Возьми меня с собой

Глава 11

Дженни впервые пересекала Темзу на лодке. Над рекой раздавался смех и веселые возгласы – казалось, весь город решил сегодня отправиться на прогулку в Воксхолл-Гарденз. В лодках в основном были нарядные парочки, но Дженни в ее эйфории казалось, что счастливее ее нет женщины во всей Англии. Сам воздух погожего осеннего дня был напоен Промахом страсти и восторга. В этом году заморозков пока не было, и цветы, радовавшие горожан летом, продолжали цвести и сейчас – багровые острова роз на зеленой траве, нежно-желтая и розовая жимолость, живой изгородью протянувшаяся вдоль дорожек. В листве деревьев весело щебетали птицы. На лужайках сидели люди, кто-то отдыхал, кто-то смотрел, как забавно танцует наряженный медвежонок. Но медвежьи пляски привлекали народ попроще, дамы же и господа предавались утехам позанятнее.

Повсюду под деревьями и на скамейках можно было видеть целующиеся пары, но влюбленные были настолько поглощены друг другом, что чувствовали себя так, будто они одни посреди моря. Кит и Дженни не были исключением. Прогуливаясь по дорожкам парка, они рассказывали друг другу о том, что приключилось с ними за время разлуки. Впрочем, вопросы задавал в основном Кит, а рассказывала Дженни. Она поведала Киту о благосклонности цыган, приютивших у себя преступницу, но при этом посчитала за лучшее не говорить ничего о Мануэле. Когда-нибудь, когда они будут старыми и убеленными сединами, прочно уверенными в чувствах друг друга, она расскажет ему о своем любовнике цыгане, но не ранее.

Кит, помня о, мягко говоря, прохладном отношении к Дженни родственников в Аддстоне, хотел узнать, что за люди ее лондонская родня. Дженни сказала, что к ней хорошо относятся, не став распространяться об упорном желаний Пэт свести ее с господином побогаче. Кит, чего доброго, захочет за нее вступиться и, натворит бед. Кит почему-то ничего не говорил о перспективах их с Дженни отношений. Он, помнится, обещал на ней жениться в ту памятную летнюю ночь, но едва ли он сможет выполнить обещание. Дженни понимала, что не пара ему – не так часто богатые и знатные господа женятся на сиротках из народа. Но она рассчитывала стать его постоянной возлюбленной, жить с ним – делить с ним стол и кров. Но он молчал – не потому ли, что будущее его уже было определено, и ее место заняла брюнетка в зеленом бархате?

Кит привел Дженни в таверну, где они угостились холодным мясом, яйцами, горячим сырным пирогом и добрым крепким элем. Насытившись, они вышли посидеть на скамейке под дубом. Трио бродячих музыкантов сыграло в их честь протяжную и грустную мелодию о любви. Кит бросил музыкантам пригоршню монет.

День клонился к вечеру. Над рекой в золотистой дымке повис громадный оранжевый солнечный диск. Даже птицы, казалось, пели лишь о любви, но Кит не торопился с нескромными предложениями.

– Давай найдем местечко поукромнее, – наконец предложил Кит и, подав Дженни руку, повел к скамье, где никого не было. Он старался вести себя как можно непринужденнее, и по большей части это ему удавалось, но даже в самые светлые минуты этого знаменательного дня он не забывал о том, что их с Дженни идиллия только этим днем и ограничится. Очень скоро им суждено расстаться.

Дженни видела, что он чем-то угнетен, и строила собственные догадки. Не иначе тут замешана женщина, та самая, в зеленом бархате… Но думать о ней не хотелось, когда рядом был Кит.

Дженни и Кит сидели у фонтана. Над скамьей наклонились розовые кусты. Нежно журчала вода. Поднялся ветерок, осыпая их красными лепестками. Оба молчали, и обоим было не по себе.

