Восход луны

- Да.

У нее сжалось сердце.

- Ох.

- Но он примет наш брак.

Девушка ничего не ответила на это, потому что не была уверена, как Тай, в том, что его отец что-то примет.

- Ген оборотня рецессивный? – спросила она, не желая задерживаться на проблемах будущего, пока в голове путались мысли от всего вздора, сказанного Таем.

Он пожал плечами.

- Это намного запутанней, но наука об оборотнях до сих пор не нашла ответов на этот вопрос. Все, что мы знаем, - если полностью рецессивный ген, то у браков вне вида никогда бы не было детей-оборотней, а они иногда рождаются.

- Вне вида?

- Когда один партнер не вервольф.

- Ты не хотел жениться на человеке, - вспомнила Фрэнки. – Я имею в виду, что для тебя это важно, если ты избегал меня с пятнадцати лет, - много теперь приобретало смысл. – Даже вчера, ты сказал мне, что не хотел быть со мной.

- Еще как хотел.

- Телом – да, но не разумом.

- Верно.

- Ты всегда говоришь правду, даже если она ранит, - произнесла Фрэнка с болью, маскируя его за смехом.

- Это черта волка. Мы хорошо скрываем, кто мы, но не можем врать.

Фрэнки кивнула, ее знания о животных подтверждало это замечание.

- Тетя рассказывала, что ты увлечен Оливией…

- Она из моего вида.

- Ты хотел спариться с ней? – спросила девушка. Все знаки указывали на это, но все же не могла поверить в это. Не после этой ночи.

- Да.

Фрэнки с неверием уставилась на него.

- Ты же не серьезно?!

- Серьезно. Связь с Оливией была бы естественной.

- Полагаю, что твоему отцу она понравится.

- Да.

- Потому что она из вашего вида.

- Да.

- Но ты не хотел ее! – Боль и злость поднялись в ней в стремительной волне опустошении. - И она не хотела тебя.

- Я планировал изменить это.

- Только я встала на пути, - если известие о том, что он оборотень, подавляло, то заявление о его планах жениться – спариться – с другой женщиной раздавило ее.

Разговор перешел от невероятного к пытке.

- Да.

Подтверждение ее опасения ранило. А также сводило с ума. Действительно сводило с ума. Прошлой ночью Фрэнки не одна была в кровати, и он не думал об Оливии, когда занимался сексом. Или думал? Что, секс с ней был лишь только потому, что она оказалась под рукой… потому что рядом не было Оливии?

Она не станет заменой кому-то.

- Просто потому, что мы переспали, не значит, что ты не можешь жениться на ней, - язвительно выдала Фрэнки, гнев ожесточил ее. Не будет умолять его о взаимности. Не должна. - Такое происходит все время.

Казалось, он весь вырос от злости, которая легко соперничала с ее гневом.

- Ты неправа. В мире оборотней такого не случается. Женившись однажды, это на всю жизнь – побочный продукт нашей звериной сущности и закона стаи. Не похожие на людей, у нас нет измен и в нашей стае не существует развода.

- То есть, занятие любовью равносильно спариванию оборотня… свадьбе?

- Да.

- Да ну?

У него сильно исказилось лицо, он нахмурился. Его голубые глаза потемнели от неудовольствия в неприкрытом скептицизме.

Фрэнки тоже нахмурилась.

- Это означает, что все женщины, с которыми ты спал, твои жены, - не то, что правда, но тогда… - подожди минутку, разве вы не моногамны? – Если вопрос у нее получился довольно истеричным, ей простительно.

Ни за что не пойдет в гарем.

Однако она не заметила, чтобы Тайлер жил словно султан-ликантром? Хотя даже не заметила, что он оборотень. И к тому же, разве по ее вопросам непонятно, как она приняла все, что парень считал за правду?

Как бы неправдоподобно звучала его история, Тай никогда не лгал ей, мешанным или обманщиком. И к тому же тот случай с волком… вещи, которые Тайлер не мог знать, не будь там и не услышал острым слухом волка. Все реально. Очень.

Его рука сильнее сжала ее - непроизвольная реакция на ее слова.

- Одна суженая, одна связь, - произнес парень, делая на каждое слово тяжелое ударение.

- То есть прошлой ночью ты был девственником! – Она едва не взвизгнула.

Он вздрогнул от громкости голоса.

- Да.

- Невозможно.

Хмурость рассеялась под его самодовольной, насмешливой улыбкой:

- Благодаря тебе. Мне противна мысль, что не соответствую до твоего экс-жениха и других любовников.

- Кроме него не было других любовников, но … - голос ее стих, потому что она не знала, что еще хотела сказать. – Мне очень трудно понять все это.

Фрэнки не призналась, что одной ее половине тяжелей понять его притяжение к Оливии. Она смогла бы жить с ним – оборотнем – но не с этой привязанностью.

- Не удивительно, учитывая, как мы усердно работали над тем, чтобы скрывать наше существование от людей. Тебе приходится совмещать миф с реальностью нашего вида, - его, казалось, покинула злость, оставляя в глубокой задумчивости. - Для меня удивителен тот факт, что ты веришь мне. Я думал, мне придется превратиться, чтобы ты поняла кто я.

Фрэнки припомнила тот случай, когда ей было пятнадцать. Ее смущало, что Тай знал о ее самоудовлетворении, пока она мечтала о нем. Она успокоилась, чтобы сказать:

- Ты никогда не лгал мне.

- Нет, не лгал.

Думая о пару вещей, сказанные им днем ранее, ее сердце переполнилось болью. Тай заявил или, в конце концов, подразумевал, что не любит ее как женщину, на которой хотел бы жениться. А также сказал, что никакой физической близости, кроме секса, между ними быть не может.

Сейчас ей не хотелось сталкиваться с теми откровениями, но боль не уходила, и Фрэнки не была готова к ней. Они пульсировали внутри, причиняя боль своим ритмом.

Она вырвала руку из его ладоней и сбежала на край кровати со своей стороны.

Его глаза сузились, наблюдая за ее передвижениями.

- Если я выйду за тебя, то ты останешься со мной, как супруг, на всю оставшуюся жизнь.

- Я говорил тебе, что уже связан с тобой. В ту минуту, когда мой член погрузился в тебе, мы стали супругами.

- Это не может быть, - хотя если секс равносилен спариванию, а спаривание равносильно в некотором роде свадебного ритуала оборотней на века, тогда он действительно связан с ней.

И не важно, что оба чувствую об этом.

- Значит, даже если я уйду…

- Я не смогу взять другую супругу.

- Это не справедливо.

- Справедливость в неравенстве.

Да, несправедливо. Она либо предаст себя, выйдя за мужчину, который не любил ее, либо предаст этого мужчину, обрекая его на вечное безбрачие. После ночи и этого утра Фрэнки не думала, что он поблагодарит ее за это.

- Ты должен был предупредить меня о последствиях. Я имела право знать.

- Ты не дала мне шанса. Я говорил тебе уйти, но ты не ушла, - его голос был грубым, словно он снова разозлился, и выражение его голубых глаз стало обвиняющим.

Но, вспомнив, как он отреагировал на ее присутствие, девушка передумала принимать всю вину за нынешнее затруднительное положение на себя.

- Ты не хотел, чтобы я ушла. Совсем не хотел.

- Черта с два.

Ее затрясло от неверия. Она никогда не знала, что Тай увиливает от ответственности за свои поступки, как сейчас. Ладно, может ему не нравится результат, но это не значит, что он имеет право винить ее.

- Ты не особо сопротивлялся в попытке отделаться от меня, - напомнила ему девушка.

- Я не мог, - проскрежетал он зубами, словно ему было невероятно отвратительно.

- Я не куплюсь на это. Ты один из самых самодисциплинированный людей, которых я знаю.

- У каждого мужчины есть предел. Я достиг своего.

- Верно. Я неотразима.

- Этой ночью ты была … моей.

Его упрямое отрицание в любой обоюдной виновности добавляло больше боли в котел, кипящей в ней. Не так она представляла провести утро после ночи.

- Как ты можешь быть таким после того, что мы разделили?

