#властный редактор

Пролог

Не стоило ходить по чужому дому голой.

«Очень не стоило», – подумала я, глядя на машину на подъездной дорожке сквозь стеклянную стену коттеджа. И водитель, кем бы он ни был, прекрасно успел меня разглядеть по крайней мере по пояс – сидящую за ноутбуком в кружевном лифчике и с бокалом вина.

Имею право, чёрт подери. Вера обещала, что её семейное гнёздышко будет пусто все каникулы: она на Сейшелах с Марком, её родители в Лондоне. И чудесный подарок мне: одна на все новогодние праздники в роскошном подмосковном коттедже.

Вот только какому-то запоздалому гостю не сидится дома.

Бежать уже было поздно: всё, что он мог, он уже разглядел. Я спокойно поднялась и подхватила шёлковый халатик со спинки кресла. Расслабилась. Не стоило вообще раздеваться, но камин горел так жарко и уютно, и кто, чёрт подери, мог знать, что сюда приедет гость с ключом от ворот?

Проклиная всё на свете, я завязала пояс халата и снова уселась перед ноутбуком. В конце концов, я не нанималась принимать незваных гостей, не так ли?

Пусть он просто убедится, что хозяев нет, и поскорее уедет, взмолилась я. И пожалуйста, пожалуйста, пусть не окажется грабителем и насильником заодно. Впрочем, на этот случай существовали камеры, но кто знает, что придёт ему в голову?

До меня донёсся писк сигнализации. А потом прозрачная дверь открылась.

Всё-таки родители Веры были пижонами. Но вид прекрасного рождественского снега через освещённую стену был настолько чудесен, что я была им благодарна. Подумать только, почти две недели такой красоты!

Особенно если учесть, что идти мне было в общем-то совершенно некуда.

Полностью игнорируя меня, незваный гость повернулся спиной и принялся стягивать дорогую дублёнку. Он был без шапки, и на тёмно-русых волосах успели застыть снежинки. Ещё я успела оценить широкие плечи и отлично сидящие на узких бёдрах джинсы.

На этом представление было закончено. Потому что гость, небрежно стянув модный в этом сезоне шарф грубой вязки, повернулся ко мне.

На вид ему было не больше тридцати. И он явно не был рад меня видеть.

Но нужно быть вежливой, верно?

– Добрый вечер, – обречённо поздоровалась я. – Меня зовут Лира Гречко, я подруга Веры. Она предложила мне пожить здесь в новогодние каникулы. Чем я могу вам помочь?

Чуть наклонив голову набок, он внимательно разглядывал меня. Точнее, мои голые ноги: халатик всё-таки задрался до бёдер.

Проклиная себя за смущение, я оправила тонкую ткань и заставила себя вновь уставиться на него.

– Сколько тебе нужно времени, чтобы собрать вещи, Лира Гречко?

Слова врезались в меня, как удар под дых.

Я открыла рот. Этого я не ожидала.

– Что?

– Это мой дом. И я совершенно не намерен терпеть тут подруг Веры. Её здесь нет, а я – есть.

Я заморгала.

– Вы…

– Её старший брат. И ты немедленно оденешься и уедешь отсюда.

Километр пешком по глубокому снегу. Пустая платформа.

И совершенно некуда идти потом. Новый год в дешёвом хостеле? На вокзале?

– Но… – я выпалила первое, что пришло в голову. – Я не знаю, ходят ли ещё электрички.

Настала его очередь моргнуть.

– Ты приехала сюда на электричке?

– Я не умею водить.

– То-то я не заметил других машин возле дома, – протянул он. – Хорошо, уедешь утром.

Час от часу не легче.

– Послушайте, – взмолилась я. – Позвоните Вере. Она имеет такое же право на этот дом, как и вы, и она пригласила меня! Я же вас не выгоняю!

– Ещё бы ты меня выгоняла, – пробормотал он, падая в соседнее кресло прямо в зимних ботинках и закрывая глаза. – И не подумаю. Без того был тяжёлый день.

Я решительно протянула руку к телефону, лежащему у ноутбука.

– Тогда я позвоню ей сама.

– И чем тебе это поможет? Думаешь, она примчится с Маврикия вставать грудью за неизвестную девицу?

– Вообще-то с Сейшел, – машинально поправила я. – И мы с ней дружим с первого курса.

– У неё половина университета в друзьях, – он открыл глаза, глядя на меня так, словно видел беспризорную побирушку. – И я не припомню, чтобы она раньше селила в нашем доме кого попало.

– Я не кто попало! – взорвалась я. – А вас вообще не должно здесь быть!

– Ну да, ещё скажи мне, где я должен быть и чем заниматься, – хмыкнул он. – Всё. О чём бы вы с моей сестрой ни договаривались, я здесь, и это больше не имеет значения. У меня срочная работа, и я не желаю, чтобы мне мешали.

Глава 1

Полчаса спустя я вышла из душа в том же халатике, но уже без белья. Открыла дверцу шкафа, где развесила свои нехитрые пожитки.

