Восхитительная ведьма

Глава 2

В этот раз старенький профессор не стал держать нас до конца лекции, а, назвав список литературы, с которой настоятельно рекомендовал ознакомиться к зачету, отпустил на пятнадцать минут пораньше.

Измученные студенты тотчас повалили к дверям, на ходу одеваясь и закидывая на плечи рюкзаки. Шестая пара оказалась утомительной. Женька тотчас унеслась домой доделывать лабораторную работу, о которой она благополучно забыла, следом за ней побежал и Илья, обещавший помочь, а я направилась к стоянке в компании наушников.

На улице было темно и холодно (впрочем, чего еще ждать от ноября с его первыми морозами и порывистыми ветрами?), однако мне все было нипочем: дорогие родители подарили машину. Новенькая алая, как кровь, малышка из славного семейства «Хендай», ждала меня на стоянке неподалеку от университетского корпуса, и я, цокая каблуками, спешила к ней, бережно держа в руках ключи.

Честно говоря, дом мой находился недалеко от университета, всего лишь в нескольких остановках на автобусе, но я предпочитала ездить на машине. Не потому что хотела показаться крутой или произвести на кого-то впечатление, а потому что мне очень уж нравилось находиться за рулем, чувствуя скорость и понимая, что управление полностью лежит на мне. И что это я, а не кто-то другой, заставляю машину двигаться.

С тех пор как в прошлом году я сдала на права, вождение стало моим антидепрессантом. И я уже воспринимала Малышку не как машину, а как верного красного механического коня, или, лучше сказать, пони, потому как габариты у Малышки были небольшие – чисто женская машинка, яркая и элегантная. Водительский стаж у меня был скромным, и я все еще побаивалась ездить по городу с его нескончаемыми пробками, однако путь от университета до коттеджного поселка, где я жила, был недолгий, а трасса – хорошей. Самое то для начинающего водителя.

Наслаждаясь морозным воздухом, я шагала по аллейке, громко стуча высокими каблуками. Падал снег. Он невесомыми перьями оседал на лапах елей, высаженных вдоль массивного корпуса, легким покрывалом ложился на замерзшую землю с остатками пожелтевшей травы, игриво путался в волосах и беззвучно таял, попадая на лицо или руки. Снег всегда поднимал мне настроение, даря предчувствие сказки и предвкушение скорого праздника. До Нового года оставалось немногим больше месяца. Пора было придумывать, что подарить домочадцам и друзьям.

Кажется, Женька хотела кугуруми, и у меня еще есть время заказа…

С этой мыслью я споткнулась, не заметив на своем пути палку, и, перелетев через невысокий бордюр, упала прямиком под ближайшую елку.

– Сволочь! – от души выругалась я, сидя на земле и вытаскивая из волос какую-то ветку. Сволочью, разумеется, была коварная палка. Попалась же мне под ноги, а!

Приземление было довольно мягким, и я не ударилась, но телефон вывалился из рук и затерялся где-то в сухой траве, припорошенной снегом. Хорошо еще, что свидетелей моего позорного падения не оказалось – так поздно в субботу учились только мы.

– Чтоб тебя, – злобно прошептала я, а потом пожелала проклятой палке переломиться и, спешно отряхиваясь, стала искать телефон. Поиски не сразу увенчались успехом, я облазила всю землю под парой елок, прежде чем отыскала телефон. При этом умудрилась порвать новенькие колготки. Как – ума не приложу. Когда я увидела телефон и цепко его схватила, подул ветер, и прядь моих длинных темно-русых волос зацепилась за еловую лапу. Пришлось распутывать. Несколько волос так и остались в иголках. Дурдом.

Я хотела было уже встать и отряхнуться, как вдруг услышала голос Васьки и притаилась. Не хотелось вылезать из-под елки при ней. Представляю, как это будет выглядеть: я лохматая, взъерошенная и вся в снегу. Вот Васька обрадуется. Лучше тихонечко переждать, чем позориться в глазах врага.