- Ты имеешь в виду секс? Полагаю, я должен утешиться, что моя суженая настоящий фейерверк в постели. Не все люди могут держаться наравне с оборотнем, но ты выдержала этой ночью. Удивлен, как твой бывший жених так легко отпустил тебя. Большинство мужчин убили бы за твою отзывчивость.

Фрэнки во все глаза уставилась на него. Эти слова граничили с оскорблением, но он произнес их с завистью, не насмешливо. Только ему нечего завидовать. Она не та, кто займется с ним любовью после лишь одного дня, перед этим узнав о его планах жениться на другой.

Она поджала губы, как бы высмеивания его тупость.

- Если бы я была способно дать моему бывшему это, то мы тотчас поженились и прошлой ночи не случилось бы.

Однако она любила другого мужчину. Она любила Тая, даже если, как оказалось, было глупо.

- Что ж, теперь ты со мной, - произнес Тай сквозь стиснутые зубы. – Полагаю, я должен испытывать гордость, что не было никого другого, кроме твоего бывшего жениха. Тебе явно нравится секс.

Это было определенно оскорбление и это уже слишком.

Она ударила кулаком ему в грудь. Сильно. Но словно ударила скалу. Руку прострелила сильная боль, и Фрэнки стала растирать ее.

- Подонок.

- Может быть… возможно, - признался парень, зло тряхнув головы. – Но я твой поддонок.

- О нет. Оливия может забирать тебя. С моим благословением, - конечно, не разумная вещь, особенно после того, что он наговорил ей о постоянности связи, но она едва не сошла с ума, была так искренне в своем пожелании.

Ее действительно заботило, если этот потерявший свое достоинство идиот всю оставшуюся жизнь проведет без секса? Тоже будет и с ней всю жизнь. Если Фрэнки уйдет… Но скорей долбанет холод в подземном царстве, чем она признается ему в этом.

- О да, - прорычал Тайлер. – Ты знала, что я хотел ее, но все-таки соблазнила меня. Теперь ты со мной, Фрэнки. На всю жизнь.

- Ты не хотел Оливию, - закричала в отчаяние девушка, совсем не желая терпеть эту ложь, что венчала его отвратительное отношение к ней.

Вероятно, он не хотел спариваться с Фрэнки, но также не желал и Оливию. Не совсем. Разум, может, твердил, что волчица лучшая супруга, однако тело не было заинтересованным в ней. Она отказывалась верить, что была заменой другой девушке.

Сердце не принимало этого, и Фрэнки собиралась убедить его в этом.

- Вы двое деретесь как брат и сестра.

- Не все ухаживают розами и стихами.

- Даже самый неромантичный в мире парень обращается с девушкой с большей теплотой, чем ты обращался с ней вчера.

- Ты вчера впервые увидела нас вместе. И вряд ли можешь судить. Ты не представляешь, что нам нравится быть вместе, когда мы одни.

Она обняла себя руками, пытаясь контролировать грибное облако боли, что вот-вот готово взорваться внутри нее.

- Не спорю с этим, но прошлой ночью ты все же лег со мной в постели. Не с ней.

Должен быть некоторый смысл этому.

- Я не оказался там, если бы ты осталась на диване.

Слова полоснули по ней, обрывая радужные мечты и полные надежды фантазии и опустошая ее защиту с мощью ядерной взрывной волны. Один раз, четырнадцать лет назад, она чувствовала подобно. Словно кто-то дотянулся до ее груди и вырвал сердце.

Тогда ей сказали о смерти родителей.

Фрэнки ощущала себя опустошенной, лишенной, и немного напуганной, тогда как сейчас.

- Я была просто заменой. Ее не оказалось здесь, зато была я, - прошептала она, с болью принимая все.

Глава 6.

Фрэнки скатилась с кровати и вскочила на ноги, подтягивая к себе одеяло и укутывая в него свое теперь дрожащее, обнаженное тело. Когда Тайлер попытался схватить ее, она ударила его по рукам.

- Не трогай меня.

- Фрэнки, вернись сюда.

- Нет.

- Мы не договорили.

- Нет, договорили.

Он поднялся с кровати, не стесняясь своей наготы, и встал перед ней, сердито глядя на нее.

- Ты, а не Оливия, моя супруга. Не имеет значения, как это произошло. Теперь это данность.

- Значит, ты примерился с этим? А ты, мне кажется, ожидал, что я соглашусь на замужество с мужчиной, который изнывал от желания к другой? Думаешь, что я должна быть с тобой, после того, как ты использовал мое тело, думая о ней?

- Это не так!

У нее горели глаза от слез, но девушка проклянет себя, если заплачет перед ним.

- Об этом говорят твои слова.

- Нет. Я никогда бы не сделал этого, - Тай провел рукой по своему лицу, раздражение скользило по высеченным чертам его лица. – Что ж, ты права. Химии между мной и Оливией не произошло. Она не хотела меня настолько, насколько ее не хотел я. Осознание этого пришло вчера. Я не должен был намекать, что наши отношения больше, чем то, что ты видела. Повел себя по-идиотски и сожалею об этом.

Тайлер произнес эти слова скорее зло, чем извиняющее, и надеялся, что от его извинения Фрэнки станет лучше?

Нет. Существовала еще одна – более вероятная – причина, почему секс был очень болезненным. Из-за отказа другой женщины он поддался сексуальным уговорам Фрэнки? Занялся с ней любовью, чтобы утолить раненое самолюбие от осознания нежелания Оливии?

Ее разум придумывал один сценарий событий за другим, и каждый ужаснее предыдущего.

- Что произошло ночью? - С неприкрытой ничем отчаянностью спросила девушка, стремясь понять, как нечто прекрасное могло закончиться этим чувством отвратительного горя.

- Наше спаривание. Связь.

Но что для него имело значения, кроме какого-то закона стаи?

- Почему ты занимался со мной сексом так… - так, словно не мог остановиться, словно она нектар для его души. – Столько раз… если не хотел меня?

- Я не контролировал себя, - решительно ответил Тай, а Фрэнки не стала поспорить.

Так или нет, но он считал, что это она соблазнила его, она виновата в их сексе.

Разве нет? прошептал голос в ее голове. Не она ли мечтала о сексе, не думая о будущем? Для Фрэнки не было тайной, что Тай не хотел и не видел будущего с ней, а она собиралась не видеться с ним больше.

- Я не знаю, что делать, - все, что она чувствовала, это боль. Везде. И внутри и снаружи. Едва ходила, мышцы на бедрах немыслемо болели. – Мне нужно какое-то время. Чтобы подумать.

- Возвращайся в кровати и подумай со мной.

Он серьезно?

Фрэнки опустила взгляд на нижнюю часть его тела и едва не задохнулась от проклятий.

- Ты возбужден.

- Это тебя удивляет тебя после ночи и утра?

- Ты доходчиво объяснил мне, что я последняя женщина на земле, которую бы выбрал в супруги, и ждешь, что я с распростертыми объятиями впущу тебя в свое тело? – спросила она в злом изумлении.

Он сумасшедший?

- Я не говорил, что ты последняя женщина, которую я хочу. И можешь винить в этом, - указал на свое вставшее достоинство, - наше первое спаривание и приближающееся полнолуние. Сейчас во мне преобладают животные инстинкты.

- Полнолуние каждый месяц, и если сказанное тобой правда ты никогда прежде не поддавался ему.

- Не поддавался, - он посмотрел на нее, словно ожидал, что это что-то объяснит ей, и потянулся к ней.

Фрэнки попятилась к ванной.

- Забудь.

Тайлер нахмурился.

- Черт возьми, Фрэнки.

Она свирепо взглянула на него.

- Прекрати ругаться на меня, оборотень! Мне больно и, наконец, можешь поставить себе в заслугу все это, начиная с того, как хочешь обвинить меня в сексе. Мне нужна очень долгая и очень горячая ванна. Нужно ждать, что ты зажжешь водонагреватель?

- Нет, я еще рано утром зажег его. Вода должна уже нагреться, - Тайлер из любезности испугался. – Тебе больно?

