Временно женаты

1.

– Лер, может, хватит? Сколько еще будешь позориться? – склонив голову набок, говорит Вадим с раздражением. – Я вчера Палыча видел. Даже к нему забегал чел в галстуке и мягко намекнул: если он примет на работу Левицкую Валерию, лишится дела. Лер, Палыч – шаурмой торгует. Если уж до него дошли, то все. Тебе и на вокзале не разрешат полы мыть.

– И что я должна сделать? Сдаться? Вот так просто запереться в комнате и не высовываться? – говорю, а у самой руки трясутся. Черт. – Вадь, не будет же она…

– Будет! – резко отвечает брат, подскакивая с дивана. – У этой дуры тормозов нет. Тебя выперли из института, уволили с работы и каждый раз, когда ты пытаешься заново устроиться, качают головой и показывают на дверь. Лерка, посиди дома. Отдохни. Может, со временем все и утихнет.

– И сколько ждать?

Кадык на шее брата дергается, и глаза начинают искрить ненавистью.

– Все-таки надо было его об угол шмякнуть.

– И кому от этого стало бы легче? – тихо спрашиваю, поправляя края белой рубашки.

– Мне! Лерка, мне стало бы легче, – взрывается он. – Он сестру мою обманул, а ты еще запрещаешь ему нос подправить.

Фыркая, Вадим скидывает с дивана подушку и, обходя меня стороной, покидает комнату. Открыв рот, собираюсь вернуть его, но вовремя понимаю, что парню надо остыть. Мое невезение его тоже задело. Теперь брату приходится впахивать на двух работах, чтобы платить за съем квартиры и на остаток безбедно существовать.  У него есть право злиться и хлопать дверью. А я…

А я опаздываю на очередное собеседование, исход которого уже заранее известен.

– Простите, но у нас нет свободных вакансий, – говорит мужчина в красном галстуке, пока я борюсь с приступом ностальгии. Моя двадцатая попытка устроиться на работу не увенчалась успехом. Если двадцать один – несчастливое число, то я должна буду признать, что меня прокляли. – Ничем не могу Вам помочь.

– Но, как же? – беру себя в руки и достаю телефон из сумки. – Вот же… В кафе «Элегант» требуется официантка на постоянной основе. График работы – сменный. Опыт работы…

– Простите, – перебивает меня мужчина, и, кажется, я слышу раздражение в его голосе. – Видимо, кто-то из наших сотрудников забыл удалить объявление.

– Но его разместили только вчера.

Я знала, что он врет и даже не скрывает этого. Взгляды, которые он кидает в мою сторону, с потрохами сдают его. Ухмылка. Неестественная улыбка, которую так и хотелось стереть с гадкого лица. Черт. У них у всех, один и тот же вид. Шамова – ведьма? Гипнозом заставляет всех посылать меня?

– Девушка, я же вам сказал: у нас нет подходящей для вас вакансии. Если на этом все, то…

– Игорь Анатольевич, босс приехал, – в кабинет залетает молодой парень, с которым я разговаривала на входе. – Он вас требует.

За дверью послышались голоса и звон битой посуды. У меня внутри все сжалось от одной лишь мысли, что и сегодняшний день закончился для меня ничем. Игорь Анатольевич, который только что собирался выгнать меня на улицу, тоже занервничал. Подскочил с места так, что его кожаное кресло откатилось в сторону и врезалось в стеллаж с книгами. Уверена, этот грозный тип сейчас молча верещит, как девчонка. Не просто же так он схватился за волосы.

– Почему сразу не сообщили? – орет, а потом на меня смотрит: – Девушка, на выход. Вы здесь никогда не будете работать. Гена, проводи ее и проследи, чтобы ничего не вынесла.

Итак, помимо того, что на работу я так и не устроилась, меня еще обозвали воровкой. К счастью, есть повод для радости: я больше никогда не увижу этого придурка в красном галстуке. Если уж чего я и вынесла из своих проблем с семейством Шамовых, так это то, что не стоит заливаться слезами и уходить в себя из-за обидных слов. Но…

Кажется, и моему терпению пришел конец.

– Гена, лучше проследи, чтобы твой босс рот с мылом помыл, – доброжелательная улыбка и голос, как из преисподней, сделали свое дело. Игорек отшатнулся, будто я его с ноги ударила, а потом коленом добила. – А другому боссу, которого вы, кажется, так боитесь, передай… Хотя нет. Сама ему все скажу.

Вижу в глазах мужчин непонимание, когда первая выскакиваю из кабинета. Перевожу взгляд на зал и сразу замечаю высокого парня, возле которого крутятся все работнички этой забегаловки. Он здесь кто? Царь и Бог? Что-то мне подсказывало, что именно с ним разговаривала Шамова. Не будет она общаться с мелкими сошками, вроде красного галстука.

Парень не видит, что я двигаюсь в его сторону. Оно и понятно: толпа вокруг перетягивает на себя все внимание. Хорошо еще, что я все вижу. И могу отметить каждую деталь. Он в солнечных очках, значит настолько высокомерен и даже не скрывает того, что ему не интересно то, о чем ему говорят. На нем дорогие часы, на которые он то и дело смотрит. Спешит? Скучно ему? Молодой же. Лет двадцать пять. Родители подарили кафе в надежде, что сын образумится и возьмется за ум? Вполне вероятно.

– Остановите ее, – кричит кто-то за моей спиной.

Наивные. Проще уже локомотив остановить, чем меня.

Обхожу очередной столик и подсчитываю: до столкновения осталось пять шагов. Подоспевший к этому времени Гена пытается схватить меня за руку, но я вовремя отмахиваюсь от него. Моя цель – дружок Ларисы Шамовой. Мой двадцатый несостоявшийся работодатель. Вот выскажу ему сейчас все, и уеду. Как Матроскин. В деревню.

2.

С Кириллом Бакиным я познакомилась полтора месяца назад. Задержавшись в институте на репетиции перед женским днем, я торопилась к остановке, стараясь успеть занять свободное место в последнем автобусе. Бежала вперед, крепко держа в руках раритетную гитару, пытаясь никого не зацепить ею, но… Зацепила. Высокого темноволосого парня, который не стал кричать на меня, когда увидел, что гитарная струна зацепилась за пуговицу на его пиджаке и с корнями выдернула ее. Он лишь улыбнулся и махнул рукой, делая вид, будто ничего не произошло. Тут же мне последовало приглашение продолжить знакомство в более уютном месте.

Я сразу обратила внимание на его взгляд. Оценивающий и в то же время высокомерный. Парень улыбался, но даже от его улыбки веяло холодом. За несколько минут нашего первого общения я уже знала, что на руке он носит дорогие часы, его одежду привезли прямиком из Милана, а машина его стоит больше, чем старенький автобус, на котором я хотела уехать. Его не волновало то, что знакомиться с ним я не собиралась. Плевал он на все, потому что к отказам не привык. Зато привык к деньгам, которыми он и пытался меня завлечь.

Первый раз мне на помощь пришла одногруппница, которую я случайно увидела за его спиной и окликнула. Двинулась к ней, радуясь, что самоуверенного мажора я больше не увижу в своей жизни.

Радовалась я вечером, а на следующий день снова увидела его. На репетиции. Допевая последние строчки, открыла глаза, а он напротив сидел. В зале, напротив сцены. И не один, а с одногруппницей Катькой, которая меня от него и спасла. Она веселилась, о чем-то рассказывая ему, а он на меня пристально смотрел. И не было уже в его взгляде вчерашнего высокомерия. Восхищение было, но оно только сильнее напрягало.

Первую неделю я старалась не попадаться ему на глаза, а потом привыкла, что он вечно где-то поблизости ходит. Как оказалось, у нас и друзья общие имелись. Немного, но хватало, чтобы я каждый день слышала о крутом Кирилле, которому я понравилась и от которого я бегаю, как ненормальная.

Вторая неделя началась с цветов. Он их через Катьку мне передавал, а я не принимала. Девчонка пальцем у виска крутила и домой букеты забирала, рассказывая о моем будущем с котами.

Я не понимала, почему люди вокруг не замечают его двуличность. Он мог улыбаться, а в глазах в этот момент демоны прыгали. Он хвалил кого-то, но по его гримасе было понятно, что он врет и лицемерит. Рассказывали, что у него родители – важные люди в городе. Что без одобрения его отца даже птицы не летают. А еще говорили, что Кирилл всегда своего добивается, поэтому никто не сомневался, что и моя крепость падет.

Слухов было много, но никто не говорил, что он женат. Да никто об этом и не знал, наверно.

Мы тогда договорились с Катькой встретиться в кафе, чтобы я ей конспект одолжила. Уже подходя к назначенному месту, одногруппница позвонила и сказала, что у нее планы изменились, но она отправила своего курьера. Кирилла. Тогда-то я и решила поставить точку в его бессмысленных подкатах. Полная решимости, подошла к столику Бакина и послала его. Грозно. Не по-девичьи. Тут же собралась уйти, но он меня за руку схватил и к себе притянул. Что-то там на ухо шептал о любви вселенской, но заткнулся, когда услышал женский рев.

Спустя минуту на меня посыпались проклятья, а парень, который совсем недавно в любви признавался, рассказывал своей жене, что это я к нему клеилась, а он, бедный, не знал, как от меня отделаться.

На следующее утро меня отчислили.

Вечером уволили из развлекательного центра, в котором я работала аниматором.

С тех пор я нахожусь в вечном поиске работы, периодически меняя номер телефона. Ларисе было мало того, что она испортила мою жизнь. Она ее продолжает портить, названивая и отправляя мерзкие сообщения с угрозами. Я перестала их читать и не отвечала на незнакомые номера. Но сейчас меня накрыло. Захотелось отгородиться от всего этого. Забыть. Уехать. Сдаться. Не думаю, достаю смартфон из сумки и звоню той, которая всегда поддержит, хоть и не знает о моих проблемах.

– Бабуль, как ты? У меня для тебя новость: завтра я приеду.

Максим

– Максим Викторович, простите за этот инцидент, я обещаю, такого больше не повторится.

Убирая телефон в сторону, смотрю на своего директора, который побелел, когда я попросил его присесть. Улыбка сошла с мужского лица после ухода девчонки.

Вообще-то, я не безжалостный монстр, которому нравится молчанием доводить людей до той точки, когда они начинают сознаваться во всех смертных грехах. Нет. Но также я не маленький ребенок, который закроет глаза и сделает вид, что ничего не произошло и никакая девчонка только что на него не орала и не проклинала.

– Максим Викторович, клянусь вам, я не знаю, почему она напала на вас.

Молча тянусь к чашке с двойным эспрессо, пытаясь выбросить из головы женский образ.

– У нее проблемы с Шамовой. Наше кафе не имеет к этому никакого отношения.

Молчание – на вес золота. Поняв, что сболтнул лишнего, мой собеседник вжался в стул.

– Имеет, раз она оказалась здесь, – говорю, а сам пытаюсь вспомнить эту фамилию.

Шамова… Шамова… Что-то знакомое. Где-то слышал, но где? Другой вопрос: когда? До того, как уехал из этого города в возрасте десяти лет, или после того, как вернулся несколько месяцев назад?

Наверно, все-таки «до».

