Во власти Приста

Глава 6

Прист

— У меня ужасное настроение, так что тебе лучше начать говорить, — говорю я, входя в амбар, глядя на троих мужчин, стоящих на коленях на холодном твердом полу передо мной.

Амбар, как мы называем наше здание для допросов, — это небольшое сооружение, расположенное в отдаленном углу частной собственности мотоклуба. В наши дни, когда клуб все больше и больше движется в сторону законного бизнеса, нам редко приходится использовать амбар по его прямому назначению. Но потребность в этом все равно возникает чаще, чем мне бы хотелось.

Амбар — это небольшое сооружение, примерно в двадцать квадратных футов. Там есть бетонный пол со сливом в центре и звукоизолированные жестяные стены. В комнате нет естественного света, и какой бы несчастный ни оказался внутри, он не сможет сказать, какое сейчас время суток. По сути, это металлическая коробка, и в ней чертовски жарко. Только старшие должностные лица клуба имеют доступ в амбар или даже знают о его существовании.

Меня уже давно не вызывали сюда; обычно я с удовольствием оставляю его обитателей на попечение клубных головорезов. Сегодня я не в лучшем настроении. Мои пальцы жаждут драки, и мужчины, стоящие на коленях на полу, должно быть, тоже это чувствуют, потому что они пытаются отползти назад, когда их взгляды устремляются на меня, но им некуда идти. Они в ловушке.

— М-мы ничего не знаем, — выпаливает старший из троих мужчин. Ему не может быть больше тридцати, но его загорелое лицо и редеющие волосы придают ему изможденный вид.

— Мы оба знаем, что это неправда, — говорю я, закатывая рукава. — Но, возможно, я помогу вам вспомнить.

Нет никаких угрызений совести, когда я давлю на людей. Моральный кодекс мало применим к преступникам, но похищение невинных людей и торговля ими — это не то, что мотоклуб Steel Order будет терпеть. Большинство клубов в нашем районе этого не делают, но Black Chains сделают все за деньги.

К тому времени, как я закончу, у меня будет список имен всех людей, которые помогали мужчинам в торговле девочками вчера вечером, и дата следующей передачи.

— Что нам делать с племянником? — Спрашивает Найт, подходя ко мне и кивая на хнычущего молодого человека на полу. — Мы не хотим наживать себе врага из-за какого-то тупого ребенка.

— Избавься от двух других, а затем отправь этого обратно к его дяде с сообщением держаться подальше от нашей территории, — говорю я ему. — Black Chains должны знать, что бывает, когда переходишь нам дорогу.

Найт кивает и зовет Рипера помочь разобраться с беспорядком.

Обычно на этом все бы и закончилось. Как наши соперники, Black Chains ожидают, что мы отомстим, если их поймают на нашей территории, поэтому отправка племянника их президента обратно к нему сломанного и окровавленного — но живого — будет расценена просто как защита нашей территории. Мы не привыкли вмешиваться в вопросы социальной справедливости, учитывая незаконный бизнес, которым занимаемся сами, но я не буду стоять и смотреть, как похищают и продают невинных молодых девушек.

И Скай… она одна из нас.

Она моя!

И она мне нужна сейчас. Избиение этих идиотов не помогло утихомирить бушующую бурю в моей голове, и я знаю, куда мне нужно пойти, чтобы успокоиться, но прежде чем я успеваю уйти, кто-то встает у меня на пути.

Серьезное выражение лица Найта останавливает меня, и я вижу, что у него на уме что-то есть.

— Что? — Спрашиваю я со вздохом.

— Слушай, мужик, ты же знаешь, я обычно не беспокоюсь о твоих связях, но эта девушка…

— А что с ней?

— Я пробил ее, — говорит он, готовясь к словесной критике, но я сохраняю спокойствие, ожидая, пока он закончит. — Мы лучшие друзья уже двадцать лет, и я знаю, что, хотя ты и не полный придурок, тебе на самом деле наплевать на многих людей, поэтому, когда ты привел девушку, мне стало интересно. Я позвонил нашему знакомому в полицейское управление, чтобы узнать о ней.

