Влюблённый Лоусон

Глава 18

Хит

В субботу утром я наблюдал за ней, сидя на краю кровати с деньгами в руках. Она пересчитывала их снова и снова, выглядя немного довольной собой. Я проснулся от поцелуя в губы и хороших новостей.

Три лишних тысячи долларов.

Но если бы я выиграл вчера вечером, могло бы быть намного больше.

— Девять тысяч двести долларов, — повторила она в третий раз. — Только не говори мне, что они взбесятся из-за этого.

Они будут злиться из-за этого весь остаток жизни.

Но я ей этого не сказал. Я просто улыбнулся ей, и она купилась.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, с беспокойством оглядывая мое изуродованное лицо.

— Спал как убитый, — ответил. Это было единственное, что я мог сказать с уверенностью. Все остальное было бы ложью.

Я медленно сел, борясь с болью, которая пронзила ребра. Это был пиздец. Я едва мог сдвинуться с места, не чувствуя где-то костоломную боль. От этого я мог видеть звезды перед глазами. Мой рот болел от постоянного напряжения челюсти и скрежета зубов.

Элли продолжала протягивать ко мне руки, желая помочь, но потом отстранилась, как будто не была уверена в этом. После моего поражения — больше похожего на бойню — я думаю, она пыталась не дать мне почувствовать себя совершенно беспомощным. Я это оценил. В тот момент чувствовал себя слабаком. Что же я за парень, если не могу, блять, обеспечить нас? Может быть, мне следовало больше участвовать в боях и урезать бюджет.

Должен был, мог бы. Это не поможет твоей ситуации, помнишь?

— Я сегодня же отнесу деньги, — сказал я ей.

Она снова перестала считать деньги и посмотрела на меня. Нерешительность и страх отразились в ее глазах.

— Зачем? — спросила она. — У нас есть еще один день. Мы могли бы найти больше…

— Мы ни за что не наберем до пятнадцати, — спокойно вмешался я. — Лучше всего было бы прийти на день раньше и дать ему, что уже есть. Таким образом, если он возьмет, мы будем в безопасности до следующего платежа.

— А если нет?

— Тогда у нас есть день, чтобы убраться отсюда к чертовой матери.

Она сглотнула, борясь со слезами в этих ясных голубых глазах.

— Окей.

Я раскрыл объятия, и она забралась в них. Девушка прижалась ко мне, осторожно положив руку мне на талию. Я гладил ее по волосам и долго думал о сегодняшних событиях.

Черт, пусть все закончится хорошо.

***

Вы осознаете, что оказались на самом дне, когда остановились перед банком, наблюдая за людьми, входящими и выходящими, и задаваясь вопросом, как можно было бы войти туда и ограбить его.

Как будто гребаные Дик и Джейн ¹.

Мне потребовалось много времени, чтобы отговорить себя от глупостей. В конце концов я победил, вырулив и отъехав как можно дальше. Я последовал по маршруту к указанному адресу. К тому времени, когда наконец добрался туда, я был на окраине Хедли, приближаясь к сельскохозяйственным производствам, которые были большую часть заброшены или разрушены.

Место, в которое я приехал, было оболочкой. Окна заколочены. Покосившийся дом с черными пятнами, который выглядел так, будто порыв ветра мог разрушить его стены. И все же, несмотря на менее чем звездную недвижимость, перед домом был припаркован желтый «Феррари».

Это совсем не подозрительно, верно?

Я проехал мимо него и припарковал машину в полукилометре вниз по дороге. Вышел из машины с конвертом денег в руке и пошел под слабым солнцем. Я дышал спокойно, сосредоточившись исключительно на том, чтобы держать себя в руках.

Каждый шаг был агонией.

Грудь горела.

Ребра тоже.

Конечности одеревенели и болели.

Я был по уши в дерьме, и небеса отражали мое затруднительное положение, покрывая землю своим мрачным присутствием. Я чувствовал запах дождя в воздухе. Надвигался дождевой взрыв, и я мог только надеяться, что взрыва другого рода не предвидится.

Окинул взглядом машину, направляясь к фасаду неподвижного дома. Я даже остановился у крыльца и попытался что-нибудь подслушать. Одно дело — отдать деньги опасному головорезу, и совсем другое — явиться без предупреждения. Но мне нужно было иметь преимущество во времени на случай, если он меня прогонит и даст время до завтра, чтобы успеть собрать все остальное.

В голове всегда возникает куча мыслей, когда вы находитесь под давлением. Хорошая идея может оказаться полной противоположностью, и только тогда, когда у вас есть ясные голова и мышление, вы осознаете это. Даже тогда, стоя перед притоном наркоманов, я отчасти осознавал свою глупость. Но было уже слишком поздно поворачивать назад.