Она развернулась прямо к ванной.

- Да.

- Мне жаль.

- Разве не нам обоим жаль? – Боль в сердце была значительней боли между ног.

- Я мог бы присоединиться к тебе.

Этот парень определенно неандерталец, да и безмозглый в плане эмоций.

- Я хочу тебя в своей ванной так же, как депульпирование зуба .

- Ты уверена в этом? – О, Боже, даже испытывая тоже, что и она, этот голос не призывал к добродетели.

Тем не менее, Фрэнки снова развернулась к нему и едва не упала назад, осознав, как близко он подошел к ней, не издав при этом ни единого звука.

- Несомненно. Хотя уверена, твоя драгоценная волчица, Оливия, выдержала бы прошлую ночь без малейшего дискомфорта, а я лишь низший человек и у меня болит все тело.

Парень обнял ее за плечи и большими пальцами потер по мышцам шеи.

- Я мог бы сделать тебе массаж.

Фрэнки, встряхнув плечами, скинула его руки и отошла. Сейчас она не готова принимать от него ничего, даже расслабление.

- Держи руки при себе! Если желал произошедшего между нами соития, то не должен был спешить и указывать, что во мне есть все, чтобы ты не хотел видеть в своей избраннице. Веришь или нет, но такие разговоры производят невероятно негативный эффект на нежную женскую натуру. Мне больно и я зла и приму ванну одна.

Тайлер сделал шаг назад с озадаченным выражением лица.

- Хорошо.

Но не было ничего хорошего, и Фрэнки не понимала, как до такого дошло. Она добралась до святой из святых ванной, затем захлопнула дверь и закрыла ее на замок.

Могла ли она представить, что за одну ночь наслаждения придется заплатить такой боли на следующий день? И к тому же не ожидала, что все повернется в подобное для них… быть повязанными на всю жизнь узами, которых Тай не желал и винил в них ее.

Нет, никогда – даже в самых диких фантазиях - не предполагала такого исхода.

Тайлер мерил внешнюю комнату шагами, зверь внутри его боролся с мужчиной. Проклятье. Он причинил ей боль. Не желая этого. Он никогда не занимался любовью с человеком так близко к превращению.

Непокорное тело все еще жаждало ее, поэтому приходилось тратить весь самоконтроль, чтобы не ворваться в ванную, где перестала литься вода. Плачет ли она? Тай ничего не слышал, но Фрэнки всегда тихо плакала.

Парень хотел утешить ее, но она не желала видеть его рядом с собой. Дала ясно это понять. И Тайлер не винил ее. Он не сказал ни одного мягкого, ласкового, наполненного нежностью, слова девушке, которая ожидала услышать подобное после разделенных ими любовных игр.

Но проснулся утром твердым, страстно желающим ее и злым от того, как легко она заманила его в ловушку собственного желания.

Недостаток контроля ночью сломил его гордость – и стал причиной последующих событий - из-за понимания, что Оливия побежит одна дальше, чем вся оставшаяся часть стаи, лишь бы не спариваться с ним в ипостаси волка. Она разгадала его намерение и поступила так, отрицая его. Или просто не хотела ни с кем спариваться во время течки, что было чертовски тяжело для многих волков-одиночек в стае. Как и он, она знала, что инстинкты потребуют искать суженого.

Тот факт, что он собирался быть тем суженым, даже если бы пришлось бороться с другим волком за нее, сейчас казался спорным. В данный момент поступки и мотивы Оливии последнее, о чем ему стоило беспокоиться.

Тайлер не желал сдержать собственную страсть к Фрэнки и проведсти остаток жизни связанным с человеком – то, что он поклялся никогда не делать. Волк в нем не хотел сдаваться. Ведь зверь отреагировал, как любой хищник, которому бросили вызов, подумал он.

Болезненное ощущение между ее ног не единственная боль, причинная им ей, а зверь чертовски радовался этому. Ему требовались доказательства, вознаграждение за победу, но мужчина чувствовал себя ублюдком, которым она его обозвала. Он ранил одного из самых дорогих людей в своей жизни и ненавидел себя за это.

Тайлер разозлился на себя и своего зверя, внушившего ему сексуальное желание, из-за чего навредил девушке и ранил словами.

Он такой мерзавец.

Но точно не был уверен, что на самом деле ее ублюдок, как заявляла девушка.

Ночью Фрэнки так утверждала, но утром вела себя по-другому. И вчера призналась, что не желает больше быть его другом. Она решилась вычеркнуть его из своей жизни. Как человек. тайлер заметил, что она и не сказала, выйдет за него или нет.

Фрэнки могла уйти, он – нет.

Из-за этого Тай чувствовал себя беспомощным, что в свою очередь привело к ярости. Злой оборотень на грани изменений не лучшая компания для чуткой, испытывающей боль от многократного секса девушки.

Если верить отцу, так всегда происходит в первый раз. Тай даже приблизительно не представлял, какое наслаждение быть внутри суженой, и если не покинет хижину, а ее запах пропитает все помещение, то пойдет вновь искать то наслаждение.

Осталось менее часа до полуночи. Ради нее и собственной безопасности Тайлер должен уйти. С ней все будет в порядке, пока он не пришлет подмогу. В кладовой достаточно дров и еды.

Наконец-то в ванне раздался звук струящейся воды и в этот момент парень подошел к двери. Подождал, пока снова не закроют кран, а затем постучал.

- Что? – Сердито спросила Фрэнки.

И вновь он пожелал все исправить и осчастливить ее. Тай ненавидел ругаться с лучшей подругой, но сделает еще хуже, если снова попробует поговорить с ней в своем нынешнем состоянии. Его волк не готов поджать хвост и покориться судьбе, которую он не выбирал, с нужным ей тактом.

Лучшее убраться ему подальше от нее, пока мог.

- Я уйду. Пришлю помощь так скоро, как смогу, но вероятно не раньше рассвета, прежде чем поговорю с кем-нибудь. Не беспокойся. Просто подожди, хорошо?

Послушалось, как из ванной выплеснулась половина воды и забрызгала пол крошечной комнаты, а затем дверь, дернувшись, открылась.

- Что?

Парень отвернулся от вида ее обнаженного тела и оправданного обвинения в ее серых глазах.

- Я уйду.

- Ты не можешь. На улице очень холодно.

- Со мной будет все в порядке.

- Ты не супермен.

- Я оборотень.

- Но сейчас ты не оборотень.

- Довольно скоро им стану. Не волнуйся за меня, - его удивило, что после всего произошедшего, всего, что он наговорил, Фрэнки до сих пор переживала за него.

Тайлер хотел поцеловать ее, но не верил, что ему хватит простого поцелуя. Несмотря на то, что недостаток контроля либида ожидаем после спаривания - большинству оборотней пришлось бы такое ощущение по душе - именно сейчас для него оно являлось огромной занозой в заднице.

Он развернулся, чтобы уйти.

- Тай.

Он проигнорировал ее и вышел из хижины, радуясь, что нагота остановит ее от того, чтобы последовать за ним.

Фрэнки довольно умная и понимала, что стоит оставаться внутри.

По крайней мере, Тайлер надеялся на это.

На всякий случай покружив вокруг дома и понаблюдав за ним – не откроется ли входная дверь – через добрых полчаса он предположил, что она все-таки исполнила свое желание и теперь принимала долгую, горячую ванну.

С неверием, парализовавшим ее, Фрэнки наблюдала, как Тай покинул хижину.

Когда дверь захлопнулась, она решила, что он на самом деле бросил ее здесь, в одиночестве, ждать подмоги. Ее повело от такой сильной боли, взорвавшейся в ней. Тай всегда был крайне упрямым и высокомерным, таким уверенным, будто знал, как для нее будет лучше.

- Тай МакЭнлап, ты пожалеешь об этом, - в пустой хижине пообещала она страшным голосом, от которого, услышав, парень вздрогнет.

Потому что Тайлер точно знал, что этот голос означал… какую злость испытывала Фрэнки. А откуда знал? Потому что являлся ее лучшим другом, черт побери! А она его, даже если он не удосужился ей рассказать, что вервольф.

