Волк одичал

Глава 7 Иви

Пресвятые угодники! Как можно сидеть и смотреть на это по четыре часа в день и не захлебнуться при этом собственной слюной?

Первые полчаса все шло хорошо, я полностью погрузилась в чтение комикса. Успела даже сделать кое-какие наброски на планшете, но, когда в исполнении Florence & the Machine заиграла песня Seven Devils[22], я подняла взгляд на Матео и едва не заработала сердечный приступ.

Он трудился над интересной, но довольно простой скульптурой русалки, выныривающей из воды. Русалка опиралась выпрямленными руками на камень, а ее хвост за спиной выгибался дугой. Матео мастерски умел обращаться с металлом, волшебным образом переплавляя проволоку в многослойные объемные произведения искусства, но дело было не в этом. Я своими глазами видела, как он это делает.

Сосредоточенно. Напряженно. Он низко склонился над скульптурой, поношенная футболка облегала его спину и торс как вторая кожа. Было видно, как напрягались косые мышцы его живота, когда он нагибался и вытягивал руки вперед во время работы. Отложив в сторону шлем и горелку, Матео не стал снимать перчатки и с помощью какого-то металлического инструмента принялся формировать грудь русалки. Мягкими поглаживающими движениями он надавил на верхнюю часть бюста, а затем прошелся пальцами до ключицы, и под его умелыми руками грудь русалки начала принимать очертания. У меня начало покалывать кожу от одной только мысли, как прикосновения этих рук могли бы ощущаться на моем теле.

И почему я об этом подумала?

Никаких оборотней. Никаких оборотней. Никаких оборотней.

Возможно, если напоминать себе об этом достаточно часто, мысль проникнет в подсознание и возымеет действие. Но прямо сейчас мое тело и мой мозг прямым текстом говорили Джулс, что она вместе со своими правилами может идти к черту.

Матео встал с табуретки, затем поднял горелку и взял щипцами новый моток проволоки. Расплавив стержни, он начал укладывать их слой за слоем, создавая очертания лица, работая над самой незавершенной частью скульптуры. По сути, у русалки были готовы череп и челюсть. Волос на голове у нее пока не было. Но Матео двигался легко и уверенно – я знала, что в его воображении уже существует финальный образ. Он вновь отложил горелку, чтобы свободной рукой пройтись по подбородку русалки и придать форму размягченному металлу возле уха.

Когда он поднял голову вверх, его волосы упали назад. Он был сосредоточен на работе, и его рот был слегка приоткрыт. Из колонок доносилась ритмичная музыка, и по его мускулистым плечам градом струился пот. Его бицепсы напрягались с каждым движением пальцев, а вены на руках вздувались оттого, что кровь в них буквально бурлила от духоты в мастерской. А затем Матео буквально убил меня.

Он вернулся к работе над очертаниями рта русалки, поглаживая пальцем нижнюю губу и надавливая на нее подушечкой большого пальца. То, с каким усердием он ваял; быстрые, ловкие движения его пальцев; невероятная красота, которую он создавал, используя только сталь, жар огня и талант, – все это невероятно восхищало меня. Я была очарована. И сказать по правде, я даже немного завидовала ему.

Вот оно что.

Засунув планшет в рюкзак, я поднялась с пола и, оттолкнувшись спиной от стены, направилась к двери.

– Ты куда?

Он замер с поднятыми руками, прижав ладони прямо к груди русалки, и уставился на меня в непонимании – в его глазах читался ужас. Боже. Неужели моя близость действительно была важна для него настолько, что он, казалось, запаниковал от одной только мысли, что я ухожу? Я облизнула губы. Взгляд его карих глаз упал на мои губы, затем он вновь посмотрел мне в глаза.

Показав большим пальцем куда-то назад, я сказала:

– В туалет. Заодно сделаю перерыв, разомнусь. У тебя в галерее есть дамская комната?

Тот медленно кивнул, на его лице читалось беспокойство.

