Возвращённые тенью

Глава 1. Свадьба

Диадра поправила фату на голове подруги и, отступив на шаг, оценивающе оглядела ее.

— Ты безупречна, Илли.

— Спасибо, — Иллиандра улыбнулась и, с волнением сжимая букет, неуверенно взглянула в зеркало. — Ох, Ди, я никогда не думала, что моя свадьба будет чем-то подобным.

Диадра с усмешкой покачала головой.

— Я до сих пор не верю, что Плоидис смог уговорить тебя на эту авантюру.

— Но ведь он прав, — Иллиандра смущенно опустила глаза. — Так в самом деле будет лучше для всех нас.

Диадра бросила взгляд на часы.

— Ну что ж, пора. Я позову твоего отца.

Оставшись одна, Иллиандра взволнованно прошлась по небольшой комнатке и остановилась у зеркала. Что ж, выглядела она действительно превосходно. Стройная, нежная, в кружевном белом платье, с ниспадающими на плечи завитками темных волос… как бы ей хотелось, чтобы все это великолепие предназначалось сегодня только для него. Для Плоидиса.

Дверь отворилась, и на пороге показался ее отец; но, сделав лишь шаг, он остановился, разглядывая Иллиандру. Легкая улыбка коснулась его губ, однако глаза наполнились печалью.

— Ты прекрасна, Илли, — сказал он наконец.

— Что с тобой, папа?..

— Ничего, — он подошел ближе, чтобы обнять ее. — Я счастлив за тебя. Просто, знаешь… отцу всегда тяжело отдавать дочь другому мужчине.

Иллиандра склонила голову на его плечо и ласково произнесла:

— Я все равно всегда буду любить тебя.

— Я знаю, — он отстранился и серьезно взглянул в ее глаза. — Главное, будь счастлива с ним.

— Я уже счастлива, — мягко улыбнулась Иллиандра и добавила про себя:

«И мне так жаль, папа, что я не могу познакомить тебя с тем, кто истинно делает меня такой…»

Они спустились вниз и, пройдя по короткому коридору, остановились у входа в зал. Иллиандра затаила дыхание. Там, внутри, уже собрались все многочисленные гости; у алтаря в ожидании невесты застыл молодой улыбавшийся юноша. Не пройдет и часа, как он сможет назвать ее своей женой…. Иллиандра обвела взглядом толпу и заметила маму, потом Диадру, рядом — Эстер и Делтона. По другую сторону прохода, среди нарядно разодетых гостей стояли Алиетт и Плоидис. Никто из окружающих не узнавал их: оба они были скрыты магией неприметных колец, надетых на безымянные пальцы.

Отец подал ей руку, и Иллиандра взглянула на него, взволнованно переводя дыхание.

— Ты ведь не дашь мне упасть, правда?..

Она постаралась, чтобы слова прозвучали шутливо, но отец безошибочно распознал ее волнение и ободряюще улыбнулся.

— Не переживай, Илли. Помни о главном: что бы ни случилось, ты всегда будешь его единственной королевой.

Иллиандра усмехнулась от неожиданности. Жаль, что отец не мог понять, насколько красивой в самом деле была его метафора…

Вновь взглянув в зал, Иллиандра поняла, что гости заметили их и замолкли в ожидании, лишь изредка перешептываясь и не отрывая оценивающего взгляда от невесты. Иллиандра подавила новый взволнованный вздох, крепче сжимая локоть отца, и вдруг поймала среди десятков взглядов единственный, который был важен для нее.

Плоидис смотрел на нее с восхищением и едва уловимой печалью и, встретив ее взор, мягко улыбнулся.

«Ты всегда будешь его единственной королевой…»

Иллиандра с нежностью улыбнулась ему в ответ и уверенно ступила на ковровую дорожку.

— …и данной мне властью я объявляю вас мужем и женой! Прошу Вас, граф, теперь Вы можете поцеловать невесту.

Иллиандра, казалось, слегка покраснела и робко подставила Дариану губы.

Плоидис смотрел, как Дариан целует ее, нежную, красивую, его Илли… несмотря на все доводы разума, сердце его невольно бунтовало против этого.

— Теперь я отчетливо понимаю, что Илли чувствовала, видя нас вместе, — тихо сказал он, склоняясь к Алиетт.

Королева усмехнулась.

— Это лучшая партия для нас всех. В конечном счете, ты ведь сам придумал ее.

Плоидис подавил вздох, вспоминая тот день, когда он впервые подумал, что Илли нужно выйти замуж…

…он обернулся на шорох открываемой двери и увидел Иллиандру, вынырнувшую из-за гобелена.

— Ты уже здесь, — улыбнулась она, но, встретив его серьезный взгляд, остановилась на полпути. — Что-то не так?..

— Где ты была, Илли?

— У Делтона.

Плоидис вздохнул.

— Пожалуй, нам все же стоит поговорить об этом.

— О чем? — она слегка нахмурилась.

— Илли, я не хочу, чтобы ты продолжала свое занятие, — Плоидис подошел ближе и пристально посмотрел в ее глаза. — Это опасная игра. Я не хочу, чтобы ты подвергалась опасности.

— Я тоже не хочу, чтобы ты подвергался опасности, Плоидис, — спокойно ответила Иллиандра, выдерживая его взгляд.

Он вздохнул.

— Илли…

— Плоидис, как ты можешь?.. Я создавала все это своими руками два долгих года, и ты хочешь, чтобы теперь я бросила все?

— Я просто хочу, чтобы ты была со мной.

— Я и так с тобой.

— Я хочу, чтобы ты была в безопасности.

Иллиандра мягко улыбнулась.

— Плоидис, но я вовсе не собираюсь бросаться в пекло. Аура успокоилась, успокоились и люди, нам ведь удалось даже избежать войны… но Архитогор нужен тебе, Плоидис. Он нужен тебе, и пока это так, я буду им.

— А что если я запрещу тебе, Илли? — Плоидис пронзительно взглянул на нее.

— Интересно, как, — она мягко сощурилась.

— Я король. Не забывай об этом.

Иллиандра улыбнулась ему и нежно провела пальцами по его щеке.

— Я всегда помню об этом, Плоидис.

Он досадливо подавил вздох. Ему отнюдь не нравилось сознавать это, но Илли была права: она, пожалуй, была единственным человеком, которому Плоидис не стал бы приказывать.

Взгляд Иллиандры внезапно стал печальным.

— А ведь знаешь, иногда мне так хочется, чтобы все было иначе, — добавила она тихо. — Чтобы политика не владела всецело нашими судьбами, и чтобы когда-нибудь я могла просто выйти за тебя замуж, и жить с тобой где-нибудь у моря спокойно и счастливо, и растить наших детей… но ведь этому не суждено сбыться. И мы должны жить в реальности… в этой реальности, где ты король, а я — Архитогор. Не отнимай у меня хотя бы этого, Плоидис.

Он смотрел на нее неожиданно мягко.

— Ты в самом деле хочешь детей, Илли?..

Иллиандра удивленно уставилась на Плоидиса. Это все, что он услышал?..

— Любая женщина хочет этого рано или поздно, — пожала плечами она. — Разумеется, не сейчас, но когда-нибудь…

Плоидис обнял ее и прошептал в ее ухо:

— Я обещаю тебе, у нас будут дети.

— Нет, Плоидис, — покачала головой Иллиандра, отстраняясь. — Ты ведь понимаешь, что это невозможно.

— Почему? — искренне удивился он.

— Потому что у них никогда не будет законного отца, — ответила Иллиандра, встречая его взгляд. — Ты знаешь, что это значит для света. Я не стану заранее обрекать их на отвержение.

Плоидис мягко улыбнулся.

— Я что-нибудь придумаю, — сказал он. — Я обещаю, Илли.

Через несколько дней Плоидис позвал к себе Алиетт.

— Я хотел спросить тебя, — начал он, когда девушка опустилась в предложенное им кресло, — скажи, Алиетт, ты уже задумывалась о детях?

Она внезапно опустила глаза.

— Да, разумеется.

— И что же ты думаешь?

— Я полагаю, это мой долг, Плоидис, — тихо сказала она, вновь взглядывая на него.

Король чуть сощурился и поднял одну бровь.

— И вы с Дарианом готовы к этому?..

Алиетт вздохнула, подбирая слова.

— Мы оба понимаем, что это неизбежно, Плоидис. Тебе необходим наследник. Но, признаться, я не думала, что ты заговоришь об этом так скоро.

— Мне уже двадцать восемь, Алиетт.

— Конечно, я понимаю, — Алиетт вновь опустила глаза.

— Я не хочу пока торопить тебя, — сказал Плоидис. — Я пожалуй, могу подождать еще год или два… но едва ли больше, Алиетт.

Она кивнула, не поднимая глаз.

— В конце концов, — продолжил Плоидис, — неужели Дариан настолько против того, чтобы стать отцом?..

Алиетт наконец подняла глаза и непонимающе уставилась на короля.

— Что?..

Плоидис улыбнулся.

— Брось, ты ведь знаешь, что я не стану насильно укладывать тебя в свою постель.

— Но… — Алиетт покраснела. — Я не понимаю… я думала… ведь это наследник, Плоидис, неужели ты не захочешь, чтобы он был твоим?..

— Он будет моим, — ответил Плоидис. — Знаешь, Алиетт, я ведь тоже всю жизнь думал, что я потомок Анторга.

Королева несколько мгновений смотрела на него, потом ошеломленно покачала головой.

— Ты никогда не перестанешь поражать меня, Плоидис.

Он усмехнулся и, облокотившись на стол, взял ее руку.

— Алиетт, признаюсь честно, пока я просто не вижу иных вариантов. Разумеется, я бы хотел увидеть в качестве наследника собственного сына; но требовать подобного с моей стороны было бы жестоко по отношению к вам обеим. В той ситуации, в которой мы оказались, нам в любом случае придется жертвовать чем-то.

— Спасибо, — Алиетт с благодарностью смотрела ему в глаза.

Плоидис усмехнулся.

— Не хочу расстраивать тебя, Алиетт, но в самом деле, сегодня я не совсем бескорыстен. Я хочу кое-что взамен.

Алиетт не смогла скрыть улыбку.

— И что же?..

— Как ты смотришь на то, чтобы Дариан женился на Илли?

Она удивленно воззрилась на Плоидиса, и он улыбнулся.

— Алиетт, ведь моим детям тоже будет нужен законный отец.

Королева вдруг рассмеялась.

— Плоидис… — она, улыбаясь, приблизила к нему свое лицо: — Да ты, оказывается, интриган.

— Я?.. — притворно удивился Плоидис, глаза его смеялись. — Что ты, вовсе нет…

Гости заторопились к выходу, и Плоидис вернулся в реальность.

«Что ж, теперь и она замужем, — подумал он, глядя, как Илли под руку с Дарианом скрывается в дверях. — Все честно».

И все же он с трудом вновь подавил в себе ревность. Еще сложнее ему оказалось сделать это за ужином, когда гости кричали «горько», как ему казалось, не замолкая ни на минуту. Илли и Дариан, похоже, уже привыкли прижиматься друг к другу на публике, и не выказывали более прежней робости. Наблюдая за очередным их поцелуем, Плоидис вдруг почувствовал, как Алиетт мягко коснулась его руки. Он обернулся и встретился с ее смеющимся взглядом.

— Еще немного, и Дариан упадет замертво, — тихо прошептала она. — Прошу тебя, не смотри на него так.

Плоидис виновато улыбнулся.

— Я не думал, что это будет так сложно.

— Представь себе, что чувствовал он, когда в день нашей свадьбы думал не только о поцелуях.

Плоидис сжал руку Алиетт.

— Я удивлен, что он не бросился на меня с мечом сразу по приезду в Авантус.

— Просто помни, что она любит тебя, — улыбнулась Алиетт и мягко похлопала его по руке.

Через полчаса начались танцы. Первый вальс традиционно танцевали молодожены, затем гости присоединились к ним. Плоидис терпеливо выждал два танца и, протиснувшись к столу новобрачных, взглянул на Дариана.

— Вы позволите мне станцевать с Вашей женой, граф?

— Конечно, — Дариан, похоже, с трудом удержался, чтобы не добавить «Ваше Величество».

Плоидис протянул руку Иллиандре. Она нежно улыбнулась ему, и Плоидис, выведя девушку на середину зала, с удовольствием закружил ее в танце. Его пальцы бережно сжимали ее талию, а глаза излучали столь мягкую улыбку, что Иллиандра, не выдержав, смущенно улыбнулась в ответ.

— Что?..

— Тебе так идет быть невестой, Илли. Больше всего на свете я хотел бы сегодня быть на месте Дариана.

Иллиандра нежно улыбнулась ему.

— Я бы тоже больше всего хотела этого.

— И еще, сегодня я понял кое-что, Илли… — продолжил Плоидис тише, чуть крепче прижимая ее к себе. — Черт возьми, я готов разорвать на куски любого, кто посмеет коснуться тебя так, как я.

Иллиандра усмехнулась, ласково глядя на него.

— Мне нравится, когда ты ревнуешь меня, Плоидис.

— Только не заставляй меня ревновать тебя после того, как закончится сегодняшний вечер. Его одного уже слишком много.

— Я обещаю, — прошептала она, прижимаясь к нему непозволительно близко, и он с улыбкой чуть отстранил ее.

— Осторожнее.

— Извини, — смутилась Иллиандра.

Его глаза смеялись.

— Просто постарайся не делать так на балу во дворце, — он отпустил ее и, поцеловав ее руку, тепло сощурился. — Благодарю за танец, Илли.

Дариан внес Иллиандру в спальню и, дождавшись, когда двери за ними закроются, бережно опустил ее на пол. Когда гомон гостей смолк в дальнем конце коридора, юноша обернулся к Иллиандре и улыбнулся.

— Устала?

— Да, — вздохнула она, опускаясь в кресло. — Не привыкла целый день быть в центре внимания.

— Я тоже, — ответил он, устало откидывая со лба пшеничные локоны, спускавшиеся почти до плеч. — И тем более не привык к тому, чтобы целый день целовать свою жену на глазах у своей возлюбленной.

Иллиандра усмехнулась.

— Звучит все еще забавно, — ответила она и задумчиво добавила: — Плоидис сильно ревновал меня сегодня. Я видела это по его глазам.

Дариан улыбнулся.

— Похоже, Его Величество быстро забыл, что сам предложил мне твою руку.

— Он просто не представлял себе, насколько сложно ему будет видеть меня с тобой в такой роли. А вот Алиетт, кажется, воспринимает все совсем иначе.

— Она еще помнит, как я сам ревновал ее, — мягко улыбнулся Дариан. — И она обещала, что не заставит меня проходить через подобное.

— Знаешь, Дариан, по-моему, Алиетт просто поразительно мудра для своих семнадцати.

— Да, — только и сказал он, и на губах его заиграла задумчивая улыбка. Иллиандра тепло сощурилась, глядя на его озаренное любовью лицо.

— Подумать только, — вдруг добавил Дариан, — я до сих пор не могу поверить, что все сложилось столь замечательно. Ты и Его Величество, я и Алиетт… наш союз превосходен — едва ли кто-нибудь сможет заподозрить в чем-то две счастливые пары.

— О да, Плоидис, несомненно, делал ставку и на это, — согласно кивнула Иллиандра, а Дариан вдруг улыбнулся:

— Но не меньше того, по-моему, он хотел оградить тебя от обилия мужского внимания. Несмотря на сегодняшний вечер, думаю, ему все же будет спокойнее видеть рядом с тобой меня, чем наблюдать, как за тобой ухаживают назойливые кавалеры.

Иллиандра смущенно отвела глаза.

— Ты прав. Он знает, как я люблю его, и все же не может до конца поверить, что ему не о чем волноваться.

— Вовсе нет. Я верю тебе, Илли.

Девушка вздрогнула и обернулась. Плоидис с мягкой улыбкой смотрел на нее. Иллиандра нежно улыбнулась ему в ответ, и король перевел взгляд на юношу:

— Алиетт ждет тебя, Дариан.

— Благодарю, Ваше Величество, — кивнул тот и, улыбнувшись Иллиандре, поцеловал ее руку. — До свидания, Илли.

Он бесшумно скрылся за дверьми, и Плоидис подошел ближе к Иллиандре. Девушка с готовностью позволила ему обнять себя за талию.

— Все еще не могу на тебя насмотреться, — улыбнулся он. — Мне так жаль, что этот наряд ты надела не для меня.

— Для тебя, Плоидис, — ответила Иллиандра, с любовью взглядывая в его глаза. — Ты ведь знаешь, только для тебя.

Плоидис нежно провел пальцами по ее щеке.

— Тогда, на мой взгляд, в нем чего-то не хватает, — Иллиандра удивленно взглянула на него, но он, склонившись к ее уху, прошептал: — Закрой глаза.

Она повиновалась с неожиданной улыбкой. Плоидис взял ее за руки и провел несколько шагов. Через мгновение Иллиандра вдруг почувствовала, как на ее грудь ложится что-то тяжелое и холодное. Пальцы Плоидиса коснулись ее шеи, цепляя застежку, а потом мягко легли на ее талию, когда он нежно обнял ее сзади.

— Открывай, — его теплое дыхание приятно согрело ее кожу.

Иллиандра открыла глаза и восторженно охнула. Десятки драгоценных камней, собранных в изящные подвески, увенчанные крупными темно-синими каплями, сверкали на ее шее. Плоидис поймал ее взгляд в отражении и улыбнулся.

— Я знал, что сапфиры будут тебе к лицу, — сказал он, любуясь ею.

— Плоидис… — Иллиандра нерешительно коснулась богатого украшения. — Я… оно великолепно, но…

— Но оно не королевское, Илли, — Плоидис сделал шаг и, оказавшись напротив, заглянул в ее глаза. — Я вовсе не собирался дарить тебе что-то, что может навлечь подозрения.

Иллиандра искоса взглянула в зеркало и вновь коснулась подвесок, старательно скрывая замешательство на лице. О, они поистине были превосходны — у Плоидиса был отменный вкус. Наверное, поэтому он едва ли представлял себе, что на свете могла существовать девушка, которая бы вовсе не испытывала страсти к драгоценностям. Между тем, Иллиандра была одной из таких. Она всегда с непониманием смотрела на женщин, которые с восторгом перебирали содержимое своих шкатулок и застывали у витрин ювелирных магазинов; она никогда не мечтала о том, чтобы любимый мужчина одаривал ее драгоценными подарками. Но вот, теперь, глядя в зеркало, она неожиданно сознавала, что сможет без устали любоваться этими сверкающими подвесками, думая о Плоидисе, вспоминая, с какой нежностью и желанием порадовать ее он надел на нее это колье.

Иллиандра подняла глаза и коснулась пальцами его груди.

— Оно восхитительно, Плоидис. Спасибо тебе.

— Я рад, что тебе нравится, — улыбнулся он и тише добавил: — Оно выглядит на твоей коже точно так, как я представлял себе.

Иллиандра ласково улыбнулась. Когда-нибудь позже она расскажет ему о своих предпочтениях… но не сегодня.

Плоидис нежно проследил пальцами изгиб ее шеи и мягко улыбнулся, любуясь каждой линией ее восхитительных плеч, обрамленных белым кружевом; потом поднял глаза, встречаясь с ней взглядом — и замер, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. Иллиандра смотрела на него неожиданно томно из-под длинных ресниц; потом вдруг соблазнительно откинула голову, открывая ему нежную шею — и Плоидис, забывая обо всем, с желанием коснулся ее губами.

Драгоценные сапфировые капли, словно вторя их страсти, заискрились в свечах всеми оттенками ночи.

Глава 2. Крылья в ночи

— …Иллиандра!

Она обернулась.

Кто звал ее?..

Вокруг была лишь мрачная, стылая пустота.

— Иллиандра…

— Я здесь!

Стоило ли ей отзываться?.. Она подумала об этом слишком поздно. Внезапно волосы на ее коже встали дыбом от пронизывающего холода. Или это был не холод?.. Страх?.. Леденящий ужас?.. О Боги, ей так хотелось спрятаться…

— Иллиандра!!

Нет!.. Она не покажется, не раскроет себя… но только где укрыться?… Вокруг ничего… совсем ничего…

— Иди ко мне.

Она не должна — она знает, что это опасно. Только бы ее не заметили, только бы кто-нибудь помог ей выбраться. Плоидис…

Нет!.. Она одернула себя. Ему нельзя сюда. Здесь опасно…

— Плоидис. Где он? — прошелестел голос, и холодный ужас парализовал ее движения.

— Нет! — крикнула она. — Его нет здесь!

— Где он, Иллиандра?

— Я не скажу тебе…

— Он нужен мне. Я все равно найду его.

— Нет!!

Пустота вокруг нее внезапно начала сгущаться. Дрожь охватила ее тело. Страшно… ей так страшно…

— Нет!! — она словно со стороны услышала свой надломленный голос — и внезапно серый вихрь закружил ее, лишая сознания…

Иллиандра резко открыла глаза.

Сон… она быстро обернулась и с облегчением увидела спавшего рядом Плоидиса.

Это всего лишь дурной сон.

Она глубоко вздохнула и оглядела комнату, стараясь выбросить из головы остатки неприятных ощущений. Луна скрылась за облаками, практически лишая возможности видеть, и Иллиандра невольно поежилась, чувствуя, как воображение придает причудливые формы знакомым предметам. Ее свадебное платье на полу, туалетный столик, открытая шкатулка, тяжелые портьеры, возле которых, казалось бы, притаился человек… Иллиандра вгляделась в темноту — и вдруг на ее глазах выдуманная ей фигура шевельнулась — и исчезла.

Иллиандра вскрикнула — и в то же мгновение позади нее приподнялся Плоидис.

— Илли?.. Милая, что случилось? — пробормотал он.

— Плоидис… — дрожащим голосом прошептала она. — Здесь кто-то есть…

Сон мгновенно слетел с Плоидиса. Он быстро сунул руку под подушку и сжал в ладони рукоять кинжала.

— Где?..

— Был возле портьер, — ответила она, дрожа. — Он исчез…

Плоидис вгляделся в то место, куда смотрела Иллиандра, затем быстро оглядел комнату.

— Тебе не померещилось?..

— Нет!..

Он обхватил ее за талию и притянул к себе, настороженно вглядываясь в темноту.

— Не бойся, Илли.

Ответить она не успела — внезапно прямо перед ними из ниоткуда возникла фигура… нет, не человека, с ужасом осознала Иллиандра. Все тело незнакомца скрывал черный, словно расплывавшийся в воздухе балахон, распростертые руки его напоминали огромные крылья, а под капюшоном не было видно ничего — кроме ярких, светившихся зловещим зеленым огнем нечеловеческих глаз.

Иллиандра вскрикнула. Плоидис мгновенно подался вперед, заслоняя ее собой и держа наготове кинжал, хотя они оба сознавали, что он едва ли сможет помочь им.

— Отдай ее… — прошелестел призрак. — Отдай ее мне…

— Кого? — спросил Плоидис, плотнее заслоняя собой Иллиандру.

— Отдай мне Слезу Тени…

— Что??..

— Отдай ее!

— Я не знаю, о чем ты!! — Плоидис пристально смотрел на парившую в воздухе фигуру. Глаза призрака полыхнули зеленым огнем, когда он резко приблизился к Плоидису, заставляя его отшатнуться. Лишь секундой позже Плоидис осознал, что даже в свете вновь показавшейся луны и так близко, как это существо теперь было к нему, он не мог различить на черном призрачном лице, кроме светившихся зеленых глаз. Словно там в действительности не было ничего больше.

— Я чувствую ее в тебе… я слышу ее в твоем сердце… — прошелестел призрак. — Я заберу ее у тебя. Я заберу ее у тебя!! — и в следующий миг, словно призрачная птица, он метнулся к открытым дверям балкона и, распахнув огромные крылья, в несколько взмахов скрылся из виду.

Мгновение Плоидис не шевелился, глядя вслед исчезнувшему призраку; потом наконец сделал вдох и обернулся к Иллиандре. Она дрожала, в глазах ее блестели слезы.

— Не бойся, Илли, — он быстро прижал ее к себе, запуская пальцы в ее волосы, и стараясь одновременно успокоить собственное колотившееся в груди сердце. — Не бойся.

— Плоидис… — слезы брызнули из ее глаз.

— Ш-ш-ш.

Он крепче сжал ее, через ее плечо оглядываясь на распахнутые двери балкона. Нет, ему это не померещилось.

«Я заберу ее у тебя…»

Заберет что?.. Что такое эта Слеза Тени?.. И причем здесь он?..

Плоидис поморщился. Если призрак не ошибся, то, похоже, очередные магические причуды были вновь каким-то образом связаны с его семьей…

Иллиандра отстранилась, взглядывая в его глаза.

— Что он искал, Плоидис?.. Что это?..

— Я не знаю, — он качнул головой.

Иллиандра нахмурилась.

— Мы должны это выяснить, — она вновь прижалась к его плечу. — О Боги, Плоидис, ну почему снова?.. Почему я всегда должна так бояться за тебя?..

Он ласково провел ладонью по ее щеке.

— Не волнуйся, Илли. Завтра мы отправимся к Эстер и все выясним. А сейчас ложись. Не думаю, что оно еще вернется этой ночью.

Иллиандра покорно опустилась на подушки и плотнее прижалась к Плоидису. Его теплые руки обвили ее, даря спокойствие и защиту.

— Я с тобой, Плоидис, — пробормотала она, и он ласково улыбнулся, прижимая ее к себе.

— И это все, что мне нужно.

— …Слеза Тени?.. — Эстер нахмурилась. — Нет, Ваше Величество, я никогда не слышала о подобном. И это существо…

— Призрак?..

Эстер качнула головой.

— Я не знаю. Призраки людей выглядят как люди, — она подняла глаза на короля. — Это существо едва ли было человеком.

— Определенно нет, — кивнул Плоидис. — Но неужели у Вас нет никаких предположений?.. Быть может, существуют какие-то легенды?.. Что-то, связанное с королевским родом? Быть может, с Анторгом?

— Ничего, о чем я бы знала, Ваше Величество. Я не могу представить себе, как Вы можете быть связаны с Тенью.

Плоидис чуть нахмурился.

— Так Вы все же знаете, что это?

— Тень — это обратная сторона Ауры Мира, неподвластная магам. Это энергия смерти, мир ушедших душ… но «Слеза Тени в Вашем сердце»?.. Я не представляю себе, что это может значить. Если только… — Эстер внезапно перевела взгляд на Иллиандру. — Если только что-то не произошло в ту ночь, когда мы возвращали из Тени твою душу.

Плоидис напряженно выпрямился.

— Ее душу?..

— Разумеется, Ваше Величество, — чародейка вновь обернулась к королю. — Илли была мертва, хоть и не слишком долго. И, учитывая, что это была за ночь… Аура Мира сотрясалась… а потом сразу — обмен… кто знает, что могло произойти в это мгновение?..

— Ты держал меня, — прошептала Иллиандра, глядя на Плоидиса. — Что если эта Тень коснулась тебя?.. Проникла в тебя?..

Плоидис ровно взглянул на Эстер.

— Это возможно?

Чародейка сощурилась.

— Я не могу сказать. Маги немногое знают о Тени. Я лишь однажды видела, как ее смешали с душой человека… — глаза Эстер внезапно потускнели. — Но это определенно нечто иное.

— Почему Вы уверены? — спросила Иллиандра и вздрогнула, когда Эстер подняла на нее глаза.

— Потому что Его Величество все еще жив.

Иллиандра с ужасом взглянула на Плоидиса. Он успокаивающе коснулся ее руки и обратился к Эстер.

— Чем это может грозить ей? — Эстер непонимающе подняла брови, и король поправился: — Чем Иллиандре может грозить то, что ее душу вернули из Тени?

— Насколько мне известно, обычно это не влечет каких-либо серьезных последствий. Но я не могу утверждать с уверенностью. Возвращенные — это большая редкость, тем более среди людей.

— Вы должны узнать.

— Плоидис, это нечеловеческое существо жаждет отыскать что-то в твоем сердце, а ты просишь узнать, не может ли быть возвращение опасным для меня?.. — Иллиандра возмущенно уставилась на короля. — Да это последнее, что должно интересовать нас сейчас!

— Отнюдь, — он обратил к ней пронзительный взор, и Иллиандра невольно почувствовала, как мурашки побежали по ее коже. О Боги, она никогда не могла спокойно встречать этот взгляд… Плоидис вновь посмотрел на чародейку. — Госпожа Фрауэр, я прошу Вас выяснить все, что Вы сможете, о последствиях возвращения. И о Слезе Тени.

— Я думаю, Вы понимаете, какой вопрос стоит на первом месте, — упрямо добавила Иллиандра.

Плоидис неожиданно резко взглянул на нее.

— Я думаю, — медленно и холодно произнес он, — что здесь лишь один человек отдает приказы, — он поднялся и коротко поклонился чародейке: — Благодарю, что уделили нам время.

— Не за что, Ваше Величество. Доставить Вас к тайному ходу?

— Буду Вам благодарен.

Когда Эстер оставила их одних возле старого платяного шкафа, Плоидис, не говоря ни слова, раскрыл дверцы и, протиснувшись в узкое отверстие, принялся спускаться по ступеням. Иллиандра быстро привела в порядок шкаф и поспешила за ним, удивленно вглядываясь в его спину, едва различимую в призрачном магическом свете. Всю дорогу он не проронил ни слова; и Иллиандра едва поспевала за его быстрой поступью. Наконец они достигли тяжелой двери, и когда король, не бросив ни единого взгляда на девушку, молча вынырнул в свой кабинет, Иллиандра не выдержала и тихо окликнула его:

— Плоидис.

Он обернулся и, шагнув к ней, гневно сощурился.

— Илли, больше никогда не смей оспаривать мои слова в таком тоне, — веско проговорил он. — Ты понимаешь, что делаешь?

— Я всего лишь…

— Ты всего лишь позволила себе поставить под сомнение приказ короля! — его глаза полыхнули гневом. — Более того, ты попыталась переменить его, так, словно вообще вольна делать это! Но позволь напомнить, что из нас двоих лишь я ношу корону — и ты не смеешь вести себя со мной подобным образом на глазах у других!..

На глаза Иллиандры навернулись слезы.

— Спасибо, что напомнил, что я никто рядом с тобой.

Плоидис сощурился.

— Не передергивай, Илли. Ты знаешь, что я люблю тебя. Ты знаешь, что наедине со мной можешь говорить все, что думаешь, и я всегда уважаю твое мнение. Но я никогда не позволю тебе дерзить мне в присутствии посторонних. Несмотря на то, что Эстер знает, кто ты для меня, — я все равно король, Илли. Я ее король — и твой.

Иллиандра опустила глаза, чувствуя, как тяжелеет сердце.

— Прости, Плоидис.

Он молчал. Иллиандра подняла глаза и, неуверенно коснувшись его груди, прошептала:

— Пожалуйста.

Он одной рукой прижал ее к себе и поцеловал ее волосы.

