Витька, или Бабник - это звучит гордо.

Глава 1

Витька Тарасов сидел в КВД. Нет он, конечно, бывал в этом непрезентабельном заведении и раньше, но не по такому поводу. А повод, надо сказать, был плачевный, и проливала слезы – жгучие, едкие –  та его часть, которую сейчас плотно прижимали в джинсах плавки. Так хотелось избавиться от рези, дискомфорта и того, что, не прекращая, плыло с самой чувствительной части тела. Витька поймал триппер! И это при его-то опыте! Да если бы об этом узнали его сослуживцы и сослуживицы, то издевательствам не было бы предела. Получил, называется, удовольствие! Это как же надо было ужраться, чтобы забыть про презерватив и согласиться на «не нарушаемое ничем наслаждение»? Вот и наслаждайся теперь в полной мере! Боже, да он даже утром кофе не стал пить, чтобы лишний раз пописать не идти! Вы когда-нибудь пробовали пописать битым стеклом? Нет? Значит, у вас не было триппера.

И тут рядом с Витькой села девушка. Тоненькая, как тростинка, но со всеми нужными изгибами, милое лицо, темные кудряшки – мимо такой сложно пройти, не обратив внимания. Витька сразу забыл про свои проблемы.

– Девушка, а можно мне вас куда-нибудь пригласить?

Она повернулась и окинула его спокойным, внимательным взглядом.

– На уколы от трепака?

Витька смутился, наверное, впервые в жизни.

– С чего вы так решили?

– Ну во-первых, кожно-венерологический диспансер –  это не кафе-мороженое, а во-вторых, ты елозишь на сиденьи, а руки так и тянутся к ширинке. Простейший вывод – триппер, хотя есть и варианты.

– Какие? – ошалело спросил Витька.

– Лобковые вши, – спокойно добавила девушка.

– Сама болела, что ли? – съязвил обиженный Витька.

– Ну, зачем сразу сама, просто читала. Так сказать, для общего развития, – с тем же непоколебимым спокойствием сказала девушка. – Вылечись, а потом знакомься.

Она поднялась и прошла в лабораторию сдавать кровь.

 Месяц спустя

В баре было людно, дым от сигарет завивался в причудливые спирали в свете стробоскопов, а из-за грохота музыки сложно было услышать даже собственные мысли. Настроение у Витьки было поганое, да и как ему быть хорошим, если в этом месяце у него еще не было секса. Сначала он лечился, правда, вылечился в рекордно малый срок, но потом его просто одолел страх вновь пройти через весь этот кошмар, и даже целая лента презервативов не добавляла спокойствия. И вот, слава Богу все стало налаживаться, страх сходил на нет, и Витька очень надеялся, что уж этот вечер наконец позволит его джинсам начать нормально застегиваться и прервет череду ледяных душей.

 И тут музыка стихла, давая народу прийти в себя и залить очередную порцию коктейлей в иссохшие от долгого дергания на танцполе глотки. Витьку вывел из раздумий стук каблучков. Он поднял глаза – и оторопел. К бару приближалась его КВДешная знакомая, только в этот раз она не просто притягивала взор – от нее его вообще было не отвести. Кудряшки, свернутые французским узлом, открывали длинную стройную шею, короткое черное платьице на бретельках скорее обнажало, чем скрывало фигуру, а разрез сбоку с каждым шагом демонстрировал ажурный верх чулок. Будучи невысокого роста, она носила шпильки, но, в отличие от некоторых девушек, передвигающихся в такой обуви на «полусогнутых», она шла легкой, плавной походкой, слегка при этом покачивая бедрами. Поэтому совершенно неудивительно, что многие мужчины бросали в ее сторону заинтересованные взгляды. Витьке повезло, стул рядом с ним пустовал, на него-то и приземлилась девушка.

Обычно фонтан Витькиного красноречия если и не бил Петергофскими струями, то работал исправно. Кто же знал, что в этот раз он выплюнет этакий перл.

– Я хочу с тобой переспать, – выпалил Витька и, тут же захлопнув рот рукой,  покраснел.

Девушка с легкой улыбкой оглядела его, встала, протянула руку и сказала:

– Пошли.

– То есть как «пошли»? – непонимающе спросил Витька.

– Ну, ты сам сказал, что хочешь со мной переспать. Или я не так поняла? Ты пошутил?

– Не-е-т. Но… так сразу...

