Возрожденная душа

Он съехал на обочину.

Калла напряглась в своём кресле.

— Что ты делаешь?

Он заглушил двигатель и повернулся к ней, схватив её лицо в свои ладони и прижав её губы к своим. Она немедленно сдалась, и в темноте туннеля его руки блуждали по её телу. Мягкая кожа и её цитрусовый запах сказали ему остыть к чертям, что она всё ещё сидела здесь и была рядом с ним.

Его тело так просто не сдавалось.

— Боги, я так… изголодался сейчас, Калла. Я не знаю, что со мной не так. Твоя кожа. Твой запах. — Он резко вдохнул. — Это всё, о чём я могу думать. — Её волосы запутались в его кулаке, когда он целовал её шею. — Этот ублюдок мог забрать всё это за долю секунды.

Она выдохнула.

— Это тебя обеспокоило?

Он уткнулся лицом в её горло и вздохнул. Было так приятно прикасаться к ней, знать, что она в безопасности.

— Я всё ещё хочу разорвать того ублюдка. — Его рука опустилась на её грудь, и сквозь тонкую ткань её футболки под кончиками его пальцев проступили её торчащие соски.

Стой.

Безмолвное общение её тела заставило его отчаянно нуждаться в ещё одном прикосновении. Одно прикосновение её пальцев, и понадобился бы долбанный лайнер, чтобы помешать ему отыметь её прямо в машине.

Он отстранился, и её внимание упало на его низ, где его каменный стояк чуть не достиг пика в его штанах.

Никогда в жизни он не был так возбуждён из-за женщины.

Каждое нервное окончание в его теле ожило, выбрасывая искры, пока он ожидал кульминации. Её взгляд встретился с его.

***

То, что она приняла за боль и желание, отразилось в нахмуренных бровях Логана и его глубоких вдохах.

Она почувствовала настойчивость, пронизывающую его поцелуй, как будто он надеялся поглотить её целиком. Напряженность его мускулов и поспешность его движений сказали ей, что он был так же потрясён произошедшим.

Из-за затяжной дрожи её собственные мускулы всё ещё были жёсткими, как доски, но ужас от встречи с сангами каким-то образом казался таким далёким. Осознание размера Логана, силы его тела под кончиками её пальцев привело её к осознанию того, что она была в такой же безопасности, как и всегда рядом с ним.

Что-то изменилось в нём. Она заметила это в тот момент, когда они вошли в клуб, — раздражительность, которую она не могла понять до этого момента. Мистеру «нужно-было-оставить-тебя-волкам» вдруг захотелось защитить её.

Она забралась к нему на колени, неловко просунув ноги в небольшое пространство по обе стороны от него. Логан поправил спинку сиденья, положив руку ей на бедро.

— Почему ты не позволил ему забрать меня? Я могла бы навсегда избавить тебя от себя. — Смелый вопрос, но ей нужно было услышать, что он на это скажет.

Казалось, он прикусил внутреннюю часть рта, глядя на неё снизу вверх.

— Я просто не мог. Каждую минуту, проведённую с тобой, я хочу большего. — Через мгновение она наклонилась вперёд и коснулась его губ своими. Странно, соблазнение никогда не было её коньком, но его поцелуй заставил её бёдра двигаться так, как никогда раньше.

Резкий выдох попал на её щеку, прежде чем его язык не завладел её ртом, и его глаза закрылись. Во рту завибрировало рычание. Словно тающая карамель на её языке, его вкус был таким сладким, а губы твёрдыми, но гладкими.

— Мне нужны твои руки, Калла, — прохрипел он. — Я скоро лопну. Дерьмо, я слишком напряжён сейчас.

Он расстегнул рубашку, позволяя лучше рассмотреть свою голую грудь под ней. Тёмные татуировки кровоточили в глубоких бороздах его затвердевших мышц. Тело бойца. Брызги крови высохли, красный контраст с крошечными белыми линиями на его обнажённом животе, которые привлекли её внимание — линии, которые она раньше не замечала, как шрамы, портящие его безупречную кожу.

Слова промелькнули в голове Каллы, как знак… или предупреждение.

Мужчина. Мощный. Обнаженный. Опасный.

Она прижала ладонь к его груди, и его поврежденная, но мягкая кожа прошла под её кончиками пальцев — такая жесткая, как железо, завёрнутое в бархат.

Он откинул голову назад и закрыл глаза.

— Красиво, — пробормотала она, очарованная выступами его мускулов, куда опускались кончики её пальцев.

Он протянул руку, схватил её затылок и втянул в свой поцелуй, в то время как его другая рука всё еще сжимала её бедро. Его большой палец потер её затылок, в то же время он сильнее сжал её, прижимая свои губы к её губам.

В библиотеке он целовал её точно так же, руки исследуют моё тело. Захватывающий своё. Страстный.

Его дыхание сбилось, и Калле пришло в голову, что во всех своих ласках она обошла только выступ на его штанах, между его бедрами. Её рука скользнула туда. Иисусе. Огромная эрекция достигла его живота.

Она мельком увидела его глаза, умоляющие, но без приказа, который она видела в своих тошнотворных встречах с Уэйдом.

Что-то в Логане вызывало у неё желание прикоснуться к нему. Несмотря на всю свирепость и силу, которыми обладал мужчина, он, казалось, не хотел нарушать её границы.

Когда странное чувство контроля охватило её, любопытство заставило её руки скользнуть ниже.

***

Логан откинул голову назад и впился пальцами в кожаное сиденье, пока не почувствовал, как под его руками лопаются швы. Ох, чёрт.

Ничто не могло подготовить его к огню, вспыхнувшему под его кожей в тот момент, когда её руки прикоснулись к нему. Он должен был знать, что это будет приятно. Чертовски приятно.

Её любопытные ласки вдоль его ствола привели его в неистовство. Ближе подводя его к краю.

Словно ответ на молитву, она сжала его, и Логан тут же подскочил с сиденья.

Как будто она точно знала, как прикасаться к нему.

Или он был так чертовски возбужден её прикосновениями, что мог бы получить удовольствие от взмаха её рук, близкому к его члену.

В то же время от неё у него скрутило живот узлами.

Выскользнув из-под неё, он выпрямился, его пульс был таким неустойчивым, что у него кружилась голова, пока он сидел. Он глубоко вздохнул, как грёбаный цветочек.

Её рука скользнула вверх по его бедру, и он резко выдохнул, кончики пальцев, словно волшебные палочки, заворожили его.

Бл*, чего он хотел?

Её. Но он кончал достаточно раз, чтобы знать, что это никогда не заканчивалось хорошо. Для кульминационного взрыва требовалось что-то, что заставило бы такую хорошую девушку, как Калла, почувствовать отвращение.

Он зажмурил глаза.

— Логан? — её голос прорезал туман.

Что ей сказать?

Эй, не могла бы ты вонзить свою пятку мне в яйца?

Боже, Калла взглянула бы на него и убежала бы. Как она и должна была поступить.

Зверь внутри него снова пробудился.

— Не думаю, что это была хорошая идея.

Приподнятая бровь подтолкнула его к объяснению, и он снова провёл тонкую грань между придурком и хорошим парнем.

Её взгляд упал на его эрекцию, которая чуть не вылезла из штанов, и он глубоко вдохнул, зная, что Хорошая Идея мелькает жирным шрифтом, как реклама на улицах.

— Калла… — её губы перехватили его отчаянное желание в воздухе.

Так… хорошо.

Для мужчины, которому всего два дня назад было наплевать на поцелуи, он внезапно начал ценить их.

Он откинулся на кожаное сиденье, увлекая её за собой, и каждая мысль в его голове утекла в бездонную пустоту.

Ничего.

Только этот момент.

Каждая женщина до Каллы падала во тьму, привнося собой видения боли. Подобно транквилизатору тёмных теней, царапающих его совесть, её вкус и запах заставили зверя внутри него снова погрузиться в сон.

Он запустил руки в её волосы, когда этот запах проник в его мысли.

Калла.

Крепко схватив её за задницу, он усадил её на свой твёрдый член. Гладкая кожа прошла под его пальцами, когда он впился в её мускулы.

«Возьми её», — голос дразнил его изнутри.

Он крепко прижал её к себе и кружил бёдрами под ней, в то время, как воображал, что он был глубоко внутри неё.

Она издала тихий стон, который заставил его разъяренного зверя перейти к более быстрым движениям.

— Придётся… прикоснуться. — Боги, ему захотелось разорвать её рубашку, чтобы увидеть те прекрасные округлые груди, которые он когда-то держал в своих ладонях.

Отпустив её волосы, Логан лихорадочно расстегнул её куртку и засунул руки под её футболку, вдоль её тугого живота к мягким холмикам, спрятанным в её лифчике. Он расстегнул кружево и провёл большими пальцами по её маленьким, но затвердевшим соскам, её грудь наполнила его ладони.

Её рот приоткрылся.

— Логан, — прошептала она. — О, Боже… я… такая чувствительная…

Он поднял голову, чтобы ещё раз пленить её губы, и давление росло с каждым движением её бедер, когда она целовала его до исступления.

Никогда ещё у него не было так много чувств, вспыхивающих одновременно: цитрусовые ноты в его голове, её ногти впиваются в его грудь, её вкус на его языке, огонь от её бёдер, когда они соприкасались с его бёдрами. Это взрывало его мозг.

— Господи, Калла, что ты делаешь со мной? — прохрипел он.

Её рука скользнула между ними, и звук его молнии остановил его движения. Накрыв её руки, он остановил её.

Калла молча посмотрела на него, как будто ей вдруг стало стыдно за то, что она пыталась залезть к нему в штаны.

Неохотно он приподнял бёдра и спустил джинсы вниз. Господи, меньше всего он хотел, чтобы она чувствовала себя плохо из-за желания прикоснуться к нему.

Он бы сказал ей, чтобы она остановилась, что она ничего не должна для него делать, но джентльмен где-то глубоко внутри него съёжился, словно трус, потому что член Логана наказал бы его даже за этот протест.

Ему нужно было знать.

Мягкая ладонь Каллы скользнула по его телу, и его грудь сжалась.

— Ты всегда… такой большой? — спросила она, выпрямляясь и глядя на его эрекцию широко открытыми глазами.

Логан подавил улыбку и открыл глаза.

— Из-за тебя? Да.

Её удары сердца ускорились. То, как она прикасалась к нему, не походило на женщину, которая всю свою жизнь держала в руках член. Неловкое колебание подсказывало ему, что она вообще мало этим занималась, что вполне устраивало Логана.

Кроме того, для Логана не имело значения, как она прикасалась к нему, главное, что это делала она.

Пока одна рука гладила, другая углублялась в его боксеры, и когда она нашла его яйца, Логан зашипел.

Твою мать. Обращалась ли когда-нибудь женщина с ними таким образом? Если такое и было, то, чёрт возьми, это было не так хорошо, как сейчас. Её пальцы и руки были повсюду внизу, и он дёргался от её касаний в каждую чувствительную точку, в которую она попадала, как стрелок, попадающий в яблочко.

Равномерные движения участились, как будто она могла читать его мысли или что-то в этом роде. Вверх и вниз, в то время как она ласкала его набухшие яйца.

Его тяжелое дыхание и стоны наполнили машину.

Так близко. Его кровь закипела под кожей. Мышцы натянулись так, что она могла бы сломать его пополам, если бы захотела.

Он отпустил её бедра, опасаясь, что может оставить синяк или чего похуже, и упёрся руками в ту часть сиденья, которую мог ухватить. Он поднял голову, вжавшись подбородком в ключицу, пытаясь не кончить.

Швы разошлись, когда его пальцы впились в кожаное сиденье. Его дыхание было прерывистым с каждым вдохом, как будто слишком много кислорода могло погасить пламя в его мышцах.

Он задрожал, сжал бёдра вместе, отрывая задницу от сиденья.

Е*ать.

Каблуки проходят по его спине.

Из ран сочится кровь.

Лезвие вонзилось ему в бедро.

Если он не мог физически чувствовать боль, он вызывал воспоминания о ней. Его тело содрогнулось от предвкушения.

Знала она это или нет, Калла сильно сжала его, отчего его бёдра рванулись вверх.

Наконец-то.

Он выкрикнул ещё одно проклятие.

Снова и снова его тело взрывалось, как какая-то пульсирующая сверхновая звезда. Звёзды взорвались перед его глазами, стены туннеля пролетали перед его глазами, раз, другой, как будто он летел. Его член пульсировал в её руках, и она цеплялась за него, как поднимались и опускались его бедра, пока он переживал оргазм.

Боги милосердные. К чёрту наркотики. Ни один препарат, который он когда-либо принимал за всю свою жизнь, даже близко не мог сравниться с кайфом, бегущим по его венам.

Тепло разлилось по его бедру. Тарелка с покачивающимся желе в тот момент контролировала мышцы лучше, чем он. Он не хотел открывать глаза. Хотел оставаться в моменте так долго, как только мог.

Он улыбнулся и закрыл лицо руками, наслаждаясь приливом, который распространился по его телу.

— Святое дерьмо…

Логан наклонил голову вперёд. Звезды за его глазами растворились в фокусе.

Небольшое количество его семени пролилось на его живот.

Какого хрена? Он кончил? На самом деле кончил от этого?

Он хотел спросить её, как, но большинство женщин ожидали оргазма самца, что только бы вызвало кучу вопросов с её стороны, почему он не должен был кончать.

Вместо этого он упивался освобождением.

Её прикосновением. Что-то в этих кончиках пальцев содержало тёмную и злую магию — девственница или нет, женщина обладала силой соблазнения, которая выбила бы из бизнеса самую закалённую шлюху. Если её руки могли сделать такое, Логан мог только представить, каково было бы находиться внутри неё.

— Ты в порядке? — спросила она, словно в поисках одобрения.

Он улыбнулся звуку её голоса.

— Просто охренительно.

Логан поднял голову, чтобы увидеть её лицо, красоту, которая погубила его, — невинные голубые глаза и эти длинные светлые локоны, которые, как он уже решил, были созданы, чтобы погубить его.

Сражён.

Он никогда не захочет другую женщину после неё.

Калла осталась у него на коленях, оценивая его взглядом.

Боги, она была прекрасна.

Он притянул её лицо к своим губам и завладел этим тёплым, шелковистым языком.

Ненасытен. Её запах подготовил его тело ко второму раунду.