— Я люблю тебя, Илли, — ответил он тихо. — Но я прошу тебя, не забывай о том, кто я.

Она лишь кивнула, по-прежнему прижимаясь к его груди, и Плоидис, отстранив ее, заглянул ей в глаза. Иллиандра встретила его взор — и ноги ее тут же подкосились. Мягкий, нежный — в нем не было уже ни капли гнева. О Боги, как же она заслужила его любви?..

«Я всегда помню, кто ты, Плоидис, — подумала она, с трепетом вглядываясь в его бархатные глаза. — И я обещаю, что не позволю себе разочаровать тебя. Никогда».

Диадра ошеломленно уставилась на подругу.

— Вы уже спрашивали об этом Эстер?

— Конечно, — кивнула Иллиандра. — Но она мало знает об этом. И она никогда не слышала о Слезе Тени…

— Я тоже, хоть многое знаю об артефактах, — качнула головой Диадра и коснулась руки подруги. — Но я попробую найти что-нибудь в книгах.

Иллиандра с благодарностью подняла глаза:

— В самом деле? Спасибо, Ди, — она вздохнула и посмотрела куда-то в сторону. — Я так тревожусь за него. Этот призрак, или кем бы он ни был, хочет получить что-то от него, а он просит Эстер в первую очередь узнать, может ли что-то грозить мне. Разве это сейчас важно?..

Диадра мягко улыбнулась.

— Я не думаю, что это неважно, Илли. Тем более для него.

Иллиандра вдруг смущенно посмотрела на Диадру и неуклюже постаралась перевести тему.

— Ну а у тебя какие новости, Ди?

Диадра усмехнулась.

— Илли, я в порядке.

— Что?..

— Я могу говорить о нем, если это то, что заставило тебя так смутиться.

Иллиандра удивленно подняла глаза на подругу и, поймав ее взгляд, чуть сощурилась.

— Извини.

Диадра улыбнулась.

— Жаль, что Рагорн исчез так быстро, что мы не успели спросить его о последствиях обмена. Вероятно, он мог бы рассказать об этом больше, чем люди.

— Но Эстер знает его? Она сможет найти его…

— Вероятно, она сделает именно это, — Диадра чуть пожала плечами.

— Он понравился тебе? — вдруг спросила Иллиандра, и Диадра усмехнулась.

— Не то что бы. Он сильно помог мне тогда, в моих видениях… и мне на какое-то время показалось, что я заинтересовала его чем-то; но в любом случае, он ушел, даже толком не попрощавшись. Вероятно, это говорит о том, что я вновь ошиблась в своих предположениях.

Иллиандра внимательно посмотрела на подругу и мягко произнесла:

— Ты так изменилась, Ди.

— Пришлось учиться жить без твоей опеки, — Диадра улыбнулась и чуть склонила голову набок. — Признаться, я даже не сознавала, как ты была нужна мне, пока я тебя не потеряла.

— Прости, — начала Иллиандра, но Диадра качнула головой.

— Все к лучшему, Илли. Я, вероятно, должна была пройти через все это, чтобы спустя годы наконец осознать, насколько глупа была тогда.

— Ты никогда не была глупой, Ди. Разве что… немного наивной. Как и я, впрочем.

— Неважно, как назвать это, — улыбнулась Диадра. — Я в любом случае рада, что те дни остались в прошлом. Мне стыдно даже вспоминать о том, как я тогда вела себя с вами.

— Тебе не в чем винить себя, Ди, — Иллиандра коснулась ее руки. — Я никогда тебя не винила. И мне жаль, что я так долго не могла сказать тебе об этом.

Диадра мягко улыбнулась и обняла подругу.

— В любом случае, теперь мы снова рядом, Илли, — сказала она. — И я не могу передать, как я счастлива сознавать это. Как бы там ни было, мне очень не хватало тебя.

Иллиандра прижалась щекой к ее плечу.

— Как и мне тебя, сестричка.

— Вы звали меня, госпожа Фрауэр? — спросила Диадра, заглядывая в кабинет чародейки.

— Да, заходи, Диадра, — Эстер подождала, пока девушка закроет дверь, и без вступлений спросила: — Иллиандра рассказывала тебе о призраке?

Диадра кивнула.

— И ты, вероятно, тоже не слышала ничего о Слезах Тени.

— Вы правы.

Эстер вздохнула и поднялась.

— Я хочу навестить одного знакомого тебе марсонта, — сказала она с едва заметной улыбкой. — Хочешь отправиться со мной?

Диадра чуть подняла бровь.

— Разумеется, хоть я и удивлена Вашим предложением.

Эстер улыбнулась.

— Я думаю, тебе понравится. Однако в самом деле, я подозреваю, что мне может понадобиться твоя помощь.

Удивление на лице Диадры переросло в изумление.

— Моя помощь? Вам?..

Эстер лишь вновь улыбнулась и протянула руку.

— Пойдем. Ты сама все увидишь.

Спустя несколько мгновений они оказались на мрачной, продуваемой ледяными ветрами скале. Прямо перед ними разверзлась узкая, бездонная расщелина, а за ней… Диадра не смогла сдержать удивленного возгласа.

Посреди скал возвышался огромный, устремленный ввысь замок. Его узкие башни заканчивались высокими шпилями, терявшимися где-то во влажных облаках… Диадра наконец разглядела дорожку, ведшую к воротам, и с обреченностью осознала, что она лежала через ветхий деревянный мостик, перекинутый над бездонной пропастью.

— К сожалению, невозможно переместиться ближе, — сказала Эстер, заметив выражение ее лица. — Впрочем, марсонтам это, очевидно, не доставляет неудобств.

Чародейка, не говоря более ни слова, двинулась к шаткому мостику, и Диадра нехотя поспешила за ней. Она никогда особенно не боялась высоты, однако этот мост был явно за пределами ее храбрости.

— Он прочнее, чем кажется, — заверила ее Эстер, ступая на тонкие доски.

— Я надеюсь, — пробормотала Диадра, хватаясь за веревочные перила.

Несмотря на то, что мост казался ей бесконечным, они преодолели его очень быстро. Диадра с явным облегчением ступила на твердую землю, и спустя минуту они оказались у высоких ворот. Теперь, чтобы рассмотреть замок, ей пришлось высоко закинуть голову.

— Почему он живет в таком странном месте?

— Многие из них живут здесь, — ответила Эстер. — Возможно, большинство существующих ныне марсонтов.

— Признаться, я не ожидала, что это место окажется таким мрачным и… одиноким.

— Марсонты довольно явно обособляют себя от людей. Не забывай об этом, когда мы войдем. И еще, имей в виду… Рагорн — сын их Повелителя.

— Принц, — с усмешкой пробормотала Диадра себе под нос. — Кто бы сомневался.

Они отворили тяжелую дверь, и перед ними предстал унылый серый зал с неимоверно высокими сводами. Огромное пространство едва освещалось тусклым светом, просачивавшимся сквозь узкие запыленные окна. Диадра огляделась и шепнула Эстер:

— Негостеприимное местечко.

— Тс-с, — шикнула чародейка. — Смотри внимательнее.

— Куда?.. — спросила Диадра, и в следующий миг внезапно осознала.

Они были не одни.

Впереди, пронизывая насквозь все пространство от каменного пола и до самых сводов, то тут то там реяли в воздухе едва заметные облачка энергии.

— Ох…

— Ты видишь их?

— Да.

— Много?

— Несколько десятков, вероятно… — Диадра вдруг осеклась и посмотрела на Эстер. — А Вы? Вы не видите?..

Эстер улыбнулась уголками губ.

— Они знают, как скрыть себя от магов… но твое зрение иное.

Диадра вдруг заметила, как из хаоса вынырнуло одно облачко и, приближаясь к ним, начало вытягиваться, принимая человеческую форму. Спустя несколько мгновений перед ними появился Рагорн.

— Мое почтение, — сказала Эстер, и Рагорн улыбнулся ей.

— Здравствуйте, госпожа Фрауэр, — произнес он и обернулся к девушке. — Здравствуйте, Диадра.

Он принял от девушки легкий реверанс и, улыбнувшись, повел рукой.

— Простите за негостеприимный вид. Мы здесь не слишком любим посетителей.

Вслед за движением его руки зал внезапно осветился; по стенам, извиваясь и мерцая, принялись растекаться белоснежные узоры, замыкаясь золотой каймой на высоких сводах. Солнечный свет полился через кристальные окна, и в этом свете десятки едва заметных живых облачков внезапно вспыхнули золотом, заставляя искриться все огромное пространство белоснежного зала.

Диадра, застыв, изумленно оглядывала прекрасную картину.

— О Боги, как красиво, — произнесла она наконец.

Рагорн рассмеялся.

— Прошу Вас, за мной.

Он даже не коснулся их, однако в следующий миг они очутились в просторной круглой беседке, окруженной тонкими колоннами. Впрочем, спустя мгновение Диадра осознала, что это была не беседка. Она оглянулась и почувствовала, как вновь захватывает дух от неописуемого пейзажа.

Они, вероятно, находились на самом верху одной из башен, и Диадра, стоя почти у самого края, могла видеть на десятки верст вокруг. Под ее ногами среди острых скал лежали пушистые облака; вдали, за широкой цепью покрытых лесами гор, расстилались бескрайние равнины, тонувшие в розовой дымке на горизонте. Воздух, казалось, искрился в лучах утреннего солнца, и Диадра с удивлением осознала, что здесь он отчего-то был совсем теплым.

— О чем Вы хотели спросить меня, госпожа Фрауэр? — голос Рагорна вернул девушку в реальность.

— О возвращенных, — ответила Эстер.

Рагорн перевел взгляд на Диадру.

— О Вашей подруге, выходит, — сказал он и добавил, вновь обращаясь к чародейке: — Что Вы сами знаете об этом?

— Немногое. Я полагаю, что Тень может как-то влиять на них — это все.

Рагорн кивнул.

— Тень это часть Ауры, обратная сторона жизни. Возвращенные связаны с ней. В целом, это редко может повлиять на них, но есть определенные правила, которые нужно соблюдать. Тень проявляется в нашем мире вместе со смертью, она забирает себе души умерших. Если в такой момент возвращенный окажется рядом, Тень может поглотить и его.

— Может ли Тень охотиться за кем-то? — тихо спросила Диадра.

— Нет, — Рагорн покачал головой. — Аура ни за кем не охотится… за исключением редких случаев, когда кто-то нарушает все ее законы, — чуть усмехнулся он. — Аура, ее Тень — это всего лишь энергия. Ее можно чувствовать, ею можно управлять, но только Тень часто может оказаться неподвластной. Та часть Ауры, которой пользуются все маги, энергия жизни, которая видна нам и доступна, редко может причинить вред магу, если он окажется недостаточно силен, ибо она течет свободно в нашем мире. Это словно река, из которой мы можем легко зачерпнуть воду и так же легко вернуть ее обратно. Но изнанка Ауры, ее Тень, будучи призванной, либо подчиняется магу, либо поглощает его. Она не агрессивна, не голодна, не нацелена на убийство… это просто ее сущность.

— Значит, маги могут призывать Тень?

— Только возвращенные, — ответил Рагорн.

— А может ли быть, что когда Вы вернули Иллиандру, Тень затронула еще кого-то рядом с ней?

Рагорн пожал плечами.

— Едва ли. К чему Вы клоните, Диадра?

— Какое-то существо явилось к Илли и Его Величеству и…

— …и мы подумали, что это может быть связано с ее возвращением. — оборвала Диадру Эстер.

Рагорн внимательно взглянул на чародейку.

— Что за существо? Призрак?

— Возможно. Но по крайней мере, не призрак человека.

— И чего хотело это существо?

— Мы не знаем, — ответила Эстер.

Рагорн сжал губы в едва уловимой усмешке.

— Что ж, возможно, если Иллиандра довольно чувствительна к магическим полям, она в самом деле может привлекать к себе призраков. Обычно они неопасны, но они несут с собой частичку Тени, и потому возвращенным все же нежелательно сталкиваться с ними.

— Можно ли как-то оградить ее от этого?

Рагорн слегка пожал плечами.

— Если она каким-то образом ощущает Тень, возможно, она способна научиться отталкивать ее от себя. Этого должно быть достаточно. Поскольку Тень никогда не станет нападать, нет нужды брать над ней верх. Но Иллиандра не маг, и я полагаю, что даже это может оказаться для нее слишком сложной задачей.

— Вы могли бы научить ее?..

Рагорн качнул головой.

— Нет, Диадра.

— Но ведь Вы наверняка умеете защищаться от Тени, — заметила Эстер, и Диадра вопросительно взглянула на юношу.

Он усмехнулся.

— Вы правы. Но уметь и научить этому человека… Кроме этого, госпожа Фрауэр, Вам хорошо известно, что марсонты не вмешиваются в человеческие жизни.

Диадра сощурилась от удивления.

— Вы ведь помогли мне вернуть ее. Это, по-Вашему, невмешательство?..

Рагорн взглянул на нее.

— Я не должен был делать этого.

— В самом деле?.. — Диадра удивленно подняла голову, и во взгляде ее неожиданно засквозил холод. — Надо же… я была о Вас лучшего мнения, Рагорн.

Он сощурился и сжал губы.

— Не стоит дерзить мне в моем собственном доме, Диадра. В тот момент я был рад помочь Вам. Но то, что я сделал это один раз, не означает, что теперь я в ответе за последствия.

— Я и не утверждаю этого, — спокойно ответила девушка. — Я лишь просила Вас оказать мне услугу… и разумеется, если Вы пожелаете, я готова отплатить Вам за это.

— Чем?.. — рассмеялся Рагорн.

— Чем пожелаете.

— Я не хочу обижать Вас, Диадра, но боюсь, Вы едва ли можете сделать что-то для меня, — он усмехнулся, но, встретив ее холодный, полный разочарования взгляд, неожиданно глубоко вздохнул и добавил намного мягче: — Я бы сделал это для Вас, если бы мог, Ди. Но я в самом деле не могу. Я уже преступил однажды законы своего мира, и мне довольно ясно дали понять, что не стоит более делать этого.

В глазах Диадры отразилось удивление, а затем она виновато проговорила:

— Простите, Рагорн. Я не знала, что это имело для Вас какие-то последствия.

Он лишь чуть склонил голову, глядя на нее.

— Что ж, думаю, нам не стоит более отнимать у Вас времени, — сказала Эстер. — Благодарю Вас, Рагорн. Вы в любом случае помогли нам.

Спустя несколько мгновений они уже стояли в ее кабинете в Школе Чародейства. Рагорн переместил их, даже не следуя за ними. Диадра обернулась и внимательно посмотрела на Эстер.

— Вы не спросили его о Слезе Тени.

Чародейка кивнула.

— Я не была уверена, стоит ли делать это. Мы не знаем, что это, Диадра; мы не знаем, кому она может быть интересна. И, думаю, теперь ты понимаешь, что марсонты едва ли остановятся в раздумьях о ценности жизни какого-то человеческого короля, если окажется, что он в самом деле скрывает в своем сердце что-то, что им нужно.

Диадра печально отвела взгляд.

— Рагорн показался мне совсем другим тогда.

Эстер улыбнулась.

— И у него в действительности доброе сердце, Диадра. Но он марсонт; и он живет по своим законам. Тем не менее, я все же не ошиблась в своих подозрениях.

— Подозрениях? — Диадра непонимающе взглянула на Эстер, и чародейка усмехнулась.

— Ты понравилась ему. Вероятно, именно поэтому он помог тебе вернуть Илли, хотя знал, что его отец не одобрит этого. И сейчас он, несмотря ни на что, все же сказал нам больше, чем мог бы, приди я туда одна, — Эстер чуть склонила голову. — Но только не пойми меня неверно, Диадра. Я вовсе не хочу, чтобы ты питала какие-то иллюзии на его счет…

— Я и не собиралась, — быстро сказала Диадра.

— …однако ты можешь помнить, что у тебя есть знакомый среди марсонтов, который довольно благосклонен к тебе, — закончила Эстер.

Девушка кивнула.

— Спасибо, что взяли меня с собой, госпожа Фрауэр. Это в самом деле оказалось весьма полезно для меня… — она усмехнулась: — И для моих иллюзий.

Глава 3. Слово Архитогора

— Доброе утро, Лео, — произнесла Иллиандра, входя в небольшой кабинет в замке Архитогора.

— Илли! — Элеонора радостно поднялась из-за стола. — Как я рада тебя видеть!

— Прости, что я давно не заходила, — ответила Иллиандра. — Чувствую себя виноватой, что теперь сваливаю всю работу на вас.

— Брось, Илли, ты ведь теперь замужем, — радостно возразила Элеонора.

— Ну а вы с Реносом скоро собираетесь? — улыбнулась Иллиандра.

Элеонора слегка порозовела.

— Возможно, — ответила она и бросила взгляд через плечо Иллиандры. — А вот и он, кстати.

— Илли! Какой сюрприз, — юноша улыбнулся ей.

— Здравствуй, Ренос. Вот, пришла проведать Вас. Как идут дела?

— Справляемся, — подмигнул ей Ренос.

— Есть новости для меня?

— Возможно, и довольно интересные, — кивнул он. — Ты еще не слышала о народном освобождении?

Иллиандра подняла брови.

— О чем?..

— О группах людей, которые ратуют за всеобщее освобождение несвободных.

Иллиандра с неожиданной усмешкой взглянула в окно.

— Всеобщее освобождение, вот как?.. И кто же эти люди?

Ренос слегка пожал плечами.

— У них нет явного лидера. Тем не менее, эти идеи начинают получать распространение. Отдельные наши Братья уже проповедуют их, считая учениями Архитогора.

Иллиандра вновь взглянула на Реноса.

— Неужели.

Ренос внимательно посмотрел на нее в ответ.

— Никак не могу понять, Илли. Ты, кажется, не одобряешь этого? Я думал, мы поддержим их.

— Поддержим идею всеобщего освобождения? — мягко переспросила Иллиандра.

— Это то, ради чего мы делаем все это, разве не так?

Иллиандра взглянула на Элеонору, но та тоже вопросительно смотрела на нее. Иллиандра вздохнула.

— Не совсем так, — ответила она, стараясь подобрать слова. — Скажите мне, вы представляете, к чему может привести такой шаг?

— К счастью для многих, — немного резко ответил Ренос, сознавая, что Иллиандра почему-то воспротивилась этой идее.

— Это утопия, — покачала головой Иллиандра. — В реальности же я пока с трудом могу представить, что произойдет, прими король в самом деле такое ошеломляющее решение.

— А что может произойти, Илли?.. Люди станут свободными, смогут сами выбирать свой путь… я ощутил это на себе, и я могу с уверенностью сказать тебе, что это и есть счастье!

— Не равняй всех по себе, Ренос. Ты смышлен, инициативен и ты был готов к этой свободе. Но многие слишком привыкли к укладу нашей жизни, и такие перемены могут просто обрушить ее.

Ренос сжал губы.

— Ты удивляешь меня, Илли. Порой мне кажется, что ты вовсе не на стороне народа.

Иллиандра хотела было ответить, но Элеонора опередила ее.

— Ренос, послушай. Я не могу с уверенностью согласиться с Илли, — сказала она, мельком взглядывая на девушку. — Но на мой взгляд, не стоит вспыхивать раньше времени. Такие вопросы не решаются одним днем. Возможно, все это нужно просто хорошенько обдумать.

— Ты права, Лео, — мягко сказала Иллиандра. — Больше того, обдумать это должны не только мы, — и, уловив вопросительные взгляды, с улыбкой добавила: — Я напишу королю.

— …Всеобщее освобождение??.. — переспросил Плоидис, с легкой усмешкой глядя на Иллиандру. Был уже поздний вечер, и они, устроившись вдвоем на мягкой софе в королевских покоях, тихо обсуждали прошедший день, ласково переплетая пальцы. Иллиандра, скинув туфли, забралась на софу, теснее прижимаясь к Плоидису, и теперь, уловив усмешку в его голосе, подняла голову с его плеча и посмотрела в его теплые глаза.

— Похоже, мы все же одинаково смотрим на это, — сказала она, и улыбка тронула ее губы.

— Пока не знаю, — не скрывая улыбки, ответил Плоидис. — И что же ты думаешь об этом, Илли?

— Думаю, что люди не готовы к такому шагу.

— Но ведь это то, чего они хотят, — он слегка поднял брови.

— Они сами не знают, чего хотят, — возразила Иллиандра и вдруг сощурилась. — Плоидис, прекрати играть со мной, я знаю, ты думаешь точно так же.

Он рассмеялся.

— С чего ты взяла?..

— Я вижу по твоим глазам.

— С тобой становится скучно, Илли, — он улыбнулся и ласково коснулся ее щеки. — Помнишь наши беседы тогда, два года назад? Я обожал их. А теперь, кажется, еще немного, и ты будешь знать наперед все, что я скажу.

— Думаю, до Вашего мастерства мне еще далеко, Ваше Величество, — лукаво сощурилась она.

Плоидис мгновение смотрел на нее, потом притянул ее к себе и, прижав к своей груди, принялся нежно поглаживать ее волосы.

— Знаешь, Илли, я уже не представляю, как мог жить столько времени без тебя.

Иллиандра забыла ответить, наслаждаясь его мягкими прикосновениями. Впрочем, Плоидис и не ждал ответа. Он с улыбкой любовался ею, и сердце его сжималось от нежности.

Его Илли.

Сильная, верная, бесстрашная, столь тонко чувствовавшая все перипетии политической игры — Плоидис уже не сомневался в том, что она становилась фигурой весьма влиятельной на политической арене, независимо от его желания уберечь ее от этого. Она была Архитогором; и как бы старательно он ни убеждал ее оставить эту игру, в душе он знал, что гордится и восхищается ею именно поэтому; он знал, что это была неотделимая часть ее, такой, какую он любил.

И в то же самое время она, прижимавшаяся сейчас к его груди, была столь нежна и женственна, что с легкостью заставляла его забыть обо всем вокруг, безо всяких усилий разбивая все его привычные королевские маски, обнажая под ними мужчину, обыкновенного, живого, и наполняя все его существо только ярким, волнительным и теплым ощущением любви.

И это было больше, чем он мог желать.

— …Рагорн сказал, что у тебя, возможно, получится научиться отталкивать Тень от себя, но он отказался помочь нам с этим, — Диадра вела Иллиандру по коридорам Школы Чародейства к кабинету Эстер Фрауэр.

— А Эстер не может научить меня?

— Только возвращенные могут чувствовать Тень, Илли. Ну и еще марсонты и оллы. Но первые слишком уверены в собственном превосходстве, чтобы опускаться до помощи людям, а вторые живут поодиночке, и их сложно найти… тем не менее, у тебя все же оказался один знакомый, который готов помочь нам с этим.

— Илкад?.. — догадалась Иллиандра, и Диадра улыбнулась, раскрывая двери.

— Да.

Они вошли, и Илкад, оглядев Иллиандру, улыбнулся.

— Здравствуй, Илли. Я рад, что ты оправилась.

— Спасибо, — Иллиандра улыбнулась в ответ и невесело добавила: — Но, похоже, без последствий все же не обошлось.

Илкад посерьезнел.

— Госпожа Фрауэр рассказала мне. Это все довольно странно, Илли; обычно возвращение не влечет за собой никаких притязаний со стороны Тени.

— Ты все же думаешь, что это я привлекла того призрака?..

Илкад неуверенно пожал плечами.

— Ведь он вначале нашел тебя в твоем сне, не так ли? Но нужна ему была вовсе не ты, и это приводит меня в замешательство. Слезы Тени… мне кажется, я что-то слышал о них, но не могу точно припомнить. Кажется, это все же был какой-то артефакт, но что тогда значит «Слеза Тени в его сердце»…

— Может ли быть, что Тень затронула Плоидиса, когда вы вернули меня? — тихо спросила Иллиандра.

— Я никогда не слышал о таком. Но что мы знаем о мире, чтобы утверждать с уверенностью, — Илкад внимательно взглянул на девушку. — Илли, ты позволишь мне взглянуть на твою ауру?

— Конечно, — смешалась Иллиандра. — Разве я могу помешать тебе?

Илкад улыбнулся.

— Нет, но я предпочел предупредить тебя.

Он чуть сощурился, и его взгляд словно устремился сквозь нее; и в следующий миг Илкад чуть поднял брови.

— Любопытно. Госпожа Фрауэр, Вы, вероятно, не видите этого?

— Чего именно? — Эстер тоже внимательно взглянула на Иллиандру.

— Тень, — сказал Илкад. — Обычно она остается в ауре возвращенных маленькими крупицами, почти неощутимым эхом произошедшего, но здесь ее очевидно больше, и она… ох, я бы сказал, Тень сливается с ее аурой, так, как обычно Свет сливается с аурой магов.

— Вы хотите сказать, она может быть подвластна ей?.. — неверяще произнесла Эстер, и Илкад, возвращаясь в реальность, взглянул на чародейку.

— Возможно.

— Тень подвластна мне — или наоборот? — тихо спросила Иллиандра, и Илкад улыбнулся.

— И то, и другое, Илли. Я не могу сказать с уверенностью, но вполне вероятно, что ты сможешь использовать Тень так же, как маги используют энергию Света.

— Стать магом?.. — ошарашенно произнесла Иллиандра.

— Не совсем. Свет и Тень дают разные возможности. Все маги могут использовать энергию Света, и некоторым из них подвластна энергия Тени… но таких, кому доступна лишь Тень, я еще не встречал. Я не могу даже представить, во что это может вылиться.

Иллиандра печально усмехнулась.

— Для начала было бы неплохо хотя бы научиться отправлять подальше злобных черных призраков.

Илкад рассмеялся.

— Мы постараемся справиться с этим. Я могу управлять Тенью, находясь в истинном обличье, и я дам тебе почувствовать ее присутствие, чтобы ты могла научиться ощущать и отталкивать ее.

— В истинном обличье? — Диадра чуть подняла брови, и Илкад кивнул.

— В человеческом мы, как и люди, можем иметь власть над Тенью, только вернувшись из ее мира.

— Почему так? — спросила Диадра, но Илкад лишь улыбнулся ей уголками губ.

— Оставим эту лекцию на другой раз, хорошо? — он вновь взглянул на Иллиандру. — Ты готова?

— Прямо сейчас?.. — смешалась она.

— А чего ждать, Илли? Чем быстрее мы начнем, тем лучше.

Иллиандра неуверенно кивнула.

— Хорошо.

Илкад ободряюще улыбнулся ей и начал терять очертания, словно растворяясь в серой дымке — и спустя мгновение исчез — и Диадра увидела, как тысячи иссиня-черных искорок разлетелись в воздухе и собрались в мерцающее облачко.

— Ох… — прошептала она. — А они совсем другие, чем марсонты…

— Ты видишь его? — удивленно спросила Иллиандра — но ответа не услышала.

Все вокруг внезапно померкло, оставляя Иллиандру в зияющей, враждебной пустоте. Леденящий ужас окутал ее, сковывая тело — но только было ли оно у нее?.. Иллиандра закричала, но не услышала собственного голоса…

— Илли!! — Диадра в ужасе сжала руку подруги, но та лишь продолжала кричать, закрываясь от чего-то локтями, и тело ее — о Боги!.. ее тело становилось прозрачным… — Илкад, хватит! Остановись!!..

Диадра в отчаянии взглянула на искрившееся облачко — и увидела лишь, как оно стремительно заметалось в воздухе — а в следующий миг неожиданный магический вихрь закружил их и выбросил на холодную землю…

Диадра тряхнула головой, оглядываясь. Они были во дворе Школы Чародейства; Иллиандра, вновь обретшая материальность, тихо кашлянула и открыла глаза.

— Ди?.. Что произошло?..

— Я не знаю.

Спустя мгновение в шаге от них возникла Эстер, а следом вернувшийся к человеческому обличью Илкад.

— О Боги! — едва заметив девушек, Илкад бросился к Иллиандре. — Ты в порядке?..

— Что случилось?

— Я не знаю, но… ох, Илли, это ведь могло убить тебя. Тень тянется к тебе совсем не так как к возвращенным, но намного, намного сильнее… И потом эта странная яростная волна — клянусь, еще немного и она могла бы разметать по Ауре меня самого. Слава Богам, госпожа Фрауэр, что Вы успели переместить Илли оттуда.

— Я? — подняла брови Эстер, и Илкад непонимающе уставился на нее.

— Не Вы?..

Эстер медленно качнула головой.

— Я не могу перемещать людей, не касаясь их. Я полагала, это были Вы, Илкад.

В воздухе повисло молчание. Илкад медленно обернулся к Иллиандре.

— Ты переместилась сама?.. — неверяще произнес он.

— Я плохо помню, что произошло, — ответила Иллиандра, переводя взгляд с него на Эстер. Оба выглядели смятенными и встревоженными.

Илкад сощурился.

— Тебе больше никогда нельзя встречаться с Тенью, Илли. Та сила, которую ты пробуждаешь, неуправляема. Я не мог совладать с ней, и, боюсь, среди нас едва ли найдется кто-либо, кто сможет.

— Но почему это происходит со мной?..

— Я не знаю. Я никогда раньше не встречал ничего подобного. Эта сила невероятна… и враждебна. Очень враждебна.

Диадра обняла поникшие плечи подруги.

— Рагорн говорил мне, что Тень не может охотиться за кем-то. Что она нейтральна.

— И он прав, — быстро ответил Илкад, сознавая, что своими словами напугал Иллиандру. — Тень нейтральна, но если что-то побуждает ее проникнуть в этот мир, она забирает то, что принадлежит ей. Души умерших, душу мага, не совладавшего с призванной силой, души возвращенных, если они оказались слишком близко. И в случае с Илли ее тяга к возвращенной душе просто невероятно сильна.

— То есть все же опасность грозит Илли, только если кто-то рядом с ней призывает Тень?

— Или если кто-то умирает рядом, — тихо ответил Илкад, переводя взгляд на Иллиандру. — Но возвращенные маги, способные призывать Тень, редкость среди людей, поэтому главное, чего тебе следует остерегаться — это становиться свидетелем чьей-то смерти.

Иллиандра нервно повела плечами.

— Я бы не хотела становиться им в любом случае.

Илкад мягко кивнул.

— Все будет в порядке, Илли. Тень не причинит тебе вреда, если ты не попадешься ей на пути. И избежать этого вполне возможно.

Иллиандра блекло улыбнулась в ответ, а когда спустя несколько минут они распрощались с Илкадом и вернулись в кабинет Эстер, тихо произнесла:

— Не говорите об этом Плоидису.

— Но… — начала Диадра, и Иллиандра резко взглянула на нее.

— Ему незачем знать, Ди. Он либо запрет меня в четырех стенах, либо сойдет с ума от беспокойства.

— Я думаю, Илли права, — сказала Эстер. — Его Величество ничем не сможет помочь. Нет смысла тревожить его, пока мы не найдем способ решить это.