Ей трудно было принять тот факт, что кто-то, кроме полного безумца, выйдет на улицу в такую погоду, только если он не… оборотень.

По какой-то причине понимание этого пересекло и ее злость, и ее боль. Тай оборотень, а значит его ответы, мотивы, чувства отличались от простых человеческих. Не так ли?

Она стала думать как женщина, получившая степень по ветеринарии. Оглянувшись на последние полтора дня, вспомнила больше, чем просто его неприязнь. Что по поводу его поцелуев по собственной воле днем ранее? Тот поцелуй в его доме был вызван не отказом Оливии, так как его еще не отвергли.

Тайлер вел себя как собственник. А что это значило? А то, что волки-самцы собственники по отношению к своим парам, но они еще не переспали. Тогда что? Уже тогда его поглотили чувства к ней? Если уж на то пошло, то Тай не только волк, но и человек. Истинный волк на подсознательном уровне чувствует эмоции и желания.

Тай говорил, что хотел жениться на Оливии, но на самом деле не хотел ее… не хотел, как мужчина, способный желать женщину, с которой решил провести остаток своей жизни. Такое он испытывал к Фрэнки. Не было ни шанса не ранить гордость довольно сильного мотиватора теми постельными утехами, что были у них. Даже сравнительно неопытная девушка, как она, понимала это.

И их занятие любовью нельзя отнести к определению «просто животный секс». Она, как и он, почувствовала это. Фрэнки была совершенно уверена, что его человеческая часть полностью согласна с инстинктами волка, даже если Тай не хотел в это верить и обвинял своего зверя. Он желал ее с той страстью, которую мог испытывать влюбленный мужчина. И конечно же желал не платонически, как подругу, для которого был на вроде старшего брата, или даже не как обычную любовницу.

Тайлер заклеймил ее, внутри и снаружи.

Он не мог так глубоко войти в ее душу, не позволив ей немного проникнуть в его.

Может Тайлер полагал, что не дал ей такой возможности. Может убедил себя, что между ними ничего нет, кроме секса, но то, как он прижимал ее к своему телу, когда они спали, говорило об обратном. Это была нежность и близость, которые не имела ничего общего с простым сексом.

Тогда почему Тайлер так решительно отказывался от силы их чувств друг к другу? Почему сомневался в ее любви?

Фрэнки вспомнила их спор, или разговор – неважно, как это назвать. Он действительно бесился при каждом упоминании ее бывшего жениха. Если подумать, то именно Тай ввел в разговор ее бывшего, как возможного любовников.

Почему он внезапно отклонился от темы? Она была уверена, что никогда не давала ему повода считать, будто у нее есть другие любовники. Если бы не знала его лучше, то подумала, что он ревнует. А почему нет? Тай был девственником – одно спаривание, один брак, одна супруга. Возможно, его неимоверно раздражило, что она подпустила к своему телу кого-то еще, кроме него.

Что ж, ему придется свыкнуться с этой мыслью, если ждет, что Фрэнки примет и свыкнется со всей этой ерундой со спариванием-свадьбой. Хотя Фрэнки с трудом верилось, что единственное, что его так тревожило, это произошедшее между ними.

Таю стоит привыкать к реальности, в которой он связан с человеком. Однако это невозможно, так как существовало строжайшее табу, или как то, что прабабка ее тети – или кем ей та приходилась – связала свою жизнь с человеком.

В одном она точно уверена… При следующей встрече Тайлер обязан многое ей объяснить. А Фрэнки не даст своему страху быть нелюбимой вновь затмить ее способности рассуждать и анализировать происходящее.

Она вошла в горящую, испускающую пар воду, которая заполнила старомодную ванну на когтистых лапах, и с удовольствием вдохнула, погружаясь в нее по самый подбородок.

Тай упрям, но Фрэнки такая же, и знала его слабость: она. Несмотря на его импровизацию в стиле истинного поддонка года сейчас, ему было ненавистно ранить ее или знать, что чем-то обидел. Плюс то, как он занимался с ней любовью, говорило о чувствах более глубоких, чем просто дружба.

Фрэнки помокла в ванной, дважды поменяла воду, пока кончики пальцев не сморщились, а тянущая боль во всем теле не прошла. Она вышла и насухо вытерлась, ощущаю небольшое напряжение внутри, но с этим ничего сделать не могла. И не уверена была, что хотела что-то делать.

Расстроенная ситауцией с Тайлером, тем не менее, она испытала примитивное удовлетворение в том, как ее тело столь явно прижималось к его. Как и запах, с которым проснулась утром. Его аромат на ее теле. Фрэнки не помнила такого после проведенных с экс-женихом ночей.

Может быть, потому что Тай – оборотень. Или, возможно, потому что любила его и настроена на него больше, чем на кого-нибудь еще.

И тут же ее пронзила мысль и руки перестали вытирать тело. Ошеломленная, несколько секунд она стояла в неверии, думая о том, о чем позабыла позаботиться перед ночью, когда решилась прийти к парню.

Причина, по которой запах, Тая был таким сильным на ней, крылась в том, что занимаясь любовью, они не использовали презервативы. А с последних сексуальных и единственных отношений – не важно, как считал ее глупый ревнивый любимый – закончились два года назад, и с тех пор она не пила таблетки.

Быстро подсчитав кое-что в уме, Фрэнки осознала, что сейчас оптимальное время для беременности.

У нее подкосились ноги и она села на край ванной. Все, что ей сейчас в придачу нужно, это оказаться беременной. Не то, что мысль вынашивать ребенка Тая отталкивала ее, но сейчас она не решила еще, любит его или хочет убить. Не такие двойственные чувств должна она испытывать к отцу своего ребенка.

Фрэнки провела остаток полудня и вечера, разрываясь между надеждой и ужасом от перспективы быть беременной. Она не верила, что Тай оставил ее совсем одну, но потом… если он был так близок к обращению, то, может, не хотел, чтобы она видела это.

Вохзможно, это по-настоящему противно.

От этой мысли ей не стало спокойней.

Фрэнки нашла в кухонном буфете колоду карт и сыграла несколько партий солитера перед тем, как рано лечь спать. Помощь сегодня не прибудет, а она все еще изрядно истощена долгим раундом любовных утех с Таем.

Коричневый волк стоял рядом с хижиной, принюхиваясь. Он чувствовал ее. Хотел увидеть. Внутри не горел свет, но он его и не ждал. Положение луны говорило, что перевалило за полночь.

Волк побегал со стаей, наслаждаясь их компанией, но далеко не отходил от нее. Она его суженая. Его обязанность убедиться, что она в безопасности. И защищена.

Он пробрался к окну спальни, тихо, незаметно, следуя волчьей натуре охотиться. Найдя его, оборотень оперся передними лапами на подоконник, чтобы заглянуть внутрь.

Волчьим зрением отчетливо различил ее, спящую под одеялами. Она прижала к груди подушку, на которой он спал нынешнюю ночь. Ее шелковистые шоколадного цвета волосы разметались по ее собственной подушке.

Тай хотел быть рядом с ней.

Ему это нужно было.

Должен прикоснуться к своей суженой. Впервые в жизни захотел быть внутри здания во время полнолуния. Эта потребность казалась непреодолимой. Он провел когтями по окну.

Фрэнки проснулась от ощущения дезориентации. Где она? За окном спальни не было веток, но что-то скреблось по стеклу. Потом вспомнила, что находилась не дома в своей маленькой квартирке в Биллингсе, а заперта в хижине неизвестно где… в хижине, по близости с которой нет деревьев.

Она взглянула на окно и вскрикнула.

Ужасные, поблескивающие глаза и сияющие белые, острые волчьи зубы на большой голове, ярко освещенной в лунном свете и снегом за окном. В тот же момент, как она осознала, что это за зверь, голова исчезла.

Волк.

Сердце ее застучало очень быстро и Фрэнки постаралась дышать, но легкие не желали подчиняться.

Тай? Мог ли это быть другой волк? Любимый говорил, что вокруг бродит целая стая. Насколько большая стая? От двух до тридцати волков или еще больше?