– Пожалуйста, подожди! – закричала Окладникова, и я с содроганием сердца подумала: а вдруг это она мне?!

– Олег, прошу! Олег! – ее голос стал громче, и я с облегчением выдохнула: кем-кем, а вот Олегом я себя никогда не считала.

Раздались спешные шаги, и из-за угла корпуса вырулил этот самый Олег, его лицо скрывала тень, и единственным, что я хорошо разглядела, были очки. Следом за Олегом бежала растрепанная Васька в одном платье, без верхней одежды. Я отползла чуть дальше, чтобы Окладникова меня не заметила. Кажется, намечалось что-то весьма интересное. Наверное, сейчас я узнаю, почему Окладникова ревела. Наверняка поссорилась со своим парнем.

– Олег! Остановись! Давай поговорим! – вновь крикнула Васька ему в спину. Я никогда не слышала в голосе Окладниковой столько мольбы.

Беги, Олег, беги! Иначе она тебя догонит, и тебе крышка.

Молодой человек, конечно же, не слышал моих мыслей, надо сказать, весьма здравых, и замер в нерешительности. Широкие плечи его дрогнули. И он все-таки обернулся. Василина подскочила к нему и, умоляюще заглянув в глаза, схватила за руки.

Меня, притаившуюся под елками, ни он, ни она, к счастью, не замечали.

– Ты не можешь так поступить! – говорила Василина, захлебываясь в своих чувствах, словно в воде, и хватая ртом воздух.

– Прости, – опустив лицо, тихо, но твердо сказал Олег. Тембр у него оказался приятный, глубокий, не то что комариный писк Окладниковой.

– Это неправильно… Не бросай меня, не бросай, – твердила она с мольбой.

– Мы не можем быть вместе. Прости меня. И отпусти. Это все, что я могу тебе сказать, – повторил Олег настойчиво. Голос его не был таким же жалким, как у Василины, но и веселым его назвать было трудно. Я лишь хмыкнула: думала, что это просто ссора, а они расстались. Забавно.

– Ты не можешь все разрушить! Не можешь, не можешь, не можешь!

– Разрушить то, что уже было разрушено, невозможно, Василина. Возвращайся в корпус. Заболеешь, – тихо и устало сказал Олег.

– Ты же знаешь, что я люблю тебя! Почему ты так со мной? Почему?! – И Окладникова, не в силах больше контролировать себя, стала бить Олега по груди и плечам. Бить и рыдать. Я поежилась. Никогда не думала, что стану свидетельницей истерики Васьки. Даже толком злорадствовать не получалось.

– Василина, хватит, – Олег поймал ее за запястье. Ее имя прозвучало почти нежно. Меня едва не перекосило.

– Я тебя люблю! Прошу…

О чем там его просила Васька, мне так и не суждено было узнать. Олег вдруг поцеловал ее, коротко, горько, так, как целуют на прощание, и резко отстранился.

– Пожалуйста… – едва слышно прошептала Василина. Порыв ветра взметнул ее светлые длинные волосы.

– Я все решил. Иди обратно, иначе замерзнешь. Холодно. – Олег резко развернулся и зашагал к стоянке.

До меня донесся всхлип. А потом скрип снега под ногами Василины. Плача, она убежала в корпус. Олег же ни разу не оглянулся.

Переждав немного, чтобы меня никто не уличил в подслушивании, я вылезла из-под своей елки, отряхиваясь на ходу. Окладниковой и след простыл, а вдалеке виднелся высокий силуэт ее возлюбленного.

Бывшего возлюбленного.

Ох, горе-то какое! Бедная Васька, бросили!

Сочувствия у меня, однако, к ней не было никакого. Чужие расставания ее не волновали, так почему же я должна была переживать за нее? Недавно мою старшую сестру бросил жених. Перед самой свадьбой. И Васька сказала, что если кого-то бросают, то этот человек сам виноват, сам не смог удержать любимого. А ведь жениха моей сестры увела старшая сестра Васьки. Окладниковой не стоило говорить этого и…

И тут меня посетило озарение. На меня снизошло просветление. Я поняла!..

