Волшебство гор

Глава 8

Верный своему слову, следующим утром Логан встал рано и собрал свои инструменты: молоток, пилу и другие, которые могли бы понадобиться ему для работы в школе. Поскольку Саймон Лэтэм подарил им лесоматериал из своей лесопилки на Лик Крик, а Арнольд Планкет снабдил гвоздями из своего магазина, единственное, что требовалось от Логана – это крепкие, умелые руки и время для работы. На помощь он призвал Ната, и к вечеру в субботу новые скамейки и длинные столы для учеников уже стояли на месте.

В воскресенье Бет с остальными детьми Виндфилдов присоединились к Нату и Логану и все они провели этот священный день отдохновения, полируя деревянные поверхности, чтобы никто потом не зацепился. В полдень труженики расположились под деревьями, чтобы на свежем воздухе съесть долгожданный ленч, по которому все уже проголодались.

Уминая куриную ножку, Логан смотрел, как Бет давала Джозефу уже третий кусок яблочного пирога. Внутри у него затеплилось доброе чувство, когда она заботливо пригладила мальчику назад локон непослушных темных волос, сбившийся на глаза.

«Она и в самом деле любит детей, – подумал он, и если эти озорники не переусердствуют в своих забавах, из нее получится отличная учительница».

Лежа на траве лицом в небо, Логан заметил, что там начинают сгущаться темные облака. Сегодня вечером или завтра будет ливень. Припомнив, что не проверено состояние школьной крыши, он нахмурился и понадеялся, что те, кто устроил погром в школе, поленились забраться наверх. Однако, не желая, чтобы из-за дырявой крыши пропал результат всех их тяжелых трудов, он встал, потянулся, разминая нывшие мускулы, и пошел обследовать кровлю школы, влез наверх.

Он тщательно проверил всю кровлю, которая оказалась вполне годной. Так как печку уже год не топили, Логан заглянул в металлическую дымоходную трубу и нашел там большое старое птичье гнездо. Он сунул руку вниз, чтобы выкинуть это гнездо, но не смог дотянуться до массы веток и травы.

Понимая, что в противном случае ему придется разбирать всю печь, он охватил плотно руками железную трубу и потянул вверх. Когда она не поддалась, он рванул снова, на этот раз посильнее. Труба подалась быстро вверх с каким-то не то свистом, не то шорохом и своей тяжестью моментально нарушила его равновесие. Логан, не успев изменить положение тела, пошатнулся назад. «О, дьявол!». Он покатился вниз, грохнулся на землю. Труба, забитая сажей, звякнула громко, ударившись о крышу и приземлилась рядом, вывалив ему на голову кучу слежавшегося пепла.

– Черт возьми, – завопил он, откидывая трубу от себя.

Элизабет обежала дом с другой стороны.

– Логан, что случилось? – Она широко раскрыла глаза. – Вы сильно ушиблись?

Криво улыбаясь, он замотал головой. Мелкие черные частицы сажи выпали на рубашку из его волос. – Да, разбита моя гордость, – сказал он, собираясь вытереть лицо рукой.

Бет засмеялась.

– Что такого смешного? – спросил он, обиженный тем, что она могла смеяться над его бедственным положением.

– Ваше лицо. Оно все черное.

– Где? – сказал он, дотрагиваясь до щек, лба и подбородка.

С озорным выражением лица, она коснулась его заросшей щеки:

– Вот здесь. – Затем провела пальцем по его носу. – И здесь. – То же самое она проделала со лбом. – И здесь, – и прикрыла рот рукой, заглушая смех.

Поняв, что Элизабет шутит, в свою очередь, тоже решил повеселиться. Он заморгал.

– Думаю, что-то попало в глаз.

– Дайте посмотреть, – с озабоченным видом она быстро наклонилась к нему.

Он взял ее лицо в свои покрытые сажей ладони.

– Сейчас вы можете разглядеть, – спросил он, глядя ей прямо в глаза.

– Нет еще, – сказала Бет мягко, напряженно всматриваясь в его глаза.

– Ну, а теперь? – поменяв положение своих рук на ее лице, он завращал глазами и придвинулся поближе.

– Да что же она там делает? – послышался голос Сета за их спинами.

Логан и Бет резко обернулись и уставились вверх на изумленные лица детей.

Залившись пунцовым румянцем, Элизабет вскочила на ноги.

– Гм, вот Логан упал с крыши, а я пыталась достать соринку у него из глаза, – объяснила она.

Нат хихикнул и прошептал что-то Салли Мэ.

– Элизабет! Твое лицо, – сказала в ужасе Руфь.

– А что такого с моим лицом? – Бет провела по нему рукой.

– Оно такое же черное, как и у Логана, – сказал Джозеф, звонко засмеявшись.