– Ну, почему сразу? Надо сначала еще до квартиры добраться.

– Значит, ты не против? В смысле я же… как бы это сказать…

– Тебя смущает, что я так быстро согласилась?

Витька кивнул.

Девушка снова села на стул.

– Ладно, давай на чистоту. Если ты подумал, что я проститутка…

– Нет-нет, – поторопился возразить парень, хотя такая мысль и мелькнула у него в голове.

– …хорошо, это выяснили. Так вот, мне уже не пятнадцать лет, но из-за того что я выгляжу очень молодо, мужчины, пытающиеся затащить меня в постель, ведут такие долгие беседы, что иногда, пока дело дойдет до главного, меня уже клонит в сон и тошнит от того словесного потока, что на меня излили. Не то чтобы мне не было приятно, когда за мной ухаживают, но большинство «обольстителей» на большее, чем разовый секс, не рассчитывают. Вот спросили бы сразу, и я –  так же бы сразу –  их послала бы.

– Ты передумала?

– Нет, тебе просто полагается бонус за решительность. Ну, и, если честно, у меня самой давно не было секса – вот и выручим друг друга.

«Ангельская внешность, замашки дьявольские», – подумал Витька, но отказываться от столь соблазнительного предложения, конечно же, не собирался, дело было не только в том, что ему срочно требовался секс, его ТЯНУЛО к этой девушке. При другом раскладе он, скорее всего, сбежал бы под благовидным предлогом, но вот сопротивляться этой тяге в сложившейся ситуации у него просто не было сил.

Глава 2

Наташка Соловьева, хотя ее теперь так мало кто называл, чаще все же Наталья Валентиновна, была женщиной неординарной. Одни считали ее чуть ли не верхом совершенства, в основном, конечно, мужчины. Другие, а таких было большинство, пусть и не понимали ее, но принимали такой, какая есть. Ну и была, как, наверное, у каждого из людей, кучка злопыхателей, среди них основную массу составляли женщины, завидующие ее успеху, неважно у мужчин ли, в делах ли, и отвергнутые ухажеры, считающие, что ей самое место в аду. Святой она не была даже с большой натяжкой. Будучи, как и большинство представителей династии Соловьевых, натурой страстной, она заводила любовников, которых периодически меняла. Погодите осуждать. Что делать женщине, на которой просто хронически хочет жениться любой, кто провел в ее постели и жизни чуть больше месяца? Ну не хотела она замуж! ТАКИМ способом не хотела. Мечталось о чем-то более взрывном и более нежном одновременно. Тело хотело, душа молчала. А выйти замуж, только  чтобы заткнуть кому-то рот или доказать, мол, я не старая дева, нет, это было не в ее характере.

Женщиной она была независимой. Еще учась в институте, Наташка загорелась идеей о собственной мини-пекарне. Хлеб в соседнем магазине, как, впрочем, и не только в соседнем, по вкусу был не лучше опилок, а уж про пасхальные куличи вообще речи не шло. Она бы еще долго носилась с этой своей идеей, если бы ее двоюродный брат, Мишка, не собрал семейный совет. И, как результат, нашлись деньги, связи, да и Мишкин деловой совет время от времени. К окончанию института дело уже набрало обороты, а ее выпечка сносилась с прилавков, не успев остыть. Работать пришлось много и упорно, не досыпая, забросив подруг и друзей, учась не только самому делу, но и общению с людьми. Договариваться с «крышами», обходить ловушки конкурентов. Если бы не родные, в какой-то момент она бы непременно сдалась. Но, сумев выстоять, Наташка отвоевала не только место под солнцем, но и уважение работающих на нее людей.

Было, правда, еще кое-что, что удерживало ее от желания пустить  кого-нибудь в свою жизнь. Когда ее пекарня только-только начала приносить прибыль, Наташка познакомилась с мужчиной. Нежные слова, ласки, которые быстро довели их до постели... казалось, вот оно – счастье. Отдушина от проблем, поддержка и награда за упорство. Только почему-то Мишка, всегда бывший на ее стороне, не одобрял «жениха», но в их отношения не лез и другим отсоветовал, сказав: «Пусть живет своим умом и учится на своих ошибках». Это потом уже Наташка поняла, что Мишкина интуиция, как всегда, сработала на все сто, но тогда она вряд ли бы прислушалась, реши он вмешаться, скорее всего, пошла бы наперекор, только все усугубив.

