Влюбленная ведьма

Глава 2

Если меня спросят, какой день в этом году был самым отвратительным, я без сомнения укажу на этот. Во-первых, что-то случилось с Олегом, и я, слыша по телефону звуки борьбы и женский истошный крики о «скорой», едва не поседела. А, во-вторых, объявился мой бывший парень. Костя. Человек, который оставил меня, потому что не смог отказаться от учебы заграницей. Человек, который заставил меня пообещать самой себе, что больше я никому и никогда не открою сердце. Человек, которого я безумно любила.

Как обычно объявляются бывшие?

Появляются в компании со сногсшибательной красоткой, чтобы дать почувствовать тебе собственную неполноценность. Или сталкиваются с тобой в общей компании – счастливые и сияющие от радости, заставляя скрежетать зубами от ярости и жалеть о расставании. Костя же объявился иначе. Он написал ни с того, ни с сего и заявил, что скучает.

Увидев его первое сообщение, я оцепенела. Просто смотрела на экран, не в силах поверить в увиденное, и не понимала, что происходит. Зачем он мне пишет, с какой целью? Сначала я была растеряна, а затем на меня нахлынула холодная жгучая ярость. Когда-то его имя было моей молитвой – я просыпалась с его именем и засыпала, но сейчас меня тошнило и от его имени, и от его фотографии, на которой он улыбался чужой незнакомой улыбкой.

Серьезно? Вот так просто взял и написал после долгого молчания? Так невозмутимо предложил увидеться, словно ничего не произошло? Так легко решил, что я соглашусь на встречу и прибегу к нему на задних лапках?

Возможно, Костя думал, что я нашла себя на помойке, поэтому у меня нет чувства собственного достоинства и гордости. И решил, что я соглашусь и полечу бабочкой в его распахнутые объятия. Он не понимал, что остался в прошлом и стал лишь воспоминанием. А я вдруг поняла то, что раньше плохо осознавала, – он эгоист. Законченный эгоист. Не слабый, не загнанный в угол обстоятельствами и не сумевший противостоять напору властный матери, а эгоистичный. Наверное, это не плохо – ставить в приоритет свое счастье, а не чужое, но не за мой счет, пожалуйста.

В переписке я пыталась быть резкой и равнодушной, но на душе скребли кошки. В сердце появилась знакомая глухая тоска, и это так взбесило меня, что я вдруг точно решила – встречаться с Костей не стану. Что бы он ни говорил. Как бы ни просил. А он все писал и писал, нес какую-то ерунду и злил меня все сильнее и сильнее. Не знаю, к чему привел бы наш диалог, но в какой-то момент мне позвонил Олег. И я чуть с ума не сошла от беспокойства за него – думала, что его ранили, и что это ему нужна «скорая». Так страшно мне было только однажды – когда младший брат позвонил мне и сказал, что бабушке плохо, а дома нет взрослых. И тогда, и сейчас я испугалась так, что перестала чувствовать собственное тело – мне казалось, что я парю в воздухе, а не сижу на кровати.

Услышав крик про скорую, я вскочила – голова закружилась, но я устояла на ногах и бросилась к шкафу. Нашла первые попавшиеся джинсы и кофту. Кое-как натянула их, не отпуская телефон, продолжая звать Олега. Я готова была бежать куда угодно, чтобы спасти его. Но не успела выйти из комнаты, как он ответил. Сказал, что с ним все в порядке, и что завтра он мне обо всем расскажет. А еще вдруг назвал малышкой, заставив мое сердце пропустить удар. И дело было не в этом ванильном обращении, а в интонации, с которой он говорил – ласково и осторожно. Так говорят любимым девушкам, пытаясь их успокоить.

Я пыталась бодро говорить с ним по телефону, но после окончания нашего короткого разговора просто сползла по стенке на пол – ноги отказывались меня держать. Мысли о Косте моментально пропали, я думала лишь об Олеге, но перезванивать ему не стала – наверняка случилось что-то серьезное, и сейчас мне не нужно доставать его своими звонками. Главное, что с ним все хорошо.

Какое-то время я сидела на полу, откинув голову назад, прижимаясь затылком к стене. Я пыталась унять бешеное сердцебиение и понять, что произошло, однако ничего путного в голову не приходило. Нужно приехать завтра в университет пораньше и найти Олега. А Костя… Косте я больше не отвечала. Мы расстались и давно друг другу никто.

Глядя на свое отражение в напольном, сияющем подсветкой зеркале, я вдруг тихо, но твердо сказала:

– Прошлое останется в прошлом. Он мне больше не нужен. У меня есть Олег.

Последняя фраза вырвалась совершенно случайно, и я улыбнулась сама себе, вдруг поняв, каким важным человеком для меня стал Олег Владыко. Как это произошло, я не понимала, но факт оставался фактом.

Дверь широко распахнулась, и на пороге появился младший брат.

– Что, сама с собой разговариваешь? – спросил он и без разрешения просочился в мою комнату. – Я давно знал, что ты у нас немного не в себе. – Для наглядности Арчи покрутил у виска, но тотчас поплатился – споткнулся о мой телефон, лежавший на полу, и едва не растянулся рядом. – Хватит разбрасывать вещи, как неряха! Ты же девочка, а не гоблин! – мастерски передразнил он бабушку, ту еще поборницу чистоты в нашем доме.

Арчи заглянул в мой телефон и нахмурился.

– Оставь меня одну, ладно? – попросила я устало и протянула руку. – И отдай мне мой телефон.

– А волшебное слово? – поинтересовался он.

– Пошел отсюда, – без особого энтузиазма ответила я. Препираться с мелким не было сил. – Если тебе снова нужны деньги, в кармане пуховика есть мелочь, можешь взять.

– Нужны мне твои копейки, – фыркнул Арчи, – я папу обрабатываю на квадрокоптер.

– Удачи.

Арчи смерил меня подозрительным взглядом, вернул телефон, взял со стола какую-то канцелярию, за которой и пришел, после чего откланялся, так грохнув напоследок дверью, что я вздрогнула. Все мои мысли были об Олеге, и я, чтобы не сойти от них с ума, пошла спать. Несколько часов я не могла сомкнуть глаз и смотрела, как в теплом лунном свете за окном кружится снег.

Часа в два ночи я взяла в руки телефон и сделала еще один пост. Выложила фото сверкающего огнями города, на которое попало плечо Олега, и написала:

«Хочу, чтобы у нас все было серьезно».

Я решила больше не подчиняться прошлому и жить настоящим.

И только потом заснула.