— Мне нужно попробовать тебя, Калла. Мне нужно, чтобы ты почувствовала, что ты только что сделала со мной. Но я не буду делать это здесь. Я заберу тебя обратно в свою постель, где буду наслаждаться тобой всю ночь.

Логан годами доставлял удовольствие женщинам по непонятным ему причинам. Впервые он точно знал, почему хотел доставить удовольствие той, что была перед ним.

Её пальцы скользнули по его затылку, вызывая дрожь в его напряженных мышцах, и она поцеловала его в щеку.

— Ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности. — Она положила голову ему на плечо, скользнув рукой под его смятую рубашку. — В тебе всё опасно. И в то же время ты нежен.

Он выдохнул смешок ей в шею.

— Не говори такое моим братьям. Они бы выбили из меня всё дерьмо за это. — Проведя большим пальцем по её губам, он поднял её подбородок для поцелуя. — Я хочу, чтобы ты осталась со мной сегодня вечером, — сказал он ей в губы.

Её глаза опустились, но она кивнула.

— Сегодня вечером.

Когда она соскользнула с его колен на пассажирское сиденье, Логан выпрямился и завёл «Макларен».

Одна ночь.

Женщина будет выкрикивать его имя.

Будь он проклят, если он собирался потерять время впустую.

Глава 29

Предвкушение горело внутри Логана, когда он подошёл к пассажирскому месту машины и помог Калле выйти. Скромные голубые глаза улыбнулись ему в ответ. Естественная красота, которая сражает наповал. Держа её руку в своей, он провёл большим пальцем по её костяшкам и повёл в особняк, его сердце колотилось в груди от волнения, когда он пытался представить себе каждую ласку на своей коже, её груди, прижатые к его груди, её волосы, лежащие на его груди.

Они прошли мимо Бена, стоящего у двери, и Логан резко остановился.

Что-то в воздухе изменилось, как будто барометрическое давление внезапно упало и налетел шторм.

Схватив Каллу за руку, Логан преодолел слой напряжения и направился прямо к его источнику: офису Гевина.

Дверь открылась, и подозрения Логана подтвердились. В кресле напротив Гевина сидел его брат Ферно.

В глазах Гевина появилось предупреждение.

Прошли месяцы с тех пор, как Логан видел своего брата в последний раз. И Ферно, и Мэддокс уехали в Европу после ужасной аварии, в результате которой погибла подруга Зейна: Шей.

Голова Ферно повернулась.

Чёрт побери, шрамы перекрыли то, что могло бы быть достаточно привлекательным лицом. Только один шрам привлёк внимание Логана, который простирался ниже его подбородка.

Судиц. Эквивалент человеческого самоубийства и самое наказуемое преступление, известное демонам. Легкий розовый цвет шрама также указывал на свежий порез.

А также шрам у правого глаза — тот, который нанесла Шей в попытке спасти свою жизнь — как напоминание для него, чтобы ублюдок вспоминал о ней, когда смотрел в зеркало.

Рука Каллы сжалась на ладони Логана.

Да, Ферно имел такой эффект. Его тело излучало атмосферу «держись подальше, если ты умён», которая на протяжении веков всегда делала его очень эффективным наёмником. Сложен, как древний воин и одет в черную кожу, он вёл себя как какой-нибудь здоровенный и крутой байкер из преступного мира. Его татуировки тоже не помогают его имиджу — сплошь оскаленные черепа и скорпионы. Он был бы идеальным образцом для того, чтобы пугать женщин, если бы не тот факт, что, будучи сыном Гнева, он получал приличные бонусы со всем этим дерьмом.

Каждый шрам рассказывал свою историю, потому что в большинстве случаев любая рана на демоне заживала обратно до безупречности кожи.

Только действительно ужасное оружие из царства демонов могло нанести такой ущерб, который он носил на себе.

Шрамированный красавец, так Шей однажды назвала его.

— Вижу, что Бешеный Пес хорошо о тебе заботился, — сказал Логан.

— Он жив, не так ли? — знакомый бархатный голос раздался позади, и взгляд Логана метнулся влево, туда, где его брат Мэддокс сидел, растянувшись на диване Гевина. — Как ты думаешь, кто, чёрт возьми, остановил его идиотский поступок?

Ферно промолчал и повернулся к Гевину.

Низкий гул Гевина и Ферно, возобновивших разговор, звучал фоновым шумом, в то время как Мэддокс поднялся с дивана, плавно, почти дерзко шагая по мере приближения. Как солдат или мафиози. Брат даже носил распятие, которое свисало на той же цепочке, что и его амулет Гнева.

Когда он расставил руки в стороны, а губы растянулась в улыбке, Логан фыркнул и ударил его по руке.

— Как твои дела, зомби.

— Будет лучше, когда мы найдём Зика.

Внимание Мэддокса на короткое мгновение переключилось на Каллу, и мышцы Логана напряглись, как у какого-то сумасшедшего ублюдка. Он встряхнулся, вспомнив слова Гевина, сказанные на кухне в Святая святых.

Ферно был ходячим чудом. Зейн, должно быть, был наделён терпением и силой воли самих богов, раз до сих пор не прибил демона.

Логан отпустил руку Каллы, заметив дрожь, он разорвал контакт, доказывая самому себе, что он не связан с Каллой.

Мэддокс наклонился вперёд, чтобы поцеловать её руку. «E chi sarà mai questa bella fanciulla? (прим. итал. И кто эта красивая девушка?)».

Грёбанный итальянец. Язык богов секса для большинства женщин, и Мэддокс подмигнул ей, чтобы завершить атаку.

Сволочь.

Калла улыбнулась.

— Вау. Понятия не имею, что ты только что сказал.

Логан усмехнулся.

— Прости меня, Белла. Прошло много времени с тех пор, как я видел кого-то столь дивной красоты. Слишком долго зависал с этим головорезом. — Он мотнул головой в сторону Ферно, прежде чем указать пальцем на Логана. — Если этот ублюдок будет доставлять тебе неприятности, ты найди меня, поняла?

— Логан, — позвал Гевин через всю комнату. — У меня плохое предчувствие. По той неизвестной девушке, о которой упоминал нефилим. — Гевин откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. — Пока мы не поймаем засранца Дрейвена, преследующего Каллу, я хочу, чтобы её охраняли.

— Я сама справлюсь, — возразила Калла. — Если Дрейвен придёт за мной, я буду готова.

— Кто такой Дрейвен? — спросил Бешеный Пёс.

— Мудак, который заколол меня Демортисом. — проворчал Логан.

Взгляд Мэддокса снова вернулся к Калле.

— Белла, у меня такое ощущение, что как минимум пять других братьев надерут ему задницу ещё до того, как ты сможешь сделать свой первый удар, если этот фешьюл снова попытается проникнуть в дом. — Он принюхался. — Просто предупреждаю.

— Калла, ты вполне способна о себе позаботиться. — Гевин говорил спокойнее, чем раньше. — Если Логан будет с тобой — это будет дополнительная защита, и мне будет спокойнее.

Точно. Логан не хотел, чтобы она уходила от него больше, чем Гевин.

— В Святая святых на нас напали двое бледнокожих. Внизу, в гараже. Уверен, те же ублюдки, что сбежали прошлой ночью.

— Ты убил их? — спросил Гевин.

— Одного. Другой чуть не исчез вместе с Каллой. — Когда он это проговорил, у Логана снова свело желудок.

В глазах Гевина появилось самодовольство, и всем своим видом молча сказал: «Думаю, ты будешь следовать моим приказам, засранец».

— Тем больше причин остаться с ней.

Кивнув, Логан потянул Каллу за руку и повёл её из офиса вверх по лестнице, к самой безопасной комнате в доме — к своей спальне.

— Кто…? Это же был Ферно? — Калла тихо сказала позади.

Звук её голоса проник прямо к его члену.

— Ага. — Приходилось ли ему когда-нибудь в жизни прикасаться к чему-то настолько запретному?

«Не связаны», — сказал он себе. Просто похоть. Он просто жаждал Каллу, потому что женщина делала своими руками то, чего никогда раньше с ним не делала ни одна другая женщина.

Это отличает её, вознося её до пьедестала пары, идиот.

Нет. Появление пары означало бы наступление поры Эрадиса и полное связывание двух душ.

— Что случилось с…

— Длинная история.

Блин, сколько времени обычно занимает подъём по лестнице?

Он тащил Каллу за собой, острое жжение в его теле охладилось от осознания того, что он в нескольких секундах от целой ночи ласк.

Его пульс участился. Он испытывал это ощущение раньше, когда покупал на улицах очередное дерьмо и не мог найти место, чтобы поскорее его принять.

— Плохо. Он… неплохо выглядит… если не считать этих шрамов.

Хорошо, что его комната была на виду, потому что, если бы она продолжила говорить, он бы прижал её к стене прямо здесь, в коридоре, и сорвал бы с неё трусики зубами.

Логан толкнул дверь спальни и вошёл первым, прежде чем развернуться и потащить её в тёмную комнату.

— Хватит говорить о моём брате.

Притянув её к себе, он закрыл за ними дверь и прижал её к ней.

Нужно прикоснуться к ней. Скорее.

Их поглотила тьма, и только звук их тяжелого дыхания прорезал тишину. Он прижал к двери её руки своими.

На мгновение он держал её в плену, глядя ей в глаза, затем наклонился вперёд и вдохнул её запах, прижимаясь к ней бёдрами. Её сердце отбивало требовательный тяжёлый ритм.

Она принадлежала ему на всю эту ночь. Вся его, он сможет делать всё, что ему заблагорассудится.

Он оттолкнулся от двери, снял рубашку и бросил её на пол. Покалывания распространились по телу Логана, когда он схватил её за подбородок, поднял её лицо и прижался к её губам.

Мгновенно разъяренный зверь внутри, который взывал к нему скорее изнасиловать её, успокоился, скуля, наслаждаясь мягкостью её губ.

В глубине его горла прогремел гортанный звук.

Калла.

— Когда ты… целуешь меня так, у меня кружится голова. — Её шёпот вызвал дрожь вдоль его позвоночника. — Кажется, я падаю.

Подняв её, он обернул её ноги вокруг себя и сильнее прижал к двери. Зарывшись лицом в её шею, он поцеловал её нежную кожу.

Её влажные трусики прикоснулись к его обнажённому животу и заставили его представить, как её влага покрывает его бёдра. Её запах разжигал его жар, и слюна скопилась у него во рту при мысли о том, что он наконец-то сможет её попробовать.

Обхватив её тело крепче, он понёс её к кровати и осторожно поставил на пол рядом с ней.

Дерьмо. Сегодня вечером это случится.

Он расстегнул ремень и стянул штаны на пол, отбрасывая их. Развернув Каллу грубее, чем он собирался, он сдёрнул с неё куртку. Проскользнув пальцами под край её футболки, он стянул её через её голову и швырнул на пол. Расстегнув застежку бюстгальтера, её груди освободились.

Калла подняла руки, скрестив их на груди, но он схватил её за запястья и принудил её опустить руки по бокам.

Он смотрел через её плечо, на её обнаженные розовые соски, облизывая губы с желанием полакомиться ими.

— Идеальна.

Обхватив её руками за живот, Логан расстегнул молнию на её штанах и спустил их вниз по бёдрам, как только она подняла ноги, он отбросил их в сторону, чтобы присоединиться к остальной выброшенной одежде.

Он провёл невидимую линию вдоль ее спины до копчика, вызвав у неё дрожь. Проведя между бедрами, он подтвердил то, что уже знал.

Влажная.

— Я мечтал об этом, Калла, — прошептал он ей на ухо.

— О чём… ты… мечтал?

— В основном о том, как трахал тебя. Как потрясающе ты ощущалась.

Его палец потёр ткань её трусиков, и ее тело дёрнулось.

— Какой у тебя вкус. Твоя плоть под моим языком.

Логан улыбнулся, глядя на мурашки, пробежавшие по её коже.

Его губы скользили по каждому позвонку её позвоночника, его руки плавно касались её изгибов, пока он не оказался на коленях позади неё и не сдвинул белые трусики на её бедра. Он стянул с неё ботинки по одному, прежде чем стянуть трусики с её лодыжек и отбросить их в сторону.

Он снова встал и отступил на шаг, чтобы полюбоваться её телом, таким подтянутым и маленьким перед ним. Словно глядя на произведение искусства, он просто смотрел, не прикасаясь — изгибы, обтянутые атласной кожей, которую ласкали его пальцы.

Он откинул её волосы в сторону и обвил рукой её шею, заставляя её наклонить голову набок, обнажая горло.

— Скажи мне, Калла. — Проговорил тихо. — Знаешь, что такое оргазм?

Её тело задрожало в его объятиях.

— Нет, — прошептала она в ответ.

— Ты это узнаешь, после сегодняшней ночи. Много раз. — Он тяжело дышал у её горла. — Делай именно то, что я тебе говорю.

Он отошёл к стулу и сел, рассматривая её упругую округлую задницу и подтянутые мышцы икр.

— Иди сюда.

Она оглянулась через плечо, затем встала и сделала два шага к нему, пока не оказалась перед ним совершенно обнаженной.

Под его ладонями оказалась гладкая кожа, пока он целовал её в пупок. Логан заставил её повернуться, сжав её бедро.

Её прерывистое дыхание подсказало ему, что она чувствует себя неловко.

Повернув её спиной к себе, он потянул её к себе на колени, позволив ей лечь на его грудь, и поднял её руки вверх. Когда он поместил их на затылок, эти великолепные груди выступили вперёд. Её голова откинулась ему на плечо. Раздвинув её ноги, он поставил каждую на свои колени, прижимая свою твердую, как камень, эрекцию к её спине.

— Жаль, что у меня нет зеркала, — прошептал он. — Я хотел бы увидеть тебя такой. — Держа руки на каждой из её раздвинутых ног, он слегка массировал её внутреннюю часть бёдер руками, всё ближе и ближе, пока они не встретились в её центре. Её ноги дрожали под его пальцами, возбуждаясь сильнее.

Пойманная в его ловушку, она дёрнулась к его телу, пока его зубы покусывали кожу вниз к изгибу её шеи. Там он поцеловал её, его другая рука скользнула к её челюсти, а два пальца исследовали обнаженную сердцевину.

Тихий стон нарушил тишину.

Логан отпустил её шею и обхватил её грудь, поглаживая идеальный розовый сосок, который затвердел на кончиках его пальцев.

— Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе, не так ли?

Жаждущий звук сорвался с её губ, в то же время её задница начала быстрее извиваться, терсь о его эрекцию, её руки крепко сжимали его шею.

— Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе?

— Да, — ответила она на выдохе, её бедра сжались от его ласк.

Он скользил пальцами вверх и вниз по её скользким складкам, распределяя влагу и распыляя её жар.

Она застонала и схватилась за подлокотники кресла. Логан провёл её рукой по её животу и между бёдрами.

— Покажи мне, как ты прикасаешься к себе.

— Я не…

— Шшшш. — Он направил её руку. — Покажите мне.

Громкое сглатывание раздалось рядом с его ухом, за которым последовало движение её тела, молча признаваясь в своей неловкости. Она вздохнула.

Логан отпустил её руку и наблюдал как её пальцы исчезли между бёдрами. Он положил руки ей на колени, держа её ноги раздвинутыми, позволяя ей впасть в транс, вызванный её же возбуждением.

Её затылок прижался к его плечу, а её задница покачивалась рядом с ним. Тихие стоны вырывались из её приоткрытого рта, а глаза оставались закрытыми.

Такая сексуальная.

— Хорошо, вот так. — Слегка повернув голову и прижав губы к её уху, он прошептал: — Мне нравится смотреть, как ты расслабляешься, Калла. Ты меня сейчас чертовски сильно завела. — Он скользнул пальцем ей в рот, и гладкая влага её губ сомкнулась вокруг него.

Её приглушенный стон сопровождался изгибом её спины, и зубы впились в его палец.

Желание снова взять её на руки, прикоснуться к ней заставляло его отчаянно цепляться за контроль. Как бы его ни возбуждало зрелище, как она кончает одна, потребность заставить её извиваться и стонать от его прикосновений пересилила его восторг. Сосание пальца не помогало тому факту, что он почти мог ощутить, каково это, находиться внутри неё.

Положив её руку на своё бедро, он обеими руками раздвинул её ноги шире, начав мучить своими пальцами. Она вскрикнула, снова дёрнувшись, её ногти впились в его плоть.

Чёрт, да. Логан зажмурился и каким-то чудом подавил порыв проскользнуть внутрь и заставить её покататься на нём, в позе обратной наездницы.

— Посмотри, как твоё тело реагирует на меня. — Он поднёс ко рту два блестящих пальца. — У тебя такой приятный вкус, Калла. Мне нужно больше. — Он укусил её мочку уха. — Ты хочешь большего?

Он скользнул руками к её груди и поработал над её сосками, потирая и потягивая их. Её рот открылся, не издав и звука. Она извивалась, её ногти впились в его затылок и бедро. Резкое дыхание раздавалось в темноте.

— Ты… Боже, ты… я больше не могу.

— Хочешь большего? — Лёгкое прикосновение к её соскам послужило безмолвным требованием ответа.

Неистовый кивок.

Он помог ей встать.

— В кровать.

Её голова была опущена, едва заметно ее ноги подгибались, пока она шла к кровати, это намекало на некоторое колебание с её стороны, но она сделала так, как ей сказали, и села на край.

— Ложись на спину.

Она на мгновение остановилась, словно задумавшись, но отодвинулась и откинулась назад, оказавшись между подушками в центре.

Не отрывая от неё взгляда, Логан протянул руку, обхватив её между бёдер.

— Если тебе что-нибудь нужно, лучше скажи мне сейчас. Для тебя это будет долгая ночь.

Хотя она прикусила губу и подсказала ему, что его слова, возможно, её встревожили, она покачала головой и сжала пальцами простыни.

В три быстрых шага Логан встал перед своим шкафом и снял с вешалки два черных галстука. Он вернулся к ней, поднял её голову с кровати и завязал ей глаза.

— Что ты делаешь? — прошептала она.

Он не ответил, а поднял её руки к изголовью и связал их.

Её тело дёрнулось.

— Логан. Я не думаю, что смогу…

Проведя кончиком пальца по её руке и по краю её туловища, успокоил её.

У Каллы вырвался всхлип, когда она ещё раз дёрнула веревки.

— Расслабься, Калла. Я не причиню тебе вреда.

Он положил руки по обе стороны от неё. Он провёл губами по её телу.

Её тело вздрогнуло, и Логан улыбнулся ей в кожу.

Его язык занял место приоткрытых губ, и он двинулся вниз и дальше. Между её грудями он остановился, чтобы почтить оба её заострённых соска, и взглянул вверх, и увидел, как она снова закусила губу.

Он продолжил спускаться ниже. Вниз к её животу и ниже, пока он не достиг её бедер.

Мышцы напряглись, она свела колени вместе.

Логан оттолкнул их и пошёл дальше.

Его губы коснулись обнажённой кожи, и её запах стал серьёзным испытанием для его сдержанности. Нежные складки окутали его язык, и Логан удерживал её, пока она извивалась в его хватке. Он закрыл глаза, наслаждаясь вкусом её плоти. Долгие лизания вверх и вниз по ее губкам отдавали сладкий вкус её возбуждения, от которого у него потекла слюна, внезапно жаждая большего, её целиком, и тех сексуальных стонов, которые срывались с её губ — языка страсти, который довёл его желание до безумия.

В неустанной попытке заставить самку выкрикивать его имя, он играл с ней — облизывал, сосал, щекотал её до экстаза.

Боже, он никогда ещё не получал от этого такого удовольствия.

Он схватил свой член, отчаянно пытаясь удержаться от того, чтобы не вогнать его в неё, и стал ласкать себя, при этом наслаждаясь ею.

***

Калла плыла во тьме.

Воспоминания заставляли её ненавидеть всё, что было связано с тем, как Логан разжигал внутри неё жар.

Уэйд несколько раз завязывал ей глаза.

Действия, которые он при этом совершал, были болезненными и постыдными, они заставляли её чувствовать себя грязной и использованной.

Её желудок сжимался и крутился, она не знала, что она чувствовала в тот момент. Прикасались ли к ней когда-нибудь так нежно?

Кончики пальцев Логана играли с её желанием, словно фокусник, вызывающий тёмные и соблазнительные видения, а его рот — композитор для её глубоко запрятанных фантазий.

Её мышцы напряглись, готовясь к укусу, зажиму, лезвию или резкой пощечине, как это делал Уэйд.

Ничего подобного. Только щекотка и поддразнивание, поцелуи и легкие покусывания зубами.

Как мог такой жестокий человек быть способен на такую нежность?

И всё же она не могла заставить себя расслабиться. Он хотел от неё чего-то, чего она просто не могла ему дать — кульминации, которая, без сомнения, задела бы его эго. Чем были известны все сыновья Гнева — долгими часами секса и самыми потрясающими оргазмами на планете.

Не выходит.

Нанесённый ей ущерб поглотил её сексуальную чувствительность.

Слова начали жечь её язык.

Остановись.

Однако она не могла заставить себя сказать это.

— Я заставлю тебя кончить. Ты справишься, даже если это займет всю проклятую ночь, детка. На следующие несколько часов ты моя. Ты принадлежишь мне. Так что расслабься. Ни о чём не думай.

Его слова сжали её живот, в то же время палец скользнул внутрь неё.

О, боже.

Она выгнула спину, расставила колени шире и потянула руки из пут, а её мышцы напряглись, как лук, пока он играл с ней. Влага прибывала под кончиками его пальцев, когда он скользил ими внутрь и наружу, а затем вдоль её губок, щекоча холмик плоти по обе стороны.

Горячие ладони обхватили её ягодицы, и он поднял её бедра с кровати. Её раздвинутые колени прижались к его плечам, в то же время влажное тепло его языка скользнуло по её чувствительному бутону.

— О, Логан! — её бедра отпрянули от вторжения.

Он остановился лишь на мгновение, чтобы сказать:

— Ты чертовски хороша на вкус.

Его язык облизывал и исследовал самые тёмные уголки её тела, где раньше к ней не прикасался ни один мужчина. Покалывание затанцевало по её коже. Она выгнулась, когда она сжала задницу, её руки заёрзали в путах.

— Да, да, да. Не останавливайся.

Он этого не сделал. Его язык продолжал своё нападение, погружаясь внутрь, в то же время губы посасывали её складки. Его пальцы впились в её напряженные мышцы.

Вид его головы между её бедер, удерживающий ее и пожирающий её, подтолкнули ее прямо к краю.

Не могу остановиться. Оргазм обещал стать самым фантастическим.

Стой. Прекрати. Остановись.

— Логан, остановись. Остановись, пожалуйста. Просто хватит! — Калла потянула за путы. — Развяжи меня!

Через несколько секунд её руки были освобождены.

Она вскочила с подушек и сдёрнула повязку с глаз.

Её тело дрожало, и она подтянула колени к груди.

— Я… — дыхание стало быстрым и прерывистым, из-за чего было трудно говорить. Она опустила голову на колени. — Извини, я не могу этого сделать. — Мышцы её были напряжены, она держалась жёстко и настороженно: нить была натянута слишком туго и готова была лопнуть.

Воспоминания сильно ударили по ней.

Калла лежала обнажённая на кровати, её лодыжки и запястья были связаны, интимные места были полностью обнажены. Уэйд играл с ней большую часть ночи и оставил её лежать уязвимой, с завязанными глазами и неподвижной. Незащищённой.

Ее захлестнули волны смущения. Что он с ней сделал. Стыд забурлил у неё в животе.

Как бы она ни сражалась с Уэйдом, в конце концов он всегда побеждал. Достаточно было одного упоминания о том, чтобы выбросить её брата на улицу, и её можно было убедить сделать всё возможное, чтобы этого не произошло. Она позволила это. Позволила этому ублюдку так прикасаться к ней.

— Я вернусь за тобой через некоторое время. — Уэйд говорил тихо, и дверь щёлкала.

— Кто-то тебя обидел.

Лицо всё ещё было спрятано за коленями, она зажмурила глаза и кивнула.

— Это тот мелкий ублюдок, который меня зарезал?

Калла покачала головой.

— Уэйд, — прошептала она.

— Что случилось?

Ужасающая мысль о том, чтобы рассказать ему что-нибудь, вызвала у неё желчь в горле. Она подавила её и выдавила.

— Ничего.

— Скажи мне, хоть что-то.

***

По причинам, которые Логан не мог понять, ему необходимо было это знать. Холодок пробежал по его мышцам, когда он нервничал, пытаясь услышать, но ноющее ощущение пронзило его живот и скрутило с настойчивостью.

Словно он сам перерезал ей вены, она рассказала историю Уэйда и его обычные встречи в комнате.

Стыд.

Как будто смотришь в зеркало.

Часть его не могла вынести её боли, но другая часть жаждала этого так глубоко внутри, что он задавался вопросом, не были ли его больные и извращенные мысли каким-то отталкивающим увлечением, которое он принял за сочувствие.

Пока это не поразило его, и отсеки его разума не начали протекать.

Совершенная принцесса сняла маску, обнажив свою душу — потрескавшуюся и испорченную — точно так же, как и его собственную.

Он ненавидел её за это, хотел швырнуть её через комнату и сказать, чтобы она наконец заткнулась. Словно иглы, вонзающиеся в его душу, её слова вытеснили тёмные мысли и похоронили призраков.

Насилие.

Унижение и боль.

Это звенело в его голове, его руки задрожали. Логан напряг мышцы. Его сердце бешено колотилось в груди.

Тем не менее, женщина перед ним говорила о своих ранах, о своём собственном извилистом аде, сплетая тёмную шелковую паутину со своих губ и заманивая его в ловушку. Она коснулась его глубже, чем когда-либо, словно отверстие внутри его души внезапно закрылось, тепло света украло его дыхание.

Ярость. Грусть. Месть. Всё это всплыло на поверхность сразу, из лабиринта его разума, где он держал эмоции разделёнными и был уверен, что ни одно существо на Земле никогда их не найдет.

Однако из клубящейся во тьме неразберихи выделялся один вопиющий факт, настолько яркий и пугающий его, что он почти не мог распознать, что это было

Он сочувствовал ей.

Внезапно Логан захотел убить. Убить ради неё.

***

Калла смахнула скатившуюся по щеке слезу. Господи, сможет ли она однажды прожить и не заплакать перед этим парнем?

Тем не менее, было приятно рассказать ему о том, что с ней произошло.

Она отводила от него взгляд, позволяя истории развиваться без ограничений. Вероятно, он подумает о ней иначе. На самом деле, часть её не могла поверить, что он позволил ей продолжать так долго.

Тем не менее, мне было хорошо.

— Он называл меня красавицей, — продолжала она, — как какую-то ценную кобылу. «Красивые девушки — шлюхи человечества, созданные, чтобы доставлять удовольствие мужчинам», — всегда говорил он мне. Я столько раз ему отказывала, и он злился. Он был в ярости. Алекси исцеляется, но металл всегда оставляет шрам. Он был очень осторожен, чтобы не вызвать подозрений шрамами. У него был коготь ликана, и он… — Калла всхлипнула. — …он резал мне кожу и говорил, что сбивает меня с пьедестала.

— Я никогда не чувствовала себя выше кого-либо. Все держались от меня подальше. Как будто я была какой-то болезнью или чем-то в этом роде, они держались на расстоянии. И мне всегда было интересно, знают ли они, что происходило за той дверью. — Слеза скатилась по щеке Каллы. — Как будто он хвастался этим перед всеми.

Она подняла голову и расцепила руки, упираясь ладонями в кровать.

Холодок пробежал по её спине, когда она всмотрелась в тёмные глубины глаз Логана.

Ненависть бурлила внутри них, вызывая своего рода улыбку любым мыслям, которые могли прийти ему в голову.

Её история развлекла его?

Щупальца страха поднялись по её шее и вцепились в корни волос.

— Почему ты так на меня смотришь?

— Подвинься.

Подвинуться?

Его глаза говорили ей, что, несмотря на бунт, происходящий в её сознании, ей лучше просто сделать это.

Логан схватил одну из повязок и снова приложил её к её глазам.

От удивления она подняла руки к лицу.

— Что ты делаешь?

Руки мягко отмахнулись от её рук, когда повязка на глазах затянулась вокруг её головы. Кровать затряслась от движения, пружины заскрипели, и тело Логана ударило её по бедру.

— Залезай на меня.

Больной и бессердечный ублюдок.

Разве она только что не раскрыла что-то совершенно личное и смущающее? Внутри у неё забурлили муки раскаяния.

— Ты в повязке, помнишь?

— Нет. Я не готова к этому. И ты мудак, что предлагаешь такое прямо сейчас. — Она потянулась, чтобы снять повязку с глаз, но руки схватили её за запястья.