А может это настоящий волк?

О, Боже… дверь заперта? Фрэнки подумала об этом, но не могла вспомнить. У нее не было причины закрывать ее. К тому же, кто мог войти сюда? С трудом представляла, как какой-нибудь мародер или насильник влезет в хижину в лыжах для глубокого снега.

Раздался скребущий звук во входную дверь, а потом безошибочной звук – дверь открылась.

Она задрожала, не зная, что делать. Если поднимется и попробует захлопнуть дверь в спальню, волк доберется до нее прежде, чем она успеет завершить задуманное? Могла и перебежать в ванную, но снова считала, что не хватит времени. Но не могла просто сидеть здесь и, как дурочка, ждать, пока ее не съедят.

Зимой волки очень голодны.

Захлопнулась дверь, и сердце у нее подскочило к горлу, но затем появилась причина ее волнения. А будет ли дикий волк на самом деле тратить время, чтобы закрыть дверь? Да к тому же, не должен ли он быть здесь и вгрызться ей в горло?

Фу. Мерзость какая. Напомнила себе: не думай об этом много, как будущий ветеринар.

Волк вошел в комнату через дверной проем и остановился там, просто глядя на нее. Шерсть темного цвета, коричневая, как ей показалось, хотя в лунном свете была ярче, словно попала под лучи солнца или сияла маяк.

Она сглотнула.

- Т-Тай?

Волк один раз рыкнул, но не шелохнулся.

- Я с тобой в безопасности?

Он сделал шаг в комнату. О, боже… такой большой. Огромный. Больше, чем любой видимый ею раньше волк.

Зверь двигался царственно, но медленно, словно боялся напугать ее. Волчья голова кивнула и она поняла, что он ответил на ее вопрос.

Она в безопасности.

Фрэнки выпустила воздух, который задержала.

- Можно я включу лампу?

Он снова рыкнул. Она приняла это за «да», и быстро выбралась из кровати. Он не двигался, но его глаза следили за ней. Девушка зажгла лампу и поставила на высокий комод, которая осветила большую часть комнату.

Его шерсть оказалась коричневой, гладкой, но глаза были Тая… синей горечавки. Прекрасные.

Это ее волк… волк из того жаркого летнего дня, когда ей было пятнадцать, и в этих глазах она видела мужчину, которого любила уже тогда.

Глава 7.

Фрэнки облизнула губы.

- Ты великолепен.

Он мягкой поступью шел к ней, пока не уткнулся головой ей в торс. Даже после его заверений, стоять невероятно близко к такому огромному зверю ей было страшно. Будучи подростком, она не боялась его, но тогда она не изучила тщательней волков и их привычки более тщательно. Теперь Фрэнки точно знала, на что один из них – особенно такого размера – способен.

Тайлер прижался носом к ее груди и негромко заскулил.

Эээ, вау.

Она неуверенно протянула руку и погладила его, потом зарылась рукой в его мех на шее. Волк повернул морду и лизнул ее запястье. У нее глаза наполнились слезами. Фрэнки не ведала причину, просто ее нестерпимо тянуло к волку, когда он оказался в доме … к его желанию быть с ней.

Девушка наклонилась и поцеловала его морду. Он лизнул ее лицо теплым и мягким языком. Чем и вызвал у нее улыбку.

- Жаль, что ты не можешь разговаривать в этой ипостаси.

Мне тоже, раздался в ее голове голос, определенно голос Тая. Без сомнения его.

- Тай.

Оборотень посмотрел на суженую. В его глазах читался вопрос.

- Знаю, это покажется сумасшествием, но ты что-то произнес в моей голове?

Ты слышала меня?

- Да, - слезы полились по ее щекам. – Это так странно, но и необычно. Все супруги умеют мысленно разговаривать друг с другом?

Нет.

- Почему я могу слышать тебя?

Потому что ты предназначена мне.

Фрэнки рассмеялась на это.

Здесь жарко.

- А что ты ожидал, надев шубу в комнате?

Из его горле вырвался рокот, похожий на смех.

- Хочешь, открою окно? – Вероятно, инстинкты волка требовали ощущать легкость, бег, а так хоть уменьшит температуру в комнате.

Он снова гавкнул.

Фрэнки отошла и сделала то, что предложила, открыв окно пошире и позволяя ледяному воздуху проникнуть в ее легкие. Стремглав метнулась к двери, закрыла ее и ту, что вела в ванную, чтобы температура в остальной хижине сильно не понизилась. Вернувшись к кровати, Фрэнки дрожала. Она нырнула под одеяла, однако, несмотря на их тепло, ее трясло.

Ты замерзла.

- Немного.

Я могу согреть тебя.

Волк ждал, словно ему требовалось от нее разрешения приблизиться.

- Хорошо, - тихо произнесла она.

Мощным, но грациозным движением он запрыгнул на кровать. Лег рядом с ней.

Прижмись ко мне.

Девушка так и сделала. С наслаждением вдохнула, едва его тепло перебралось к ней.

- Так приятно.

Зверь лизнул ее щеку.

Да.

Лай за окном хижины испугал ее, и Фрэнки снова затрясло от страха и интереса.

Не бойся, суженая моя. Там только родители и Дьюк.

- Они знают о нас?

Я сказал Дьюку. Он должен был рассказать отцу, а тот, без вопроса, расскажет матери.

- Они разозлятся?

Не знаю. Я не умею разговаривать с родителями в ипостаси волка.

- А Дьюк умеет?

Только с отцом.

- Как все запутанно.

Я после объясню тебе все.

Огромная голова серебристого волка появилась в окне. Зверь оперся передними лапами на подоконник.

Она придвинулась к Таю. Страх металлическим привкусом разлился у нее во рту.

Дьюк попросил передать, чтобы ты расслабилась. Он уже поохотился и больше не голоден.

- Большое спасибо. Совсем не смешно.

Волк в окне зарычал ей в ответ. Фрэнки отвернулась и зарылась лицом в мех Тая.

Он просто неисправим. Это рычание ничего не означает.

Она подняла голову и в упор посмотрела на своего будущего деверя.

- Прекращай попытки напугать меня или в следующее полнолуние я выстрелю в тебя из ружья с транквилизатором и пущу на корм червям.

В горле Тая снова что-то странно пророкотало и прежде чем исчезнуть, Дьюк осуждающе пролаял.

- Он так мрачный.

У него есть причина.

- Что сделала Мэриголд?

Я после расскажу. Сначала ответь мне, как ты себя чувствуешь.

- Рядом с тобой мне хорошо и уютно.

Я о том, что мы занимались ночью. Тебе было больно.

Фрэнки покраснела от воспоминания и спрятала лицо в его мех. Ей нравилось ощущать мягкую шерсть на своей коже, поэтому сильнее зарылась в нее носом.

- Мне лучше.

Едва ли не мурлыкающий звук раздался в его груди.

Хорошо. Меньше, чем через четыре часа, сядет луна.

- Тогда вы перекидываетесь в человека?

Да.

- А ты хочешь заняться любовью? – Она была не уверена, готова ли к этому, но не испытывала отвращение к самой идеи, которое было после их разговора.

Очень. На охоте я упустил добычу, потому что продолжал думать об этом… о тебе. Я хотел… мне нужно быть с тобой.

Тайлер так обыденно говорил об убийстве, а, может быть, для него это так и было, предположила Фрэнки. Разве это сильно отличалось от тех мужчин, среди которых она выросла – каждый сезон они отправлялись на охоту и не останавливались, пока не возвращались домой с оленем или лосем?

Ее дядя каждый год уходил с ночевкой с друзьями и приносил домой более одного трофея. Но для волков охота была способом установить и упрочить роли среди собратьев. Это больше, чем развлечение, необходимость, а Тай пропустил самую важную часть – из-за нее.

- Забавно, что ты произнес так, словно для тебя это не просто секс. Не то, что ты контролируешь себя не более, чем возбужденный юнец.

Он зарычал, звук пророкотал по телу огромного волка, и Фрэнки усмехнулась, но любимый не увидел потому, что она продолжала прятать лицо в его шерсти.

