Вражда, Любовь и Напарники

Глава 6. Незнакомец

Клара

Воздушный змей, расплескивая фиолетово-голубые искры, что быстро тонули в темноте вечера, летал над площадью, то снижаясь и едва не касаясь голов людей, то, наоборот, поднимаясь в высоту и выписывая смертельные петли в воздухе. Дети, пришедшие вместе с родителями, стояли раскрыв рты и смеялись каждый раз, когда змей делал очередной непредсказуемый кульбит.

Человек, создавший и управляющий этой марионеткой, сидел прямо на асфальте перед раскрытым чемоданчиком, а его губы шевелились, непрерывно произнося заклятия.

Поняв, что представление подходит к концу, я поднялась с лавочки и подошла к парню. На вид он был примерно моего возраста, но в реальности, скорее всего, чуть младше. У меня довольно высокий уровень магии, что повлиял на долготу жизни.

– Вы не здешний? – спросила я, когда змей исчез и незнакомец перестал шептать заклятия.

– Как вы догадались? – Подняв голову, он улыбнулся.

Очень приятный голос…

– У вас на чемодане сине-золотая лента. Такие раздают в Рошасе на празднике в честь королевской семьи. – Меня заинтересовало не только его происхождение, но и магия. Некоторые заклятия столь редки, что их держат в секрете, и за них способны убить. Заветные слова всегда записываются в гримуары, обычная бумага их не принимает и сгорает. Но и магические фолианты имеют свой нрав, открываясь далеко не каждому.

Конечно, колдовство этого парня не столь важно, оно создано специально для представлений, но все равно вызывало восхищение.

– Вы бывали там? – удивился незнакомец, поднимаясь на ноги. У него были черные волосы, перчатки на руках, а в складках одежды скрывалось маленькое, но острое лезвие. Последнее я разведала, еще сидя на лавочке. Когда есть время присмотреться и воспользоваться силой, узнать подобное не составляло проблем.

Впрочем, нет ничего удивительного в том, что путешественник имеет оружие, в дороге случается всякое. Но лучше всего для защиты использовать артефакты – так поступал мой отец.

– Да, приходилось. В детстве с родителями я много путешествовала.

– Значит, у вас было очень интересное детство, – заметил парень, его пристальный взгляд бродил по моему лицу. Незнакомец обворожительно улыбнулся: – Мне было бы любопытно послушать.

Он флиртует со мной?

– Можно. Только для начала покажите лезвие из вашего пиджака. – Я должна была проверить, не проливалась ли на металл человеческая кровь.

Незнакомец насторожился.

– А вы…

– Никто. Я просто обучалась в магической академии и многое знаю. – На лице парня не было паники, что уже говорило в его пользу.

– Вы очень занимательная девушка. – Повозившись во внутренних карманах, он протянул мне ножик, который даже оружием не назовешь – рукоятка как таковая отсутствовала, вместо нее намотали кусок некогда белой ткани. – Я много путешествую. И иногда специально забредаю в леса в поисках редких растений, чтобы подзаработать.

Он говорил правду. Лишь взяв лезвие в руку, я поняла, что крови оно никогда не видело.

– Спасибо. – Я вернула вещицу хозяину. Теперь можно было расслабиться. – Мне понравилось ваше представление.

– Зовите меня Джо. – Он протянул мне руку. Его ладонь была теплой и сухой, а сам парень располагал к себе.

– Клара.

– Красивое имя, Клара. – Джо использовал обаяние на полную. – Научился во время путешествий. Втерся в доверие одному магу-фейерверщику. Это было сложно.

– Ну, оно того стоило.

Джо оглянулся по сторонам, будто раздумывая о чем-то.

– Может, ты покажешь мне город?

Интересно, как часто он просил девушек провести экскурсию и чем это заканчивалось?

– Эм-м, – протянула я, размышляя, как вежливо отказать. Все же этот вечер принадлежал Дарлингу, который вот-вот должен был явиться на площадь Великого Чародея.

– Дорогая, кто твой новый знакомый? – Мужская рука собственнически обвила мою талию, притягивая к себе. А я едва подавила рефлекс, чтобы не ударить Макса. Годы тренировок говорили сами за себя.

Повисла неловкость. Джо выразительно посмотрел на руку Дарлинга и потом на меня. Я будто услышала его мысленное «о-оу».

– Это Джо.

– Макс, – представился Дарлинг и со скупой улыбкой добавил: – Муж Клары.

Показушник! Он наверняка делает это назло мне.

Выдержав минуту бессмысленного разговора, мы вскоре попрощались и отошли прочь от парня, устроившего представление. Утешало одно – мы больше не увидимся. Столица огромная, случайные встречи здесь происходят редко.

– До свидания, Клара, – услышала я, когда расстояние между нами превысило несколько метров. Я обернулась лишь на мгновение и инстинктивно улыбнулась.

– А ты время зря не теряешь, – строго заметил Дарлинг.

– Это тебя не касается. И убери руку с моей талии. – Он до сих пор вел меня, прижимая к себе, и я чувствовала запах его кожи – хвоя и дерево. Со скрипом в душе пришлось признать, что его аромат мне очень нравится.

Когда мы находились так близко друг к другу, я понимала, насколько меньше него. Дарлинг словно большая неприступная стена, что ограждала меня от враждебного мира. Только это иллюзия, физическая сила мало что значила в мире магии, и пока его уровень ниже моего, я главная. Только, к сожалению, так бывает не всегда.

– Мы пара, не забывай. Тебе надо привыкнуть к моим прикосновениям. Если ты будешь каждый раз вздрагивать, как несколько минут назад, это может показаться странным, – монотонным голосом лектора сказал Макс.