— Залезай. — Его хватка усилилась, и он притянул её к себе.

Ноги Каллы неловко оседлали его, и её тяжелая грудь упала ему на грудь. Руки всё ещё были в плену, она вывернулась в сидячее положение и попыталась освободиться.

— Отпусти меня, Логан!

— Ударь меня.

Его слова заставили её резко остановиться.

— Что?

— Представь, что я тот членосос, который причинил тебе боль и, чёрт побери, вдарь мне. Как можно сильнее.

— Ты хочешь, чтобы я тебя ударила? — Она заговорила ровным тоном и сделала последний тщетный рывок. — Просто отпусти. Это глупо.

— Глупо позволять какому-то ублюдку, которого больше даже не существует, продолжать тебя мучить.

— Он меня не мучает, — процедила она. — Никто меня не мучает.

— И всё же, ты дрожишь, как будто он всё ещё в этой комнате.

— Замолчи. — Золото вспыхнуло за её веками. — Ты ни черта не знаешь.

— Я не знаю?

— Нет, ты просто глупый… безмозглый демон, который думает только о сексе. Ты ничего не знаешь ни о женщинах, ни о чувствах.

— Я знаю, каково это тащить за собой грёбанный призрак. Как будто ты хочешь выбить из него всё дерьмо. Так сделай это. Вымести всё это на мне, Калла, потому что ты не можешь сейчас выместить это на том ублюдке.

Пальцы Каллы сжались в кулаки. Слёзы наполнили её глаза. Спасибо за повязку на глазах.

— Зачем ты это делаешь?

— Что мне сказать, чтобы ты меня ударила? — Он зарычал и поёрзал на кровати под ней. — Он причинил тебе боль, Калла. Ублюдок сделал тебе больно. Подумай, кем бы ты была сейчас. Где бы ты была, если бы он не сделал то, что он…

— Замолчи! Не говори этого! Просто заткнись!

— Он сделал это.

Её дыхание было тяжелым, а глаза горели под повязкой, слёзы текли и увлажняли ткань галстука на её щеках.

— Я чувствую тебя, Калла. Адреналин. Эту спешку. Твои кулаки жаждут драки. Думаешь, мне не знакомо это чувство? Вымещай всё это на мне.

— Ты хочешь, чтобы я тебя ударила? Отлично!

Логан отпустил её запястье, и она вонзила кулак ему в грудь.

Жар пробежал по костяшкам пальцев.

Никакого стона боли. Его тело даже не вздрогнуло от нападения.

Интригует.

— Вот и всё. Ударь меня ещё раз. На этот раз представь его лицо и бей сильнее.

Она снова ударила кулаком ему в грудь.

И опять.

Она почувствовала себя так хорошо. Подобно спарринговому манекену, она колотила тело под собой. Каждый раз он почти не двигался, и ей было легче продолжать.

— Я тебя ненавижу. Ты больной, извращенный сукин сын! — Она тяжело выдохнула. — Жизни, которые ты разрушил. — Раздался треск, когда она ударила Логана по лицу. — Мой брат. Мои родители. — От удара, её бедра оторвались от тела Логана. Руки прижали их обратно к его твердому животу. — Катись к черту!

В последнем припадке истерики её кулаки безудержно били и били… пока она не спохватилась.

— О боже. Что я делаю?

В середине удара она опустила руку в сторону и стянула повязку с глаз.

Логан лежал под ней, глаза закрыты, голова запрокинута назад, на лице улыбка, как будто он… наслаждается насилием?

Он открыл глаза. Струйка крови вытекла из уголка его губы, но порез уже зажил.

Калла наклонилась вперёд, в ней всё ещё струился адреналин.

Нет слов.

Его руки скользнули от её бедер к изогнутой пояснице, нежно притягивая её к себе. Мягкое прикосновение её губ к его рту, и он слил их в собственническом поцелуе — таком, который требовал, чтобы её язык встретился с его. Запустив руки в его волосы, она ответила свирепостью, кусая его губу, её дыхание было тяжелым, жар обжигал её сердце, такой страстный, как будто она надеялась прикончить его поцелуем.

Его хватка усилилась, прижимая её к себе. На мгновение она наслаждалась хваткой дыхания, волнением от столь сильной связи с кем-то, как никогда раньше.

Её поглотил жажда, желание залезть внутрь него и впитать в себя его жар. Оставаться там, где она знала, что обречена.

Объятия Логана несли в себе обещания, от которых она была слишком напугана, чтобы поверить. Защита. Безопасность. Она никогда не знала этих чувств и внезапно поняла, что никогда не выживет без него.

— Мне жаль. Мне так жаль, — сказала она ему в губы.

Калла вырвалась и села.

Она слезла с него, соскользнула на пол и собрала свою одежду, всё время потирая голову. Так неправильно.

Что со мной не так?

Её кожу покалывало. Она склонила голову набок, заметив, что его тело встало появилось позади неё.

Он выбил одежду из её рук, позволив ей упасть на пол.

— Я всё время чувствую себя такой слабой, — пробормотала она. — Будто я подвела очень много людей. Я не просила об этом. Я не просила быть здесь или быть той, кто я есть. Иногда мне хочется просто исчезнуть.

Из-за её спины появилась рука и схватила её за запястье, перевернув. Она отпрянула от его прикосновения, но его хватка усилилась.

Шрамы почти светились в тёмной комнате.

— Ты пыталась. — Он провёл по ним большим пальцем, и его низкий, глубокий голос, обращенный к её уху, звучал самым успокаивающим тоном, который она когда-либо слышала от него. — Знаешь, в нашем мире самоубийство наказуемо. Обсидиус или абсолютная смерть. Это одно и то же, судя из моего личного опыта. Я стал смотреть на это как на акт чистого отчаяния, когда человек пытается покончить с собой. — Он поднёс её запястье ко рту и поцеловал шрам. От этого жеста её желудок сжался. — Ты хорошо их скрываешь, Калла. Внешне ты похожа на любую другую женщину. Нормальную. Внутри же, бушует буря. — Он отпустил её запястье. — Я не хочу, чтобы ты исчезла, — прошептал он позади.

Щекотание её волос на плече, когда он откинул их в сторону, вызвало дрожь.

Когда он поцеловал её в шею, она повернулась к нему лицом.

— Ты и я… это не очень хорошая идея, Логан. — Её взгляд упал на пол. — У меня, видимо, какие-то проблемы.

— У всех нас есть проблемы.

— Я не имела в виду…

— Я не собираюсь лгать, Калла. Я хочу тебя. Всё настолько плохо, что я терплю боль от того, что не взял тебя силой. Твоё прикосновение проникает глубоко внутрь и выбивает из меня всё дерьмо. Я не знаю ни одной женщины, которая заставила бы меня почувствовать себя так. — Он взял её руку, осматривая её пальцы, потирая их большим пальцем. — Если я не могу получить тебя, то я хочу, чтобы ты почувствовала себя хорошо. Показать тебе, что именно ты со мной делаешь. — Решимость сияла в его прищуренных глазах.

Он указал большим пальцем через плечо.

— На кровать.

— Что? — вопрос сорвался с её губ.

Поцелуй на её руке успокоил её протест.

— Пожалуйста.

Она фыркнула и посмотрела поверх его пальца туда, куда он указал. Кровать. Господи, почему для неё это вдруг стало актом изгнания нечистой силы? Как будто снова посещаешь место, где обитают призраки.

Обхватив руками живот, она на цыпочках прошла мимо него к кровати и села на край.

— Нет. — Он подошёл, покачав головой. — Встань на колени, лицом к изголовью.

— Если ты собираешься…

— Пожалуйста, — ровный тон Логана оборвал её слова. Он прочистил горло. — Если что-то из этого станет для тебя слишком болезненным, скажи только слово, и всё закончится. Но знай: если у меня возникнет хотя бы малейшее впечатление, что тебя всё устраивает, ты переживешь это. Услышала меня? Ты пройдёшь через это и будешь доверять мне.

— Что ты этим пытаешься доказать?

— Что я тот ублюдок, который сможет сразиться с твоими демонами.

— Как?

— За свою жизнь я овладел двумя вещами, Калла: как убить что угодно голыми руками и как превратить женщину в сквернословящее сопрано. — Он кивнул в сторону изголовья. — Сегодня ночью я хочу услышать, как ты поешь. Я уверен, что этот хрен никогда не давал тебе этого. Единственный способ оставить это дерьмо позади — это показать этому ублюдку, что он тебя не разрушил. Что можно принять удовольствия мужчины и достичь вершины, несмотря на него. Что он значил для тебя не больше, чем твоя собственная ценность и удовлетворение. — Грудь Логана вздымалась, как будто его слова выплескивались из его страсти, видение было настолько прекрасным, уверенным и мужественным, что Калла потеряла дар речи. — А теперь, пожалуйста, встань на колени.

Поняв его слова, Калла расправила плечи и развернулась, встала на колени, уязвимость её обнаженной задницы перед его лицом вызвала лёгкую дрожь во всём её теле.

Нежное давление заставило ее голову опуститься на кровать. Тепло его дыхания, влажная дорожка от его языка вниз по её позвоночнику и, словно толчок по её нервам, заставило её задницу подняться выше.

Её вздох вырвался, а мышцы напряглись.

Находясь внизу, она закусила губу, нервные приступы смущения скрутили её желудок. Её мышцы напряглись, готовясь выпрямиться, когда теплые ладони сжали верхнюю часть её бедер.

Кожа коснулась её лодыжки, и она наклонила голову вниз, чтобы увидеть, как лицо Логана появилось между её бедер, прямо рядом с тем местом, где он сжал руки.

О боже.

— Я не… я не могу этого сделать. Я не могу.

— Шшшш. — Его хриплый голос вызвал у неё трепет в животе. — Поверь мне.

Сердце колотилось в груди, она закрыла глаза и втянула воздух, задержав его. Тепло коснулось её кожи, она сжала кулаки по обе стороны головы и выдохнула. Мягкость коснулась её плоти, и её бедра рванули вперёд, пойманные крепким захватом рук Логана на её бедрах — безмолвный приказ оставаться неподвижной. Она судорожно сглотнула и прикусила костяшку пальца.

Рычание в его горле сотрясло её до основания, вибрируя глубоко внутри неё. Она издала длинный выдох, который закончился хныканьем, и её мышцы застыли от желания сжаться, но его хватка усилилась.

Ей потребовалась всего лишь секунда, чтобы осознать, что влажное прикосновение сзади было его языком, прежде чем оно уступило место удовольствиям, которые перепутали её мысли, как кайф от спиртного.

Она зажмурила глаза, дыша так тяжело, что угроза гипервентиляции стала реальной. Стон вырвался из её раскрытого рта. Острые кончики его зубов задели её кожу, подталкивая её вперед, прежде чем его язык нырнул в неё, влажный и сильный.

— Ах! — Её бедра покачивались от восхитительной атаки.

Он держал её крепко, рисуя внутри неё чувственные узоры.

О, господи.

Покалывания взорвались под её кожей, распространяясь, как пламя, по её крови. Каждый вырвавшийся у неё неуверенный вздох подчеркивал массаж его ладоней её бедер.

Сзади послышался глубокий гул его стона. Пылкость его ласк усилилась и переросла в массаж её мышц. Он был как будто взволнован этим? Горячий выдох через его нос по её влажной плоти, раздувал жар, который он уже вызвал.

Его язык продолжал танцевать в её складках, а непреодолимое желание поласкать свои соски заставило её руки скользить по простыням.

Низкий мучительный стон зазвучал у неё в голове, когда она уткнулась лицом в чёрный шелк и издавала приглушенный крик при каждом посасывании сзади.

Она повернула голову набок.

— Логан, — выдохнула она. — О Боже, я думаю… — Извиваясь, она боролась с нарастающим давлением, с пламенем внутри живота, который обещал нечто, чего она даже не могла себе представить.

— Ох, чёрт…

Кодовое слово.

Он обещал прекратить, если она попросит.

Её тело жаждало надвигающегося взрыва, но разум восстал.

— Нет. Не могу. — Каждая частичка её сопротивлялось этому, создавая дрожащую струну напряжения, способную лопнуть в любую минуту — как горько-сладкая боль, зная, что она не хотела бы, чтобы она прекращалась.

Слова прощения стучали в её черепе. Уэйд всегда заставлял её произносить эти слова вслух во время своих оскорблений — как будто она уговаривала его сделать это и ей нужно было просить за это прощения.

Нет. Она мысленно отогнала эти мысли и заменила их мыслями Логана. Акты удовольствия заглушают боль.

Расслабься.

Нарастает. Жар внутри неё кружился, грозя вырваться.

— Я доверяю тебе, — прошептала она.

Её голова не могла удержаться на кровати. Её мышцы напряглись от усилий сопротивления оргазму. Все выше и выше.

Его язык исследовал её в последний раз.

О боже! О боже!

Из глубины её тела пошла волна экстаза. Жар распространялся подобно огню, вызывая головокружение.

Покачивая бёдрами, она выкрикивала его имя. Снова и снова с каждой волной, которая разбивалась, выгибая её спину, груди, выступающие вперёд, стоячие соски касались атласных простыней с каждой волной, проходившей через неё.

Она поднялась на высоту — приостановив своё существование — и при падении раздался смех. Глубоко вниз. Её голова покатилась по кровати, как кошка, опьянённая кошачьей мятой, необходимость упасть в обморок манила её из-за ослабленных мышц.

Язык Логана замедлился до длинных, сводящих с ума облизываний, посасываний её чувствительного бутона, пока он дразнил её последнюю волну оргазма.

Её тело сжалось внутрь от щекотки, и его руки отпустили её бедра.

Черт возьми, вот что это такое?

Калле хотелось смеяться и плакать над мучительной красотой и облегчением от оргазма. Сексуальная терапия. Он сделал это с ней. Каким-то образом его язык вызвал фейерверк — взрыв, который перевесил годы боли.

Изысканное ощущение того, чего Уэйд никогда не мог от неё получить — абсолютное удовольствие.

И это было чертовски приятно.

Упав на матрас, она лежала на боку, совершенно сытая, пытаясь отдышаться. Смех заурчал у неё в горле, когда она прижала слабую руку к лицу и улыбнулась. В момент восторга она мельком увидела его в изножье кровати.

Ненасытный голод смотрел на неё, его глаза были красными, губы блестели, руки были сжаты. Его кулаки сжимали простыни, как будто он готовился наброситься.

Что за…?

Усталость давила на неё, но она оживилась.