Девушка зевнула. Адреналин схлынул, оставляя истощенной. Теперь тот Тай в прошлом. Она чувствовала себя в безопасности, и сейчас ее неудержимо клонило в сон.

Спи. Я останусь с тобой.

- Ты будешь здесь, когда я проснусь?

Да. Дьюк позаботится о грузовике и позже вечером они зайдут за нами.

- Разбудишь меня, чтобы я посмотрела на твое превращение?

Хочешь на это посмотреть?

- Конечно, - Фрэнки откинулась назад, чтобы посмотреть ему в зверино-человеческие глаза. – Ты же действительно не думаешь, что я захочу пропустить такое?

Ничего особенного не увидишь. Это просто происходит.

Она покачала головой.

- Очевидно, твой взгляд и мой на «интересное» не совпадают.

Хорошо. Я разбужу тебя.

- Обещаешь?

Да.

Фрэнки уютно устроилась у него под боком.

- Это ужасно?

Нет.

- Хорошо.

Хочешь увидеть нечто необычное и странное, не так ли?

- Что думаешь? Я ветеринар, как и ты… мы привыкли к противному и мерзкому.

Волк прижался к ней, от этого ей стало по-настоящему хорошо.

- Ты вернулся только для того, чтобы быть со мной?

Да.

- Замечательно.

Ты моя супруга. Мой долг защищать тебя.

Она вновь зевнула, теснее прижимаясь к любимому.

- Прекрати быть такой задницей. Я не понимаю всего, что здесь произошло, но ты мог охранять меня за пределами хижины. И последнюю ночь ты занимался со мной любовью, словно это для тебя что-то значит. Эти факты говорят о твоих чувствах ко мне, даже если ты слишком глуп или упрямый, чтобы увидеть это. Или тот и другой.

Зверь раздраженно прорычал, но его звук потонул в самом жутковатом рычание, которое она когда-либо слышала.

Фрэнки молниеносно села и снова посмотрела в сторону окна. Там увидела другого волка. Он был намного больше Тая, который на его фоне выглядел небольшим. У него такие же, как и у ее любимого, человеческие глаза, но наполнены они были неприязнью, которое она никогда не видела у Тая.

Ее волк спрыгнул с кровати, встал между ней и окном. Зарычал, несомненно предупреждая другого волка. Пришедший зверь рыкнул в ответ и оскалился.

- Что случилось, Тай? – Громко потребовала девушка, потому что встревожилась и не могла взять себя в руки.

Вожак стаи не рад нашему браку.

- Ты сказал, что он его примет. Что у него нет выбора.

Да. Но в словах не было и доли правды, и звенели они от отчаяния.

Кинг злобно зарычал, а она вздрогнула под одеялом.

- Не лги мне, даже в попытке защитить меня. Я имею права знать, что случилось. Он выглядит так, словно хочет вцепиться мне в горло и разорвать его.

Внимание Кинга перекинулось от Тая к ней и волк кивнул. Он исчез из окна. Ее сковал парализующий страх, непонимание чего ждать. Секунду спустя раздался безошибочный звук открытия входной двери, а затем в комнату вошел Кинг. В лунном свете его обнаженное человеческое тело казалось бледным.

Тай снова зарычал, молниеносным движением оказавшись между ними. Напряг мускулы - приготовился к прыжку.

Кинг проигнорировал сына и собственную наготу. Все свое внимание он сосредоточил только на ней.

- Закон стаи гласит, что пока ты не умрешь, мой сын связан с тобой.

- Так вы хотите убить меня? – спросила она, ее затрясло от смысла слов этого большого человека.

- Ты заманила моего сына в ловушку союза, которого он не желал.

Тай издал рык, словно выражал свое несогласие, но Фрэнки не могла сказать этого наверняка.

- Я не знала, - все, что она смогла произнести.

Неожиданно в окно прыгнул еще один волк, приземлившись в паре шагов от Тая, и Фрэнки вскрикнула. Она прикусила кулак, чтобы заглушить очередной крик, когда узнала Дьюка, но узнавание не принесло ей спокойствия. Он здесь, чтобы помочь отцу избавиться от нежелательного осложнения в жизни Тая?

- Он говорил тебе оставить его в покое, - обвинил ее Кинг.

- Так, как он занимался со мной любовью, не будет у него ни с кем, - ответила Фрэнки, зная, что сейчас ее спасет лишь неприкрашенная правда.

Тай не выиграет против них двоих.

- Если ты ее тронешь, я уйду из стаи и никогда не вернусь, - прозвучал женский голос со стороны дверного проема. Здесь мама Тая – и тоже в ипостаси человека.

Кинг резко развернулся к ней.

- Какого черта ты говоришь?

- Я наблюдала, как ты назначил наказание стаи лучшему другу, которого любил как брата, потому что он нарушил закон стаи. Я ненавидела это… Ненавидела тебя после того, что ты сделал, но понимала правосудие. Так мы жили на протяжении тысячелетия. Но то, что ты предлагаешь, не правосудие, а убийство, и тебе придется преодолеть сына и меня, чтобы совершить его.

- Она обманом завлекла его в брак, за что должна расплатиться.

- Он скрыл правду от нее, хотя она любила его. Чего ты ожидал, Кинг? Она нужна ему так же сильно, как я всегда нужна тебе. Они занимались любовью. Как это произошло не важно, как неважен тот факт, что он случился. Они связаны и у тебя нет права отрицать этот брак, потому что он ненавистен тебе.

- Она человек.

- Ты наполовину тоже человек, о чем любишь забывать.

Неожиданно Фрэнки осознала, что сидя на кровати, накрывшись, подпитывает негативное мнение Кинга о себе. Поэтому она поднялась, но Тай не позволил ей приблизиться к Кингу. Девушка посмотрела на любимого. Ее глаза наполнились любовью, только она не знала, примет ли он когда-нибудь ее чувства.

- Я не боюсь твоего отца.

А должна. Мама не преувеличивает. Он убил лучшего друга из-за нарушения закона.

- Ты видел это? – спросила она.

Да.

- Ты слышишь в голове голос моего сына? – поинтересовалась Кэролайн.

Фрэнки посмотрела на нее.

- Да. Он говорил, что иногда между супругами такое происходит.

- Между истинными супругами да, - она развернулась к мужу. – Она может быть уже беременна твоим внуком. Ты не навредишь ей.

Кинг взглянул на Фрэнки.

- Кэролайн верит, что ты любишь Тая.

- Да.

- Я не убью сына за нарушение закона стаи, если ты уйдешь, а он не сможет остаться в одиночестве. Сначала я убью тебя.

Эти слова были призваны напугать, но они ее совсем не испугали.

- Не я последние десять лет бегала от отношений между нами.

Кинг ничего не сказал. Просто развернулся и вышел.

Кэролайн улыбнулась Фрэнки.

- Добро пожаловать в семью. Мы с Роуз с удовольствием займемся свадьбой, и не беспокойся по поводу Кинга. Он смягчится, когда родятся внуки.

Фрэнки не знала, что еще ответить, поэтому произнесла:

- Эм… спасибо.

Затем и Кэролайн тоже ушла.

Девушка повернулась к Дьюку.

- Ты тоже хочешь меня убить?

Он покачал волчьей головой, как ей показалось, что-то сказал брату, потому что Тая утвердительно кивнул ему, а затем исчез через окно.

Она вздрогнула и, не понимая, как любимый оказался там, Тай подталкивал ее в спину в сторону кровати.

Тебе нужно вернуться под одеяла. И хорошенько поспать.

- Не думаю, что после испытанного адреналина получится. Несомненно, у твоей семьи интересный способ поприветствовать нового члена семьи.

Тай издал тот волчий звук, походивший на смех, и поднялся на кровать к ней, прижимаясь к ней как раньше.

Теперь ты в безопасности. Можешь не осознавать этого, но отец действительно одобрил нашу связь.

- Именно это сейчас произошло? – спросила она насмешливо. Ритм ее сердца постепенно начал замедляться, становясь тихим и размеренным.

