Во власти греха

Пролог. Валэри

В памяти всё ещё грохочут выстрелы, пока каблуки отстукивают бешеный ритм по мраморной поверхности.

Бежать отсюда. Бежать так далеко, как только возможно.

Прикрываю глаза, трясу головой и судорожно тяну в себя воздух, но перед глазами лишь кровь.

Он убил… Всех их убил.

Они твари, но ведь живые люди.

Были.

А теперь – нет.

И никто их даже не хватится. Так же, как не хватились и меня.

Все мои знакомые думают, что я до сих пор грею косточки в Испании. А тем, кто в курсе, где я, на меня плевать.

Никому из моих друзей даже в голову не приходит меня искать, ведь он делает всё, чтобы поддерживать иллюзию моей свободы и добровольного отъезда из Лондона. Никто из них даже не догадывается, что на деле я никуда не уезжала. Я всё ещё в Англии, недалеко от столицы.

В его власти.

В его замке.

На замке. С камнем на шее. Связана невидимыми цепями по рукам и ногам.

Но я бегу. Бегу и чувствую, как освобождаюсь. Чем дальше от него, тем легче двигаться.

Сегодня я сброшу эти оковы. Никто меня не найдёт. Ни он, ни те, кто желают мне смерти. Я сбегу и затеряюсь, залягу на дно. Я умею быть невидимкой. Умею выживать. Научилась за годы жизни за чертой бедности.

Мне всего лишь нужно прорваться сквозь охрану у ворот. Всего-то лишь…

Обманом, угрозами, принуждением – неважно, как. Сегодня я снова стану свободной.

Вот уже и арка. Ни одного охранника на посту.

Удача? Совпадение?

Не верю ни в то, ни в другое.

Интуиция отчаянно сигналит, но тело её не слушает. Я бегу к выходу из этого ада, даже не думая свернуть или остановиться.

Ноги почему-то начинают слушаться всё хуже и хуже.

Когда я добегаю до арки перед воротами, из темноты раздаётся низкий, вибрирующий злостью голос:

– Куда-то собралась, сладкая?

От испуга теряюсь, забывая, что нужно затормозить, и с разбега врезаюсь в стену. Он рядом – и я снова себе не принадлежу. Власть – у него. Он дёргает за ниточки так умело.

Мой кукловод.

Тюремщик.

Убийца.

Сколько жизней он сгубил помимо моей?

На его руках кровь. Её не смыть, как бы он ни пытался.

Сколько жертв на его счету?

Я стану следующей?

Но я уже ей стала. Пусть я и не мертва, однако и не живу вовсе. Лишь существую, чтобы удовлетворять его желания.

Лихорадочная дрожь пробирает тело, стоит сильным рукам развернуть меня. В лицо ударяет терпкий аромат парфюма, смешанный с запахом дорогого табака, и ноги становятся ватными.

Сопротивляться бесполезно. Я – в его власти. Снова. Он – мой первородный грех. Искушение, погибель.

До него я не жила, а с ним каждый день умираю быстрее, чем кажется возможным.

Нельзя. Нельзя оставаться.

Он уничтожит меня. Сотрёт. Выпьет до дна, а потом выбросит.

Разум отчаянно бьётся о прутья клетки, которая моментально захлопывается, стоит ему провести пальцами по моей щеке.

– Джозеф, – выдыхаю, почти теряя сознание от мощной волны желания, которая подчистую смывает все здравые доводы.

Становится невыносимо трудно дышать, жар тонкими струйками стекает в низ живота, электричество потрескивает в пальцах. Сердце, прыгая в бешеном ритме, оглушающе грохочет. И следа не осталось от моей решимости.

В эту секунду мысль о том, чтобы покинуть его, причиняет боль, словно ломает кости. И он чувствует мою слабость. Свою власть. Клетка закрыта, прутья впиваются в кожу, отравляя её волнами похоти.

– Валэри. Плохая девочка. И как мне тебя наказать?

Он улыбается одними лишь губами, в глазах я вижу серую холодную сталь. Она постепенно заполняется чернотой. У меня тоже есть над ним власть. Но она так ничтожно мала. Похоть, не отравленную любовью, легко утолить. Моя жажда гораздо сильнее, глубже, ненасытнее. Он нужен мне весь. Каждую минуту, секунду, мгновение. Потому что я люблю. Полюбила. Не смогла приказать сердцу.

Но для него я – никто. Одна из многих.

Скоро он выпьет меня полностью и выбросит. Безвольную, бездушную, ни на что уже не годную. Разве могу я это допустить?

Джозеф уже поработил моё тело, забрался в голову, отравил мысли, вонзился в сердце. Теперь ему нужна моя душа.

Но я не отдам. Она моя.

Призвав последние силы на борьбу, выталкиваю себя из дурмана и ударяю коленом в пах любимого возбужденного мужчины.

Пусть он и Джозеф, но его яйца ничем не отличаются от миллионов других.

Зрительный контакт разорван, и я могу двигаться. Если не сделаю это сейчас, то не сделаю уже никогда.

Направляю шприц ему в шею, втыкаю иглу и давлю на шток до упора.

Джозеф перехватывает мою руку, сам вынимает иглу, отшвыривает шприц в сторону. Из-за удара он не может ровно стоять, а вскоре и вовсе рухнет. Средство сильное. Не он один прибегает к незаконным методам. Через минуту, а то и меньше, Джозеф уйдёт в отключку. Это мой единственный шанс. Другого не будет.

Когда я перехожу на бег, в спину раздаётся ласкающий слух голос:

– От меня не уйти, Валэри.

Я знаю, Джозеф. Но я постараюсь. Очень сильно постараюсь.