Он наклонился вперёд, поднял колено и пополз к ней. Крепкие мускулы на его руках и груди напоминали клетку, из которой ей никогда не выбраться, когда его массивное тело приблизилось.

— Что ты…

Взгляд его глаз побудил Каллу оттолкнуться назад, выскользнуть из-под него. Его взгляд был не взглядом мужчины под красным, а взглядом наступающего демона.

О, нет.

Пробудило ли это что-то внутри него? Сможет ли он причинить ей вред?

Ее удар головой о спинку кровати остановил побег. Выражение его лица заставило волосы на ее коже встать дыбом.

И все же он приблизился.

Их лбы соприкоснулись.

— На этот раз ты легко отделалась, котёнок. — Его пристальный взгляд оторвался от неё, опустился на руку, гладившую её бедро, а затем снова вернулся. — Вот как следует трогать женщину в её самом уязвимом месте. С этого момента твоё удовольствие принадлежит мне. Целиком и полностью. — Он поцеловал её в челюсть, а затем укусил клыком мочку уха. — Я сделал это с тобой и собираюсь сделать это снова. Сегодня ночью у меня одна цель: услышать, как ты молишь меня об освобождении, и заставить тебя чувствовать себя так чертовски хорошо, что ты чуть не продашь мне за это душу.

Его слова окатили её тело холодом. Пугающе, но в то же время она не могла отрицать желания пасть туда, где его коварные обещания тянули её за собой.

— Я не подхожу тебе, Калла, ты не сможешь себе представить насколько, но сегодня ночью я всё сделаю правильно.

Он поднялся, раздвинул её колени и втиснул между ними своё большое тело. Его голова скрылась за её бедрами, и Калла выгнулась в кровати.

О. Да.

Глава 30

Два оргазма.

Последовательно.

Но только два за три часа.

Усталость охватила каждый дюйм тела Каллы. Оставаясь верным своему слову, Логан несколько раз заставил её промокнуть от пота и жаждать кульминации. Как были соблазнительны его язык и руки, они вызывали в ней все потаённые желания.

Калла лежала на груди Логана, глядя в потолок, словно мысленно обсуждая с воображаемыми богами итоги последнего часа. Простыни, влажные от пота, несли пьянящий аромат секса — аромат, который она вдыхала с улыбкой.

Рука Логана под её головой крепко сжала её. Его дыхание замедлилось.

Уснул.

Он даже не проник в неё. Даже не пытался. Когда она попыталась вернуть услугу, его язык пробудил её фантазии быстрее, чем она смогла начать спор.

Он отрывался во время своих высказываний, и ей стало всё понятно только тогда, когда она украдкой взглянула на него и заметила, как его бицепс сокращался, изгибаясь в такт кончику его языка, а его усиленные стоны перекликались с её собственными.

Она улыбнулась этому зрелищу, когда ровный барабанный ритм его сердцебиения в её ухе убаюкал её присоединиться к нему, но паника всё же сумела пробиться сквозь него и перехватить её легкое дыхание — тревога зазвенела в её голове, напоминая, что всё никогда не длится долго.

Счастье. Чувства. Всё химера.

Женщины приходили и уходили в особняк демонов, и она не была исключением. Почему она должна?

Осторожно, чтобы не потревожить его, Калла оперла голову ладонью и изучала его лицо. Каким умиротворенным он выглядел, морщинки на его бровях смягчились от удовлетворения. Те жесткие воинственные линии, которые делали его таким жёстким и неприкасаемым, казалось, исчезли, оставив гладкую, безупречную кожу, светившуюся в темноте. Его приоткрытые губы, такие приятные под поцелуями, хотя она и не пыталась их поцеловать сейчас.

Калла смотрела на него, пока приливы и отливы хороших и грустных эмоций разрывали её сердце.

Логан был жестоким. Жестоким, а иногда и бессердечным, но под всем этим скрывался нежный мужчина, под бдительным оком которого она чувствовала себя защищённой.

Защищенной от кошмаров прошлого и настоящего.

Лежа на его груди, она позволила биению его сердца заглушить свои искажённые мысли, пока все остальные звуки не ушли в небытие.

***

Спрятавшись за рощей кустов, Дрейвен наблюдал, как уродливый тролль, с которым он однажды столкнулся, ковылял обратно в особняк демонов.

Рядом с ним чудовищная тварь, которую Райк послал в качестве сопровождения, вздымалась в холодном воздухе, её туман падал на шею Дрейвена и поднимал его волосы. Его тело покрывал черный панцирь, а в кобурах висело самое устрашающее оружие, которое он когда-либо видел.

Дрейвен встал, но его утащило обратно в снег. Холодные чёрные глаза демона впились в него.

— Я… я зайду и выйду. Я верну её обратно.

От пыхтения ублюдка, осталась слюна на его лице, и прежде чем Дрейвен успел вытереть её, зверь швырнул его обратно на землю.

Встав на колени, Дрейвен быстро встал и стряхнул снег со штанов, собираясь с мыслями.

План был прост. Ворваться в особняк, найти Каллу и вылететь с ней обратно. Но не туда, где он сидел, как велел Райк, а туда, где их нельзя было бы найти.

В результате за Дрейвеном начнут охоту. Райк. Охотник.

Дрэйвен провёл кончиками пальцев по повязкам на горле.

Этот путь куда лучше, чем судьба, которая ожидала Каллу. Испачкана она или нет, она не заслужила того, что этот больной ублюдок Райк задумал для неё.

Дрейвен мельком увидел зловещую изогнутую кирку, свисавшую с пояса зверя и всё ещё несущую кровь его последней жертвы.

Не Каллы. Он спасёт её от этого.

Как показывал ему Райк, Дрейвен закрыл глаза и сосредоточился. Судя по всему, он мог перемещаться только в места, где бывал раньше. Вот как это дерьмо работало.

В его голове материализовалось богато украшенное фойе внутри особняка демонов: тона тёмного дерева, золотая отделка, нарисованные на стенах боги — каждая деталь в его сознании ясная и чёткая.

Жар обжёг его тело.

Его желудок затрепетал.

Он открыл глаза и увидел перед собой мраморную лестницу, ведущую вверх, туда, где он впервые увидел Каллу, когда в последний раз ворвался в особняк.

Когда он вздохнул, металлический штырь пронзил его шею.

— Попался, — в голосе прозвучал ледяной холод.

Дрейвен поднёс руки к горлу и нащупал холодную сталь, душившую его горло.

— Боевые перчатки, изготовленными из металла богов. Созданные специально для таких, как ты.

— Кто…

Медленный поворот показал ему того, кто его удерживал.

За ним стоял огромный самец с распростёртыми черными крыльями. Наклонив голову, он схватил Дрейвена за горло. Чёрные ремни перекрещивались на его обнаженной груди и поддерживали два серебряных кинжала. Он вытащил один из кобуры и провёл большим пальцем по лезвию. С тяжелым вздохом, от которого его выпуклая грудь выпятилась наружу, он ухмыльнулся.

— Человеческая плоть такая… завораживающая. Хлопок перед тем, как лезвие вошло в тело, и как собирались первые капли крови собрались в ране. Я мог бы смотреть на это часами. Снова и снова.

Дрейвен схватился за перчатки.

— Кто ты?

— Я бы сказал, что я твой худший кошмар, ублюдок.

Глава 31

Тела Каллы кто-то коснулся. Она вздрогнула и почувствовала, как руки крепко обхватили её, возвращая в расслабленное состояние.

Логан перевернулся и уткнулся лицом в изгиб её шеи.

Её сердце затрепетало, и она улыбнулась, прежде чем свернуться калачиком в его руках, скрестив свою ногу с его. Открыв глаза, она провела кончиком пальца по краям его лица, где его коротко подстриженные волосы росли рядом с гладкой кожей. Она оценивала его настроение, продолжая изучать его твёрдую, точёную челюсть, мягкие губы, идеальный изгиб греческого носа и глубокие складки нахмуренного лба.

— О чём ты думаешь? — спросила она.

— Обо всём. Ни о чём.

— Зик? — спросила она более мягким тоном.

— Я должен его найти.

— Найдёшь. — Она продолжала проводить пальцами по его коже.

Он немного отстранился, пока его глаза не встретились с её глазами.

— Мне нравится это.

— Что?

— Прошло много времени с тех пор, как я чувствовал прикосновения.

— Ты не…? — Она покачала головой. — Боже, это не моё дело.

— Что?

— Бывал ли ты когда-нибудь влюблён?

Он покачал головой.

— Слово на букву «Л» и я — не ладим.

— Что ты имеешь в виду?

— Это значит, что я не верю в это слово.

Калла нахмурилась.

— В слово или в смысл, стоящий за ним?

— В нём нет никакого смысла.

— Итак, как бы ты назвал чувства, которые испытываешь к своим братьям?

— Нет человеческих слов, чтобы описать то, что я чувствую к своим братьям. Все ваши условности эфемерны.

— Есть ли для таких чувств демонический термин?

— Амек. Оно сильнее. Людям приходится ставить слово «безусловная» перед любовью, чтобы определить, какой она формы. Наша же без этих условностей. — Его челюсть затвердела, глаза сосредоточились, неукротимые, как у воина. — Абсолютная верность во всех отношениях.

Калла улыбнулась.

— Ты чувствуешь то же самое по отношению к своим братьям?

— Да.

— Мне всегда казалось странным, что все мои воспоминания стёрты, и тем не менее любовь к моему брату Джейкобу никуда не исчезла. Как будто всё наше детство заперлось где-то внутри меня, и я просто не могла до него добраться. Есть ли у тебя хорошие воспоминания о детстве?

— Нет.

— Мне просто хотелось бы иметь хоть какую-то память. Джейкоб просыпался по ночам и сходил с ума от снов о наших родителях. Наш дом. Он сказал, что помнит их. Я боялась за него. Боялась, что если Уэйду даже покажется, что он что-то помнит, он отправит Джейка на улицу. — Она улыбнулась и покачала головой. — Он был настолько настойчив, словно пытался убедить меня, что видел их. — Она моргнула, чтобы сдержать слёзы, и прочистила горло. — Раньше я просила его записывать воспоминания. Столько деталей, сколько он мог вспомнить. Однажды он даже нарисовал лицо моей матери. Мы порвали бумагу на мелкие кусочки и сжигали их в мусорном баке. Я сказала ему, что пламя несёт послания в мир, и они навсегда останутся частью нас. Воздухом, которым мы дышим. Никогда не потеряются и никогда не будут забыты.

— Интересно.

— Что?

— Я всегда считал пламя разрушительной стихией. У тебя же он звучит почти поэтично.

Её улыбка померкла.

— Мой брат — это всё, что у меня было. Он был моей единственной причиной оставаться частью этого мира. Я всегда думала, что если я потеряю его, это будет равносильно уничтожению моего единственного спасательного круга.

— И сейчас?

— Теперь моя цель жизни — отомстить за него.

— Что произойдет, когда ты убьёшь Дрейвена?

— Я не знаю. За этим только пустота. Наверное, мне хотелось бы знать, что скрывается в ней. Узнать, что со мной случилось. Мою семью.

— Тебе бы хотелось узнать её?

— Каждый Алекси хочет знать. Нас учили концентрироваться на мести. Разрушать и ни о чем другом не думать. Но глубоко внутри мы все хотим знать. — Она вздохнула. — Раньше я молилась каждую ночь хоть об одной подсказке.

— Ты веришь в молитвы?

— Хоть ты и скажешь мне, что мне не следует этого делать, но да. Я молюсь. — Она кивнула головой. — Ты никогда ни о чем не молил?

— Когда я был в Обсидиусе, в соседней с моей камерой жил пожилой демон, наполовину человек. Он молился во время пыток. Даже когда ему отрезали язык, он бормотал эти молитвы. Лично я думаю, что всё, чего он когда-либо смог добиться, так только разозлить своего надзирателя. Я же не пробормотал ни единого слова и прожил пятьдесят лет. Старый демон рядом со мной умер в течение первого года своего заключения. — Логан нахмурился. — Я считал его тупым ублюдком. Но… возможно, я просто никогда не обращал внимания на то, о чём он молился. — Он принюхался. — Я ни о чем не молился. В этом мире нет Бога, который рискнул бы ответить мне.

Калла открыла рот, но поколебалась, прежде чем спросить:

— Отчего у тебя шрамы? Я не думала, что демонов легко ранить.

В воздухе повисло долгое молчание, и на мгновение Калла пожалела, что спросила.

— Почему ты хочешь знать? — спросил он в конце концов.

— Шрамы рассказывают истории. Я хочу знать твои.

— Ты голодна? — Он пошевелился под ней. — Мне пока так и не довелось пригласить тебя на ужин.

Она крепче обняла его.

— Логан. Пожалуйста. Я не прошу все истории. Только одну.

Его губы сомкнулись, брови нахмурились, но он провёл рукой по подбородку и спросил:

— Который?

Её взгляд блуждал по его телу.

— Вот этот.

Она указала на самый длинный и глубокий белый шрам на его животе.

Он поднял голову с подушки, посмотрел вниз и снова упал.

— Никус, демон. Последний и самый дорогой бой, в котором я когда-либо побеждал.

— Ты дрался на улицах?

— В клетке. — Он бросил на неё взгляд и устремил взгляд к потолку. — До смерти. — Его рука переместилась под ней, и он провёл пальцем по шраму, как будто этот жест помог ему вызвать воспоминания. — Их когти состоят из металла из нашего мира. Их часто отрезают и используют для изготовления лезвий. Так что этому придурку повезло, что он дожил до того момента, пока не вцепился в моё брюхо.

— Его когти оставили шрам?

— Нет. Яд. Препятствует исцелению. Последнее пожелание сдохнуть от них их жертвам. — Логан ухмыльнулся.

— Как ты выжил?

— Тогда был первый и единственный раз, когда я разговаривал со своим отцом. Он сказал мне, что закроет рану, только если я поклянусь найти Гевина и останусь здесь, в его особняке.

— Так вот как ты здесь поселился?

— Нет. Я никогда не искал Гевина. И я полагаю, именно поэтому он позволил мне умереть, когда меня зарезал тот засранец, твой бывший парень.

От воспоминаний у неё свело желудок раскаянием.

— Как ты попал сюда?

— Ты задаёшь много вопросов.

Она улыбнулась.

— Последний.