Иллиандра благодарно кивнула и, вздохнув, в отчаянии взглянула на подругу. Диадра встревоженно хмурилась, разглядывая Иллиандру, и та, печально склонив голову, тихо произнесла:

— Зато теперь очевидно, что это я навлекла неприятности на Плоидиса. Ох, что же со мной не так, Ди?..

Последний день зимы выдался неожиданно теплым. В высоком небе приветливо сияло солнце, и, радуясь ему, птицы весело щебетали в ветвях еще не пробудившихся деревьев.

Иллиандра с удовольствием вдыхала пахший весной воздух и, улыбаясь, оглядывала вновь ожившие аллеи городских садов. Степенные супружеские пары, неторопливо прогуливавшиеся по дорожкам, радостно сновавшие наперерез дети, молодые влюбленные, не замечавшие, казалось, никого вокруг…

— Прекрасный день сегодня, — заметил Дариан. — Я думал, эти жуткие холода никогда не закончатся.

Иллиандра чуть подняла бровь, с усмешкой взглядывая на юношу.

— Жуткие холода?..

— В Авернасе климат намного мягче. Снег зимой там большая редкость, — он вдруг улыбнулся. — Впрочем, Алиетт он очень нравится…

— Ш-ш-ш.

Дариан взглянул на Иллиандру и смущенно сжал губы. Она чуть улыбнулась и легонько похлопала его по локтю, на котором покоилась ее рука.

Это была одна из тех театральных прогулок, на которых они старательно изображали влюбленных молодоженов. Плоидис советовал им на первых порах чаще появляться в городе вместе, чтобы упрочить этот ожидаемый образ среди светских сплетниц. Вот и теперь они рука об руку прогуливались по широкой центральной аллее, то и дело улыбаясь друг другу и кивая знакомым.

Игра, впрочем, была несложной для обоих: за те пару месяцев, что прошли с возвращения Иллиандры, они успели узнать друг друга и оказались вполне довольны общением. У них была особая, неизбежная общность, которая тотчас сблизила их, общая тайна, которую они хранили, словно мошенники, понимающе улыбаясь друг другу при встрече. И теперь они без усилий представляли себя публике, улыбаясь, касаясь, бросая друг на друга недвусмысленные взгляды, и в то же время зная, что все это с уверенностью оставалось лишь игрой.

Какой-то малыш, заходясь от смеха, с разбегу врезался в Иллиандру и испуганно остановился, ожидая порицания. Иллиандра улыбнулась и легко потрепала его по плечу.

— Осторожнее, не то ударишься.

— Что нужно сказать? — подошедший старик, очевидно, был его дедушкой.

— Извините… — пролепетал малыш.

— Все в порядке, — Иллиандра вновь улыбнулась, и мальчик вдруг тоже расплылся в улыбке:

— Вы хорошая, — и, взглянув на деда, развернулся и помчался дальше, увлеченный игрой.

Иллиандра проводила его смеющимся взглядом, как вдруг отдаленный стук копыт и испуганные возгласы заставили ее обернуться. По аллее, распугивая прохожих, галопом несла оседланная лошадь без седока.

— Нет!.. — голос старика сорвался, когда он бросился к застывшему посреди аллеи малышу, но в следующий миг неверные ноги подвели его, и он, поскользнувшись, тяжело рухнул на землю. Иллиандра бросилась было к нему, потом, осознав, кому грозила истинная опасность, в ужасе обернулась — и увидела, как Дариан, подхватив ребенка, едва успел увернуться от тяжелых копыт.

Все произошло так быстро.

Иллиандра почувствовала, как холодная волна ужаса окатывает ее. Она видела, как Дариан бережно ставит малыша на землю, но страх не отступал, а лишь становился сильнее… словно что-то жуткое только надвигалось, но она на могла понять, что именно.

— Вы слышите меня?.. Эй, ну же…

Иллиандра обернулась. Рядом опустился какой-то грузный мужчина и, развернув старика, хлопал его по щекам. Старик был без сознания.

Или?..

Девушка, холодея, почувствовала, как становятся ватными ноги, и обессиленно рухнула на колени. Ужас пронизывал ее все глубже, словно сгущаясь в воздухе, но Иллиандра уже не искала причины, не отдавала себе в нем отчета. Все происходило словно во сне. Мертв?.. Нет, не может быть… Ей ведь нельзя быть здесь… Страх пробирался под ее кожу, парализуя мысли, лишая воли; все вокруг превратилось в серую, неясную дымку.

Иллиандра уже не слышала слов, которые мужчина, сидевший возле старика, бросил, резко подняв голову; и словно сквозь туман видела, как он зачерпывает ладонью ледяной воды с тропинки и бросает старику в лицо…

И внезапно черный призрак склонился над стариком, расправляя огромные крылья. Его зеленые глаза зловеще полыхнули, и Иллиандра вскричала; призрак резко обернулся и взглянул на нее, словно удивленный, что его заметили…

…и исчез. И в тот же миг все вдруг вернулось: взволнованный шепот достиг ее ушей, ледяная земля под ладонями обожгла ее пальцы. Дариан встревоженно сжимал ее плечи.

— Илли!.. Илли, посмотри на меня…

Она ошеломленно взглянула на него, потом оглядела собравшуюся вокруг толпу. Когда они оказались здесь?.. Старик вдруг медленно пошевелился и открыл глаза — и в тот же миг малыш, цеплявшийся за плечо Дариана, бросился к нему.

— Я в порядке… в порядке, — старик поднял глаза и через плечо внука взглянул на юношу. — Спасибо…

Дариан бережно поднял Иллиандру с земли.

— Илли, что с тобой?..

— Я… кажется, все в порядке, Дариан.

— Ты кричала… почему?

Иллиандра вздохнула и взглянула в его глаза.

— Я видела призрака, — прошептала она. — Того самого, черного с зелеными глазами. Он склонился над стариком, так, словно хотел забрать его… О Боги, Дариан, может ли быть, что этот призрак и есть сама Смерть?..

Дариан обнял ее дрожащие плечи.

— Брось, Илли, смерть — это не существо. К тому же, старик жив.

— Все потому, что я заметила его и, похоже, нарушила его планы. Но я чувствовала Тень, Дариан. Я уверена. А это значит, смерть была рядом…

Он вновь успокаивающе сжал ее плечи.

— Я должен был увести тебя, — виновато сказал он. — Даже этот мужчина, что привел старика в чувство, заметил, что с тобой что-то не так… он ведь сказал мне, чтобы я отвел тебя подальше…

— И Вам определенно стоило последовать моему совету.

Иллиандра резко обернулась. Перед ними стоял тучный мужчина лет пятидесяти, с круглыми щеками и маленькими блестевшими глазками.

— Женщины бывают довольно впечатлительны, — продолжил он, глядя на Иллиандру. — Созерцание подобных сцен может плохо сказаться на их здоровье. Между прочим, позвольте представиться, барон Каррес Аматье.

— Граф Дариан Ларелье, — ответил юноша. — И моя супруга, Иллиандра.

— Очень рад, — барон кивнул Дариану и вновь перевел взгляд на Иллиандру. — Надо сказать, несмотря на чувствительность, Ваша супруга просто очаровательна, — он сжал ее ладонь и, неотрывно глядя ей в глаза, учтиво коснулся губами ее пальцев. — Счастлив познакомиться с Вами, графиня Ларелье.

Иллиандра вежливо улыбнулась ему.

— Мне также приятно, барон Аматье.

По всем правилам он уже должен был отпустить ее руку, однако вместо этого он вдруг накрыл ее своей ладонью.

— В самом деле, граф, — сказал он, обращаясь к Дариану, — я считаю, Вам бесконечно повезло с супругой…

Иллиандра уже не слышала его. Все ее внимание было неожиданно приковано к руке Карреса, на которой переливался крупный перстень. Это была золотая овальная печатка, изображавшая черного призрака с расправленными крыльями… и сверкавшими зелеными глазами. Иллиандра, не отрываясь, смотрела на него, и перед ее взором вдруг вновь вспыхнули в темноте два ярких, зловещих зеленых огня…

Она вздрогнула, скидывая наваждение, и смятенно взглянула на Дариана. Тот, чуть сощурившись, коснулся ее руки и ненавязчиво высвободил ее из пальцев барона; потом, пристально глядя на Карреса, нежно поцеловал ладонь жены.

— Поверьте, барон, я превосходно знаю, насколько мне повезло, — он произнес это с вежливой улыбкой, однако остерегающий тон его был весьма недвусмысленным.

— Что ж, буду рад следующей встрече с Вами, — Каррес невозмутимо улыбнулся в ответ.

— Странный человек, — тихо проговорил Дариан, когда барон наконец оставил их. — Ты так не считаешь?…Илли?

— Что?.. — она встрепенулась.

— Что с тобой?

— Все в порядке, — она проводила Карреса долгим взглядом.

Дариан внимательно посмотрел на нее.

— Только не говори, что этот малопривлекательный барон очаровал тебя своей донельзя банальной лестью.

Иллиандра скривила губы в усмешке.

— Разумеется, нет, — но тут же вновь посерьезнела и, склонившись совсем близко к нему, прошептала: — Призрак изображен на кольце барона.

— Что??.. — юноша отстранился, ошеломленно взглядывая на нее. Он неожиданно отчетливо осознал ее теплое дыхание, но тотчас тряхнул головой, рассеивая странное ощущение.

— Я уверена.

— И?..

Иллиандра растерянно пожала плечами.

— Я не знаю. Он должен быть как-то связан с этим… но как?.. Я должна выяснить это…

Дариан серьезно посмотрел на нее.

— Может быть, лучше сразу рассказать… ему?

— Нет, — Иллиандра чуть сощурилась. — И, Дариан, прошу, не говори ничего и ей… я знаю людей, которые могут помочь мне в этом. Если он узнает, что я вновь не остаюсь в стороне от подобных дел, я рискую оказаться запертой где-нибудь в башне…

— И это, очевидно, будет абсолютно верным решением, — Дариан усмехнулся. — Не думаю, что девушка должна ввязываться в подобное.

— Дариан, поверь, ты не знаешь многого обо мне, — Иллиандра вздохнула и добавила: — Пожалуй, я должна рассказать тебе, но не здесь.

Юноша заинтересованно взглянул на нее.

— Рассказать о чем?..

— Дома, Дариан, — тихо ответила Иллиандра, уже беспечно улыбаясь, и, словно не замечая его непонимающих взглядов, взяла его под руку. — А сейчас лучше поговорим о погоде.

— …Не могу поверить, — Дариан восхищенно смотрел на Иллиандру.

Она с улыбкой опустила глаза.

— В самом деле, все не столь невероятно, как тебе кажется. Иногда я думаю, сколь много в моей жизни сыграл случай, — она вновь посмотрела на Дариана и сощурилась. — Именно случай свел нас с Плоидисом, случайность дала мне возможность сделать первый шаг на пути Архитогора, потом она же подарила мне самого потрясающего наставника… я не могу назвать тебе его имени, но он великолепный, опытный, преданный королю человек. Он стал вторым отцом для меня.

Дариан все еще удивленно качал головой.

— И все же, Илли, это невообразимо. Я никогда бы не подумал…

— И никто бы не подумал, — улыбнулась Иллиандра. — Как и о многом в нашей с тобой жизни.

Дариан усмехнулся.

— В самом деле. Я, вероятно, уже ничему не должен удивляться.

— Теперь ты понимаешь, почему я не хочу, чтобы Плоидис узнал об этом?.. Он слишком чувствительно относится к этому моему занятию.

Дариан нахмурился:

— Но возможно, он прав.

— Нет, не прав, — Иллиандра приблизилась к нему, пронзительно глядя в глаза. — Плоидис — король, он политическая фигура, которая неизменно находится в центре событий. Но помимо этого, он — мужчина, которого я люблю. И если я в силах отвратить от него хотя бы часть опасностей, как думаешь, смогу я сидеть спокойно, зная, на что в самом деле способна?..

— Не думаю, что он захочет ради собственной безопасности подвергать угрозе тебя.

— Но ведь я совсем иная фигура, Дариан. Я всегда в тени. Никто не знает о том, кто я в самом деле, и это дает мне столько преимуществ… я не могу не пользоваться ими, зная, насколько это нужно.

Дариан чуть улыбнулся.

— Ты преданна ему. И в любви, и в политике. Он сознает, сколь невероятно его везение?..

— Это не везение, — качнула головой девушка. — Он поистине заслуживает верности. Он благороден, справедлив, он ставит перед собой высокие цели… — Иллиандра осеклась, осознав, что Дариан смотрит на нее с мягкой улыбкой.

— Ты просто светишься своей любовью, — тепло сказал он.

— Ты выглядишь так же, когда дело касается Алиетт, — смущенно заметила Иллиандра. — И все же, насчет барона… не говори им. Я знаю, к кому Плоидис обратится, узнав об этом. Я отправлюсь к тому же человеку. Позже, если мои опасения подтвердятся, он, безусловно, расскажет королю… так будет лучше. Я знаю это.

Дариан смотрел на нее по-прежнему мягко.

— Хорошо, Илли.

— Что?.. — смущенно проговорила Иллиандра, сознавая его взгляд.

— Ты весьма отважна для столь нежной девушки, какой выглядишь, — он подался чуть ближе к ней и добавил: — Если тебе понадобится помощь, знай, что я рядом.

— Спасибо, — Иллиандра с улыбкой подала ему руку. — Пообедаешь со мной, Дариан?..

Спустя несколько дней Иллиандра сидела за письменным столом в своем домашнем кабинете и, прикусывая кончик пера, задумчиво пробегалась глазами по только что написанным строчкам. Звук мужских шагов в коридоре заставил ее отвлечься — а в следующий миг лицо ее озарила радостная улыбка и она быстро поднялась, бросая мимолетный взгляд на руку вошедшего, чтобы убедиться, что маскировавшее внешность кольцо было на своем месте.

— Плоидис, — тихо произнесла она, когда он прикрыл двери. — Что ты делаешь здесь?

— Скучал по тебе, — ответил он с мягкой улыбкой.

— Разве ты не должен был сегодня собирать Совет?..

— Я уже закончил с этим, — ответил он. — Теперь я в твоем распоряжении.

Иллиандра с удовольствием позволила ему обнять себя за талию.

— Я счастлива слышать это.

Плоидис бросил взгляд на стол.

— Ты что-то писала?

— Воззвание Архитогора к народу, — ответила Иллиандра. — Как раз закончила.

— В самом деле? — Плоидис чуть поднял брови. — Позволишь прочесть?

— Конечно, — она взяла со стола листок и протянула королю.

Плоидис на время отпустил ее, пробегаясь глазами по строчкам.

Закончив читать, Плоидис поднял глаза и улыбнулся.

— Я восхищаюсь твоим умением переворачивать все с ног на голову, Илли.

— Тебе нравится?..

— О да, — он положил лист на стол и вновь притянул ее к себе. — Я думаю, это именно то, что нужно сегодня. Ты превосходна.

— Брось, — смутилась Иллиандра. — Все же шито белыми нитками… тем не менее, я все же надеюсь, что для большинства этого должно быть достаточно. Благо для нас, что имя Архитогора для них почти равнозначно истине.

Плоидис мягко улыбнулся.

— В который раз убеждаюсь, что его появление было самым гениальным ходом во всей моей внутренней политике. И сделала этот ход ты, Илли.

— Прекрати уже хвалить меня, Плоидис, — еще более смущаясь, ответила Иллиандра. — Ты слишком неоправданно восхищаешься мной, и я все больше боюсь разочаровать тебя когда-нибудь.

— Едва ли у тебя это получится, — сощурился он.

Стук в дверь заставил их разомкнуть объятия и обернуться.

— Илли? — в комнату заглянул Дариан, однако, заметив короля, смутился. — Ох, простите…

— Входи, Дариан.

— Я лишь хотел предложить Иллиандре прогуляться по городским садам, — сказал юноша, прикрывая двери.

Плоидис улыбнулся.

— Извини, Дариан, но, думаю, сегодня я украду твою жену до обеда.

— Разумеется, Ва… хм… — Дариан осекся и смущенно кивнул. — Разумеется. С Вашего позволения.

Он быстро скрылся за дверями. Плоидис обернулся к Иллиандре и, уловив ее смеющийся взгляд, чуть поднял брови.

— Что, Илли?..

— Я только сейчас поняла, насколько твое присутствие здесь выходит за всякие рамки, — сказала она. — Даже для Дариана. Ты ведь король, Плоидис, и подумать только, ты можешь вот так запросто прийти сюда, без стражи, никем не узнанный, и просто быть со мной…

Он нежно провел пальцами по ее щеке.

— Я бы хотел, чтобы нам вообще не нужно было расставаться. Тем не менее, мне нужно вернуться во дворец к обеду, так что у нас всего пара часов, — он улыбнулся и подал ей руку. — Желаешь прогуляться со мной, Илли?..

— … Ренос, это слово Архитогора! Ты не можешь самовольно решать, что делать с этим!

— Это бессовестная ложь!! Я не собираюсь так лгать людям!

— Но ты — не Архитогор!

Иллиандра вошла в комнату, заставляя Реноса и Элеонору испуганно обернуться. В следующий же миг Ренос нахмурился.

— Вот и ты, Илли! — он гневно потряс в воздухе исписанным листом. — Может, объяснишь, что все это значит?..

— Разумеется, Ренос, если ты перестанешь облаивать меня с порога, — ответила Иллиандра.

Он хмуро уставился на нее и нехотя буркнул:

— Прости.

Иллиандра плотнее закрыла дверь и, опустившись в кресло, спокойно спросила:

— Что именно ты считаешь бессовестной ложью, Ренос?

— Все это, от первой до последней строчки, — ответил он. — Илли, я думал, ты на нашей стороне, я думал, ты поддержишь волю народа…

— Вот именно здесь ты ошибаешься, — заметила Иллиандра. — С чего ты решил, что ваше народное освобождение выражает волю народа?

— А чью же еще??.. Это то, о чем такие, как я, мечтали все эти годы…

Иллиандра улыбнулась.

— Это то, о чем ты мечтал, Ренос.

— Я был среди них, в отличие от тебя, Илли, — он сжал губы.

— Я, кажется, тоже пробыла с Братией достаточно долго, чтобы неплохо узнать тех, кого призвана защищать.

— Так почему же ты идешь против них, Илли? — Ренос криво усмехнулся. — Или же вы, дворяне, в самом деле делаете только то, что выгодно вам, и ради этого даже самые лучшие идеи превращаете в огромную ложь людям?

— Ренос! — возмущенно подала голос Элеонора.

— Я не говорю о тебе, Лео, — повернулся к ней юноша.

— Правильно, — усмехнулась Иллиандра. — Ренос говорит обо мне, и, хотя обещал выслушать, продолжает нападать на меня, даже не зная, что я в самом деле думаю.

Юноша, сощурившись, вновь взглянул на Иллиандру.

— Не думаю, что ты сможешь убедить меня в праведности своих намерений.

— Разрешишь попробовать? — Иллиандра насмешливо смотрела на него, и он вновь сжал губы.

— Разумеется.

— Спасибо. Прошу, выслушай меня внимательно, Ренос. Я не сомневаюсь, что твое освобождение принесло тебе счастье. У тебя есть любимое дело, которому ты искренне готов посвятить всю жизнь, у тебя есть любимая женщина, у тебя есть источники средств на жизнь. Могу ли я спорить, что освобождение изменило твою жизнь к лучшему?.. И я также не стану спорить, что для некоторых людей оно может стать таким же счастливым. Но теперь подумай о других, Ренос. Подумай о тех, кто привычно живет той жизнью, которой жили их отцы и деды, кто содержит семью, и растит детей, и добывает хлеб единственным занятием, которое знает. Будучи несвободным, он уверен, что и завтра, и через месяц, он будет заниматься все тем же и так же кормить своих родных. Есть одно очень большое преимущество в его несвободе: хозяин не может оставить его без крова и средств к существованию… конечно, в действительности случается разное, но ведь мы создавали Братию как раз затем, чтобы следить за этим. Но вот ты добиваешься успеха, и король издает закон о всеобщем освобождении. И что же? — вмиг наш герой оказывается свободным и волен отныне сам выбирать свою судьбу. Если он был доволен своим хозяином, или если он был недоволен, но боится перемен, он останется у своего господина — и что тогда для него изменится?.. Но вдруг окажется, что недоволен был сам хозяин — и вот счастливый освобожденный оказывается безработным, вынужденным искать себе работу. И где же ему искать ее, если его дом стоит на земле, которая во все стороны до горизонта принадлежит его, теперь уже бывшему, хозяину? Куда ему идти, куда вести свою семью и детей? Что ему делать со своей свободной жизнью? И так будет со многими, Ренос. Освободив людей, ты уже не сможешь обязать землевладельцев содержать их, не сможешь запретить им выдворить надоевших — ведь теперь их отношения строятся на свободе и независимости. И большинство людей не готовы к свободе именно потому, что, получив ее, просто не будут знать, что делать с этой новой жизнью. Они никогда не жили иначе, они даже не идут, а катятся по той дороге, которой наделила их судьба. И уверенность в том, что завтра будет то же, что вчера — для них главное. Так подумай, хочешь ли ты в самом деле лишить их единственного, что у них есть, навязывая им свою мечту, Ренос?..

Юноша не шевелился, уставившись в пол и напряженно сцепив пальцы. Иллиандра поймала взгляд Элеоноры и чуть улыбнулась. Лео была на ее стороне, вне сомнений.

— Знаешь, Илли, я все же предлагаю порвать вот это, — Ренос наконец поднял глаза и, сжимая в руках письмо Архитогора, пристально посмотрел на Иллиандру. — Перепиши его так, как только что рассказала мне, потому что, клянусь, из того, что тут написано, я ни черта не понял так, как ты этого хотела.

Иллиандра вдруг рассмеялась.

— В самом деле, Ренос?..

— Да, — он вздохнул. — И… прости, что обидел тебя, Илли.

— Ерунда, — ответила она. — Позволишь мне самой еще раз прочесть его?

— Конечно, — Ренос протянул листок Иллиандре. Она пробежала текст глазами и, задумавшись, спустя мгновение, произнесла:

— Знаешь, пожалуй, ты прав. Я слишком привыкла писать к королю… — она подняла глаза на Реноса. — Я перепишу это. Спасибо.

— Не за что, — улыбнулся он, все еще немного виновато. — Мы все же делаем одно дело.

Глава 4. Вся эта ложь

— Доброе утро, Ронтан, — весело сказала Иллиандра, входя в комнату.

— Доброе утро, Илли, — Делтон улыбнулся ей в ответ.

— Какие новости?

— Одна из моих собак ощенилась. Теперь у меня появились еще шесть прекрасных чистопородных гончих.

— Поздравляю, — усмехнулась Иллиандра. — А что же наши гончие? Выяснили, кто этот барон Аматье?

Делтон слегка пожал плечами.

— Он недавно переехал в Авантус из Паранеи с женой и сыном. Купил дом в восточной части города, живет тихо и ничем особенно не примечателен… разве что, несмотря на семью, слывет ловеласом и любителем дам.

— И это все?.. — чуть нахмурилась Иллиандра. — Вы уверены? И никаких странностей?

— Нет. Я все же не понимаю, почему он так интересует тебя, Илли, — внимательно посмотрел на нее Делтон. — Он едва ли пару месяцев назад впервые появился в Авантусе, до этого всю жизнь прожил в отдаленной стране, с которой у нас никогда не было проблем… почему ты думаешь, что он может каким-то образом угрожать королю?..

Иллиандра вздохнула.

— Король говорил Вам о призраке, не так ли?

Делтон нахмурился.

— Том, что привиделся ему ночью?

— Боюсь, это не ночной кошмар, Ронтан. Призрак изображен на кольце барона.

— Тот самый? — Делтон удивленно поднял брови. — Ты уверена?..

— Это невозможно спутать, — хмуро пробормотала Иллиандра и, внезапно осознав, что только что сказала, резко взглянула на Делтона и быстро добавила: — Его Величество подробно описывал мне его.

Делтон медленно кивнул, скрывая внезапную улыбку.

— Что ж, раз так, ты права. Мы должны выяснить это.

С минуту они оба молчали, раздумывая. Наконец Иллиандра произнесла:

— Вы сказали, барон — ловелас… возможно, это окажется нам полезным.

— Могло бы, — согласно кивнул Делтон, — но у меня, к сожалению, нет подходящих людей.

— Неужели? — Иллиандра вдруг чуть усмехнулась.

— Абсолютно, — Делтон качнул головой. — Да ты и сама знаешь: в Тайной Гвардии не так много женщин, и уж точно нет ни одной, которая обладала бы подходящим положением, чтобы…

— Вы намеренно обижаете меня, Ронтан? — на губах Иллиандры играла уже нескрываемая усмешка.

Делтон посмотрел на нее, и вдруг нахмурился.

— Даже не думай, Илли.

— Считаете, я не справлюсь? — обиделась девушка.

Делтон странно посмотрел на нее.

— Ты всего месяц как замуж вышла.

— Ох, бросьте, Ронтан. Для Вас должно быть очевидно, что я не питаю страсти к Дариану.

— Пожалуй, — Делтон вновь скрыл улыбку.

— И значит, Вы знаете, что я по-прежнему готова на все ради Его Величества, — с нажимом добавила Иллиандра.

— Знаю, Илли, — кивнул Делтон и серьезно продолжил: — Не знаю только, на что будет готов он сам, если узнает, что я позволил тебе сделать это.

Иллиандра напряглась и пристально взглянула на Делтона.

— Что Вы имеете в виду?..

— Ох, брось, Илли, — Делтон усмехнулся, передразнивая ее. — Для меня очевидно даже немного больше, чем ты думаешь.

Иллиандра внезапно покраснела.

— Неужели это все так заметно, Ронтан?..

— Нет, отнюдь. На людях вы держите себя просто прекрасно. И, кстати, в этом смысле твой брак с Дарианом был отменным ходом, — улыбнулся Делтон. — Кто из вас придумал его?

— Плоидис, — ответила Иллиандра смущенно. — Так Вы знаете и о Дариане? Ох, Ронтан… но как же Вы догадались?

— Его Величество сам сказал мне. Он не был до конца уверен в этом юноше, когда узнал об их отношениях с королевой Алиетт, и просил меня убедиться в его надежности.

Иллиандра внимательно взглянула на Делтона.

— И о нас он тоже сказал Вам?..

Делтон чуть улыбнулся.

— Нет.

Иллиандра вопросительно смотрела на него, и он, вздохнув, добавил, касаясь ее плеча:

— Я видел его в ту ночь, Илли. Одного взгляда было достаточно.

— Ох, — прошептала Иллиандра, осознав, о какой ночи говорил Делтон.

Той самой, когда Плоидис не задумывался о том, что кто-то увидит его рыдания.

Той ночи, когда она умерла.

Волна воспоминаний нахлынула на нее. Иллиандра вдруг отчетливо представила, каким Делтон застал тогда Плоидиса, и сердце ее сжалось. Она смятенно взглянула на графа.

— Прости, Илли, я не хотел бередить твои воспоминания.

— Ничего, Ронтан. Все в порядке, — Иллиандра отвернулась и, помолчав какое-то время, наконец добавила: — Не говорите ему о том, что я займусь бароном.

— Илли! — протестующе начал Делтон, но Иллиандра оборвала его, обернувшись:

— Ронтан! Вы ведь сами понимаете, что это самый быстрый путь.

— Я не позволю тебе.

Иллиандра усмехнулась.

— Ну почему все вокруг считают, что могут не позволять мне?..

Делтон улыбнулся, понимая, кого еще имела в виду Иллиандра, и девушка вновь смутилась.

— По крайней мере, мы солидарны во мнении, Илли, — сказал граф.

— Сколько времени нужно, чтобы войти в доверие к барону обычным способом, Ронтан?.. Три, четыре месяца? Полгода?.. — Иллиандра пристально смотрела на него. — У нас может не быть их. А если Вы правы насчет его склонностей, то мне на это понадобится несколько недель. Может быть, меньше.

Делтон вздохнул.

— У тебя и будет не больше, Илли. Я не сомневаюсь, что ты не собираешься заходить слишком далеко, и ты должна понимать, что платонического интереса к тебе барону хватит совсем ненадолго. А когда он поймет, что не сможет затащить тебя в постель, ты уже больше ничего не сможешь выведать.

— Я постараюсь успеть сделать за это время все, что возможно, — Иллиандра была немного смущена его прямолинейностью.

Делтон покачал головой.

— Упрямица Илли. Сколько знаю тебя, ты всегда была такой.

— Тогда зачем спорить, Ронтан? — улыбнулась Иллиандра.

— Чтобы не окончить свою жизнь четвертованным? — предположил он.

Иллиандра рассмеялась.

— Плоидис не узнает. Но если что, Ронтан, Вы понятия не имели об этом. Это было исключительно мое решение, — Иллиандра чуть пожала плечами и с улыбкой склонила голову набок.

Делтон покачал головой.

— Думаю, тебя не переубедит то, что сам я тоже не одобряю этой твоей затеи?

— Отчего же?

— Мне неприятно думать, что ты будешь терпеть приставания этого похотливого старика.

— Я лишь немного повожу его за нос, Ронтан, — удивленно заверила его Иллиандра. — Я ничего не позволю ему. Мне нужно лишь узнать, действительно ли он связан с этим призраком, только и всего. В конце концов, Вы ведь понимаете, что я никогда не стану сидеть сложа руки, зная, что кто-то угрожает Плоидису.

Делтон вздохнул.

— Да, пожалуй, я уже достаточно убедился в этом, — сказал он. — Хорошо, Илли. Но прошу тебя, будь осторожна.

Иллиандра улыбнулась.

— Как всегда, Ронтан.

Всю прогулку Иллиандра чувствовала себя так, словно оказалась меж двух огней. С одной стороны, она должна была каким-то образом привлечь внимание Карреса, с другой — не позволить Плоидису заметить ее действий. Каждый раз, когда, улучив момент, она бросала заинтересованные взгляды на Карреса, ей приходилось ежесекундно проверять, куда в этот момент смотрит король. Между тем, едва ли пару раз ей удалось встретиться с бароном глазами, чтобы тут же, словно в смущении, отвести взгляд.

Иллиандра очень надеялась, что ей повезет в байонте, но, к ее разочарованию, Каррес не попался ей ни в одной партии. Когда пришло время катания на лодках, Иллиандра уже было совсем поникла, однако, ступив на качавшееся суденышко вслед за Диадрой и Дарианом, она неожиданно заметила, как за ней, цепляясь за руку гребца, спускается баронесса Аматье. Иллиандра быстро подняла глаза и увидела Карреса, и ей даже почти не пришлось играть смятение. Краска волнения бросилась ей в лицо, и Иллиандра, смущенно опустив глаза, замерла на подушках между Дарианом и Диадрой.

Лодка покачнулась, отплывая от причала, и Иллиандра услышала голос Карреса.

— Великолепная прогулка, Вы не находите?

Иллиандра, словно наконец осмелившись, подняла глаза, но не произнесла ни слова.

— Да, сегодня отличная погода, необычно тепло для начала весны, — ответила за всех Диадра. — Мы, кажется, не знакомы? Я виконтесса Диадра Монре.

