Воля судьбы

VII

Ирэн выбрала очень короткое и очень дорогое вечернее платье. Оно было немного скучновато, и, чтобы как-то освежить его, девушка попросила пришить к нему сотню одинаковых бантов.

Теперь оно выглядело потрясающе. Атласные ленты колыхались при каждом ее шаге. Когда она любовалась собой перед зеркалом, за окном своего номера увидела пожилого мужчину. Вернее, сначала она услышала с улицы музыку. Играл аккордеонист.

Сейчас, вынужденная ждать Грэгори в фойе, Ирэн смотрела и слушала, как он играет. Это были прекрасные, чуть грустные мелодии. Уличный аккордеонист играл с чувством, выразительно, но никто не обращал на него внимания. Прохожие равнодушно шли мимо. Девушка решила было сбегать наверх, взять деньги, чтобы вознаградить музыканта за доставленное удовольствие, но тут рядом с ним остановилась машина. Из нее вышел Грэгори Костас.

Ирэн почувствовала волнение, нервно затеребила бантик на бедре, хотя секунду назад она была совершенно спокойна.

Неожиданно музыка смолкла. Пожилой человек осторожно поставил аккордеон на стул и неуклюже достал из кармана пачку сигарет. Должно быть, он чем-то привлек внимание Грэга. Во всяком случае, он не уходил, наблюдая за бесплодными попытками этого человека закурить. Ирэн подумала, либо он пьян, либо его пальцы онемели от холода — так неуверенны были все его жесты. Да он слепой! Вот в чем дело, догадалась вдруг девушка. Какая жалость! Как черствы люди, не желающие хоть чем-то помочь бедняге. Все бегут, все отводят глаза… Все, за исключением Грэгори. Он предложил музыканту зажигалку, помог зажечь сигарету и, как показалось Ирэн, сказал ему несколько вежливых слов.

Она была тронута. Грэгори даже подал ему руку, когда прощался. Они расстались как друзья.

До чего же он скрытный, подумала Ирэн. Как редко позволяет себе быть самим собой. Этот эпизод рассказал ей о многом. Он сочувствует людям и внимателен к ним. Под его холодной внешностью скрывается нежное сердце, добрый и великодушный человек.

Когда Ирэн увидела приближающегося Грэгори, она отошла от окна: вряд ли ему понравится, что она все видела и кое-что в нем поняла… Девушка следила, как он вошел в фойе, разделся. Он был очень красив. Смокинг облегал его широкую грудь и спину, брюки были хорошо отутюжены, рубашка — безукоризненной. Все взгляды устремились на него, в них было почтение…

Грэгори заметил ее, слегка кивнул. Ирэн чувствовала себя, как девочка на первом свидании, когда он медленно подходил к ней.

— Целую ручки, — тихо произнес он, наклоняясь.

— Я думала, что вы не узнаете меня, — слегка смутившись, сказала Ирэн. — Я была уверена, вы будете искать кого-нибудь в черном.

Грэгори бросил взгляд на ее чрезмерно украшенное платье и улыбнулся. Затем сел рядом с ней, все еще держа ее за руку, ласково заглянул в глаза.

— Я, конечно, не предполагал, что вы так вырядитесь, но вам идет, — восхищенно признался он. — Я видел только ваше прекрасное лицо, и ничего больше… Может быть, вы скажете свое настоящее имя? — спросил он. — Не могу же я весь вечер называть вас Рири.

— Ирэн, — проговорила она, понимая, что рискует, открывая ему правду.

— Ирэн… Греческое имя, обозначающее мир. Ирэн…

В его устах ее имя прозвучало так нежно, как никогда раньше она не слышала.

— Вы ожидали что-нибудь необыкновенное? — прошептала она, не отрывая от него глаз.

— Нет, прекрасная Ирэн… — Чувствуя ее возбуждение, Грэгори ласково дотронулся до нее. — Смотрите мне в глаза, и никто не посмеет помешать нам.

Она зарделась, но он мягко поднял ее подбородок и поцеловал в щеку.

— Нам пора, пойдемте завоевывать и поражать мир.

Они так и сделали. Держа под руку, он ввел ее в круг знакомых, почтительно представил друзьям и деловым партнерам. Влюбленная пара произвела эффект. Вместе они были очень хороши.

Мужчины заглядывались на Ирэн, женщины смотрели на нее завистливо. Еще бы — отхватила себе такого возлюбленного. А она получала удовольствие. Ей нравится быть с мужчиной, который здоровее, красивее и привлекательнее любого из присутствующих.

