Влюбиться дважды (СИ)

Глава третья

Четверг пролетел очень быстро. Сегодня Яна тоже передавала дела, поскольку с пятницы уходила в отпуск почти на три недели.

Вообще, уже можно и домой идти, но начальник, с утра уехавший на конференцию, просил дождаться его, так как придёт какой-то важный посетитель.

Яна работала личным секретарём декана физического факультета Генриха Адамовича Сушко. Они трудились бок о бок уже пятнадцать лет; Ленка училась в первом классе, когда Яна начала работать секретарем у заведующего кафедрой теоретической физики.

До этого Яна четыре года работала корректором в одной из районных газет, но после каких-то очередных выборов газету разогнали, так как она принадлежала проигравшему конкуренту. Полгода Яна искала работу, даже состояла на учете в центре занятости. Там она и окончила курсы по делопроизводству.

Однажды Наташа, которая постоянно мониторила вакансии для Яны в университете, сообщила о том, что есть место секретаря на кафедре теоретической физики. Раздумывать особо было некогда, на собеседование они пришли вместе.

Наташка тогда уже работала в универе. Корпуса физического факультета, а также общежитие, были расположены особняком от остальных зданий университета. Видимо, их построили как раз в те времена, когда физики были в огромном почёте.

Вместе с Генрихом Адамовичем на собеседовании присутствовала его супруга, Анна Андреевна, заведующая кафедрой общей философии. Её-то девушки как раз хорошо помнили ещё со времён учёбы, она преподавала у них. Высокая грузная женщина с густым басом и очень проницательным взглядом.

Поскольку собеседование и отбор, как поняли девушки, проводила, в основном, она, то они быстро окрестили Генриха Адамовича "Ахматов" — ну раз супруга у него Анна Андреевна. Кандидатура Яны была одобрена.

Через три года Ахматов стал замдекана, а ещё через четыре — деканом физического факультета, и весь этот путь Яна прошла вместе с ним. У Сушко — Ахматова всегда были самые грамотные доклады, письма и прочие документы.

Анна Андреевна, часто навещавшая мужа на рабочем месте, называла Яну исключительно "Яночка" и всегда говорила: "Если старый пень выживет из ума и достанет тебя, сразу приходи ко мне, всегда найду для тебя рабочее место".

Но Ахматов до выживания из ума был очень и очень далёк, не зря же стал деканом. Цепкости его ума можно было только позавидовать, и он никого никогда не боялся. Кроме супруги, разумеется.

Сейчас замену Яне на три недели тоже прислала Анна Андреевна, — студентку магистратуры с социально-философского факультета, Ярославу. Яна невольно рассмеялась, вновь вспомнив, как сегодня познакомилась с Ярославой. Она не сразу поняла, что это и есть "смена", когда постучала в дверь и вошла девушка в рваных джинсах, клетчатой рубашке, с короткими ярко-розовыми волосами, забранными на макушке в куцый "хвостик", а также пирсингом и татуировками на всех открытых участках тела. Возможно, и на закрытых тоже.

Ярослава оказалась очень смышленой, всё схватывала с первого раза, и общаться с ней было легко. Яна успокоилась: можно не переживать о делах и спокойно готовиться к свадьбе дочери.

Уже был седьмой час, а Ахматов так и не появился, впрочем, как и посетитель, которого нужно было встретить. А ведь у неё ещё сегодня запланирован поход в "Крафтологию" и торт, который утром Ленка с Никитой увезут в Судаки. Хорошо, что завтра уже отпуск, она хоть выспится, ведь наверняка торт будет готов только глубокой ночью.

Яна ещё раз проверила все документы, рабочий стол, папки, и выключила компьютер. От нечего делать прибрала и без того идеальный стол; позвонила Наташке. О приглашении в Судаки Яна рассказала подруге ещё утром, и Наташка обещала скорректировать планы. Но теперь оказалось, что у Соколовых приехать в пятницу точно не получится. Возможно, в субботу, но не сто процентов.

Яна расстроилась; конечно, там будут Лена и Никита, но всё же страшновато, хочется ещё поддержку. Едва выключив телефон, Яна услышала из коридора приближающиеся голоса. Ну наконец-то! Двери открылись, в приёмную ввалился энергичный и довольный Ахматов, обернулся к кому-то пока невидимому:

— Нуу, вот, входи, Антон Аркадьевич. Ты бывал тут во время учебы-то?