Это кафе, собственно, одна из причин, по которой мне пришлось вернуться. Оно и десятки таких же по городу вместе с отелем и парочкой ресторанов, которые мой младший брат Ян решил угробить. Моя цель – спасти семейный бизнес. Даже если ты не хочешь иметь ничего общего с этой семьей.

3.

Как только Левицкая скрывается за поворотом, даю по газам, попутно набирая номер Яна. Разговор с братом, на чьи звонки старался не отвечать последнее время, не совсем то, чем я хочу заниматься сегодня. Но даже мне приходится признать, что Демидов-младший – Википедия этого города. Каким-то странным образом человек, которому плевать на всех, кроме себя, в курсе каждого скандала. Уверен, разборки Шамовой с некой Валерией не обошли его стороной.

– Большой брат, ой, простите, Шехзаде Максим, повелитель скукоты и мрачности, ты никак вспомнил о своем маленьком братике. Что такое? Решил тряхнуть стариной и развлечься? Или заблудился?

– А ты, я вижу, нормально разговаривать так и не научился.

– Так учителей не было, – кривляется в усмешке. – Ты – в гости не приезжал, мать вечно за молодостью гонится, а батя тоже нечастый гость в своем доме. Пришлось самому себя воспитывать, чтобы окончательно сиротинушкой не стать.

Почти уверен, брат уже вошел в роль и сейчас упадет на колени, проклиная небеса за тяжелую жизнь богатого мученика. Но он замолкает, и, видимо, что-то изменилось с нашей последней встречи. Поумнел? Маловероятно.

– Шамова и Левицкая – что их связывает и почему первая пытается испортить жизнь второй? – перехожу к главному вопросу, выруливая на парковку.

– О-о-о, Шехзаде сразу после приезда принялся проблемы чужого гарема разгребать. Расстрою тебя, братишка, там правит другой падишах.

– Ян! Тебе обязательно так себя вести?

Действительно бесит, когда с тобой разговаривают как с умалишенным. Неудивительно, что я его звонки игнорирую. Легче с Иудой поговорить и о чем-то договориться, чем с этим любителем веселиться на полную катушку.

– Мне просто скучно.

– И от скуки ты решил учебник по истории открыть?

– Учебник? Книжку, что ли? Гонишь? Сериал смотрю, от которого все девки визжат. В трудные времена живем, брат. Красотки перестали вестись на физиономию и тачку. Теперь приходится…

Он когда-нибудь замолчит?

– Левицкая! – перебиваю его, не желая слушать о тягостях беззаботной жизни мажора. – Кто она?

– Лерочка… Я как-то попытался к ней подкатить, но там такая броня, пулемет не пробьет.

– Откуда ты ее знаешь?

Хотя чему я удивляюсь?

– Пересекались пару раз. С ней же малыш Ларисы мутил.

Я ни черта не понимаю из того, что он говорит. Зачем, вообще, заинтересовался этим? И почему из головы не выходит Левицкая и ее гордая походка по пешеходному переходу? Может, потому, что она меня трусом назвала, а затем посмотрела, как на кусок… С кем она там была?

– Кто?

– Ларискин муж. Ну, Ларочка узнала и скандал закатила. Слышал, Лерочку не только с работы турнули, но и из института выперли. Шамова постаралась.

– Не знал, что она замуж вышла.

– Еще бы годок в Европе своей просидел, и мой номер бы не вспомнил. А ты чего удивляешься? Лариска уже лошадка не скаковая, старые ее воздыхатели на пенсию вышли, вот она и взяла паренька из детского сада. Там такой слизняк, уж лучше бы пекинеса завела.

Значит, правильная и гордая Валерия совсем не правильная и не гордая. Связалась с женатым, а сейчас последствия расхлебывает.

Хм, и стоило строить из себя святую обиженку?

– Узнай номер детского сада. Я тебя туда запишу.

– Это ты типа пошутил? Скажи, когда начинать смеяться, а то я…

Без зазрения совести сбрасываю вызов и выхожу из машины. На экране тут же высвечивается другой номер, но и на него я не собираюсь отвечать. Дела важнее. Компания, которую доверили Яну, развалится, если я буду отвлекаться на проблемы чужих мне людей.

Лера

– Лера, кушай, не отвлекайся, – ворчит бабуля, подсовывая мне тарелку с солениями. – Совсем исхудала. Одна кожа да кости. Ты в своем городе вообще кушаешь?

– Кушаю, бабуль. Ну куда столько? Хочешь, чтобы я лопнула? Стану размером с бочку, и тогда меня никто замуж не возьмет. А кто на неделе о правнуках говорил?

– Ты мне зубы не заговаривай. Бабка старалась, готовила, а ты нос воротишь.

Подлый прием. Очень подлый, но деваться некуда. Баба Оля не отстанет, пока тарелки не станут пустыми.

Зато с набитым ртом нельзя разговаривать. Можно молча сидеть и смотреть на двор, в котором прошло детство, и отдаться воспоминаниям о детской беззаботности. Тогда же единственной проблемой было то, что тебя домой загнать могут. А сейчас что? С опаской на телефон смотришь, боясь случайно прочитать очередную гадость о себе.

– Как там Вадька? Совсем звонить мне перестал.

– Работает.

– Да знаю я, что работает. Зачем на вторую работу устроился? Вам денег не хватает? Так я же могу…

Я морщусь, понимая, что сейчас придется обманывать родного человека. Во-первых, не стоит ей из-за меня волноваться. У нее сердце больное, и вряд ли она спокойно перенесет новости о моем отчислении из института. Она так гордилась, когда я в институт искусств и культуры поступила. Всем хвалилась, что внучка скоро в хоре петь будет и прославится на весь мир. Во-вторых, мне просто стыдно за всю эту ситуацию, хоть я и непричастна к ней.

– Всего нам хватает, – перебиваю ее и пересаживаюсь на другой стул, чтобы обнять. – Ты же знаешь Вадима, он вообще на месте не сидит. Да и машину давно хочет. Вот и копит.

Легенду с машиной брат сам придумал, когда в автомастерскую, где он подрабатывает, приехал бабушкин сосед по лестничной клетке. Дядя Саша удивился, встретив там Вадима. Мол, как молодого программиста, который только колледж закончил и в маленькую компанию устроился, занесло в мастерскую на окраине? Пришлось выкручиваться.

– Машину, – снова заворчала баба Оля, и я уже знала, о чем она будет говорить. – Из-за машины он спать перестал, наверно. С одной работы на другую. А жить когда? Разве кусок железа этого стоит? Я же за здоровье его переживаю. Если надорвется? Женя же предлагал ему машину купить. Вот чего он отказался?

4.

–  Главное, не нервничать. В конфликтных ситуациях не паниковать и не грубить постояльцам. О, про улыбку еще не забывай. Даже если ноги отваливаются, а голова болит так, будто сейчас лопнет, ты все равно должна улыбаться. Кабинет Ангелины Андреевны на втором этаже. В случае чего можешь к ней обращаться. Она хоть и выглядит как стерва, но тетка классная. За сотрудников горой стоит. Все поняла?

– А она кто?

За полчаса моего нахождения в отеле я успела узнать столько новых имен, что голова моя уже сейчас грозилась взорваться.

– Директор. Чуть позже к ней поднимешься, она вызовет. График подходит? Он сменный, будем часто меняться. Все в жизни бывает, и мы стараемся не подставлять друг друга. Если понадобится определенный день для выходного, предупреди заранее, и все уладим.

Карина мне понравилась, причем сразу же, как только я ее увидела. Взгляд у нее добрый. На нее посмотрела, и наконец-то напряжение сошло и ком в горле куда-то делся. Все утро нервничала, переживала, что и сегодняшнее собеседование закончится провалом. Даже в какой-то момент решила, что никуда не поеду и останусь дома. А потом на телефон сообщение пришло. От Шамовой. Лариса в красках расписала, как она счастлива оттого, что проучила мерзкую разлучницу и растоптала ее жизнь. Тогда-то я и взяла себя в руки.

У меня появился шанс. Стала бы дурой, если бы его упустила.

– Спасибо тебе, – не сдерживаюсь и обнимаю девчонку. Настроение в режиме: танцуй, Лерка, жизнь продолжается. – Сама бы я не разобралась.

– Все мы новичками были и косячили. Я, например, в первый день заселила мужчину, а денег с него не взяла. Забыла, а он промолчал. На следующий день только поняли, почему в кассе не хватает. Спасибо Ангелине, она сама с ним разговаривала. А Вовка, ну, третий наш администратор, стоя уснул, а постояльцы съехали не заплатив, под его храп. В общем, все нормально будет. Не переживай ты так. Вон руки как трясутся.

Убираю блокнот в сторону и оглядываюсь. Неужели и правда получилось? Черная полоса в жизни закончилась? Может, и Шамова от меня теперь отстанет. Когда-нибудь ей же надоест? Не будет же она вечно меня помнить?

– Да я просто… – мнусь, не зная, что дальше сказать. – Справлюсь. Говорили, когда мне можно приступить к обязанностям?

– Как раз Ангелина тебе все и скажет, – поясняет Карина, снимая туфли. – Моя смена уже закончилась, а Вовка, как обычно, опаздывает. Предупрежу сразу: больного деда у него нет, а бабушек через дорогу он не переводит. На кошек аллергия, поэтому к ветеринару он точно не поедет. А то, знаешь, он любитель сказочных историй.

Как раз в этот момент в фойе отеля влетает молодой парень и не здороваясь летит к кулеру с водой. Карина закатывает глаза и головой качает, мол, сама сейчас убедишься.

– Кар, ты не поверишь, что произошло, – тяжело выдыхает и снова тянется к стаканчику с водой. – Иду я на работу. Никого не трогаю, по сторонам, главное, смотрю, но тут из ниоткуда выскакивает девчонка на самокате, падает прям передо мной и кричит диким ревом, за руку хватаясь.

– Сломала, да?

– Конечно. Она так шмякнулась. На себе ее до травмпункта тащил. Не мог же бросить. – Поднимает глаза и пристальным взглядом смотрит на меня. – Кар, с подружкой познакомишь?

– Не-а, – подмигивает мне и начинает широко улыбаться. – У нее на героев – аллергия. Плохишей любит. И, оказав помощь девчонке, ты только что упал в ее глазах. Без шансов, дружище.

 Выражение лица парня в этот момент бесценно. Хочу представиться, но звонит стационарный телефон и Карина снимает трубку:

– Да, Ангелина Андреевна. Здесь. Хорошо, сейчас. – Поворачивается ко мне. – Поднимайся. Тебя ждут. Второй этаж, первая дверь слева. Я тебя подожду, расскажешь, как все прошло. Вова, блин, переодевайся уже.

Я невольно вжимаю плечи в голову, передвигая ватными ногами. Тут же вспомнился разговор с красным галстуком и последующий отказ. Вдруг и сейчас так же будет? Страшно. Было безумно страшно стучать в дверь.

– Можно?

– Валерия? – переспрашивает женщина, выглядывая из-за монитора компьютера. – Проходите. Карина вам все объяснила?

– Да, – присаживаюсь в кресло напротив нее, сжав пальцы в кулаки.

– Все понятно?

Если честно, то нет. Половину из того, что мне сказали, я даже не запомнила. Не потому, что не хотела, а потому, что у меня была пелена перед глазами от волнения, а в ушах все звенело.

– Не совсем, но я обещаю во всем разобраться.

Секундная тишина, во время которой мое сердце раз десять успело остановиться.