Они поочередно представились; потом Диадра, заметив подплывших к лодкам лебедей, предложила баронессе корзину с кормом. Та учтиво улыбнулась и, зачерпнув хлопьев, принялась кормить птицу.

Иллиандра с трудом удерживалась от того, чтобы перевести взгляд на барона, вот уже минуту непрерывно разглядывавшего ее. Она до сих пор не произнесла ни слова и лишь улыбнувшись Диадре, предложившей ей горсть корма из корзинки, тихо сказала:

— Спасибо.

Наконец она все же посмотрела на Карреса. Тот с неприкрытым интересом рассматривал ее. Иллиандра задержала на нем взгляд, пытаясь одновременно отразить на лице смущение, интерес и словно непонятное ей желание; потом несмело улыбнулась ему и принялась кормить с руки подплывшего лебедя.

За то время, пока лодки сделали круг по озеру, они еще несколько раз посмотрели друг на друга, Иллиандра — робко и томно, Каррес — с явным удовлетворением; но не сказали друг другу ни слова.

Как только они, наконец сойдя с лодки, отошли от причала, Диадра вдруг сжала руку подруги и, извинившись, оттащила ее в сторону от Дариана на добрый десяток шагов.

— Илли, что это было??? — прошептала она, убедившись, что они оказались достаточно далеко от лишних ушей.

— Что?.. — невинно переспросила Иллиандра.

— Этот барон — он же просто пожирал тебя глазами! А ты что же?? Рдела, словно воспылавшая неожиданной порочной страстью девица…

Иллиандра вдруг улыбнулась ей.

— Это правда выглядело именно так?

— Именно так, Илли! — Диадра возмущенно смотрела на нее.

— Отлично, — Иллиандра не смогла скрыть довольной улыбки, и Диадра, застыв, с открытым ртом уставилась на подругу.

— Что??..

— Ди, я потом объясню тебе, — заверила ее Иллиандра, беря под руку. — Не волнуйся — так нужно.

Они вернулись к Дариану, и Иллиандра, вдруг заметив в небольшом отдалении Плоидиса, поймала его взгляд. Король смотрел на нее бесстрастно, словно не узнавая, и лишь едва заметно прищурил бархатные ресницы, прежде чем рассеянно отвести глаза. В ответ сердце Иллиандры тут же наполнилось теплой нежностью.

Он был с ней.

И ему всегда было достаточно лишь мимолетного взгляда, чтобы не дать ей забыть об этом.

Спустя несколько дней, в приятный солнечный полдень Иллиандра направилась в городские сады, где, как выяснили шпионы Делтона, часто перед обедом прогуливался Каррес. Его дом был совсем недалеко от главного паркового входа, и Иллиандра, устроившись с книгой на скамейке центральной аллеи, раскрыла зонтик от солнца и принялась увлеченно перелистывать страницы, время от времени короткими взглядами окидывая окрестности. Пару раз к ней подходили знакомые и, перебросившись с девушкой несколькими вежливыми фразами, продолжали свой путь. Иллиандра не двигалась с места, лишь листая страницы, и спустя пару часов надежда ее стала угасать, когда вдруг она заметила вдалеке знакомую фигуру барона. Девушка взволнованно опустила глаза, с усилием заставляя себя более не поднимать их, и принялась старательно делать вид, будто увлечена чтением, одновременно развернув зонтик так, чтобы Каррес мог издалека заметить ее.

Несколько минут спустя его тень легла на страницы. Иллиандра удивленно подняла глаза, и на лице ее отразилась смесь радости и смятения.

— Барон Аматье, — произнесла она несмело.

Для этой игры она, почти не сомневаясь, выбрала роль наивной и легкомысленной дурочки. Так ей наверняка будет проще задавать неуместные вопросы, да и к тому же, барон будет менее бдителен, если не будет ожидать от нее подвоха.

— Добрый день, графиня Ларелье, — барон улыбался ей, очевидно, предполагая эту улыбку чарующей. — Вы вновь прекрасны, как всегда.

— Благодарю Вас, — Иллиандра улыбнулась так, словно только что услышала самые приятные слова в своей жизни.

— Позволите ненадолго присоединиться к Вам?

— Разумеется! — Иллиандра быстро захлопнула книгу.

Каррес опустился рядом с ней.

— Вы гуляете одна?

Иллиандра слегка пожала плечами.

— Мой муж, как всегда, занят делами где-то во дворце, — небрежно бросила она и со скукой добавила: — Он ведь приближенный Его Величества…

— На его месте, я бы скорее оставил дворец, чем такую прекрасную женщину.

Иллиандра смущенно улыбнулась ему.

— Мой муж явно считает иначе. Он полагает, мужчине необходима карьера.

— А я полагаю, мужчине в первую очередь необходимо уделять достаточно внимания любимой женщине.

Иллиандра опустила глаза.

— Я бы скорее согласилась с Вами.

— Если Вы желаете, я могу развеять Вашу скуку сегодня.

Иллиандра вновь посмотрела на него.

— Вы не шутите? — с изумлением и надеждой спросила она. — Ох, барон, я была бы очень рада этому.

Он обворожительно улыбнулся ей, и Иллиандра, словно вдруг вновь смутившись, опустила глаза.

— Позволите пригласить Вас отобедать со мной? — с явным удовлетворением спросил Каррес. — Мой дом совсем недалеко.

«Ни в коем случае не принимай его приглашений к нему, Илли, — всплыло в ее голове напутствие Делтона. — В собственном доме он сможет позволить себе все, что угодно».

«Но не в первый же день», — подумала девушка и, вновь встретившись с бароном взглядом, обольстительно улыбнулась.

— С удовольствием.

Обед протек в общем русле их завязавшегося знакомства. Иллиандра разыгрывала то плохо скрываемый интерес к барону, то робость и невинную пугливость; Каррес же явно наслаждался ее волнением и желанием, которого она, как ему казалось, сама боялась и пока еще не желала признавать.

Он то и дело с удовольствием смущал ее комплиментами, и в то же время столь часто бросал на нее не оставляющие сомнений взгляды, что Иллиандра уже к десерту почувствовала, что ей все сложнее становится играть благоговение перед ним. Его безоговорочное самодовольство, уверенность в собственной привлекательности и то превосходство, с которым он столь небрежно очаровывал прелестную юную дурочку, уже заставили ее проникнуться к нему презрением и даже ненавистью. Она вдруг подумала, что было бы, будь на ее месте в самом деле наивная девица… впрочем, Иллиандра все же не могла поверить, что барон мог бы вызвать искренние чувства даже у самой пустоголовой и легкомысленной представительницы их пола.

Они закончили обедать, и Каррес поднялся из-за стола вслед за Иллиандрой.

— Благодарю Вас, барон, — сказала она. — Я чудесно провела время. А сейчас, думаю, мне нужно идти. Не смею больше отвлекать Вас от Ваших дел.

— У меня нет более важных дел, чем Вы, графиня, — ответил Каррес, подходя к ней.

Иллиандра подавила в душе испуг, когда он взял ее руку.

— Позвольте мне насладиться Вашим обществом еще некоторое время.

Иллиандра улыбнулась.

— С удовольствием, если Вы действительно желаете этого.

— Поверьте, я желаю этого.

Недвусмысленный намек прозвучал в его голосе, и Иллиандра содрогнулась от отвращения.

«Мерзкий, сальный тип», — подумала она, опуская глаза, чтобы не выдать своих мыслей. Впрочем, она сомневалась, что Каррес может сейчас заметить что-то, кроме собственного превосходства.

Взгляд ее остановился на его руке, в которой он сжимал ее пальцы. С золотой печатки на девушку смотрели зловещие зеленые глаза. Иллиандра слегка повернула руку, давая барону понять, что заинтересовалась украшением.

— Какое необычное кольцо, — сказала она наконец. — Никогда не видела ничего подобного.

— Оно фамильное, — ответил Каррес.

— Что на нем изображено? Похоже на какую-то птицу.

— Это даинь-жи.

— Что?.. — Иллиандра непонимающе подняла глаза, и с удивлением заметила, что впервые за все время из взгляда Карреса вдруг исчезло вожделение. Теперь его глаза были серьезны и полны… ненависти. Эта перемена настолько ошарашила девушку, что она даже на мгновение забыла о своем отвращении к нему.

— Даинь-жи, — повторил Каррес. — Согласно легендам, это дух, который по своей воле возвращается в этот мир.

— А почему он на Вашем фамильном кольце? — Иллиандра постаралась, чтобы ее вопрос звучал наивно.

— Спросите об этом у моих предков, — усмехнулся Каррес, убирая руку, и его взгляд вновь стал привычно самодовольным. — Позвольте я покажу Вам гостиную, графиня.

— Конечно, — Иллиандра беспечно последовала за ним, но, глядя ему в спину, сощурилась.

«Нет, Каррес, ты знаешь, — подумала она. — Ты знаешь — и я обязательно выясню истину».

Вернувшись домой, Иллиандра устало опустилась на софу в гостиной. Барон утомил ее. Его сальные взгляды, льстивые речи, прикосновения, внешне вполне светские, а на самом деле полные вожделения… Иллиандра с отвращением поежилась и вздохнула. Делтон был прав, едва ли у нее будет больше нескольких недель. В любом случае, она просто не выдержит больше.

Иллиандра вдруг заслышала шаги и, обернувшись, увидела Дариана.

— Вот ты где, Илли! — улыбнулся он. — Я искал тебя, где ты была?

Иллиандра улыбнулась ему в ответ, неожиданно осознав, насколько приятно ей было его видеть. После отвратительного осадка, который оставил в ее душе обед с Карресом, искренняя улыбка Дариана показалась ей самой приятной на свете.

— Ну что ты так смотришь? — он, казалось, немного смутился.

— Нет, ничего, — Иллиандра тряхнула головой, и заколотые сзади темные локоны взметнулись вокруг ее шеи. — Ты искал меня? Зачем?

— Диадра заходила, — ответил Дариан. — Она очень хотела видеть тебя.

— Правда? — Иллиандра посерьезнела. — Где она?

— Не дождалась тебя. Вероятно, вернулась в Школу.

— Что ж, тогда я пойду к ней, — Иллиандра заторопилась к выходу, однако, поравнявшись с Дарианом, остановилась и улыбнулась ему. — Спасибо.

— За что? — удивился он.

Иллиандра не ответила, лишь еще раз улыбнулась ему уголками губ и поспешила по коридору, оставив Дариана стоять в растерянности.

— Илли! — Диадра подняла глаза и, захлопнув книгу, поднялась с кровати. — Хорошо, что ты пришла.

— Ты искала меня, Ди. Что случилось?

— Я наконец-то нашла кое-что об этой Слезе Тени.

Иллиандра взволнованно присела в потертое кресло.

— Неужели?..

— Да, — Диадра кивнула и, опустившись в соседнее кресло, взволнованно заговорила: — Слезы Тени — это драгоценные камни, сапфиры, обладающие магической силой. Согласно легенде, одна девушка по имени Даенжи так сильно любила своего суженого, что когда она трагически погибла, она смогла остаться в этом мире в виде призрака… юноша мог видеть и слышать ее, мог признаваться ей в любви, но не мог прикоснуться к ней, так же, как и она не могла больше чувствовать этого мира… и когда Даенжи поняла, что губит жизнь своего возлюбленного, она решилась отпустить его, оставить навсегда. Прощаясь с ним, она плакала, и несколько ее призрачных слез вдруг упали на землю драгоценными камнями… по преданию, Слезы Тени помогают людям общаться с призраками.

— Даенжи… — медленно повторила Иллиандра. — Каррес сказал, на его перстне изображен дух, вернувшийся в этот мир по собственной воле. Он назвал его даинь-жи.

— Каррес сказал?.. — не поняла Диадра.

Иллиандра быстро взглянула на подругу.

— Не говори никому, Ди. Я просто пытаюсь выяснить, что именно угрожает Плоидису.

Диадра вдруг выпрямилась, усмехнувшись.

— Так вот, что это было… тогда, на прогулке, — ее глаза стали серьезными. — Ох, Илли, я надеюсь, ты хорошо понимаешь, что делаешь…

— Достаточно хорошо, Ди, — Иллиандра пристально посмотрела на подругу. — Поверь, это совсем не доставляет мне удовольствия. Каррес отвратителен, но сегодня я окончательно убедилась, что он знает что-то об этом призраке. Я лишь хочу все выяснить, лишь хочу быть уверена, что Плоидис в безопасности…

Диадра смягчилась.

— Я понимаю. Просто… будь осторожна, Илли, хорошо?

Иллиандра кивнула.

— Конечно, — она молчала несколько мгновений, задумчиво глядя в пространство. — Я не понимаю, Ди. Если Слезы Тени — это камни, как они могут быть в сердце Плоидиса?.. Что значат эти слова?..

Диадра покачала головой.

— Я не знаю, Илли. Прости, но это все, что я смогла найти.

Иллиандра улыбнулась и сжала руку подруги.

— Спасибо тебе, Ди. Ты столько времени потратила на это. Я очень благодарна тебе.

— Брось, Илли, — серьезно ответила Диадра. — Я готова потратить и больше, если это поможет.

Иллиандра встала и порывисто обняла ее.

— И за это — спасибо.

— …Через месяц у меня состоится встреча с королем Шамбрена, — сказал Плоидис, обнимая Иллиандру за талию. — Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

Они уединились за запертыми дверями во внутреннем королевском кабинете, наслаждаясь недолгим перерывом между отчетом казначейского совета и часами королевской аудиенции.

— С удовольствием, — усмехнулась Иллиандра, — но, боюсь, это будет выглядеть слишком странно.

— А по-моему, учитывая, что твой муж — помощник канцелярского советника, Ваша поездка вместе с Советом будет более, чем уместна, — улыбнулся Плоидис.

— Дариан??.. — Иллиандра непонимающе нахмурилась. — С каких пор?..

— С сегодняшнего дня, — все еще улыбаясь, ответил Плоидис.

Иллиандра вдруг рассмеялась.

— Значит, теперь Ронтан, занимая фиктивный пост, еще обрастает такими же помощниками, — она чуть склонила голову набок и сощурившись, посмотрела на короля: — Подумать только, насколько просто для тебя устроить все, что захочешь.

— Не все, Илли, — покачал головой Плоидис и, притянув ее к себе, тихо произнес: — Кому как не тебе знать, что я не всесилен. Будь это так, первое, что я бы сделал — отпустил Алиетт и женился бы на тебе.

Иллиандра мягко улыбнулась.

— Я знаю, Плоидис.

Она вдруг приблизилась к нему, так, что их губы оказались в дюйме друг от друга, и с нежностью прошептала:

— Я знаю, кто ты. Я знаю, что ты любишь меня. И я обещаю, что я никогда не попрошу тебя о большем.

Плоидис смотрел на нее, не говоря ни слова. О Боги, она была невероятна… как могла она так тонко чувствовать его?..

Иллиандра прильнула к его губам — и он мгновенно потерял ощущение реальности. Была только она, ее нежность, ее любовь… Плоидис плотнее обхватил ее стройную талию, чувствуя ее ласковые пальцы на своей груди — и вдруг тихий шорох заставил их резко отпрянуть друг от друга и обернуться. В дверях внутреннего кабинета виновато замер Делтон.

— Простите, Ваше Величество.

Плоидис облегченно улыбнулся.

— Бросьте, Ронтан. Я сам виноват, что забыл о внутренней двери, — он бережно отпустил Иллиандру и сделал несколько шагов к графу. — Прошу, входите. Вы, вероятно, хотели что-то сказать мне.

Тот все еще смятенно смотрел на короля, словно забыв, зачем явился, и Плоидис чуть поднял бровь.

— Ронтан, прошу Вас, не делайте вид, будто Вы не знали. Так что же привело Вас ко мне? Я слушаю.

Делтон сделал шаг в комнату и учтиво поклонился королю, мысленно коря себя за промедление. О да, разумеется, он знал об их романе, но… он вдруг осознал, что мгновение назад видел короля совсем иным, чем привык знать его. Лишенный светской маски и неизменной королевской властности, нежный, мягкий, он трепетно сжимал в объятиях любимую женщину… и этот искренний, ненаигранный образ неожиданно поразил Делтона до глубины души.

— Я хотел лишь сообщить Вам, что с моей стороны подготовка встречи с Шамбреном полностью закончена. Люди будут на местах за три дня до Вашего приезда и сделают все, что положено. Кроме этого, я также составил все необходимые бумаги о назначении моего нового помощника, — Делтон чуть улыбнулся и бросил короткий взгляд на Иллиандру. — Они здесь.

— Замечательно, — Плоидис кивнул, когда граф положил на стол запечатанные документы. — Это все?

— Я был готов представить Вам более подробный отчет по Шамбрену, но полагаю, мне лучше сделать это позднее.

Плоидис усмехнулся.

— Незачем ждать, граф. Прошу Вас, присаживайтесь, — и он обернулся к Иллиандре.

Она все еще была смущена, стоя немного позади короля и неуверенно взирая на него. Плоидис улыбнулся ей, и девушка с удивлением заметила, насколько иной была эта улыбка. Как же быстро он был способен вживаться в столь разные роли… теперь перед ней был король, уверенный, бесстрастный, такой, каким он обыкновенно бывал для Делтона. Он, казалось, ни капли не был смущен произошедшей сценой, и вел себя так, словно граф застал его за чтением документов. Вероятно, и ей следовало делать то же самое… Иллиандра старательно стерла с лица смущение и вопросительно взглянула на короля:

— Мне оставить вас, Ваше Величество?

Плоидис вновь усмехнулся.

— Зачем? По-моему, в этой комнате нет лишних людей, — и он указал взглядом на кресло: — Присаживайся, Илли.

Спустя пару дней Иллиандра, дождавшись полудня, вновь отправилась в городские сады. Она устроилась с книгой на одной из затененных скамеек и принялась выглядывать тучную фигуру Карреса на аллее. Ждать ей пришлось недолго.

— Графиня Ларелье, — сладко прозвучал над ней его голос. — Какое счастье вновь видеть Вас.

Она подняла глаза и улыбнулась со смесью радости и застенчивости.

— Желаете отобедать со мной?

— Я бы предпочла прогуляться, — ответила Иллиандра.

— Что ж, желание дамы — закон, — Каррес подал ей руку, помогая встать со скамьи.

Они направились вдоль по аллее.

— Где же Ваш муж? Вновь занят своими делами?

— Как обычно, — она пожала плечами.

— Что ж, тогда позвольте мне вновь развеять Вашу скуку сегодня, прекрасная графиня, — проговорил Каррес, беря ее руку и поднося к своим губам.

— Я буду счастлива, — смущенно пролепетала Иллиандра. Взгляд ее, как бы случайно, упал на его кольцо, и она, взглянув в его глаза, оживленно добавила: — Барон Аматье, знаете, вчера вечером я думала о Вас… — она вдруг осеклась, словно смущенная собственными словами, — Ну, то есть, я…

— Вы думали обо мне? — Каррес попытался скрыть самодовольство за притворной мягкостью. — Графиня, поверьте, я счастлив. И что же Вы думали?..

— Я… я просто вспомнила одну легенду, которую когда-то рассказывала мне бабушка, и я подумала, что хочу рассказать ее Вам, — смущенно проговорила Иллиандра. — Это очень романтичная история, и мне почему-то показалось, что она может быть связана с Вашим кольцом.

— Кольцом? Почему оно Вас так заинтересовало?

Иллиандра невинно взглянула на него.

— Потому что оно Ваше, — ответила она. — Я просто думала о Вас перед тем, как уснуть, и вспомнила эту легенду… и я подумала, вдруг она понравится Вам. Но если я чем-то обидела Вас, барон, просите меня…

Каррес запоздало улыбнулся.

— Что Вы, разумеется, нет, графиня. Чем такое прелестное существо может обидеть меня, особенно, когда думает обо мне перед сном?..

Иллиандра скрыла улыбку. Каррес слышал в ее словах именно то, что хотел слышать.

— Так что же это за легенда? — спросил он, и Иллиандра пересказала ему историю.

— …И я подумала, барон, какое совпадение, что Вы назвали этого духа даинь-жи, а девушку из легенды зовут Даенжи… а вдруг она когда-то давно была среди Ваших предков? — Иллиандра смотрела на него восторженно, словно маленькая девочка. — Подумать только, как это было бы романтично…

Каррес усмехнулся.

— На самом деле, графиня, среди моих предков был тот юноша, который любил ее, — сказал он.

Иллиандра остановилась от неподдельного удивления.

— Что?.. — она не могла понять, что поразило ее больше: то, что Каррес в самом деле был связан с этой легендой, или то, что он вдруг не стал скрывать этого.

— Это было очень давно, — сказал Каррес. — Но эта история правдива.

— И, значит, Вы — потомок этого юноши?.. — повторила она. — А на кольце, выходит, изображен дух девушки?.. И эти ее слезы — тоже правда? И они тоже у Вас? Ох, барон, это просто потрясающе… я всегда верила, что легенды это не сказки…

Карем рассмеялся.

— Сколько вопросов, графиня, — сказал он. — Могу сказать Вам одно. Легенды — не сказки. Но они всегда недосказаны. Вы не задумывались о том, почему юноша, обладая Слезами, не вернул Даенжи?

— Но как?.. — удивилась Иллиандра. — Разве Слезы могли вернуть ее?

— О да, — ответил Каррес. — Но проблема заключалась в том, что Слез у юноши не было. Он даже не видел их, когда они с Даенжи расставались навсегда. А когда, спустя долгое время, он узнал об их существовании, он сбился с ног, отыскивая их. Он не смог найти их за всю свою жизнь. И тогда он завещал это дело своим потомкам.

— И что же случилось?.. — спросила Иллиандра, ошарашенная его неожиданной откровенностью.

— Ничего, — улыбнулся Каррес. — Ни один из его двоих сыновей, разумеется, не нашел Слез, как и следующие поколения. А потом все это забылось… и стало просто легендой.

— То есть, Вы уже не ищете Слезы?..

Каррес рассмеялся.

— Разумеется, нет, графиня. Для чего, скажите, мне искать их?

— Чтобы помочь им… — сказала Иллиандра. — Даенжи и этому юноше…

— Неужели Вы стали бы тратить свою жизнь на то, чтобы воскресить давно умерших? — Каррес усмехнулся. — Бросьте, графиня, это нелепо. У нас своя жизнь, своя любовь, — голос его вновь стал сладким, и он снова взял ее руку. — И мы должны наслаждаться ею, пока нам дана такая возможность.

— Наверное, Вы правы, — пожала плечами Иллиандра. — Но если бы я могла, я бы хотела помочь им… ведь они любили друг друга…

— Едва ли Вы сможете найти то, что многие не могли разыскать веками, графиня, — ответил Каррес. — Поэтому не забивайте этим свою прелестную голову. Мне будет гораздо приятнее, если Ваши мысли перед сном будут обращены ко мне.

«О Боги, какой наглец», — раздраженно подумала Иллиандра, смущенно улыбаясь ему. Даже несмотря на то, что она знала, с кем связалась, его напор шокировал ее. Как такой, как он, мог слыть ловеласом? Да неужели он вообще мог завоевать хоть одну женщину?..

Они гуляли по садам больше часа, но так и не вернулись больше к нужной Иллиандре теме. Впрочем, она понимала, что слишком явный интерес мог бы вызвать у Карреса подозрения, и потому больше не сказала о Слезах ни слова.

Каррес настойчиво приглашал ее отобедать в его доме, однако Иллиандра отказалась, сославшись на то, что к обеду обещал вернуться Дариан. Распрощавшись наконец с бароном, Иллиандра облегченно вздохнула и, внезапно радуясь выглянувшему из-за облаков солнцу, поспешила домой.

— Выходит, он даже не стал скрывать, что связан с этим?.. — удивленно переспросил Делтон, когда Иллиандра, навестив его вечером, рассказала о том, что ей удалось узнать.

— Да, — пожала плечами Иллиандра. — Хотя он сказал, что не ищет Слезы Тени.

— Но ты не веришь ему, — Делтон взглянул на девушку.

— Конечно, нет, Ронтан, — ответила Иллиандра. — Согласитесь, это не может быть совпадением.

— Едва ли, — кивнул он. — Что ж, ты молодец, Илли. Я надеюсь, он еще не слишком откровенно пристает к тебе?

— Ох, — Иллиандра посмотрела в окно. — Он просто отвратителен, Ронтан. Я не представляю себе, какая женщина может повестись на такую пошлую и мерзкую игру.

Делтон мягко рассмеялся.

— Я ведь предупреждал тебя.

Она вновь взглянула на него.

— Не сомневайтесь, что я смогу пережить еще пару таких встреч, Ронтан. Хотя я с трудом представляю себе, как вновь подвести разговор к нужной мне теме. Я ведь не могу просто спросить: барон, не знаете ли Вы, зачем призрак с Вашего кольца заявился ночью к Его Величеству и требовал у него Слезу Тени?..

Делтон усмехнулся.

— Можно попробовать старый верный способ, — ответил он.

— Какой же?

— Напоить его.

— Напоить? — Иллиандра слегка подняла брови. — Выходит, придется пригласить его к себе?..

— Нет, — Делтон качнул головой. — Послезавтра бал во дворце, ты ведь помнишь?

— Ох, — Иллиандра всплеснула руками. — Ну, конечно.

— Я помогу, — сказал Делтон. — Тебе не стоит постоянно крутиться возле него, особенно учитывая, что ты хочешь скрыть это от короля.

Иллиандра чуть смутилась.

— Спасибо, Ронтан. Я обязательно расскажу ему обо всем, но только после того, как это закончится. Если он узнает сейчас, он просто не даст мне довести это до конца.

Делтон усмехнулся.

— Я знаю, Илли.

Глава 5. Только моя

Иллиандра застегнула замок на сережке и взглянула в зеркало. Неплохо. Осталась только одна деталь. Иллиандра открыла шкатулку и, откинув дно, взглянула на засверкавшее украшение. Бриллианты и сапфиры, собранные в изящные подвески, были увенчаны крупными сапфировыми каплями, переливавшимися в отблеске свечей. Колье, которое подарил ей Плоидис.

Иллиандра улыбнулась и осторожно вынула его из шкатулки, как вдруг стук в дверь заставил ее вздрогнуть.

— Илли?..

— Входи, Дариан!

— Готова? — он заглянул в комнату и, увидев Иллиандру, улыбнулся. — Ох, ты выглядишь превосходно.

— Спасибо, — улыбнулась она в ответ.

— Позволишь помочь? — спросил Дариан, заметив колье в ее руках.

— Конечно.

Она протянула колье Дариану и обернулась к зеркалу. Холодные камни легли на ее грудь, и Дариан оценивающе взглянул на нее в отражении.

— Потрясающе, — тихо произнес он. — Эти слезы великолепны на твоей коже, Илли.

— Что??..

Иллиандра замерла, неожиданная мысль пронзила ее.

«Слезы Тени — это драгоценные камни, сапфиры…»

— Прости, Илли, я вовсе не имел в виду… — Дариан был смущен так, словно произнес что-то неподобающее.

Иллиандра обернулась к нему.

— Дариан, все в порядке! Я просто подумала… может ли быть, что эти камни и есть те самые Слезы Тени, за которыми охотился призрак?

— Почему именно они? — удивленно посмотрел на нее Дариан.

— Я не уверена, но… призрак сказал тогда, что Слезы Тени в сердце Плоидиса… он подарил мне это колье, — Иллиандра посмотрела на Дариана. — В ту самую ночь. Ты понимаешь?

— Да, — медленно проговорил Дариан.

— Что ж, выходит, я проверю это сегодня же вечером, — сказала Иллиандра.

Он нахмурился.

— Илли, прошу тебя, будь осторожна.

— Не волнуйся, — она улыбнулась. — Если я попрошу тебя, ты сможешь ненадолго отвлечь Плоидиса?..

Войдя в зал под руку с Дарианом, Иллиандра быстро огляделась и, заметив невдалеке Делтона, коротко кивнула ему. Он едва заметным движением глаз указал ей куда-то в сторону, и Иллиандра заметила Карреса. Барон стоял спиной к ней и с кем-то беседовал. В руке его был бокал. Иллиандра улыбнулась уголками губ. Делтон ответил ей такой же мимолетной улыбкой и обернувшись, принялся оживленно здороваться с кем-то.

— …Илли!

Она обернулась и улыбнулась Диадре.

— Привет, Ди.

— Привет, — Диадра послала ответную улыбку подруге и Дариану. — Ох, Илли, какое потрясающее колье, — она восторженно уставилась на украшение. — Я раньше не видела его у тебя.

Иллиандра смутилась.

— Я так и знала, что оно будет привлекать слишком много взглядов.

Диадра вдруг подняла глаза на подругу и улыбнулась.

— Он подарил тебе?..

Иллиандра чуть кивнула.

— Ди, ты ничего не чувствуешь? — вдруг спросила она. — Ну, может быть, что-то исходит от этих подвесок?..

— Что? — Диадра удивленно посмотрела на подругу. — Постой… они, что, магические?..

— Я думаю, что это могут быть Слезы Тени, — тихо сказала Иллиандра.

Диадра ошеломленно взглянула на колье, рассматривая его теперь уже совсем другим взглядом.

— Можно мне коснуться их?..

— Конечно.

Диадра осторожно поднесла пальцы к камням. Дариан слегка переместился, закрывая собой девушку от взоров толпы. Иллиандра благодарно взглянула на него, и он чуть улыбнулся в ответ. Диадра коснулась подвесок, готовясь к волне энергии, но ничего не произошло. Она быстро пробежалась пальцами по всем каплям.

— Прости, Илли. Я ничего не чувствую.

Иллиандра чуть вздохнула.

— Что ж…

— Но я не маг. Я могу ошибаться.

Иллиандра улыбнулась.

— Спасибо, Ди. В любом случае, сегодня я проверю это.

— Каррес?..

Иллиандра кивнула.

— Пойдемте, — подал голос Дариан, оглядываясь. — Сейчас будет приветствие.

Они втроем поспешили занять места у ковровой дорожки.

— Их Величества король Плоидис Стер Эдион де Консуэло и королева Алиетт Жанисс Элинетт де Консуэло!

Иллиандра наблюдала, как Плоидис, держа под руку Алиетт, привычно прошел по ковровой дорожке к королевской ложе. Ни он, ни Алиетт не задержали на них с Дарианом взгляда, хотя Иллиандра знала, что они не могли не заметить их в ряду гостей. Оба они, как обычно, превосходно играли свои роли.

После короткого приветственного слова короля начался бал. Иллиандра танцевала первый танец с Дарианом, потом, уступив его Диадре, нашла взглядом Делтона и приблизилась к нему.

— Граф Делтон, — любезно произнесла она.

— Графиня Ларелье, — он поцеловал ей руку и чуть тише добавил: — Позже, Илли. Он не готов.

— Хорошо, — ответила Иллиандра. — Дайте знак.

Они обменялись еще несколькими незначащими фразами, и Иллиандра отошла.