Яна поднялась навстречу шефу:

— Добрый вечер!

— Можно просто Антон, — донеслось уже от двери. — Бывал, конечно, Генрих Адамович! Кто ж из студентов тут не бывал хоть раз?

С этими словами в приёмную вошёл он, "её" брюнет из "Легенды".

— Здравствуйте! — автоматически вежливо проговорила Яна, и с трудом подавила в себе желание присесть и спрятаться за компьютер. Или провалиться сквозь землю.

— Вот, Яночка Владиславовна, знакомьтесь, наш выпускник, Антон Аркадьевич. Антон Аркадьевич, знакомься, это Яна Владиславовна, мой секретарь.

— Очень приятно, — вымученно улыбнулась Яна.

До сих пор он молчал и только смотрел на неё во все глаза. Кажется, тоже не верил. Но тут спокойно и чуть насмешливо произнёс:

— А мне-то как приятно, трудно выразить словами, Яна Владиславовна! — при этом он не отводил глаз от ее лица и не отпускал взгляд Яны.

Ахматов, к счастью, был далёк от всех этих перипетий, и продолжал заливаться соловьем:

— Пойдем, Антон Аркадьевич, покажу тебе всё, фронт работ, так сказать, — и он повлек растерявшегося гостя в кабинет. — А вы, Яночка, бегите, я вас и так задержал, у вас же…эээ…хлопоты, мероприятия! Желаю всех благ!

— Спасибо! — пробормотала Яна.

"Бегите — это он хорошо сказал". Надо бежать.

Как только за ними закрылись двери кабинета, Яна схватила сумку, телефон, и пулей вылетела из приёмной.

Она немного успокоилась лишь когда села в автобус — нужно было ехать в "Крафтологию".

Почему она так реагирует на него? И что будет теперь, когда он знает, где она работает? От этих мыслей начала болеть голова. Как хорошо, что начался отпуск; есть передышка почти в три недели.

Яна снова и снова возвращалась к тому, что произошло сегодня; себе-то можно не врать, она пришла в восторг и от его вида, и от его реакции на их встречу. Антон Аркадьевич. Его зовут Антон.

Сегодня он был в синих джинсах, белой футболке и легком тёмном пиджаке; на плече сумка с ноутбуком. Яна подумала, что её невыразительная кремовая блузка и чёрная юбка-карандаш вряд ли могли поразить чье-либо воображение. Однако потом она вспомнила — он несвободен, он женат.

Образ Антона преследовал Яну всё время, пока она делала торт, и даже потом, когда она, наконец, легла спать в три часа ночи.

…Лена с Никитой отогнали "Короллу" Лены на платную стоянку и часов в одиннадцать уехали в Судаки на машине Никиты. У Яны ещё был запланирован визит к парикмахеру, хотелось сделать волосы чуть поярче, весна же. К тому же, предстояло знакомство с родственниками Никиты и уикенд на их территории. Надо не упасть в грязь лицом.

Выходя из салона, Яна достала телефон и обнаружила три пропущенных вызова от сменщицы, Ярославы.

— Привееет, — протянула та, когда Яна перезвонила.

Яна была старше чуть не вдвое, но Ярослава обращалась к ней на "ты".

— Привет, Ярослава, извини, что не смогла ответить. Всё хорошо, проблем нет?

— Нее, всё нормально. Я звонила, так как отела сообщить, что тебя тут с утра искал какой-то мужик. Красивый, кстати. Я бы не отказалась, чтобы меня тоже такой разыскивал.

"Мужик?!"

У Яны ноги стали ватными.

— Он представился? Кто такой?

— Он сказал, что их фирма будет устанавливать новое программное обеспечение, потом спросил начальника, но тот же на конференции опять. Потом пытался у меня узнать номер твоего телефона, но я сказала — категорическое нет, конфиденциальная информация. Всё правильно же, да?

— Да-да, конечно, спасибо, Ярослава.

— Нууу так и ушёл ни с чем, раздосадованный. Ладно, пока! Тут телефон звонит, — Ярослава торопливо попрощалась.