– О, господи! – Она повернулась и пристально посмотрела на него. – Ах, так вы…

Логан ухмылялся. Да, нельзя было не признать, что Бет представляла собой комичное зрелище. Единственное не запачканное место у нее было за очками. В сопровождении девочек девушка поспешила к колодцу.

Логан обратился к Нату:

– Раз уж ко мне больше чем есть грязи не пристанет, не помог ли бы ты мне починить печь?

– Только если ты не вымажешь и мое лицо.

Братья вычистили всю трубу и поставили ее в печь.

После этого они повесили большой медный корабельный колокол, который обнаружил мистер Планкет у себя на складе. Старый школьный колокол пустили на переплавку для нужд армии южан во время войны.

Чтоб они не наносили сажи, Бет и дети не пустили Логана и Ната в классную комнату, и те подыскали себе работу снаружи. Они спилили сухие сучья с деревьев, о которые могли пораниться ученики и подмели школьный двор. Затем отремонтировали изгородь, вычистили пристройку, которая укрывала в непогоду лошадей, доставлявших школьников издалека.

Логан отремонтировал качели, устроенные на старом дубе, заменив сгнившую веревку новой, которую подарил мистер Планкет. После этого он позвал Джозефа на улицу и усадил его на свежеобструганное деревянное сидение.

– Испробуй, – приказал он, подтолкнув качели.

– Я птица, – кричал Джозеф с ликованием, подлетая высоко в воздухе. Немного спустя он остановился и взглянул на брата.

– А теперь пусть попробует Элизабет.

По настоянию Джозефа ей пришлось занять место на качелях. Она сильно раскачалась и вытянула ноги, достав до нижних сучьев дерева. Ее юбки лихо развевались на ветру. «Замечательно!», – крикнула она Логану.

После того как все, включая Логана, покатались, они собрались у школьной двери и еще раз порадовались результатам своих трудов, перед тем, как запереть школу.

– Просто чудо, – сказала Элизабет. – Спасибо вам, мистер Виндфилд. – Она ослепительно улыбнулась ему.

Логан видел счастье на ее усталом лице и свет в синих глазах, и его грудь распирало от гордости.

– Всегда к вашим услугам, мисс Истгейт. – Затем, подняв руку, чтоб прикрыть зевок, он указал на Джозефа, который уже прикорнул на крыльце. – Ну, а теперь самое время отправляться нам домой, а то как бы мне не пришлось присоединиться к этому человечку.

Они приехали на ферму как раз перед началом дождя, предсказанного Логаном. Мигом расправившись с целым котлом супа, сваренного бабушкой Джо и пожелав друг другу спокойной ночи, все отправились к своим спальным местам.

Забравшись на свой сеновал первым, Логан закрыл глаза и стал слушать тихий шепот дождя, мягко стучавшего по крыше. Его думы были заняты одной Лиззи. Как забавно она выглядела со своим измазанным в саже лицом. Он удивился, что Лиззи не рассердилась, не пришла в бешенство. У большинства женщин на ее месте случился бы, наверное, припадок. «Учительница, я начинаю думать о тебе, как о нормальной девушке».

Первый день школьных занятий был отмечен ярким солнцем с самого раннего утра. И вот наступил долгожданный час. Бет дернула за веревку и школьный колокол громко зазвенел, отдаваясь эхом по всей горной долине. Несколько ребятишек продолжали играть во дворе, не обращая ни на что внимания. «Ну что же, они звонок слышали», – подумала она и решила, что ни в коем случае не станет тащить в класс каждого в отдельности. Повернувшись к ним спиной, она вошла в здание.

При виде безупречно прибранной комнаты, новых скамеек и письменного стола на ее лице появилась непроизвольно радостная улыбка. Даже несмотря на то, что не хватало нужных учебников и грифельной доски, преподавание в таком классе будет удовольствием.

Она взяла мел и стала писать свое имя на подновленной классной доске, когда вдруг что-то ужалило ее в затылок. Держась рукой за больное место, она молниеносно обернулась и успела заметить, как чумазый рыжий мальчуган прятал в карман трубочку. Она подошла к нему и протянула руку. «Дай это мне, пожалуйста».

Мальчик вызывающе посмотрел на нее, затем медленно вытащил из кармана брюк тонкую тростниковую трубочку и отдал ее Бет.

– Спасибо, – спокойно проговорила Бет. – Можешь получить свою трубочку после уроков. Я мисс Истгейт. А ты кто?

– Джеймс Ли Квин, – пробурчал он.

– Рада с тобой познакомиться, Джеймс Ли. – В это время в класс вошли еще дети. Точная копия Джеймса Ли, только побольше ростом, прошествовала вперед и остановилась позади мальчугана.

