Возьми моё сердце

Хорошая девочка Варя

В тот год первого сентября в школу пришли телевизионщики. Дама-корреспондент в синем брючном костюме и мужчина-оператор готовили репортаж о Дне знаний для одного из федеральных каналов. Дама командовала коллегой и указывала ему, что и как снимать. Наконец она обвела долгим взглядом шеренгу первоклашек и внезапно увидела Варю.

– Сними вон ту девочку! – приказала она коллеге. – Да не эту, с косичками, а вон ту, с золотыми локонами и синими глазищами. – Смотри, какая она хорошенькая и трогательная!

Оператор навел камеру на Варю, а дамочка тем временем отыскала глазами в толпе Варину маму, копией которой была дочь, и быстрым шагом подошла к ней.

– Можно мы возьмем у вашей дочки интервью? – спросила телеведущая. – По новым правилам теперь надо спрашивать согласие родителей.

– Ну, конечно, – улыбнулась мама Вари. – Варенька у нас девочка развитая, она даже может вам стихи про первое сентября прочитать.

– Отлично! – обрадовалась дама и позвала: – Варенька, подойди к нам, пожалуйста.

Варя робко подошла к маме и к незнакомой тете.

– Прочитай, нам пожалуйста, стишок про первое сентября, – попросила телеведущая. – Снимаем! – обратилась она к оператору.

Едва тот направил на Варю камеру, девочка расплакалась. Оператор вопросительно взглянул на ведущую.

– Снимай скорей, она даже ревет красиво, – прошипела дамочка коллеге. – Теперь возьми панораму, чтобы в нее вошли все: дети, учителя и родители. Захвати школу и новенький стадион. Достаточно! Давай теперь мой стенд-ап, – скомандовала она, и когда оператор перевел на нее камеру, улыбнулась и начала с наигранным восторгом:

– Сегодня у нас в стране День Знаний. Миллионы детей пошли в первый класс. Многие первоклассники и их родители не могут сдержать слезы радости, как первоклассница Варя и ее мама…

Когда телевизионщики отошли, мама спросила Варю:

– Почему ты заплакала? Кого испугалась? Я ведь рядом. Ты же с бабой Ирой столько стихов выучила!

– Здесь так много людей. – сквозь слезы проговорила Варя. – Я никого из них не знаю. Музыка так гремит, уши болят, а еще эта тетя… Она громко разговаривала и меня за руку хватала. Хочу домой, к бабушке!

Тут к Варе подошла учительница, похожая на молодую Евгению Симонову. Варя, продолжая всхлипывать, с изумлением и восторгом взглянула на красивую, нарядную женщину. Учительница скомандовала:

– Варенька, вставай в пару с Максимом. Торжественная линейка окончена, все идем в класс.

Серьезный белобрысый мальчик взял Варю за руку, и она, как по команде, перестала плакать. Следом за детьми в класс вошли тележурналисты. Они попросили учительницу усадить Варю и Максима за первую парту. Варе уже было не страшно. Большой букет, лежавший на парте, закрывал ее почти полностью. Она подвинула Максиму новенький пенал:

– На, бери любые фломастеры, какие хочешь.

Варю уже не волновало, что ее снимают. Тем более было не важно, что телеведущая говорит о ней перед камерой. Мальчик, сидевший рядом, заставил забыть обо всех. Варя знала: она теперь не одна.

Журналистка между тем вещала на камеру:

– Девочка Варя перестала плакать, когда увидела свой современный и красивый класс в новой, только что отстроенной школе. Давайте, ребята, скажем спасибо нашему мэру за заботу о московских школьниках.

Учительница взмахнула рукой, и класс хором прокричал:

– Спа-си-бо!

– Уф, снято! Можно ехать, – сказала дама-репортер, убирая микрофон в сумку с аппаратурой. Оператор сложил треногу и вытер взмокший лоб бейсболкой.

Учительница спросила журналистку, когда будут показывать телерепортаж, взяла с парты роскошный Варин букет и, рассыпаясь в благодарностях, вручила его гостье. Та скромно улыбнулась, сделала знак оператору, и телевизионщики наконец покинули первый «А».