Что происходит в ее жизни? Почему она сама так реагирует, ведь ей всегда удавалось держать оборону! И почему он так ведёт себя, неужели все мужчины настолько легко относятся к браку? Яна отказывалась в это верить. Наташкин Женя не такой. И Никита, хочется верить, тоже.

…Посёлок Судаки располагался в черте города и, как выяснилось, всего в двадцати минутах езды от дома Яны. Это если учесть, что из микрорайона на мост долго выезжали, машин было много. Потом проехали мост, транспортную развязку, спустились с неё, повернули, и оказались в коттеджном посёлке.

Яна до сих пор никогда тут не бывала, хотя слышала название раньше. Попросив водителя высадить ее на центральной улице, Яна пошла вдоль заборов. Погода стояла прекрасная: тепло, но не жарко; чистый прозрачный воздух, очень синее небо, по которому носились ласточки. После долгих холодов расцвело всё и сразу — яблони, сирень, акация, ещё какие-то деревья, выглядывающие из-за заборов. От буйства красок и запахов кружилась голова.

Яна посмотрела на таблички. Центральная улица называлась Южная Аллея. Почему в центре города улицы не могут назвать так же красиво, как здесь? Яне нужна была улица Солнечная. Яна чуть не проскочила мимо, с трудом заметила довольно узкий проулок. Однако через несколько метров дорога повернула и резко стала шире, взгляду открылось одуванчиковое поле и несколько довольно больших домов.

У одного из домов Яна заметила машину Никиты: значит, это и есть дом его бабушки и деда. Яна решила сначала разглядеть всё как следует, изучить. Дом двухэтажный, светло-коричневого кирпича, с тёмно- коричневой черепичной крышей. На крыше флюгер в форме парусника и спутниковая антенна. Забор тоже кирпичный, и коричневые ворота.

Рядом с домом подстриженная лужайка, возле ворот деревянная зелёная скамейка. Рядом с забором машина Никиты, затем такой же точно фольксваген, только чёрный (видимо, машина родителей Никиты), и далее — кокетливая оранжевая Пежо. А это чья, интересно? Яна не верила, что машина принадлежит бабушке и деду Никиты. Значит, либо матери, либо тут ещё гости. От созерцания всего этого торжества европейского автопрома Яну отвлек собачий лай за забором. Ну что ж, пора выходить в свет.

Яна нажала кнопку звонка на воротах, лай усилился, причём, похоже, собака была не одна. Потом раздался мужской голос:

— Грета, Тильда, место! Свои!

Собаки притихли.

"Свои", — вздохнула про себя Яна.

Все же она волновалась. Ворота распахнулись.

…Да что же это такое? Опять?!

Перед ней стоял Антон Аркадьевич. Вид у него был не то что изумленный, а потрясенный, обескураженный.

— Здравствуйте, — придав всю возможную непринужденность голосу, произнесла Яна.

Он молчал. Положение спасли Никита и Ленка, появившиеся из-за угла дома.

— Что же вы стоите в дверях, входите! — Никита осторожно потянул Яну во двор и захлопнул ворота. — Знакомьтесь. Это Яна Владиславовна Новикова, мама Лены. Это Антон Аркадьевич Давыдов, мой отец.

Яна быстро поцеловала в щеку Ленку, потом Никиту, и отдала Никите пакет с черешней и бутылку белого вина.

— Очень приятно познакомиться, Антон Аркадьевич!

"В очередной раз", — добавила она про себя, и протянула руку для пожатия.

— Взаимно, — хрипло ответил он и пожал руку Яны преувеличенно церемонно.

Яна заметила, как изумление сменяется в его взгляде торжеством, и её это насторожило.

Но тут произошло ещё одно событие. Из-за угла дома появилась нимфа, мимолетное видение, богиня и тому подобное…

— Куда вы все пропали? — ангельским голосом пропела девушка, подошла к Антону, обхватила его обеими руками за талию и прижалась щекой к его плечу.

— Познакомьтесь, — снова начал Никита. — Это Яна Владиславовна, мама Лены. А это Злата… Девушка папы.

Все опять церемонно раскланялись.

— Пойдемте уже, там ещё бабушка с дедом ждут, — и Никита первый двинулся вглубь двора.