Мое лицо остается пустым, чтобы скрыть, как сильно я ненавижу, что мой лучший друг за моей спиной проверял биографию моей девушки, но логическая часть меня напоминает мне, что я бы сделал то же самое. Мы никогда не пускаем в клуб никого, кто не является членом семьи, все случайные связи происходят за пределами территории с соблюдением конфиденциальности.

Привести совершенно незнакомого человека в наше пространство было безрассудством, но я об этом не жалею. Я бы сделал то же самое снова.

Скай моя!

— Итак, что ты узнал? — Спрашиваю я, с нетерпением ожидая возможности вернуться к девушке в моем доме.

— Ее зовут Скай Тайлер, на случай, если твои руки и рот были слишком заняты, чтобы спросить.

Он хихикает.

— В любом случае, она просто типичная девушка из маленького городка, которая столкнулась с неудачами в большом городе. Вчера она написала заявление в полицию о том, что ее ограбили.

— Что говорится в отчете?

Выражение лица Найта выглядит дружелюбнее с ухмылкой.

— Очевидно, она приехала в город и через несколько часов решила доверить группе подростков нести ее вещи, а они исчезли в толпе со всеми вещами.

Я качаю головой осознавая степень ее невинности, но ей больше не нужно беспокоиться о том, что люди ею воспользуются. Не тогда, когда у нее из рук ест самый страшный ублюдок в городе.

— Знаем ли мы полицейского, который передал ее Broken Chains?

— Пока нет, — говорит Найт, засовывая руки в карманы, когда его черты лица мрачно искажаются. — Тебе придется спросить ее, как он выглядел. По словам нашего парня, все, кто был на смене вчера вечером, были учтены за все время, а место для имени офицера, принимавшего отчет, осталось пустым. Я поручу нашим ребятам выяснить, смогут ли они найти детей, которые скрылись с ее сумками.

Я киваю, радуясь, что он уже этим занимается. Я хлопаю его по плечу и направляюсь в клубный дом, мои мысли заняты девушкой в моей комнате.

Кажется, Скай не очень хорошо встретили в Остине, и я собираюсь это исправить. К тому времени, как я закончу, она забудет обо всех плохих вещах, которые с ней приключились.

Я нахожу ее свернувшейся калачиком в моей постели.

Я останавливаюсь у двери, чтобы посмотреть на нее, и мое сердце колотится в груди от красоты, находящейся в моем пространстве. Она великолепна, ее длинные золотистые волосы ниспадают на подушку, а на губах играет мягкая улыбка.

Мне следует уйти.

То, что я должен делать, и то, что я хочу делать, — эти чувства, которые постоянно находятся в состоянии войны, когда речь заходит об этой девушке.

Уйти — это не вариант. Ни в данный момент, ни когда-либо.

Я тихо подхожу к ней, нежно убирая прядь волос с лица. Она слегка шевелится, но не просыпается. Я наклоняюсь и провожу своими губами по ее, прежде чем перейти к шее и впитать ее опьяняющий аромат. Она стонет во сне, голос легкий и нуждающийся.

— Папочка, — хнычет она, и, черт возьми, слышать, как она зовет меня даже во сне, ударяет прямо в мой член, но это ноющее сжатие моего сердца становится сюрпризом. Я никогда по-настоящему не был нужен кому-либо.

Конечно, клубу нужен я как президент, члены клуба зависят от меня как от лидера, но, если со мной что-то случится, меня легко можно будет заменить, как я заменил своего старика, когда его арестовали и приговорили к пожизненному заключению. Моя младшая сестра, Рея, недолго нуждалась во мне, когда ей пришлось бежать от матери и отчима. Но она всегда была довольно независимой, она даже учится в колледже за пределами штата.

То, что Скай ищет меня даже во сне, трогает струны моей души, и я еще сильнее влюбляюсь в эту девушку.

— Моя, — собственнически шепчу я, проводя руками по ее бедрам и одновременно касаясь губами ее горла, медленно пробуждая ее.

— Прист, — стонет она, и когда я приподнимаюсь, чтобы посмотреть на нее, мои глаза встречаются с ясными светло-голубыми, и обнаруживаю, что тону в них.

