Глава 6 Грэм

У меня было отвратительное настроение все утро. Если подумать, то мой гнев начал пробиваться на поверхность где-то накануне вечером. Как раз в то время, когда женщина с телом дьяволицы и лицом ангела сообщила мне, что она предпочитает продолжить свидание с каким-то придурком, который привез ее на похороны, чем позволить мне забрать ее.

Если бы этим утром у меня не было ранней встречи, я бы сел в обычный поезд и сказал ей, кто я такой на самом деле. Снова уставившись на фото ее роскошных сисек в моем айфоне, я понял, кто я такой на самом деле… В последнее время я превратился в преследователя. И это разозлило меня еще сильнее. «Черт с ней и с ее свиданием».

– Ребекка! – произнес я, нажав на кнопку интеркома, и стал ждать ответа секретарши.

Тишина.

– Ребекка! – В этот раз я прорычал ее имя так громко, что интерком не понадобился. Должно быть, меня услышал весь долбаный офис.

Опять ничего.

Швырнув папку на стол, я вылетел из кабинета. За столом моей секретарши сидела рыжеволосая девушка.

– Вы кто?

– Я Линн, ваш секретарь последние два дня. – Она нахмурилась, как будто мне следовало знать, о чем она говорит.

– А что случилось с Ребеккой?

– Я не знаю, мистер Морган. Хотите, чтобы я выяснила?

– Нет. Я бы хотел, чтобы вы принесли мне ленч. Индейка на слегка поджаренном цельнозерновом хлебе с одним кусочком швейцарского сыра «Альпийское кружево». Не с двумя кусочками. С одним. Кофе. Черный.

– ОК.

– Секретарь в приемной выдает деньги на мелкие расходы. Обратитесь к ней.

Она улыбнулась мне, но не двинулась с места.

– И чего вы ждете? Идите.

– О! Вы хотите, чтобы я пошла сейчас?

Я недовольно буркнул что-то в ответ и вернулся в свой кабинет.

Вскоре после полудня мой айфон завибрировал, и на экране появилось новое изображение ног Сорайи. Раньше она никогда сама не начинала наш обмен сообщениями.

«Будь я проклят».

Эта женщина меня доконает. Я должен уговорить ее согласиться встретиться со мной.

Грэм: Покажи мне больше.

Сорайя: Ты больше ничего не получишь.

Грэм: Ты меня дразнишь. Раздвинь их для меня.

Сорайя: Ни за что.

Грэм: Ты вдруг стала стыдливой?

Сорайя: У меня свои границы, и показать тебе то, что у меня между ног, было бы серьезным их нарушением.

Грэм: Определенно нет границ для того, насколько серьезно это бы подействовало на меня. Честно говоря, от одной только мысли об этом у меня встает.

Сорайя: Извращенец. Разве ты не на работе?

Грэм: Ты знаешь, что я на работе. Тогда зачем ты отправила мне фото твоих ног? Ты пытаешься завести меня.

Сорайя: Для этого мало надо.

Грэм: Ты не покажешь мне твою «киску». По крайней мере, позволь мне услышать твой голос.

Сорайя: Ты уже слышал мой голос.

Грэм: Точно. Но ты была настроена воинственно. Я хочу услышать, как он звучит, когда ты влажная и возбужденная.

Сорайя: А как ты узнаешь, что я влажная и возбужденная?

Грэм: Я могу просто почувствовать это.

Сорайя: В самом деле?

Грэм: Ага.

Мой телефон завибрировал. «Сорайя».

Мой голос был намеренно низким и соблазнительным.

– Привет, детка.

– Не называй меня деткой.

От одного звука ее голоса мое тело зазвенело от возбуждения.

– Я хочу тебя увидеть. – Это прозвучало натянуто. – Мне нужно знать, как ты выглядишь.

«Боже, мне нужно дотронуться до тебя».

– Не думаю, что это хорошая мысль.

– Почему нет?

– Думаю, мы друг другу не подходим. Я не твой тип.

Подняв бровь, я спросил:

– И какой же тип мой?