Взяв бокал вина, она слегка пригубила его и, подняв глаза, неожиданно встретилась взглядом с Плоидисом. Он чуть сощурился и, заметив колье на ее груди, улыбнулся уголками губ. Иллиандра ответила ему коротким мягким взглядом и тут же отвела глаза, рассеянно оглядывая толпу, однако невольная улыбка тронула ее губы. Он помнил о ней каждую минуту. И каким бы он ни выглядел, как бы ни играл свою роль, лишь одним коротким взглядом он всегда был способен напомнить ей, что для нее оставался тем самым, настоящим, ее Плоидисом.

На сердце ее было тепло.

Спустя несколько танцев Иллиандра вновь нашла глазами Делтона, но тот, встретив ее взгляд, задумчиво потер правую бровь: нет. Иллиандра слегка нахмурилась. Она уже несколько раз ловила на себе пристальный взгляд Карреса, но лишь дважды ответила на него, когда успевала заметить где-то спину короля. Она не была уверена, заметил ли Каррес ее колье; до сих пор он не проявил к нему никакого интереса. Что ж, быть может, ее догадки были вовсе беспочвенны…

— Желаете потанцевать, графиня?

Улыбка тут же заиграла на губах Иллиандры, и она обернулась.

— С удовольствием, Ваше Величество.

Плоидис мягко сощурился и взял ее руку, а спустя несколько мгновений Иллиандра со сладостным трепетом почувствовала, как его теплая ладонь легла на ее талию. Она знала, что для всех вокруг это выглядело лишь очередным танцем; и его учтивые жесты и сдержанные прикосновения внешне ничем не отличались от тех, которые он дарил десяткам других дам в этот вечер; но Иллиандра всем существом ощущала, насколько в действительности были нежны его руки, насколько в самом деле были отличны от остальных те касания, которые предназначались только ей. И ей никогда не было их достаточно.

— Мне показалось или этот барон действительно странно смотрит на тебя? — тихо спросил Плоидис.

Сердце Иллиандры ухнуло вниз.

— Какой барон? — спросила она, молясь, чтобы Плоидис не успел отметить замешательства на ее лице.

— Аматье, — ответил король. — Я заметил уже дважды, и мне почему-то совсем не нравятся эти взгляды.

— Брось, Плоидис, ты преувеличиваешь, — улыбнулась Иллиандра. — Сегодня многие смотрят на меня, и я подозреваю, что знаю причину.

Взгляд его смягчился.

— Спасибо, что надела его для меня, — чуть улыбнулся он.

— Я надела его для себя, — возразила Иллиандра, радуясь, что разговор ушел от опасной темы. — Мне приятно чувствовать, будто ты совсем рядом.

Он нежно сощурился и вдруг склонился ближе к ней.

— Я и так совсем рядом, Илли.

Мгновение — и он вновь оставил между ними подобающее пространство, но Иллиандра смотрела на него так, словно он только что поцеловал ее на глазах у толпы.

— Плоидис, осторожнее, — прошептала она со смесью предостережения и желания вновь ощутить его дыхание на своей коже.

Он улыбнулся.

— Это всего лишь небольшой флирт, графиня.

Иллиандра рассмеялась.

— Люблю тебя, — шепнула она.

— И я тебя, — ответил он, отпуская ее и касаясь ее руки губами. — Благодарю за танец, графиня Ларелье.

Иллиандра вернулась к столу с закусками, а через минуту ее нашел Дариан.

— Пожалуй, я должен устроить сцену ревности? — весело подмигнул он.

— Ты заметил? — Иллиандра испуганно взглянула на него.

— Трудно не заметить, когда ты так сияешь, — тепло улыбнулся он.

— Ты… видел это? — взволнованно спросила Иллиандра.

— Что — это?..

— Наш танец с Плоидисом.

— Разумеется. О чем ты, Илли?

— Ох, — Иллиандра облегченно вздохнула. — Нет, Дариан, ничего. Забудь.

Он усмехнулся.

— Потанцуешь со мной?

— Конечно.

Еще несколько танцев, и Иллиандра устало опустилась на обитую бархатом скамью. Она вновь отыскала взглядом Делтона и вдруг обнаружила, что он стоит рядом с королем, беседуя… с бароном Аматье. Сердце Иллиандры дрогнуло. Барон льстиво улыбался, руки его были сложены поверх круглого живота, и он, словно невзначай, поглаживал свои пальцы. Даже издалека Иллиандра видела блеск его крупного золотого кольца. Она встревоженно взглянула на Плоидиса, но по его бесстрастному лицу не смогла понять, заметил ли он печатку. Впрочем, она была уверена: заметил.

«Черт возьми, что он делает там?..»

Иллиандра неотрывно наблюдала за тем, как, обменявшись с королем какими-то фразами и фальшивыми улыбками, Каррес наконец покинул его, а спустя какое-то время от короля отдалился и Делтон. Иллиандра встала и неторопливо направилась по залу, по пути остановившись у стола с закусками, и с трудом сдерживалась, чтобы не броситься к Делтону через толпу. Впрочем, он сам через минуту нашел ее.

— Илли, король видел кольцо, — произнес он тихо, останавливаясь рядом и заинтересованно изучая пестрые блюда. — Такое ощущение, что Каррес намеренно демонстрировал его.

— Я видела это. Ох, Ронтан, — она понизила голос. — Что это может значить?..

— Я не знаю, — он чуть нахмурился.

— Я должна выяснить. Когда я смогу?..

— Он еще достаточно трезв. Более того, тебе нужно быть вдвойне осторожной теперь, когда король наблюдает за ним.

— Ронтан, я прошу Вас. Я должна понять, чего он хочет, он ведь может быть опасен для него…

— Илли, — Делтон пристально посмотрел на нее. — Не волнуйся. Еще есть время. Держи себя в руках. Ты можешь испортить все, если станешь поддаваться панике.

— Я знаю, — она глубоко вздохнула.

Делтон улыбнулся.

— Пойдем. Выпьешь со мной чего-нибудь прохладительного.

Спустя еще полчаса, когда Иллиандра раскланялась после танца с очередным кавалером, возле нее неожиданно возник Каррес.

— Графиня Ларелье, — улыбнулся он.

— Барон Аматье! — Иллиандра с трудом изобразила на лице счастливую улыбку, мельком пытаясь найти в толпе Плоидиса.

— Вы выглядите превосходно, — сказал барон. — Даже не думал, что Вы можете быть еще прекраснее, чем я уже видел Вас.

— Спасибо…

— Однако, мне кажется, Вы немного устали, — продолжил Каррес. — Не желаете отдохнуть от душного зала?

— О, я не думаю, что…

— Прошу Вас, графиня, — барон настойчиво улыбнулся. — Я хотел сказать Вам нечто очень важное.

— Неужели?.. — Иллиандра отчаянно пыталась сообразить, как ей действовать. — Что ж, давайте выйдем на балкон…

— Будет лучше, если мы уединимся в более тихом месте, — сказал Каррес.

Иллиандра вздохнула.

— Что ж, тогда встретимся за дверьми через минуту, — сказала она. — Я должна наплести что-нибудь мужу.

Барон довольно улыбнулся.

— Жду Вас с нетерпением, графиня, — и, развернувшись, он направился прямиком к выходу из зала.

«Черт возьми, как все неладно…» — подумала Иллиандра, внезапно замечая и Плоидиса, и Делтона. Оба смотрели на нее. Она улыбнулась королю уголками губ и, взяв с подноса наполненный бокал, пригубила его, показывая, что все в порядке. Плоидис отвел взгляд, не желая привлекать внимание, однако Иллиандра была уверена, что теперь он, встревоженный, едва ли упустит ее из виду. Краем глаза она заметила невдалеке Дариана и поспешила к нему.

— Илли? — улыбнулся он, однако, заметив ее нахмуренные брови, посерьезнел.

— Что случилось?..

— Дариан, — быстро сказала Иллиандра. — Прошу тебя, отвлеки Плоидиса. Придумай все, что угодно, мне очень важно, чтобы он не заметил, как я покину зал.

— Зачем?.. — нахмурился он.

— Каррес, — коротко ответила Иллиандра.

Дариан пристально посмотрел на нее.

— Куда ты собралась с ним? Это может быть опасно…

— Я не одна, — ответила она. — Дариан, прошу, у меня не так много времени.

Он вздохнул.

— Хорошо.

Иллиандра проводила его взглядом и заметила, как он, подойдя к притворно беспечному королю, сказал ему что-то. Они обменялись короткими фразами и король, кивнув, целеустремленным шагом направился в сторону королевской ложи. Иллиандра благодарно улыбнулась Дариану и, поймав его хмурый ответный взгляд, поспешила к выходу из зала. По пути она нашла глазами Делтона и с благодарностью осознала, что он почти неотрывно наблюдал за ней. Взглядом она показала, чтобы он следовал за ней, и Делтон чуть заметно кивнул. Добравшись до дверей, Иллиандра оглянулась и заметила, что Плоидис, подойдя к Алиетт, отдыхавшей в ложе, заботливо наклоняется к ней. Нахмурившись, она почти выскочила за дверь, сознавая, что какой бы предлог ни придумал Дариан, его ложь не продержится долго.

В коридоре, в небольшом отдалении, ее ждал Каррес. Она подошла к нему.

— Я готова выслушать Вас, барон.

— Не здесь, милая графиня, — ответил он.

Брови ее чуть взметнулись.

— А где же?..

— Прошу Вас, пойдемте.

Иллиандра, стараясь унять дрожь, последовала за бароном. На повороте она бросила мимолетный взгляд назад и с теплом заметила возле стены фигуру Делтона.

«Все хорошо, — подумала она. — Ронтан не оставит меня».

И, неслышно переведя дух, она поспешила вслед за Карресом.

Привычно найдя взглядом Иллиандру, Плоидис внезапно застыл на месте, так и не донеся до губ бокал вина. Барон Аматье стоял возле нее и что-то говорил ей, и девушка выглядела слегка взволнованно. Плоидис напряженно сжал губы и лишь через мгновение заставил себя пригубить вино, скрывая тревогу. Иллиандра и Каррес обменялись еще несколькими фразами, после чего он оставил ее и направился прямиком к боковому выходу из залы. Плоидис наконец поймал взгляд Иллиандры, и она чуть улыбнулась ему, явно пытаясь успокоить, однако смятение только сильнее овладело его сердцем.

Что-то важное происходило, и он не мог осознать, что именно. Сначала барон представляется ему, демонстрируя это зловещее кольцо с призраком, потом внезапно оказывается возле Иллиандры и ведет себя так, словно знает ее… Плоидис, нахмурившись, поставил бокал и хотел было вновь найти взором Иллиандру, как вдруг возле него возник Дариан.

— Ваше Величество, — тихо произнес он. — Алиетт нужна Ваша помощь.

— Что случилось? — нахмурился Плоидис.

— Что-то, о чем она хочет сказать Вам прямо сейчас, — ответил Дариан, указывая глазами на королевскую ложу.

Плоидис чуть сощурился.

— Хорошо. Спасибо, Дариан.

Он быстрым шагом направился прямиком в ложу, где в компании трех девушек, смеясь, сидела Алиетт. Поднявшись по ступеням, он наклонился к ней и тихо произнес:

— Что случилось, Алиетт?

— Плоидис? — королева улыбнулась ему. — Все хорошо, я просто немного устала от танцев. Разрешишь мне отдохнуть пару партий?

Он непонимающе воззрился на нее.

— Ты об этом хотела меня спросить?..

— Спросить? — Алиетт удивленно подняла брови, и Плоидис внезапно резко выпрямился.

— Черт! Дариан…

— Что?.. — Алиетт встревоженно поднялась с мягких подушек, но Плоидис уже спешил обратно по ступеням, оглядывая зал.

Иллиандры не было.

Он огляделся еще раз и еще, и внезапно в его памяти молнией вспыхнула картина, когда Каррес, покинув ее, направляется к боковому выходу из зала… Плоидис, с трудом сдерживая шаг, устремился к дверям. На его пути вдруг возник Дариан, и Плоидис едва удержался, чтобы не схватить его за ворот.

— Где она?..

— Кто? — удивленно спросил Дариан, и Плоидис, не ответив, вновь устремился к выходу. У него просто не было на это времени.

Он выскочил в неширокий пустой коридор и, оглядевшись, бросился вперед.

Где искать их?..

Длинный изогнутый коридор не содержал ответвлений, и Плоидис, распахивая каждую незапертую дверь, преодолевал поворот за поворотом, когда, лишь в нескольких шагах до следующей комнаты, он внезапно остановился — и только через мгновение понял, что заставило его сделать это. Пальцы его инстинктивно легли на рукоять кинжала, когда он осознал, что в темной нише позади доспехов стоял человек… а в следующий миг он со смесью облегчения и удивления узнал в нем Делтона.

— Ваше Величество… — Делтон неслышно отделился от стены.

— Что происходит? — спросил Плоидис, стараясь восстановить дыхание. — Где Илли?..

— Прошу Вас, возвращайтесь на бал, Ваше Величество. Все в порядке.

Плоидис вдруг резко приблизился к нему и, уже не сдерживая себя, сжал в руках ворот его рубашки.

— Где она?! — прошипел он сквозь зубы.

— Она с бароном Аматье. Здесь, — Делтон кивнул в сторону той самой двери, до которой Плоидис лишь немного не добрался. — Ваше Величество! — быстро продолжил он, остерегающе сжимая его плечи. — Все в порядке. Она лишь пытается выяснить его связь с этим призраком.

— И Вы позволили ей, — Плоидис пылал холодным гневом. — Убирайтесь, Делтон.

Граф сощурился, не отпуская плеч короля.

— Она знает, что делает.

— Вон!.. — взгляд короля стал стальным.

Делтон по-прежнему держал его. Неслыханная дерзость, но он знал, что это была единственная возможность дать Иллиандре еще немного времени.

— Вы понимаете, что можете испортить все?..

— Вы понимаете, что он может сделать с ней? — ледяным тоном бросил король и, не дожидаясь более ответа Делтона, резко сбросил его руки со своих плеч и, добравшись до двери, быстро повернул ручку.

Каррес провел Иллиандру по нескольким поворотам изогнутого коридора и, вдруг остановившись у одной из дверей, открыл ее и обернулся к девушке.

— Прошу Вас.

Иллиандра нерешительно застыла.

— Я не совсем понимаю, барон…

— Я же сказал Вам, графиня, — Каррес улыбнулся. — Нам предстоит важный интимный разговор.

— Здесь?..

— Довольно уединенное место, верно? — ответил барон. — Но что же? Вы разве боитесь меня?

— Конечно, нет, — ответила Иллиандра, входя в комнату.

Каррес закрыл за собой дверь, и Иллиандра с облегчением заметила, что он не стал запирать замок. Он подошел ближе к ней.

— Я уже говорил Вам, графиня, Вы прекрасны. Особенно сегодня, Вы сияете, словно яркая звезда.

— Вы говорите так из-за этого колье? — быстро нашлась Иллиандра.

Барон чуть приподнял брови.

— Колье?.. Нет, разумеется, я говорю о Вас.

— А знаете, барон, — Иллиандра подошла чуть ближе, — мой муж, надев его на меня, сказал, что эти сапфиры словно слезы на моей коже. Так не могут ли они быть теми самыми Слезами?

Каррес расхохотался.

— Вы столь наивны, графиня, но мне это все же нравится.

— Но вдруг это в самом деле они? — настаивала Иллиандра.

— Нет.

— Вы уверены?

— Я уверен, детка, — Каррес внезапно оказался совсем близко к ней и сжал ее плечи. Иллиандра вздрогнула, но не отстранилась. — Слезы нет среди твоих сверкающих камней. Но если ты так стремишься знать, она намного ближе, чем ты думаешь.

— Вы знаете, где она??.. — пораженно переспросила Иллиандра, и Каррес улыбнулся:

— О да.

Что-то угрожающее было в его улыбке, и Иллиандра, немного запоздало вспомнив о своей роли наивной дурочки, быстро произнесла:

— Так давайте вместе найдем ее! Мы должны помочь Даенжи и ее любимому!

Он усмехнулся:

— Это сейчас не входит в мои планы.

Холодок пробежал по спине Иллиандры.

— Чего же Вы хотите?..

— Тебя, — ответил Каррес, сжимая ее.

— Нет!.. — Иллиандра испуганно сделала шаг назад, но тут же досадливо сощурилась. — То есть… я хотела сказать, не сейчас… Вы… ты… о Боги, Каррес, все это слишком быстро!

Каррес усмехнулся и вновь приблизился вплотную к девушке.

— А ты забавная, детка, — прошептал он, наклоняясь ближе к ее уху. — Строишь из себя недотрогу… но я ведь влеку тебя, — он самодовольно усмехнулся. — Что же, не хватает смелости изменить мужу?..

— Я еще не готова к этому, — пробормотала Иллиандра, опуская глаза. — Прошу тебя, потерпи еще немного… я обещаю тебе, я буду твоей. Но не здесь и не сейчас, Каррес. Дай мне еще немного времени.

Он рассмеялся, ощущая свое превосходство. Эта девочка была в его власти…

— А что если я сделаю вот так… — прошептал Каррес у самого ее уха и склонился к ее шее.

Иллиандра напряглась и зажмурилась, изо всех сил стараясь не отшатнуться от него, но он расценил ее напряжение по-своему и принялся жадно покрывать ее нежную кожу влажными, вожделеющими поцелуями. Иллиандра сжалась, стараясь как можно меньше ощущать его прикосновения, и со стыдом подумала о Плоидисе. Как ей кружили голову его нежные поцелуи, полные страсти — и как отвратительны были эти, мокрые, насыщенные похотливым вожделением… о нет, она не должна, она не в силах была терпеть их…

— Нет, Каррес, прошу тебя, — Иллиандра резко высвободилась из его объятий, открывая глаза — а в следующий миг пронзительно вскрикнула. Сердце ее ухнуло вниз, кровь отхлынула от щек.

В дверях стоял Плоидис.

— Вы позволите узнать, что здесь происходит? — с едва сдерживаемым гневом спросил он, не отводя взгляда от Карреса.

Тот выглядел неожиданно самодовольным.

— Ваше Величество, — улыбнулся он. — Какой сюрприз.

Плоидис сверлил его стальным взглядом.

— Я задал Вам вопрос.

— Извольте, но я не стану отвечать на него, — ответил Каррес, довольно скалясь. — Это личное дело… мое и графини Ларелье.

Ни один мускул не дрогнул на лице короля, но Иллиандра сжалась от сознания того, какие чувства бушевали сейчас в его душе.

— Насколько мне известно, графиня Ларелье замужем, — холодно сказал король, по-прежнему уничтожая Карреса взглядом.

— Выходит, ее муж не настолько хорош, — усмехнулся Каррес.

— Вы смеете дерзить мне, барон?

— Что Вы, Ваше Величество, я всего лишь объяснил Вам причины этого происшествия, — Каррес внезапно сделал шаг к девушке и коснулся пальцами ее шеи, и Иллиандра с ужасом отшатнулась от него. Каррес широко улыбнулся. — А знаете, ведь она хороша. Вам стоит попробовать.

Иллиандра на мгновение забыла, как дышать. Плоидис в ярости устремился к Карресу, но в нескольких шагах от него заставил себя остановиться, сжимая зубы.

— Подлец… — прошептала Иллиандра, глядя на барона. — Что же Вы делаете…

Плоидис стянул с руки перчатку и швырнул ее в лицо Карресу.

— Завтра на рассвете, в королевском парке, — процедил он, едва сдерживаясь. — Ваше право выбрать оружие.

— Мечи, — ответил барон с ухмылкой.

— Превосходно, — король резко развернулся и, не произнеся более ни слова, быстрым шагом вышел из комнаты.

Иллиандра смотрела ему вслед, чувствуя ужасную пустоту внутри. О Боги, что же она наделала?..

— Что с тобой, детка? — насмешливый голос Карреса вернул ее в реальность.

Она резко обернулась к нему.

— Как Вы смели!..

Он расхохотался.

— Подумать только, я даже не представлял, что все в самом деле сложится так удачно… Но что же ты стоишь, беги за ним, удержи его, скажи, что все, что он видел — ложь…

Иллиандра резко взглянула на барона.

— Что??..

— Брось, детка, — он вдруг шагнул к ней, вновь оказываясь совсем близко. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Ты сыграла свою роль. Все оказалось даже проще, чем я думал.

Холодный ужас растекся по спине Иллиандры. Выходит, это была вовсе не ее игра?.. О Боги, Каррес расставил ловушку, и она с радостью ступила в его сети…

Иллиандра выпрямилась и неожиданно спокойно произнесла:

— Ты ведь хочешь Слезу Тени, верно?

Каррес усмехнулся.

— В самом деле. И что же, думаешь, как теперь помешать мне?

— Я могу помочь тебе забрать ее у него, — холодно проговорила она.

Барон сощурился — а в следующий миг резко расхохотался.

— Ты в самом деле думаешь, что я поверю тебе?..

Иллиандра чуть подняла бровь.

— Отчего нет?..

Он приблизился к ней:

— Оттого, что я не глупец, детка.

— Ну, если так, то, думаю, ты понимаешь, ради чего я завела роман с королем, — все так же холодно продолжила Иллиандра, но Каррес вновь лишь хохотнул.

— Ты завела роман с королем, потому что любишь его.

— Видимо, не слишком, раз я так легко влюбилась в тебя, ты не находишь?..

Барон сощурился.

— Брось эту игру. Ты не влюблялась в меня, хоть мне и жаль признавать это.

Иллиандра потерянно сощурилась. Мысли путались у нее в голове.

Как он мог знать обо всем? Что за игру он ведет? Чего хочет от короля?

И что же ей делать?..

Как ей уберечь Плоидиса теперь?..

— Быть может, ты прав, — сказала она тихо и внезапно подалась ближе к барону, касаясь рукой его шеи. — Я не влюблялась в тебя. Но в самом деле, Каррес, сложно устоять перед тем, чтобы не думать о тебе как о мужчине после того, как ты касался меня… — ее пальцы нежно ласкали его шею. — И я хочу больше, Каррес… я прошу тебя, позволь мне…

Внезапно он резко развернул ее и, прижав спиной к своей груди, медленно поднял ее руку, сдавленную в тисках его ладони. Пальцы ее сжимали тонкий кинжал.

— Не кричи, детка, — предупредил он тихо. — Один крик, и я не премину вонзить его в твою нежную шейку.

Иллиандра, дрожа, замерла в его руках.

Ронтан…

Он ждет ее где-то снаружи…

Он не успеет.

— Ты в самом деле думала убить меня? — прошептал Каррес в ее ухо. — Отважилась бы воткнуть лезвие в мое тело?

Слезы страха наполнили ее глаза. О Боги, зачем, зачем она сделала это, здесь, наедине с ним?.. Она могла просто уйти… Делтон помог бы ей… вместе они не дали бы ему причинить зла Плоидису…

— Это не так просто, детка, — продолжил Каррес. — Ты когда-нибудь пробовала сделать это? Убить хотя бы животное? Вонзить острие в живую плоть и почувствовать, как она рвется, как теплая кровь, пульсируя, омывает твои пальцы, неся боль, и смерть…

Иллиандра всхлипнула.

Он убьет ее…

Снова кинжал… снова лезвие в ее теле…

О Боги…

Каррес, сжимая ее пальцы в своих, медленно приблизил острие к ее шее.

— Чтобы убить, нужно быть быстрым. Неожиданным. Не сомневаться.

Лезвие полоснуло ее кожу.

Иллиандра сдавленно вскрикнула — а в следующий миг Каррес отпустил ее, отталкивая на несколько шагов от себя.

Кинжал остался в ее руках.

Иллиандра внезапно осознала, сколь частым было ее дыхание; насмешливый взгляд Карреса отразил ужас, застывший на ее лице. Пальцы ее коснулись шеи… царапина. Лишь тонкая царапина по самой линии лежавшего на ее груди колье.

— Почему?.. — прошептала она, неверяще глядя на него.

Он усмехнулся.

— Ты не убьешь меня, детка. И мне не нужна твоя жизнь.

— Тебе нужна его, — холод растекся по ее спине, но Каррес лишь поднял бровь.

— Нет. Мне нужна только Слеза Тени. И я получу ее.

— Пожалуйста, скажи мне, — со слезами взмолилась Иллиандра. — Прошу, я хочу помочь тебе, я сделаю все, что захочешь, только не причиняй ему вреда…

Каррес усмехнулся и, сделав шаг к ней, коснулся царапины на ее шее. Кровь обагрила его пальцы.

— Ты уже сделала все. Даже больше.

И, не говоря более ни слова, он направился прочь из комнаты. Иллиандра проводила его взглядом и обессиленно рухнула на софу.

Кинжал в ее руках блеснул алыми каплями ее крови.

— Илли!!

Спустя полминуты в комнату влетели Делтон и Дариан.

— О Боги… — Дариан опустился рядом с ней и сжал ее плечи. — Илли, милая…

Он достал из кармана белоснежный платок и осторожно коснулся ее шеи. Иллиандра взглянула на него, и глаза ее расширились.

— Дариан, что с тобой??.. — она с ужасом уставилась на его окровавленную разбитую губу.

— Все в порядке, — ответил юноша, бережно отирая кровь с ее кожи. — Я заслужил это.

— Плоидис??.. — Иллиандра резко выпрямилась. — Ох, Дариан, прости меня…

Делтон мягко коснулся ее руки и осторожно вынул из ее пальцев кинжал, потом присел напротив и внимательно вгляделся в ее глаза.

— Илли, дыши, — сказал он.

— Что?..

— Дыши глубже. Все хорошо. Мы с тобой.

— Я в порядке, Ронтан, — возмутилась Иллиандра, но в следующий миг взглянула на свои руки и осознала, что они дрожат.

Она вся сотрясалась от бившей ее дрожи.

Дариан крепче сжал ее плечи, прижимая ее к себе, и Иллиандра с готовностью спрятала лицо на его груди. Биение его сердца постепенно успокоило ее.

Она жива.

Отстранившись, Иллиандра взглянула на Дариана и уловила его чуткий, полный тревоги взгляд; потом перевела глаза на Делтона.

— Он мог убить меня, — тихо сказала она. — Но он не стал.

— Это твой кинжал, — медленно произнес Делтон, и Иллиандра кивнула.

— Я хотела… О Боги, Ронтан…

— Ты с ума сошла, — пораженно выдохнул он.

— Но он знал, — слезы вновь наполнили ее глаза. — Ронтан, он знал все, с самого начала… видят Боги, я не понимаю, почему он не убил меня…

— Что он знал, Илли?

— О нас. Обо мне и Плоидисе. Он подстроил все это, он играл со мной, пока я думала, что играю с ним… ему нужен был только он… но Ронтан, я не знаю, чего он хочет… — слезы текли из ее глаз. — Я не смогла узнать, чего он хочет от короля… как мне защитить его… что нам делать…

— Илли, — Делтон пристально взглянул на нее. — Прежде всего ты должна взять себя в руки.

— Вы, что, смеетесь? — возмущенно посмотрел на него Дариан. — Этот подонок чуть не убил ее… разумеется, она напугана…

— Я в порядке, Дариан, — тихо пробормотала Иллиандра. — Простите, Ронтан.

Она глубоко вздохнула и проговорила:

— Каррес подстроил все так, чтобы Плоидис застал нас в неподходящее время. Он вызвал барона на дуэль. Завтра на рассвете, в парке.

— Думаешь, Каррес хочет убить его? — Делтон чуть сощурился.

Иллиандра покачала головой.

— Я не знаю, что думать… если бы он хотел, он мог бы сделать это здесь, сейчас, тем более имея меня в своих руках… Зачем ждать, пока Плоидис тоже возьмет в руки оружие?.. К тому же, Каррес сказал, что хочет не его жизнь, но лишь Слезу Тени.

— Что же такое эта чертова Слеза?.. — тихо выругался Дариан.

Иллиандра печально взглянула на него.

— Я не смогла узнать. Но Каррес знает. Он знает, где она, знает, что это такое… знает, как забрать ее — и самое ужасное в том, что мы не можем понять, к чему он ведет все это, каким будет его следующий шаг… и как мне защитить Плоидиса, — закончила она шепотом.

— Полагаю, в первую очередь мы должны не допустить дуэли, — сказал Делтон.

Иллиандра качнула головой.

— Не выйдет, Ронтан. Он будет драться.

— Его Величество разумный человек, Илли. Он способен здраво оценить ситуацию.

— Готова спорить с Вами на что угодно, Ронтан, — Иллиандра печально сощурилась. — Он не отступится. Не после того, что видел.

— А что он видел?.. — спросил Дариан.

Иллиандра на мгновение задержала на нем молчаливый взгляд, потом повернулась к нему вполоборота, приподнимая с плеч темные локоны.

— Зацепи колье повыше, Дариан. Я не хочу, чтобы кто-нибудь заметил последствия этой схватки.

Дариан поправил застежку, и Иллиандра поднялась с дивана.

— Я попробую поговорить с ним, Ронтан, — произнесла она спокойно, затем, отойдя к зеркалу, быстрыми движениями поправила макияж, стирая следы слез с бледного лица. Когда она обернулась, оба они смотрели на нее: Делтон одобрительно, Дариан с удивлением. Иллиандра мягко улыбнулась ему.

— Тебе тоже стоит привести себя в порядок, Дариан. Мы должны вернуться на бал.

Юноша послушно подошел к зеркалу, доставая окрашенный кровью платок. Иллиандра проследила за ним взглядом и, обернувшись, уловила внимательный взор Делтона.

— Я в порядке, Ронтан, — она чуть склонила голову. — В самом деле.

Он улыбнулся, и в глазах его вновь отразилось теплое одобрение.

— Я знаю, Илли.

Глава 6. После краха

Иллиандра вошла в зал под руку с Дарианом, натянув на губы почти правдоподобную улыбку. Ничего не изменилось за время их отсутствия: все та же музыка, вино, то же веселье. Иллиандра чувствовала себя так, словно внезапно попала в другое измерение. Она быстро нашла глазами Плоидиса. Он танцевал с какой-то дамой средних лет и вежливо улыбался ей; и ни один человек в этом зале не мог бы понять по его лицу, что лишь несколько минут назад произошло то, что теперь заставляло разрываться его сердце.

— Что нам делать? — немного неуверенно произнес Дариан, оглядывая зал, и Иллиандра едва слышно вздохнула.

— Брать пример с короля, — ответила она, протягивая ему руку. — Потанцуй со мной, Дариан.

Кружась в объятиях Дариана, Иллиандра почти не спускала глаз с Плоидиса, отчаянно пытаясь поймать его взгляд — но тщетно. Он вел себя так, словно ее вообще не было в зале. Едва закончился танец, возле них вдруг возникла Алиетт.

— Что у вас тут происходит? — шепнула она.

— Расскажу позже, — ответил ей Дариан и добавил: — Извините меня.

Он отпустил руку Иллиандры, вежливо поцеловал пальцы Алиетт и поспешил куда-то сквозь толпу. Иллиандра с тревогой заметила, что он направлялся прямиком к Плоидису.