Мне нравилась эта спальня, просторная, размером чуть ли не со Славкину однушку. Нравилось утопать в кофейном ковре, валяться на кровати слоноподобных размеров, нравилось ступать на дубовый пол перед тем, как заходить в отдельную ванную, вычищенную до блеска и отделанную итальянским мрамором. Я чувствовала себя принцессой в дорогом отеле каждый раз, когда приезжала к Вере в гости, и эта возможность побыть здесь на праздниках… Особенно после расставания со Славкой…

Я заморгала, чувствуя, как к глазам снова подступают слёзы.

– Да ты даже в кровати полная ледышка!

– Неправда!

– Да ты со мной ни разу не улетала, что я, не видел? Что я тебе, не мужик, что ли? Тебе жеребец нужен, да? Или кольцо на пальце? Так я такую холодную дрянь, как ты, в гробу видел, а не в загсе! Знаешь, как в рекламе – почувствуй разницу?

Я вздохнула, разглядывая две тонкие ночные сорочки. Простую хлопковую до колен, со скромным вырезом, и вторую: чёрное переплетение кружев, которое не видел даже Славка. Я хотела порадовать его и себя на Новый год, но…

Не судьба. Впрочем, о парне, который меня унизил, я думать не хотела.

Я закусила губу. И достала из спортивной сумки любимый комплект розового шёлка: шортики и нежный топик на бретельках. Я собиралась утром готовить в нём на роскошной кухне омлет, включив в наушниках Тейлор Свифт, но, видимо, не судьба. Придётся грызть бутерброды в электричке.

Ноутбук я оставила внизу. С раскрытой второй главой и прямо перед пикантной сценой, где героиня отдаётся герою на капоте его автомобиля. Чёрт, даже щёки раскраснелись, пока дерзкие пальцы героя расстёгивали молнию на платье.

Члены жюри «Ципреи» эту сцену не одобрили бы. Впрочем, и что мне с того? Почему это я должна стыдиться высоких чувств? Любви? Надежды на то, что мужчина, которого ты встретила, окажется лучшим и единственным? Никогда не предаст и всегда даст о себя опереться? Что с ним будет прекрасно заниматься любовью?

Вот именно. Стесняться мне нечего. Заберу ноутбук завтра утром.

Я оправила на себе топик и скользнула в постель. Будильник я выставлять не стала. Проснусь в полдень – и отлично. Не будет же Кирилл Рымов дёргать меня за босые пятки. Тем более что у него, кажется, и без меня хватало проблем.

С этими мыслями я и закрыла глаза, обхватив подушку. Позади были спешные метания по Славкиной квартире с сумками, огромный торт в офисной столовой, поездка в холодной электричке, уютный час у камина и разговор с колючим незнакомцем, оказавшимся старшим братом Веры. Незнакомцем, которого я бы очень хотела поскорее забыть.

Другими словами, очень длинное двадцать девятое декабря.

Не буду звонить Вере. Зачем ссорить её с братом из-за меня? Просто встану, соберу свои вещи и уйду. Куда-нибудь.

Или, может быть, попросить Кирилла, чтобы он разрешил мне остаться? Ведь дом большой, я его не потревожу… Могу и вовсе из комнаты не выходить, только изредка выбираться на кухню за едой.

Потом я вспомнила холодный взгляд и сжатые губы и только вздохнула. Этот не позволит мне ничего.

«Мне нужно полное беспрекословное подчинение».

Неудивительно, что от него сбегают подружки.

Я проснулась в глухой ночи оттого, что хлопнула дверь ванной. Моей ванной, которая примыкала к моей спальне и ни к чему иному.

– Ну и как это называть? – поинтересовались у меня.

Я сонно открыла глаза. В спальне было темно, лишь горел апельсиновый светильник на дальнем столике, который я не стала выключать: с ним было куда уютнее.

А на кровати, одетый в футболку и домашние штаны, сидел мой давешний собеседник. Кирилл Рымов.

– Что, хотите выгнать меня даже отсюда? – пробормотала я. – Мне лечь спать на коврике у двери? Или сразу на снегу?

– Где угодно, – сообщил он. – Только не в моей спальне.

В его спальне?

Я распахнула глаза, перевернулась на спину и уставилась на него.

– Вера разрешила мне выбирать эту комнату, – произнесла я. – И ваших вещей, насколько я вижу, тут нет.

– В этом доме я сплю только здесь, – непререкаемым тоном сообщил он. – И спорить с тобой я крайне не в настроении. Так что вылезай из-под одеяла и ищи себе другую спальню. Свободных полно.

– Переадресую вам это любезное пожелание, – вежливо сказала я. – Не дождётесь.

– Ты же завтра всё равно отсюда…

Он вдруг осёкся. Глаза его сузились.

– Ладно, неважно, – пробормотал он. – Дурацкая мысль и глупая затея. Я серьёзно, Лира. Иди спать куда-нибудь ещё.