Их редко оставляли одних. Шампанское, приветственные тосты, обмен любезностями… Когда же их взгляды встречались, они словно погружались в свой мир, где звучала музыка, заглушавшая все постороннее…

За деловым столом они сидели рядом. Ирэн не вникала в разговоры, поглощенная нахлынувшими на нее чувствами. Но она тут же «сделала стойку», когда одна из настырных дам пригласила Грэга танцевать. Это была красивая блондинка с обаятельной улыбкой.

— Нет, он танцует только со мной, — капризно произнесла Ирэн, опередив его ответ. — Пожалуйста, не настаивайте, если не хотите, чтобы я превратила его жизнь в ад.

— Любимая, — шутливо запротестовал Грэгори. — Друсила старый мой друг, ее муж и я…

— Пожалуйста, нет! — оборвала она его.

Он привстал:

— Не сердись, я не могу отказать женщине только потому, что ты ревнуешь.

— Я люблю тебя, — неожиданно вырвалось у Ирэн. Она забыла о приличиях. Для нее существовал только он. — О, Грэгори… Если… если ты хоть капельку меня любишь и не хочешь огорчать, не делай этого, — горячо прибавила она.

— Хорошо, дорогая, не буду, — засмеялся он и поцеловал ее в нос. — Я действительно не хочу огорчать тебя.

Глянув на Друсилу, он развел руками. Видите, мол… ничего не могу поделать. Блондинка смерила его презрительным взглядом.

— Я понимаю твое равнодушие к властной Энни, но ты все-таки стал рабом…

— Сладкое добровольное рабство — это совсем другое дело, — ответил он, обнимая Ирэн. — Правда, дорогая?

Они оба отлично играли свои роли. Блондинка удалилась, можно было и не продолжать, но они вошли во вкус.

— Я еще не решил съесть тебя или побить за твою выходку, — шутливо сказал Грэгори.

— То и другое, — ответила Ирэн, мелодраматично закатывая глаза.

Он поцеловал ее в щеку, а она подставила губы. Она всем демонстрировала свою любовь. Ему тоже. В какой-то момент Грэгори даже показалось, что она искренна, столь красноречивы были ее ответные поцелуи.

— Ты чудо! Интересно, как мужчина может узнать, что ты не лжешь, когда говоришь, что любишь его? — прямо спросил Костас.

Испугавшись. Ирэн опустила глаза. Это были особые слова, и не надо было ими бросаться. Она злилась на себя, что, сказав «люблю», вложила в это слово все свое сердце. Нельзя не контролировать себя, нельзя поддаваться его обаянию, надо держать себя в руках.

— Я хочу прогуляться, — сказала Ирэн и поднялась.

— Я думаю, тебе это не повредит, — пробормотал он.

Он пошел ее проводить, но тут кто-то из молодых мужчин подскочил к Ирэн, приглашая ее на танец. Грэгори решительно отстранил его:

— Она танцует только со мной! Не откажешь? Я хорошо танцую.

Ирэн молча, положила руку на его плечо.

— Строго говоря, мы здесь не для того, чтобы развлекаться. Как ваши переговоры? Все в передке?

— Да. Даже сверх ожиданий все удачно.

— Я рада, — тихо сказала Ирэн, чувствуя его руки на обнаженной спине у талии. Танцевать с ним было сплошным наслаждением.

— Уверен, Леон Батлер еще будет мне благодарен за этот день. Сегодня я положил начало рождению новой национальной компании. У него это не получалось, а я сумел… Должен и вас поблагодарить, — снова перешел он на «вы». — Вы были неотразимы. Я знал, что вы успешно сыграете роль любовницы.

Ирэн усмехнулась. Ничего не скажешь, он везучий. Грэга просто преследовала удача! До чего бы он ни дотрагивался, все становилось золотым. Даже она чувствовала себя золотой пылинкой в его руках.

— Вы всегда так уверены в себе? — спросила девушка.

— Определенно, — ответил он, прижавшись к ее уху. — Я всегда знал, чего хотел в жизни. А хотел я все. Все, что жизнь могла предложить человеку. Мои родители были бедны. Они выходцы из деревни. Когда моя мама умерла, отец переехал к сестре в Афины. Мне было шесть лет. Тогда я в первый раз увидел, как прекрасен этот город. Времена были непростые.