Добравшись до короля, Дариан поклонился.

— Ваше Величество.

— Вы что-то хотели, граф? — ровно спросил Плоидис, впрочем, взгляд его говорил Дариану, что король едва ли настроен разговаривать.

Вместо ответа юноша, заслонившись плечом от взглядов толпы, протянул королю белоснежную перчатку. Плоидис пронзительно взглянул на него и, вынув из кармана вторую, быстро натянул их на руки. Дариан чуть приблизился к нему и едва слышно спросил:

— Вам потребуется секундант?

Плоидис немного удивленно повел бровью, но тут же кивнул.

— Завтра, за час до рассвета, — произнес он и коротко добавил: — Спасибо.

Дариан кивнул и быстро покинул его, возвращаясь к Иллиандре.

— Поговори с ним, — произнес он тихо.

— Только не сейчас, — ответила Иллиандра, наблюдая за королем. Она знала, что ни один из них не сможет выдержать этого разговора посреди бального зала. Иллиандра глубоко вздохнула и приготовилась с трудом играть беспечное веселье, дожидаясь окончания приема.

Спустя четверть часа после того, как гости наконец разошлись, Иллиандра, пробравшись привычной дорогой по тайному ходу, нашла Плоидиса в покоях. Он стоял у окна и, обернувшись на звук открываемой двери, помрачнел.

— Пришла объясняться?

— Плоидис… — Иллиандра почувствовала, как все сжимается внутри от его взгляда. Куда в один миг подевалась вся ее уверенность?.. — Прошу тебя, просто выслушай меня. Я сделала это только потому, что должна была узнать, что он замышляет…

— Спасибо, что пояснила, Илли, — гневно взглянул на нее король. — А я-то было подумал, что ты влюбилась в этого старого жирного ублюдка.

Иллиандра сощурилась.

— Ты ведь понимаешь… — она осеклась, поймав взгляд Плоидиса, в котором смешались гнев и отвращение.

— О да, я понимаю, — процедил он холодно и добавил, презрительно глядя на нее: — И мне интересно, Илли, ты собираешься теперь ложиться под каждого, кто будет представлять для меня угрозу?..

Иллиандра ошеломленно посмотрела на него.

— Я вовсе не собиралась делать этого.

— А что же тогда ты делала, позволь узнать?

— Плоидис, я лишь пыталась защитить тебя! — воскликнула Иллиандра, подаваясь к нему, но он жестом остановил ее.

— Не смей, — сказал он холодно. — Даже не приближайся ко мне. Не после того, как ты так солгала мне. Не после того, как позволила ему так к себе прикасаться.

Иллиандра застыла на месте. Потом гордо подняла голову.

— Хорошо. Я уйду, но только после того, как ты выслушаешь меня.

Он отвернулся к окну.

— Ты уйдешь сейчас. Это приказ.

— Нет, Плоидис, ты должен меня выслушать! — Иллиандра стремительно бросилась к нему, и король гневно обернулся, однако в следующий миг внезапно сощурился и, сделав шаг к ней, коснулся пальцами колье. Глаза его наполнились тревогой, и он резко поднял взгляд на девушку.

— Что это?..

— Ничего, — хмуро ответила она. — Плоидис…

Взгляд его стал стальным, челюсти сжались.

— Я убью его.

— Плоидис!! В конце концов, дай мне сказать!!

Он пристально взглянул на нее, немного отрезвленный ее тоном.

— Говори.

Иллиандра перевела дыхание.

— Ты не должен драться с ним завтра. Каррес добивается именно этого. Он знал о нас с тобой с самого начала. Я думала, что вожу его за нос, но в самом деле это он использовал меня, чтобы подобраться к тебе.

Плоидис холодно скривил губы.

— Водишь его за нос?.. И сколько же это продолжалось, Илли?

Она со стыдом опустила ресницы, не в силах встречать его взгляд.

— Недолго. Я виделась с ним всего пару раз, — ответила она тихо. — И я клянусь тебе, я никогда не позволяла ему ничего подобного…

— Мне все равно.

Иллиандра подняла глаза.

— Разумеется, тебе не все равно, Плоидис. Но ты знаешь, что я люблю тебя и что я лишь пыталась защитить твою жизнь.

Он провел пальцем по ее царапине.

— Мне не нужна такая защита, — его пальцы поднялись выше и остановились на ее шее. Там, где Каррес целовал ее. Губы его сжались и он, резко убрав руку, отвернулся. — Уходи.

— Прошу тебя, отмени дуэль.

— Я не собираюсь даже обсуждать это.

— Плоидис! Это ловушка! Каррес подстроил это нарочно…

Король неожиданно обернулся и сжал пальцами ее подбородок, заставляя ее замолчать и пристально глядя ей в глаза. Иллиандра со смятением и печалью осознала, что несмотря на весь гнев и властность, выплеснувшиеся в этом его движении, в нем все же не было ни толики грубости. Даже сейчас, разгневанный, обманутый ею, он все же не позволял себе причинить ей боли.

— Мне плевать, зачем он сделал это, — процедил Плоидис, отпуская ее. — Если он хочет убить меня, он выбрал худший способ.

— Он не хочет убить тебя! Я не знаю, чего он хочет… — слезы навернулись на ее глаза. — О Боги, Плоидис, я так боюсь за тебя…

— Если тебе больше нечего сказать мне, то ты свободна.

Она с болью смотрела на него.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

Плоидис сощурился.

— Ты солгала мне.

Он отстранился от нее и, развернувшись, направился к дверям своей спальни.

— Оставь меня одного, — он на мгновение обернулся и холодно добавил: — И постарайся больше не попадаться мне на глаза.

— Отец!..

Каррес обернулся и взглянул на юношу.

— Я думал, ты уже в постели, Фатес.

— Ты вернулся рано, — юноша вопросительно смотрел на отца. — Что-нибудь случилось?

Каррес довольно ухмыльнулся.

— Все вышло даже лучше, чем я предполагал. Эта наивная девчонка сделала все так, как нужно… король застал нас, когда я весьма откровенно пробовал на вкус ее лакомую шейку, — Каррес расхохотался. — Видел бы ты его глаза!

— И что теперь?

— Теперь я дерусь с ним на рассвете.

Фатес помрачнел.

— Дерешься?.. Ох, отец, ты помнишь, когда в последний раз держал в руках меч?..

— Не волнуйся. Я думаю, Он уладит это. В конце концов, в его интересах, чтобы я оставался жив теперь… кто как не я может довести это до конца. Более того, я думаю, будет замечательно, если я смогу ранить короля завтра, оставшись невредимым. Это только поможет делу.

— О да, — шелестящий голос позади них заставил обоих обернуться и склонить головы.

— Даинь-жи, — покорно проговорил Каррес, взглядывая в изумрудные глаза реявшего в воздухе призрака. — Мой господин.

— Ты сам озвучил свое задание, — прошелестел призрак. — Я позабочусь, чтобы его меч не причинил тебе вреда… ты радуешь меня. Еще немного, и я получу Слезу Тени… сделай все, как нужно, и я вознагражу тебя чем-то большим, помимо твоей ничтожной жизни.

— Служу Вам, мой господин, — ответил Каррес. — Мне не нужно ничего более.

Призрак не ответил и исчез, сворачиваясь черным вихрем.

Каррес с надеждой взглянул на сына.

— Еще немного, — тихо сказал он. — И мы будем свободны.

Всю ту короткую ночь напролет Иллиандре снились кошмары. Каррес, хватавший ее и, несмотря на ее сопротивление, кусками срывавший с нее платье, и Плоидис, изо всех сил рвавшийся к ней из-за невидимой стены, но бывший не в силах помочь… а потом дуэль, и меч Карреса ранит Плоидиса, раз за разом, но почему-то Плоидис не останавливает бой, и все еще пытается отомстить — за нее, за ее боль, за его страдания, — но он слабее, и вот он падает на колени, поверженный, разбитый, в окровавленной рубашке, и Каррес, возвышаясь над ним, самодовольно хохочет… а потом вдруг оборачивается к ней и шепчет странным, свистящим голосом:

— Ты виновата во всем… ты всегда причиняешь ему боль…

И глаза его становятся вдруг изумрудно-зелеными, и руки его превращаются в черные крылья…

— Это ты?.. — с ужасом шепчет Иллиандра. — Нет, нет… я не отдам его тебе…

Но призрак, сверкая глазами, лишь хохочет зловещим, нечеловеческим смехом.

— Слишком поздно… я заберу Слезу; я вырву ее из его сердца…

— Не трогай его! — голос ее срывается в отчаянии. — Прошу, не делай ему больно!

Хохот становится громче, зеленые глаза сверкают над ней, и внезапно Иллиандра понимает, что лежит в своей комнате, в своей постели… призрак сворачивается черным вихрем и исчезает в окне…

Иллиандра, тяжело дыша, резко поднялась с подушек.

Сон?..

Сон… всего лишь ночной кошмар…

Иллиандра в смятении огляделась. Пустая комната, приоткрытое окно… пальцы ее непроизвольно сжали простыни.

С подоконника с оглушительным грохотом скатилась на пол опрокинутая серебряная ваза.

Влажным, холодным утром в окутанном туманом королевском парке собралось несколько человек. Каррес, завидев Дариана подле Плоидиса, презрительно ухмыльнулся.

— Секундант, а? — сказал он. — Как унизительно, прятаться за спину короля от человека, который чуть было не овладел Вашей женой…

Юноша, мгновенно вспыхнув, сделал шаг к барону, сжимая кулаки.

— Дариан!

Он обернулся, взглядывая в глаза короля. В них бушевала неистовая буря, однако лицо его оставалось каменно бесстрастным.

«Черт возьми, как он терпит это…» — подумал Дариан, сознавая, что слова барона должны были пронзить сердце Плоидиса в тысячу раз больнее, чем его собственное. Он сжал губы и холодно взглянул на Карреса:

— К сожалению, Его Величество первым вызвал Вас, барон. Но если Вы желаете, я готов драться с Вами немедленно после него. Если, конечно, Вы устоите в этом поединке, — добавил он с усмешкой.

— Будьте уверены, — глаза Карреса недобро сверкнули.

— Тогда давайте же перейдем от слов к делу, — процедил Плоидис. Он заметил в некотором отдалении Иллиандру, взволнованно сжимавшую бахрому накинутого на плечи платка, однако быстро отвел глаза, не желая встречаться с ней взглядом.

— До первой крови, — сказал Дариан, напоминая условия дуэли.

Секунданты проверили оружие и подали его дуэлянтам. Плоидис снял камзол, оставаясь в одной рубашке, и холодный воздух на мгновение пронизал его насквозь, однако он знал, что спустя минуту жар схватки заставит его забыть о холоде. Секунданты разошлись, становясь по разные стороны от дуэлянтов. Положенное приветствие; холодный взгляд Плоидиса скрестился с надменным, самоуверенным взглядом противника. Мгновение, другое — и наконец секунданты дали сигнал.

Плоидис атаковал первым, и спустя уже несколько ударов понял, что преимущество на его стороне. Он был моложе, сильнее и, кроме того, постоянно тренировался с королевской гвардией. Каррес обращался с мечом так, как и большинство провинциальных дворян: когда-то давно он учился этому, однако без практики его умения были весьма скромны.

Удар, еще один — и Каррес пропустил атаку, и меч Плоидиса полоснул его по плечу. Король остановился, опуская оружие, однако Каррес, словно не заметив ранения, вновь бросился на него. Плоидис машинально блокировал удар и удивленно взглянул на плечо Карреса: рубашка его была порвана, однако следов крови не было. Король нахмурился. Каррес ухмыльнулся и вновь атаковал, но Плоидис был искуснее. Удар, удар, звон металла — и вновь меч Плоидиса достал Карреса, и вновь ни следа крови на белоснежной ткани. Плоидис сжал зубы. Мечи их скрестились, и Плоидис приблизил лицо к Карресу.

— Вы играете нечестно, — тихо произнес он.

Каррес лишь ухмыльнулся.

— До первой крови, Ваше Величество, — ответил он.

Плоидис не ответил, подаваясь назад и вновь вперед для новой атаки.

Иллиандра, взволнованно хмурясь, приблизилась к Дариану.

— Что происходит? — спросила она. — Я видела, как Плоидис задел его, дважды…

— Я тоже, — Дариан пристально наблюдал за Карресом. — Но крови нет.

— Останови бой, — потребовала Иллиандра. — Что-то не так.

— Я не могу, — покачал головой Дариан. — Это будет означать наше поражение.

— Что-то не так, Дариан!

Он лишь кивнул.

— Я знаю. Илли, король сам остановит бой, если захочет.

Иллиандра сощурилась и вновь отошла на несколько шагов. Интуиция не подвела ее, она не зря позаботилась о помощи. Девушка достала из потайного кармашка кольцо, которое когда-то давно вручила ей Эстер Фрауэр, быстро надела его и повернула на пальце, не отрывая взволнованного взгляда от Плоидиса.

Первый раз она видела его в настоящем бою — не на тренировочной площадке с королевскими гвардейцами, где движения отрабатывались медленно и четко и даже в учебных боях соперники были вежливы и осторожны друг с другом. Теперь это был бой, настоящий, без учтивости и снисхождения, и каждый из них стремился ранить другого. Впрочем, даже Иллиандра видела, что Карресу было далеко до того, чтобы равняться с королем. Плоидис был грациозен и точен, движения его казались столь легкими, он словно танцевал с мечом, и Иллиандра, несмотря на волнение, невольно залюбовалась им.

Он сражался за нее, вдруг подумала Илли. Казалось, любой женщине должно было польстить это, но она чувствовала лишь горечь и сожаление. Он сражался за нее, жаждая мести, ненавидя Карреса за то, что видел… за то, что не мог забыть, не мог исправить это. Иллиандра вдруг вспомнила слова, которые он прошептал ей, танцуя с ней на ее свадьбе. «Я готов разорвать на куски любого, кто посмеет коснуться тебя так, как я». И теперь она смотрела на него, на его тонкую белоснежную рубашку, его сильные руки, его твердые, решительные движения, и сердце ее сжималось от нежности и раскаяния. О Боги, как же могла она сделать ему так больно?..

Их мечи вновь скрестились, и на этот раз Каррес приблизил к королю свое лицо.

— А Вы столь яростно деретесь, Ваше Величество, — тихо сказал он и широко улыбнулся. — Можно подумать, что защищаете свою женщину.

— Я защищаю свою честь, которую Вы посмели оскорбить своим поведением, — холодно ответил Плоидис. Перед его глазами вдруг вновь предстала омерзительная картина: Илли в объятиях Карреса, и он сжимает ее, касается своими мерзкими губами ее кожи…

— А мне было хорошо с ней, — сощурился Каррес, ухмыляясь еще шире.

Лицо Плоидиса исказилось от гнева, и он не смог скрыть этого. Не теперь, когда Каррес был перед ним с мечом в руках и ухмылкой на сальном лице, не теперь, когда Плоидис так жаждал возмездия.

Он резко разбил блок, отступая назад, но тут же ураганом набросился на барона, нанося удары с такой скоростью, что Каррес пропускал их почти один за другим.

Через несколько долгих мгновений в ответ на зов кольца возле Иллиандры бесшумно возникла Эстер. Она была в плаще, из-под которого виднелся ворот ночной рубашки, и Иллиандра запоздало осознала, что лишь недавно минул рассвет.

Эстер окинула быстрым взглядом окрестности и слегка нахмурилась.

— Дуэль?..

— Да, — кивнула Иллиандра. — Госпожа Фрауэр, простите, что разбудила Вас…

Эстер качнула головой, обрывая ее.

— Уверена, что не без причины, Илли.

— Каррес, — Иллиандра быстро указала на соперника короля. — Пло… Его Величество ранил его уже не раз, однако на нем ни капли крови.

Эстер кивнула и сосредоточилась.

— Он не маг, — облегченно сказала она через мгновение. — Это всего лишь амулет.

— Вы можете… — не договорив, Иллиандра пронзительно вскрикнула, увидев, как Каррес полоснул Плоидиса по плечу.

Эстер торопливо повела рукой, и цепочка на шее Карреса со звоном лопнула, и амулет сорвался на землю.

— Нет!.. — в то же мгновение секундант барона бросился к нему.

Каррес застыл, глаза его расширились от ужаса — а в следующий миг вся рубашка его насквозь окрасилась кровью. Он обессиленно опустился на колени.

— Дьявол… — прошептал он и повалился на землю, уткнувшись лицом в траву.

Плоидис досадливо сжал губы и, заметив Эстер, быстро кивнул ей, призывая. Чародейка взмахнула рукой и в одно мгновение оказалась возле короля.

— Можете помочь ему? — тихо спросил он.

Эстер взглянула на изрубленное тело, лежавшее подле их ног, и качнула головой.

— Простите, Ваше Величество. Он мертв.

— Черт возьми, — Плоидис сжал зубы и внезапно, резко подняв голову, выдохнул: — Илли…

В мгновение ока он бросился к ней.

— Дариан, уведи ее!!..

— Нет нужды, Ваше Величество, — раздался позади него голос Эстер. Он непонимающе обернулся, и чародейка указала глазами на то место, где только что лежал Каррес.

Лишь примятая трава со следами крови была там.

Плоидис ошеломленно взглянул на Эстер, и та произнесла:

— Кто-то забрал их.

Плоидис сощурился.

— Кто?..

— Очевидно, тот, кто дал Карресу амулет, — Эстер, наклонившись, подняла с земли медальон на тонкой цепочке. — Я возьму это, Ваше Величество? Возможно, я смогу выяснить что-нибудь о том, кто его создал.

Плоидис кивнул.

— Благодарю Вас, госпожа Фрауэр.

— Благодарите Иллиандру. Это она вызвала меня сюда.

Плоидис чуть сжал губы.

— Разумеется.

— С Вашего позволения, Ваше Величество.

Эстер взмахнула рукой и исчезла, и Плоидис, на мгновение задержав взор на окровавленной траве, развернулся и твердым шагом направился к Дариану. Иллиандра, бледная и взволнованная, стояла рядом с ним, но Плоидис не бросил на нее взгляда.

— Он мертв? — хмуро спросил Дариан, когда король приблизился.

Плоидис лишь кивнул и сдержанно произнес:

— Благодарю за помощь, Дариан.

— Вам стоит благодарить не меня, — мягко заметил юноша.

Плоидис чуть сощурился и равнодушно взглянул на Иллиандру.

— Спасибо.

— Ты ранен, — встревоженно прошептала она в ответ.

Плоидис бросил небрежный взгляд на плечо.

— Царапина, — он вновь обернулся к юноше. — Окажи любезность, Дариан, отнеси меч обратно в оружейную.

— Разумеется, Ваше Величество.

— Благодарю. Всего хорошего.

И, развернувшись, Плоидис направился к замку.

Иллиандра не заметила, как Дариан отошел, и, подняв с земли меч, остановился, молчаливо ожидая ее. Она, не шевелясь, смотрела вслед королю, одиноко удалявшемуся по аллее. Его белая рубашка, его гордая осанка, и этот окрашенный алым рукав…

О Боги, он ведь был готов пролить свою кровь за нее…

— Плоидис!.. — Иллиандра, подхватив юбки, бросилась по каменистой дорожке.

Он остановился и, слегка обернувшись, взглянул на нее через плечо безжизненным взором.

— Вы что-то хотели, графиня?

Она остановилась в шаге от него и тихо произнесла:

— Я лишь хотела сказать, что люблю тебя, Плоидис.

Его глаза сузились.

— Мне показалось, я достаточно ясно выразил вчера свое решение.

— Я не оставлю тебя одного. Я знаю, что ты любишь меня…

— Знаешь?.. — Плоидис вдруг насмешливо поднял одну бровь. — О Боги, и как же ты думаешь, ты можешь знать это, если я и сам не знаю, что чувствую теперь?

Иллиандра неверяще качала головой.

— Плоидис, я понимаю, ты можешь быть безумно разгневан на меня сейчас, но…

Он сощурился.

— Я сказал тебе все, что хотел, вчера вечером. И я прошу тебя хотя бы уважать мое решение, если ты все еще не считаешь себя достаточно земной, чтобы подчиняться моим приказам.

И, не дожидаясь более ее ответа, он развернулся и тяжелой поступью вновь зашагал к замку.

Иллиандра застыла на месте, словно от пощечины.

— Плоидис… — прошептала она потерянно.

Спустя полминуты кто-то тронул ее за плечо, и Иллиандра смятенно обернулась. Рядом стоял Дариан.

— Пойдем, Илли, — сказал он мягко. — Пойдем.

— Нет… — она качнула головой, и прижала руки к губам, стараясь справиться с подступившими слезами. — Дариан… Это все… это конец…

— Нет, нет. Все образуется, Илли, — ответил Дариан, одной рукой обнимая ее за плечи. — Я обещаю тебе.

Иллиандра не ответила, внезапно замечая в другой его руке меч Плоидиса. Она отстранилась, протягивая к нему руку, и Дариан непонимающе подал ей оружие. Иллиандра печально коснулась кожаной рукояти, вспоминая, как лишь несколько минут назад его пальцы сжимали ее… Его оружие казалось огромным и устрашающим в ее нежных руках. Иллиандра с усилием подняла широкое лезвие на ладонь и только теперь осознала его невероятную тяжесть. Как Плоидис мог обращаться с ним так, будто оно было вовсе невесомым?..

Иллиандра, не отрываясь, смотрела на массивное, игравшее темными бликами лезвие, и слезы застилали ее глаза.

Все было кончено. Он не хотел больше видеть ее, никогда.

Его тяжелый, холодный меч лежал в ее руках — но даже он был бессилен против ее безоружной силы непоправимо ранить его сердце.

Внутренняя дверь королевского кабинета открылась, и на пороге возник Делтон.

— Ваше Величество, — он поклонился. — Вы вызывали меня.

Плоидис мрачно взглянул на него и холодно произнес вместо приветствия:

— Потрудитесь объяснить мне, граф Делтон, какого черта Вы посмели устроить подобное за моей спиной.

— Я боюсь, у меня нет объяснения, Ваше Величество, — ровно ответил Делтон.

Плоидис сощурился:

— Нет объяснения?..

Делтон качнул головой.

— Нет. Я виноват, Ваше Величество.

Плоидис поднялся с кресла и с ледяной усмешкой повторил:

— Вы виноваты.

Граф молчал.

Король вдруг стремительно подошел ближе.

— Черт возьми, Делтон, Вы хоть сознаете, что сделали? Вы отправили ее в лапы этого ублюдка, даже не зная, кто он на самом деле, и чего он хочет от меня, и что может сделать с ней…

Делтон качнул головой.

— О Боги, разумеется, я не отправлял ее, Ваше Величество. Я старался отговорить ее, но не смог… Вы и сами знаете, насколько она упряма, когда дело касается Вас.

Плоидис сощурился.

— Вы прекрасно понимаете, что должны были немедленно сообщить мне об этом.

Делтон вздохнул.

— Я дал ей слово… И Ваше Величество, простите за дерзость, но я совершенно не хочу вмешиваться в ваши отношения.

— Это не вопрос наших отношений, Делтон, это вопрос ее безопасности!

Делтон чуть сжал губы.

— Или же Вашей.

— Что?..

— Сколько я знаю Илли, ее всегда заботила только Ваша безопасность. И в этот раз, решив, она уже не передумала бы, и, простите, но даже Вы едва ли смогли бы связать ей руки… я предпочел держать ее игру под наблюдением, ради ее же блага. Если Вы считаете, что я был не прав, Ваше Величество, я готов понести свое наказание.

Плоидис сжал губы и перевел взгляд в окно.

— Вы видели, что случилось в последний раз, когда она заботилась о моей безопасности, Ронтан, — тихо произнес король и вновь пронзительно взглянул на графа. — И я не допущу, чтобы это когда-нибудь повторилось. Отныне я требую, чтобы обо всем, во что она попытается ввязаться, помимо написания своих проповедей, Вы докладывали мне. Немедленно. Вам ясно, Ронтан?

— Вполне, — ответил граф и спустя мгновение добавил: — Однако, боюсь, Вам все же не удастся удержать ее этим.

— Что?.. — Плоидис, предполагавший уже закончить разговор, удивленно поднял бровь.

— Неужели Вы думаете, что Иллиандра будет готова посвятить свою жизнь сочинению поэтических лозунгов?.. В то время, как ее внутренняя сила, ее стремление…

— Граф Делтон! — Плоидис резко оборвал его. — Вам ясен приказ?

Делтон сжал губы.

— Да, Ваше Величество.

— Великолепно. Он не обсуждается.

Делтон чуть поклонился.

— Разумеется, Ваше Величество.

— Вы свободны.

— С Вашего позволения.

Граф вновь поклонился и направился к дверям.

— И имейте в виду, — произнес Плоидис, когда граф уже был у выхода. — Ослушаетесь этого приказания — и кара Ваша будет самой суровой.

За ужином, как, впрочем, и за весь прошедший день, Иллиандра почти не притронулась к еде. Весь день она отчаянно пыталась найти себе занятие, но строчки в книгах расплывались у нее перед глазами, перо застыло над бумагой, так и не излив на нее ни слова; и Иллиандра проводила долгие часы, бесцельно слоняясь по комнатам, останавливаясь у окон, вытаскивая книги с полок и вновь ставя их на место.

— Тебе нужно поесть, Илли, — заметил Дариан, отрывая девушку от ее мыслей.

— Я не хочу. Правда, Дариан.

Он вздохнул и неожиданно накрыл ладонью ее руку.

— Илли, поверь мне, все уладится. Просто дай ему немного времени.

Иллиандра подняла на него глаза и слабо улыбнулась.

— Спасибо. Но я знаю Плоидиса. Едва ли он сможет простить то, что видел.

— Разумеется, сможет. Он любит тебя.

— Я предала его доверие, — Иллиандра сокрушенно покачала головой, чувствуя, как слезы вновь подступают к глазам. — Ох, Дариан, он ведь так доверял мне… и мне так жаль… так безумно жаль, что я уже не могу вернуть все обратно…

Дариан, не ответив, вдруг взял со стола колокольчик и позвонил лакею.

— Да, Ваша Светлость? — слуга почти сразу возник в дверях.

— Амар, принесите нам, пожалуйста, бутылочку двенадцатилетней Долины Авернаса.

— Сию минуту, Ваша Светлость.

— Дариан, — Иллиандра удивленно взглянула на него. — Зачем? Не нужно…

— О нет, Илли. Это именно то, что тебе нужно сейчас.

Иллиандра чуть нахмурилась и шепотом произнесла:

— Не думаю, что Алиетт обрадуется, когда ты заявишься к ней навеселе.

— Я не пойду к ней сегодня, — ответил Дариан, и, поймав удивленный взгляд девушки, пояснил: — Я останусь с тобой.

— Не говори ерунды. Это не твои проблемы.

— Я твой муж, Илли, — усмехнулся Дариан. — И твой друг. Разумеется, это мои проблемы.

— Алиетт обидится. Еще не хватало, чтобы и между вами вышла размолвка.

— Она сама предложила мне это.

Иллиандра неверяще посмотрела на него, а потом вдруг чуть усмехнулась.

— Хочет попытаться поговорить с ним?

— Думаю, не преминет, — с улыбкой ответил Дариан. — И, знаешь, у нее неплохо получалось улаживать конфликты своих сестер в Авернасе.

— У нее их несколько?

— Четыре.

— Ого! — удивилась Иллиандра.

— Да, и все младшие, — Дариан вдруг рассмеялся. — Ох, Илли, если бы ты только видела, какими взбалмошными иногда могут быть принцессы!

— Я видела, поверь, — ответила Иллиандра, вспоминая вдруг принцессу Иоланту.

— Две самые младшие вечно не могли поделить игрушки, — увлеченно продолжил Дариан. — Те, что постарше, решали «взрослые» проблемы: о кавалерах или о том, кто из них опять взял взаймы чужое украшение… и это притом, что драгоценностей у них всегда было хоть отбавляй.

Иллиандра невольно заулыбалась, представляя себе, как Алиетт разнимает маленьких принцесс, поднявших шум из-за плюшевого мишки.

Вошел лакей с бутылкой вина и, бесшумно опустив ее на стол, умелым движением откупорил пробку. Он хотел было наполнить бокалы, однако Дариан остановил его.

— Амар, будьте добры, отнесите его в гостиную вместе с закусками.

— Конечно, Ваша Светлость.

Дариан встал, подавая Иллиандре руку. Они прошли в гостиную, а через минуту лакей поставил на стол вино, фрукты и сыр. Дариан жестом отпустил его, и когда двери за ним закрылись, предложил Иллиандре бокал.

— За твое счастье, Илли.

Она улыбнулась ему и пригубила вино.

— Расскажи мне, как вы познакомились с Алиетт, — попросила она.

— Довольно банально, — ответил Дариан. — Но я все же люблю вспоминать об этом. Мне исполнилось восемнадцать, и я впервые вышел в королевский свет… и, увидев ее, я влюбился с первого взгляда. До этого я лишь слышал от друзей, насколько она была прекрасна в свои пятнадцать, но знаешь, что бы тебе ни говорили, ее красоту сложно описать словами… тем более, в восемнадцать лет чувствуешь себя таким взрослым, и кажется, что пятнадцатилетняя девушка — еще совсем ребенок… Алиетт не была ребенком. Она выглядела, словно ангел — соблазнительно и невинно, но при этом она вела себя исключительно как подобает принцессе, взрослой, сознательной принцессе. Она и сама едва вышла в свет тогда; а ее маленькие сестры присутствовали на балах только во время приветствия. И ее наверняка предупреждали о той волне мужского внимания, которая должна была хлынуть на нее… Но знаешь, Алиетт всегда была необыкновенно преданна Авернасу. Она знала, что отец готовил ее для какой-нибудь выгодной партии, и потому она вовсе не собиралась дарить свое сердце кому-то, кому она не смогла бы принадлежать. Однако сердцу-то, как известно, не прикажешь… Я тогда никак не мог поверить, что из дюжин ярких, обаятельных молодых людей она выбрала меня, желторотого юнца, только что вышедшего в свет и по неопытности делавшего столько ошибок.

— Возможно, именно поэтому, — с улыбкой ответила Иллиандра. — Ты наверняка был просто самым настоящим из всех.

Дариан кивнул.

— Она тоже говорила что-то подобное.

— Выходит, вы пробыли вместе два года, прежде чем приехали сюда.

— Два года, в которые я старался просто не задумываться о том, что она предназначена другому. Вначале мне казалось, что это еще слишком далеко, потом я надеялся, что все как-то обойдется… но Алиетт понимала все слишком хорошо, — Дариан задумчиво посмотрел куда-то в сторону. — Знаешь, в нашей жизни бывали моменты, когда мы были так близко к тому, чтобы… ты понимаешь, пересечь границу; и я видел, что она хочет этого, но она никогда не позволяла мне. Более того, она взяла с меня обещание не пользоваться ситуацией, даже если вдруг у меня окажется такая возможность. Преданность Авернасу всегда была превыше всего для нее. Она любила меня искренне, но всегда помнила, что должна принадлежать другому. И только ему.