Да. Дьюк никогда не собирался вредить тебе. Он пришел сюда для того, чтобы, если потребуется, сражаться на моей стороне.

- Он бы сражался с отцом за тебя?

Да.

- Но он не любит меня так, как и Кинг.

Он довольно хорошо относится к тебе.

Фрэнки фыркнула. Тайлер уткнулся носом ей в волосы.

Хватит разговоров. Спи, любимая, если все же хочешь проснуться с заходом луны.

Вспомнив, что он желал сделать, когда снова станет человеком, то подумала, что возможно он прав и ей лучше поспать.

Тай лежал рядом со спящей суженой, смакуя ощущение ее теплого тела рядом с его шерстью, ее запах и дыхание. Она - чистокровный человек, но все же затронула чувства его волка, как не смогла ни одна волчица.

К тому же Фрэнки бросила ему вызов, как не все волчицы его вида отваживались сделать. Назвала его и упрямым и глупым, и он задумался, а не права ли она. Раньше Тай отказывался принимать свои чувства из-за решения не жениться на человеке, то сейчас ему все больше казалось невозможным и дальше прятаться от правды.

Он любил Фрэнки.

Всегда и, если Бог поможет, всегда будет любить. Она больше, чем истинная суженая, хотя это уже само по себе чудо. Фрэнки половинкой его сердца и он никогда не испытал такого бы с Оливией в ипостаси волка. Тай лишь надеялся, что Фрэнки пробудет с ним дольше и не уйдет, как от своего бывшего жениха.

Волк подождал и не будил ее, пока не почувствовал время перекидываться. Любимая, мгновенно встревожившись, проснулась и села, обратившись вся во внимание, как всегда делала во время учебы.

Он ощущал, что изменение накрывает его, и знал, что она увидит. Ничего. Одна минута, в течение которой из волка превратится в человека. Можно было продлить превращение, теперь, после обретения супруги, даже приостановить на каком-то моменте. Но сейчас у него не было времени играть с приобретенным контролем над второй сущностью.

Фрэнки ахнула, когда зверь перекинулся в человека, а после пронзительно и изумленно заверещала, когда ее суженый добрался до нее и потянул ее на себя. Тайлер до боли желал коснуться ее, как делал это всю ночь.

- Как ты себя чувствуешь? – спросил Тай, едва сдерживая примитивные желания.

Она улыбнулась. Глаза ее наполнились теплом, растопившие лед в его груди.

- Так, словно хочу тебя.

Тайлер заботливо распалил ее, прежде чем взял. Так заботливо, что она умоляла его сделать это. Вновь они кончили одновременно. Испытали чудесное ощущение совместного наслаждения, окатившего его мощно и целиком, что у него не появилось желание не отказываться от этого в дальнейшем.

На этот раз Фрэнки позволила ему принять с ней ванну, и, когда вылезли из ванной на когтистых лапах, оба были очень чистыми и удовлетворенными.

Фрэнки жарила хэш из солонины, а он открывал банку персиков на завтрак. Именно в это время она спросила у него:

- Так что же сделала Мэриголд, что Лиа покинула город, а Дьюк люто ненавидит ее?

Ему не хотелось рассказывать любимой о поведении ее кузины, но он обещал.

- Ты же знаешь, оборотни связывают свою жизнь один раз и с одним супругом?

- Ты вчера говорил об этом, но твой отец проговорился, что если супруга умерла, а волк остается в живых, то он снова может жениться.

- Верно, но однажды связав себя узами брака это на всю жизнь.

- Мне известно об этой части.

- И чем ближе превращение, тем сильнее волки контролируют нас.

- Так я и предполагала.

- Первые инстинкты волка – спаривание и произведение потомства.

- Но… вы… конечно, не поддаетесь этому и стараетесь пройти мимо.

- Нет, не поддаемся. Мы понимаем, что решение окончательное, поэтому осторожны в плане принятия решения.

- Ясно.

- Но мы ограничены во времени. Во всяком случае, так у нашего вида.

Вида? О, ух ты… к многому ей придется привыкать.

- Что ты хочешь сказать?

- Если мужчина моего вида не свяжет себя узами брака до тридцати лет, он никогда не сможет контролировать обращение.

- А что женщины?

- У них все немного по-другому. После двадцати спаривание дает волчицам контроль над обращением.

- У них нет ограничения по времени?

- Нет.

- Довольно странно.

Тай пожал плечами.

- Таким бог создал наш вид.

- Окей… вернемся к Дьюку.

- Мэриголд знала обо всем этом и о том, что аромат женщины, у которой идет овуляция, доведет оборотня до сводящего с ума страстного безумия. Потребность спариться станет совсем неуправляемой.

Фрэнки резко развернулась к нему, на лице застыла гримаса ужаса.

- Что ты сказал?

- Все довольно просто. Волки-самцы едва сдерживаются в рамках и стремятся спариться со свободной волчицей, у которой идет овуляция. Его единственная надежда на то, что она скажет нет, но даже тогда это… не всегда спасает. Мы осторожны и пытаемся держаться подальше от таких ситуаций.

- Ты же говоришь про овуляцию у волчиц?

- Или человека.

Она побледнела.

- И Мэриголд…

- Заперлась в комнате с Дьюком, который был на гране превращения, и в особые для девушек дни месяца. Добавь к этому, что она оказалась совершенно нагой.

- Он не связался с ней?

- Нет, но произошло все это очень близко к превращению, и, когда Лия вошла к нему, его рука находилась между ног твоей кузины.

- О, Боже. Не удивительно, что она убежала!

- Она не так поняла.

- Лия знала, что он оборотень?

- Да, но не думаю, что знала о другом.

- О полностью подавляющем желание спариться с простой волчицей, у которая овуляция?

- Верно.

- Бедная Лиа.

- Бедный Дьюк. Он выпроводил Мэриголд, но было слишком поздно исправлять ситуацию с Лией. А через несколько месяцев ему исполнится тридцать.

- Если Лиа не вернется… тогда он не будет связан ни с кем?

- Да.

- Значит, чем скорее он вернет ее, тем скорее сможет контролировать превращение?

- Да.

- Он действительно любит ее.

- Думаю, что да, хотя сейчас говорит, что не может быть с ней.

Фрэнки отвернулась к печи, плечи сковало напряжение. Выходки Мэриголд сильно расстроили ее. Предательское шмыганье носом подсказало Таю, что она плачет, и в одно мгновение он пересек комнату.

Он выключил печь и развернул ее к себе.

- Что случилось? Все из-за того, что натворила Мэриголд?

Фрэнки покачала головой, на лице застыла маска несчастья.

- Из-за того, что наделала я, - произнесла она полным боли голосом.

- Что ты наделала?

- Я изнасиловала тебя… или что-то в этом роде.

- Что?

- У меня была овуляция… течка. Я ветеринар. Знаю, как влияет течка волчицы в течке на самца ее вида. Ты был близок к обращению… волчьи инстинкты взяли над тобой вверх. Ты говорил мне уйти, но я не послушалась. Думала, что это потому что ты хотел меня, несмотря на свои слова, но теперь знаю правду. Тоже самое, что если бы я приставила ружье тебе к голове и заставила заняться со мной сексом, - она вырвалась из его рук и забежала в ванную, захлопнув и заперев за собой дверь.

Тайлер метнулся за ней, не понимая, как работает женский мозг. Заколотил в дверь.

- Фрэнки, открой.

Его любимая не ответила, но он расслышал ее всхлипы, переходящие в икоту.

- Мы должны поговорить, Малышка. Ты неправильно поняла меня.

Ответом на его слова был горестный всхлип.

Проклятье. Дал он такого маху. Да, мастер в этом. Ему нужно к своей суженой. Не мог он стоять здесь и слушать ее слезы.

- Отойди от двери, малышка Бит.

Благодаря своему сверхслух понял, что с той стороны никто не шелохнулся, однако затем раздался звук удара и скольжения. Она села на пол, облокотившись на дверь.

И что ему делать? Не мог Тайлер выбить дверь там, где она сидела. Однако вспомнил о другой двери. Ванную можно попасть из спальни и жилой зоны. Он тихо вернулся в спальню и приблизился к двери. Подергал ручку, но та оказалась тоже закрыта.

