глупо оправдываться Борис, поспешно вскочив и кутаясь в простыню.

А что ещё, интересно, тут можно подумать? Господи, какая пошлость! Неужели мужики не могут изобрести что-нибудь поумнее?

- Выметайтесь! Оба! – помнится, тогда отчеканила я. – Вон!

И забыла, что Борис-то находится в собственной квартире. Это мне следовало выметаться. Чем скорее, тем лучше. Что я без промедления и сделала. С Ромкой и со всем своим нехитрым скарбом. Куда? Ну, конечно, к маме. Куда же ещё? Цветочные магазины остались нам с Веруном. Тут Борис проявил благородство и не стал претендовать, хотя сил в цветочное дело вложил немало. Правда, он и не являлся формальным владельцем – у него была своя работа, а нам он просто помогал. Ну, ему было не привыкать оставлять всё бывшим жёнам и начинать с нуля. А Верун с тех пор чувствовала свою вину за то, что позволила пригреть змею на груди – эту маленькую коварную куколку, её родственницу.

- Прости меня, Наташк, - покаянно просила она. – Тут я во всём виновата. Привела Светку и развалила твою семейную жизнь.

- Да при чём здесь ты! – успокаивала её я. – Борис и без твоей Светочки уже давно бегал на сторону. Только я закрывала на это глаза. А тут мне их открыли! И уж так, что никаких сомнений.

В общем, опять я стала свободной женщиной. Только теперь с ребёнком и огромным желанием обходить мужиков за версту.

С тех пор прошло много лет, сын вырос и уже подросток, но мы с ним по-прежнему остаёмся вдвоём. Борис нас исправно навещает, так что своего отца Ромка знает, но, понятное дело, это воскресный папа со всеми вытекающими. Ему ведь, несчастному Бореньке, теперь приходится курсировать уже между тремя домами, где в каждом по ребёнку. И всем он должен. Не позавидуешь! Хотя старший его сын совсем взрослый, но тем не менее… По правде говоря, этот папаша как-то умудряется никого из своих детей не обделить вниманием. Каждому достаётся его частичка. Но вот именно частичка!

Ромка в курсе, что у него есть брат и сестра, но не горит желанием с ними общаться. Наверное, отца ревнует. А тот его всё подарками заваливает, пытаясь ими компенсировать недостаточное присутствие в жизни сына. Да уж, постаралась я найти ребёнку папашу! Неизвестно, кто и лучше – верный маменькин сынок Серёга или такой вот Казанова, как Бориска.

А Верун с тех пор регулярно пытается устроить мою судьбу, прямо извелась. И опять зовёт якобы в гости, а на самом деле наверняка хочет провести очередные смотрины. Всё-таки Вера – тётка добрая, и мы с ней общаемся уже много лет, так что знаем друг друга вдоль и поперёк. А это дорогого стоит. По сути, она моя единственная близкая подруга. С годами друзей не прибавляется, а как раз наоборот.

Что-то я стала часто вспоминать прошлое. Вот и сейчас опять задумалась. Старею, что ли? Хотя вроде бы тридцать пять – это ещё не старость. Однако пора собираться. Сегодня как раз суббота, и Верун устраивает небольшой сабантуй в мою честь. Ну, остальные гости, понятное дело, для прикрытия. А гвоздь программы – какой-то очередной приглашённый жених. И, конечно, я в качестве потенциальной невесты. Ладно, схожу посмотрю, что там за фрукт.

Я быстро собралась, особо не заморачиваясь с прикидом. Нацепила свои любимые джинсы. Вместо футболки, правда, выбрала нарядную блузку. Пусть Верун порадуется. Наряжаться – это её конёк. Она всегда меня ругает за джинсы, которые я надеваю по любому поводу.

- Тебе платье, что ли, надо подарить? Или юбку? – не раз возмущённо спрашивала она. – В конце концов, ты женщина или пацанка?

А правда, кто? Я и забыла. Ну, Ромкина мама. Ещё – бизнесвумен мелкого разлива. А насчёт женщины как-то не уверена.

Вышла из подъезда и опять наткнулась на тот злосчастный драндулет. В смысле, на «харлей» наглого хмыря.

- Да что же это такое! – не выдержала я и с досадой пнула железного красавца в блестящий бок.

Мне бы его тихо-мирно обойти, сесть в свою машину и уехать. Но я отчего-то жутко разозлилась и стала гудеть на весь дом. И не напрасно. Вскоре хмырь выскочил из подъезда под аркой.

- Какие-то проблемы? – ухмыляясь, двинулся он ко мне.

Первый раз мне показалось, что это взрослый мужик. А тут увидела, что никакой он не мужик, а парень не старше двадцати пяти. Просто ростом под два метра и с мощной мускулатурой, поэтому и показался мне старше. Лицо-то у него совсем юное. Тем более надо поучить мальца уму-разуму! У меня дома такой же обормот сидит, только ещё моложе.

- Слушай, сколько можно! – возмущённо начала я, сразу перейдя на «ты».

- А в чём дело? – он сделал невинные глаза, а сам, стервец, конечно, понимал где собака зарыта.

- Почему ты вечно бросаешь свою махину посреди дороги? – продолжала я его отчитывать. – И ни обойти её, ни объехать!

Ну, хватила! Места-то достаточно. И обойти, и объехать вполне реально. Только мне вожжа под хвост попала. Или шлея. Это всё равно.

- Так удобно же! – захлопал глазами пацан, при этом улыбаясь.

- Кому удобно? – ехидно осведомилась я. – Мне, например, нет. Я постоянно натыкаюсь на твой драндулет.