– Дженни, любимая, – осторожно начал Кит, он и сам не ожидал, что сегодняшняя встреча так его растревожит, – и обещал на тебе жениться. Ты хорошая девушка и заслужи-наешь надежного друга и защитника, мужчину, от которого ты будешь рожать детей, который всегда будет рядом. Мне очень больно говорить об этом, но я не могу стать твоим мужем.

Каждое слово было как удар кнута. Все надежды рассыпались в прах.

– Ты еще обещал мне свое сердце, – напомнила ему Дженни.

– Да, любимая, и оно принадлежит тебе.

– Тогда почему ты так странно говоришь со мной?

– Потому что моя жизнь – сплошные разъезды и я не принадлежу себе. Было бы несправедливо просить тебя разделить жизнь скитальца.

– О, Кит, мне все равно, как часто ты будешь покидать меня, лишь бы всякий раз ты возвращался, – прошептала Дженни, прижимаясь к нему.

– Этого, любовь моя, тебе никто не сможет пообещать.

– Мне не нужно от тебя никаких гарантий. Не этого я хочу.

– Так чего же ты хочешь?

– Тебя.

Потрясенный, Кит крепко обнял ее, сдавленно пробормотав:

– Война надвигается. Кажется, все вокруг жаждут кровопролития, кроме нашего Карла. Он один еще надеется разрешить вопрос с голландцами мирно. Но если начнется война, я, слуга его величества, должен быть там, куда он меня пошлет. Ты понимаешь, о чем я? Я должен возвращаться в море, но тебя с собой взять не могу.

Дженни сняла шляпу с головы Кита и прижала его лицо к груди.

– Вот это я как раз могу уразуметь и принять тоже. Как ты не поймешь? Я считала тебя погибшим и не могла забыть, а ты жив, и поэтому сегодня самый замечательный день в моей жизни!

– Так, значит, для тебя не так уж важно, женаты мы или нет? Это правда так?

– Да.

Кит горячо поцеловал ее в губы, и этот поцелуй, и тепло его рук, и пьянящий аромат роз, и песнь соловья – все вместе было счастьем.

– Любимая, я не смел надеяться, что ты меня так любишь, – прошептал он.

– Я буду любить тебя вечно, Кит. В тот момент, когда увидела тебя, я поняла, что нам суждено быть вместе.

Он гладил ее лицо дрожащей рукой. Не сговариваясь, они поднялись. Закатное солнце уже наполовину погрузилось в реку. Странный красновато-золотистый свет последних его лучей озарил их волшебным сиянием. Он поцеловал ее. Потом они долго стояли, не смея шевельнуться, не смея нарушить таинственной торжественности этой минуты. Но вот со стороны таверны донеслись смех и нестройное пение, и все стало по-прежнему.

– Дженни, я так хочу тебя, – хрипло прошептал он. – все это время я так тебя хотел.

– Идем, – сказала она и протянула ему руку. Кит открыл было рот, но она приложила к губам его палец – слова были не нужны.

Трава пахла медом. Кит, согревая ее, накрыл Дженни «поим сильным телом.

– Какие глупые обещания я давал тебе. Помнится, я говорил, что в следующий раз это произойдет в постели.

– Не надо постели. Запахи ночи и травяной ковер – чисть нашей любви.

Кит мог ответить ей лишь поцелуем, ей казалось, она умрет от восторга. То, что она испытывала сейчас, не шло ми в какое сравнение с тем, что она чувствовала в объятиях Мануэля. Тогда лишь плоть ее вожделела, теперь желания сердца, души и тела слились воедино.

Раздеться донага они не могли – не то время и не то место. Кит обнажил ее бедра, покрывая поцелуями нежную кожу, продвигаясь все выше и выше. Нет, ни с кем и никогда не сможет она испытать то наслаждение, что дарил ей Кит. Она целовала его в губы, и языки их сплетались в тесном объятии. Он вошел в нее, и она не смогла сдержать крика. Кит старался дать ей столько наслаждения, сколько способен выдержать смертный. Вскоре Дженни уже не отдавала себе отчета в том, что кричит она, что приглушенно шепчет ей Кит. Забытье ее было сродни смерти. Дженни уснула в его объятиях, и Кит баюкал ее.