— Цефирина. Она как няня для демонов. Не уверен, послал ли её Гнев или Гевин. На самом деле, тогда я был ни в чём не уверен. Я был очень напуган в ту ночь, когда она пришла ко мне. — Он прочистил горло. — И с тех пор она ясно давала понять, что ненавидит меня.

— Что?

Он прижал палец к её губам.

— Больше никаких вопросов, Калла. Но у меня есть один для тебя. Ты голодна?

Она улыбнулась.

— Изголодалась. Но я не хочу еды.

— Чего ты хочешь?

Взглянув на него, она втянула его палец в рот, наблюдая, как расслабляются его сведённые брови. Она провела пальцем по его соску и заменила его языком, в то же время скользнув рукой под простыни и схватив его уже напряженную часть.

Его нога дрогнула, и он застонал от такого напора.

Коварно ухмыльнувшись, она натянула одеяло на голову и, медленно продвигаясь вниз по его телу, по пути целуя его великолепно точеный пресс. Но её подхватили и потянули, взяв под руки.

— Я так не думаю. Я ещё не закончил с тобой. — Его грубый голос заставил её хихикнуть.

Казалось, с небольшим усилием он поднял её с простыни и положил рядом с собой, обвил её ногой, заключив в свои объятия.

В любом случае, она бы никуда не ушла.

Подняв одну руку, Логан провёл пальцем по её изгибам и обхватил её грудь, потирая большим пальцем сосок.

Её рот приоткрылся, позволяя стону проскользнуть между ними.

Его губы растянулись в улыбке, и рука провела по её ее животу к бедрам.

— Нет, Логан, я не могу этого сделать. На этот раз я не смогу сдержаться.

— Не заставляй меня связывать тебя, Калла. — Хватка на её запястьях усилилась, и он погрузил палец в неё.

Её тело выгнулось.

— Я хочу чувствовать тебя внутри себя.

— Шшшш.

Второй палец последовал за первым.

— Пожалуйста, Логан. Я хочу, чтобы ты…

— Поверь мне, я чертовски этого хочу. — Его клык задел её ключицу. — Но я не буду.

Она оттолкнулась ногой и ускользнула от него.

— Мне нужно почувствовать тебя. Только раз.

— Я сказал нет, — прорычал он.

Её глаза, должно быть, задавали вопрос, проносившийся у неё в голове.

Его взгляд оторвался от неё.

— Я не могу.

— То, что я рассказала тебе. Об Уэйде. Делает ли это меня… — она сглотнула наполнившиеся слезы, — менее желанной для тебя?

Калла заметила, как его глаза похолодели.

Заледенели.

В одно мгновенье его печаль превратилась во что-то, отчего у неё волосы встали дыбом. Она приготовилась к отказу, который, как она знала, последует, прижав ладони к кровати, готовая отпрыгнуть от жестких линий и злобного изгиба его губ, отражающую ярость.

Быстро, как молния, он оказался на ней сверху, его рот был у её уха.

— Хочешь, я открою тебе секрет?

В тоне его голоса была такая острая чувственность, что она едва могла дышать, не говоря уже об ответном кивке. Внезапный переход от горячего к холодному вызвал у неё прилив адреналина, а живот свело. По её коже побежали мурашки, когда его дыхание коснулось её уха.

— Я хочу прижать тебя к стене и трахнуть так жестко, что боги услышат, как ты будешь выкрикивать моё имя. Я хочу вкусить твою невинную плоть и объявить тебя своей. Взять тебя так, как я хочу, потому что ты принадлежишь мне. — Он подтолкнул её к своему твердому члену. — Ты чувствуешь это? Ни одна женщина до тебя никогда не делала со мной ничего подобного. Ты заставляешь меня гореть. И я не хочу, чтобы другой мужчина снова прикасался к тебе, если только он не захочет, чтобы ему отрубили яйца. Ты драгоценность, Калла. Моя драгоценность. Сокровище, которое все хотят отобрать.

У неё перехватило дыхание. Дрожь разошлась по её мышцам. Её тело застыло. Загорелось моментально из-за него. Дрожь пробежала по её позвоночнику и бёдра сжались, пока она не могла о чём-то думать, кроме как о том, как Логан страстно желал её — ощущение жара и холода возбуждало её тело.

— Так сделай это. Сделай меня своей.

Выражение его лица требовало что-то, что-то, что Калла изо всех сил пыталась распознать. Плечи его поникли, в глазах появилась усталость. Грусть. Чистое, неоспоримое горе, заставившее её захотеть схватить его и не отпускать.

— Я не могу. — Он провёл рукой по лицу. — Ну ладно. Давай я принесу тебе что-нибудь поесть.

Он оттолкнулся от кровати, встав на пол и потянул её за руку.

Она отдёрнулась.

— Нет. Если не во мне дело, то почему?

Логан покачал головой.

— Никаких вопросов, Калла. Пойдём.

— Нет! Ты заставил меня уступить тебе, Логан. А теперь поддайся мне сам, хоть немного.

— Если понадобится, я подниму твою задницу с кровати.

Она скрестила руки на груди и упёрлась пятками в матрас.

— Говори.

Прежде чем она успела хотя бы вздрогнуть, его ладони легли ей под ноги и за спину, легко подняв её в свои объятия. Калла пнула его и толкнула в грудь.

Пока она боролась в его объятиях, он взвалил её на плечо, присел на корточки и снова поднялся на ноги, отнеся её в ванную, где поставил на пол и бросил ей белые трусики.

Она швырнула их обратно ему в грудь, и они упали на пол рядом с его сброшенными трусами. Она рванулась к нему, пытаясь пройти, но он заблокировал её попытку.

— Я хочу уйти.

— Ты всегда хочешь уйти, когда не добиваешься своего.

Она бросила на него жесткий взгляд.

— Как ты смеешь? Заставил меня рассказать тебе все мои самые тёмные секреты. Открыться тебе. Разоблачить себя. — Она толкнула его в последний раз. — Господи, Логан, неужели для тебя естественно быть мудаком?

Он положил руки на обнаженные бёдра.

— Моё прошлое уродливо, Калла. Это дерьмо, которое заставит тебя повернуться и убежать. А если нет, у меня бы появились вопросы к тебе. — Он покачал головой. — Даже мои братья не знают всей истории.

— Ты думаешь, я родом из белых частоколов и счастливых солнечных дней? — Она отпрянула назад. — Я видела, как убивали целые семьи. Вытирала их кровь с рук. Думаешь, то, что я рассказала тебе об Уэйде, нормально?

— Вот что я скажу, ты видела и испытала только часть дерьма. Но это не делает тебя менее человечной. — Он заправил выбившиеся волосы ей за ухо. — Ты прекрасна, несмотря ни на что. — Он покачал головой. — Внутри же меня живет уродливый монстр. Тот, которого я не могу контролировать.

— Пожалуйста. Просто расскажи мне хоть что-нибудь.

***

Откинув голову назад, Логан выдохнул и потёр руками макушку. Когда его голова снова упала вперёд, её испытующий взгляд всё ещё не сдвинулся с места, и он опустил руки на бёдра.

— Я… уже был связан. — Зубы Логана сжались, как будто он надеялся поймать слово, прежде чем оно вырвется наружу. Он мгновенно пожалел о своём признании, как только её бровь взлетела вверх.

— У тебя есть пара?

— Была. — Он наклонился вперёд, поднял трусы и натянул их на ноги, пока говорил, стараясь избежать зрительного контакта. — Она была убита.

— Кем?

— Демоном, среди высших.

— Почему?

— Он хотел знать, где Гевин. — Его ровный тон предупредил, что он не собирается говорить ей большего.

— Итак… ты предпочёл Гевина своей паре?

Черт, эти слова заставили его съежиться.

— Гевин убил, чтобы спасти мою задницу. Я был ему должен. И я хотел быть свободным.

— Свободным?

— От связи. Свободным от бремени, которое она возложила на меня своей жизнью. — Он склонил голову. — Видишь? Я мудак. Я также сражался и убивал ради денег. Наркоман. Ёбырь. Крут для рыцаря в сияющих доспехах? — Скрещённые руки, скрывающие грудь, говорили ему, что она не собирается сдаваться.

Упрямая.

— А зачем тебе это? — Он провёл языком по задним зубам. — Почему со мной?

— У тебя какое-то раздвоение личности или что-то в этом роде? Одну минуту ты дерзкий и высокомерный, Логан. В следующую ты становишься ненавидящим себя философом Логаном. — Она пожала плечами. — Почему бы и не ты?

— Потому что быть со мной означает отсутствие счастливого конца. Это значит, что тебя просто трахнут.

— Я ничего не жду от тебя взамен.

— Ты бы хотела этого в свой первый раз? Трахнуться и пойти дальше?

Её рука потянулась вперёд, схватила его потянув на себя, и будь она проклята за то, что у неё были силы на это. Когда она прислонилась к раковине, её рука схватила его за затылок. Проведённая дорожка её языком по его горлу безмолвно призывало к действиям, и он сжал руками её бёдра.

Когда он прижался к ней, у него перехватило дыхание.

Её бёдра прижались именно туда, где он нуждался в ней, и от этого ощущения у него закружилась голова. Его пальцы сильно впились в её бёдра, когда гнев и печаль смешались воедино, создавая смесь ненависти, горя и непреодолимого желания завладеть ею.

Женщина порвала его защиту. Заставила его желать её, наслаждаться её красотой и обаянием.

Как будто она владела им.

Что-то тёмное и жестокое вырвалось из глубин Логана.

Ага. Ладно. Он её трахнет. И чёрт с ней, если она согласна.

Словно чтобы ещё больше укрепить его мысли, она прижала ладони к его груди, наклонилась и прошептала:

— Пожалуйста. Отведи меня в кровать.

Готов на всё.

— Ты хочешь настоящего меня? Вот он, настоящий я. Дикарь. Я бы взял тебя где угодно. — Он схватил её за волосы и лизнул шею. — У трения будет самый грязный секс, который у тебя когда-либо был. И однажды ты скажешь мне спасибо, принцесса. — Он сильно притянул её к своей эрекции. — Твой первый секс. И в конце концов, когда ты когда-нибудь займешься любовью со своим идеальным мужем, ты будешь так рада, что знала, что тебе следует держаться подальше от такого ублюдка, как я.

Его гнев достиг точки кипения. Словно какой-то неандерталец, он взвалил её на плечо и понёс в спальню.

Она тихо хмыкнула, когда он бросил её обнажённое тело на кровать. Логан схватил её за бедра, перевернул на живот и толкнул её тело к изголовью кровати, подняв её бедра вверх и задницу к себе.

— Хватайся за решётку, — хрипло сказал он. — Она тебе понадобится.

Её дрожь под его ладонями только побудила его тело взять её. С членом в руке он держал головку у её влажного входа, но его губа сжалась в отвращении, и с дрожью он отстранился от неё, желая где-нибудь свернуться калачиком.

***

Женщина лежала перед ним, высоко подняв задницу, вцепившись в спинку кровати.

— Трахни меня, — прошептала она. Её длинные рыжие волосы рассыпались по плечам.

Сколько лет она сидела и пила с его матерью за кухонным столом, пока он играл? Она наблюдала, как он растёт, называя его «прекрасным принцем».

Лучшая подруга его матери, всегда готовая напиться и хорошо провести время.

И теперь он трахал её за деньги.

Его тело напряглось при мысли о том, что он внутри неё, его желудок перевернулся, когда она дёрнулась и застонала, сильнее прижимаясь к нему. Он закрыл глаза рукой, сдерживая слёзы.

— Давай, мой маленький принц. — Её невнятный шёпот вызвал желчь в его урчащем желудке.

Он схватился за живот, наклонился вперёд, и его вырвало на её зад.

— Какого черта? — Она обернулась, её глаза сверкали. — Посмотри, что ты сделал с моими простынями, маленький ублюдок! — Её рука смахнула остатки вчерашнего ужина. — Отвратительно! — Её губа скривилась. — Уходи, мерзость…

Парень вытер рот рукой, поднял с пола одежду и выбежал из квартиры, вниз по лестнице к небольшой тени под лестницей, где он всегда прятался. Схватив лицо руками, он зарыдал.

Его мать наверняка услышит об этом. Она полагалась на него в вопросе денег.

***

Калла повернулась в сторону.

— Логан?

Он покачал головой. Он не мог этого сделать. Не Калла. Боги, только не Калла. Чистая и невинная. Девственница. Не то, что можно разрушить похотью. Проклятье, о чём он думал? Он почти стал тем гнилым куском дерьма, который причинил ей боль.

Она заслуживала большего.

Не парня, покрытого татуировками, который трахался в переулках и дрался в клетках, чтобы платить за аренду. Он схватил её за бёдра и перевернул на спину. Его рука зависла над её кожей, желая прикоснуться к ней, погладить её, просто чтобы убедиться, что его действия не испортили магию её плоти.

Вместо этого он сел на край кровати, внутренне съеживаясь от мысли, что у неё могут возникнуть новые вопросы.

Она двинулась рядом с ним. Кончики её пальцев скользнули по его плечу, и он отмахнулся от неё.

Не причиняй ей вреда. Не делай ей больно, мерзкий ублюдок.

— Логан? Я сделала что-то не так?

В Калле не было ничего плохого. Только мысль о том, что она будет с ним. Насилие всегда было его неотъемлемой частью. Слишком много спрятанных скелетов.

Что касается скелетов, то кости сохранились с плотью и кровью.

Прежде чем он успел возразить, она забралась к нему на колени и обвила руками его шею. Даже когда его тело напряглось, Логану хотелось повалить её, погрузиться в это тепло и никогда не уходить.

Её взгляд ушел в сторону.

— Смотри. Тебе не… обязательно отвечать мне. — Её руки скользнули к его бицепсам, и в животе Логана образовалось напряжение. — Я думаю… ну, я почти уверена, что влюбляюсь в тебя, Логан.

Влюбилась?

Господи, она что, сошла с ума? Конечно, она сошла. Должно быть, она подумала, что любит такого ублюдка, как он. Какой-то синдром жестокого обращения с ребёнком, который, по правде говоря, Логан мог понять.

Она проследила его татуировку на плече.

— Я знаю, что ты в это не веришь. Но как человек, это всё, что я знаю. — Она прикусила губу, и её покусывание заставило Логана желаю поцеловать её и всосать. — Честно говоря, мне страшно тебе это говорить. Так что, если бы ты хотел сказать что-нибудь, то просто скажи мне, что я глупа и наивна…

Его сердце колотилось по рёбрам, как кролик, словно ублюдок хотел этого. Волной его накрыло, грозя обрушиться и заставить его задыхаться. Хорошо, что он сидел.