Дариан наполнил бокалы и продолжил.

— Когда я узнал о готовящейся свадьбе, ревность взяла свое. Ты не представляешь себе, сколько ссор у нас с ней было… я просил ее сбежать со мной, хотел выкрасть ее и уехать куда угодно, на край света… лишь бы не отдавать ее другому. Она говорила, что это ее долг, и что ее сердце принадлежит только мне. Она предлагала расстаться, чтобы не делать мне больно… я, разумеется, ничего не хотел слышать об этом. Втайне от двора я приехал вслед за ней в Авантус, наблюдал за свадьбой из толпы простых горожан… и в тот момент я всем сердцем ненавидел короля за то, что он оказался так молод и хорош собой. Я просто сходил с ума от поглощавших меня мыслей, и чем ближе к вечеру, тем безумнее я становился. Всю ночь я пробродил по городу…

Иллиандра вдруг тихо рассмеялась.

— Знаешь, Дариан, ведь я в тот день чувствовала то же самое. И я сходила с ума от ревности не одну ночь, пока не узнала правду.

Дариан улыбнулся.

— Ты, очевидно, можешь представить, как я был благодарен Его Величеству за то, что он сделал для Алиетт.

Иллиандра непонимающе подняла глаза:

— А что он сделал?..

— Ну, он ведь не прикоснулся к ней.

Иллиандра чуть пожала плечами:

— Разумеется, он никогда не стал бы, зная, что она любит другого, ведь… — она осеклась, заметив внимательный взгляд Дариана. — Что?..

Юноша улыбнулся уголками губ.

— Он не знал, Илли.

Иллиандра пронзительно посмотрела на Дариана.

— Не знал?..

— А как, по-твоему, он мог узнать? — усмехнулся Дариан. — Алиетт была готова исполнить свой долг, она никогда не сказала бы ему об этом.

Иллиандра вздохнула и удивленно перевела взгляд куда-то в пространство.

На ее памяти как минимум дюжина знакомых ей девушек вышли замуж за мужчин, которых не знали. Это было нормой для многих; и такой же нормой было то, что все эти девушки становились женщинами в свою первую брачную ночь. Разумеется, никто не мог оспорить права мужа на это… но никто не задумывался, что значило для девушки впервые провести ночь с мужчиной, чаще всего много старшим, будучи знакомой с ним всего несколько часов. Чужие руки, незнакомые губы и неизвестные, пугающие ласки… а возможно, даже равнодушие и грубость, осознала Иллиандра, вспоминая омерзительную похотливую настойчивость Карреса. Она содрогнулась от одной мысли о том, что, будь ее родители немного беднее, такое могло бы произойти и с ней.

Но Плоидис… в очередной раз Иллиандра неожиданно убедилась в том, сколько благородства и чести было в его душе. А ведь он так любил ее… самый лучший мужчина на свете так сильно ее любил, а она смогла столь жестоко сломить его, разбить его сердце.

— Илли, — голос Дариана вернул ее в реальность. — Прости, я не хотел вновь напоминать тебе…

— Ох, Дариан, — Иллиандра качнула головой. — Спасибо, что ты не оставил меня сегодня, — она поставила бокал и прижалась к его плечу. — Мне сейчас в самом деле нужна поддержка.

Дариан обнял ее за плечи.

— Все будет хорошо, — тихо сказал он, прижимая ее к себе. — Я знаю, он любит тебя, очень сильно.

Иллиандра сжалась в его теплых объятьях; вино затуманило ее голову, даря умиротворение. Плоидис любит ее… он сможет понять. Дариан прав, она должна просто дать ему немного времени…

Пальцы Дариана легко скользили по ее плечу; потом медленно поднялись чуть выше и, забравшись под заколотые локоны, принялись поглаживать ее шею. Осторожные, нежные прикосновения… Иллиандра вдруг осознала, что он уже не утешал — он ласкал ее.

Она резко отстранилась.

— Дариан!..

Он вздрогнул и, быстро убрав руку, смятенно взглянул на нее.

— Илли, прости, я… я вовсе не…

— Ничего, — ответила она немного отстраненно. — Все нормально.

Он осторожно коснулся ее пальцев.

— Я не хочу, чтобы ты поняла неправильно… я задумался об Алиетт и…

— Дариан, все в порядке, — заверила его Иллиандра.

Он смущенно взялся за бокал.

— Ты хочешь еще вина?..

— Нет, мне, пожалуй, достаточно.

— Хорошо.

Дариан принялся медленно цедить напиток. Иллиандра некоторое время смотрела на него, потом коснулась его руки.

— Дариан.

Он взглянул на нее, и она чуть улыбнулась.

— Пожалуйста, я не хочу сейчас терять еще и тебя из-за этого глупого недоразумения.

— Конечно, Илли. Я просто… понимаешь, я знаю, что ты любишь его; и я люблю Алиетт…

— Дариан! — Иллиандра оборвала его и, коротко вздохнув, вновь прижалась к его плечу. — Забудем об этом.

Он взглянул на нее и наконец улыбнулся.

— Спасибо, Илли.

Иллиандра протянула руку и, взяв уже почти пустой бокал, сделала последний глоток.

— Отличное вино.

— Его делают из винограда с самых южных земель Авернаса, — ответил Дариан. — Алиетт очень любит его…

Они просидели еще долгое время, разговаривая. Дариан следил, чтобы их темы не касались более Плоидиса; и хотя он понимал, что был не в силах полностью отвлечь девушку от печальных мыслей, он все же с удовлетворением наблюдал, как порой она, увлекаясь беседой, светлела, и нежная улыбка на несколько мгновений украшала ее лицо. Но каждый раз, когда он так смотрел на нее, перед его внутренним взором, словно предостережение, вдруг возникало прекрасное, нежное и немного печальное лицо Алиетт.

Плоидис стоял у окна своих покоев и невидящим взором вглядывался в усыпанное звездами ночное небо. Тихо зашуршал гобелен, скрывавший дверь тайного хода, и Плоидис обернулся, ловя себя на мысли, что первой, о ком он подумал, была Иллиандра.

Из-за гобелена показалась Алиетт.

— Я не помешаю? — спросила она, расправляя полотно на место.

— Алиетт?.. Что ты делаешь здесь так поздно?

— Хотела поговорить с тобой, если ты не возражаешь.

Плоидис слегка вздохнул.

— Если я правильно догадываюсь о теме, то возражаю, Алиетт.

Королева подошла ближе и мягко взглянула на него.

— Прошу тебя, присядем, Плоидис.

Он опустился вслед за ней на софу.

— Я в самом деле не расположен обсуждать это.

— Тебе нужно выговориться.

Плоидис усмехнулся.

— Нет.

— Что ж, — Алиетт чуть вздохнула. — Тогда, позволь, скажу я. Илли любит тебя, Плоидис…

— Алиетт, прошу тебя! — король пронзительно взглянул на нее. — Я же сказал, я не хочу говорить об этом.

— Так и будешь держать все в себе?..

— Я привык к этому, — ответил Плоидис.

И тут же осознал, что это было не совсем правдой. Все то время, пока Илли была рядом, он не был вынужден держать в себе свои чувства, он обсуждал с ней все, он открывал ей себя без оглядки. Но говорить о ней, обсуждать с кем-то их отношения, его чувства… нет, он не хотел делать этого. Даже с Алиетт.

Он чуть улыбнулся ей.

— Прости, Алиетт, я знаю, что ты хочешь помочь мне. Но я не стану говорить об этом. Поэтому прошу тебя, не пытайся.

Алиетт с усмешкой сощурилась.

— Упрямцы, вы оба. Ты знаешь, что вы друг друга стоите?..

Плоидис улыбнулся.

— Конечно.

— Что ж, извини, что побеспокоила тебя, — сказала Алиетт, вставая. — Я сомневаюсь, что ты передумаешь, но если что, знай, что я всегда готова выслушать.

Он встал вслед за ней и поцеловал ее пальцы.

— Я знаю. И я действительно благодарен тебе за это.

Алиетт скрылась за дверью тайного хода, и Плоидис вновь отошел к окну. В отражении стекла ему в сотый раз привиделась Иллиандра… и Каррес, жадно смаковавший ее шею.

Черт возьми!.. Как же она могла позволить ему такое… Плоидис сжал зубы, чувствуя, как внутри вновь зарождается буря. Боль, ревность, гнев… и эта картина, теперь как будто навеки застывшая перед его взором, и Каррес, победно прижимавший ее нежное тело к своему, и ее руки, упиравшиеся в его плечи… Плоидис хотел, но не мог забыть, и это сводило его с ума. Словно что-то непоправимо изменилось в нем, что-то, что он вовсе не хотел менять, но не в силах был противостоять этому. И он с ужасом и отчаянием понимал, что ему казалось невозможным теперь вновь коснуться ее после того, что он видел; он не мог отныне не думать о том, что, так же, как его руки, она чувствовала руки Карреса, и там же, где его губы нежно касались ее, она ощущала чужие, мерзкие поцелуи… это причиняло Плоидису такую боль, что он едва был в силах не выказать ее на людях. Он любил ее, о Боги, он ведь так ее любил, как же могла она сделать ему так больно?..

Плоидис сощурился, глядя в оконное стекло, и вспомнил, как этим утром она бросилась к нему по пустой аллее. «Я люблю тебя… и я знаю, ты любишь меня…» О да, она была права. Он по-прежнему любил ее — но было ли этого достаточно теперь, чтобы суметь забыть то, что, казалось, навечно отпечаталось в его памяти?..

Глава 7. Искусство мести

На традиционную еженедельную прогулку по королевскому парку Дариан отправился без Иллиандры. Он, король, граф Делтон и еще несколько мужчин неторопливо шли по дворцовой аллее к прудам и вели непримечательные светские беседы, за ними привычно следовали остальные. Все было как обычно, и Дариан даже не был уверен в том, что король заметил отсутствие Иллиандры в кругу дам. Впрочем, — Дариан усмехнулся про себя, — конечно, он заметил.

Внезапно в нескольких шагах перед ними возник незнакомый юноша и остановился напротив, вынуждая их обратить на себя внимание. Он был совсем молод, одет по-дворянски, но без шика. Король, а вслед за ним остальные, остановились и, прервав беседу, слегка удивленно взглянули на незнакомца. Юноша, не говоря ни слова, стянул с руки темную перчатку и бросил ее под ноги королю.

Повисло молчание. Шедшие сзади обступили их и, увидев перчатку, застыли в изумлении.

Плоидис спокойно взглянул на юношу и произнес:

— Объяснитесь.

— Вы ответите за убийство, Ваше Величество, — произнес юноша, и Плоидис вдруг вспомнил, где видел это юное лицо. Несколько дней назад мальчишка был секундантом у Карреса.

— Я помню Вас, — Плоидис чуть сощурился и невозмутимо улыбнулся уголками губ. — И, пожалуй, Вы не хуже меня знаете, что Ваше обвинение ложно. Однако теперь позвольте узнать Ваше имя. Я хочу знать, кто смеет бросать мне в лицо подобные слова.

Юноша бросил на него полный ненависти взгляд.

— Барон Фатес Аматье, Ваше Величество. Полагаю, теперь Вы понимаете смысл происходящего.

— Вполне, — ответил Плоидис. — Вы уверены в том, что сейчас сделали, барон Аматье?

— Вполне, — вызывающе бросил юноша.

Напряженные взгляды окружающих разом устремились на него. Никто из стоявших здесь не мог представить, сколько дерзости нужно было иметь, чтобы бросить вызов королю. «И смелости», — добавили про себя те, кто хоть раз видел короля на тренировках гвардии. Одного взгляда на запальчивого юнца было достаточно, чтобы понять, что у него не было ни единого шанса.

— Что ж, — Плоидис сощурился. — В таком случае я принимаю Ваш вызов. Однако, позвольте заметить, что я не имел намерения убивать Вашего отца на состоявшейся дуэли, и я также не хочу калечить Вас, юный барон. Поэтому, учитывая Ваш возраст и пыл, я прошу Вас явиться в мой кабинет после этой прогулки. Возможно, мы сможем более мирным путем решить это недоразумение.

— Я не откажусь от своих слов! — запальчиво воскликнул юноша.

Плоидис пристально взглянул на него и тоном, не допускающим возражений, произнес:

— Я буду ждать Вас после прогулки, барон.

Юноша сжал зубы.

— С Вашего позволения, Ваше Величество.

Он бросился в расступившуюся толпу и исчез так же быстро, как появился. Плоидис оглядел вытянувшиеся лица и благосклонно улыбнулся.

— Продолжим прогулку, дамы и господа, — сказал он и первым зашагал к прудам.

— Глупец, — проговорил Делтон, когда они вновь возглавили шествие. — Мальчишка. Бьюсь об заклад, он ведь даже не понимает, что сделал. На моей памяти еще никто никогда не бросал вызов королю.

— Не волнуйтесь, Ронтан, — усмехнулся Плоидис. — Я не собираюсь убивать его за это.

Делтон кивнул, как показалось Плоидису, с облегчением.

— Он еще так юн. Вы полагаете, что сможете отговорить его?..

Плоидис пожал плечами.

— Зависит от того, насколько внимательно он станет меня слушать. Давайте сменим тему, господа, — улыбнулся он. — Это не стоит такого внимания.

Хотя Плоидис и сомневался в этом, Фатес Аматье все же появился в его кабинете после прогулки. Паж, впустив его, плотно закрыл дверь, оставляя короля наедине с посетителем.

— Я рад, что Вы пришли, барон, — начал Плоидис. — Теперь, когда рядом нет лишних ушей, позвольте узнать, что именно заставило Вас совершить этот невероятно дерзкий поступок.

— Вы убили моего отца! — воскликнул Фатес.

Плоидис слегка сощурился.

— В самом деле? Но помилуйте, Вы видели все своими глазами, и я не сомневаюсь, Вы знали о том, что Ваш отец был не совсем честен.

— Не смейте оскорблять память моего отца! — Фатес гневно сжал кулаки, и Плоидис холодно взглянул на него.

— Я попрошу Вас обращаться ко мне в уважительном тоне, барон. Я иду Вам навстречу, пусть сейчас Вы этого не понимаете.

Фатес сжал губы.

— Вы убили его. Вы хотели убить его, потому что он овладел Вашей женщиной…

— Моей женщиной? — Плоидис поднял одну бровь. — Похоже, Вы неверно осведомлены, барон. Я застал Вашего отца с графиней Ларелье. И причиной нашей дуэли стало оскорбительное поведение Вашего отца во время этой сцены.

— Оставьте эту игру, Ваше Величество! — дерзко воскликнул Фатес. — Графиня Ларелье — Ваша любовница, и Вы не можете отрицать этого!

— В самом деле? — улыбнулся Плоидис. — Отчего же?

— Потому что я знаю правду! — воскликнул Фатес. — И я не сомневаюсь, Вы уже не раз убедились в том, насколько она в самом деле хороша…

Плоидис, сощурившись, процедил:

— Вы переходите все границы, барон. Думайте, прежде чем говорить подобное мне.

— Иначе что?.. — Фатес был до крайности возбужден. — Убьете и меня за то, что я знаю?.. Ведь это правда! Мой отец умер потому, что отнял ее у Вас, перешел Вам дорогу! И видят Боги, я раскрою истину всем вокруг!

— Какую истину? — холодно усмехнулся Плоидис. — Это все лишь Ваши безумные предположения. И кто, Вы думаете, поверит Вам? Быть может, моя жена, в чьей постели я провожу каждую ночь? Или муж этой женщины должен поверить в то, что, будучи любовницей короля, его жена решила связаться со старым распутником?..

Фатес прищурился и предпринял последнюю попытку заставить короля выдать себя.

— А что если, — медленно сказал он, — Вашей прекрасной любовнице отныне не будет покоя? Что если я заставлю ее бояться каждой тени?.. Что если как-нибудь темным вечером на пустынной улице она встретит нескольких грязных бродяг, которые смогут сделать с ней все, что захотят?.. Что Вы тогда скажете, Ваше Величество?..

Плоидис сощурился. Взгляд его стал стальным.

— Я скажу, что Вы самый величайший глупец, которого мне доводилось видеть. Чего Вы хотели добиться этими угрозами?

— Правды! Мой отец умер за нее, и я хочу, чтобы Вы сказали правду мне и всем вокруг! Нельзя, чтобы такие, как Вы, переступали через людей ради своих интересов, и Вам спускали это с рук!

Плоидис пристально смотрел на юношу, не говоря ни слова. Он молчал еще несколько мгновений, но Фатес все еще не понимал, что король обдумывает не его предложение.

— Нельзя, барон, — наконец медленно произнес Плоидис, — чтобы кто-то угрожал моей женщине, и я спускал это с рук, — Фатес застыл от удивления, но Плоидис продолжил, не давая ему опомниться: — Я мог бы с легкостью убить Вас завтра, но меня останавливает лишь то, что мне не нужна подобная слава. Поэтому, думаю, мы уладим все быстрее… и проще.

В руке Плоидиса блеснул маленький, неприметный кинжал. Глаза Фатеса расширились, и он инстинктивно потянулся к ножнам, висевшим на его поясе, лишь секундой позже вспоминая, что его оружие осталось у королевской стражи. Фатес в ужасе взглянул на короля. Плоидис зловеще усмехнулся.

— Не волнуйтесь, Фатес. Я все еще не собираюсь убивать Вас. Не здесь.

Внезапно Плоидис резким движением сбросил вазу со стоявшего рядом столика и в тот же миг молниеносно полоснул себя кинжалом по плечу. Рубашка его тут же окрасилась кровью, и Плоидис, осмотрев кинжал, бросил его на пол. Окровавленное лезвие устрашающе сверкнуло. Сделав шаг в сторону, Плоидис резко, словно в панике, задергал красивый шнур с кистью, висевший среди декоративных портьер, при этом прищурено глядя на Фатеса.

Где-то за дверьми кабинета раздался оглушающий звон колокола.

Плоидис холодно усмехнулся, глядя на ошарашенного Фатеса, похоже, только что осознавшего, что происходит, и ледяным тоном произнес:

— Знаете, что делают с государственными изменниками, барон?..

Фатес испуганно оглянулся, ища путь для побега, но в следующий миг за дверьми послышался топот стражников — а еще через мгновение все еще ошеломленного Фатеса скрутили и грубо бросили на колени.

— Вы в порядке, Ваше Величество? — спросил один из стражников.

Фатес поднял голову и не поверил своим глазам. На лице короля не было ни тени усмешки. Он, казалось, охваченный испугом, стоял, опираясь на стену возле декоративных портьер, и прижимал ладонь к ране.

Другой стражник заметил окровавленный кинжал на полу и со смесью непонимания и ужаса поднял глаза на короля.

— Ваше Величество… мы ведь забрали у него оружие…

— Похоже, скоро Вам придется досматривать посетителей с пристрастием, — процедил Плоидис, бросая взгляд на кинжал. — Он достал его из отворота сапога.

— Я позову лекаря, Ваше Величество, — стражник быстро поклонился и исчез в дверях.

— Куда прикажете этого?.. — другой пнул Фатеса в бок, и тот вскрикнул.

— В особую башню, — ответил Плоидис.

— Лжец! — вдруг воскликнул Фатес, словно очнувшись. — Я не делал этого! Да ведь он сам… — еще один удар в ребра заставил Фатеса согнуться пополам и замолчать. Но, даже не дав отдышаться, его грубо подхватили под руки и резко подняли.

Глаза жертвы и победителя встретились, и стальной взгляд Плоидиса вновь сверкнул льдом. Фатес вдруг почувствовал, как холод потек по его спине. Ему не поверят. Его никто не станет слушать. Его просто казнят. Отец был прав… причиной всех их бед была лишь королевская прихоть. Но только теперь уже никто не сможет рассказать людям правду об этом…

Лицо Фатеса исказилось.

— Подлец, — сказал он, глядя в глаза короля, в которых по-прежнему играла надменная усмешка.

Он не успел увидеть ничего более — его грубо толкнули и поволокли к выходу из кабинета.

Он не успел увидеть, как насмешка в глазах Плоидиса сменилась тяжестью, и он не знал, что король, отвернувшись к окну, думал лишь об одном.

«Я никому не позволю причинить тебе боль, Илли».

— Добрый день, Ронтан, — сказала Иллиандра, входя в дверь, услужливо открытую перед ней камердинером.

— Здравствуй, Илли, — граф улыбнулся, но улыбка его получилась вымученной.

Иллиандра сочувственно взглянула на него.

— Вы устали?.. — она печально сощурилась и виновато добавила: — Простите меня, Ронтан, вероятно, Плоидис теперь спускает на Вас собак при каждой возможности.

Делтон чуть усмехнулся.

— Мне не впервой испытывать на себе королевский гнев, Илли.

— Значит, я права, — грустно заключила Иллиандра.

— Нет, на этот раз он прав, — возразил Делтон. — И он прав также в том, что я не должен больше потакать твоим затеям.

— Моим… затеям? — Иллиандра удивленно подняла брови. — Бросьте, Ронтан, уж Вы-то понимаете, что мои затеи не раз приносили пользу Его Величеству.

Делтон вздохнул.

— Илли, выслушай меня. Все это время, с тех пор, как мы познакомились, я знал, что ты была просто создана для этой службы. Ты проницательна, умна, сильна духом, и ты преданна королю, как никто другой… Ты — его ферзь, ты истинный Архитогор, ты фигура, которой сложно найти замену. И помимо своей политической роли ты готова играть совершенно иные, если считаешь, что это необходимо для его безопасности — и ты способна играть их, Илли, — Делтон говорил тихо, но веско, и несмотря на то, что Иллиандра пока не совсем понимала, к чему он ведет, она слушала со всем вниманием. — В тебе заключен огромный потенциал, а соединенный с твоим всепоглощающим стремлением помогать Его Величеству, он выливается в поразительные возможности… И все же есть одно но, Илли. Ты помнишь, когда-то давно я сказал тебе, что твоя любовь к королю может помешать твоей карьере. Я был прав, даже не зная всей правды. Эта любовь рождает в тебе стремление, но она же лишает тебя возможности реализовать его.

— Почему же лишает?.. — попыталась возразить Иллиандра, наконец осознав, к чему граф говорил все это.

— Потому что ты должна сделать выбор, — тихо ответил Делтон. — Ты была моим самым лучшим партнером в Тайной Гвардии, я говорю это без преувеличения. Но теперь ты с ним, Илли. И это значит, что ты больше не можешь продолжать это.

— Я не уверена, что я все еще с ним, Ронтан, — едва слышно ответила Иллиандра, и глаза ее потускнели. — Он не хочет больше видеть меня. Я боюсь, он не сможет простить.

— И именно поэтому он приказывает мне немедленно докладывать ему обо всем, во что ты попытаешься ввязаться, — с усмешкой ответил Делтон. — Илли, его гнев вполне понятен. А поскольку он как король имеет полное право запретить тебе появляться ему на глаза, он делает это, тем самым пытаясь заставить тебя прочувствовать силу этого гнева, — граф мягко улыбнулся. — Все образуется, я ни капли не сомневаюсь в этом. Но будь готова к тому, что в минуты размолвок он может еще не раз прибегнуть к этому приему.

— Не говорите так, будто он делает это с расчетом, — Иллиандра слегка сжала губы.

— Это не чистый расчет, но это и не только эмоции. Поверь мне. Он король, Илли, ты так часто забываешь об этом.

«Вы просто не видели его таким, каким видела я», — подумала Иллиандра, однако вслух сказала только:

— Возможно, Вы правы.

— Что ж, тогда, я подозреваю, твой выбор сделан.

— Вовсе нет, я…

— Илли, пойми, компромисса быть не может.

— Ронтан, я уверена, он привыкнет, — пылко возразила Иллиандра. — Ему просто нужно немного времени…

— Нет, Илли. Он не привыкнет. Невозможно привыкнуть к тому, что твоя любимая женщина намеренно сближается с убийцами, рискует своей жизнью, да хотя бы просто позволяет другому мужчине касаться себя, только ради того, чтобы ты сам был в безопасности.

Иллиандра потерянно смотрела на Делтона.

— Но я не смогу сидеть сложа руки, зная, что ему что-то угрожает… ох, Ронтан, ведь Вы знаете меня…

— Тебе придется сделать это ради него, — ответил Делтон. — Так же, как ты сломя голову бросаешься в омут ради его безопасности, постарайся больше никогда не делать этого ради его счастья.

— А если с ним что-то случится? Я буду всю оставшуюся жизнь винить себя в этом.

— А если с тобой случится что-то, как уже произошло однажды?.. — тихо возразил Делтон. — Илли, ты не видела его в ту ночь, когда он сидел подле твоего тела.

Иллиандра вздохнула и опустила глаза. Несколько мгновений она молчала, потом наконец произнесла.

— Я все же предлагаю компромисс, Ронтан. Я пообещаю отныне не давать Вам повода докладывать обо мне Его Величеству. Но взамен Вы пообещаете мне, что не станете насовсем отгораживать меня от того, что мы с Вами вот уже несколько лет делаем вместе. Я не готова вот так вдруг бросить все и посвятить свою жизнь созерцанию каминной полки в гостиной. Я все еще могу быть полезной Вам, Ронтан. Даже не бросаясь в омут, я могу порой подать ценные идеи.

Делтон улыбнулся.

— Уверена, что сможешь сдержать такое обещание, Илли?

— Разумеется.

— Тогда пообещай мне немного иначе. Ты не станешь ввязываться ни во что опасное, даже если тебе будет казаться, что я об этом не узнаю.

Иллиандра усмехнулась.

— Ох, Ронтан, Вы слишком внимательно меня слушаете. Зачем?..

— Чтобы не окончить свою жизнь четвертованным?.. — повторил Делтон когда-то произнесенную им шутку, и Иллиандра рассмеялась:

— Простите меня. В этот раз я, кажется, в самом деле едва не подвела Вас к этому.

Делтон улыбнулся в ответ.

— Так что же, Илли, по рукам?

Иллиандра вместо ответа молча протянула ему ладонь.

Они обменялись рукопожатием, и лицо Делтона приняло серьезное выражение.

— Теперь, Илли, не забудь о только что данном обещании. Я должен сказать тебе кое-что.

— Да, конечно, — она слегка нахмурилась. — Что?..

— Сегодня сын Карреса пытался убить Его Величество.

— Ох… — Иллиандра резко побледнела и сделала шаг назад. — Как он?..

— В порядке, — ответил Делтон. — Фатес Аматье сейчас находится в тюремной башне. Завтра в полдень его казнят.

— Мы должны поговорить с ним. Он может знать что-нибудь об этом призраке.

— Ты хотела сказать, я должен, да, Илли? — Делтон с усмешкой смотрел на нее.

— Ронтан, что опасного может быть в разговоре?.. — возмутилась Иллиандра.

— В разговоре с убийцей?

— Но он в тюрьме! Завтра его повесят…

— Думаю, если я пущу тебя к нему, меня повесят с ним вместе.

Иллиандра не удержалась от усмешки и печально всплеснула руками.

— Выходит, теперь я и шагу не могу ступить, чтобы не подставить Вас под удар. Замечательно Вы провернули все это, Ронтан… — Иллиандра с трудом подавила в себе нотки раздражения. — Что ж, но Вам тоже придется исполнять свою часть уговора. Вы поговорите с ним один, но после этого немедленно расскажете мне все, что Вам удастся выведать.

Делтон чуть усмехнулся в усы.

— Хорошо, Илли.

Спустя несколько часов Иллиандра обеспокоенно бродила по просторной гостиной, бесцельно переставляя вещи с места на место. По ее расчетам, Ронтан уже давно должен был вернуться; однако текли минуты, а от него по-прежнему не было ни весточки.

В коридоре послышались шаги, и Иллиандра с надеждой обернулась, но спустя мгновение осознала, что стук каблуков был женским. В гостиную заглянула Диадра.

— Илли?.. — она заметила подругу и тут же с сочувствием подошла ближе. — Ох, Илли, на тебе лица нет. Выходит, ты знаешь.

— О чем?.. — Иллиандра почувствовала, как сжимается внутри холодный клубок страха.

— О том, что сын Карреса вызвал короля на дуэль.

К удивлению Диадры, Иллиандра вдруг облегченно рассмеялась и обняла подругу за плечи.

— Ох, Ди, ты напугала меня… разумеется, я знаю. Но только дуэли не будет. Фатес пытался убить Плоидиса сегодня. Завтра его казнят на главной площади.

Диадра ошеломленно глядела на нее.

— Ох… Плоидис в порядке?…

Иллиандра вздохнула.

— Ронтан сказал, что да.

Диадра печально сощурилась и чуть склонила голову.

— Я представляю себе, что творится в твоем сердце, Илли. Ты уверена, что не можешь пойти к нему?..

Иллиандра отрешенно взглянула в окно.

— О да, Ди, я уверена. Я не посмею более показаться ему на глаза, пока он сам не позовет меня.

Диадра вдруг усмехнулась.

— Это говорит твоя гордость или твое смирение?..

Иллиандра взглянула на подругу.

— Я так ранила его, Ди. Причем здесь моя гордость?..

— Она довольно отчетливо прозвучала в твоем тоне, — мягко улыбнулась Диадра. — Но прости, я не хотела обидеть тебя.

Иллиандра лишь качнула головой, показывая, что все в порядке.

— Ты больше ничего не нашла о Слезах Тени? — спросила она. — Каррес мертв, но я не думаю, что это остановит даинь-жи.

— Пока ничего, Илли. Однако недавно у меня появилась мысль о том, как помочь тебе совладать с Тенью… и, думаю, сегодня вечером я выясню, сработает ли это.

— Что ты хочешь сделать?.. — Иллиандра внимательно посмотрела на подругу.

— Я расскажу, если получится.

Иллиандра тревожно сощурилась.

— Это не опасно?

— Нет, — заверила ее Диадра и загадочно улыбнулась: — К тому же, я основательно подготовилась.

Иллиандра беспокойно обняла ее за плечи.

— Ох, Ди, прошу, обещай, что не станешь подвергать себя опасности. После того, как даже Илкад не смог совладать с Тенью, я боюсь ее больше всего на свете…

— Я не собираюсь призывать Тень, — рассмеялась Диадра. — Все будет в порядке. Обещаю.

Спустя четверть часа Диадра покинула ее, и Иллиандра, встревоженно взглянув на часы, вновь нахмурилась. Близилось время ужина. И все еще даже ни записки…

Черт возьми, где же Ронтан?..

После обеда, едва только Плоидис опустился за стол в своем кабинете, в дверь постучали.

— Ваше Величество, к Вам посетительница, — сказал заглянувший паж.

Плоидис слегка поднял бровь.

— Вы же знаете, что я не принимаю посетителей в такое время.

— Дело в том, что это баронесса Аматье, мать арестованного утром юноши… вероятно, это не может ждать.

Плоидис чуть изогнул губы.