– Не знаю… Богатая противная снобка? Женщина, выгодно оттеняющая твой дорогой костюм.

Я искренне рассмеялся.

– Думаешь, я самодовольный мудак?

– Да. Ты напыщенный и думаешь, что можешь топтать других людей.

– Что ж, в данный момент мне хочется «топтать» только тебя, Сорайя. Быть на тебе.

– Как тебе удалось стать таким ублюдком, а?

– Почему мы все такие, какие есть? Мы такими не рождаемся. Мы этому учимся.

– То есть быть мерзавцем – это искусство, которое ты освоил?

– Я мерзавец, потому что… – Я замялся. – Потому что я не хочу иметь дело с тем дерьмом, которое неизбежно происходит, стоит мне только убрать защиту.

– Что заставило тебя окружить себя защитой?

– Зачем все эти серьезные вопросы, Сорайя? Я не открываюсь перед женщинами, которых я даже не трахал.

– Если я позволю тебе меня трахнуть, то ты расскажешь мне все твои секреты?

Мой член зашевелился при одной только мысли о сексе с ней.

– Я расскажу тебе все, что ты, черт подери, хочешь услышать, если на кону прямо сейчас стоит секс с тобой.

– Вот именно! Вот об этом я и говорю!

Хотя мы вроде как ссорились, я чувствовал юмор в ее голосе. Я каким-то образом чувствовал, что она улыбается вместе со мной и наслаждается нашей легкой перепалкой.

Откашлявшись, я сказал:

– Ладно… Давай поговорим о тебе. Как тебе удалось стать такой ужасной маленькой проказницей?

– Я всегда такой была.

Я хмыкнул про себя. Почему-то я в это поверил. Она казалась от природы смелой, это не было шоу. Такой она и была на самом деле.

– Чем ты зарабатываешь на жизнь, Сорайя?

– А чем, по-твоему, я занимаюсь?

– Это вопрос с подвохом. – Я поскреб подбородок и положил ноги на стол. – Основываясь на той малости, которую я о тебе знаю… учитывая потрясающие сиськи и ноги… я бы сказал, что ты танцовщица гоу-гоу в каком-нибудь темном, прокуренном клубе.

– Насчет темного и прокуренного помещения ты попал в точку. Мой офис ужасен, а мой босс любит тайком подымить.

– Хорошо, что он не хватает тебя за задницу.

«Иисусе. Сбавь обороты, пока она не решила, что ты ревнивый псих».

– Мой босс не он, а она… И дымит она за закрытой дверью своего кабинета. Я работаю на автора колонки советов. Так себе работенка, еле-еле хватает на оплату счетов.

– По-моему, звучит интригующе. Что это за колонка?

– Не уверена, что мне следует сказать тебе об этом. Ты можешь начать преследовать меня на работе.

– Разве ты не видишь в этом иронию судьбы? Или ты уже забыла, как меня познакомили с тобой?

– Это колонка «Спроси Иду».

– У меня такое ощущение, что мне знакомо это имя.

– Она этим занимается многие годы.

«Все верно. Мама ее читала».

– Моя мама обычно читала эту колонку. Чем ты там занимаешься?

– Я разбираю письма и отвечаю на некоторые вопросы, которые приходят на сайт. А еще я помогаю Иде.

Я рассмеялся.

– То есть ты даешь советы людям?

– И почему в это так трудно поверить?

– Мне нужен совет.

– ОК…

– Что мне сделать, чтобы ты согласилась встретиться со мной?

– Поверь мне, иногда лучше не раскрывать тайну. Я не думаю, что из нашего общения выйдет что-нибудь хорошее.

– Почему это?

– Ты бы использовал меня исключительно ради секса.

Мне пришлось подумать над тем, права она или нет. Сексуальное влечение зашкаливало. Но в глубине души я знал, что эта связь с ней намного больше, чем просто секс. Я просто не мог разобраться, откуда появилось это ощущение или что оно значит. Сорайя зажгла во мне некий огонь, который я не мог погасить. Добиться того, чтобы обнаженная Сорайя лежала подо мной, было целью, но это было не все. Мне нужно было это понять.