— Но хотя бы в мечтах вы представляли, что будете известны? — полюбопытствовала Ирэн. — Я не могу вообразить, как, должно быть, странно, когда в журналах или газетах видишь собственное имя?

— Нет. Я знал, что так будет, — просто сказал он. — Я мечтал об этом и сделал свою мечту реальной.

Девушка вгляделась в его посуровевшее лицо. Они медленно покачивались в такт музыки. Окружающие для них не существовали.

— Я опасаюсь людей, которые все в жизни раскладывают по полочкам и планируют, хотя с ними проще.

— Да, — жестко ответил Грэгори. — Я всегда планирую, ставлю цель и достигаю ее.

— Без неудач? — Она прикусила губу, заметив, что он нахмурился.

— Всякий раз у меня не получается что-то, если я позволяю своим чувствам преобладать над здравым смыслом. Но этого больше не случится. Изысканное общество, красивые женщины… были тоже частью моей мечты.

— А как же высокие цели? — ехидно заметила девушка.

Ноги в грязи, а голова у звезд, — растягивая слова, произнес он. — Кто-то должен быть и таким. Почему не я?

— И долго вы шли к вашей цели?..

— Но разве сам путь не привлекает? — произнес он. Его голос, весь его облик олицетворял мощь жизненных сил. Они переполняли его. — Будучи подростком, я бродил вдоль реки Кафисос и размышлял над тем, как создаются состояния. Я ходил по древним Афинам с их дворцами и церквями, где короновались наши короли. Для меня эта набережная, роскошные дома, автомобили, магазины были символом власти и богатства. Я говорил себе, что только считанные сантиметры отделяют меня от моей мечты быть там: пить кофе со знаменитыми людьми, художниками, писателями, общаться с ними. Мне казалось, что надо поставить одну ногу впереди другой, и я смогу перейти в мир богатых. Медленно, шаг за шагом. А можно попытаться достичь цели прыжком. Я решал, какой способ мне выбрать — быстрый или медленный.

Сколько ему было лет, когда он отважился на это? — подумала Ирэн.

— Вы не могли решить: медленно, упорно работать или быстро вскочить в седло? В итоге вы выбрали быстрый способ?

— Я поступил так, как поступил.

— Корыстно и хладнокровно, — горячо сказала она.

— Сколько вам лет? — вдруг мрачно спросил Костас.

— Двадцать три.

— Когда мне исполнилось столько же, сколько вам, мы с Энни уже расстались, — вымолвил он. — Я женился раньше, чем созрели моя душа и сердце.

— Вы сейчас раскаиваетесь, что женились? — робко спросила девушка.

Если он скажет «да», то она сможет уважать его. Если его ответ будет «нет», она зажмет в кулак свое сердце и будет все время помнить, что они враги.

— И да, и нет, — ответил он. — Я добился успеха, которого хотел. Я был счастлив… Но это дорого обошлось мне. Я не хочу, чтобы вы повторили мои ошибки, Ирэн.

— Почему? — спросила она.

— Потому что в вас я вижу не прожженную женщину, а мягкосердечную девочку, которая потеряла себя и зашла слишком далеко. Если у вас есть мечта, очень подумайте, как осуществить ее. — Его взгляд был серьезным и добрым. — Поймите, если вы будете неосмотрительны, то можете тоже оказаться в западне. Хотя… Я уверен, у вас все будет хорошо. В моей жизни уже ничего не воротишь: что случилось, то случилось. Но для вас еще ничего не поздно.

— Что вы хотите этим сказать? — осторожно спросила Ирэн.

— Вы красивы, молоды, честолюбивы, немного жестоки. — Он вертел в руках ее локон. — Подумайте о своем будущем, только всерьез. Как говорится, каждый человек кузнец своего счастья. Вы себе не поможете — никто не поможет. Разве что ваши родные или… человек, который полюбит вас. Нельзя играть с жизнью, торгуя молодостью. Смотрите не продешевите. Вы заслуживаете большего, чем вы есть сейчас.

Девушка заметила в его глазах печаль. Возможно, он переживает за нее, потому что думает, будто они оба выбрали сомнительный путь. Но уж она-то точно не гонится за богатством. Может быть, он хочет чтобы она не стремилась к фальшивому блеску общества? Да плевать ей на всех расфуфыренных баб и самовлюбленных мужиков, протирающих подошвами туфель паркет «Хилтона».