– Молодец. Не стала обманывать и рассказывать, какой ты спец, – одобрительно кивает она. – Завтра поработаешь под присмотром Карины, а там и решим, когда можем поставить тебя в смену. К восьми подходи, успеешь как раз по номерам пройтись и все осмотреть.

Мои планы на остаток дня: визжать от счастья. Я еле сдержала себя, чтобы не подскочить и не обнять женщину. У меня есть работа! Получилось! Я смогла и не упала.

– Спасибо. До завтра.

– Да. Да, – женщина перестала обращать на меня внимание и отвечала на телефонный звонок. – Вы все уладили? Демидов через десять минут будет здесь. Не успеете, он с нас три шкуры спустит.

Говорит что-то еще, но я уже не слышу, закрывая за собой дверь и набирая номер брата. Он не верил, что меня возьмут. А меня взяли. Пусть знает, что у Шамовой не хватило сил настроить весь город против меня.

Максим

– Вы не можете возобновить стройку, – слышу голос юриста в трубке и делаю все, чтобы ее не сломать.

– Могу. И возобновлю.

– Простите, Максим Викторович, но после всех необдуманных действий вашего младшего брата каждое решение теперь выносится на голосование. Мы свяжемся с акционерами, и тогда…

– Что тогда? Я должен спрашивать их разрешения на то, чтобы спасти их деньги?

– Когда ваш отец посадил Яна Викторовича в свое кресло и назначил своим преемником, акционеры посчитали, что компания в надежных руках, – отвечает он уклончиво. – Но продажа участка, закрытие нескольких заведений, разгульный образ жизни вашего брата…

5.

– Я все думала, когда же мы встретимся.

Раздражение – вот что я сейчас чувствую. С Ларисой мы последний раз виделись много лет назад. Случайная встреча в аэропорту Дубая, куда я прилетел по делам, а она, по ее словам, собиралась развеяться после неудачной попытки построить светлое и счастливое будущее с другом своего отца. Тогда я и не думал, что на следующий день она заявится в мой номер с бутылкой шампанского и с предложением скрасить ее одиночество. Наверно, она удивилась, когда перед ней захлопнулась дверь. Как я мог ее не вспомнить? Шамова – не Иванова, не такая уж и распространенная фамилия. Но теперь понятно, откуда у раздражения растут ноги.

Сдаешь, Демидов. Надо внимательно относиться ко всем деталям.

– Зачем? – спрашиваю, убирая ее руки со своего локтя.

– Расслабься, Демидов. Я замужем.

Что за привычка демонстративно светить кольцом? Она бы мне его еще в глаз засунула.

– Меня это должно впечатлить? Поздравляю.

– Спасибо. А ты? Кажется, Ян рассказывал, что у тебя тоже кто-то появился. Неужели нашлась та самая, перед которой ты не захлопываешь дверь?

О чем еще успел рассказать мой брат?

– Не всегда стоит его слушать, Лариса. Ян иногда с головой не дружит и принимает неверные решения.

– Намекаешь на его сотрудничество с моим отцом?

– Не намекаю. Об этом и говорю.

– Это все ваши мужские разборки, в которые я не лезу. У тебя в отеле какие-то дела?

– А у тебя?

Отсюда только что вышла Валерия, и буквально через несколько минут подъехала Лариса. Это должно меня волновать? Наверно, нет.

– Я организатор юбилея Ковалева. Не знал?

– А должен был?

– Демидов, ты когда-нибудь улыбаешься? Или в голове только…

– Малышка, я не знал, какой сок ты хотела, поэтому взял три разных. Яблочный, гранатовый и… Я не помешал?

Парень становится рядом, разглядывая меня как звезду на новогодней елке. Скорее всего, тот самый малыш, который хуже пекинеса, как сказал Ян. Кстати, судя по его лицу, он и правда по возрасту больше подходит Левицкой.

– Максим, познакомься, это мой…

– О, Максим Викторович, вы уже приехали.

Шамова отскакивает в сторону, когда ее чуть ли не сшибают дверью. Ангелина закрывает рот руками и начинает причитать:

– Лариса, простите, я вас не заметила.

– Да ты…

Разворачиваюсь и оставляю их одних, не собираясь слушать истеричный крик. Делаю себе мысленную заметку больше не разговаривать с Шамовой и ее семейством.

Стоп! Она организатор юбилея? Черт.

Лера

– Лерка, ты как? Я только сейчас увидел твои пропущенные. Все плохо? Отказали? – спрашивает брат напряженным голосом. – Слушай, а давай к нам в мастерскую? Будешь на звонки отвечать. Конечно, это не то, о чем мы мечтали, но сейчас выбирать не приходится.

– Вадь, меня взяли! – верещу так, что проходящая мимо женщина морщится и качает головой, грозно шипя в мою сторону. – Простите. Ты представляешь? Завтра выхожу на стажировку. Боже, до сих пор не верится. Помнишь, я тебе говорила, что все обязательно наладится? Помнишь?

– Помню, – тихо шепчет в трубку. – Как взяли? Взяли? Стоп! А как же…

– Ты меня слушаешь? Говорю же, прошла собеседование. Ой, черт.

Забыв, как дышать, оборачиваюсь.

– Что такое? Лера? Что случилось?

– Я сумку в отеле забыла, – хлопаю себя по лбу, вспоминая, что оставила ее на столе в холле, когда принимала поздравления от Карины и Вовы. – Вадь, давай вечером поговорим. Бежать надо.

Сбрасываю звонок и бегу назад, но, как назло, светофор горит красным светом, а табло подсказывает, что стоять мне здесь еще три минуты. В сумке всё. Ключи от квартиры, документы, деньги, которые Вадим дал, чтобы я их на карту ему перебросила. Паника пробирает до костей. Шумно сглатываю, представляя, как кто-то находит мою сумку и забирает ее себе. Она новая, с последней зарплаты покупала.

Черт.

Как можно быть такой растяпой?

От радости с ума сошла.

К счастью, машины тормозят и я могу идти. Нет, бежать надо. Чем быстрее, тем лучше. Заворачиваю за угол, несусь так, будто на кону мою жизнь.

– Куда прешь?

– Простите, – извиняюсь не оборачиваясь, когда случайно задеваю прохожего.

Тянусь к массивной ручке и тут же вижу, как дверь резко открывается и сбивает меня с ног. Жмурюсь, представляя падение, но… Почему я до сих пор не приземлилась?

Этого парня я видела всего лишь один раз. И, если честно, тогда я пристально его не рассматривала, а просто кричала, называя трусом. Сейчас, когда он держал меня, не давая упасть, я смогла разглядеть его глаза. Именно взгляд может рассказать о человеке многое. Всегда так было. Стоило только заглянуть в глаза, и я понимала, нужно ли сторониться нового знакомого. А сейчас… Я будто на лед смотрю. Холодный, мрачный и…

– Не надо меня трогать, – севшим голосом говорю, продолжая рассматривать дружка Шамовой. – Отпусти.

– Хорошо, – отвечает он, расслабляя руки.

О, нет.

Я же упаду.

– Стой! Не надо.

– Так отпускать или нет? Ты сама понимаешь, чего хочешь?

– Я не хочу, чтобы до меня дотрагивались дружки Шамовой.

Почему именно он? Почему здесь и сейчас? Теперь же Лариса будет знать, что я была в этом отеле. От мыслей стало плохо и сразу же захотелось рыдать.

Напряглась и выпрямилась, отходя на расстояние от этого человека.

– Что вы… ты здесь делаешь? – смотрю на него и на вывеску отеля. – Лариса попросила проследить? Или…

Его бровь выгибается, а затем он оборачивается. О чем подумал?

– Пошли, – хватает за руку и тянет к парковке.

– Я никуда с тобой не пойду. Отпусти руку, – пытаюсь вырваться, но там не только взгляд холодный, но и хватка железная. – Отпусти.

– Помолчать можешь? – спрашивает, когда мимо нас проходит женщина и подозрительно смотрит на него.

6.

– Пристегнись.

Я мысленно жмурюсь, потому что ненавижу, когда отдают приказы. Бабушка всегда говорила: «Не позволяй мужчинам командовать собой, Лера. Имей свое мнение. Тот, кто сказал, что мужчина – лидер, а женщина должна ему подчиняться, – полный болван».

В нашем случае не болван, а крот слепой. Поэтому я игнорирую его угрюмый тон, пытаясь в это время понять, куда он меня везет и почему я еще не выпрыгнула из машины.

– Ты меня слышишь? Пристегнись, – говорит уже более серьезно и спустя секунду добавляет: – Отлично. Не пристегивайся. Но, если мы врежемся, я не буду соскребать тебя с асфальта.

Не смотря на него, демонстративно откидываю волосы назад, показывая ремень безопасности, который прижимает меня к сиденью.

– Если ты будешь за дорогой следить, тогда мы ни в кого и не врежемся.

Хорошо, что его телефон снова звонит, не давая парню возможности ответить. Хотя, может, он и не думал отвечать. Судя по его серьезному виду, он вообще не любитель разговаривать.

– Слушаю, – следует четкий ответ, словно парень считает, что буквы платные.

– Максим Викторович, хочу вас предупредить, здесь Зайцев, – извиняющимся тоном говорит мужчина, и, судя по тому, как напряглись костяшки пальцев Максима, встречаться с Зайцевым ему совсем не хотелось.

– Где вы? – переспрашивает Максим, перестраиваясь на другую полосу.

– Возле шлагбаума. Я вышел встретить вас, а он как раз… Да, Сергей Григорьевич, он уже подъезжает. В общем, Максим, вы сами все слышали.

Парень за рулем морщится, и от него так и веет раздражением вперемешку со злостью. А у меня мороз по коже от этого эмоционального коктейля. Не хотелось бы мне стать причиной его злости и попасть под раздачу. Беда тому, кто захочет.

– Ты можешь высадить меня и ехать на свою встречу, – говорю, пальцем показывая в лобовое стекло. – Прямо здесь или на остановке.

– На это нет времени

– Я думаю, что есть. Слушай, я же вижу, что ты не хочешь видеть Зайцева, но что-то обязывает тебя с ним встретиться. Идеальный выход: если ты опоздаешь, он уедет. И тогда не придется общаться с неприятным для тебя человеком.

– Если я опоздаю, это сыграет на руку старику.

– Ну и что?

Зачем я, вообще, лезу не в свое дело?

– Ты всегда такая разговорчивая?

– Я? Не-е-ет. Обычно когда сильно нервничаю или пытаюсь кого-то отвлечь. Сейчас, например, тебя отвлекаю, чтобы ты не впал в панику и не врубился в бензовоз. О, пальцы уже расслабил. Кажется, похороны отменяются.

Видимо, шутка про похороны не самая удачная из всех возможных, потому что Максим морщится и зачем-то дает по газам, отчего мне приходится схватиться руками за сиденье и просто вжаться в него.

Как отмотать время назад и сказать другие слова?

– Почему ты не хочешь встречаться с этим человеком?

Конечно, мой нос снова в чужой тарелке, но это лучше, чем трястись от страха.

– Он считает, что мне нельзя доверять решать проблемы компании.

– А ты сможешь их решить? Почему ты в этом так уверен?

– Потому что я уверен в своих возможностях. Знаю, что дело выгорит и закроет все косяки моего брата.