– После этого не страшно отправиться и в ад, – прошептал он, целуя ее в уголок губ, когда Дженни, очнувшись, открыла глаза. – Ни одна женщина не может сравниться с тобой.

Ни одна женщина! Сколько же их, других, познал он? Кит хотел сказать ей приятное, но вышло наоборот – словно острый кусочек льда вонзился ей в сердце. Неужели, лаская ее, он представлял себе ту, другую – брюнетку в зеленом? Сравнивал ее с ней?

– И с тобой никто не сравнится, – шепнула она в ответ, когда Кит отстранился, чтобы привести в порядок одежду.

Серебряный месяц освещал им путь, когда они шли прочь от своего любовного гнездышка. С реки повеяло холодом, и Кит накинул ей на плечи свой шелковый камзол.

– Пойдем, любимая, выпьем горячего эля.

Обхватив друг друга за талию, они пошли в таверну, чтобы взять по кружке горячего эля, черного хлеба и сыра и перекусить на обратном пути.

Вот и переправа. Сейчас они пересекут реку, и этот замечательный день превратится в воспоминание. Кит сказал, что не может на ней жениться, потому что должен отправиться в море, но разве у моряков нет жен, что ждут на берегу? Дженни легко могла представить себе темноволосую красавицу, что с нетерпением ждала его возвращения. Может быть, она даже закатит ему сцену – наверняка она видела, за кем гнался ее муженек. До сих пор Кит никогда ей не лгал, но, быть может, он просто не открывал ей правду?

Кит долго торговался с лодочником, запросившим двойную цену из-за того, что час был уже поздний, но в конце концов мужчины ударили по рукам. Обратный путь показался Дженни куда короче.

– Куда мы направляемся? – все же спросила она.

– Ко мне, конечно.

– У тебя в Лондоне дом? Кит даже рассмеялся.

– Ну не думаешь же ты, что я ночую под мостом? Дом не мой, но он вполне приличный.

– И ты живешь в нем один?

Ей показалось, или на самом деле по лицу его пробежала тень?

– Не совсем. Сейчас там живут мои друзья, но для тебя тоже найдется комната.

– Для меня?

– Разве ты не пойдешь со мной?

– Как бы мне ни хотелось, я не могу.

– Почему? – Кит нахмурился. – Объясни!

– Вначале ты мне кое-что объясни, – начала Дженни, с трудом проглотив комок в горле. – Кто она?

– Ты о ком?

– Хватит прикидываться дурачком! Та самая женщина, что была с тобой, когда ты гулял по городу! Красотка с черными как смоль волосами.

– Так вот почему ты от меня убегала. Из-за Луизы. – недобро усмехнувшись, протянул Кит.

– Кто она тебе? – выдавила из себе Дженни.

Щеки ее горели от боли и унижения.

– Раз ты уже все решила для себя, зачем спрашивать?

Налетевший ветер раскачал фонарь, отбросивший на лицо Кита золотые отблески.

– Если ты не хочешь отвечать, значит, мои выводы правильные! – воскликнула Дженни со слезами на глазах.

– И что за выводы?

– Она твоя любовница!

– И, думая так, ты все же легла со мной? – Кит схватил се за руку. Голос его звенел от возмущения.

– Скажи мне правду – вот все, о чем я тебя прошу! Она ждет тебя? Она рассчитывает на твою верность? – Дженни глотала слезы. – То, что ты и ее предал, не большое утешение!

– Замолчи! – Кит тряхнул ее что есть силы. – Ничего ты не понимаешь! Мы с Луизой давние друзья. Ее брат был капитаном того самого французского судна, что подобрало меня, когда я погибал в море. Они живут у меня, потому что здесь у них больше нет друзей! Дать им кров – самое меньшее, что я мог сделать, чтобы хоть как-то отплатить за его услугу.

– Я говорю не о его услугах, Кит.