Однако запас сюрпризов, как выяснилось, на этом не был исчерпан.

Когда Никита знакомил Яну с бабушкой и дедом, она почувствовала нереальность происходящего. Нет, этого быть не может! Так и свихнуться недолго.

"Совсем не изменилась," — пронеслось в голове у Яны, когда она смотрела во внимательные голубые глаза.

— Яночка? Яночка Новикова? Антоша, как же ты не узнал?

Теперь уже онемел не только "Антоша", в шоке были все.

Перед Яной стояла Светлана Михайловна, которая когда-то была ее классным руководителем и учителем математики. Ну да, Никита же говорил, что бабушка — учитель. Они обнялись, у обеих на глазах выступили слёзы. Остальные участники событий молча и изумленно наблюдали.

— Прекрасно выглядите, — тепло сказала Яна. — Никита говорил, что бабушка работает учителем, но мне, естественно, и в голову не приходило…

Она развела руками.

— А ты очень изменилась, не зря Антоша не узнал. Такая взрослая, красивая!

Ленка с Никитой пришли в себя первые.

— Ничего себе кино, — улыбнулась Ленка.

— Дайте уже гостье прийти в себя, — в разговор вмешался Аркадий Семёнович, дед Никиты. — Выпусти гостью из объятий, мать, успеете наговориться. Пойдем, Яна, покажу вам комнату.

Яна послушно пошла за ним.

— Всех учеников помнит, — подмигнул Аркадий Семенович. — И все у неё Петеньки и Оленьки.

Комната Яны была одной из двух гостевых, соединённых общей ванной комнатой и санузлом.

— Располагайтесь, — Аркадий Семёнович слегка поклонился. — Ужинать будем часов в восемь, можете отдохнуть.

— Спасибо огромное! — тепло ответила Яна. — А где Лена расположилась?

— Она выбрала комнату, которая вместо чердака, под крышей. Сказала, романтично, — улыбнулся Аркадий Семенович. — А тут у вас в соседях Антон со Златой.

"Вот радость-то".

Аркадий Семенович удалился, а Яна закрыла двери и в изнеможении села на кровать. Слишком много для одного дня. Слишком много для этой недели. Годы равновесия и спокойной жизни лопнули, как мыльный пузырь.

Яна обвела глазами комнату. Уютно. Светло-салатовые обои, белые тюлевые занавески, стол, два стула, кровать. Так, тут же есть соседи. Яна заглянула в ванную комнату и с облегчением обнаружила, что там можно закрыться изнутри. Со стороны комнаты на двери ванной тоже щеколда. Отлично. Она не думала, что кто-то захочет к ней зайти, но всё же так гораздо спокойнее.

Нужно многое обдумать, расставить в голове по местам, разложить по полочкам, выработать линию поведения.

"Ты целовалась с бывшим одноклассником", — услужливо подсказала память.

Яна поморщилась и отмахнулась: потом, всё потом. Сегодня помолвка, и нужно быть собранной.

К вечеру становилось прохладно; Яна надела джинсы и теплую толстовку, волосы собрала в "хвост" на затылке. Вот так, скромно и без всякого вызова. Поразмыслив, Яна пришла к выводу, что ей очень повезло: она имеет возможность общаться с Антоном как бывшая одноклассница. И именно в этом ключе будет развиваться общение, уж она, Яна, позаботится.

Ещё раз бросив взгляд в зеркало, Яна вышла из комнаты. Она уже спустилась на первый этаж, когда из-за угла появился огромный рыжий кот.

— Ого, какой ты! — восхищенно сказала Яна, остановившись.

Так они стояли и смотрели друг на друга: Яна — с восхищением, а кот — с недовольством.

— Это Батистута. Можно просто Батя, отец его так зовёт, — низкий голос вывел ее из состояния созерцания кота.

Прямо перед ней стоял Антон, держал в руках тарелки. Видимо, где-то рядом кухня или столовая. К счастью, следом шел Никита, тоже с тарелками. На Никите были белая рубашка и тёмные джинсы, — приготовился к помолвке.

— Почему Батистута? — Яна опустилась на корточки и погладила кота.

— Потому что нападает. И любимая игрушка — мяч, — насмешливо ответил Антон.