 Дело шло к свадьбе, уже и квартира была куплена и почти обставлена мебелью. Наташка в любовном тумане даже не обращала внимания, что платит за все сама… И тут… жених исчез. Квартира оказалась перепроданной вместе с мебелью, а из небольшого сейфа в квартире Наташкиных родителей, куда этот хмырь имел доступ, исчезла крупная сумма денег и колечки-цепочки, причем исключительно золотые и без камней, чтобы было проще в ломбард сплавить, серебром же женишок побрезговал. И все бы ничего, но, как оказалось, эта гнида, уверив «весьма уважаемых» людей, а проще говоря, откровенных бандитов,  занял у них приличную, а для Наташки по тем временам просто огромную сумму денег под ее пекарню. Не удосужившись намекнуть, что срок выплаты «ее» долга наступит уже скоро. Об этом Наташка узнала только тогда, когда два бритоголовых «шкафа» пришли эту самую пекарню забирать за долги, «великодушно» предложив пока поработать на них, пообещав, что с зарплатой не обидят. Вот тебе и вся любовь. Наташке пришлось вывернуться чуть ли не на изнанку, чтобы не потерять свое детище. Помог, как всегда, Мишка и, как ни странно, «крыша», которой Наташка, несмотря на то, что ей это жутко претило, исправно отчисляла процент, не пряча доход и не пытаясь обмануть, – совет, буквально вдолбленный в ее голову Мишкой.

Однажды в ее кабинетике появился мужичонка, невысокий, вроде весь такой из себя простецкий, но глаза не хуже любого рентгена пронизали ее, вызывая озноб на коже.

– Вот смотрю я на тебя, умная вроде деваха, – безо всяких вступлений начал он. – Че так по-глупому влетела?

– Большой и светлой любви дуре захотелось. Просто забыла, в каком мире живу.

– Ну, хорошо хоть понимаешь. Хочу тебе шанс дать, потому что плохого о тебе я не слышал, да и поручились за тебя. Не разочаруй.

У Наташки даже мысли не возникло поинтересоваться, кто к ней пожаловал. Она просто чувствовала, что к словам этого человека надо прислушиваться и желательно очень внимательно. В горле пересохло, и, чтобы показать, что все поняла, Наташка быстро закивала в ответ.

– А женишка твоего уже ищут, он не с теми людьми решил шутки шутить. Гастролер, мать его, – чертыхнулся мужчина. – Выплатить придется все, наука тебе на будущее. – Он кинул на стол глянцевый черный прямоугольник. – Сумма большая, тебе позвонят и скажут, как гасить ее будешь. Если кто еще придет, звони мне.

– А если он еще у кого займет? – еле выговорила Наташка, понимая, что такое вполне возможно.

– Не займет, с тебя и так берут только то, что обязательно нужно вернуть.

Наташка вновь закивала, но теперь голос пропал от нахлынувшего облегчения. Она понимала, что ей дали шанс слезть с крючка, но придется на неопределенный срок забыть о том ощущении стабильности и уверенности в будущем, которым она только начала наслаждаться.

– Спасибо…

Мужчина хмыкнул на ее кивания и сказал напоследок:

– Благодари свои плюшки. – И вышел.

На визитке, оставленной им на столе, был адрес и пара телефонов. Этот клочок бумаги стал для Наташки тогда спасательным кругом, а на указанный на нем адрес раз в неделю отправлялась упаковка с десятком самых лучших плюшек.

Глава 3

– Ты чего? Что я такого сделал? – обиженно спросил Витька, ерзая голым задом по ковру, тот, зараза, был совсем не мягким, а ворсинки лезли в самые неподходящие места.

– Сделал? Уж, скорее, чего не сделал, – прошипела фурия, в которую превратилась его недавняя страстная любовница. – Можно задать вопрос? – странно спокойным голосом поинтересовалась она.

Витька чувствовал, что вряд ли его порадует то, что она хочет у него узнать, но послушно пойдя в расставленные силки, кивнул.

– У тебя всегда стоит пару секунд? – съехидничала она.

Витька глянул на свой пах, словно пытался выяснить у своего члена, чего это он так облажался. Но у того снова начиналась эрекция – а что вы хотели, если желанная обнаженная женщина стоит перед тобой? И какая разница, что она пышет яростью и презрением, если уж на чистоту, так это только добавляло ей притягательности.