– Не хочу показаться мудаком, но я могу получить практически любую задницу. Дело не в этом.

– Тогда в чем же дело?

– Я точно не знаю, – честно признался я. – Но я хочу это выяснить.

Сорайя помолчала несколько секунд, потом как будто отдалилась.

– Думаю, мне пора идти.

– Я что-то не то сказал?

– Мне просто нужно идти.

– Ладно. Когда мы снова поговорим?

– Не знаю.

А потом она просто повесила трубку.

Сорайя Венедетта, черт ее дери, повесила трубку. Меня охватило желание разыскать ее.

«Угомони свой член, Грэм».

У меня заурчало в животе, и я сообразил, что некомпетентная Линн так и не вернулась с сэндвичем и кофе для меня.

Подойдя к столу секретаря в приемной, я спросил:

– Где, черт возьми, моя секретарша? Она должна была вернуться с моим ленчем.

– Боюсь, она сообщила в агентство, что не вернется сюда.

«Ну, супер!»

У меня болела голова от отсутствия кофеина. Я вернулся в кабинет, схватил пиджак и направился в продуктовый магазин по соседству.

Когда я сел за столик и открыл ноутбук, мне в голову пришла блестящая мысль. Я зашел на сайт «Спроси Иду» и решил задать вопрос в надежде, что его прочтет Сорайя. Я начал печатать.

Дорогая Ида!

Есть женщина, которую мне не удается выбросить из головы. Она прислала мне фото своих сисек, ног и задницы, но не позволяет встретиться с ней лично. Единственная причина этого, которая приходит мне на ум, – это то, что она уродлива и боится показать мне свое лицо. Как мне добиться того, чтобы она согласилась встретиться со мной и поняла, что не все мужчины настолько поверхностные, как она, судя по всему, думает?

– Высокомерный костюм, Манхэттен

Смеясь про себя, я закрыл ноутбук и доел сэндвич с копченой говядиной на ржаном хлебе. Эта женщина сумела пробудить у меня зверский аппетит. Я сделал несколько деловых звонков, проверил, как дела у Мими в доме для престарелых, а потом снова открыл ноутбук. В папке «Входящие» было письмо от «Спроси Иду».

Дорогой Высокомерный костюм!

Вполне вероятно, что ты пришел к неправильному выводу. Нет никаких причин предполагать, что эта женщина уродлива. Возможно, она просто не настолько увлечена тобой. Может быть, и тебе захочется посмотреть в зеркало и поразмышлять о том, что уродливая личность отпугивает намного больше, чем отпугивает уродливое лицо.

Закинув голову назад от хохота, я восхитился умом этой женщины… Этот ее рот… Я не мог дождаться, когда трахну его. Она была не только веселой, честной, красивой и сексуальной. В отличие от всех тех женщин, с которыми я был, в ней было что-то уязвимое, она чего-то недоговаривала. Мне захотелось больше узнать о том, почему она меня боится. Подобное любопытство было мне совершенно не свойственно. И хотя мне было от этого не по себе, моя потребность узнать ее преобладала над всем остальным.

* * *

Сидеть наискосок от нее и не пялиться было действительно искусством. Почти как чревовещатель, который говорит нутром, не шевеля губами, мне нужно было разглядывать ее так, чтобы она этого не заметила.

Именно этим утром мне было особенно сложно смотреть на нее незаметно. И не только потому, что Со-райя выглядела чертовски сексуально, но и потому, что она была не одна. Рядом с ней сидел мужчина с большим количеством татуировок, который выглядел больше в ее вкусе, чем я. Они разговаривали и смеялись, и мне захотелось свернуть его тощую шею.

У меня забурлила кровь, когда он наклонился и поцеловал ее. Я не понял, это был поцелуй в щеку или в губы, потому что смотреть на них я мог только украдкой. Потом мужчина встал и вышел из поезда, оставив Сорайю сидеть.