Яна взяла кота за передние лапы и пропела:

— Какая бооооль, какая боооль, Аргентина — Ямайка, пять ноль…

Поднявшись, она заметила, что оба — и отец, и сын Давыдовы смотрят на неё во все глаза.

"Ой, да боже мой, что такого-то?! Куда мне столько внимания?".

Кот потерся о ноги Яны.

— Похоже, вы ему понравились, — улыбнулся Никита.

— Кто бы сомневался, — пробормотал Антон, пошёл к выходу и тихо добавил: — Морда рыжая.

Яна с Никитой двинулись следом, Батя тоже решил посмотреть, что же там затевается. Ужинали на большой, ярко освещённой веранде.

Никита сделал предложение руки и сердца Ленке по всем правилам, встал на одно колено, подарил кольцо. Яна была счастлива и оглушена всеми событиями, которые буквально свалились на голову.

Наконец-то можно просто посидеть, поговорить со Светланой Михайловной, понаблюдать за другими. Беседуя, Яна исподтишка бросала взгляды на всех по очереди. Аркадий Семенович расположился в кресле-качалке, думал о чем-то своём, иногда подтрунивал над Никитой и Ленкой, которые сидели поодаль, счастливые, и ворковали только друг с другом.

Яна и Светлана Михайловна сидели на скамье, а на соседней скамье устроились Антон и хозяйка кокетливого Пежо. Антон был в тёмной толстовке с капюшоном и тёмных джинсах. Злата была одета в стиле милитари — футболка, брюки, кепка и даже кроссовки. Поверх футболки накинута зеленая кожаная куртка — "косуха".

Яна была почему-то уверена, что Антон слушает их со Светланой Михайловной беседу, хотя вид у него был отсутствующий. Злата что-то читала в планшете; янтарные глаза скользили по экрану, длинные золотистые волосы распущены и блестят в вечернем электрическом свете. Сколько же ей лет? Явно не больше двадцати пяти. И ростом она едва достаёт до плеча Антону. Совсем девочка.

Светлана Михайловна расспрашивала о школе, но у Яны были тоже только давние воспоминания. С тех пор, как они с Наташкой уехали из Алексеевска в П., она ни разу не была в школе и никого из учителей не видела.

— Какое у тебя образование? Кем работаешь?

— Пошла за подругой на филологический, но по специальности почти не работала. Уже пятнадцать лет работаю секретарем в деканате университета, до этого работала в газете корректором.

— А как тебе удавалось учиться, ведь родилась Леночка?

— Очень помогали бабушка и моя подруга Наташа, крестная Лены. Второй курс кое-как дотянула, потом перевелась на заочное отделение.

— А твои родители? А отец Леночки?

Яна прямо чувствовала, что Антон весь обратился в слух.

— Родители были в Алексеевске, а с отцом Лены я не жила с того момента, как Лене исполнилось семь месяцев, не сложилось, — спокойно и искренне ответила Яна.

— А как твоя мама? Работает?

— Мама работает, теперь уже главврач, правда, место нашла поспокойнее, в профилактории. Отца не стало семь лет назад. Бабушки — одиннадцать лет назад. Младшая сестра живёт в Алексеевске, замужем, родила двоих мальчиков.

Яна решила, что пора сменить тему.

— А вы? Никита сказал, работаете?

— Да, работаю все это время в школе с математическим уклоном. Она как раз открылась, когда мы переехали из Алексеевска в П., там шел набор и учеников, и учителей. Антон там и пошёл в восьмой класс, окончил школу с золотой медалью. Никита тоже окончил эту школу. Я долго работала завучем, но потом решила, — хватит. Без работы пока себя не вижу, продолжаю учить детишек. Хорошо, дед на себя взял все хлопоты по дому, — Светлана Михайловна с теплотой посмотрела на мужа.

— Как я рада, что всё так получилось, — продолжила она, — что мы все так чудесно встретились, спустя годы, в другом городе, и теперь породнимся!

— Да, я тоже очень рада, — искренне ответила Яна.

— У тебя причёска совсем другая, — вдруг сказала Светлана Михайловна. — Раньше была такая, как у Леночки.