Она проследила его взгляд, фыркнула и, подхватив с кресла халатик, завернулась в него. Но на Витькин взгляд, чтобы уж наверняка не вызывать у него никакой реакции ей следовало надеть ОЗК ([1]).

– Ну, почему…

– Это, выходит, мне так «повезло»? – прервала она.

– Может, повторим? – с робкой надеждой спросил Витька. – Просто так вышло…

– Я как Чингачгук, два раза на одни грабли не наступаю. Так что извини, ты в пролете. Давай, поторапливайся. – Она отвернулась к шкафу и начала резво шуровать по ящикам. – Где-то у меня тут вибратор был.

– Можно подумать, эта штука лучше настоящего, – ляпнул Витька, сильно обиженный тем, что ему предпочли… искусственный… тьфу, член.

– Ну, если сравнивать по степени полезности… – она ненадолго замолчала, постукивая пальчиком по губам и подняв к потолку глаза, словно взвешивая плюсы и минусы каждого объекта, – пожалуй, силиконовая игрушка лучше. А тебе… гм, я даже имени твоего не знаю…

– Виктор, – пробормотал мужчина, – а тебя?

– Ха, неужели решил узнать? Только зачем это тебе, Витек? Все равно забудешь к завтрашнему дню. Но если это нужно для списка твоих амурных побед, чтобы не нарушать отчетность, – уколола девушка, –  ладно, опростоволосилась, нужно отвечать. Наташа.

– Красивое имя, – вырвалось у мужчины.

– Рада, что тебе нравится. Хотя я не про это сказать хотела. Знаешь, иметь такое оснащение, – она кивнула на его пах, который почему-то не замедлил отреагировать на такой лишенный всякой сексуальности жест, – и совершенно не уметь им пользоваться – позорище.

– Никто не жаловался. – Витька поднялся с пола, понимая, что давно пора кончать полировать голый зад о ковер спальни, и стал собирать одежду, раскиданную по комнате.

– Тоже мне удивил, – хмыкнула она. – Достали уже эти актрисы, только мужиков портят, идиотки.

– Ты о чем?

– Да все о том же. До того хотят удержать около себя понравившегося парня, что идут на все, даже имитируют оргазм в постели. И кончается тем, что этот индивидуум получает титул бабника и невероятного любовника совершенно незаслуженно. Какая дура захочет признаться, что за красивой оберткой ничего нет?

– У всех бывают неудачи…

– Знаешь, по той «заботе», что ты проявил в процессе, я тебе верю. – Наташка сделала жест, словно беря слово в кавычки, и ехидно ухмыльнулась. – Знаешь, вообще то, что происходит между женщиной и мужчиной можно, как это ни банально звучит, разделить на три категории. Первая – трах, ну это, когда каждый за себя и плевать, получил ли от этого что-то партнер. Это то, что случилось у нас.

Витьке стало не по себе от этих слов.

Вторая – секс. Это когда, несмотря на то, что людей особо ничего не связывает, они стараются получить от происходящего не только максимум удовольствия для себя, но и для своего партнера. Это то, на что я надеялась.

Витькина самооценка упала еще на пару делений ниже.

– И третья – занятие любовью, тут важны чувства, без них никак. Я видела лица женщин, у которых это было, такого не увидишь на лице случайной партнерши и никогда не испытаешь с ней. Но вернемся к тебе, бабник – это звучит гордо, и это не тот, кто трахает все, что к нему приползет, а тот, кто заставляет женщину гореть желанием повторить это раз за разом. Тебе же надо найти учительницу, которая объяснит разницу между тем, что сейчас случилось и настоящим сексом. И не дуру какую-нибудь, таращащуюся на тебя восторженными телячьими  глазами.

– Может, подскажешь школу? – огрызнулся Витька.

– Ну, уж это сам, Витенька, не маленький мальчик, как-никак.

Витька оторвался от одевания и с минуту задумчиво разглядывал Наташку.

– А если ты такая сексуально продвинутая, почему бы тебе не стать моей учительницей?

– И на фига мне этот гемор?

– Так узнаем заодно, настолько ли я плох или ты просто не дала мне шанса.

– У тебя флеха есть?

Похоже, эта женщина всегда будет вводить его в ступор, неожиданностью своих вопросов.

– Прости, что?

– Господи, только не говори, что ты еще и комп никогда не видел.

– Видел, просто я подумал, что ослышался.