– Она не любовница мне!

– Не верю. Станешь ли ты отрицать, что спал с ней? Скажи мне правду – ты можешь отрицать это?

Кит отвернулся. Дженни получила ответ. И зарыдала в голос.

– Перестань, Дженни! У меня было женщин без счета! Но ты одна что-то для меня значишь. Почему ты не хочешь мне верить, глупышка?

– Потому, капитан Эшфорд, что ваша брюнетка заставила вас забыть об обещаниях, которые вы дали мне! Ты обещал вернуться!

– Но я вернулся! – воскликнул Кит, вжимая Дженни спиной в стену. – Ты сгинула, а твоя товарка ничего мне не сказала. Что я должен был делать? Найти человека в Лондоне – все равно что отыскать иголку в стоге сена.

– А ты не думаешь, что задача показалась трудной из-за того, что тебе было слишком хорошо у нее между ног?

Кит сжал руку в кулак. Глаза его метали молнии.

– Зачем говорить? – сквозь зубы процедил он. – Раз мне уже вынесли приговор, дальнейшие разговоры считаю ненужными, госпожа Данн.

Дженни была потрясена мгновенной переменой. В ужасе она смотрела в его глаза, где больше не было ни нежности, ни любви. Неужели это она все испортила своими ревнивыми обвинениями? Но ведь он сам признался, что они с Луизой были близки. Да и глаза ее не могли обмануть. Откуда ей знать, что он действительно возвращался за ней в Аддстон? Могло ведь случиться и так, что ему просто захотелось приятного разнообразия, вот он и погнался за хорошенькой лоточницей. Он сам говорил, что женщин у него было без счета. Не она первая пала жертвой его обворожительной улыбки.

– Какой я была дурой, что тебе поверила! – сказала Дженни. – Барбара была права – все мужчины обманщики!

Между тем стук копыт по мостовой известил о приближении кеба. Возница вежливо остановился в сторонке под фонарем, ожидая, пока пассажиры подойдут к нему.

– Так ты едешь со мной или нет? – сквозь зубы процедил Кит.

– Чтобы смотреть, как ты с ней милуешься? Что я, сумасшедшая?

– Я сказал, Луиза – мой друг.

– Ни к чему лгать!

Кит поднял было руку, чтобы ударить ее, но вовремя одумался.

– Не смей больше называть меня лжецом. Возница ждет. Ты едешь домой? Я устал от этого дурацкого разговора.

– Я пойду пешком.

– Нет уж. Я оплачу проезд. Считай это платой за услуги!

Дженни задохнулась, как от удара.

– Как ты мог?! – не сдерживая слез, простонала она.

Но Кит был равнодушен к ее слезам. Расплатившись, он повернулся к Дженни.

– Не забудь сказать ему, куда тебя отвезти, красотка.

Дженни боялась лишиться чувств. Тошнота накатила на нее. Глядя на этого надменного вельможу, она не могла понять, как вообще ей могло прийти в голову, что он ее любит. Как она могла подумать, что он вернется, чтобы назвать ее своей нареченной?! Кит распахнул перед Дженни дверь, она, словно не замечая его протянутой руки, пробралась в экипаж. Дверь с треском захлопнулась, и словно сквозь туман Дженни услышала голос Кита – он потребовал от возницы, чтобы тот ехал побыстрее. Дженни пробормотала адрес, и возница, взмахнув хлыстом, тронулся с места.

Дженни хоть и говорила себе, что и глазом не поведет, Все же не смогла не бросить на Кита прощальный взгляд. Как хорош он был даже в нелепом наряде придворного, этот мускулистый высокий красавец. И она, Дженни, была отчаянно, безнадежно в него влюблена. Что до него, то он не стал даже ждать, пока экипаж свернет за угол, и быстрой Легкой походкой ушел прочь, в темноту.

Неужели ему так не терпелось вернуться к Луизе? Даже после того, что было между ними? Дженни закрыла лицо руками и разрыдалась, надрывая душу.