Во власти греха

Глава 3

Грир прошла мимо дамской комнаты и прошмыгнула в полный мерцающих теней коридор. Она неспешно зашагала вперед, и свечи, висевшие вдоль стен через каждый метр, то освещали ее, то вновь погружали в полную темноту.

Какая-нибудь из комнат в глубине дома наверняка пустует. Грир выбрала одну и, прежде чем повернуть ручку, прижалась к двери ухом. Когда она вошла, то поняла, что очутилась в спальне. В низком камине пылал жаркий огонь. Закрыв дверь, Грир потянулась к восхитительному теплу и собралась уже свернуться на кушетке, чтобы в полной мере насладиться только что обнаруженным пристанищем.

Однако, подойдя ближе, она обнаружила, что лежанка уже занята двумя фигурами, золотистыми от света огня в камине. Сердце Грир подскочило к горлу. Должно быть, она в ужасе вскрикнула.

Мужчина и женщина отпрянули друг от друга в противоположные стороны кушетки, словно от удара молнии.

Дама запищала, лихорадочно пытаясь трясущимися руками натянуть платье и прикрыть выставленную грудь. Грир узнала женщину сразу. Немногие могли похвастать таким внушительным бюстом.

– Леди Керкендейл, – пробормотала Грир.

Еще до того, как ее взгляд остановился на другом госте – человеке, ответственном за состояние платья леди Керкендейл, – Грир уже знала, кого она увидит.

При взгляде на вошедшую мужчина насмешливо изогнул темные брови. Ничто в лице не выражало смущения.

– Снова вы?

Грир тут же перестала робеть и в негодовании скрестила руки на груди.

– Да. Снова я.

– Это совсем не то, чем может показаться. – Леди Керкендейл, задыхаясь, запихивала свою большую грудь обратно в лиф. – Севастьян, ну скажи что-нибудь, – прошипела дама своему спутнику.

Принц ничего не сказал, просто подтвердил ее слова холодным взглядом.

– О, я уверена, что не прервала ничего… непристойного. – Грир лгала, лишь бы избежать неловкого положения – ей совсем безразлично, какое грязное дело из-за нее прервалось. Она отступила от пары, успокаивающе махнув рукой.

– Я ничего не видела. Пожалуйста. Можете продолжать… то, что вы делали.

– Конечно вы ничего не видели. Мы ведь ничего и не «делали», – пронзительно вскрикнула леди Керкендейл. – Тут не на что смотреть. Ничего неприличного не произошло. – Она угрожающе ткнула пальцем в Грир. – А если вы посмеете распространяться о нашей встрече…

– Обещаю, никто ничего не узнает, – заверила Грир, продолжив отступление.

Принц засмеялся низким и глубоким смехом и покачал головой, будто поверить не мог, что оказался в таком положении. А может, что именно Грир их застукала. Он не мог поверить, что она появилась здесь. Словно кто-то вроде нее никак не мог оказаться в одной комнате с ним.

– В самом деле, Севастьян, – упрекнула леди Керкендейл, торопливо приглаживая волосы, – я не вижу тут ничего смешного.

Про себя Грир соглашалась с ее чувствами, но не хотела задерживаться, чтобы услышать ответ принца.

– Если вы простите меня, я вас оставлю… – Она заколебалась, и негодяй приподнял черные брови, в золотистых глазах плясали чертики.

– Простите, но как раз с уходом вы и не торопитесь.

Леди Керкендейл привела себя в порядок и пронзительно вскрикнула, так противно, словно свинья завизжала.

Грир открыла дверь и, стремясь убежать, поспешно вышла в зал – но замерла. Рука все еще оставалась на защелке. По коридору в ее сторону шел не кто иной, как лорд Керкендейл. И по выражению лица было ясно, что он очень сердит.

Он решительно распахивал каждую дверь, мимо которой проходил, и заглядывал внутрь.

Незаметно нырнув обратно в комнату, Грир как можно тише закрыла за собой дверь. Парочка едва пошевелилась с тех пор, как она вышла. Пораженные внезапным возвращением незваной гостьи, принц и леди Керкендейл смотрели на нее, хлопая глазами. Грир уперлась ладонями в дверь, сердце гулко стучало в груди.

– Там ваш муж, – прошептала она. – Идет сюда.

Леди Керкендейл прикрыла рот рукой, чтобы заглушить визг. Грир поморщилась, наблюдая, как женщина начала прыгать на месте, словно взбесившийся ребенок. Несмотря на непростое положение, в которое они попали, Грир не могла сдержать улыбку, наблюдая за этим смешным спектаклем.