Глава 2

Утром я проснулась от солнечных лучей, бьющих в глаза через окно. И ощутила мужскую ладонь на резинке шёлковых шортиков. Под резинкой. Совсем чуть-чуть, но всё же. Другая рука совершенно бесцеремонно обнимала меня сзади за плечо, почти касаясь груди.

Я чуть не выпрыгнула из кровати, но следом я услышала сонное дыхание и перевела дух. Случайно обнять во сне – ещё куда ни шло. По крайней мере, локтем под дых бить рано.

А потом Кирилл, лежащий сзади, зашевелился, обняв меня крепче, и в следующую секунду его губы скользнули по моему затылку и коснулись плеча.

– Маринка, – пробормотал он. – Всё-таки приехала…

– Сейчас уедет, – ледяным спокойным тоном произнесла я. – Предварительно заехав в глаз. Или сразу ниже пояса?

Он убрал руки не сразу. Медленно и неторопливо, успев пройтись по узкой чувствительной грани между бедром и животом.

– Извини. Я спал.

– Извиняю, – неохотно сказала я, наконец отодвигаясь.

– Хотя никакого чувства вины не испытываю даже близко, – сообщил Кирилл, беззастенчиво разглядывая мои голые плечи.

– Я догадываюсь.

Я выползла из-под одеяла и сразу накинула халат.

– Я в душ, – предупредила я. – Воспользуешься другой ванной?

– Воспользуюсь, конечно. Я не настолько зануда, – Кирилл зевнул. – И слушай, вчера я…

Я отвернулась и взялась за ручку ванной комнаты.

– Забыли. Я всё равно уезжаю.

– Не уезжаешь.

Пришлось обернуться.

– Что?

Кирилл уже стоял у кровати в штанах и натягивал футболку.

– Не уезжаешь, – повторил он. – Ты мне нужна. Так что подписываешь предварительный договор и остаёшься здесь.

– Чёрта с два.

– Я не предлагал тебе выбор.

– А я не собираюсь с тобой оставаться, – резко сказала я. – Потому что ты выгнал меня вчера вечером, облапал ночью, а сейчас собираешься выжать досуха и снова выгнать уже завтра, потому что того, что тебе нужно, я не напишу.

– Напишешь. Я помогу.

Я расхохоталась.

– Как? Будешь над душой стоять?

Кирилл скрестил руки на груди.

– Уберу отвлекающие факторы, – сообщил он. – И дам общую канву, потому что от неё ты никуда не денешься: заказчик требует. Но ты это вполне переживёшь.

– То есть моё мнение тебя уже не волнует?

– Ни капельки. Тратить время зря, кстати, тоже не советую. Десять дней по авторскому листу – не самая тривиальная задача.

Пару раз я делала и два листа в выходные, когда вкалывала по двенадцать часов, не отрываясь ни на что. И результат получился вполне себе. Но говорить об этом, конечно же, я совершенно не собиралась.

– Нет, – повторила я. – Когда я пишу, я не хочу, чтобы кто-то замерял с секундомером, сколько времени я стою под душем. И никто не будет мне диктовать, когда с кем моя героиня будет ложиться в постель. Ни за пятьдесят тысяч, ни за сто.

– Миллион тебя устроит?

Я чуть не поперхнулась.

На лице Кирилла появилось торжество – и одновременно лёгкое презрение. Ну да, небось на подобную фразу все реагировали одинаково.

– Миллион, – слабым голосом повторила я.

– Если выиграешь негласный конкурс. Думаешь, ты такая одна?

В том, что предложение сделали не только мне, я ни на секунду не сомневалась. Но мне, в отличие от остальных, кажется, повезло иметь персонального редактора.

Который уже начал рассматривать мои бёдра под халатиком как бесплатное приложение к договору.

– Мне очень нужны деньги, – бесстрастно произнесла я.

– Это я уже понял, – он небрежно кивнул мне, словно обещая щедрые чаевые. – Когда допишешь, я оплачу тебе первый месяц на съёмной квартире. Залог, комиссионные агенту, не волнуйся. Тебе будет где жить.

Угу. И понятно, чем придётся отдариваться.

– Какой тираж? – только и спросила я.

– Заказчик хотел сто тысяч. Я уговорил его на пятьдесят с допечатками.

Продать пятьдесят тысяч экземпляров бумажной книги в наших реалиях невозможно. За одним-единственным исключением: если книгу будут рекламировать из каждого утюга, включая вечерний эфир на Первом.

Но стоить это будет бешеных денег. Зачем, если книжный бизнес никогда не был особенно прибылен? Миллион автору, миллионы на рекламную кампанию, сотни тысяч на выкладку – заказчик просто будет работать себе в убыток. Кто будет вкладываться в серию любовных романов с такой силой? Для чего и для кого?

Глава 3

До ближайшей электрички оставалось ещё двадцать минут. Идти было некуда, в нетопленном вокзале, пахнущем кислым потом и почему-то хлоркой, оставаться не хотелось, и я вышла на платформу. Смахнула снег с краю и уселась, поставив рядом рюкзак и уместив ноутбук на колени.