– Мля, тебя еще и глушняк долбит. Ты уверен, что у тебя нет недержания и старческого маразма?

Девушка откровенно над ним насмехалась. Как ни странно, Витьку это не отталкивало, скорее, вдруг заставило пробудиться тот свойственный настоящим мужчинам охотничий инстинкт, успешно притупляющийся, когда сам становишься добычей.

Витька пошарил по карманам и, отстегнув флешку с кольца с ключами, протянул ее Наташке.

Глава 4

Витька Тарасов медленно брел домой, карман жгла флешка с загадочным содержимым, а в голове колючками засели слова Наташки о его сексуальной несостоятельности. Хотелось все обдумать и понять, что же делать дальше.

Жизнь Витьки была своеобразным заплывом по течению. Пока он учился в школе, на тощего и нескладного парнишку мало кто обращал внимание, только если слетела Винда или все в компе переклинило от вирусов или ламерских попыток самим залезть в системные файлы и БИОСы. Для Витьки это было раз плюнуть, и поэтому он особо не задумывался, чем займется после учебы и армии.

Только  вот одно «НО»: если в армию ушел сутуловатый доходяга, то вернулся из нее ВИТЬКА –  именно так, –  и понеслось. Родители со скандалом заставили его искать работу, потому что, как сказала мать, «на презервативы отцовской зарплаты не хватит, да и ты ноги протянешь раньше времени от перетраха, а так хоть на работе будет передышка». Хороший системный админ – кадр ценный, и, хоть руководство и смотрело на Витькины похождения косо, его не увольняли, потому что работал Витька не просто хорошо, а очень хорошо, да и ни одна пассия его «гарема» в декрет не собиралась. За зарплатой он не гнался, главное, чтоб хватало на все. Витька не курил, выпивал редко, не потому, что  придерживался лозунга «В здоровом теле – здоровый дух», а просто не находил в этом большого удовольствия, а всю скопившуюся за день энергию пускал на постельные игры. Сначала он мечтал о машине, но, купив ее, понял, что при его образе жизни поступил опрометчиво. Она быстро превратилась в помойку от часто случавшегося в ней секса. Это только в романе секс в ограниченном пространстве салона выглядит романтичным. На самом деле этим намного лучше заниматься в комфортных условиях квартиры, чем дергаться, пытаясь, устроится удобно, когда мешает все: от рычагов до внезапно включившихся фар. Не так уж приятно, когда голая задница липнет к коже сидений, а следы спермы и косметики с трудом удаляют самые лучшие очистители. А в самый ответственный момент презерватив никак не находится в бардачке или вываливается со всем его содержимым на пол и приходится на ощупь, стукаясь головой о переднюю панель, искать его под скулеж партнерши. Тошно, когда только что устроившаяся на тебе женщина начинает ворчать, что руль упирается в спину, а чтобы снять трусики, нужно изворачиваться в самой замысловатой позе. А еще Витьке нравилось быть сверху, но в машине это чревато царапинами от острых каблуков, которые партнерши не спешили снимать, считая (и с какого, спрашивается, перепугу), что так они выглядят эротично. Можно было, конечно, все сделать постепенно, разложив сиденья и превратив салон в большую кровать, но женщины – видно, чтобы произвести на партнера неизгладимое впечатление, – так спешили на него вскарабкаться, словно он собирался сбежать в любой момент и пропустить их дебют в качестве его супер страстной  любовницы. В конце концов, промучившись с полгода, он продал вожделенный транспорт и пересел на такси, если был с дамой, и добирался на своих двоих, если был один.

В принципе во всех его похождениях чувства не были затронуты ни разу, это была чисто физиологическая потребность и нежелание обслуживать себя самому, когда стояк хронически напоминает о себе, иногда и весьма болезненно. Что делать, если у тебя стоит не один раз в семь дней, а семь раз на дню? Тем более поток желающих лечь в его постель не иссякал, многие женщины считали, что именно она одна, неповторимая, и затащит его в ЗАГС, да только Витька сразу становился глухим и немым, как только разговор сворачивал в эту сторону. Он достиг немалых высот в избегании брачных уз. «Звание» бабника стойко приклеилось к нему, и он даже головы не ломал, что оказывается что-то не так, что он, может, не такой уж герой в постели. Что его могут выгнать из квартиры, посчитав, что силиконовая игрушка предпочтительнее. И самое неприятное, это сказала девушка, которая чем-то зацепила его. Нет, он, конечно, не влюбился, но признавался сам себе, что она завела его так, как никто до этого, и, уж если на то пошло, кончил он и в самом деле слишком быстро, но что это был за оргазм! Невероятный, просто сокрушительный! Витька подумал, что если собрать все, что он испытал до сих пор, то вряд ли в этом списке найдется хоть что-то, равное ему по силе.