Вот он, мой шанс! Шанс отомстить сразу двоим! И Ваське, и ее сестричке!

В голове моментально сформировался план: вот я опутываю этого Олега своими чарами, вот он не в силах противостоять мне, и мы идем на свидание, а вот нас видит Васька, видит, и понимает, что ее Олежек теперь мой Олежек. Она заламывает руки, рыдает, глядя, как мы страстно целуемся… А еще лучше так: она видит, как он делает мне предложение, стоя на одном колене. Я смеюсь, запрокинув голову, и клыки мои сверкают в лунном свете, а рядом Васька молит о пощаде, а я говорю ей высокомерно: «Сама виновата, милочка, не смогла удержать. Ха!»

Ну ладно, последнее уже будет лишним. На вампира я похожа только красными от недосыпа глазами. Да и предложение от кого попало мне тоже не нужно, но вот посмотреть на перекошенное лицо Василины, когда она увидит, что ее любимый со мной, я бы не отказалась.

Сестра будет отомщена.

Я ускорила шаг, не собираясь упускать добычу. В тот момент я была совершенно уверена в том, что поступаю правильно. Не то чтобы я считала себя дланью господней, карающей идиотов, но восстановить справедливость хотя бы таким образом казалось верным решением.

Эй, Окладниковы, все возвращается сторицей!

На полупустую стоянку я едва ли не вбежала, боясь, что упущу бывшего Васькиного парня. И все же я успела. Олег обнаружился неподалеку от моей Малышки, он стоял около ухоженной темной машины. В одной руке у него был телефон. В другой – сигарета.

– Да, бабушка, – тихо говорил Олег. – Я приеду.

Я умилилась. Надо же. Бабушкин внучок.

– Хорошо. Не переживайте. Вам нужно больше отдыхать.

Боже, он что, бабушку на «вы» называет? Умора.

Он выслушал ее, вновь сообщил, что приедет и вежливо попрощался, а поднял голову, разглядывая черное небо, расшитое бледным узором звезд . Меня он не замечал, хотя я уставилась на него во все глаза, пытаясь хорошенько рассмотреть, благо в свете уличных фонарей могла это сделать.

Совершенно не в моем вкусе, но довольно неплох. Высокий, подтянутый, черноволосый, достаточно симпатичный – с приятными правильными чертами, высокими скулами, упрямым подбородком, гладкой светлой кожей и с глазами, спрятанными за стеклами прямоугольных очков в тонкой оправе. Было в его лице что-то строгое. Но не надменное, а гордое. А еще была усталость – и в жестах, и в выражении лица, и во взгляде, довольно-таки холодном, надо сказать. По-ноябрьски холодном.

И что Васька в нем нашла? Мой будущий парень был совершенно обычным, этакий типичный офисный работник. Я всегда любила в людях изюминку – во внешности или в характере, а он казался стерильным. Совершенно обычным. Никаким.

Холодный и пустой – таковы были мои первые впечатления об этом самом Олеге.

Ему снова кто-то позвонил – я услышала звук вибрации. И Олег тотчас ответил.

– Да, Стас, сделаю в понедельник, – сказал он отрывисто. – Сегодня нужно к семинару подготовиться. В воскресенье буду в научной библиотеке.

По возрасту он был старше меня лет на семь-восемь, я поняла это только сейчас. Заочник? Скорее всего. У них сессия начинается раньше, чем у нас. А еще он был в черном элегантном мужском пальто. Нет, ну ладно, я хожу в пальто (оно, между прочим, кашемировое и модного покроя, а его бутылочный цвет подчеркивает зеленый цвет моих глаз), но я девушка. Пальто я привыкла видеть не на парнях, а на мужчинах постарше, например, на папиных друзьях и партнерах, которым по статусу полагалось быть серьезными и деловыми.