Я постучал в дверь и отступил на шаг. Мое сердце бешено колотилось в груди, и тревожное чувство возникло в глубине живота.

Возьми себя в руки.

Возьми себя в руки.

Дверь внезапно со скрипом открылась, сантиметр за сантиметром, пока я не столкнулся лицом к лицу с дулом пистолета.

— О, ты, мать твою, серьезно сейчас? — раздался раздраженный голос Рикардо.

Я сглотнул, пытаясь избавиться от шока при виде смертельного оружия, направленного на меня, и посмотрел на него. Половина его лица была скрыта темно-синей банданой. Он был одет в черную одежду с длинными рукавами, а на руках перчатки.

Дерьмо. Единственная причина, по которой он так себя прикрывает — попытка скрыть свою личность. Скоро должно было случиться что-то плохое… или это уже случилось.

— Какого черта ты здесь делаешь, Лоусон? — потребовал он, держа дуло пистолета направленным мне в лицо. Мне, мать твою, это не понравилось.

— Деньги, — выдавил я из себя.

Я видел, как его брови взлетели вверх.

— Серьезно? Я дал тебе время до завтра. Ты не должен приходить и уходить на мою территорию, когда тебе вздумается. Такое дерьмо неприемлемо.

— Я не думал, что этот адрес приведет меня в какой-нибудь долбаный дом в глуши, чувак. Или что увижу пистолет, направленный на мое чертово лицо.

— Да уж, этого следовало ожидать! У меня нет времени на это дерьмо. Дай мне пятнадцать штук и убирайся отсюда. Я разберусь с тобой позже.

Я вздохнул и посмотрел на конверт. Я медленно протянул его ему, и он грубо выхватил деньги у меня из рук.

— Ты дожил до следующего дня, — насмешливо воскликнул он. — Поздравляю.

Я не сдвинулся ни на шаг. Это было его прощание, но я не собирался разворачиваться до тех пор, пока он не зайдет внутрь и посчитает сумму.

— Сейчас там нет пятнадцати штук, — нерешительно сказал я. — Пока около девяти.

В течение нескольких секунд стояла гробовая тишина. Я не мог понять, о чем он думает. Видел только эти темные глаза, смотрящие прямо на меня. Это было чертовски зловеще. Как будто он мрачный жнец, решающий мою судьбу.

— Для тебя это что, шутка? — произнес он с недоумением.

— Ты не представляешь, через что я прошел, чтобы заработать их, — возразил я, указывая на конверт. — Так что нет, это не гребаная шутка…

— Ты ведь понимаешь, что покойник?

— По крайней мере, я дал тебе кое-что…

— Мужик, к черту эти деньги. — Он бросил конверт передо мной. — Речь никогда не шла о гребаных деньгах, Лоусон! Речь шла о том, что ты делаешь то, что тебе говорят! У меня нет выбора, кроме как взять тебя с собой…

— Я принесу тебе еще…

— У тебя больше ничего нет! — Отрезал он, спускаясь по крыльцу, и этот чертов пистолет все еще был направлен мне в лицо. — Ты что, не понял гребаный намек? Твой брат совершил огромную ошибку. Он разозлил многих людей! Ты никогда не выйдешь отсюда! Как думаешь, почему тебе дали гребаное невыполнимое задание? Пятьдесят тысяч долларов — никто в твоем положении никогда их не соберет.

— Тогда почему ты просто не убил меня сразу?

— Потому что мой босс — больной ублюдок, который любит наблюдать, как ты барахтаешься, прежде чем утонешь.

— Кто твой босс? Отведи меня к нему!

Рикардо усмехнулся и покачал головой.

— Слишком поздно, приятель. Ты облажался.

— Что это значит?

Он сунул пистолет мне в лицо, пока дуло не уперлось мне в лоб, и крикнул:

— С тобой, мать твою, кончено, мужик! Тащи свою задницу вперед. Держать тебя на крыльце я не собираюсь.

Рикардо толкнул меня, и я взревел от боли. Он продолжал говорить мне двигаться, направляя в сторону поля за домом. Иисус гребаный Христос, я едва мог двигаться, и даже это было невыносимо для моих ног.

— Не делай этого, — сказал ему, чувствуя, как часть эмоций отключается. Возможно, из чувства самосохранения. Черт, если бы я только знал. На первый взгляд я был на удивление спокоен.

На это он ничего не ответил. Продолжая и дальше кричать, чтобы я двигался. На самом деле говоря, что я иду к своей смерти. Этот вид хлыста ошеломил меня. Я пришел сюда, чтобы дать ему денег. Теперь получу пулю в голову?

Какого хрена?

— А что будет с Элли? — Выдохнул я, делая шаг за шагом и дрожа.

— Эта глупая сука сделала свой выбор в ту же секунду, как переспала с твоим тупым братом.