— Я стала красить волосы постоянно после смерти бабушки, потому что начала резко седеть. А потом появилась возможность выпрямлять, вот об этом всю жизнь мечтала! Мне никогда не нравилась моя…кудреватость, — Яна улыбнулась.

— Неудивительно, что Антоша с ходу тебя и не узнал!

— Я тоже его не узнала, — пробормотала Яна.

Ей послышалось, или кто-то хмыкнул после этих слов?

Откуда-то возник кот Батя и без лишних церемоний взгромоздился Яне на колени. Яна погладила его по спине, но он недовольно дернул хвостом: не трогай. Яна вспомнила, с каким изумлением Антон и Никита смотрели на неё в доме.

Эх, они же не знали, что Яна, Наташа и Ленка посмотрели весь сериал "Дикий ангел", и не видели, как они танцевали под зажигательную песню Натальи Орейро. Сериал начался как раз в тот год, когда они с Наташей получили дипломы. Яна — простой, синий. Наташа — самый красный на потоке. А ещё, за год до этого, они смотрели Чемпионат мира по футболу, им нравились многие футболисты, в основном, из европейских команд. Однако и легендарную победу Аргентины Яна помнила не понаслышке.

Из задумчивости Яну вывело чье-то прикосновение к ее руке. Оказалось, Злата что-то спросила у неё. Пришлось извиниться, так как не расслышала вопрос.

— Можете уделить мне пять минут?

— Да, конечно, — Яна широко улыбнулась.

— Я немного слышала ваш разговор о прическе, и вот мне бы хотелось поговорить немного о красоте, уходе за собой.

"Серьёзно? Мало мне Наташки, которая вечно зудит про какие-то чудодейственные инъекции?"

— Конечно, если говорить отвлеченно, вы выглядите, скорее, как старшая сестра Лены, — Злата улыбнулась, открыв ряд ровных жемчужных зубов. — Но нет предела совершенству, мы же женщины!

— Ну да, — неуверенно согласилась Яна.

— Руки у вас тоже совсем как у юной, — Злата указала на часть руки выше локтя. — Никаких "подушек", ни висящей кожи, но есть недостаток мышц. И самое главное — шея.

— Шея? — эхом отозвалась Яна.

"Почему я это всё слушаю? Из уважения к гостеприимству хозяев, из любви к Ленке, или из-за извращенного удовольствия, получаемого от реакции Антона? Пожалуй, по всем трём причинам сразу".

Злата сейчас сидела лицом к ней и не могла видеть, как Антон, делая вид, что занят своим смартфоном, прислушивается к их беседе. И разговор ему, явно, не по душе, потому что чёрные брови сошлись на переносице, а на щеках ходят желваки.

— Шея! — мелодичный голос Златы вернул Яну к разговору. — Первое, что выдаёт возраст женщины. У вас абсолютно "молодая" шея. Вижу также, что вы прибегли к татуажу, и у достойного мастера.

Яна кивнула. Спасибо Наташке и собственной лени. Яна не любила краситься, и от предложения "проснулась — и сразу красивая" не смогла отказаться.

— Вот, то есть работы не так уж много. Нужно заняться овалом лица, пока всё в порядке, но проблемы неизбежны, увы! — уверенно продолжала Злата. — И надо всё же подкачаться, добавить мышечную массу. С понедельника у меня начнётся новый онлайн-марафон, как раз для женщин вашей возрастной категории. Присоединяйтесь!

Яна прочистила горло:

— А вы кто? Что за марафон начнётся?

— Я Злата Ветрова, психолог, сексолог, фитнес-тренер, диетолог.

У Яны голова закружилась от обилия регалий.

— У вас есть страницы в социальных сетях?

— Да, Вконтакте.

— Отлично! Я к Лене уже добавилась, найду и вас. Присоединяйтесь! У нас с вами будут прекрасные результаты, — янтарные глаза Златы горели неподдельным энтузиазмом.

— Спасибо! Я… подумаю, — вымученно улыбнулась Яна.

— Подумайте. Ничего, что я так бесцеремонно? — всё же поинтересовалась Злата.

— Что вы! — вот тут уже Яна одарила ее самой широкой и искренней улыбкой. — Ведь мы же почти… родственники!

Последняя фраза была сказана специально в адрес чёрных сдвинутых бровей.