Я не шевелюсь, когда он говорит. В какой-то момент понимаю, что мне приятно с ним разговаривать и слушать его голос. После этого понимания до боли прикусываю нижнюю губу. Надо прекращать на него смотреть. Хоть он и сказал, что не знает Шамову, но еще не объяснил, откуда ему известно, как меня зовут.

– Почти приехали, – зачем-то объясняет, выруливая к бизнес-центру.

Около шлагбаума стоит несколько черных машин и, кажется, ждут они именно нас. Вернее, Максима. Пухлый дядька, которого я почему-то сразу называю Зайцевым, стоит поодаль, общаясь с высоким парнем в зеленом пиджаке.

Я прищуриваюсь, пытаясь разглядеть, о чем говорят их глаза, но мужчины слишком далеко от нас, невозможно понять, что они из себя представляют.

– В машине останься, – объявляет Максим и отстегивается. – Если нужно, сообщи брату, где ты находишься. Он же искать будет.

Это он сейчас так пошутил?

Надо признать, с юмором у человека проблемы. Как и у меня, в принципе.

Максим

Встречаться с Зайцевым я не планировал. Разговор с ним должен был состояться после общения с остальными акционерами. Но одно дело – планировать и представлять, как все пройдет гладко, и совсем другое – общаться, заранее зная, что тебя пошлют. А он именно так и поступит. После его последней встречи с Яном, который склеил племянницу Зайцева, а потом сделал вид, что первый раз ее видит, старик решительно настроен выбить кресло из-под моего зада. Старик скорее руку себе откусит, чем позволит кому-то из Демидовых принимать решения относительно компании.

Мне показалось или, перед тем как выйти из машины, Лера пожелала мне удачи?

Смешно. Смешно на удачу надеяться.

Она об этом не знает?

Пытаюсь понять, зачем в машину ее посадил, только ничего не выходит. Просто увидел, просто проводил, просто увез. Нет объяснений. Наверно, мне не хотелось скандала в своем отеле. Почему-то представил крик Шамовой на Валерию и решил его предотвратить. Потом еще за сумкой поперся, не обращая внимания на удивленный взгляд Ангелины и муженька Ларисы, который в кулак ржал, смотря, как я прохожу мимо него с женской сумкой в руке.

Мерзкий тип. И это вкус Левицкой?

О чем я только думаю?

Оставляю Леру в машине и иду по тротуару в сторону скамеек, возле которых стоят Зайцев Сергей Григорьевич и адвокат компании Андрей. Удивительно, но Андрей – единственный человек, которого я не хотел уволить после того, как приступил к работе. Если все остальные работники халтурили, смеясь над Яном и его правлением, адвокат пытался предотвратить катастрофу.

– Максим, какая приятная встреча, – Зайцев хлопает меня по плечу, будто мы в одной бане паримся каждые выходные, стегая друг друга вениками.

7.

Домой я попадаю ближе к вечеру, решив не рисковать и не говорить Максиму адрес своей квартиры. Доверять незнакомому парню – глупо. Моя жизнь и так порой напоминает психиатрическое отделение. Еще один пациент здесь явно будет лишним.

Целый час трачу на то, что смотрю в потолок, собирая мысли в кучу. Еще час уходит на подготовку к завтрашнему первому рабочему дню. Гугл говорит: «Ривьера» – современный отель, расположен в деловой части города. Европейская архитектура, скандинавские интерьеры…» Случайно пальцем попадаю на другую ссылку, и выскакивает новая статья: «Ян Демидов снова в центре скандала. На этот раз парень решил закатить вечеринку в отеле «Ривьера» и, как обычно, не обошлось без последствий». Куча фоток разгромленных номеров, от которых у меня глаза на лоб полезли. Даже видео есть, где этот самый Ян выходит из отеля и посылает журналистов по известному адресу, запрыгивая в желтую спортивную машину. На парне черные солнцезащитные очки, но даже так его лицо все равно кажется каким-то знакомым.

И это мой будущий работодатель?

Очередной богатый мажор, не видящий границ?

Я морщусь.

– Лерка, ты дома? – Вадим заваливается в комнату, держа в руках любимый наполеон и раскачивая коробку, пальцем подзывает меня в сторону кухни. – Пошли отмечать?

– Какой ты красивый, – улыбаюсь, смотря на его перепачканное мазутом лицо. – Умойся, я пока чай заварю.

Через десять минут мы сидим на кухне, за нашим маленьким столом, и, как в детстве, спорим, кто будет пить из любимой кружки. Вадику девятнадцать, всего лишь на год младше, но порой мне кажется, что ему все двести. После первой угрозы Шамовой брат не отходил от меня. Бурчал, как старый дед, запрещал выходить на улицу и открывать кому-то дверь. Про его попытки набить морду моему обидчику даже вспоминать не хочется.

–  Ну рассказывай, –  веселые глаза тут же становятся серьезными, смотря на меня с беспокойством. – Как так получилось, что тебе везде отказывали, а в «Ривьеру» взяли? Ты и не говорила, что хочешь работать в этом отеле.

Пожимаю плечами.

– Не знаю, Вадь. Все как-то само вышло. Они пригласили, а не в моем положении отказываться. Тем более, ты бы видел этот отель. Там…

– В смысле? Они сами позвонили?

Вряд ли его напряженный вид говорит о том, что парень спокоен и безумно рад за меня.

– Сами. Отрезать еще кусочек?

– Лер, зубы мне не заговаривай.

– А ты не паникуй. Можно же просто…

– Нельзя. Просто не бывает. В твоем случае всегда есть Шамова и ее тупорылый муженек.

– Шамова, Шамова, Шамова. Вадь, может, уже хватит? Сколько можно ее вспоминать? Да, она ненормальная и с головой явно беда, но должно же это когда-нибудь закончиться. Почему не сейчас? Давай решать проблемы по мере их поступления. Завтра я выхожу на работу. Завтрашний день будет лучшим за последние месяцы. Надо радоваться. Согласен?

– А что ты сегодня в бизнес-центре делала?

– Ты откуда знаешь, что я там была?

– В телефоне программка есть. Так что?

Ну нет. Я не стану рассказывать брату о своей поездке с Максимом.

– Гуляла, – отвечаю, отворачиваясь к мойке. – И хватит за мной следить. Кто здесь старшая сестра? Ты должен передо мной отчитываться.

– Я парень. Мне проще живется. А ты девушка. Красивая девушка, к которой могут клеиться придурки. Если будут приставать, ты же мне в этот раз скажешь?

Ну, про Максима я точно ничего не скажу. Он же не приставал. Всего лишь в машину запихнул. А потом…

– Лера!

– Обязательно скажу.

– Карин, а что за паника? – спрашиваю, когда посыльный с коробкой чуть ли не сбивает меня около двери. – Только не говори, что в здании бомба или,  хуже, Ян Демидов устраивает еще одну вечеринку.

– О, ты уже в курсе?

– Вчера прочитала. И фотки посмотрела. Жуть.

Карина мне с первого взгляда понравилась, когда общаюсь с ней, кажется, что мы знакомы целую вечность. Поэтому я рада, что она сегодня будет меня всему учить, а не Вовка или еще кто-то.

– Не в мою смену было веселье, – разочарованно выдыхает она, перезагружая компьютер. – Но Вовка на следующий день купил себе новый телефон. Богатой молодежи пофиг, кому чаевые оставлять, а Вован – мальчик смышленый, просек, что надо перед ними красоваться, ну и насобирал монеток бумажных. Лер, слушай, можешь на третий этаж подняться и программиста вызвать? Я до него дозвониться не могу. Пока он чай пьет, у нас комп накрылся.

– А куда идти?

– Из лифта выйдешь, упрешься в его дверь. Я бы сама сбегала и сказала ему все, что думаю, но не могу пока тебя оставить здесь. Ангелина с меня шкуру сдерет, если заставим посетителей нервничать.

– Уже ушла.

Последнее, чего я хочу, нарваться на Ангелину в первый рабочий час, потому что это будет последним, что я сделаю в отеле. Утром она не была такой доброй, как вчера. Прямо сказала: «Не сможешь вникнуть, мы найдем другого администратора». Я ее понимала. Никто не будет нянчиться со мной годами. Поэтому нельзя косячить. Чем быстрее разберусь со своими обязанностями, тем быстрее перестану трястись, боясь облажаться.

Программиста в кабинете не было, но я смогла его найти. В одном из номеров, как раз в котором и шли ремонтные работы. Передав ему слова Карины, спустилась в лифт, где меня снова чуть не придавили.

– У нас сегодня банкет. Важная шишка празднует свой юбилей, поэтому режим цейтнот. Организатор праздника только что приехала. Женщина – зверь. Ангелина вчера с ней пообщалась, а сегодня готова всех убивать. Еще и хозяин отеля приедет. Короче, полный винегрет. Но мы к этому никакого отношения не имеем. Наша работа – ресепшен. Ресторан нас не касается.

Стационарный телефон звонит, и я решаюсь ответить.

– Отель «Ривьера» администратор Валерия, слушаю вас.

– Девушка, в двести втором номере нет пульта от кондиционера и еще одного халата.

– Простите, сейчас мы все исправим. – Кладу трубку обратно и поворачиваюсь к Карине: – Пожелаешь удачи?

8.

Максим

– У тебя калькулятор, что ли, сломался? – усмехается Ян, садясь в машину. – Или ты по старинке счетами пользуешься? Эй, брат, что с физиономией? Ты будто скунса съел.

Если бы Ян не был моим братом, то он бы давно уже висел вверх ногами и пытался отбиться руками от голодных волков, которые мечтали бы его сожрать. Впрочем, ничто не мешает мне подвесить паршивца после мероприятия, на котором он обязан был появиться.

– Скунсу я разрешил сесть в машину. И если он не заткнется, то обратно ему придется топать на своих лапах.

– Да ладно тебе. Пошутить уж нельзя, – фыркает, галстук поправляя. – Сам меня сюда притащил, теперь терпи. Должен же я как-то развлекать себя, пока ношу эту удавку на шее. Какие планы? Как будем компанию отбирать и кому первому начнем угрожать? Слушай, я тут узнал, что у Зайцева есть…

– Ты ничего не будешь делать. Ясно? Уже сделал, теперь не вмешивайся.

– Дослушать можешь?

– Наслушался, – обрываю его, жалея, что не отправил на такси. – Будешь молчать и головой кивать. Рот открывать тоже запрещено. И если попробуешь снять одну из родственниц…

– А-а-а, так дело в телках? О, если для себя снимать запрещено, тебе помочь хоть можно? Я же вижу, моя помощь необходима. Давай найдем тебе самую офигенную красотку, и ты…

– Хочешь идти пешком?

Последнее, что мне нужно, это чтобы Ян лез в мою личную жизнь, которой, к счастью, у меня нет. Смотря на своих родителей, понял, что вряд ли мне вообще когда-нибудь захочется завести семью. Тратить нервы на то, чтобы кто-то спал на соседней подушке, – гиблое дело.

– Понял. Молчу. – И буквально через секунду продолжает: – Кстати, а ты в курсе, кто организатор банкета?

– Шамова.

– Да-а-а, Лариска. Звонила мне вчера, про Левицкую расспрашивала, будто я ее знаю.