Женщина подняла руку.

– Максими! Мы же не станем просто сидеть здесь! Что будем делать?

Принц скучающим взглядом обвел прекрасно обставленную спальню. Он излучал ледяное спокойствие и ничем не напоминал любовника, охваченного страхом разоблачения перед разгневанным мужем.

Севастьян остановил взгляд на большом шкафе из красного дерева и задумчиво посмотрел на резные дверцы.

Поднявшись с кушетки, принц невозмутимо подошел к Грир и взял ее за руку. От прикосновения по телу Грир начало медленно разливаться тепло.

– Пойдемте, – резко скомандовал он тоном человека, привыкшего к беспрекословному подчинению.

Грир не тронулась с места и упрямо помотала головой.

– Куда?

– Туда, где нас не смогут увидеть.

Ей стало смешно от официального тона Севастьяна.

– Вы имеете в виду, прятаться?

На его щеках заходили желваки.

– Я никогда не прячусь. Просто знаю, где можно затаиться на время, пока мы не сможем вернуться.

Грир закатила глаза.

– Называйте это как угодно. Почему я должна… «таиться»? Я не сделала ничего…

– Думаете, ваша репутация не пострадает, если вас здесь найдут? Когда Керкендейл поднимет шум и все домочадцы хлынут в эту комнату, полагаете, вы останетесь незапятнанной? Свет любит грязные истории. Ваше присутствие здесь выставят в самом красочном цвете. Скандал коснется и вас.

Живот скрутило, кровь сначала прилила к лицу, а затем отхлынула. Грир не нужен еще один удар теперь, когда она пытается влиться в высшее общество. Ей нужно заработать высокий статус и респектабельность, чтобы ее здесь не презирали.

Не видя другого выхода, Грир перестала сопротивляться и послушно позволила Севастьяну вести себя.

– Скорее! – кричала леди Керкендейл, подгоняя их руками.

Принц открыл дверь и отбросил в сторону несколько нарядов, прежде чем разместиться в шкафу, что было затруднительно при таком высоком росте. Севастьян протянул руку Грир. Та пристально посмотрела на его длинные пальцы и широкую ладонь. Грир показалось, что минула целая вечность, прежде чем она вложила свою руку в его, хотя прошло всего лишь мгновение. Он затянул ее внутрь шкафа и поставил прямо перед собой. Когда Севастьян, скользнув сильной рукой по ее телу, закрыл дверцу, они погрузились во тьму.

У Грир перехватило дыхание. Оттого, что она в кромешной темноте вынуждена находиться в непосредственной близости к этому незнакомцу – принцу, ни больше ни меньше, – ее нервы натянулись до предела. Слишком поздно Грир поняла, что должна была развернуться к Севастьяну спиной. Так гораздо лучше, чем сейчас – грудь к груди, сердце стучит рядом с сердцем.

Было темно, хоть глаз выколи, но она знала, что даже пара сантиметров не отделяет ее от самого ужасного, высокомерного человека, который когда-либо встречался ей на пути... и от такого мужчины. Массивного, крепкого, теплого мужчины…

Его дыхание касалось ее лба. Грир и сама девушка довольно высокая, но Севастьян был еще выше. Она плотно сжала губы, чтобы не издать ни звука. Нужно перетерпеть всего лишь несколько минут этой близости, и вскоре Грир освободится от принца.

Очевидно, они скрылись как раз вовремя, поскольку прошла лишь пара мгновений, прежде чем послышался быстро приближающийся голос лорда Керкендейла.

– Люсинда, что ты здесь делаешь?

Грир напрягла слух, стараясь уловить, какое объяснение даст леди.

– Тебя ожидала, супруг мой.

– Меня? Но мы не договаривались о встрече…

– Верно, но я знала, что ты заметишь мое отсутствие и будешь меня разыскивать... Ты не нашел эту охоту… захватывающей?

Последовало невыносимое молчание. Грир задержала дыхание и прислушалась, недоумевая, что же происходит по ту сторону двери. Лорд Керкендейл поверил жене? Или душил ее?

Ответ возник сам собой, когда раздался долгий, исполненный удовольствия мужской стон. Щеки Грир стали пунцовыми. Адское пекло! Этот идиот рогоносец действительно поверил, что жена запланировала для них свидание.

– Иди же сюда, ты, маленькая шалунья. Оседлай-ка меня.

Пораженная до глубины души, Грир сразу же зажмурилась, хотя и так не смогла бы ничего увидеть. В любом случае, это не поможет, ведь уши закрыты не были.