Хотелось позвонить кому-нибудь из институтских подруг и поплакаться. А ещё язык чесался написать друзьям-писателям и рассказать им всё, что ночью мне поведал Кирилл. Посплетничать, поискать намёки на этот проект в сети, узнать, кто такая эта Марина. Впрочем, наверняка она пишет под псевдонимом, так что эта часть не удалась бы.

Но я знала, что никому ничего не скажу. Вчера, как бы странно это ни звучало, Кирилл Рымов мне доверился. Он ужасно устал, был уязвим, и между нами на какой-то краткий миг протянулась ниточка. Я не хотела её предавать.

Я закрыла глаза. Я хотела только снять комнату, бросить вещи и засесть на весь день в каком-нибудь кафе подешевле. И купить пару еловых веток и один стеклянный шар, чтобы на Новый год не было так тоскливо.

И тут зазвонил телефон.

Я посмотрела на экран, и у меня взметнулись брови.

Славка.

Ему-то что сейчас надо? Я случайно упаковала с собой его любимые трусы в горошек? Он забыл наш общий пароль от Нетфликса? Любовница дала от ворот поворот?

Ох, вряд ли.

– Привет, Славка, – произнесла я.

– Ты где? – вместо приветствия поинтересовался бывший.

Я огляделась.

– На пустой платформе, – подумав, сказала я. – В двух шагах ворона рябину клюёт. Под скамейкой обёртка из-под «Сникерса». Будешь искать, вот тебе ориентир.

– Дошутишься. Слушай, тебе стоит приехать.

Я моргнула.

– Это ещё зачем?

– Помнишь, я тебя поручителем по автокредиту поставил? Короче, Лирка, мне вчера машину разбили. Сильно.

Ему разбили – или он разбил? Я бы поставила на второе.

– Ты сам как? – автоматически произнесли губы. Я мысленно прокляла себя за бесчувственность.

– Нормально я. Отделался лёгким испугом. Короче, страховая, скорее всего, откажется компенсировать. Там ущерб раза в два выходит за максимум по полису.

– Выходит за максимум? Сколько та машина стоила, шесть миллионов?

– Ну…

Ой, чёрт. Ой, чёрт.

– Короче, я не смогу погасить кредит, – выдохнул Славка. – Нужна ты. Там надо бумаги подписать, что ты…

– Я не буду ничего подписывать, – прервала я. – Пока не посоветуюсь с юристом, любым, хоть с бесплатным.

Собственно, только бесплатные и остались. Чёртов Славка. Я вспомнила, на какую сумму он взял кредит, и мне стало совсем нехорошо.

Единственную квартиру у него не отберут. А вот хватит ли мне на жильё и на выплаты, большой вопрос.

– Ты хоть понимаешь, что мне даже жить сейчас негде? – устало спросила я. – Вообще?

– Слушай, ну если совсем… – Славка замялся. – Можешь перекантоваться у меня пару дней. Пока не подберёшь что-нибудь.

Аттракцион неслыханной щедрости, не иначе.

– Только после Нового года, – торопливо добавил он. – Иначе никак.

Естественно, потому что Новый год он празднует в своей квартире с начальницей. Почему-то даже мысль, что это празднество произойдёт на постельном белье с рыжими парусами, которое я выбирала для нас обоих, меня почти не кольнула. Ну будет разложенный диван скрипеть под другой женщиной, чего уж тут. Все взрослые люди.

– Я что-нибудь сама придумаю, – бесцветным голосом произнесла я. – Пока.

– Слушай, погоди, про документы…

Очень хотелось его послать, но увы, кредит всё равно никуда не денется. Поэтому я просто нажала на отбой.

И чуть не подпрыгнула, убрав телефон в карман.

Скамейку окружили трое подростков лет шестнадцати-семнадцати, от которых здорово несло куревом. Один держал в руке зажжённую сигарету.

– Девушка, вам поднести сумки до электрички? – с ухмылкой поинтересовался другой парень. – А то ведь тяжело нести.

Я инстинктивно прижала к себе сумку с ноутбуком.

– Спасибо, ребят. Я справлюсь.

– Да ладно. Мы поможем.

Третий из парней сделал два шага к скамейке, оказавшись ко мне вплотную. И подхватил мой рюкзак.

Н-да. Кажется, сегодня определённо не мой день. Осталось только понять, закончу ли я его на больничной койке или в отделении милиции.

Я шутила, но страх наползал на меня с крейсерской скоростью. Шут с ними, с вещами, если они отберут и ноутбук… Мало того, что рукопись перевалила за два авторских, а у меня не было копии, так у меня не будет даже компьютера – и денег, чтобы купить новый. А они его отберут, тут я перестала сомневаться мгновенно. Рюкзак с запасными джинсами – не та добыча для маленьких волчат. А вот ноутбук за несколько сотен баксов – вполне.