На секунду в голове мелькает образ Валерии и ее испуганный взгляд, который я заметил, когда вернулся в машину после разговора с Зайцевым. Какого черта я ее вспоминаю? Надо было забыть еще в тот момент, когда подвез по левому адресу, который она назвала. Вряд ли Левицкая живет на отшибе, в доме, который больше напоминает конюшню, а не многоэтажку. Спорить не стал, высадил и уехал, но в зеркале видел, как она тут же сорвалась с места и в маршрутку запрыгнула.

Молчу, но брату плевать на мое молчание. Он не останавливается:

– Я ее сразу же послал к муженьку. Он-то точно в курсе, где Лерочка проживает. Она так визжала, когда я про малыша вспомнил и его похождения.

– К чему ты это все рассказываешь?

– Так теперь Лариска меня прибить захочет. Я ж на ее больную мозоль надавил. Если она соберется распустить когти на юбилее и при всех начнет меня калечить, заступись за младшего брата и объясни, что за правду – не убивают.

Черт. Этот парень может не попадать в неприятности? Почему мать не научила его молчать, когда надо, и не лезть в дела, которые его не касаются?

– Тогда не попадайся ей на глаза, – цежу сквозь зубы, давая понять, что не собираюсь быть его нянькой и спасать от разъяренной овчарки.

Откуда-то возникает дикое раздражение. Кем себя Лариса возомнила? Ладно Ян, он сам свою задницу защитит, но Левицкая… Хотя в прошлый раз она собиралась поехать к Шамовой. Про какую-то точку говорила.

Надо позвонить в кафе и узнать, связывались ли они с Лерой. Подъехав к отелю, высаживаю Яна, а сам остаюсь в машине, набирая номер того самого директора.

– Максим Викторович, добрый вечер, – после первого гудка отвечает он. – В кафе все…

– Вы уже звонили Левицкой? – без приветствия говорю, качая головой, когда вижу, как к брату подбегают две девчонки.

– Максим Викторович, я…

– Связались с ней или нет?

– Я лично звонил несколько раз, но она не берет трубку. Конечно, буду пробовать еще, но…

– Не надо. Работайте.

Если Левицкая не хочет, я точно не собираюсь за ней бегать.

– Максим Викторович, у нас все готово, – сообщает Ангелина, нервно поправляя волосы. – Степан Юрьевич с семьей еще не приехал, но остальные уже здесь.

Ангелина – робот. Даже в стрессовых ситуациях  сохраняет невозмутимый вид, не теряя бдительности. Кроме того, руководит не только отелем, но и рестораном. Ее сегодняшний нервный тик, скорее всего, связан с Шамовой. Прошлая их встреча закончилась не так, как хотелось бы Ангелине.

– Как обстоят дела с ремонтом люксов? – кошусь в сторону брата, который эти номера и разнес.

– Почти все готово. Максимум через неделю мы можем…

– Народ, мы сюда работать или отдыхать приехали? – перебивает Ян, отходя от своих подружек. – Ангелиночка, ты прекрасна. Твои глаза…

– Ян!

На входе в ресторан боковым зрением замечаю знакомую макушку, но, когда оборачиваюсь, никого не вижу. Стена. Хотя только что я был уверен, что собственными глазами увидел Левицкую.

Я даже думаю, что мое воображение разыгралось, но в следующую секунду Валерия возвращается, держа в руках бутылку с соком, и, не замечая нас, идет в сторону лестницы.

Что она здесь делает?

Очередная встреча с подругой?

– Ангелин, проследи, чтобы Ян не напортачил, я отойду.

Встречаюсь с взглядом брата и даю понять: шаг в сторону – и его ждет расстрел.

Стук каблуков, и я иду на этот звук. Надо догнать. Плевать зачем.

– Лера!

Она замирает, и, когда медленно оборачивается, бутылка выскальзывает из ее рук и со звоном разбивается на осколки. Она в шоке, но и я не меньше.

– Вы… Ты что здесь делаешь?

– Тебе хочу задать этот же вопрос.

А потом смотрю на ее одежду и все понимаю. Черные брюки, белая рубашка, на которой висит бейдж отеля.

Она здесь работает, а про подругу врала. Какие еще сегодня меня ждут сюрпризы?

Лера

Нет, мне точно не показалось. Это именно он. Максим. Кажется, его голос я ни с каким другим не спутаю. Он на меня как пенопласт действует, которым по стеклу проводят, – мурашки и хочется закрыть уши руками.

9.

Меня буквально разорвало от нахлынувшей паники. Прямо передо мной стоял мой жуткий кошмар последних месяцев. Женщина, из-за которой меня вышвырнули из института. Уволили с работы. Которая превратила спокойную жизнь в ад. За это время Шамова стала для меня тем самым страшным призраком, которого боишься, но не видишь. Ноги задрожали в прямом смысле этого слова, и пришлось несколько раз укусить себя за язык, чтобы хоть как-то расшевелиться. Но, черт, у меня не было сил противостоять Ларисе. И она это прекрасно знала.

Все плохо.

Хуже некуда.

– Сама пришла. Что? Бегать надоело? Или ты за добавкой? – улыбаясь, Лариса напоминает о своем присутствии. – Начнешь слезно молить о прощении? Не надейся, что прощу, но посмотрю с удовольствием.

– Послушайте…

– Заткнись, – рявкает, выталкивая меня из проема. – Научись затыкать свой рот и молчать. Считаешь себя самой умной? Думала, я не узнаю, как ты к моему мужу клеишься? Или решила, что силенок много, чтобы против меня пойти? Я тебя раздавлю. Уничтожу. Пыли не останется. Я всю твою семью…

– Хватит! – закричала, закрывая уши руками. – Хватит ко мне лезть! Хватит угрожать! Я не лезла к вашему мужу. Никогда. И говорила уже…

– Дрянь. – Шамова делает шаг вперед в мою сторону, но я уворачиваюсь. – Это бабка тебя так воспитала? Или мать, которая бросила? Что? Думала, я про твою семейку ничего не знаю? Ты просто ничтожество. Я презираю таких людей. Бессовестная поганка. Но я тебе покажу, что значит трогать Шамову. Ты еще не знаешь, с кем связалась, девочка. Тот день, когда ты захотела взять мое, станет для тебя роковым. Я твою жизнь превращу…

– Спросите у своего мужа, как все было на самом деле, – выпалила я.

– Не смей говорить о нем! – Она стукнула каблуком по полу, скрестив руки на груди. – Кирилл мне все рассказал. Все! И как ты названивала ему ночью, и как преследовала, не давая проходу.

Она говорила и говорила, не стесняясь в выражениях, а я понимала, что это никогда не закончится. Она не отстанет, пока со свету меня не сживет. Только тогда успокоится. Просто потому, что у нее натура такая. Обвинять всех вокруг. Без разницы, виноват человек или нет, она его все равно казнит. И плевать ей, как она со стороны выглядит.

– Лера, ты уже отдала… – из-за угла выскочила Карина и замолчала, стоило ей только увидеть Ларису. – Все в порядке?

– Пошла вон! – кричала Шамова. – Брысь отсюда, пока тебя не уволили.

Я собиралась сказать девушке, чтобы она уходила, но Карина меня опередила:

– Лер, пойдем.

– Я сказала, убирайся!

Карина внимательно посмотрела на меня, а затем развернулась, и я не могла ее винить. Мы всего лишь сутки знакомы, еще не стали подругами, из-за которых стоит терять работу.

Я даже не успела толком ничего понять, как Шамова схватила меня за локоть, прижав к стене. С виду и не скажешь, что у этой миниатюрной женщины в длинном платье столько силы. Но она была. И казалось, Лариса сейчас собралась проверить на прочность мои кости.

Больно. Только сделать я ничего не могла. 

– Уезжай из города! – рычала она сквозь зубы. – Я не остановлюсь, пока ты…

– Да не нужен мне ваш Кирилл. И никогда не был нужен. – Я боролась со слезами, честно, боролась. Но в стрессовых ситуациях я всегда ревела. Сколько себя помню. Не важна причина стресса. Она может быть любой. Плохо написанная контрольная по математике или же разгневанная жена, которая думает, что я любовница ее мужа. Слезы текли по щекам, и Шамова улыбалась. Как гиена, которая загнала свою жертву в ловушку и теперь с удовольствием смотрит, как та мучается.

– Пошли! – толкает меня вперед. – Будешь извиняться.

Что? Перед кем?

– Я никуда не пойду.

– Пойдешь. Как миленькая побежишь и будешь прощения просить у моей семьи.

Где-то в подсознании всплывает образ Максима.

Почему именно он, я не знала, но мне не хотелось, чтобы он все это видел.

– А кто у меня будет просить прощения? – взрываюсь, отталкивая женщину от себя. – Кто-о-о?

– Да кто ты такая? – снова выплескивает порцию яда. – Ты – никто. Уедешь из города, и никто не вспомнит.

Зачем-то киваю, а потом резко поворачиваю голову на мужской голос:

– Вряд ли у нее получится уехать.

Я узнаю его. Ян. Ян Демидов. Точно он. Без очков, но они и не нужны, чтобы узнать парня.

– Макс сильно расстроится, если его невеста со свадьбы сбежит.

Что?

– Невеста? – шепотом переспросила Лариса, и я видела, как ее лицо побелело.

 Женщина отшатнулась, будто я заразная, и мне это понравилось. Ее растерянный вид понравился. Как бальзам на душу. Даже эта железная леди может паниковать.

– Невеста, – продолжал парень. – Ты не знала?

Вместо ответа Лариса снова хватает меня за руку:

– Он врет? Говори!

Я не знала, на чей стороне был Ян и зачем он врал. Спасал меня или делал только хуже? Даже не догадывалась о его намерениях, но… В тот момент мне казалось, что это мой шанс избавиться от Шамовой. Я внимательно посмотрела в ее глаза, не замечая и не слыша никого вокруг:

– Он не врет. Я выхожу замуж. За Максима Демидова. Ваш… Твой муж мне не нужен и никогда не был нужен. А теперь отпусти, пока я не…

Я не успела договорить, потому что вокруг послышались посторонние голоса. Зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела в коридоре толпу людей, среди которой стоял Максим и буквально испепелял меня холодным взглядом. Единственный человек, который смотрел с беспокойством, – Карина. Остальные принялись хлопать Максима по плечу.

– Другое дело, Максим. Поздравляю.

– Ну вот, теперь не осталось проблем. Поздравляю.

– Ах ты, хитрый лис. Обманул стариков. И зачем было такую невесту скрывать?

Не обращая на всех внимания, Карина отходит от мужчин.

– Спустимся на лифте.

Хочу идти за ней, но слышу ледяной голос:

– Лера пойдет со мной. – Максим шел ко мне, но остановился напротив Шамовой: – Еще одна такая выходка в ее сторону, и ты пожалеешь, Лариса.

10.

Стоя в лифте рядом с Максимом, я не знала, куда деть руки. Сжимала в кулаки, прятала за спину, но пальцы все равно предательски дрожали. Наверно, я бы себя лучше чувствовала, если бы Максим кричал, выплескивая злость наружу. Точно, мне бы и правда было проще. Я признала свою вину и готова выслушать все то, что творилось в его голове. Но Демидов молчал, а мне становилось страшнее и страшнее. От него такая ярость исходила, похлеще, чем от Шамовой. Если их сравнивать, то Ларисе в итоге достанется приз зрительских симпатий, а Максиму…

– Прости, – шепотом отозвалась, следуя за парнем. – Я не подумала.