Стоны лорда Керкендейла чередовались с визгами его жены. Для Грир, которая провела много времени на ферме, этот шум напомнил визг убегающего поросенка.

Когда Грир услышала громкий стук, она заподозрила, что парочка теперь на кровати, и от их движений сильно грохотала спинка кровати.

– Вот так, моя прекрасная кобылка!

Громкий удар отозвался эхом в воздухе.

– Да! – кричала леди Керкендейл. – Отшлепай меня!

Грир прижала пальцы к губам, причем сама не поняла, что пыталась сдержать – стон или смех.

Принц глубоко вдохнул, и Грир, чуть ли не носом уткнувшись в его широкую грудь, замерла и прикусила кончик пальца. Она посчитала положение, в которое попала, забавным, но не только. От мужчины перед ней исходило тепло. Такая близость обескураживала, волновала.

Грир обхватила себя руками в надежде стать меньше, незаметнее – но у нее получилось лишь задеть принца. Она решила просто переждать свидание лорда и леди Керкендейл и сжалась в комок, стараясь не шевелиться.

Севастьян заворочался. Всего на секунду его грудь уперлась в ее скрещенные руки. Словно обжегшись, Грир выгнулась в стремлении избежать прикосновения, и тем самым нарушила равновесие, так что ей пришлось шагнуть назад, чтобы не упасть. В тесноте шкафа был хорошо слышен шорох. Грир съежилась, по коже побежали мурашки от страха, что их могли заметить.

Принц обнял ее и прижал к себе, словно опасаясь, что она снова начнет ерзать и зашумит.

Грир задыхалась, пытаясь высвободится из его рук. Только он не сдвинулся с места. Она стала пленницей в этих крепких руках.

Если будет бороться, то выдаст их присутствие Керкендейлу… тупик.

Грир вцепилась в красивый жакет Севастьяна и с удивлением отметила твердость бицепсов под своими пальцами.

Тревис не был настолько мускулист, он был совершенно обычным мужчиной. Она тряхнула головой, словно желая освободиться от таких пустых мыслей. Зачем ей сравнивать двух этих мужчин? Оба не предназначались для нее, и оба дали понять, что она совершенно им не подходила.

Горячий румянец разлился по щекам, и Грир осторожно возобновила свои попытки освободиться от нежелательной близости.

Принц снова притянул ее к своей груди – в таких объятиях Грир ощутила себя скованной стальными обручами. Одну руку Севастьян прижал к затылку, при этом их лица оказались страшно близко. Принц коснулся щекой ее щеки. В месте соприкосновения кожу начало покалывать. У Грир заныло в животе. Их прерывистое дыхание смешалось.

Грир хотела потребовать, чтобы он отодвинулся, но ее сдерживал страх быть обнаруженными.

Принц дотронулся до чувствительной мочки ее уха, когда прошептал:

– Прекратите ерзать, не то нас заметят. Вы ведь не хотите объяснять, что же мы делаем в этом шкафу вдвоем?

Дрожа от страха, Грир резко кивнула. Она не решалась говорить в голос, боясь, что вырвется звонкий писк.

– Хорошая девочка, – пробормотал принц низким голосом, от которого у нее засосало под ложечкой.

Одна его рука лежала на ее голове, вторая упиралась в спину. Грир чувствовала через шелк платья, насколько горячи его пальцы. Все исчезло, кроме волнующего тепла. Все, кроме Севастьяна... Перед ней начала вырисовываться его высокая фигура.

Она больше не слышала ни звука за пределами гардероба. Мир рухнул. Существовали только они – пленники в этом крошечном мирке.

Губы принца все еще прижимались к ее уху, не шевелясь, но все еще касаясь. Все еще сводя с ума.

Она последний раз попыталась отступить.

Конечно, Севастьян видел, что она делает это осторожно, не осмеливаясь шуметь. Но только крепче сжал свою руку на ее волосах и сильнее надавил широкой ладонью на спину Грир.

От него исходила сила, что было необычно для такого щегольски одетого принца. Необычно для любого из разряженных лордов, которых Грир встречала в городе.

Прибыв в Лондон, она быстро поняла, что могла бы побороть любого из этих женоподобных денди. Как бывший организатор спортивных игр в огромном поместье, она привыкла к работе и каждодневным тренировкам. И все же твердое мужское тело рядом с Грир не принадлежало праздному дворянину.

Хорошо, что принц не пытался больше коснуться ее. Хотя постоять за себя она и сумела бы. Грир могла терпеть простую близость с ним. Пока он ведет себя тихо. Лишь держит ее, чтобы она не шевельнулась ненароком, в конце концов…

И тут Севастьян придвинулся ближе.