Глава 4

В машине было тепло. Я с наслаждением устроила поудобнее ноги в промокших сапогах и расстегнула куртку.

– Переоденешься, – заметил Кирилл, садясь на водительское кресло. – И переобуешься из этого картонного ужаса. Дома у Веры должна быть нормальная обувь.

– Можно подумать, ты вообще будешь меня выпускать из дома, – хмыкнула я.

– Буду, – подтвердил Кирилл, заводя мотор. – А ты будешь гулять со мной, когда я решу, что это необходимо. Как послушная девочка. Вдохновение приходит на свежем воздухе.

– Ещё чего-нибудь запрещённого мне предложи, – съязвила я.

– О, у тебя много чего отныне под запретом. – На его лицо сама собой выплыла мечтательная улыбка. – Даже не знаю, с чего начать.

– Начни с главного.

Машина мягко тронулась с места. А ведь это купе стоит и побольше шести миллионов. Когда Славка выбирал свою потрёпанную «Хонду», он начинал с сайтов самых крутых дилеров, чтобы попонтоваться, и я одним глазом видела цены. И теперь, когда я узнала, что Славка разбил подобную машину… ох. Лучше бы я их не видела.

– С главного, – задумчиво протянул Кирилл. – Ну, для начала, твои дни и ночи теперь мои.

– Счастье-то какое.

– И ты ещё сама не понимаешь, какое. В душ, впрочем, я тебя отпущу.

– Спасибо, великий господин, – с иронией поклонилась я. – Может, мне ещё на колени бухнуться?

– Успеется, – отмахнулся он. – Когда будешь благодарить за вкусный ужин.

Я моргнула.

– Ты будешь мне готовить?

– Ну не из Москвы же мне суши возить. Хотя тут неподалёку есть доставка пиццы.

– Всё интереснее и интереснее. – Я закинула ногу за ногу. – Может, ты и трусики мне стирать будешь?

Кирилл покосился на меня с водительского места.

– Всё-таки будешь меня заводить, да?

– Ну как же, ты ведь без пяти минут глава издательского холдинга, – с убийственной серьёзностью сообщила я. – Как не сфотографировать такого над бельевым тазиком? Тем более что девушки у тебя сейчас нет, компрометировать некого…

– С чего это ты решила?

– Ну как. С Мариной же ты расстался.

Он фыркнул.

– И? Допустим, у нас были отношения без обязательств. И, чтобы не скучать, я вызову звонком другую подружку. Так и быть, суну ей твоё бельё вместе со своими рубашками.

Чёрт. Этого я не ожидала.

Я отвернулась в окно, прикусив губу. Жить с Кириллом – ещё куда ни шло. Но жить с Кириллом и его щебечущей высокомерной подружкой в дизайнерских шмотках… или, куда хуже, с сочувствующей и снисходящей до меня подружкой…

– Слушай, а сторожки у вас где-нибудь нет? – задумчиво спросила я. – Охотничьего домика? Подвала с отдельным входом? Где-нибудь ещё, где можно перекантоваться с ноутбуком, пока вы предаётесь громкой любви?

Кирилл бросил на меня один-единственный взгляд и расхохотался.

– Боги, ты неподражаема, – сказал он, вытирая слёзы и качая головой. – Так перепугаться с единственной фразы – это надо уметь. Маленький испуганный ежонок, готовый забиться в норку.

Он притормозил, высунулся из окна, и кованые ворота медленно и плавно начали расходиться.

– У нас вообще не будет гостей, ежонок, – произнёс Кирилл, вновь берясь за руль. – Будет только работа. И она начинается прямо сейчас.

Когда он наконец остановил машину и отстегнул ремень, я машинально расстегнула крепление, но по-прежнему сидела неподвижно. Вот сейчас мне предстоит распахнуть ноутбук и…

Меня охватило знакомое радостное возбуждение. Сцена будет отличной, я знала, но что, если Кирилл не сдержит слова? Если начнёт дёргать меня, критиковать, лезть в текст и вести себя, как чёртов критик на литературном конкурсе для новичков?

Или как Славка. Который отложил мой недописанный дебютный, пусть слабенький, но выстраданный роман, который я благоразумно не стала публиковать, и сказал, что ему слишком скучно.

Честно, наверное. Но разве такое говорят кому-то, кого любишь? Разве роман от любимого человека – не то же самое, что и долгий разговор? Танец души со всеми её откровенными переливами?

Наверное, ещё тогда стоило догадаться, что нам не по дороге.

– Эй, ежонок, – позвал меня Кирилл, – вылезай. Трусить будешь за клавиатурой.

– Ещё раз так меня назовёшь, буду писать в два раза медленнее, – мрачно сообщила я.

– И не раз назову. Я диктую, в каких условиях ты пишешь, не забыла?

Он захлопнул свою дверь, обошёл машину и открыл дверцу для меня. Я моргнула. Ни от Славки, ни от кого ещё такой простой услуги я просто не видела.