Мне показалось, что кто-то засунул руку мне в грудь и выжал жизнь из сердца. Я уже повернулся, когда пистолет ударил меня по затылку. Зрение затуманилось, и адская боль пронзила череп.

— Я сказал вперед!

Но я не мог. Рухнул на твердую землю, пытаясь стряхнуть с себя боль. Я был чертовски рассеян. Не мог сосредоточиться. Даже прямо смотреть.

Периферийным зрением я увидел, как его ботинки остановились сбоку от меня. Затем послышался щелчок его пистолета. Понял, что он собирается застрелить меня. На долю секунды стало все равно. Я был так физически сломлен, что мог бы спать целую вечность.

— Мы повеселимся с этой девушкой, — сказал он.

И это пробудило меня.

Элли одна в квартире. Без оружия. Беззащитная. Ждет моего возвращения домой.

Для меня это было как трещина в броне. Я сразу же ощутил чувство собственничества над ней; это была потребность защитить девушку любой ценой. Я посмотрел на Рикардо, когда он положил палец на спусковой крючок, и вдруг почувствовал… какую-то искру.

Я слетел с катушек.

Я просто накинулся на него, отбросив назад, как только он нажал на курок. Звук выстрела прошел мимо моей головы, временно оглушив на правое ухо. Он бессвязно кричал, когда мы отступали. Рикардо тяжело приземлился на спину, сделав еще пару выстрелов из пистолета, который держал в вытянутой руке. Я отчаянно схватил его за запястье, ударив им о землю, чтобы выбить пистолет из хватки. Это была борьба, состоящая в основном из животного ворчания с обеих сторон. Парень царапал мне руки своими перчатками, когда я выхватил у него пистолет и отбросил как можно дальше от нас.

Он замахнулся на меня кулаками, попытался вывернуться, но у меня было преимущество в размерах, и боль уже почти не чувствовалась. Я ударил в ответ, разрывая бандану. Его рот был открыт, крики отдавались стуками барабанов, когда я сосредоточился исключительно на этом чертовом золотом зубе, нацеливая каждый удар на его рот.

Этот человек собирался убить меня.

Убить Элли.

Он не заслуживал жить на этом свете.

Не успел я опомниться, как уже стоял и вонзал свой сапог в его тело. Адреналин бурлил в моей крови, бешеный и неудержимый. Мое сердце неумолимо колотилось в груди, когда ботинок продолжал ударяться о плоть и кости. Зрение затуманилось, когда дождь вырвался на свободу под темным небом. Я приложил все силы, чтобы как следует надрать ему зад.

Сильно.

Еще сильнее.

Так сильно, как только было возможно.

Я был одержим. Настоящим монстром. Ярость и страх слились воедино. Голова чуть не разлетелась вдребезги, и я не собирался позволить этому случиться снова. Так я и продолжал, пока земля не окрасилась в красный цвет, а запах меди и пота не смешался в воздухе вокруг меня.

Это было похоже на озарение, но в то же время и на полный мрак. Я знал, что делаю. Понимал, что должен остановиться. Но был слишком ослеплен страхом — отчаянной потребностью выжить — и не мог остановиться.

В одну секунду я был на нем, а в следующую почувствовал, как меня оттолкнула назад невидимая сила. Я тяжело дышал, мое тело внезапно затряслось, когда моргнул и уставился на незнакомого мужчину. Уткнувшись лицом в землю, его голова была полностью расплющена, а тело лежало неподвижно.

Я не мог сосредоточиться на собственных мыслях. Не слышал ничего, кроме шума крови в своих ушах. Но то, что я чувствовал… оно медленно проникало в каждый уголок моего существа. Это отвратительное, болезненное и извращенное чувство, которое возникает, когда происходит что-то неописуемо ужасное. У меня закружилась голова, дыхание перехватило.

— Дерьмо, — пробормотал я, прежде чем наклонился и меня вырвало.

Я только что убил человека. О, черт возьми. Я только что убил человека.

Тошнота сильно ударила меня. Я упал на колени и тяжело дышал, пока не скрутило живот. Потом вытер рот и уставился на мужчину, которого убил. В этот момент я почувствовал, что моя жизнь закончилась. Меня за это посадят. Я буду гнить в тюрьме, пока лучшие годы моей жизни не канут в лету.

Элли.

Гребаная Элли.

Я почувствовал, как защемило в груди. Я не удивился этому. Это говорило о том, что я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось, если меня посадят. Кто будет заботиться о ней? Кто присмотрит за ней и поможет? Она будет совершенно одна в этом дерьмовом городе с ребенком, которого я убедил ее оставить.

Я откинулся назад, продолжая смотреть на то, что осталось от Рикардо. Этот ублюдок сам напросился. Я не хотел этого. Я пришел сюда не для того, чтобы убить человека, даже если он настоящий кусок дерьма, который не заслуживает дышать этим воздухом.