– Не подумала? – спустя минуту начинает он, плотно закрывая за нами дверь номера. – Лера, а может, иногда стоит думать, прежде чем начинать говорить? Ты хотя бы представляешь, что сейчас начнется?

– Что? Максим, послушай, я, честно, не хотела тебя подставлять. Клянусь. Само как-то вырвалось. Когда твой брат про невесту сказал и я увидела ошарашенное лицо Ларисы, я решила, что это мой шанс.

– Твой шанс, но не мой. Мне ты его не оставила.

Проклятье. Он зол. Очень зол.

– Я понимаю, что мои проблемы с Шамовой тебя не касаются, но пойми… Хорошо, я не буду просить, чтобы ты понял. Прости. Я правда не собиралась тебе навредить.

Максим целую минуту гипнотизировал меня взглядом, а затем резко скинул с себя пиджак и отшвырнул его в сторону, следом полетел и галстук.

– Честно, – продолжила, когда молчание затянулось. – У меня и в мыслях не было так сказать.

– Тогда почему сказала? Не могла просто убежать? Лера, если человек не хочет общаться с другим человеком, то он уходит. Разворачивается и убегает, но никак не остается и не врет. Да и какая, к черту, свадьба? Как тебе это, вообще, в голову могло прийти?

Вздрагиваю, вспоминая момент, когда только собиралась открыть рот. Не надо было этого делать.

– Не мне. Ян. Твоему…

– Я знаю, кто такой Ян. Что? Это он тебя надоумил?

Конечно же, из-за своего раздражения он не слушал то, о чем я ему говорю. И ведь не возмутишься. Не спросишь: «Ты чем меня слушал?». Можно только молча стоять и извиняться за содеянное.

– Он сказал, а когда Лариса переспросила, я подтвердила. Мне показалось, что он меня защитить хотел. Пришел как раз в тот момент, когда…

– Мой брат может защищать только свою задницу. На чужие – ему плевать. Не обольщайся на его счет и не возводи в отряд супергероев. – Оказывается, пару минут назад Максим не злился, а просто разговаривал. Злился он сейчас. Его ледяная ярость чуть не сбивает меня с ног.

Плохо. Это очень плохо.

– С этим я потом разберусь, а сейчас…

Стук в дверь не дает парню договорить.

– Кто?

– Максим Викторович, это Ангелина. Все спустились в ресторан и ждут вас.

– Черт. Скажи им, что я скоро подойду.

– Но… – Ангелина на секунду замолкает, а потом неуверенно продолжает: – Валерию они тоже ждут. Я передам, что вы немного задержитесь.

Меня?

Они и меня хотят видеть?

– А я им зачем нужна? – спрашиваю, когда стук каблуков отдаляется от двери.

– Для них ты – моя невеста. Спасибо тебе за это.

Максим нахмурился. Я тоже.

– Они – это кто?

– Акционеры компании, которые решили, что без жены и дачи с собакой мне нельзя доверить дело. Так, ладно, выбора у нас не осталось. Черт!

– Какого выбора? О чем ты?

Во что я вляпалась?

– Сыграем свадьбу.

Мне показалось, что Максиму понадобились все силы, чтобы озвучить эти слова.

– Обоим это только на руку. Шамова не рискнет тебя тронуть, пока ты рядом со мной. Я же за это время решу все свои дела.

Что он, черт возьми, несет?

Для него свадьба – это игра? Одно дело – ляпнуть в надежде, что одна сумасшедшая женщина от тебя отстанет. И совсем другое – в реальности выходить замуж. Еще секунду назад я чувствовала себя виноватой, а сейчас… От возмущения и раздражения мне хотелось взорваться.

– Замуж? За тебя? Не в этой жизни, Демидов.

– Ты в моем предложении вопрос услышала? – безэмоционально переспрашивает он. – Без проблем. Мне и повторить несложно: завтра нас по-тихому распишут. Никаких гостей, никакого платья, колец тоже не будет. И не вздумай кому-нибудь рассказать о нашей сделке.

– Нет никакой сделки. И то, что я случайно ляпнула про жениха, не дает тебе права командовать. Мне еще раз извиниться? Хочешь, прямо сейчас пойду и расскажу всем правду?

– Прямо всем? А дальше что? Думаешь, Шамова забудет, как ты с ее муженьком встречалась, и разрешит в институт вернуться?

Что?

Откуда он знает?

– Я не встречалась с ним, – сквозь зубы говорю, до боли вдавливая ногти в кожу.

– Она в это не верит. Я предлагаю тебе временный брак сроком на один год. Я возвращаю себе компанию, а взамен решаю все твои проблемы. Идеальная сделка для нас обоих. По рукам?

Меня уже отчислили из института. Скорее всего, сейчас я снова лишусь работы. Если откажусь, Лариса узнает и ее угрозы продолжатся. Разве у меня остался выбор?

Остался.

Всегда можно придумать другое решение.

– Нет. Не по рукам. Я не выйду за тебя. Лариса и твоя компания – не стоят этого.

Бабушка всегда говорила: «Брак заключается на небесах. Счастливым он будет только тогда, когда люди предназначены друг для друга». Я уже видела несчастливые семьи. Сама в такой росла. Поэтому всегда говорила, что выйду замуж только за того человека, которого полюблю. По-настоящему полюблю. Идти в ЗАГС с человеком, которого не знаешь, ради того, чтобы избавиться от проблем, – неправильно.

– Уверена?

– Абсолютно.

– Тогда уходи, – пожимает плечами с видом, будто ничего не произошло. – Шамова и все остальные в ресторане. Незаметно ты можешь выйти только через черный ход.

Я знала, что поступила верно. Тогда почему на душе так гадко?

11.

– Так, а теперь вырубай к чертям собачьим свою гордость, или что там у тебя в голове, и начинай соображать: Лариса тебя в покое не оставит. А после того как узнает, что ее обманули, а потом и заткнули при всем честном народе, как думаешь, на ком она начнет отыгрываться? Правильно. На тебе, Лера. На меня она не посмеет и косо посмотреть, а вот на тебя…

Сглатываю ком в горле и оборачиваюсь.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Чтобы ты в себя пришла и мозг включила. Самой не надоело в каждом незнакомом человеке видеть врага и сообщника Шамовой? Вообще не понимаю, зачем объясняю тебе такие элементарные вещи, – заканчивает и, хватая в руки галстук, пытается завязать его на шее. – Черт! Хочешь идти – вперед. Уже сказал, где выход.

Я несколько секунд смотрю на его жалкие попытки завязать узел, а потом не сдерживаюсь и делаю шаг к нему. Максим хоть и удивляется, когда я отбираю у него шелковый кусок ткани, но вида не подает. А у меня, к удивлению, получается все с первого раза. Хоть я и завязывала галстук всего лишь один раз в жизни, подсмотрев урок в интернете.

– Это неправильно, – повторяю свои же слова и поднимаю голову, смотря ему в глаза. – Когда все вскроется, станет только хуже.

– Вряд ли через год Лариса захочет продолжить мстить тебе за интрижку с ее мужем, – холодно замечает он.

– Не было никакой интрижки, – отвечаю в тон ему, четко проговаривая каждое слово. – Свадьбы тоже не будет. И я еще раз хочу извиниться. Надеюсь, ты сможешь разобраться со своими акционерами.

У меня есть несколько минут, чтобы выйти из отеля, пока все не отправились искать нас с Максимом. Он говорил про черный ход, но я понятия не имела, где он находится. Можно, конечно, спуститься на ресепшен к Карине, но тогда я могу попасться на глаза Шамовой. Звук лифта заставляет меня подпрыгнуть на месте и двинуться в сторону пожарной лестницы.

Разве я такой представляла свою жизнь? Разве думала, что придется дергаться от каждого шороха и вечно бегать, боясь снова быть прижатой к стене? Мечтала носиться по собеседованиям, постоянно выслушивая отказ? А сидеть на шее брата?

Господи, Лера, что ты творишь?

Когда на кону будущее, нужно засунуть свои принципы глубоко в глотку и делать вид, что тебе комфортно.

Какого черта я себя так веду?

Разворачиваюсь и возвращаюсь назад, пытаясь собраться с духом, чтобы не выглядеть как побитая собака, которая прокусила кому-то ногу, а затем одумалась и пришла извиняться, скуля под дверью.

Подошла к номеру Максима и постучала.

Тишина.

Занесла руку, чтобы попробовать еще раз, но за спиной услышала шаги. Горничная выходила из соседнего номера, держа стопку постельного белья.

– Простите, а вы не видели Максима Викторовича?

– Пару минут назад стоял возле лифта. Где он сейчас, не знаю.

Зато я знаю.

Несусь к лифту, надеясь, что он не успеет ничего сказать. Вот тут уже меня начинает потряхивать от нервов. Десять минут назад я считала свадьбу бредом, а сейчас боюсь, что ее отменят.

Как можно в один момент передумать?

Или только сейчас начала соображать?

Хорошо еще, что в лифте никого не было и никто не видел, как я металась из стороны в сторону, готовясь к самому безумному поступку в своей жизни.

Выскочила, но и шага не успела сделать, как меня тут же поймали за руку.

– Лера? А ты здесь откуда? – Бакин с ошарашенным видом смотрит в глаза, и у него прямо на лбу написано «ко мне пришла».

Фу-у-у. Какой он мерзкий.

– Отпусти. Сейчас же.

– Нет. Давай сначала поговорим, – тянет руку на себя. – Лариса пока занята и дала мне ключ от номера. Поднимемся и там пообщаемся. А бутылка дорогого шампанского сделает наше общение более приятным. М? Что скажешь, Лера? Забудем о былом?

Ох, только бы не убить его.

Сама не поняла, в какой момент я резко двинула ему коленом между ног. Очнулась уже тогда, когда парень валялся на полу и мычал.

– Это тебе за вранье. – Кто говорил, что лежачих бить нельзя? Можно. Когда очень хочется – можно. Еще один удар по его руке: – А это – жене передай, козлина.

– Тебе конец, дура.

– Не-е-е. У меня самое начало.

Вот сейчас мне стало легче. Значительно легче.

Максим не видел, как я приближалась к нему. Меня только Ян заметил. Подмигнул и улыбнулся, будто мы с ним знакомы и храним общий секрет. Ну, в последнем он прав. Секрет есть. Да какой… На миллион. Или на год брака.

Шамова тоже здесь была. Стояла возле Демидова и что-то пыталась говорить ему на ухо. Не знаю, почему меня разозлило ее присутствие рядом с парнем. Наверно, я слишком рано вошла в роль невесты. Не думая, влезла между ними и, взяв Максима за руку, сказала:

– Прости, что заставила ждать.

Максим

– А вот и невеста. Валерия, мы вас заждались.

Я понятия не имел, откуда Зайцев знает имя Леры, но сейчас было плевать на это. Приподняв бровь, сильнее сжал ее пальцы, пытаясь понять: она вернулась или в шампанское что-то подмешали и у нас начались коллективные глюки?

Теплая ладонь в моей руке говорила о первом варианте. Улыбка Валерии, адресованная Зайцеву и всем остальным, которые пялились на девчонку, как на контракт на миллион долларов, подтверждали – коллективных галлюцинаций не бывает. По крайней мере, не сейчас.  