Впереди у него была неделя, чтобы все обдумать и… прочитать то, что девушка скинула ему на флешку. Что же там такое? Мужчина ускорил шаг, спеша успокоить разыгравшееся любопытство.

Дом, милый… пожалуй, все-таки нет... дом. Включив кофеварку и сварганив пару бутербродов, Витька засел за комп. С каждой прочитанной строчкой, глаза все сильнее лезли на лоб, а молния на джинсах начала разъезжаться без посторонней помощи. Это женский роман?! Порнуха в краснеет сторонке от стыда. Бросив чтиво на полдороге, Витька разделся и пошел «принимать душ».

Выйдя оттуда, он решил, что будет читать это частями, иначе из «клавы» придется вытрясать не крошки от бутербродов, а стирать следы мужской несдержанности.

Ночью Витька ворочался в постели, и снились ему женщины, преследующие его и размахивающие при этом вибраторами, грозя применить их на деле, если он не обеспечит им всем оргазм. Ничего удивительного, что проснулся Витька злой, взъерошенный и обиженный на женский пол, не понимающий тонкую мужскую душу.

На работе он встретил Зойку и, так как в отделе все говорили, что она вышла замуж по большой любви, решил приглядеться, что же в ней такого особенного. Зойка села на место, включила комп, на минуту задумалась и… улыбнулась. Витьку как оглушило: столько тепла и нежности было в этой улыбке.  И это просто из-за воспоминаний!

В мечтах о будущей встрече с Наташей, он не сразу обратил внимание, что рядом с клавиатурой расположилось чье-то оголенное чуть не до трусиков бедро. Он уже догадывался, кому оно принадлежит. Это была Лиля, пассия босса, считавшая, что раз она смогла охмурить того, то уж Витька просто обязан пасть жертвой ее чар. Но в нем был очень силен инстинкт самосохранения,  и он подсказал Витьке, что визит под юбку к этой даме чреват увольнением, потому что босс считал ее своей собственностью, а будучи далеко не красавцем, воспринимал общение Лильки с любым, кто выглядел лучше него (будто он и в самом деле считал кого-то хуже себя, с его-то комплексом неполноценности, лысиной и солидным брюшком), как покушение на его владения, и «мстя его была страшна» –  проще говоря, человека увольняли под каким-то благовидным предлогом. Не успел Витька об этом подумать, как визгливый голос шефа сбросил Лильку со стола, а Витьку заставил придумывать, что сказать. В голову, как назло, ничего не приходило, кроме желания послать всех к черту, и тут зазвонил сотовый.

Глава 5

Наташка только погрузилась в спецификацию новой печи, которую хотела прикупить для одной из своих пекарен, как секретарь сообщила по селектору, что к ней пришли из бухгалтерии. Наташка тяжело вздохнула: вечно у них какие-то проблемы, может, стоит перетрясти кадры и кого-нибудь уволить для повышения самостоятельности остальных?

Дверь открылась, и в кабинет чуть ли не крадучись вошла главбух фирмы Тамара Ивановна. Наташка не стала ждать, когда женщина, почему-то терявшаяся только в присутствии начальницы и вполне разговорчивая и деловая с другими, наконец наберется смелости изложить, с чем пришла, спросила:

 – И что случилось на этот раз?

– Система зависла, – чуть не плача, пробормотала главбух.

– А я тут причем? Разве у нас нет сисадмина? Это к нему.

– Его нет на месте.

– То есть как это – нет?

– Не знаю, мы уже везде искали, – все так же бормотала она, словно это ее вина, что гаденыш Тимофей опять пропал.

Наташка давно собиралась выпереть его с работы, она уже ему и зарплату урезала, и грозила увольнением, но уговоры его тетки, начальницы отдела кадров, и клятвенные обещания самого Тимофея каждый раз откладывали окончательное решение.