– Я уже познакомилась с Джеймсом Ли. Кто ты? – вежливо спросила Бет.

– Я Джекоб. – Зеленые глаза на веснушчатом лице сузились. – И я не люблю школу.

– Придется подумать, сможем ли мы изменить твое отношение к школе, не так ли? – сказала она, не желая дать себя втянуть в ссору и испортить так хорошо начавшееся утро.

Она улыбнулась остальным ученикам:

– А теперь пройдите на свои места. Первый и второй класс сядут здесь. – Она показала на скамейку поменьше.

– Третий класс займет места во втором ряду. Классы постарше за ним. – Она подошла к доске и показала на свою фамилию, которую она написала как печатными буквами, так и прописью.

– Я мисс Истгейт. Можете называть меня мисс Элизабет, если так вам больше нравится. А я буду называть вас по именам. Итак, мне бы хотелось, чтобы каждый из вас встал, сообщил мне свое имя и возраст и сказал, что ему нравится в школе больше всего. Начнем с Джозефа.

На скамье в переднем ряду сидел Джозеф, которому больше всего нравились качели, Джеймс Ли Квин, которому ничего не нравилось, и светловолосая девочка, сказавшая, что ее зовут Мэти Дженкинс, ей шесть лет и она любит рассказы и сказки. Следом шла темноволосая девочка, которая совершенно не походила на свою сестру и, которая робко сказала, что она Дженни Дженкинс, восьми лет и ей очень нравится называть слова по буквам.

На скамье побольше сидел Сет, которому больше всего нравились субботы, потому что не нужно было идти в школу. Джекоб Квин, девяти лет, следовал за ним с точно таким же ответом. Руфь, сидевшая рядом, сказала, что ей нравится все. Девочка с волосами, искусно завитыми в локоны, объявила, что она Элмира Палмер двенадцати лет. Она также сообщила, что завтра она привезет из дома собственный письменный стол, а то в такой тесноте на скамейке ее платье помнется и запачкается.

У Салли Мэ, сидевшей на новой скамье в последнем ряду, при этом замечании Элмиры глаза полезли на лоб. Ее соседка, четырнадцатилетняя Мэри Лэтэм хихикнула. Затем пришел черед худенького паренька с шевелюрой песчаного цвета, такого застенчивого, что Нату пришлось ткнуть его в ребра, прежде чем тот сказал, что его звать Элвин Дженкинс, ему пятнадцать лет и ему нравится считать. Последним оказался Нат, сказавший неторопливо, протягивая гласные, что он предпочитает всему остальному чтение.

Разбирая причудливый набор предметов, привезенный ею в чемодане, Бет обнаружила, что несмотря на нехватку учебно-наглядных пособий и раздаточного материала, у нее все-таки есть кое-что, чем занять детей. Ей удалось обойтись пока несколькими потрепанными экземплярами «Спутника молодежи», старым альманахом, двумя сборниками упражнений по правописанию и несколькими книжками с картинками.

Она радовалась, что Сету все еще нравились рассказы Дэниэла Бука, что ей удалось и Джекоба заинтересовать этой книгой. Девочкам постарше доставил удовольствие «Веселый музей», журнал, издаваемый Луизой Мэй Элкот. Они также с увлечением и восклицаниями рассматривали «Сказки о цветах» той же мисс Элкот.

Что касается Элмиры, то чем бы ей Бет не предлагала заняться, та только фыркала презрительно в ответ и провела весь день, рисуя что-то на блокноте, прихваченном из дома.

Элвин потребовал альманах и поспорил с Натом, какой из штатов самый холодный.

Заняв всех детей, Бет открыла свой дневник учителя и записала туда фамилии и возраст каждого своего ученика. Оказалось, что у нее в школе ровно дюжина ребят, различающихся по возрасту от шести до шестнадцати лет. Джозеф был самый младший, а Нат самый старший. Получая один доллар в месяц за каждого, она будет иметь зарплату в двенадцать долларов. А после шестимесячного испытательного срока, будет получать на полдоллара больше за ученика, то есть один доллар пятьдесят центов. Не бог весть знает какое состояние, но так как ей не нужно платить за квартиру и за стол, большую часть этих денег можно будет пересылать для Тедди.

После ленча, который состоял из чего угодно, от земляных орехов в запачканных мешках братьев Квин до изысканных деликатесов в портфеле Элмиры, Бет приказала каждому собрать образцы живой природы и изучить их. Все шло хорошо, пока Джеймс Ли не бросил гусеницу на платье Руфи. Придя в ярость, та как следует отдубасила виновного. Бет разняла драчунов и объявила, что урок окончен.