– Извините, нужно было срочно позвонить, – оправдывается она, улыбаясь во весь рот. – Можно мне забрать… своего жениха?

Она еще спрашивает?

Черт. Да я сам готов утащить ее куда угодно и вытрясти ответы. Почему передумала? Мозг начал соображать? Неужели?

Спускаясь вниз, я дал себе обещание разобраться со сложившейся ситуацией без вступления в брак и больше никогда не вспоминать Левицкую. Но в итоге даже рад, что она вернулась. За эти несколько минут разговора с акционерами понял: нет свадьбы – нет всех полномочий. Старики зациклились на священных узах и дурацких клятвах, которые в наше время никому не нужны.

12.

Максим 

– Максим, немедленно объяснись! Почему я последняя узнаю о том, что ты женишься?

После тридцати попыток дозвониться до меня мать решила не сдаваться и почтить своим присутствием мой офис.

– Почему ты молчишь? Кто она? Я ее знаю? Чем занимаются ее родители?

Откладываю в сторону проект с дизайном нового ресторана и внимательно смотрю на женщину, которая является моей матерью, но на несколько лет забыла об этом. После моего возвращения домой мы не виделись. Кажется, никто не жаждал встречи, откладывая момент воссоединения семьи до последнего.

– И тебе привет, мам.

– Не заговаривай мне зубы, а отвечай на прямой вопрос: кто родители твоей невесты? И почему ты принимаешь такие важные решения, не посоветовавшись со своей семьей?

– С какой семьей? Ты о чем? Забыла, сколько мне лет?

– Какая разница, сколько тебе лет? – злится, швыряя сумку на пол. – Мы не можем принять кого попало в семью. Что скажут люди?

А-а-а, так вот к чему эта игра в заботливую мать. Не то чтобы меня напрягало, просто с детства ненавидел, когда кто-то вмешивался в мою жизнь. Потому что никто, абсолютно никто не имеет на это права. Мать, да и все родственнички могут сколько угодно биться об стену, чтобы я начал считаться с их мнением, только у них ничего не получится.

Но сейчас я все-таки заставляю себя встать и позаботиться о женщине, протягивая ей стакан воды. Надеюсь, это мой вклад в будущее, чтобы через несколько лет с бокалом в руках не бегать.

– Максим, – жестко продолжает она. – Ты не можешь так себя вести. Сначала я должна была познакомиться с девушкой, и только после одобрения ты мог сделать ей предложение.

– С чего бы?

– Потому что в нашей семье так принято.

– А ты откуда узнала? – игнорирую ее раздраженный тон. – Кто успел донести?

– Неважно. Лариса в гости заезжала. Пока она меня поздравляла, я стояла как дура, понятия не имея, о чем она говорит.

Я мысленно послал Шамову куда подальше.

– И?

– Что «и»?

– Больше она тебе ничего не рассказывала?

 Хм. Вряд ли она заикнулась про своего муженька подбитого и его связь с Лерой. Мать бы уже нашла Левицкую и скинула бы ее в реку с веревкой на шее. Значит, Ларисе выгодно не ходить с козырей.

Выгода в чем?

– А должна? О чем она мне не сказала?

– Не знаю, – пожимаю плечами, возвращаясь в свое кресло. – Наверно, тебе стоит ей перезвонить. Желательно не в этом кабинете и не в этом здании, мама. Здесь люди работают. Ты им мешаешь.

– Ты должен меня с ней познакомить.

– Обязательно, но тогда, когда посчитаю нужным.

Вернее, никогда. Пальцев одной руки хватит на то, чтобы посчитать, сколько раз за последние несколько лет я видел своих родителей. Год,  в течение которого Лера будет считаться моей женой, пролетит быстро. Не успею настолько соскучиться, чтобы сорваться и поехать в отчий дом.

– Если она нам не подойдет, ты отменишь свадьбу.

– Нет. Не отменю.

– Она бедная, да? – заключает, хватаясь за голову. – Была бы богатой, ты бы не стеснялся говорить о ее семье.

Я понимал, что должен что-то сказать. Что-то такое, после чего мать успокоится и отстанет, не начиная выяснять все подробности жизни Левицкой. Вероятно, я обязан соврать. Но… Любое мое слово окажется враньем, так как я, по сути, ничего не знаю о девушке. Кто она? Откуда? Понятия не имею. Если быть честным, меня не волновало отсутствие информации. Я просто буду следовать нашему договору. В конце концов, фиктивный брак продлится всего лишь год. Зачем мне узнавать Левицкую?

– Не вмешивайся, – холодно отвечаю, не давая матери попытки возразить. – Держись в стороне. Я все равно не позволю тебе влезть. Смирись.

– Ян никогда так со мной не разговаривал.

– Разговаривал бы, если бы вы и от него избавились, отправив в другую страну.

 В ответ на эти слова она демонстративно встает, хватая сумку и направляясь к двери.

– Мы еще не закончили.

– Закончили. – Говорю, но меня уже никто не слышит.

Отлично пообщались.

– Максим Викторович, к вам пришла Валерия. Вы просили предупредить, – доносится голос секретарши из динамика. – Проводить?

Не отвечая, поднимаюсь и выхожу из кабинета. Надеюсь, Левицкая серьезно отнеслась к делу и не приперлась в белом.

Лера

– Наверно, он сейчас подойдет, – с виноватым видом сообщает девушка, которая сторожит дверь Демидова. – Вы пока присаживайтесь. Может, кофе? Или хотите чай?

«Крысиного яда, пожалуйста», – вслух не говорю, конечно, но очень хотелось.

Выражение моего лица, наверно, меняется, когда из кабинета выходит Максим. Щурится и пристально смотрит на меня холодным взглядом хищника, который решает: убить свою жертву сразу или помучить немного?

– До трех меня не будет. Все звонки переводи на голосовые сообщения.

– Хорошо, Максим Викторович. Кстати, поздравляю вас. Желаю счастли…

Макс поворачивает голову в ее сторону, и девушка тут же замолкает.

– Голосовые сообщения. Поняла.

Я молча жду, пока мы дойдем до лифта.

– Откуда она знает? Только не говори, что уже все в курсе.

– Скорее всего, так и есть. Новости быстро распространяются. А ты чего ждала?

Я? Ничего не ждала. Я вообще старалась не думать и больше молчать. Вадим вчера весь вечер пытался узнать, что со мной творится и почему я в одну точку смотрю, что-то бурча себе под нос. Так и не узнал, потому что я смогла рот на замке держать. Не знаю, как дальше буду сдерживаться.

На самом деле я догадывалась, что легко мне не будет. Учитывая, что я собралась замуж выходить не за обычного студента, а за взрослого мужчину, которому через две недели исполнится двадцать восемь лет.

Интересно, Максим удивится, если узнает, что сну я предпочла интернет и всю ночь гуглила парня, стараясь понять, что он из себя представляет? Толком ничего не нашла, зато утром проснулась с мешками под глазами и с паршивым настроением, которое и заставило меня одеться как на похороны.

13.

– Зачем нам кольца? Ты же сам сказал, что никаких колец не будет.

Максим пропускает мимо ушей мои вопросы, продолжая гнать на бешеной скорости, нарушая все возможные правила. Пересечение двойной сплошной. Проезд на красный. Эй, за ним бандиты с автоматами гонятся, что ли?

– Мы в ЗАГС спешим или на тот свет?

– Не люблю переться как черепаха. Привыкай.

– Не собираюсь я к этому привыкать, – решительно отвечаю ему, проверяя ремень безопасности. Пристегнута. Уже хорошо. Не придется лбом пробивать лобовое стекло. – Уж лучше пешком. Или на автобусе.

– Автобус? Это вряд ли.

– Почему? Чем тебя общественный транспорт не устраивает? По крайней мере, там безопаснее, чем в твоей машине.

Что это с ним? Еще один сноб, брезгающий «прелестями» обычных людей?

– Никто не поймет, если моя… жена будет ездить на автобусе.

Удивленно смотрю на него. Меня только что женой назвали?

– А тебе не все ли равно, что подумают другие?

– В данном вопросе нет. Не все равно, – следует его лаконичный ответ спустя минуту.

Остаток дороги проходит в тишине. Максим, судя по его крайне серьезному выражению лица, занят переосмысливанием смысла жизни. Мне же приходится смотреть в окно и наслаждаться красотами города, стараясь не мешать парню.

Мне почему-то казалось, что Демидову надо дать время. И я дала. Заговорила только тогда, когда машина остановилась напротив ювелирного.

– Я все равно не понимаю, из-за чего ты передумал.

– Не вникай. Просто делай то, что тебе говорят.

– Тогда тебе надо было фиктивно жениться на дрессированной болонке. Она бы по команде гавкала и не задавала лишних вопросов.

– И почему я этого не сделал?

– Аллергия на шерсть? – иронично интересуюсь, стараясь изобразить на лице хоть какое-то подобие улыбки.

– Вперед, – говорит, открывая дверь и пропуская меня.

– Спасибо.

Благодарю и прохожу мимо парня, стараясь не задеть его, а уже через несколько секунд дергаюсь от неожиданности, когда он догоняет меня и привычным жестом берет за руку.

– А это обязательно? Мы же не подростки, чтобы вечно под руку ходить.

Как бы случайно втыкаю в его ладонь ногти, давая понять, что мне не нравится, когда он меня так хватает.

– Ювелирным владеет жена Зайцева. Если она нас заметит, то непременно расскажет об этом мужу. Думаю, он удивится, когда узнает, что мы держались друг от друга на расстоянии. Терпи, Лера. Мне это тоже не особо нравится.

– Тогда зачем ты привез нас именно в этот магазин? В городе других мало?

Возмущенно смотрю на него и спотыкаюсь о свою же ногу.

– Осторожнее, – Максим тут же придерживает меня, не давая упасть. – Так мы окончательно убедим Зайцева.

– Да он и так поверил.

– Старик хитер. На слово он нам точно не поверит. Особенно после того, как я сначала назвал брак – бредом, а на следующий день познакомил со своей невестой.

– Ну ты даешь. Надо было хоть месяц подождать, а уж потом знакомить. Даже я бы не поверила.

– Спасибо, что не оставила мне выбора, – цедит сквозь зубы, а затем подзывает администратора: – Покажите нам кольца.

– Добрый день. Конечно. У нас огромный выбор колец. Какой камень предпочитаете? Бриллиант, изумруд, рубин. А может, вам…

– Максим!

Замерев, вижу, как к нам приближается женщина, и ладонь Максима в этот момент ложится на мою спину.

– Как я рада тебя видеть, дорогой. Она, да? Сережа был прав. Ты и правда очень красивая, Лера.

– Спасибо, – смущенно отвечаю, замечая, что женщина говорит искренне, не пытаясь фальшивить.

– Ох, она еще и скромная. Максим, как тебе повезло.

– Да. Очень. – А вот он врал. Искренностью даже и не пахло. Но, кажется, женщина не обратила на этого внимания.

– Вы за кольцами, как я понимаю. Я очень рада, что вы выбрали мой магазин. Леночка, покажи нам обручальные кольца. Принеси те, которые лежат в сейфе.  

Женщина разворачивается, а Демидов тяжело вздыхает.

– Что? Уже жалеешь, что мы не поехали в ломбард?

– Лучше молчи.

Судя по всему, он очень жалел.