Васька была оторвой, любила шумные вечеринки и веселье, и, помнится, среди ее поклонников парни были такие же яркие, как она сама, и с такой же придурью, а этот человек казался серьезным. Такие живут по правилам, каждый день встают по будильнику.

Недаром Женька назвала его «сэмпай»: проскальзывало в нем что-то такое наставительно-поучительное.

Так и представляю: Олежка приходит домой, аккуратно складывает вещи – носочек к носочку, переодевается в домашнюю пижаму с вертолетиками, старательно выглаженную бабушкой, и усаживается за разбор корреспонденции или за игру в шахматы с самим собой. А потом пьет липовый чай, читает Гете или Кафку в оригинале – или что там читают зануды? – и ложиться спать ровно в десять вечера.

И как я должна буду его закадрить? Предложу ему вместе выписывать научный журнал? Приглашу на научный симпозиум? Расскажу, что без ума от мужчин, которые пахнут книжной пылью?

Ох, Васька-Васька, что же за вкус у тебя на мужчин…

И я поцокала языком.

Васькина любовь вдруг вопросительно посмотрела на меня, видимо, почувствовав пристальный взгляд. Я отчего-то занервничала, поняла вдруг: я не знаю, что сказать.

– Молодой человек, – сам собой открылся мой рот. – Вы не подскажете, где библиотека?

Более тупого вопроса и придумать было нельзя, и многие восприняли бы его за шутку, но Олег молча кивнул на серое здание напротив, в котором, судя по темным окнам, никого уже не было. Там действительно располагалась университетская библиотека.

– Спасибо, – я широко улыбнулась, думая, как бы половчее выудить у Олега информацию о том, где он учится, чтобы подстроить пару-тройку «случайных» встреч. – А вы там часто бываете?

– Почему интересуетесь? – Голос у него был приятный и глубокий, а вот тон абсолютно холодный.

– Просто я там никогда не была, немного теряюсь, – соврала я.

Он вновь посмотрел на меня внимательными темными глазами. Оказалось, взгляд его пробирал до глубины души, как осенний ветер. Олег словно просканировал меня. И я почти наяву увидела, как бегут в его глазах строчки: «Уровень дурости», «Количество косметики», «Сходство с Василиной».

Я стойко выдержала этот взгляд, хотя далось это мне нелегко.

– Сходите. Иногда полезно, – сказал Олег все тем же ледяным тоном и отвернулся.

– Как же холодно стало, – я предприняла еще одну попытку завязать разговор и потерла друг о друга ладони. – Сейчас бы горячего кофе. Вы любите кофе?

– Нет, – отрезал Олег, и я обозвала его про себя нелестным словом. Да что ж он такой неразговорчивый-то?!

– А что любите? – не сдавалась я.

– Тишину и покой, – было мне ответом. Вот козел!

– А из напитков? Хочу угостить вас – не люблю пить одна, – я пошла ва-банк.

– Не интересует, – отрезал Олег.

Боже, мы разговариваем полминуты, а он уже вывел меня из себя с такой легкостью, будто мы знакомы десять лет, и все эти десять лет он бесит меня на профессиональном уровне.

Сдаваться не хотелось.

– Сигареткой не угостите? – спросила я, мило улыбаясь и все еще думая, что могу спасти положение и завязать непринужденный разговор.

– Не люблю, когда девушки курят, – ошарашил он меня ответом. Его подружка Васька дымит как паровоз. Не девушка, а фабричная труба. И его это не смущало, а теперь не любит, смотрите-ка!

– Если честно, я тоже… – Еще шире улыбнулась я, а он, ни слова больше не говоря, сел в свою машину и укатил. Просто взял и укатил.

– Твоя Васька может посоперничать со Снуп-Догом, идиот. Не любит он, посмотрите-ка! – я фыркнула ему вслед.

Номер его машины я запомнила и записала в телефон, после чего спешно села в салон своей Малышки, включила печку, подогрев сидения и регистратор и, сделав погромче музыку, тоже выехала со стоянки.