Ревность, которую мне удавалось сдерживать, ослепила меня. Ослепила настолько, что я даже не думал, когда напечатал следующее сообщение.

Кто он такой, черт побери?

Она, казалось, застыла, а потом медленно повернула голову и посмотрела на меня. Ее светлая кожа стала практически белой. Сорайя вздернула подбородок и мгновенно встретилась со мной взглядом. Она знала, что это я.

«Она всегда знала, что мы ездим в одном и том же поезде».

Я еще немного подумал об этом. Ее глаза встретились с моими без малейшего колебания, как будто она знала, куда смотреть.

«Все это время она делала вид, будто не знает, кто я такой».

Должно быть, она видела мое фото онлайн. Я не мог представить, как еще она могла узнать, что это я, но это уже не имело никакого значения. Значение имело лишь то, что теперь я оказался лицом к лицу с женщиной, которая проникла в мой мозг, в мое тело и душу в ту самую секунду, когда она открыла свой большой рот и заговорила со мной по интеркому.

Моя остановка была следующей, но я не собирался выходить. Честно говоря, меня увлек этот неистовый поединок взглядов. До меня дошло, что и она осознает тот факт, что и я знал, как она выглядит.

Сорайя внезапно встала. Должно быть, ее остановка была следующей. Я пошел за ней и остановился у выхода у нее за спиной. Она смотрела на мое отражение в стекле дверей. Мои губы скривились в самоуверенной улыбке. Я был кем-то вроде Чеширского кота, который наконец поймал мышку. В ее глазах промелькнуло удивление.

Когда двери открылись, я вышел следом за ней и в молчании пошел рядом. Мы оба двигались очень медленно, не зная наверняка, куда идти или что делать. Когда толпа людей исчезла на эскалаторе на второй этаж, мы остались практически в одиночестве на платформе метро. Я внезапно схватил ее за запястье, заставляя повернуться и посмотреть на меня.

Грудь Сорайи вздымалась, и я чувствовал, как дрожит ее тело. Мое собственное сердце неслось вскачь. Узнать, что я оказывал на нее такое действие, было удивительным и возбуждающим. Таким чертовски возбуждающим.

Аромат ее бледной кожи особенно возбуждал меня и в сочетании с теплом ее тела, оказавшегося так близко к моему, привел меня в невероятное возбуждение. Я был словно подросток, готовый кончить в брюки костюма за три тысячи долларов.

Когда я медленно двинулся к ней, она отступила назад, к большой бетонной колонне. Я прижал ее к ней, взял лицо Сорайи в ладони и прижался губами к ее рту. Она открылась мне навстречу, когда мой жадный язык рванулся к ее языку. Весь мир вокруг меня исчез. Звук капитуляции, который она издала, заставил меня поцеловать ее глубже. Теплые пышные груди Сорайи были словно электрическое одеяло на моей груди. От холода металлического шарика в ее языке, прикасавшегося к моему жаркому языку, я почувствовал что-то вроде спазмов по всему телу. Если бы мы не были на людях, я бы точно не смог остановиться на поцелуях. Мне отчаянно хотелось овладеть ею прямо на платформе.

Сорайя оттолкнула меня и откашлялась.

– Как ты узнал, что это я?

Большим пальцем я нежно провел по ее нижней губе.

– Я отвечу на это только после того, как ты скажешь мне, что это за парень целовал тебя.

– Это не был поцелуй. Он чмокнул меня в щеку. Это мой друг, Тиг. Мы встретились за ранним завтраком сегодня утром.

– Друг, значит?

– Он прочно женат. Его жена тоже мой друг.

– Так что, между вами ничего нет?

– Нет, но даже если бы что-то и было… – Сорайя вытерла рот, который, видимо, еще болел после моей атаки. – Так скажи мне, откуда ты узнал, что это я.

– По перышку на твоей ноге, гений. Твоя ступня была на фото ног, которое ты мне отправила. Я использовал эту татуировку, чтобы вычислить тебя. Я несколько дней наблюдал за тобой. Судя по всему, ты занималась тем же самым.