- Ты до сих пор у двери, Фрэнки?

Она не ответила, но Тай прижался ухом к дереву и не расслышал с другой стороны сердцебиения. Пнул, одним быстрым ударом выбил ручку - и дверь распахнулась вовнутрь. Любимая сидела на полу, сжалась в комочек и плакала навзрыд, словно ей разбили сердце. Возможно, так и было, и все по его вине.

Тайлер присел рядом с ней на полу, притянул к себе на колени, не обращая внимания на ее протесты.

- Давай поговорим напрямую: ты не насиловала меня.

- Именно это и сделала! Не удивительно, что твой отец зол на меня. Он во всем прав. Я заслужила выйти замуж за человека, который не любит меня. Насильники должны быть в тюрьму. Или пожизненно сосланы на шахты.

- Брак со мной не тюрьма, - прорычал Тайлер оскорбленный.

- Нет, но так будет для тебя, разве нет? У тебя не оказалось выбора, - снова начала рыдать Фрэнки.

- Ты не насиловала меня, черт возьми.

- А как это называется? – потребовала она между всхлипываниями. – Ты рассказал мне, что оборотень не контролирует себя рядом с волчицей, у которой течка.

- Я сказал, что желание спариться почти неконтролируемо.

- Но ты действительно рассердился на меня вчера, и сейчас я поняла почему. Это из-за меня! Все по-настоящему. О, Боже… я просто думала, ты увиливаешь от ответственности. Ты никогда так не поступал за все то время, что я тебя знаю.

- Нет. Малыш… прости. Я злился и наговорил чепухи, который не должен был говорить, потому что веду себя глупо и упрямо, когда зол.

Фрэнки схватила его за плечо и попыталась встряхнуть.

- Ты никогда не лгал мне. Не начинай сейчас.

- Я не лгу, - Тайлер забыл обо всем, кроме беспричинно корившей себя Фрэнки. – Вспомни, я сказал тебе, что Дьюк не связался с Мэригол. У нее была овуляция, когда выбежала Лиа, но он ушел. То есть я мог уйти от тебя… если бы действительно захотел.

- Нет. Я не дала тебе шанса.

Он обязан рассказать ей про Оливию и надеялся, что это поможет, а не ранит сильнее.

- У Оливии тоже была овуляция.

Фрэнки подняла голову и посмотрела на него своими глазами цвета серой дождевой воды.

- Да?

- Да, но я не хотел спариваться с ней.

- Нет? Не верю тебе. Ты сказал, что хотел жениться на ней.

- Мне казалось, мы согласились, что я не лгу.

- Тогда ты действительно не хотел связывать свою жизнь со мной. Ты так сказал.

- Тогда я лгал не тебе, а себе.

Она покачала головой.

- Оливия…

- Очередной момент моего идиотизма. На самом деле, я никогда не ухаживал за ней, но планировал спариться с ней в волчьей сущности. У нее была течка, и я знал это. Как и Оливия. Она бы нашла суженого, если побежала со стаей, потому что ничего с собой не могла поделать, а я планировал быть тем суженым, которого она найдет. Но когда мы увидели ее на ранчо, единственной девушкой, которую я хотел, это была ты.

- Ты собирался использовать природные инстинкты против нее?

- У нее был шанс.

- Но ты только сказал…

- Даже в волчьей ипостаси, мы сохраняем человечность. Если она действительно хотела избежать, то у нее получилось бы. Что в действительности она и сделала.

- Поэтому она настойчиво убегала в город.

- Да, потому что собиралась побегать в одиночке.

- Это безопасно?

- Зависит от того, где она бегала. Конечно же, она выбрала наименее опасную дорогу, но сейчас речь не об этом. А важно то, что я занимался любовью с тобой, потому что хотел тебя. И ты моя суженая, потому что так должно быть.

- Если это так, тогда почему ты так сопротивлялся женитьбе на человеке? Почему разозлился этим утром, когда рассказывал мне, что мы должны быть вместе навечно?

Он разъяснил про закон стаи и про то, как наблюдал за тем, как Кинг перегрыз горло близкому человеку, которого Тайлер считал дядей.

- Это должно быть ужасно.

- Да, поэтому я решил никогда не рисковать и не попадать в такую ситуацию. Кинг хотел преподать жизненный урок мне и Дьюку, и это сработало.

- Даже слишком. И ты предположил, что, если мы будем жить вместе, я однажды уйду? Нелепость!

- Риск существовал, - Тайлер видел разрыв многих человеческих отношений, где обе половинки твердили, что любят друг друга больше жизни.

В средней школе Тай наблюдал, как одна пара после очередного секса сказала, что любят друг друга, а после разругались и стали встречаться с другими. К тому времени, когда он учился в университете, полностью убедился, что связь между людьми очень непрочная. Повзрослев, видел более прочные отношения, но мнение уже сформировалось.

Фрэнки уставилась на него, словно он сошел с ума.

- Я больше десяти лет любила тебя. Ты реально думаешь, что когда-нибудь это закончится? Если бы я могла переболеть тобой, то уже это сделала. Верь мне.

Он не хотел слушать от нее эти слова и крепче сжал ее.

- Ты обручилась с другим мужчиной.

- После того, как ты сказал мне, что мы никогда больше не будем друзьями. Я пыталась полюбить его…

- Ты занималась с ним сексом.

- Именно это на самом деле тревожит тебя?

- Черт возьми, да.

Она ударила ему в грудь, сильно, в отличие днем ранее.

- Это исключительно твоя чертова вина.

Какого черта. Не он пихнул ее в кровать другого мужчины.

- Как ты представляешь себе это?

- Я сказала тебе. Обручилась с другим человеком в надежде разлюбить тебя. Полюбила его по той же причине. Это не честно по отношению к нему. Ранило меня, но ты можешь сделать шаг, если это тревожит тебя, потому что ты не должен был отказывать мне в первый раз. Ты тогда любил меня, ведь так? Но оказался слишком упрям, чтобы признаться в этом.

Теперь не имело смысла отрицать то, что тогда он был слеп.

- Да.

Фрэнки застыла, ее серые глаза расширились от ранимости.

- Скажи это снова.

- Я любил тебя тогда. Люблю сейчас. И буду любить завтра и в последующие дни, - удивительно легко было произносить слова, и он наконец-то осознал, что должен был сказать их еще давно.

Спас бы обоих от сердечной боли.

Она снова заплакать, но крепко обнимала его и целовала.

- Я тоже люблю тебя. Очень. Тай, мне казалось, что умру, если отпущу тебя.

- Ты никогда снова не уйдешь от меня, и можешь быть чертовски уверена, что я никогда не уйду от тебя.

- Из-за закона стаи? – спросила она, удивляя его сомнением.

- Потому что я скорее встречусь с правосудием стаи, чем буду жить без тебя. Я люблю тебя, - сделал акцент на последнее предложение Тай.

Фрэнки улыбнулась – словно солнце вышло после дождя.

- Я тоже люблю тебя. Очень, Тай, очень.

Наконец-то он поверил ей.

- Я был дураком.

- Но не теперь.

- Да, не теперь, - и всю жизнь будет доказывать ей это.

За этим и застал их Дьюк, когда приехал за ними в хижину на следующий день. Он отвез их на ранчо, верно предположив, что Тай не позволит Фрэнки снова спать где-нибудь еще, кроме его берлоги.

Они запланировали свадьбу на Рождество, и Фрэнки заявила, что намеревалась убедиться, что Лиа окажется в списке гостей. Тайлер ничего не сказал Дьюку, так как брат мог ухудшить ситуацию, а не помириться с суженой своего сердца.

Тай никогда не был счастливее и дивился, как мог быть таким упрямым, отвергая свое счастье. Не верил, что мог отпустить Фрэнки шесть лет, но никогда больше не отпустит ее снова.

Она его, а он ее.

Как он ей говорил… оборотни связываются на всю жизнь и, когда это происходило с людьми, как его жена, было тоже самое.

Он самый счастливый волк.

Конец.