— Калла, я не знаю, как быть с тобой. — Он нахмурился, опустив взгляд. — Я не знаю, как правильно к тебе прикасаться. Без…

— Ты серьезно? Никто никогда не трогал меня так, как ты.

— Я хочу, чтобы с тобой было по-другому. Я хочу, чтобы ты почувствовала меня, настоящего меня, и знала, что ты нечто особенное, нечто большее, чем просто очередной трах. Но я не знаю, как это сделать.

Калла взяла его за обе щеки и заставила посмотреть ей в глаза.

— Я чувствую тебя. — Поцелуй, который она оставила на его губах, должно быть, был пропитан какой-то сумасшедшей чёрной магией, потому что всё тело Логана покалывало от него, и, чёрт побери, он почти вставил слово на букву «Л» в промежуток между тем, как она оторвалась. — Только ты можешь дать мне то, что мне нужно, Логан.

Его мышцы свело, а в голове закружилось смятение, словно ферма, полная животных и дерьма, подхваченная огромным торнадо.

Е*ать. Е*ать. Е*ать.

Она сломала его. Пробила его насквозь и нашла внутри мягкое тёмное место, которое он поклялся ото всех спрятать. Маленькая Калла, на первый взгляд кроткая и хрупкая человеческая самка, каким-то образом пробилась сквозь его защиту с намерением завоевать его сердце.

Впервые в жизни Логан почувствовал страх. Отдать себя ей означало бы обнажить свои внутренности. Разбить тот щит, который всегда защищал его от мира и его скелетов. Словно он стоял на краю обрыва без парашюта, обдумывая сделать ли прыжок. Его рот открылся, чтобы заговорить.

Нет слов.

В эти секунды тишина стала оглушительной. Её глаза, полные предвкушения, практически умоляли его ответить.

Вместо того, чтобы рискнуть испортить всё словами, он поцеловал её с такой страстью и силой, словно мог разорвать её на две части своими губами.

Словно желая ещё больше уничтожить его, её шепот раздался у его раскрытых губ.

— Я готова, Логан.

Глава 32

Больше никаких игр в угадайку. Пришло время выманить эту грёбанную крысу из её норы.

Гевин был готов сжечь все здания в городе, чтобы найти Зика.

Он сгорбился рядом с Зейном и Ферно в переулке «Лунного сияния». Он не удосужился всё рассказать Логану. Без сомнения, даже если бы ему приказали оставаться на месте, его брат не подчинился бы.

Однако, по мнению Гевина, этот план преследовал две цели: он не позволял Ферно просиживать в своей комнате всю ночь и резаться ножом, а также не допускал Логана к делу, потому что у Гевина было плохое предчувствие, что женщина его брата может сыграть бо́льшую роль, чем тот хотел признавать.

Фактически, ощущение неотвратимости беспокоило его с того момента, как нефилим сообщил, что Райк охотится за женщиной.

Зачем охотник вообще забрал Каллу? Если бы был нужен один из братьев, Калла сама бы смогла уйти, и, зная Зика, он сделал всё возможное, чтобы дать ей возможность скрыться с места происшествия. Нет, Гевин подозревал, что Каллу хотели схватить, потому что именно этого и хотел охотник.

Лучше оставить её в особняке, где за ней можно будет наблюдать, на тот случай, если подозрения Гевина оправдаются.

— Какого хрена мы здесь сидим? — скрипящий голос Ферно эхом разнёсся по пустому переулку. — Пойдем, выбьем кому-нибудь мозги.

— И отправим всем разъе*анное сообщение по рупору. — Гевин бросил взгляд на Ферно. — Каждый нефилим в этом заведении сбежит, как только мы войдём внутрь. Лучше охотиться на них здесь.

— Переулок минетов, брат. — Зейн поиграл своим клинком.

Распахнувшаяся дверь привлекла внимание всех трёх братьев. Первым появился долговязый мужчина с черными волосами до ушей и серебристыми глазами, он стал прикуриватель сигареты. За ним следовала человеческая женщина в коротком мини и топе с обнаженной грудью, из-за которого её соски, вероятно, застыли, как кубики льда, после нескольких минут пребывания на зимнем воздухе. Позади неё другой самец, похожий на близнеца первого, обхватил себя, глядя на задницу самки.

— Помяни дьявола, — прошептал Зейн.

Первый нефилим, с сигаретой, свисающей с губы, сбросил свои кожаные штаны, а второй мужчина толкнул женщину вперёд, её голова прижалась к животу первого для минета стоя, в то время, как он расстегнул штаны, как будто готовился взять её сзади. Без сомнения, она была очарована. Даже самая нетерпеливая женщина не пошла бы на тройничок на лютом холоде.

— Вы готовы? — тихо спросил Гевин через плечо.

— Неа, я думал, мы будем сидеть и дрочить на это дерьмо. — Ферно вытащил кинжал. — Вперёд.

— Покончим с этой швалью. — Зейн поднялся на ноги. — Меня тошнит от запаха жареной человеческой еды.

Держась в тени, Гевин повёл своих братьев ближе к оргии в переулке.

В воздухе раздались стоны, когда мужчины увеличили темп. Её приглушенные крики усилились.

Откинув голову назад и с улыбкой на лице, нефилим застыл, когда Гевин приставил клинок к его горлу.

Обходя его, Ферно и Зейн направили кинжалы на первого нефилима.

— Добрый вечер, — Гевин увидел, как глаза первого нефилима расширились от ужаса.

От чавкающих звуков женщины, отрывающейся от члена нефилима, у Гевина скрутило желудок.

У неё перехватило дыхание. Да, видимо, она очнулась. Натянув трусики обратно, она выбежала из переулка в бар.

— Полагаю, вы, придурки, не знаете, где мы сможем найти Райка?

— Нет, брат. Боюсь, что нет. — Ответил второй нефилим.

— Нет… не называй меня братом. — Лезвие Гевина прорвало кожу, когда он вдавил его в горло мужчины.

Ферно опустил кинжал и притянул первого нефилима и прижал к себе, повторяя движение, как Гевин схватил второго.

— Что скажешь, если Зейн выпотрошит этих ублюдков друг перед другом?

— О, у меня есть идея получше. — Гевин сопротивлялся бесполезным дерганием его за руки, сопротивляющегося мужчины. — Видишь ли, я сам не свой с тех пор, как пропал мой брат Зик.

Глаза Зейна вспыхнули красным, как будто одно упоминание о его близнеце перевело его в режим убийства.

— Вы получили сообщение, которое мы отправили? — прошептал Гевин на ухо второму нефилиму.

Мужчина кивнул.

— Я не хочу проблем с Гневом.

— Где подпольное логово Райка?

Нефилим в руках Гевина покачал головой.

Гевин кивнул Зейну, и вихрь в его глазах пришел в движение. Он захватил второго нефилима в транс, пока Гевин повторял заклинание, которое он вытащил из своей библиотеки. Каждый получеловек-нефилим боялся своей смертности, поэтому Гевин дал ему представление о том, как именно он умрёт.

— Волки, — пробормотал нефилим, извиваясь, как пойманная змея, в руках Гевина.

Мышцы нефилима напряглись, а рот разинулся, он выдохнул и обменялся взглядами со своим товарищем.

— У него… есть клетки… где он пытает…

— Что это такое, чёрт подери?

Голос раздался позади, и Гевин вытянул голову, чтобы взглянуть на крепкого мужчину. Одетый как байкер, он стоял в переулке рядом с женщиной, которая была здесь раньше. Более дюжины других мужчин вышли из здания в переулок, встав позади них.

— Ну что за дерьмо? — Зейн вырвался из транса. — Спасли суку, а она побежала сплетни разводить.

— Говори. — Гевин приставил нож к горлу нефилима, не обращая внимания на мужчин, собравшихся у двери.

— Пошёл ты, — ответил мужчина, как будто внезапно обретя бо́льшую уверенность в присутствии тех, от кого явно несло волками вперемешку с гамбургерами.

— Отпусти его. — Байкер скрестил руки на груди.

Зейн шагнул к незнакомцу.

— Не думай даже, придурок. Это дело демонов. Уходите, пока вас не разорвали на куски.

— С каких это пор ликанам не плевать на нефилимов? — спросил Ферно.

— Это дело ликанов. — Байкер изменил свою позицию. — Это уже второй раз, когда вы влезли и наступаете на моё дерьмо.

— Ты про того детёныша-ликана? — Гевин вонзил клинок в шею нефилима, чтобы тот не извивался.

— Где он?

— Чертовски хороший вопрос. — Тон Гевина оставался ровным, несмотря на серебряный огонь в глазах байкера. — Когда узнаешь, дай нам знать.

В переулке раздалось рычание, байкер обернулся в зверя и опустился на корточки. Черный мех покрывал его почти восьмифутовое тело.

Женщина рядом с ним вскрикнула и бросилась обратно в здание.

Коричневый и красный, волки двинулись перед черными, рыча при приближении.

— Господи, — пробормотал Гевин. — Всегда кто-то мешает.

Коричневый волк прыгнул в воздух, и Зейн побежал вперёд, опустившись на передние лапы зверя. Он вонзил кинжал и прорезал тело посередине.

Гевин кивнул Ферно. Он выпустил нефилима из своих рук и встретил красного волка, всадив тому кинжал в левый бок. Плавное владение кинжалом демоном, увороты от ударов когтей и щелканья зубов противника, демонстрировало его годы работы наёмником.

Нефилим, отпущенный Ферно, помчался по переулку, но Гевин крепко схватил его и держал, пока приближались новые волки.

Ферно и Зейн взяли на себя по трое противников одновременно, парируя кинжалами, в то время как конечности наносили удары, пинали и швыряли зверей на землю. Они действовали как барьер, удерживая волков по другую сторону от себя.

Черный волк выпрыгнул из рукопашной и Гевин, всё ещё сжимая нефилима, вытащил свой «Глок». Он выстрелил дважды, оттолкнув волка на шаг. Во время второй передышки, он поменял пистолет на кинжал, пристёгнутый к груди.

Ещё один волк бросился вперёд.

— Сукин… — Гевин мощно ударил чёрного волка ногой, отбросив зверя обратно к стене, где от его столкновения рухнули кирпичи. Он крепко сжал пальцы вокруг горла нефилима и ударил второго волка правой рукой, парируя его удар когтями. За ударом, последовал быстрый взмах кинжала и чистый разрез по горлу ликана, оторвавший его голову от тела.

Чёрный зарычал и бросился вперёд.

Серая вспышка мелькнула перед Гевином и отбросила волка назад, и два волка задрались, роящийся комок шерсти покатился по переулку. Визги и рычание сопровождали их щёлкающие челюсти и бьющиеся тела.

В бой вступило ещё больше волков.

Гевин посмотрел налево. Серебряные глаза запрыгали в темноте, когда звери бросились к шуму. Он развернул руку и вытянул нефилима перед собой, возобновив заклинание, начатое ранее.

— Говори, ублюдок. Где подпольная арена Райка?

Рычание предшествовало ужасу отразившемся в широко открытых глазах нефилима, который внезапно посмотрел на Гевина, и затем из тонкой сетки рубашки мужчины, вылезла морда волка. Зверь прогрыз его органы со спины.

Нефилим открыл рот. Кровь потекла из угла и скатилась по челюсти.

— Е*ать! — Гевин отбросил тело нефилима, обнажив кровавую морду ликана. Он полоснул кинжалом по горлу ликана, схватил его за макушку и дёрнул к себе. Он швырнул зверя через всю ширину переулка, пока тот не приземлился на мусорный контейнер. Вонзив ботинок в его нижнюю половину, он в приступе ярости оторвал голову от туловища.

Он кинул голову зверя вправо, заставив её катиться и подпрыгивать по земле, пока его не остановил ботинок Маррика.

Мужчина покачал головой.

— Головы летают. — Его серебристые глаза встретились с Гевином. — Я предупреждал их, чтобы они не связывались с демонами.

Легкость слов ликана привела Гевина к осознанию того, что драка закончилась. Вперемешку с павшими волками стояли гораздо более крупные звери, с более высоким ростом, с широко вздымающейся грудью и глазами, устремленными на Маррика.

— Что это? — глаза Гевина окинули кровавую бойню и заметили Ферно и Зейна, со скрещенными на груди руками, как будто они тоже озадачились сложившимися обстоятельствам.

— Я уже говорил тебе. Мы не твои враги. Мы хотели бы помочь.

— Спасибо. Но я только что потерял информатора.

— Мои извинения. Что ты хочешь знать?

— Где, черт его побрал, найти Райка и его логово, или же, в твоём случае, малыша-ликана.

— Боюсь, у меня нет ответов. Но я сообщу тебе, если узнаю о местонахождении нефилимов.

— Да, благодарю. — Гевин подал сигнал Ферно и Зейну.

— У меня есть кое-что, что может вас заинтересовать, — сказал Маррик, когда Гевин проходил мимо.

Гевин оглянулся.

— Если это не о моём брате, мне плевать. — Он пошёл по переулку и прямо в парадную дверь Лунного сияния.

Ферно и Зейн встали в дверном проёме рядом с ним, все трое были покрыты смолистой кровью ликанов.

Музыка оборвалась.

Все взгляды устремились в их сторону.

— Добрый вечер, дамы и господа. — Гевин вытащил свой самый длинный клинок из набедренной кобуры и, окинул взглядом толпу, заметил несколько сконфуженных нефилимов среди волков.

— Никто не уйдет, пока кто-нибудь из вас, хуе*осов, не заговорит.

***

Сквозь тьму голос женщины достиг ушей Зика.

— Да, мне очень жаль. Я хотела позвонить тебе… я просто… кое-что придумала. — её разговор то затихал, то обрывался. — У меня блондин. Оставил охотник. Да, я знаю. Но что мне было делать? Оставить его умирать? Мы будем в порядке. Он едва может двигаться. — Пауза. — Хорошо. Тогда я подожду твоего ответа. Доброй ночи.

Глава 33

Калла сглотнула, глядя на эрекцию Логана.

О боже.

Будет больно или нет, но любопытство наконец взяло над ней верх. Для чего она вообще себя берегла? Зачем так долго сохранять девственность? Не то чтобы она была обречена выйти замуж теперь.

Логан подполз к ней, пока его руки не остановились по обе стороны от неё. Она обхватила его за бицепс, и он наклонился целовать её губы, её шею, затем поцеловал её сосок, засасывая его в рот.