– Не задерживайся.

Командует.

– Хорошо.

Я прошла во внутренний двор, и мне показалось, что Аид возвышается надо мной как часовой, наблюдает за моими передвижениями. Я отсалютовала ему и продолжила свой путь. Туалет располагался в коридоре напротив офиса. Прежде чем возвратиться в мастерскую, я решила заглянуть в галерею.

Его ассистентка Мисси стояла рядом с парой, восхищавшейся одной из работ Матео. Скульптура была раза в два меньше той русалки, над которой он работал в мастерской. Она представляла собой греческого воина с мечом в руке. Воин стоял лицом к красивой женщине, облаченной в тунику, и держал ее за руку. Женщина смотрела в глаза воину, а ее ладонь покоилась у него на груди.

Мисси отвечала на вопрос, который пара задала по поводу скульптуры.

– Это Царь Леонид накануне Фермопильского сражения. Он последний раз в жизни видит свою жену, королеву Горго.

– Поразительно, – ответил мужчина средних лет, – мастер смог так точно запечатлеть в металле выражения их лиц.

– Не правда ли искусно? – Мисси явно гордилась работами начальника, ее глаза блестели от восхищения. – Все скульптуры мистера Круза уникальны. Он никогда не изображает одного и того же греческого персонажа дважды.

– Никогда? – спросила женщина, сжав предплечье мужа. Я не знала наверняка, но предположила, что это ее муж. На изящной руке дамы сверкало кольцо с бриллиантом размером с булыжник.

– Да, мэм. Он хочет, чтобы каждый покупатель мог приобрести в свою коллекцию поистине уникальное произведение искусства.

– Впечатляет.

– Не могу не согласиться.

Боже ты мой. Кажется, Мисси боготворила своего начальника. Хотя кто я такая, чтобы ее осуждать.

– Мистер Купер, вас заинтересовала эта скульптура?

Прикусив губу и скрестив руки на груди, мужчина некоторое время внимательно рассматривал скульптуру, а затем наконец кивнул.

– Да, мы ее берем. Но мы живем в другом городе. Вы сможете упаковать ее для транспортировки? Мы летим домой в воскресенье.

– Разумеется. – Мисси прошелестела мимо них и не спеша направилась в сторону прилавка, ее юбка-трапеция изящно всколыхнулась на повороте, а упругие очаровательные кудряшки рассыпались по плечам. – Давайте оформим сделку, и дальше мы обо всем позаботимся.

Пара последовала за ней, чтобы оплатить покупку, и, глядя на счастливое лицо мужа, жена не смогла удержаться от улыбки. Когда женщина взяла его за руку и их пальцы нежно сплелись, она поднесла сцепленные руки к губам мужа – и тот мягко поцеловал костяшки ее пальцев, затем разомкнул ладони и повернулся к Мисси. Мое сердце отчего-то… сжалось. Вроде бы ничего особенно не произошло. Но этот едва заметный жест показался мне таким интимным – видно было, что они давно друг друга любят. Прикосновение не было требовательным или настойчивым, скорее мимолетным и аккуратным, рассказывающим целую историю. Историю глубокой искренней любви.

Сердце защемило. И хотя я выглядела моложе своих лет, мне уже было тридцать восемь, но ни разу в жизни мне не довелось испытать нечто подобное, сродни тому, что было у этой пары. Разумеется, у меня было множество парней – в основном обычных людей, но я разрывала отношения с ними, пока дело не заходило слишком далеко. Я не могла себе позволить долгосрочные отношения с обычным человеком. Даже если бы он примирился с моей сверхъестественной сущностью, я бы пережила его лет на двести, а мне этого не хотелось. Серьезные отношения у меня были всего лишь раз. Да и те закончились разрывом, потому что он меня не понимал.