Господи, все в этой девушке идеально.

Она такая невинная.

Как будто для того, чтобы компенсировать несовершенства, которые я приношу в этот мир.

— Ты проснулась, — хрипло говорю я, касаясь ее губ своими, и она так легко открывается мне, вздыхая от удовольствия, когда я просовываю руку под простыни; мой член твердеет, упираясь в джинсы, когда я нахожу ее голой под одеялом.

Она раздвигает бедра для меня, когда я скольжу руками по ее телу, тихонько задыхаясь у моих губ, когда я круговыми движениями массирую ее влажные складочки, раздвигая женственные губки. Она скулит, когда я начинаю массировать сильнее, покрывая мою руку своими соками.

— О, папочка, — кричит она, выгибая бедра, чтобы оседлать мои пальцы, и мне приходится изо всех сил не кончить в штаны.

Мой член болезненно напрягается за ширинкой от желания войти в ее узкую маленькую пизду и пометить как свою.

— Блять! — Рычу я, убирая руку, прежде чем сбросить с нее одеяло, чтобы обнажить ее голое тело.

— Мне нужно трахнуть тебя сейчас, детка.

Я не спускаю с нее глаз, пока отталкиваюсь от кровати, чтобы снять одежду. Я срываю рубашку и отбрасываю ее в сторону.

— Потрогай себя, принцесса. Подготовь свою узкую киску для папочки.

Она кусает губы и смотрит вниз, но не раньше, чем я успеваю увидеть ее возбужденные глаза. Она немного колеблется, и я с замиранием сердца наблюдаю, как моя идеальная девочка опускает левую руку между ног.

— Сделай так, как я тебя учил, — ворчливо говорю я, расстегивая молнию на джинсах, наблюдая, как она пытается повторить мои движения, и вскоре делает это не просто для показухи. Ее спина выгибается, а соски твердеют, когда она проводит средним пальцем по складкам.

— Ох, — кричит она, ее глаза стекленеют, а дыхание учащается.

Я достаю свой член и глажу его, приближаясь к ней, мой контроль разорван в клочья. Я был на взводе и возбужден весь день, ее тело дразнило меня, даже когда я пытался держать себя в руках.

— Ты сводишь меня с ума, детка, — хрипло говорю я, забираясь на кровать и раздвигая одним коленом ее бедра. Она убирает руку от тела тихо поскуливая.

— Только мне позволено доставлять тебе удовольствие.

Мой рот прижимается к ее рту, прежде чем она успевает запротестовать или сказать хоть слово. Она обхватывает мои плечи руками, пока я смазываю толстую головку пульсирующего члена ее соками. Господи, я в шаге от того, чтобы трахнуть ее и меня сводит это с ума.

Я никогда, за все тридцать пять лет жизни, не нуждался ни в одном человеке так, как нуждаюсь в этой девушке. Менее чем за двадцать четыре часа она превратилась из той, о существовании которой я не знал, в целый мой мир.

Девушка, за которую я бы убил. Нет, это было бы слишком просто. Скай — это та, за которую я бы умер.

— Ох! — Стонет она, когда я протискиваю головку члена в ее тесное лоно, и начинаю входить. Медленно. Я могу сказать, что это будет нелегко для любого из нас, учитывая, насколько она чертовски тугая.

— Блять, принцесса, ты такая узкая! — Выдавливаю я, обхватив рукой ее голову и борясь с собой, чтобы не вонзиться до конца в ее тепло. Оставив в стороне мои желания, мысль о том, чтобы причинить Скай боль любым способом, который не принесет ей удовольствия, заставляет мой желудок сжиматься.

— Все в порядке, папочка, — шепчет она с придыханием, и, Боже, она выглядит как самое прекрасное существо на свете, обнаженная подо мной, вход в ее узкую маленькую пизду растянут моим членом. — Я знала, что это должно быть больно. Я в порядке.

Я наклоняюсь и касаюсь ее губ своими, наше горячее дыхание смешивается, когда я обхватываю свободной рукой ее бедро и проскальзываю еще на один дюйм в ее тесноту.