Она закусила губу и выгнулась к нему.

Его головка ласкала её влажные складки. Логан уставился на неё.

— Ты уверена в этом?

— Да.

— Твои глаза не со мной, будто ты много думаешь.

— Это не так.

— Если ты не готова…

— Я готова. — Втиснувшись между её бедер, он протянул руку и остановился у её входа, разглаживая головку влагой, которую он собрал пальцами. Он слегка качнулся, и его кончик оказался внутри.

Калла задержала дыхание, мышцы напряглись.

— Медленно, детка. Медленно. — Она кивнула, откинув голову назад и зажмурив глаза. Это оно. Это действительно происходит. Она и Логан. Одно только это волнение заставило её проигнорировать укол боли, пока он медленно продвигался внутрь.

Пот выступил под кончиками её пальцев, где она держала его напряженные мышцы.

Порыв тёплого дыхания ударил ей в шею.

— Проклятые боги, Калла, ты станешь моей абсолютной смертью.

Она потянула его за затылок, призывая поцеловать её. Он вошёл глубже, сопротивление сменилось резким уколом, от которого вздрогнули мышцы её бедер.

— Ах! — Он отстранился, но не полностью, прежде чем Калла схватила за его упругую задницу.

— Нет… просто… дай мне минутку. Но не останавливайся.

Чем дольше он оставался внутри, тем больше она, казалось, растягивалась вокруг него. Когда жжение начало исчезать, она представила, как антитела Ливы бросаются в атаку. Ощущение покалывания защекотало её и заставило хихикнуть, от чего Логан нахмурил брови.

— Я в порядке. — Она прочистила горло. — Всё хорошо.

Он прижался своими бёдрами к её и начал раскачиваться, медленными, ритмичными движениями. То, как его тело двигалось, в устойчивом темпе, прижимаясь к её бедрам, говорило ей, что у него есть талант к сексу — как будто каждая его частичка была создана для этого. Входил и выходил, и назад внутрь.

Внутри. Внутри неё был мужчина.

Уже не девственница.

Эта мысль вызвала улыбку на её лице, и она уткнулась головой в подушку, выгнувшись к нему.

Его рука погладила её лицо.

— Позволь мне видеть тебя, красавица. Открой свои глаза.

Она расслабила свою выгнутую спину и восхитилась его напряжённой челюстью, его спутанными волосами и лицом, которое останется с ней на всю жизнь. Его глубоко посаженные тёмные глаза, такие мужественные и божественные, казались слишком сюрреалистическими, неприкасаемыми. Как будто смотришь прямо в глаза ангелу. Тот, кто занимался с ней нежной и страстной любовью.

Её первый. Красивый. Медленный.

— Очень туго.

Его прерывистый голос вызвал улыбку на её губах, несмотря на боль.

Под её пальцами его мышцы напряглись.

Вены на шее вздулись.

Бёдра стали вбиваться в неё всё быстрее. Быстрее. Сильнее.

— Логан?

Словно не слыша её, он продолжал.

Он схватил её руками за горло. Сжимая сильнее. Сильнее.

Она больше не обращала внимания на боль между бёдрами, поскольку воздух в лёгких начал уменьшаться.

— Логан, — прохрипела она.

Он качался всё быстрее, сжимая руки плотнее.

Его губы образовали жесткую линию. Мышцы дрожали, а волосы намокли от пота.

Его глаза внезапно сфокусировались и расширились, как будто его резко вырвали из кошмара.

Он отпустил её шею и вырвался из неё, скатываясь на край кровати.

— Ох, бл*дь, бл*дь. — Он постучал по вискам. — Сука, я не могу выкинуть их из головы.

— Логан? В чём дело?

— Я почти кончил в тебя, думая о… — он отчаянно покачал головой. — Ох, бл*дь. — Он сжал свой член и соскользнул на пол, отходя от кровати и от неё. — Твоя шея… Я же мог…

Она никогда раньше не видела ужаса в глазах мужчины. Не простой, а невероятный ужас, который вызвал тревогу у неё, словно вышедший из-под контроля огонь.

Его костяшки пальцев побелели там, где он сжимал свой член, а выражение его лица: опущенные края губ, сдвинутые брови говорили ей, что ему больно.

Она соскользнула с кровати и подошла к нему.

Он зарычал.

— Не подходи ко мне.

— Логан, всё нормально.

— Нет! Это, бл*дь, не нормально. Я не нормальный. — Он выбросил руку вперёд указывая на нас. — Это дерьмо между нами… ничего не выйдет. Так что просто держись подальше.

— Что случилось? В чём дело?

— Калла, пожалуйста. Я не хочу быть грязным ублюдком, но, пожалуйста, просто уходи.

— Нет.

— Не заставляй меня говорить то, о чем я пожалею.

— Говори, что хочешь. Я не оставлю тебя. Не сейчас.

— Уходи, женщина! На хер тебе всё это нужно? Я не хочу тебя! Проваливай!

— Нет. Я не оставлю тебя.

Его глаза сузились, а губы сжались, как будто боль стала сильнее. Он выхватил кинжал из лежащей на полу кобуры джинсов и бросился в ванную.

— Логан? Что ты делаешь? — Внутри неё нарастала паника, и она погналась за ним до двери.

Закрыто.

— Я вышибу эту чертову дверь, Логан! Скажи что-нибудь!

Шум воды достиг её ушей. В её голове промелькнул образ себя, лежащей обнаженной в ванне с разрезанными и кровоточащими запястьями, и Калла подняла босую ногу и вышибла дверь. Её взгляд скользнул по дивану, раковине, и она бросилась к ванне.

Пустая.

Она завернула за угол и увидела пар, поднимающийся над душевой.

Услышав лязг металла, она бросилась вперёд и распахнула дверь кабинки.

Логан стоял обнаженный под брызгами воды, его голова была низко опущена, а тело тряслось. То, что она смогла разглядеть в его глазах, была только пустота.

Взглянув на пол душа, можно было увидеть лежащий там кинжал и кровь, стекающую в слив.

— Логан! О боже! — она бросилась к нему.

Он не двигался.

Пока вода била ей в лицо, она осматривала его тело. На бедре растянулась зияющая рана, из которой капала кровь, и она уже начала закрываться. Его член стал вялым.

Вот как он кончил.

— Тебе… нужна боль, не так ли? Ты чувствуешь, что это тебе нужно, да?

Его потерянное выражение сменилось грустью, когда его глаза, казалось, сосредоточились на ней.

— Сделайте себе одолжение. Держись, чёрт подери, подальше от меня. Я не подхожу тебе, Калла. — Чёрные зрачки расширились, и к нему вернулся омертвевший взгляд. — Я сделаю тебе больно. И отключаюсь, пока я это делаю. Это то, чего ты хочешь?

— Ты можешь попытаться напугать меня, но это не сработает. Мы похожи больше, чем ты думаешь. — Она положила руку ему на грудь, но он отшатнулся от неё, поэтому она крепко схватила его за руку и шагнула к нему, обхватив руками его окоченевшее тело. Он не ответил на объятия, но Каллу это не волновало. Под чугунными мышцами под её руками скрывалась уязвимость — боль, мало чем отличавшаяся от её собственной. Его мышцы дрожали. — Ты тоже пострадал. Мы нужны друг другу, — прошептала она.

Его тело задрожало в её объятиях, и она осмелилась поцеловать его в плечо, держа его, проводя кончиками пальцев по его твёрдой, гладкой спине.

— Я также не боюсь сразиться с твоими демонами, Логан, — сказала она ему на ухо.

— Это дерьмо никуда не исчезнет. — В его голосе прозвучала нотка печали. — Я проклят. Моё тело думает, что ты… оно ведёт себя так, будто ты моя пара. И я не могу перестать видеть… — он снова вздрогнул. — Боги, нет. Нож… это единственный способ вырвать их из себя. Чтобы они не заполонили мою голову. — Он постучал себя по вискам и наклонил голову вперёд. — Ох, чёрт, Калла. — Он упал на колени на пол кабинки и провёл ладонями по её ногам.

— Что ты делаешь?

— Кровь. На тебе кровь. — Он провёл рукой по бедру и скудное количество крови показалось сквозь теплые струйки теплой воды. — Я причинил тебе боль.

Калла наклонилась вперёд, схватила его за руку и опустилась перед ним на колени.

— Шшш. — Она потёрла его затылок. — Ты не причинил мне вреда. Всё хорошо.

Его тело напряглось.

— Это не хорошо. Твой первый раз… такого не должно было быть.

Прежде чем он смог снова отстраниться от неё, Калла сжала его шею сзади.

— Ложись со мной. — Его мышцы напряглись под кончиками её пальцев. — Давай просто полежим вместе. Ничего больше.

***

Желудок Логана перевернулся, когда он последовал за ней в спальню. Долбанный слабак. Он был на грани слёз, когда она стояла, обняв его в душе, как ребенка.

Ни одна женщина никогда не прикасалась к нему, не держала его так, как Калла. Словно ангел, посланный доказать его неправоту. Чтобы показать ему, что его выстроенный щит не так крепок, как он думал.

Она подняла одеяло, уговаривая его оказаться рядом с ней.

Логан залез в кровать, поначалу держась на расстоянии. Почему она хотела иметь с ним что-то общее, он так и не понял. Как какое-то дерьмо, связанное с жертвами насилия, с чем связывают целую кучу медицинских терминов.

Он поморщился, вспомнив образы, которые пронеслись в его голове в тот момент, когда он нашёл рай с Каллой. Всё равно, что протащить его прямо через адское пламя.

***

Туман в голове мальчика рассеялся, и он открыл глаза и увидел затенённую спальню. На фоне стены в фокусе появился гибкий силуэт женщины: длинные волосы цвета воронова крыла и смертоносные кроваво-красные губы, изогнутые в улыбке.

— Как ты себя чувствуешь, именинник?

— Что?

Голова пульсировала, боль усиливалась. Когда он попытался потереть виски, звон цепей привёл его к осознанию того, что он прикован к кровати. Ком подкатил к горлу. Он оглядел комнату, в панике от мыслей о том, что могли с ним сделать во сне.

Последнее, что он помнил, — это пронзительную боль и демонические слова, проносившиеся у него в голове.

Женщина подошла к изножью его кровати.

— Я не была уверена, как быстро сработает твой орган. Я слышала, что как только самец привязывается, шексус немедленно реагирует. — Она наклонилась вперед. — Говорят, как только он активируется, мужчина-демон может раздавить машину голыми руками. — В её голосе прозвучала нотка волнения.

Шексус? Связь?

— О чём ты говоришь? — В его голосе больше не было пронзительной невинности ребёнка, он больше походил на мужской — глубокий и монотонный.

— Я вижу, это уже произошло. — Её улыбка стала шире.

Он натянул цепи.

— Что ты сделала со мной?

— То, что пришлось. — Когда она подошла к кровати, под кончиками её пальцев заплясала дрожь. — Почувствовал?

Он зажмурился, желая избавиться от волнения, закипевшего внутри него.

— Что ты сделала? — Стиснув челюсть, его виски пронзила пульсирующая боль.

— Я подарила тебе мужественность.

Тьма окутала его разум, комната покраснела, и со звоном цепей его руки были освобождены.

Он набросился, отбросил её спиной на кровать и начал душить.

Его мышцы напряглись. Кинжалы боли пронзили его череп, словно застряли и впились в мозг. У него внутри забурлила тошнота, и он открыл глаза, услышав её смех.

Её яркая улыбка побуждала его сжимать сильнее, пока он не оторвёт ей голову.

Однако он не мог.

Боль усилилась, распространилась от головы к конечностям, сделав их вялыми, пока он не был вынужден отпустить её, просто чтобы схватиться за виски.

— Что, черт возьми, со мной происходит?

Женщина поднялась на локтях.

— Глупый мальчик, ты не сможешь убить свою пару.

***

Неподвижный, как доска, Логан не шевелился рядом с Каллой. Она не говорила ни слова. Тепло её тела достигло его, и всё, что он хотел сделать, это притянуть её к себе. Держать её. Однако он не мог. Не после того, что она видела. Что она узнала о нём. Это было незадолго до того…

— Я не буду задавать никаких вопросов, Логан. — Как будто она смогла прочитать его грёбанные мысли.

— Я блуждаю во тьме. Я не знаю, что делать. Мне всё это чуждо.

— Когда будешь готов, поищи меня в этой темноте, потому что я здесь. И я никуда не уйду.

Логан молчал. Все эти воспоминания из его прошлого вырвались из глубин, как наводнение, смывающее кладбище. В то время как его тело смотрело на Каллу как на пару, его разум восставал против образов прошлого, которое он никогда не забудет.

***

Стук в дверь прервал общение Каллы с Логаном ещё до того, как оно началось, и она села, натягивая простыни на своё тело. Она сунула её под мышки, а Логан поднялся с кровати и накинул штаны на обнаженную половину своего тела, он распахнул дверь.

— Какого хрена ты хочешь? — сказал он. — Это кровь ликана?

Ферно занимал большую часть ширины дверного проёма. Его покрытое шрамами лицо не выражало никакого юмора.

— Гевин просил позвать тебя. В его офис. — Его искалеченная губа почти не шевелилась, пока он говорил, прежде чем его взгляд упал на Каллу.

Логан наклонил голову, оказавшись в поле зрения большого демона.

— Ясно.

Калла не до конца оценила, насколько огромный был Ферно стоя рядом с Логаном, который сам мог похвастаться ростом шесть футов шесть дюймов. Он носил тёмную кожаную одежду и чёрную майку. На двух ремнях на его груди пристёгнута тяжелая артиллерия — серебряные кинжалы и пистолеты — как будто он ждал нападения в собственном доме. Его тело покрывали чёрные и красные пятна, предположительно крови.

Ферно почесал челюсть и отошёл от двери, прежде чем Логан захлопнул её.

— Мне пора идти, — прошептал он.

Калла кивнула.

— Если речь идёт о поиске Зика, тебе нужно идти. — Она подтянула колени к груди. — Я буду здесь, когда ты вернешься.

Его плечи поникли, он склонил голову и развернулся, но его взгляд не встретился с её взглядом.

— Обещай мне.

— Я обещаю.

Он надел трусы, штаны, рубашку и туфли. Остановившись возле кровати, он сказал:

— Калла…

Она подождала продолжения и сказала.

— Возвращайся скорее.

Глава 34

Логан открыл дверь в кабинет Гевина и вошёл внутрь, где все его братья сидели и, без сомнения, ждали его.