Он прав.

– Ладно, – опустив взгляд, смирилась я.

Дарлинг криво улыбнулся.

Некоторое время мы бесцельно бродили по улице, перекидываясь ничего не значащими фразами. А чуть позже обсуждали нашу легенду, обогащая ее подробностями, и, в конце концов забредя в район богатых домов, присели на низкое каменное ограждение, притаившись в тени, вдали от света фонарей.

– Как много Дарлингов в столице? Все же твой отец… – Начальство, конечно, не глупо, они бы не назначили нам это задание, если бы оставался хоть шанс того, что нас раскроют. В противном случае они отправили бы нас к мастеру маскировки, как уже поступали однажды. Только подобная магия болезненна, уж мне-то не знать, и прибегают к ней редко.

– Предостаточно. И поверь, мой отец мало распространяется обо мне, – отозвался Макс, лицо его застыло. Видимо, мы затронули не самую приятную для него тему.

Неужели то, о чем болтали в академии, правда?

– Ясно, – проговорила я, не собираясь лезть в его душу.

Звезды загорались на небе, и несмотря на осень, ветреную и неугомонную, в душе воцарилась зима – холодная и спокойная. Я с легкостью могла представить себя в теплом доме около камина, наблюдающей, как за окном кружат сверкающие хлопья ледяного снега.

– За что ты ненавидишь меня больше всего? – неожиданно спросил Дарлинг.

Внимательного посмотрев на него, ответила:

– Я тебя не ненавижу. – И это была чистейшая правда. – Просто ты меня раздражаешь. Часто. Очень часто.

– Почему?

– Сам знаешь.

Почему его потянуло на откровенность?

– А что тебе запомнилось больше всего? – не унимался Макс, он выглядел одновременно хитро и серьезно.

– Знаешь, если я начну все вспоминать, то правда могу тебя возненавидеть, – резко бросила я. Посмотрев на носки своих туфель и на миг растворившись в разразившейся тишине, негромко и безрадостно добавила: – Моя подруга, Макс. Четвертый курс. Второе полугодие. Ты перешел черту.

Он сложил ладони лодочкой, чтобы потом сплести пальцы в замок. Задумался.

Неужели Дарлинг стал терпимее, чем в академии? Раньше его не волновали мои чувства. Хотя нет, они его все же интересовали, но лишь с одной целью – отыскать мою слабость и ударить побольнее.

– Энн? – с сомнением спросил он.

Боже, да он с трудом вспомнил ее имя!

– Да! – На мгновение былая злость взяла надо мною верх. Хотя теперь я понимала, что не имела права злиться. Если мы с ней разбежались из-за такой мелочи, как парень, то она никогда не была мне подругой.

– Объясни. Я не понимаю. – Дарлинг хмуро уставился на меня. Похоже, он не врал.

Пусть невежество не оправдание, но я остыла.

– Ты провел с ней ночь, – сказала терпеливо. Макс кивнул. – А потом делал вид, что не замечаешь.

– И как это связано с тобой?

– Мы жили вместе и дружили три года, но спустя месяц после этого она съехала. Сказала, что не может общаться со мной, что из-за меня она не может забыть тебя. – Даже сейчас при воспоминаниях о той ситуации мне было обидно. – «Я для него пустое место, когда тебя он видит издалека», – вот что она мне сказала. Я еще подумала тогда, что за бред она несет? Самое прискорбное, что ты отобрал у меня близкого человека, даже не подозревая об этом.

– Ну, я не знал. – Что бы он ни говорил, но сожаления в его голосе не звучало.

– А если бы знал?

– Знаешь что, Раженская? Ты сама помнишь, ко мне часто липли девушки. Я никому не врал и ничего не обещал, в том числе и твоей подруге. Поэтому моей вины здесь нет.

– Понятно, – отозвалась я, не желая спорить. Неожиданно почувствовав себя измотанной, я захотела как можно скорее оказаться дома.

– Что ж, – протянул он, поднимаясь на ноги. – Думаю, на сегодня с нас обоих достаточно.

– Это уж точно, – согласилась я, наблюдая за тем, как Дарлинг, вскинув руки, потягивался.

Никогда еще не видела, чтобы это делали с таким уверенным и самодостаточным видом. Все же сразу заметно, что он благородных кровей, пусть даже в нынешнем мире это не играет большой роли.

– Пока? – попрощалась я с какой-то вопросительной интонацией.

– Так не хочешь расставаться, Клара? – не упустил возможности поддеть меня Макс.

– Ну да, – саркастично ответила я. – Я мечтала об этом моменте весь день.

– Неужели кто-то ждет дома?

Вопрос не застал меня врасплох. И даже почти не встревожил. А ответ сам сорвался с губ:

– Да. – Я соврала не задумавшись. Макс окинул меня взглядом с головы до ног, а по моей спине прошел холодок.

– Ясно. Ну, тогда положусь на тебя. Смотри, чтобы никто не пришел ко мне с разборками. – Дарлинг наверняка вспомнил нашу вчерашнюю беседу в столовой, когда я допытывала его вопросами о девушке.

– Не беспокойся.

– До завтра, Раженская, – попрощался он, прокручивая перстень на пальце. Макс носил его еще со времен академии.

– До завтра, Максимилиан, – произнесла я, прекрасно зная, что он ненавидит свое полное имя.

Его взгляд метал молнии. Уверена, я отвечала ему тем же. Напряжение, недовольство и необъяснимая злость всегда сопровождали наши отношения. Даже теперь ничего не изменилось. По крайней мере, я хотела на это надеяться…