— Я заставлю тебя почувствовать себя лучше скоро, милая, — хрипло говорю я, проталкивая все больше своей длины в ее тугую пизду.

— Такой большой! — Ахнула она, ее пальцы сжались вокруг моих плеч.

Я зарываюсь лицом в ее шею, как раз когда толкаюсь бедрами вперед и прорываю тонкую преграду ее невинности. Она кричит, впиваясь ногтями в мои плечи, а мои яйца грозят опустеть от ощущения того, как она сжимает мой твердый член. Она такая чертовски скользкая и тугая, что это чудо, что я еще не кончил.

— Ох… О Боже! — Кричит она, проводя короткими ногтями по моей спине, пока я замираю, давая ей время привыкнуть к моей длине.

— Ты в порядке, принцесса?

— Да, — мычит она, слегка покачивая бедрами, и это движение заставляет мои яйца пульсировать от желания кончить.

— Сейчас я тебя трахну, принцесса, — вот единственное предупреждение, которое она получает, прежде чем мои пальцы сжимаются вокруг ее бедра, и я начинаю вгонять свой член в ее киске, сначала нежно, пока не могу больше этого выносить. Что-то дикое, почти нечеловеческое просыпается во мне, и вскоре я вторгаюсь в ее узкую маленькую пизду быстрыми лихорадочными движениями.

Я ждал — хотел — этого идеального ангела с той секунды, как она обняла меня за плечи и прижала к себе, словно солнце, вращающееся вокруг меня.

Как будто ей повезло встретить меня, а не наоборот.

— Папочка… так приятно, — всхлипывает она, ее бедра поднимаются навстречу моим, и вот так мы забываем обо всем, кроме этого момента. Я безрассудно вхожу в ее узкую киску, ее крики удовольствия наполняют меня.

— Я собираюсь оплодотворить тебя, принцесса, — рычу я. — Наполнить своим семенем до краев.

— Да! Да! — Скандирует она, впиваясь ногтями мне в спину и, несомненно, добавляя шрамов, которые уже и так портят мою кожу, но она может помечать меня сколько угодно. Ее шрамы — единственные, которые я буду носить с гордостью.

Я так близко.

Черт! Я знал, что долго не продержусь, учитывая, насколько она тугая и отзывчивая к моим прикосновениям.

Я опускаю голову, чтобы поцеловать ее шею, провожу губами по ее ключице. Она вскрикивает, когда мой рот горячо смыкается над ее соском, посасывая набухший бутон, пока она не начинает стонать и дрожать подо мной. Я уделяю такое же внимание другому соску, набирая темп, вгоняя свой член в нее жестче и быстрее.

Я отпускаю ее сосок со скользким хлопком, прежде чем поднять глаза, чтобы встретиться с ее взглядом.

— Мне нужно, чтобы ты кончила для папочки, — хрипло говорю я, сжимая руку на ее бедре, входя в нее сильнее и трахая как сумасшедший, заставляя кровать скрипеть. Ее дыхание становится затрудненным, а бедра начинают дрожать, прежде чем она достигает кульминации со всхлипом, ее киска жестко сжимается вокруг моего члена и вызывает мой собственный оргазм.

Я кончаю с ревом, мое тело напрягается, когда я наполняю ее дрожащую киску своим семенем. Я грубо трахаю ее тугую пизду своим членом, ее рыдания смешиваются с моими стонами, когда я растягиваю оргазм. Дрожь сотрясает мое тело, когда она выдаивает из меня каждую каплю, и это, кажется, длится вечно.

— Моя! — Резко прижимаюсь губами к ее губам и глотаю ее восторженные крики. — Ты принадлежишь только мне, Скай. Я похороню любого, кто, черт возьми, посмеет прикоснуться к тебе.

— Твоя, — хнычет она, крепко обнимая меня, когда я в изнеможении падаю на нее.

Я провожу губами по ее вискам, клянусь защищать эту девушку до последнего вздоха. Я был опасным человеком и раньше, но теперь, когда мне есть что терять, я практически смертоносен. Я никогда не хотел защищать что-либо или кого-либо так сильно, как хочу защитить Скай, и любой, кто встанет на моем пути, подпишет себе смертный приговор.

Моя!