Дерек переехал в Новый Орлеан для того, чтобы закончить ординатуру, – он готовился стать врачом. Нас с сестрами с ним познакомил мой двоюродный брат Дрю – Дереку нужны были связи в ведьмовском сообществе. И поначалу он казался мне замечательным. Очень нежный и внимательный, он интересовался моими увлечениями и хобби. Хотя тут нужно уточнить, что рисование для меня – это не хобби. Это дело всей жизни. Мою одержимость комиксами и причудливыми рисунками Дерек находил очаровательной. По крайней мере, именно так он мне говорил. Но по прошествии года он стал намекать, что мне пора повзрослеть, в переводе на человеческий язык это означало носить одежду, более подходящую моему возрасту, и заниматься более взрослыми вещами – например, ходить с ним на унылые коктейльные вечеринки, организованные ковеном.

Я пыталась. Я правда пыталась. Но когда Дерек прямым текстом заявил мне, что я должна перестать вести себя как подросток и стать подходящим для него партнером, который будет соответствовать его статусу и стилю жизни в высшем ведьмовском обществе, я поняла, что отношениям конец.

Я усмехнулась, хотя мне по-прежнему было горько вспоминать, какое шокированное выражение приобрело идеальное лицо Дерека, когда я сообщила ему, что мы расстаемся. И когда я говорю «идеальное», я имею в виду, что оно будто было создано рукой Микеланджело. Смотреть, как на безупречном мраморе проступает трещина, было скорее смешно, чем грустно. Он не мог поверить, что какая-то незрелая псевдохудожница и официантка может отвергнуть великое чудо, коим являлся Дерек Чарльз Салливан, богатый аристократ и уважаемый колдун. Я уж не говорю о том, что он использовал меня и связи моей семьи для того, чтобы попасть в высшее общество, о котором так мечтал. Иногда мне казалось, что встречаться со мной он начал только ради этого.

Спустя несколько месяцев после нашего разрыва он даже не поленился прислать мне на день рождения электронную открытку, в которой сообщил, что желает всего наилучшего и не держит зла. Пф-ф-ф. Серьезно? И только потом я обратила внимание, что письмо было отправлено с рабочей почты и внизу сообщения был указан его титул: Глава ковена Батон-Ружа и прилегающих территорий. Его карьера пошла в гору, он получил власть и сумел стать главой ковена в Батон-Руже и его окрестностях всего через три месяца после нашего расставания. Таким образом он хотел наглядно продемонстрировать мне, чего я лишилась, разорвав с ним отношения. Я была благодарна ему за это, потому что лишний раз убедилась в том, что сделала все правильно. Отправив эту треклятую поздравительную открытку, он хотел утереть мне нос, но на деле лишний раз доказал, что он мне не подходит. Вот козел. Я была рада избавиться от него.

Мир ведьм был тесен, и выбирать жениха в нем особенно не из кого. Вот почему мы с сестрами до сих пор не вышли замуж, хотя всем нам уже за тридцать. Джулс вообще исполнилось сорок два, но выглядела она моложе всех нас – не в последнюю очередь благодаря тому, что была ростом с эльфа.

Ежегодный Саммит гильдии ковена проводился именно для этого. Изначально идея состояла в том, чтобы на Саммит съезжались главы всех ковенов и рассказывали о текущем состоянии дел в каждом регионе. Джулс всегда тащила туда кого-то из нас. На коктейльную вечеринку по случаю завершения Саммита все главы ковенов приводили своих подчиненных – в итоге за последние несколько десятилетий было заключено некоторое количество браков.

К счастью, Джулс перестала уговаривать меня ходить на эти вечеринки – по вполне понятным причинам – и всегда разрешала оставаться дома. Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы доктор Дерек, глядя на меня, злорадствовал, держа под руку какую-нибудь длинноногую блондинку модельной внешности.