Наташка вызвала секретаршу, Олечку, та полностью соответствовала тому пресловутому образу недалекой красотки в мини, что укоренился у многих в головах, но внешность не соответствовала содержимому ее симпатичной блондинистой головки. Она знала все обо всех и была просто незаменима в делах.

– Оль, где может быть Тимофей?

– Этот гад опять смылся? – хмыкнула блондинка и на минуту задумалась. – Точно! Сегодня же турнир по DOTA ([1]), он уже с неделю об этом галдел. – Она взглянула на часы. – Сейчас узнаю, у меня есть телефон хозяина клуба, где он постоянно зависает. – И она вышла в приемную.

Наташка предложила главбуху сесть и налила ей стакан воды, в надежде, что ту перестанет бить мандраж.

Олечка вернулась минут через пять.

– Он там. Я позвонила в отдел кадров. – Она вопросительно глянула на Наташку, словно спрашивая, правильно ли она поступила.

Наташка кивнула, подтверждая, что пора с этим кончать.

– Оль, дай объявление, что нам нужен сисадмин с опытом работы, желательно не моложе двадцати пяти, отслуживший в армии – чтобы я еще раз взяла кого-то из откосивших, да ни в жизнь! И наведи справки, мне не нужен еще один придурок, повернутый на он-лайн играх. Желательно, чтобы его хобби не имело с компом ничего общего.

Сделаю в лучшем виде, а пока вызову спеца из сервис-центра.

Не успела секретарша скрыться за дверью, как в кабинет вошла начальница отдела кадров, пряча глаза, но отнюдь не от страха.

– Итак, Любовь Георгиевна, я предупреждала, и не раз, что еще один прокол, и я выкину вашего племянника с работы. У нас в бухгалтерии проблемы, и где он? Он в клубе, играется в войнушку, а я должна вызывать людей со стороны.

– Не может быть, он наверняка где-то здесь. Я сейчас позвоню и найду его.

– Не стоит утруждаться, мы уже и позвонили и нашли…

– Не увольняйте его, у него мама…

– Я уже это слышала, если вы считаете его хорошим служащим, может, мне стоит пересмотреть свое мнение о вас, как о компетентном работнике?

– …

– Думаю, мы друг друга поняли. Чтобы сегодня же были готовы документы на расчет. Вы свободны. И еще: больше никаких родственников.

Женщина кивнула и покинула кабинет.

Наташка повернулась к главбуху:

– Идите и ждите спеца, только следите за ним, мне совершенно не нужно, чтобы посторонние люди лезли куда не следует.

Наташка опять погрузилась в дела, пока уже почти к концу рабочего дня в приемной не послышался спор на повышенных тонах.

Наташка вышла и увидела, как Олечка старается вытолкать Тимофея вон, а тот пытается прорваться в Наташкин кабинет. Решив прекратить споры, Наташка заявила о своем присутствии:

– И чего это ты тут такой шум устроил?

– А почему меня уволили? Я хорошо работал.

– Какое место ты занял в DOTA?

– Мне не повезло… – прошипел парень.

– О, так ты и там лузер, – хмыкнула Наташка. – Тебя же предупредили: у нас не игра, нет бесконечных продолжений. Это реальная жизнь, Тимофей! Если умер – похоронят, запасной жизни нет. Не шуми, просто уходи. И повзрослей. Пора. Мне вызвать охрану? – добавила она, видя, что парень колеблется.

Тимофей покачал головой и вышел.

– Ой, спасибо, Наталья Валентиновна, а то мне этот урод все ноги оттоптал. – Наташка собралась идти в кабинет, но секретарша остановила ее и, передав ей список с десятком фамилий, пояснила:

 – Это те, кого стоит рассматривать на должность сисадмина. Если один из них откликнется на объявление, считайте, нам повезло, – она ткнула в одну фамилию. – Этот лучший, но бабник, каких мало.

В списке значилось: «Виктор Владимирович Тарасов, двадцать семь лет, холост» – и красной пастой почерком Олечки от руки добавлено: «20 см».

Наташка указала на цифры:

– А это что?

Олечка замялась:

– Это мне сказали первым, когда я выясняла все про кандидатов.

– И ты считаешь, что это важно для его рабочих качеств?

– Говорят, он красавчик… – как бы между прочим сказала секретарша.

– Думаешь, компьютеры от любви к нему и его члену ломаться перестанут?

– Наталья Валентиновна…

– Оль, ну хватит, я же тебе говорила, что официально только при посторонних, а так на «ты».