Глава 5

Я наспех взбежала по лестнице, сдирая с себя водолазку ещё до ванной. Быстро разделась и с облегчением встала под горячий, безумно, чертовски горячий душ.

Кажется, это мои последние за этот день мгновения одиночества. Потому что потом этот невыносимый парень начнёт наводить свои порядки, и пусть даже он оставит меня наедине с ноутбуком, я всё равно буду чувствовать его присутствие.

И не скажу, что мне это совершенно не нравилось.

Ёжик… Наверное, Кириллу пошло бы это прозвище. Если бы его так называла его девушка или мама. Не я.

Почему-то я поняла, что почти его не боюсь. Несмотря на высокую должность в неназываемом проекте, свою зависимость от него и всё остальное.

Может быть, потому, что он всё-таки меня спас. Спас, хотя совершенно не должен был гнаться за мной на вокзал. То есть я, конечно, хорошо пишу, лапочка и вообще гений, но, будем честны, не настолько.

Или я и правда так ему нужна?

Выключив душ, я застыла у зеркала, расчёсывая мокрые пряди и придирчиво разглядывая отражение в зеркале.

Ничего особенного. Ничего, чёрт подери, особенного. А вокруг Кирилла ярких девушек – пруд пруди, и даже Славка никогда не смотрел на меня так, словно я была первой красавицей.

Я сморщила нос. Нет. С тех пор, как Славка мне нахамил и обозвал дрянью, он сделался мне совершенно неинтересен. Как отрезало. Повезло, наверное.

– Эй, – раздался голос за дверью. – Полотенце на тебе?

Махровое розовое полотенце и впрямь было на мне, и надёжно защищало от груди до середины бёдер.

– Да, – откликнулась я. – Я сейчас…

В следующее мгновение дверь открылась, и меня бесцеремонно вытащили наружу.

– Двенадцать минут, – сообщил Кирилл. – Слушаться приказов ты умеешь плохо.

– Будешь меня учить? – хмыкнула я. – Организуешь тут войсковую часть для одного-единственного рядового?

На его лице появилась зловещая ухмылка.

– Просто раздену, если услышу ещё хоть слово поперёк. Будешь сидеть у камина обнажённой и печатать. Зрелище, уверен, будет незабываемое. А теперь пошли, новобранец.

Я замешкалась, а в следующий момент взвизгнула, безуспешно пытаясь отбиться. Потому что Кирилл шагнул ко мне и вскинул на плечо, как мешок с картошкой.

– И ждать, – припечатал он, перехватывая меня под бёдра, – я тоже не намерен.

Когда он сгрузил меня на диван у камина, я была готова откусить ему ухо. Но потом бросила взгляд на каминную полку и похолодела.

Два часа дня.

– Брысь, – выдохнула я. – Пока я не потеряю мысль.

Кирилл открыл рот – и тут же закрыл его.

– Когда наберёшь авторский лист и застрянешь над следующей сценой на четверть часа, прервись, – только и сказал он.

Не глядя на него, я торжествующе улыбнулась, возвращаясь в знакомый и любимый старенький «Ворд». Наверное, можно было бы урезать себя в расходах неделями, а потом купить дорогой навороченный редактор. Но зачем, если минимум функций есть и здесь? В самый волнующий момент между тобой и текстом не должно быть ничего лишнего. Никаких трусиков, даже самых кружевных и фантастических. Никаких дизайнерских платьев. Только символы на экране, кружащие голову и уносящие в никуда.

«Когда наберёшь авторский лист…»

Этим секретом мало кто делится, чтобы не уронить в чужих глазах престиж и сакральность профессии писателя, но, когда ты знаешь, что в твоём тексте случится дальше, написать авторский лист интересного текста за день не так уж сложно. Нет смысла писать роман двадцать месяцев, когда можно написать его за два.

Или за две недели. Ведь последние два месяца он жил в моей голове, зарождаясь, воплощаясь, принимая самые эротические и причудливые формы. Готовясь стать собой.

Если писать по авторскому листу каждый день, обычного человека это выматывает, если процесс ему внове. Но не тогда, когда работа тебе привычна, словно мытьё посуды, знакомый танец или программирование. Когда раз за разом ты пишешь каждый вечер после работы, погружаясь в миры своих грёз.

Пока твой парень не уходит к начальнице.

Неважно. Мой взгляд упал на последние записанные абзацы. Вот эту строчку стоит стереть, а тут лучше убрать лишнее…

И текст полился сам. Я исчезла. В мире, где Славка разбивал машины, гопники пытались отобрать у меня ноутбук, а следующий отпуск мнился недостижимой мечтой, Лиры Гречко больше не существовало. Магия высшего порядка, куда уж там плащу-невидимке.

Вот только высокий парень с широкими плечами, превосходно готовящий блинчики, остался сидеть в моей голове.