— Я покончила со старым. Обещаю. Я начинаю новую жизнь, — сказала она как можно тверже.

— Вы уверены, что искренни? — спокойно произнес он. — Вы не совсем поняли, куда я клоню… Хорошенько подумайте о вашем шефе и как он вас использует.

Он словно угадал. В этот момент Ирэн как раз думала о Пэрли. Как он подставил ее, когда ради своих собственных целей впутал в опасную затею. Дура, она согласилась примчаться сюда из Штатов, притворяться маляршей… По его глупости или хитрости она оказалась даже в роли проститутки. Подонок, заварил кашу, а сам исчез неизвестно куда. Отсиживается, попивая пивко, пока она достанет для него адрес этой Элен Ранде? Грэг не такой жадный, как он! Наверняка Грэгори предложил ей более щедрый контракт — вот она и плюнула на Пэрли Ригера с его утлым издательством. Я бы тоже на все наплевала, предложи он мне…

— Нам пора, — услышала она голос Грэгори. — Я вижу, вы устали и ваши мысли где-то не здесь…

— Немного кружится голова.

— Сейчас выйдем на воздух.

Они подошли к раздевалке. Служивый кинулся подавать Костасу пальто.

— А ваше? — спросил Грэгори Ирэн.

— О! Я… я без пальто. — Она ругала себя за то, что не сообразила оставить его здесь, а не у себя в номере.

— Вы прямо так пришли? — улыбнулся он. — Хорошо, заедем ко мне, и я что-нибудь найду. Так я вас никуда не отпущу.

— Я не поеду с вами, — решительно возразила Ирэн. — Вы только что сказали: я должна изменить свою жизнь. Я тоже этого хочу. Если я поеду с вами, знаю, чем это кончится. — О Господи! Неужели она сходит с ума? Ее голос дрожал. Ее тянуло к нему, но она больше не хотела обмана. Он всерьез задел ее чувства. — Я не думаю, что вы и я… нехорошо, если мы вступим… — Она не могла выговорить это. Она была в полном замешательстве.

— В интимную связь?.. Успокойтесь, я обещаю держать себя в руках, хотя мне будет и нелегко… — Грэгори был явно взволнован. Он держал руки девушки в ладонях, боясь их выпустить. — Я не скрываю, что хочу вас. Но есть вещи, которые я готов отложить. Я еще не до конца разобрался в своих отношениях с Энни, но не допущу, чтобы наши отношения разрушились еще не начавшись…

— Что… вы хотите этим сказать? — прошептала Ирэн.

Он улыбнулся и посмотрел ей в глаза.

— Я лучше буду идти навстречу вам медленно, чем мчаться вперед… Мне так хочется видеть вас рядом, разговаривать с вами. Я не в силах вас отпустить…

Он был искренен. Но вдруг она заблуждается и принимает желаемое за действительное? Запуталась, я окончательно запуталась, лихорадочно думала Ирэн. Спасение предложил сам Грэгори:

— Если хотите, не будем подниматься ко мне домой. Посидим в офисе. В служебной обстановке я не так опасен для вас?..

К особняку они подъехали быстро. Привратник отворил дверь, поприветствовал хозяина, не удивился поздней гостье, которая днем здесь трудится маляршей, а сейчас разодета в вечернее платье.

— Я поднимусь наверх, что-нибудь прихвачу вкусное, а вы идите ко мне в кабинет. — Грэгори достал ключи и передал их девушке. — Включите отопление, сварите кофе и будьте как дома, — распорядился он. — Я быстро.

Ошеломленная, она почти не слушала его, она только пристально смотрела на ключи в руке. Ими можно открыть все, включая и картотеку. Ирэн понимала, что у нее мало времени, и быстро направилась в его кабинет. Дрожащими пальцами она выбрала нужные ключи, чтобы открыть боковую, потом внутреннюю дверь и наконец, дверь его кабинета. Ключ к картотеке тоже подошел. Она выдвинула ящик.

— Я забыл сказать, — раздался за ее спиной голос Грэгори, — где у меня лежит кофе.

Ирэн отпрянула. Ящик предательски торчал на виду. И Костас сразу это заметил, конечно. Был один выход — все перевести в шутку:

— Я хотела найти кофе. Он ведь на букву «К»…

— Или вы искали информацию об одной писательнице?..

По телу Ирэн пробежали мурашки. Она была в страхе. Он знал. Он все знал…