Я оторвал от него взгляд и посмотрел на небо, затянутое облаками. Надвигался дождь. И это хорошо. Мне нужно было, чтобы это огромное пятно крови как-то исчезло. И тело тоже.

Да, и это долбаное тело. Дерьмо.

Как я мог сделать это и выйти сухим из воды? Какого хрена теперь делать с мертвым телом? Я даже не был уверен, что смогу вынести этого ублюдка на руках без того, чтобы снова не стошнило.

Это было слишком сюрреалистично. Я почти чувствовал, что даже не был внутри своего тела, когда сделал первый шаг. Я смотрел на себя под другим углом: на человека, покрытого кровью и синяками, смотрящего на пустые поля вокруг него, как потерянная и неузнаваемая душа, которой стал.

В конце концов, я встал. Под управлением исключительно адреналина оставил тело позади и направился к дому. Дверь все еще была приоткрыта. Я медленно поднялся по ступенькам крыльца. Я понял, что внутри никого нет. Если бы это было так, они бы вышли, когда услышали выстрелы.

К тому же я был очень осторожен, когда медленно вошел внутрь. Сразу же войдя в жилую зону помещения, обнаружил, что она была пуста, за исключением телевизора на полу и приставки Xbox, прикрепленной к нему. Я сделал еще пару шагов внутрь и свернул на кухню. На потрескавшейся кухонной стойке валялись пивные бутылки и пустые стаканчики из-под содовой.

Не останавливаясь, я прошел по коридору и толкнул единственную дверь спальни, которая там была. Когда я сделал шаг, то мой ботинок ударился обо что-то твердое. Я остановился и посмотрел на черную спортивную сумку. Наклонился, не обращая внимания на тянущую боль в пояснице, и попытался поднять ее. Черт, она тяжелая.

Вместо того, чтобы поднять ее, я опустился на колени и расстегнул молнию. Распахнув ее, я заглянул внутрь и увидел море зелени. Упакованные до самого верха стодолларовые купюры были сложены в пачки. Я взял одну пачку и пролистал банкноты, с трудом сглотнув от сотен, мелькавших передо мной.

Святое дерьмо.

У этого придурка были все деньги в мире, и он скупился на мой жалкий недостаток? Но опять же он сказал, что меня заставили потерпеть неудачу, и это было нехорошо.

Тяжело вздохнув, попытался обдумать все это. Я не должен был приходить до завтра.

Никто не заподозрит, что его смерть лежит на моих руках. Если эта сумка пропадет… Ну, тогда это может выглядеть как ограбление, пока оно не пошло наперекосяк. Конечно, с такой выдающейся бандой у них будет много врагов. И какую проблему создаст такое ограбление?

Это вполне может вызвать цепную реакцию. И если бы они были слишком заняты поисками кого-то другого, то, возможно, меня бы и не заметили. Это было единственное, о чем я мог думать в своем почти потерянном разуме.

Я встал и взял сумку с собой, убедившись, что конверт лежит на крыльце. Запихнул его в сумку и поспешно направился к грузовику.

Затем поехал обратно в город. Паранойя пожирала меня с каждым новым поворотом. Посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Вид у меня был виноватый и… какой-то другой. Я напрягался каждый раз, когда проезжал мимо машины, чувствуя, что на меня смотрят чьи-то глаза. Не уверен, что дышал большую часть пути домой.

Воздух стал разряженным, когда я остановился на светофоре и повернул голову к окну, чтобы увидеть полицейскую машину, припаркованную рядом. Словно почувствовав мой взгляд, полицейский повернул голову и посмотрел прямо на меня. Я крепче вцепился в руль и ждал, когда он это увидит. Все, что я натворил. Посмотреть на меня и понять, что именно я был тем сукиным сыном, который только что забил человека до смерти. Черт, на моей одежде все еще была его кровь.

Все, что ему нужно было сделать, это остановить.

Полицейский продолжал смотреть… И каждая секунда казалась вечностью. У меня замерло сердце, потоотделение усилилось, и все мысли улетучились.

Загорелся зеленый свет, и офицер просто кивнул мне. Потом он уехал, ни разу не остановившись и не мигая фарами. Он исчез за углом, а я просто стоял там, на пустой улице, удивляясь, как, черт возьми, он этого не заметил.

Пока меня не осенило. В то время, пока я вел себя так, они не могли увидеть этого. Я был просто еще одним невидимым человеком. Ничего подозрительного во мне нет. И в этом было что-то странно вдохновляющее.

С тобой все будет хорошо.

Это могло показаться преждевременным, но… я чувствовал это всем своим существом.

Все будет хорошо.

Наконец, я нажал на газ и поспешил домой к ней.