Взгляд карих глаз, вдруг сделавшийся мягким, когда Кирилл увидел мои разваливающиеся сапоги. Распахнутые полы дублёнки – я так и не успела понять, что у него было на боку, а он не дал мне это увидеть. Сильные цепкие пальцы, сомкнувшиеся на ручке сумки с моим ноутбуком. А этой ночью – на моей руке.

Глава 6

Небольшой стол, за которым мы утром уплетали блинчики, совершенно преобразился. Теперь на нём грелись над горелками блюда, половину названий которых я не знала – и никогда не смогла бы всё это съесть.

Но Кирилл провёл меня мимо, и мы вышли на террасу. На чудесную террасу со стеклянными стенами и потолком, которую обнимали сугробы, и низкие столбики фонарей во дворе давали чудный оранжевый свет.

Я вдруг поняла, что следующую сцену помещу именно сюда. Впрочем, сейчас мне было не до текста: я осознала, что раздета, и что меня прекрасно видно снаружи, из сада.

– Здесь никого нет, кроме меня, – заметил Кирилл. – Или ты меня совершенно не стесняешься? Я удручён.

– Тебя удручишь, – мрачно сказала я. – Разве что отобрать у тебя выгодный контракт и разбить твоей машине обе фары.

– Ты, я смотрю, уже планируешь и то, и другое.

Кирилл отодвинул для меня стул, и я снова невольно подняла бровь. Это было странно и необычно: открыть для меня дверь, отодвинуть стул… прогнать гопников.

На миг мне захотелось побыть маленькой и слабой. Уязвимой. Должно быть, моя нагота к этому располагала. Или сам Кирилл?

Я не знала. Но, едва я опустилась на стул, мне вдруг ужасно захотелось поделиться своей тайной.

– Мой бывший парень разбил машину, – неожиданно для себя сказала я. – Чужую.

Кирилл поднял бровь, усаживаясь напротив меня.

– И почему тебя должно это беспокоить?

– Он попал на… большие деньги. Его собственная машина куплена в кредит, и он теперь не сможет его выплатить. А я – поручитель.

Лицо Кирилла не дрогнуло.

– Надо же, – ровно произнёс он. – Не я один делаю глупости в порыве страсти. Поздравляю, ежонок. Миллион тебе пригодится.

Я потянулась к салатнице, где лежали мои любимые запечённые баклажаны, но Кирилл предвосхитил моё движение.

– Я положу. А тебе пока стоит прочесть вот это.

Он кивнул на угол стола, и я впервые заметила, что под кремовой тканевой салфеткой лежат белые листы.

– Это копия, – небрежно сказал Кирилл. – Так что можешь хватать её жирными пальцами сколько душе угодно.

– Всегда знала, что, если буду хорошей девочкой, рано или поздно богатый мальчик разденет меня догола и предложит продать душу, – согласилась я, перелистывая страницы. – У меня есть вариант это не подписать?

– Нет.

– Кто-нибудь когда-нибудь узнает, что роман написала я?

Кирилл помолчал, накладывая мне салат.

– Может быть, если будет утечка. Рано или поздно, скорее всего, да и стиль у тебя вряд ли сильно изменится. Но неразглашение ты подпишешь.

Он откупорил вино, и алая струя ударила в бокалы.

– Шампанского не предлагаю, рано. Но вино, уверяю, тебе тоже подойдёт.

Я скептически оглядела незнакомые термины. Впрочем, даже будь я юристом, смогла бы изменить хоть строчку?

Нет.

– Я отдаю свой роман вам, – утвердительно сказала я. – Целиком.

– И больше ты его не увидишь, – кивнул Кирилл. – Ну, билет на премьеру я, так и быть, тебе выбью. С краю в предпоследнем ряду.

Ничего себе. Ещё и экранизация.

– А ваш заказчик давно сошёл с ума? – осторожно спросила я. – Может, его уже пора запирать в комнате с мягкими стенами?

– Тогда миллион тебе точно не достанется. Ты подписываешь или нет?

Я проглядела листы ещё раз. Душу, по крайней мере, у меня не требовали. А предварительный гонорар выглядел и вовсе неплохо.

– Что будет, если мой текст не выиграет конкурс? – напрямую спросила я. – Ты мне его отдашь?

Брови Кирилла снова взметнулись.

– Зачем?

– Чтобы я опубликовала его под своим именем. В сети, если его не примет ни одно издательство.

– Не примет, – согласился Кирилл. – Позабочусь, я вредный. Так что пиши так, чтобы тебя взяли без вопросов.

– А если всё-таки не возьмут?

Он долго смотрел на меня. Я опустила взгляд и не сразу поняла, что он рассматривает мою голую грудь.

– Я тебя отпущу вместе с текстом, – наконец сказал он. – Чёрт с тобой. Но ты сильно меня разочаруешь, если не справишься.

Я еле заметно пожала плечами.

– Какая разница? Когда я допишу, мы больше не увидимся. Ну не подаришь мне носки на Старый Новый Год, переживу как-нибудь.