— Что ж, зовите ее.

Паж кивнул и исчез. Через несколько минут в дверь вновь постучали, и в кабинет вошла баронесса. Ей было около сорока, волосы ее еще не тронула седина, да и лицо, тронутое печалью, казалось, не утратило до конца своей свежести.

Плоидис встал, приветствуя ее, и женщина почтительно присела в глубоком реверансе.

— Спасибо, что приняли меня, невзирая на несогласованность моего визита, Ваше Величество, — сказала она. — Полагаю, Вы знаете, зачем я здесь… я пришла просить Вас за своего сына.

Плоидис слегка вздохнул.

— Вы ведь понимаете, баронесса. Государственных изменников даже не судят.

— Я молю Вас, Ваше Величество, — в отчаянии произнесла женщина. — Несколько дней назад я потеряла мужа, и я молю Вас, не отнимайте у меня сына. Он все, что у меня осталось. Я уверена, только безмерная скорбь по отцу и юношеский пыл заставили его совершить столь безумный поступок… он не предатель, Ваше Величество. Он никогда не пошел бы на это, будь он в здравом рассудке. И я прошу Вас, оставьте его в живых… я не имею права просить у Вас большего, но Ваше Величество, умоляю, подарите мне хотя бы возможность изредка видеть его, знать, что он жив…

— Вряд ли тюрьма будет жизнью для него, — покачал головой Плоидис. И вдруг спросил: — Сколько лет Вашему сыну?

— Семнадцать, Ваше Величество.

Плоидис отвел глаза.

— Мальчишка.

Он несколько долгих мгновений вглядывался в окно невидящим взором. Этого он не предвидел. Он вдруг понял, что собрался отнять жизнь у ребенка, пылкого, неопытного… не способного еще оценить ни опасного противника, ни последствий своих горячих, бездумных действий.

«Алиетт тоже лишь семнадцать, — мелькнула у него внезапная мысль. — Между тем, она уже совсем не ребенок».

И все же, Плоидис осознал, что не сможет сделать этого. Он не знал, на что был способен этот юноша, хотя был почти уверен, что у него хватило бы глупости и самонадеянности привести в исполнение свои угрозы, — но при этом он знал, что не сможет более спать спокойно, зная, что таким низким образом избавился от столь слабого и беззащитного соперника.

Он вздохнул и вновь взглянул на женщину, едва сдерживавшую слезы.

— Присядьте, баронесса, — сказал он. — Это займет некоторое время.

Он сел за стол, взял чистый лист и принялся писать что-то. Баронесса, затаив дыхание, смотрела на молодого короля. Он один был способен решить судьбу ее сына. Взгляд женщины остановился на его руке, быстро выводившей на бумаге ровные строки. Всего несколько слов этого человека, которые погубят ее сына или спасут ему жизнь…

Король закончил писать, скрепил документ гербовой печатью и протянул баронессе.

— Прошу Вас.

Она с волнением взяла лист и принялась быстро читать. Лицо ее внезапно приняло удивленное выражение и, быстро пробежавшись по оставшимся строчкам, она подняла глаза на короля.

— Благодарю Вас, Ваше Величество, — тихо произнесла она. — Благодарю.

— Вы внимательно прочитали условия, баронесса?

Она кивнула.

— Мы покинем Авантус в тот же час, как Фатеса освободят, Ваше Величество. Конвой не потребовался бы, но если Вы считаете нужным, я повинуюсь безусловно. Родственников здесь у нас не осталось; имуществом распорядится наш управляющий. Я клянусь Вам, мой сын никогда больше не появится в Лиодасе.

— Имейте в виду, баронесса, если он нарушит условия, более пощады ему не будет.

Баронесса кивнула.

— Благодарю Вас, Ваше Величество.

Она поднялась с кресла, вслед за ней поднялся и король.

— С Вашего позволения, — почтительно склонившись в реверансе, она направилась было к дверям, но на полпути остановилась. — Знаете, Ваше Величество, мой сын утверждает, будто не совершал покушения… но я не верю ему. Вы столь благородны и великодушны, Ваше Величество. Я до конца своих дней буду благодарна Вам за то, что Вы сделали.

Плоидис сощурился.

— Мой Вам совет, не давайте Вашему сыну лезть в светские интриги. У него слишком плохо это получается. Прощайте, баронесса.

Она склонила голову.

— Прощайте, Ваше Величество.

Плоидис стоял у окна и вглядывался в густую зелень королевского парка. Он размышлял о том, что произошло, и все больше удивлялся тому, как легко несколько часов назад он принял столь жестокое решение. Он готов был отнять жизнь у этого самонадеянного юнца — без колебаний, без сомнений. Одна неосторожно брошенная фраза чуть не погубила глупого мальчишку.

Но эта фраза слишком много значила для Плоидиса.

Он осознал, что готов был смести со своего пути не только его, но и любого, кто позволил бы себе глупость угрожать Иллиандре. И сегодня он не слишком-то долго размышлял о способе.

Это поразило его. Отец его, Стер, всегда учил Плоидиса здраво оценивать ситуацию, и, по возможности, идти к цели наименее жестокой дорогой. И Плоидис всегда следовал этому совету; по крайней мере, он всегда выбирал тот путь, который казался ему наиболее справедливым.

Но теперь он видел, что на этот раз выбрал самый надежный — и самый беспощадный путь. Угрозы самых серьезных соперников ему самому, его жизни никогда не действовали на него так, как эта угроза причинить боль ей, прозвучавшая из уст бессильного мальчишки. И Плоидис в тот же миг раздавил его, даже не задумываясь о своей жестокости.

Он вдруг подумал об Иллиандре, о том, что она сделала, чтобы защитить его. А ведь она, так же, как он сам, не задумываясь шла на все, только чтобы он был в безопасности. Плоидис сощурился. Она любила его — он знал это. И теперь он так ясно понимал ее мотивы.

И все же… Омерзительная сцена, свидетелем которой он стал, вновь всплыла у него перед глазами. Эти руки, касавшиеся ее так грязно, эти сальные губы, жадно ощупывавшие ее кожу… Плоидиса передернуло от видения, бывшего таким живым, словно он видел это только сегодня. Он вздохнул, сжимая кулаки. Но почему, почему он не может забыть этого? Почему не может представить, как снова касается ее? Ведь он любит ее, любит, как прежде… Но он не мог, он не в силах был принять этого.

И он, глядя в окно невидящим взором, думал о том, как больно сделает ей, не сумев притворяться, если вдруг окажется, что он обнимет ее, а перед глазами у него все так же будет стоять это видение.

Глава 8. Пока бьется мое сердце

— Он — что?.. — Иллиандра пораженно уставилась на Дариана.

— Он отпустил его. Выслал из страны.

— Вероятно, Ронтан решил перехватить его, — задумчиво пробормотала Иллиандра. — Вот почему его нет так долго… — она помолчала мгновение, потом добавила: — Но почему Плоидис отпустил его?..

— Не думаю, что я бы мог спросить его об этом, — чуть улыбнулся Дариан.

— Да, конечно, — Иллиандра едва слышно вздохнула, скрывая волнение.

Подумать только, как быстро она отвыкла быть вдали от Плоидиса. Не знать, что он думает, не понимать подоплеки его решений — как непривычно было ощущать это вновь теперь, когда они провели несколько счастливых месяцев вместе.

— Илли, — Дариан участливо коснулся ее плеча.

Она подняла на него глаза и улыбнулась.

— Все в порядке. Тебе, вероятно, уже пора идти.

Дариан виновато кивнул.

— И все же меня не покидает чувство, что я не должен оставлять тебя.

— Брось, Дариан, — Иллиандра тепло сощурилась. — Ты не можешь нянчить меня бесконечно. Иди, не заставляй Алиетт волноваться.

Дариан сжал у себя ее ладонь и поцеловал ее пальцы.

— Я спрошу, возможно, она знает что-нибудь об этом.

— Спасибо, — Иллиандра благодарно улыбнулась ему.

…Она ужинала в одиночестве, и мысли ее были целиком обращены к Плоидису. О Боги, как же она скучала по нему… Иллиандра в сотый раз подавила в себе желание броситься вслед за Дарианом к тайному ходу, по которому они часто пробирались вместе почти до самых королевских покоев; и, забыв обо всем, привычно вынырнуть из-за гобелена и броситься на шею Плоидису… почувствовать его ласковые руки, его теплое дыхание на своей коже…

Иллиандра сдержала слезы.

Сможет ли все между ними стать как прежде?.. Все вокруг убеждали ее, что все образуется, что пройдет немного времени, и король простит ее… а если нет? Что если он никогда больше не сможет доверять ей, как доверял до этого?.. Горечь сожаления сжигала ее. Ведь он в самом деле верил ей так, как никому другому — и только она знала, насколько счастлив он был оттого, что мог делать это. О Боги, если бы она могла заставить его забыть, вернуть все обратно… если бы она могла хотя бы поговорить с ним… но нет, как бы ей ни хотелось этого, она не позволит себе вновь явиться к нему без приглашения. Иллиандра глубоко вздохнула. Диадра была права, она и сама не могла понять, чего здесь было больше: ее собственной гордости или уважения к его выбору.

После ужина Иллиандра уединилась у себя в спальне, отчаянно пытаясь сосредоточиться на страницах какой-то книги. Это удавалось ей с трудом, однако Иллиандра просидела допоздна, боясь вновь остаться наедине со своими мыслями. Лишь к полуночи она наконец потушила свечи и устало опустилась на подушки.

Сон окутал ее тревожным сизым туманом. Вокруг была пустота, темная, бесконечная.

— Плоидис?.. — позвала она.

Никто не отозвался.

— Плоидис!

Она попыталась идти вперед и отчего-то удивилась, когда ей это удалось. Пустота была одинаковой, и вокруг нее, и под ее ногами.

— Плоидис…

Зачем она звала его? Она ведь обещала себе, что не станет…

— Илли??..

Она резко огляделась и внезапно заметила его, далеко, на горизонте. Он тоже увидел ее — и бросился навстречу.

И внезапно прямо перед Иллиандрой пустота сгустилась, потемнела, и страх мгновенно обволок девушку холодной пеленой, сковывая движения. О Боги, отчего же ей так страшно?..

— Плоидис, где ты?..

Его не было.

— Пожалуйста…

Темная пустота все плотнее сгущалась вокруг нее — бесконечная, голодная… неотвратимая. Иллиандра чувствовала ее силу, ее желание, и неодолимый ужас заполнял ее душу, поглощая, лишая мыслей, превращая ее в бьющийся, дрожащий сгусток страха… она уже не могла двигаться, не могла сопротивляться.

Плоидис не пришел… он не простил ее. Он оставил ее здесь, одну. Навсегда.

И неожиданно страх отступил от нее, уступая место спокойной уверенности. Происходит что-то правильное, что-то, что должно было случиться… Иллиандра подняла руки и бесстрастно осознала, что они стали вдруг совсем прозрачными. Она растворялась в пустоте — она хотела этого.

— Илли!!..

Пустота взвыла и резко отпрянула от нее, принимая свои прежние очертания.

— …Плоидис??.. — Иллиандра удивленно уставилась на него, словно не понимая, что он делает здесь. И вдруг все словно вновь перевернулось для нее… о Боги! Мгновение назад она едва не отдала себя этой чудовищной пустоте, чужой, угрожающей…

— Плоидис… — она, дрожа, прижалась к его груди. — Не оставляй меня… мне так страшно…

— Илли, я здесь, — прошептал он. — Я здесь.

И он обнял ее.

Пустота негодующе заметалась вокруг них с отчаянным воем, поднимая откуда-то вихрь серой, холодной пыли — а в следующий миг все вокруг померкло…

Плоидис резко сел в постели. Сердце его колотилось, в голове был неприятный, тяжелый туман.

Что ему снилось?..

Иллиандра в объятиях Карреса — снова и снова это видение, с каждым разом все отвратительнее, все откровенней… Но было, кажется, что-то еще, что-то, оставившее в его сердце ощущение опасности.

Он поморщился и сжал виски пальцами.

Что, что он видел?..

Нет, пусто — только туман и непреходящее ощущение чего-то жуткого.

Плоидис вздохнул и, поднявшись, распахнул двери балкона в надежде, что глоток свежего воздуха поможет ему прийти в себя. Холодный ветер растрепал его волосы, заставляя содрогнуться и одновременно даря ощущение реальности. Это был всего лишь сон… дурной сон, который надолго оставляет мерзкий осадок в душе.

Но почему он столь неотрывно преследует его? Каждую ночь с того самого вечера, когда он увидел ее с Карресом, он вынужден был заново переживать это видение, которое заходило все дальше и дальше столь настойчиво, что казалось, еще немного, и он поверит, будто наяву наблюдал все то, что отныне неизменно являлось ему во снах… но нет, нет. Он знает, что видел в тот вечер… все остальное — лишь домысел его встревоженного сознания.

Он отвернулся от окна и налил в хрустальный бокал воды из графина.

Чувство опасности, вопреки ожиданиям, не покидало его. Что-то было там, в этом темном тумане его сна, что не давало ему покоя…

Иллиандра…

И вдруг он вспомнил. Туман, и черная пустота, вставшая между ними, и вновь затмившее его взор мерзкое видение, а потом, внезапно — ощущение жуткой, смертельной опасности, и голос Илли, звавшей его издалека… и ее почти осязаемый ужас — и ее прозрачное, исчезающее тело в его руках.

Плоидис резко бросился к дверям, на ходу срывая плащ из шкафа. Чувство страшной, неотвратимой угрозы охватило все его существо.

Илли…

Глупец, как же он мог вновь отдалить ее от себя…

Он молниеносно летел вниз по ступеням тайного хода, едва освещенного призрачным магическим светом, на ходу застегивая плащ. Только теперь он вспомнил, что не надел изменяющее внешность кольцо; но это не остановило его ни на мгновение. Путь, занимавший обычно чуть менее получаса, Плоидис преодолел вдвое быстрее. Черный ход, знакомый коридор, дверь ее спальни… он резко распахнул ее и остановился на входе.

В лунном свете он разглядел испуганно обернувшуюся девушку, ее бледное лицо и заплаканные глаза, которые в тот же миг, когда она узнала его, наполнились почти суеверным ужасом.

— Плоидис?..

Он смотрел на нее несколько мгновений, потом, не говоря ни слова, бросился к ней и, запустив руку в ее волосы, прильнул к ее губам — но Иллиандра лишь вздрогнула и отстранилась.

— Плоидис, что происходит? — прошептала она, проводя пальцами по его влажным волосам, и встревоженно вгляделась в его глаза. — Ты бежал?..

Он внезапно почувствовал себя безумцем. Действительно, что произошло? Что заставило его примчаться сюда среди ночи?.. Какое-то нелепое сновидение?..

Он взглянул на Иллиандру. Полные тревоги глаза, следы слез на бледной коже.

О нет, он не ошибся.

— Я видел сон, — тихо сказал Плоидис. — Темный, полный опасности. Это может звучать странно, но я еще никогда не ощущал такой уверенности в том, что должен быть здесь… должен защитить тебя от чего-то.

— От Тени, — едва слышно прошептала Иллиандра, неверяще вглядываясь в его глаза. — Выходит, это был не сон… Ты в самом деле спас меня…

Он смотрел на нее, не говоря ни слова. Иллиандра вдруг, сделав шаг, прижалась к его груди.

— Плоидис…

— Все хорошо, Илли, — он крепко сжал ее. — Я с тобой.

Дрожь охватила его тело. Прошло всего несколько дней — но он касался ее так, словно это были месяцы. Хрупкая, напуганная, она сжималась в его объятиях, ища защиты… и любви. О Боги, он ведь был нужен ей, здесь, рядом, так как же он мог заставить ее уйти? Что за нелепое наваждение владело его мыслями все это время?..

— Прошу, прости меня, — прошептала Иллиандра, пряча лицо у него на груди и прижимаясь к нему всем телом. — Я клянусь, я люблю только тебя, Плоидис, ты единственный в моей жизни…

— Я знаю, Илли.

Он склонил голову и приник губами к ее обнаженному плечу — и тут же почувствовал, как Иллиандра затрепетала в его руках. Жар стремительно разлился по его груди. О, она в самом деле была его, только его — ничьей более…

Ветер взметнул ее волосы — и странный, шелестящий голос достиг его ушей. Плоидис резко отстранился и столкнулся взглядом с Иллиандрой. Бледная, напуганная, она вцепилась в его рубашку и прошептала:

— Оно здесь…

Пронзительный визг оглушил его — а в следующую секунду что-то с силой отбросило его от Иллиандры. Он услышал ее полный ужаса крик…

— Илли!!.. — Плоидис с усилием рванулся с пола — но его вновь отбросило на лопатки, и в тот же миг над ним угрожающе вспыхнули нечеловеческие изумрудные глаза.

— Отдай ее мне!!

Плоидис перекатился по полу и, молниеносно поднявшись, бросился к Иллиандре — но призрак опередил его, окутывая ее черным туманом.

— Нет!!.. — голос ее был полон ужаса.

— Илли!! Я здесь! — Плоидис бросился к ней сквозь туман.

Шаг, другой, третий… черт возьми, где она?.. Она ведь стояла здесь, совсем близко…

— Плоидис… — надломленный стон, откуда-то издалека…

— Илли! Илли, где ты??..

— Нет… уходи отсюда…

— Илли!!..

Молчание, а потом — протяжный, отчаянный стон заставивший его похолодеть. О Боги, нет, он не отдаст ее…

Не отдаст — ее.

Внезапно словно молния пронзила его.

— Илли, это ты! Это ты в моем сердце… я не отдам тебя ему!! Я люблю тебя, слышишь?..

И внезапно — он буквально наткнулся на нее, содрогавшуюся от ужаса, бледную… почти прозрачную.

— Илли… — он сжал ее, и она, словно не веря, прошептала:

— Плоидис?..

— Я здесь, с тобой. Я люблю тебя, Илли.

Черный туман вокруг них резко взвыл, расступаясь, и Плоидис почувствовал, как чужая ненависть пронзает все вокруг тысячами острейших игл. Призрак отпрянул в бессильной ярости и взревел, сотрясая стены.

— Я заберу ее у тебя!!..

— Теперь я знаю, за чем ты охотишься, — ответил Плоидис, крепче сжимая Иллиандру. — Ты не получишь ее, никогда.

Зеленые глаза полыхнули ненавистью, и призрак, метнувшись к Плоидису, остановился в нескольких дюймах от его лица.

— Ты не удержишь ее. Она принадлежит Тени. Она принадлежит мне.

Плоидис бестрепетно смотрел в горевшие зеленые глаза:

— Черта с два.

Исступленная ярость вновь захлестнула призрака — и Плоидис снова почувствовал ее, словно свою. С чудовищным воем призрак резко поднялся к потолку и мощным порывом устремился прочь из комнаты, оставляя после себя лишь оглушительный звон осыпавшихся оконных стекол.

— …Илли, — Плоидис нежно коснулся ее щеки, и Иллиандра, наконец отстранившись от его груди, смятенно взглянула на него.

Неодолимый ужас только теперь отпустил ее, впуская в ее сознание видения произошедшего.

Зеленые глаза, и черный туман, и Плоидис, заслонивший ее от неотвратимого…

«Это ты в моем сердце».

Немыслимая догадка наконец озарила и Иллиандру.

— Ох… — она задохнулась, глядя в глаза Плоидису. — Это… я? Я — Слеза Тени?..

Плоидис медленно кивнул.

— И он был прав — я никогда не отдам ему то, что он хочет.

— Но я не понимаю… как ты можешь противостоять ему?..

— Я думаю, — Плоидис чуть сощурился, — причина в том, как я люблю тебя, Илли.

Внезапный стук в дверь заставил их обоих вздрогнуть.

— Ваша Светлость? Вы в порядке?

— Слуги, — прошептала Иллиандра и, обернувшись к двери, крикнула: — Все в порядке! Возвращайтесь в постель!

— Вы уверены?

— Я же сказала!

— Слушаюсь, Ваша Светлость.

Шаги в гостиной затихли. Иллиандра смотрела на Плоидиса, не говоря ни слова, несколько долгих мгновений; потом склонила голову ему на грудь и прошептала:

— Спасибо…

Плоидис обнял ее, внезапно слишком отчетливо сознавая, как близок был к тому, чтобы потерять ее вновь.

«О Боги, какой я глупец… — запоздалый ужас охватил его. — Ослеплен ревностью, пропитан гордостью…»

Он сжал ее сильнее.

— Прости меня, Илли, — его теплое дыхание коснулось ее волос.

О нет, отныне он никому не позволит разлучить их. Кем бы ни был этот призрак, он никогда не получит Иллиандру.

Плоидис зарылся лицом в ее мягкие волосы и трепетно коснулся губами ее шеи.

Никогда, пока бьется его сердце.

Когда Иллиандра проснулась, Плоидиса не было рядом. Зябко поежившись, она бросила взгляд на разбитое окно и, накинув на плечи шелковый халат, вышла в гостиную. Плоидис стоял у окна, скрытый от чужих взглядов в тени портьер, и, заслышав ее шаги, обернулся.

— Доброе утро, Илли.

— Что ты делаешь?..

— Пытаюсь найти безопасный путь, — ответил король, вновь переводя взгляд в окно. — Я забыл свое кольцо вчера. Боюсь, мне не удастся выбраться отсюда незамеченным.

— Возьми мое, — ответила Иллиандра, но, уловив улыбку на губах Плоидиса, сообразила, что он едва ли сможет надеть его.

— Мне следовало уйти до рассвета, но я так не хотел оставлять тебя, — мягко произнес он, по-прежнему занятый изучением внутреннего дворика.

Его пальцы легко касались портьеры; его бархатные ресницы золотились в лучах утреннего солнца, проникавших сквозь прозрачные тюли — и Иллиандра неожиданно почувствовала, как мурашки побежали по ее коже.

Он был вновь здесь, рядом с ней — и словно не было этих тоскливых, полных одиночества дней, казавшихся вечностью. Он был рядом, теплый, нежный, живой… и страх железной рукой сжал ее сердце, когда она вдруг осознала, что уже столько раз могла потерять его. Столько опасностей грозило ему из-за того, кем он являлся, и вот теперь, из-за нее, над ним нависла еще эта неясная, темная угроза… О Боги, ведь она была готова на все ради него — но было ли у нее достаточно сил, чтобы хранить его, уберечь ото всех опасностей?.. Что если она не справится, что если хоть раз проиграет?.. И она вдруг осознала, что молит небеса, отчаянно, всей душою, молит их хранить его, отводя на ее долю любые трудности — лишь бы он жил, дышал, лишь бы его горячее, справедливое сердце билось в груди, даря ему рассветы…

Плоидис, не дождавшись ответа, непонимающе обернулся, однако, поймав взгляд Иллиандры, вновь обратил взор в окно. Улыбка тронула его губы.

— Я тоже люблю тебя, Илли.

Иллиандра приблизилась к нему и, не говоря ни слова, нежно прижалась к его спине. Ей так хотелось просить у него прощения за все, в чем она ошибалась, за каждый раз, когда она ранила его, за то, что она любит его так сильно, но все же невольно причиняет ему боль… Плоидис отпустил портьеру и, обернувшись, прижал Иллиандру к себе.

— Не говори ничего, — прошептала она, не поднимая ресниц.

Ей хотелось просто продлить это мгновение, и как можно дольше — всегда — лишь чувствовать тепло его тела, и ощущать на своей коже его дыхание, и слушать умиротворенное биение его сердца…

Двери гостиной с резким стуком распахнулись, и в комнату взволнованно влетел Дариан — но, заметив короля, резко застыл на входе. Лицо его в один миг отразило сотню эмоций — и спустя мгновение он, не говоря ни слова, протянул назад руки и быстрым движением захлопнул за собой двери, скрывая сцену от посторонних взглядов.

— Ваше Величество, — тихо произнес он и перевел смятенный взгляд на Иллиандру. — Прости, Илли. Весь дом взбудоражен… слуги слышали крики ночью, и твое окно разбито… но ты в порядке, очевидно, — он вновь бросил быстрый взгляд на короля.

— Дариан, Илли не одета, — заметил тот. — Тебе не кажется…

— Брось, Плоидис, — Иллиандра высвободилась из его объятий и подошла к Дариану. — Все в порядке, — она мягко улыбнулась. — Я расскажу тебе позже. А сейчас у меня есть к тебе одна просьба. Ты не мог бы одолжить Плоидису свое кольцо?..

Брови Дариана слегка взметнулись, но он сказал лишь:

— Конечно, — и, выудив из кармана кольцо, протянул его королю. — Прошу, Ваше Величество.

Плоидис благодарно кивнул и быстрым движением надел его на палец.

— Ох, — усмехнулась Иллиандра, и король, улыбнувшись, произнес:

— Это я, Плоидис.

Чары развеялись.

Сделав шаг к Иллиандре, Плоидис коснулся пальцами ее щеки.

— Мне нужно идти, Илли, — он пронзительно смотрел на нее. — Но я жду тебя у себя.

Иллиандра улыбнулась ему.

— Я только разберусь со всем этим, — она кивнула в сторону дверей.

— Хорошо, — Плоидис, наклонившись к ней, мягко коснулся ее губ.

— Будет лучше, если Вы выйдете через мои покои, Ваше Величество, — подал голос Дариан, когда король отпустил Иллиандру. — Здесь есть ход.

Плоидис чуть поднял бровь и с усмешкой взглянул на девушку.

— В самом деле?

— Конечно, — Иллиандра улыбнулась в ответ. — И благодаря ему мы с Дарианом часто выходим к завтраку вместе.

Плоидис лишь мягко сощурился и, обернувшись, последовал за юношей. Дариан пропустил короля в узкую дверцу и, плотно закрыв ее, обернулся к Иллиандре. На губах его играла мягкая улыбка, однако во взгляде все еще сквозило смятение.

— Вы помирились.

— Как видишь, — немного смущенно произнесла Иллиандра, но воспоминания прошлой ночи тут же стерли улыбку с ее лица. — Впрочем, Дариан, это единственная хорошая новость на сегодня…

Спустя час, дождавшись, пока девушка-прислужница поможет Иллиандре одеться, Дариан встретил ее у дверей, чтобы спуститься к завтраку. Неподалеку уже маячили лакеи: он успел распорядиться, чтобы стекло в комнате Иллиандры заменили к вечеру. Любопытные взгляды прислуги не укрылись от внимания юноши, и он, склонившись ближе к Иллиандре, прошептал:

— Боюсь представить, какие слухи разойдутся сегодня к обеду.

— Главное, что никто не видел его в комнате, — также шепотом ответила Иллиандра. — А в остальном пускай говорят, что им угодно.

— Пожалуй, сегодня нам стоит прилежнее сыграть счастливую пару за завтраком.

Иллиандра улыбнулась ему и подалась чуть ближе, позволяя обнять себя за талию; и Дариан, коснувшись ее, внезапно слишком отчетливо почувствовал тепло ее тела сквозь легкий корсет. Он резко отвел глаза, скрывая замешательство.

— Что с тобой?.. — Иллиандра взглянула на него.

— Все в порядке, — смущенно сказал он. — Я просто волнуюсь за тебя после всего, что ты рассказала мне.

Девушка с теплом коснулась его руки.

— Спасибо, Дариан.

После завтрака он проводил ее до парадной и, накинув на ее плечи плащ, шепнул, взглядывая на ее руку:

— Кольцо.

Иллиандра улыбнулась:

— Я еще загляну к Диадре. Хотела рассказать ей обо всем.

Он понимающе кивнул и сжал у себя ее пальцы.

— Будь осторожна, Илли.

— Конечно.

Дариан проводил девушку взглядом и несколько мгновений смотрел на закрывшуюся за ней дверь, потом развернулся и быстрым шагом скрылся в гостиной, уже не в силах скрывать своего смятения.

Что-то немыслимое происходило с ним.

Сегодня утром, целуя Алиетт на прощание, он был уверен, что счастливее них нет никого на свете. И вот, вернувшись домой, он застает Илли в объятиях короля… и что же? О Боги, он не хотел даже на минуту признать, что чувство, захлестнувшее его в тот момент было слишком похоже на ревность.

Черт возьми, что же он делает?.. Что за безумие творится в его душе?.. До сих пор он не верил собственным чувствам, старался не замечать, что с каждым днем его влечение к Иллиандре становится все сильнее. Нет, нет, это ерунда — всего лишь мимолетная вспышка, которой он не мог даже найти причину…

Впрочем, чушь. Он знал.

Он помнил, как Алиетт и Плоидис впервые познакомили их, и тогда он увидел в ней не больше, чем просто красивую девушку. Иногда им случалось столкнуться в свете, и они обменивались короткими понимающими взглядами, но что он знал о ней тогда? Только то, что она, как и он сам, была вынуждена вести непрестанную фальшивую игру, единственной причиной которой были ее искренние чувства.

Но потом он узнал ее ближе — и с удивлением понял, что она была совсем иной, чем он представлял себе. Ее нрав, ее сила, даже ее порой излишнее упрямство привлекали его; она была столь непохожа на его милую, кроткую Алиетт — и в то же время обладала столь чарующей женственностью и обаянием, что он, похоже, оказался не в силах им противостоять.

И он все чаще ловил себя на том, что думает о ней, и тут же виновато заставлял себя обращаться мыслями к Алиетт, и тревожное сомнение зарождалось в его душе. Он ведь любит ее, любит девушку, ради которой бросил все и отправился на край света, и он был готов идти за ней куда угодно и быть для нее там, где она захочет видеть его… но что же тогда это?.. Зачем он думает об Илли, хочет видеть ее, слышать ее голос, отчего сердце бьется чаще, когда она дарит ему свою улыбку?..

О нет, нет, это наваждение. Он должен взять себя в руки. Она любит короля — и он слишком хорошо понимает, как сильно. Дариан вдруг осознал, что до этого утра ни разу не видел их вот так, наедине, когда король, не скрываясь, целовал ее у него на глазах… Он вспомнил, как сам бесстрастно прикасался к ней на их свадьбе. Если бы он знал тогда, как, отказываясь признаваться самому себе, он будет сгорать от желания вновь ощутить вкус ее губ… Дариан сжал кулаки и в смятении оперся локтями на стену.

О Боги, как же он смеет?..

Алиетт…

Нет, он не может, он ни за что не станет предавать ее. Что бы ни творилось в его сердце, он не имеет права так поступить с ней. Она любит его, верит ему. И он любит ее по-прежнему.

Он вспомнил, как этой ночью, лежа без сна, любовался ее волосами, серебрившимися в лунном свете. Он так любил их, эти мягкие белокурые локоны, и Алиетт всегда смеялась над тем, с каким восхищением и осторожностью он перебирал их, когда она, вынув заколки, позволяла им волнами рассыпаться по плечам.

Нет. Он справится с этим. Он знает, в чем его судьба, и он не позволит мимолетному влечению разбить сердце той, кого он по-настоящему любит.

Дариан открыл глаза и, отстранившись от стены, глубоко вздохнул.

Он справится.