Она не стала отрицать, что все время знала, кто я.

Я придвинул губы к ее губам.

– Тебе понравилось то, что ты увидела? Поэтому ты продолжала отправлять мне сообщения? Когда я впервые понял, что это ты, я не мог поверить, что ты настолько красива.

– То есть все эти разговоры о том, что ты думаешь, будто я уродина…

– Были враньем. Меня невероятно тянет к тебе, Со-райя. И сейчас твое тело говорит мне, что ты чувствуешь то же самое ко мне.

– То, что ты красив, не имеет значения. Ты опасный человек.

– Ты понятия не имеешь, насколько я опасен, когда я чего-нибудь хочу. Я ни перед чем не остановлюсь, чтобы получить желаемое. И в настоящий момент я ничего не желаю настолько отчаянно, как тебя. Но если ты можешь честно мне сказать, что я тебя не интересую, я уйду, и ты больше никогда обо мне не услышишь. И если то, что ты сейчас дрожишь всем телом, хоть о чем-то говорит, то ты чувствуешь то же самое, что и я.

– Я не хочу испытывать такие чувства к такому парню, как ты.

Это был полный облом. За какого человека, черт подери, она меня принимает? Пусть я временами и обращался с людьми как с дерьмом, но я же не был преступником, ради всего святого.

– Позволь мне сказать тебе кое-что, Сорайя. Допустим, я не самый милый парень на планете или даже не лучшая пара для тебя. Честно сказать, я знаю, что я тебе не подхожу. Но ты не можешь отрицать то, что происходит между нами. Это может закончиться только одним.

– И чем же это?

– Я зароюсь глубоко в тебя.

– Этого не может произойти.

– Каждую чертову ночь мне снится, как этот шарик в твоем языке двигается вокруг моего члена. Я могу думать только о тебе. Честно говоря, я мог думать только о тебе еще до того, как я увидел твое потрясающее лицо. Но когда я его увидел, я пропал. – Я погладил ее по щеке. – Просто проведи со мной время.

– Если бы я сказала тебе, что не хочу спать с тобой, ты бы все равно захотел со мной встретиться?

Закрыв на мгновение глаза, я открыл их и сказал:

– Я бы отнесся к твоим словам с уважением.

– Мне слишком часто причиняли боль. Я дала себе клятву, что не буду принадлежать никому, если не буду уверена в намерениях мужчины. Так что если ты хочешь быть со мной, то никакого секса. Хочешь поговорить со мной? Отлично. Хочешь узнать меня? Отлично.

Но на этом все заканчивается. Ты действительно этого хочешь?

– Я хочу всего, но готов довольствоваться тем, что ты мне дашь… пока.

– И когда же мы встретимся?

– Сегодня вечером. Я заеду за тобой, и у нас будет настоящее свидание, в котором не будет места чужому разлагающемуся телу в соседней комнате.

– Ты такой романтик.

– Я согласен на отношения без секса, но запомни мои слова. Когда придет время, не я буду просить об этом.

* * *

Остаток дня перспектива увидеть ее вечером не давала мне покоя. Чтобы скрасить мучительное ожидание, я решил написать в «Спроси Иду».

Дорогая Ида!

Я встречаюсь с женщиной, которая ясно дала мне понять, что она не хочет заниматься со мной сексом. Дело в том, что она не представляет, от чего отказывается. Я думаю, что могу заставить ее передумать, верно?

– Высокомерный костюм, Манхэттен

Спустя примерно час ответ появился в моей папке «Входящие».

Дорогой Высокомерный костюм!

У меня такое чувство, что ты только предполагаешь, будто всем женщинам хочется раздвинуть перед тобой ноги. Полагаю, у этой женщины есть причина, по которой она считает, что секс с тобой нанесет ущерб ее благополучию. Может быть, стоит попытаться узнать ее, помочь ей поверить тебе. Докажи, что ты вкладываешься в отношения. А пока ТЕБЕ следует вложиться в холодный душ. Судя по всему, он тебе необходим.

Загрузка...