Остаток времени они провели, играя в круглого робина. Каждый ребенок начинал изобретать свою историю и рассказывать ее, пока Бет не стукала ложкой по столу. Затем следующий ученик принимал эстафету, добавляя свою версию. Было страшно увлекательно и забавно, и когда игра закончилась, Бет почувствовала, что приобрела определенный авторитет.

Когда занятия подошли к концу, она вздохнула с усталостью. Сказалось нервное напряжение от работы с очень подвижными детьми и еще у нее ныла спина от того, что ей пришлось сидеть неестественно, как столб прямо, на скамейке без спинки. Когда она попросила Логана приделать спинки к ученическим скамейкам, то забыла упомянуть про свою. Но она забыла о своих неудобствах, когда увидела, как заботливо дети кладут немногие школьные принадлежности на столы.

Хотя сегодня она справилась с работой неплохо, это было слабым достижением. Она знала, что так долго продолжаться не могло. Нужны были типовые школьные учебники, иначе это грозило отставанием.

Она быстро набросала письмо Ханне, объяснив свои затруднения, и добавила короткую записку для Тедди. Встав из-за стола, закрыв дверь на замок, она доехала на Молли до почты и отправила письмо.

С разрешения мистера Планкета, Бет порылась в пыльных предметах в загроможденной подсобке магазина, отметив про себя довольно причудливый их ассортимент. Дело было в том, что у Бет возник план, как сделать уроки более наглядными и приближенными к реальности. Увидев этикетки с разными ценами и прибавив сюда разнообразие мер и весов, она поняла как это осуществить. Отряхнув с рук пыль, она пошла к мистеру Планкету.

Бет удалось убедить хозяина магазина помочь ей. Она сказала, что он тоже должен проявить свое разумное отношение к будущим покупателям. Когда Планкет поинтересовался, что ему делать, она изложила свой план.

Раз в неделю, сказала она, ее ученики с условными деньгами в руках будут ходить по его магазину, тщательно планируя свои воображаемые покупки. Бет здраво рассуждала, что таким образом они не только научатся сложению и вычитанию, но и тому, как правильно тратить деньги, и станут бережливыми покупателями.

Добрый человек ее план усовершенствовал, пообещав, что в конце такого урока он разрешит каждому ребенку набрать бесплатно конфет на сумму в один пенни в качестве вознаграждения за труды.

Бет знала, что учеба станет менее утомительной и скучной, да и конфеты будут не лишними, чтобы заинтересовать детей. В общем, эта идея понравилась им обоим. В знак одобрения и согласия они пожали друг другу руки. Затем Бет, полная радостного возбуждения, направилась верхом на муле на ферму Виндфилдов.

Когда Бет прибыла в школу следующим утром, у коновязи стояла тележка. В недоумении она открыла дверь и оказалась лицом к лицу с Элмирой Палмер и ее элегантно одетыми родителями, ожидавшими ее внутри.

– Видите, я же говорила вам, что привезу все свое, – сказала Элмира, показывая на отлично отполированный стол вишневого цвета. А это мои учебники». Она протянула стопку томов в кожаном переплете с золотым тиснением. – У меня также есть собственная грифельная доска и мелки. Эти грязные вещи, которыми вы пользуетесь, кишат микробами, – надменно вымолвила девочка.

– Я Патриция Палмер. – Женщина с красновато-лиловым лицом сделала движение в сторону маленького, остроносого человека. – А это мой муж, Персиваль.

Человек с глазками как у ласки посмотрел на нее так неприятно-пристально, что Бет чуть не содрогнулась от отвращения. При обмене рукопожатиями его рука оказалась влажной и вялой.

– Рада с вами познакомиться, – принудила себя сказать Бет.

Освободившись, Бет повернулась к девочке:

– Ну, а теперь, когда у тебя есть все свое, может быть, ты в состоянии участвовать в работе на уроке?

Когда Элмира утвердительно кивнула, Бет почувствовала огромное облегчение, потому что вчера эта девочка только и делала, что мешала другим и хныкала.

Когда прибыли другие дети, Палмеры уехали, и Бет распрощалась с ними без сожаления. Она узнала, к своему огорчению, между тем, что брат Патриции Палмер был суперинтендантом школ графства, а ее муж, Персиваль является председателем школьного попечительского совета вместо Логана, как Бет раньше думала. Почувствовав враждебное к себе отношение Палмеров, она поняла, что любая ее оплошность как учительницы может стоить ей места.

После ленча Бет принялась осуществлять свою программу посещения детьми магазина. Единственная, кому этот план не понравился, была Элмира, которая объявила, что ее семья покупает все необходимое в Сент-Луисе. Несмотря на отношение Элмиры, остальные дети прореагировали на план Бет с энтузиазмом. Закрывая школу после уроков, Бет поразмыслила о прошедшем дне и пришла к выводу, что ее план великолепно удался.