Я по нему не скучала. Ни капли. Дело было не в этом. А в том, что он заставил меня стыдиться собственной мечты. Заставил почувствовать себя никчемной. Недостойной. Я пока что не сумела претворить свои мечты в жизнь, поэтому не хотела, чтобы мне лишний раз напоминали о постигшей меня неудаче. Его слова о том, что мои попытки стать художницей просто нелепы, словно порвали в клочья мои паруса: теперь я боялась выходить в открытое море – вдруг он прав и я пойду ко дну?

Поэтому я ни с кем не делилась своими мечтами, отказываясь выходить из зоны комфорта. Джулс обо всем знала, но не давила на меня. Я решусь следовать своей мечте, когда буду готова.

И, находясь здесь, глядя на потрясающие скульптуры Матео, которые тот создавал благодаря невероятному таланту, мне захотелось свернуться калачиком и до конца дней хранить свои мечты в секрете от мира. Может быть, Дерек был прав. Возможно, я и правда ничего собой не представляла.

– Иви?

Я резко вздрогнула и ахнула от удивления: я не услышала, как Матео подошел ко мне сзади. Весь в поту, волосы теперь собраны в небольшой хвост – выбиваются лишь несколько прядей. Он хмурился.

– Ты напугал меня до смерти.

Он подошел совсем близко.

– Ты в порядке?

Оглянувшись, я поняла, что та пара уже покинула галерею, а Мисси не видно за прилавком. Я стояла в углу помещения и, потеряв счет времени, смотрела на картину, написанную маслом: на ней яркими контрастными красками был изображен дуб.

– Конечно, – пискнула я, словно мышь, мой голос звучал неестественно высоко. – Почему ты спросил?

– Не знаю. – Он придвинулся еще ближе, вглядываясь в мое лицо излишне пристально.

Я почувствовала его естественный запах, смешанный с потом и ароматом мыла для мужчин, и мое сердце бешено заколотилось. Old Spice?[23] Вряд ли Old Spice может пахнуть настолько вкусно, что мне хочется лизнуть кожу Матео.

– Я просто любовалась картиной. – Я указала на пейзаж, надеясь, что он переведет взгляд своих наблюдательных глаз с меня на картину.

Парень посмотрел на пейзаж, выполненный в ярко-красных, оранжевых и желтых тонах.

– Это работа Сандры.

– Кто такая Сандра?

– Одна из художниц, которая арендует место в галерее и выставляет здесь свои картины. – Внимание Матео вновь переключилось на меня, и, сдвинув брови, он нахмурился. – Ты как будто чувствуешь себя не в своей тарелке.

– Вовсе нет. – Я сглотнула и сделала шаг назад, а затем посмотрела на часы. – Слушай, мне еще столько дел нужно переделать перед вечерней сменой.

– Ты вроде говорила, что не работаешь сегодня.

– А, да. Джулс в последний момент сказала, что ей понадобится моя помощь. – Я пожала плечами, врать я никогда особенно не умела.

– Но мои четыре часа еще не истекли. – Он выглядел по-настоящему расстроенным.

Меня под дых ударило чувством вины, я поняла, что веду себя как последняя засранка. И не могла бросить Матео только из-за неуверенности в себе и из-за того, что на его фоне ощущала себя полной неудачницей, в то время как он был прекрасен во всех отношениях – за исключением того факта, что раз в месяц, когда ему еще не мешало заклятие, мог превращаться в кровожадного монстра.

– Хм. Да. Точно. Ну что ж, тогда пойдем.

Развернувшись, я метнулась обратно в мастерскую и вновь расположилась на полу. Матео даже не успел нагнать меня, а я уже держала в руках планшет. Но я не стала продолжать работу над своими рисунками, хотя стоило бы. Вдохновение покинуло меня быстрее, чем ущемилось эго Дерека в тот вечер, когда я порвала с ним. Упиваясь своими страданиями и трусостью, я открыла приложение Webtoon[24] и в течение оставшегося времени читала комикс. И я, конечно, ни разу не взглянула на сексуального оборотня, пока тот создавал невероятную красоту из маленьких стальных прутьев.

Не-а. Ни разу.