– Такой удар по самолюбию, – в тон мне произнёс Кирилл. – Пожалуй, засажу тебя писать после ужина. Раз уж у меня появилась литературная рабыня, надо отыграться на ней по полной, правда?

Глава 7

Очнулась я только глубокой ночью. Кажется, я печатала не час и не два, а чуть ли не все четыре. Я скосила потрясённый взгляд на часы. Почти полночь!

Я сохранила текст. Встала из-за ноутбука. Огонь в камине почти потух, и в гостиной никого не было. Где же был Кирилл? В спальне?

– Здесь.

Я обернулась.

Кирилл стоял посреди гостиной в лёгких светлых штанах, обнажённый до пояса.

– Я иногда медитирую перед сном, – пояснил он. – Полчаса.

Этого я от него не ожидала.

– В позе лотоса? Лёжа? Сидя? Стоя?

– По-разному. Впрочем, в этот раз сосредоточиться не получилось. Слишком громко ты клацаешь по клавишам, ежонок.

На моё лицо сама собой выплыла ехидная ухмылка.

– Ты наблюдал за мной!

Кирилл только хмыкнул.

– Всякое может быть. Иди в душ. Ноутбук можешь оставить здесь. В спальню я всё равно его тащить не разрешу.

Я вдруг вспомнила, что ему никто не звонил в эти сутки. А если звонил и писал, то вне поля моего зрения.

– Ты совсем ничем не будешь заниматься в эти праздники? – с лёгкой иронией спросила я. – Только мной?

– Только тобой, – подтвердил он. – Числа до третьего всё равно везде будет глухо. А там посмотрим.

Он шагнул ко мне, и я вспомнила, что стою перед ним в одном пиджаке.

– Так, хватит мягкой эротики, – решительно сказала я. – Я иду в душ, а потом я буду спать. В ночной рубашке. Одна, на своей половинке кровати. И сказка на ночь мне тоже не нужна.

– Зря. Как издатель, я знаю потрясающие сказки.

– Всё-таки воруете неопубликованные манускрипты, да?

– Воруем, – серьёзно согласился он. – Потом опубликовываем под другим именем и гребём миллионы. Как, думаешь, я заработал на свою машину?

– Боюсь даже представить, как ты поднимешься на моём романе.

– Особняк в Майами, не иначе.

Кирилл подошёл ближе и обнял меня за плечи, притягивая к себе. Я уткнулась носом ему в грудь. От него пахло немного другим Кириллом, чистым и сонным, и я с удивлением поняла, что хочу спать рядом с ним. В его руках.

Кажется, я поплыла и начала влюбляться.

Ещё чего не хватало! Я решительно тряхнула головой, высвобождаясь из рук Кирилла. Он помедлил, но выпустил меня.

– Спать, – решительно сказала я. – Всё равно я понятия не имею, что писать дальше.

Кирилл хмыкнул:

– Не знаешь, про что писать, пиши про секс. Всегда срабатывает.

– Без тебя знаю.

– Просто посоветовал.

Он вдруг шагнул ко мне и подхватил на руки. Прямо под голые бёдра.

– Всё-таки хочешь, чтобы я отнёс тебя наверх и занялся с тобой любовью, – насмешливо проговорил он. – Да или нет?

– Можно подумать, ты оставишь меня в покое при любом ответе.

Кирилл наклонился ко мне, и кончик его носа коснулся моего.

– Ты не представляешь, насколько лучше пишется, когда влюблён, – выдохнул он. – Маринка просто летала, когда…

Он осёкся. Мои глаза расширились.

– Ты правда такая сволочь? – тихо спросила я, сидя у него на руках. – Готов, чтобы я в тебя влюбилась, лишь бы текст лучше продался?

Кирилл молчал.

– Отпусти меня.

Он без слов выпустил меня, и я соскользнула на пол.

Как он мог. Как он мог!

Я сжала кулаки.

Маринка. Он на полном серьёзе хотел, чтобы я заменила ему любовницу во всём. Чтобы через девять дней спокойно вытереть об меня ноги.

Что ж, я усвою урок.

В душ я пошла молча, без жалости наступив на пиджак, который скинула на пол. И прихватила с собой простую хлопковую сорочку.

Я была влюблена когда-то. Наверное, каждый был влюблён хоть раз в жизни. Чувство, поднимающее на крыльях, надежда, что тебя полюбят в ответ, и крышесносное, невозможное счастье, когда взаимность оказывается правдой. На время.

Но любое время заканчивается, правда? У нас со Славкой никогда не было бурного романа. Мы просто встретились и поняли, что нравимся друг другу. Наверное, как и миллионы других пар.

А ведь я мечтала о сказке, как любая девчонка. О белом платье, о принце, который отодвинет для меня стул и откроет передо мной дверь лимузина.

Вот только принцу нужна была не я, а выброс серотонина. Гормоны влюблённости, зажигающие в глазах звёзды, когда не нужны ни еда, ни сон, когда захлёбываешься счастьем и мечтаешь поделиться своим солнцем с целым миром.