Максим

Бросаю короткий взгляд на улыбающуюся Левицкую и отворачиваюсь.

В принципе, я знал, на что иду, когда целенаправленно несся к ювелирному Зайцевых. Но в тот момент я не думал, что мне придется изображать счастливого клоуна перед женой акционера компании.

Был уверен, что все пройдет быстро и легко.

Но разве с Левицкой может быть легко?

Раньше меня так сильно не клинило. А сейчас раздражало буквально все. И сложившиеся ситуация, и похоронный наряд Леры. Это что? Бунт? Мол, фиктивная свадьба равносильна смерти? Она бы еще венок прихватила с лопатой.

Ощущение, будто это все происходит не со мной. Словно это не я взорвался, когда Андрей в шутку сказал, что мою будущую жену собираются похитить. О чем Левицкая думала, заигрывая с моим работником?

Вроде голова на плечах есть, но я сомневался, что в нее не забыли положить мозг.

Чего добивалась? Хотела меня унизить или обман раскрыть? Если сама не умеет соображать и понимать, с кем можно разговаривать, а с кем нет, то кольцо должно ей помочь. По крайней мере, в следующий раз кто-то сначала подумает, прежде чем приближаться к ней.

В общем, я решил сделать все, чтобы никто не догадался, что наш брак – липовый и на самом деле мы даже не нравимся друг другу.  

– Максим, может, ты посмотришь?

– Я доверяю вкусу Леры, – отвечаю Зайцевой, а сам смотрю на пальцы Левицкой. Такие маленькие, как у ребенка. Она хоть совершеннолетняя? Хотя… Кто бы ее взял работать в отель, если бы ей не было восемнадцати?

– Мы вот эти возьмем, – девушка пальцем тыкает на с виду обычные ободки и смотрит на меня. – Классика рулит. Да?

Мысленно одобряю ее выбор, но даже себе не признаюсь, что у нас схожие вкусы.

– Мы берем.

14.

Я когда-то слышала о провалах в памяти, которые возникают из-за стресса и недосыпа. Стресс меня преследует несколько месяцев. Прошлой ночью я толком не спала. Как итог: я села в машину, а очнулась только тогда, когда женщина с огромным начесом на голове разрешила жениху поцеловать невесту.

– Даже не думай, – рявкнула, и меня не волновало, услышала ли меня регистраторша этого адского союза или нет.

– И не собирался, – резко ответил Максим, поднимаясь со стула. – Мы закончили?

– Д-да. А к-кольца?

Мы хоть их и купили, но вот так демонстративно надевать его себе на палец – я отказывалась.

В голове одно крутилось: Демидова Валерия Евгеньевна. Я – Демидова. Еще утром была Левицкой, а теперь все, подписан мой смертный приговор. Целый год я должна буду носить чужую фамилию и только потом смогу вернуть свою.

– Сами разберемся.

Я краем глаза кошусь на сосредоточенного Максима и одобряюще киваю, говоря напоследок:

– До свидания.

Молча мы выходим из кабинета, и уже на крыльце до меня доходит: я не знаю, что делать дальше. Потому что брак наш фальшивый и муж с женой не должны сейчас на радостях бежать в ресторан и отмечать такое важное событие в их жизни. Нам вообще не нужно рядом друг с другом находиться. Печать в паспорте не означает, что мы обязаны вечно проводить время вместе. Но… Как же Шамова? Акционеры?

– Дай руку, – будто сквозь зубы приказывает Демидов. Он стоит за спиной, и я не могу видеть выражение его лица.

Скрещиваю руки на груди и нехотя разворачиваюсь.

– Хватит обращаться со мной как с рабыней. Тебе в детстве не говорили…

– Вот только про детство мое вспоминать не надо. Дай руку, и мы разойдемся.

Сказать ничего не могу. Меня от возмущения затрясло всю.

– Тебя кто-нибудь бесчувственным ослом называл?

– Никто бы не посмел.

– Правда? Ты в этом точно уверен?

Хочу его укусить, когда он резко хватает меня за руку и, смотря прямо в глаза, надевает кольцо на палец.

– Хотя бы иногда можешь молчать?

– Не могу, – мотаю головой в разные стороны. – Не собираюсь я молчать, когда мне приказы отдают. Научись с людьми разговаривать. И не веди себя как…

– Кто? Как кто я себя веду?

Невольно сглатываю, когда Максим нависает надо мной, гипнотизируя взглядом. Рассеянно открываю рот и тут же закрываю его, не зная, что сказать.

– Продолжай, Лера. Как я себя веду, по-твоему?

Его мои слова задели или что? Почему он злится? На улице тепло, а от парня таким холодом веет, что у меня руки дрожат.

Я окинула взглядом совершенно пустую улицу, на всякий случай еще раз посмотрела на здание ЗАГСА, чтобы понять, это точно реальность или мне снится кошмарный сон, в котором Демидов давит на меня, заставляя что-то сказать.

Но нет.

Не сон.

Парень стоит напротив, оценивающим взглядом смотрит на меня, даже не собираясь отворачиваться. Я мысленно уже стукнула себя по голове за то, что вообще открыла рот, но время из-за этого не отмоталось назад.

– Уж точно не как муж. – И в знак подтверждения своих слов паспортом перед его лицом помахала, мол, печать стоит – меняй характер, дорогой.

– Так, запомни, твой муж я только на бумажке и только в глазах тех, кому был интересен этот брак. В другое время мы друг другу никто. Все поняла?

– Придерживаюсь такого же мнения.

– Отлично, что мы с этим разобрались. Теперь поехали. Отвезу тебя домой.

Что? Домой?

Сама не понимаю, как хватаю его за рукав и останавливаю, когда он отходит от меня, направляясь к машине.

– И это все? Ты не хочешь мне объяснить, что я должна людям говорить, которые обязательно спросят у меня о нашей свадьбе? В отеле. Я там работаю. Не забыл?

– Придумай что-нибудь. Я подтвержу любые твои слова.

Он что, действительно собрался закончить на этом разговор?

– Я ответил на твои вопросы? А теперь идем. У меня еще дела есть.

– Не смею тебя задерживать. Сама до дома доберусь.

– Не глупи и садись в машину.

Мы практически столкнулись лбами.

– Не спорь.

Ух, как он близко стоит.

– Буду спорить. Потому что не хочу с тобой ехать. Что непонятного?

– Не хочешь – не надо, – раздается грозный рык. – Завтра с утра будь в моем офисе.

– Завтра я работаю.

Наступает секундная пауза, но кажется, что прошла вечность, перед тем как Максим снова заговорил.

– Тогда встретимся в отеле.

Не прощаясь, он двигается к машине и почти сразу же срывается с места.

Фух. Клянусь, мне дышать легче стало.

На следующее утро на ватных ногах я еду на работу и зачем-то выхожу на одну остановку раньше, чем нужно. Идти пешком тогда, когда ноги еле передвигаются, – плохая идея, но я сама не помнила, как вышла из автобуса.

– Лерка, привет, – Карина улыбается, завидев меня, и ждет, пока я к ней присоединюсь. – А ты чего здесь?

– Меня уволили? – Чувствую, как глаза мои вспыхивают, а по телу пробегает волна паники.

– Да кто тебя уволит? Я думала, ты сама не захочешь продолжать работать.

– Почему это?

– Ну… Как бы сказать, чтобы не обидеть невесту босса… – мнется девушка, пропуская меня вперед. – А, знаю. Невесты боссов не работают администраторами на ресепшене. Скорее, им дарят отели и они ими руководят.

Ну и как это понимать?

– Мы из-за этого не сможем теперь общаться?

– Из-за чего?

– Что я жен… – Замолкаю, потому что не знаю, нужно ли говорить кому-то, что мы с Максимом вчера расписались, или пока лучше этого не делать. – Невеста босса.

Первым желанием было объяснить все девушке. Повторюсь, Карина мне очень нравилась и я бы хотела, чтобы мы стали подругами. Но… В то же время я понимала, что нельзя никому рассказывать о нашем с Демидовым договоре.

– Эй, ты чего? Конечно сможем. Кто же отказывает в дружбе таким людям? – веселится, но, видя мое замешательство, тут же добавляет: – Я пошутила. Мне все равно, кто твой жених. Хоть наш админ, хоть Снуп Догг. Неважно. Так, значит, ты остаешься работать и Максим Викторович не против?

15.

Все расходятся, а я остаюсь одна, не зная, в какую сторону бежать. Внезапно захотелось домой. И не в нашу с Вадиком квартиру, которую мы снимаем у веселой тетки за гроши, а домой. К бабушке. В свою родную комнату, где на стене до сих пор висит плакат Эдварда Каллена. Что подумает мой новоиспеченный муж, если узнает, что его двадцатилетняя жена когда-то прифотошопила себя рядом с вампиром? Гадать не надо. Муженек и не улыбнется.

Он скала. Гранит. Чертов андроид, который даже зависнуть нормально не может. Так же как и не может нормально общаться с людьми.

Самое тяжелое событие, которое мне сейчас предстоит пережить, – разговор с Максимом.

Он непробиваемый. И еще вечно чем-то недовольный. Почему человек, у которого есть все, что душа пожелает, постоянно ходит угрюмым?

Фишка такая?

Большому боссу не подобает радоваться жизни?

– Валерия, ты собираешься идти или мне придется за руку тебя тащить, чтобы не лишиться работы? – Ангелина появляется из ниоткуда и буравит меня недобрым взглядом.

Вообще, я понятия не имею, почему она может потерять работу. Не будет же Демидов ее увольнять только из-за того, что я опоздала на встречу к нему? Или будет? А меня от должности жены он тоже может отстранить?

Ох блин.

– Я сама. Уже бегу.

– Конечно беги, – говорит и начинает пялиться в потолок. – К такому мужику я бы тоже бежала. Лера, вперед!

Залетаю в лифт, смотрю на маленькие кнопки и нажимаю на ту, на которой написана цифра три. Это точно стресс, потому что я не могу найти другой причины для внезапной паники. По крайней мере, для стресса у меня есть повод. Вчера я вышла замуж, а потом весь вечер прятала кольцо в надежде, что брат не догадается о новом статусе своей старшей сестры.

Черт возьми, как же я ненавидела его обманывать.

Посмотрев на себя в зеркало, еще раз поправила рубашку.

«Лера, да плевать ему, как ты выглядишь. Успокойся!» – пыталась настроить себя на нужный лад.

Я же сама придумала эту свадьбу. Конечно, не представляла, что она состоится на самом деле, но все. Свершилось. Пути назад нет. Надо искать в этом плюсы. Уже сутки мой телефон молчал. Ноль пропущенных с неизвестных номеров.

Если это не белая полоса, то я тогда готова признать себя дальтоником.

Скрещиваю пальцы и стучу в дверь.

Тишина.

Ангелина сказала, что он ждет меня. Значит, он знает, что я приду. И зачем тогда торчать в коридоре и ждать позволения, чтобы войти?

Не убьет же он меня, если я без официального приглашения войду?

– Максим? Я пришла.

Громко икаю, когда не нахожу парня в номере.

Может, я этажом ошиблась или зашла не в ту дверь?

На всякий случай вышла и перепроверила. Нет. Не ошиблась. Совершенно точно, вчера он притащил меня именно сюда. Тогда сейчас куда делся?

Мысленно даю себе команду подождать его здесь ровно пять минут, а потом спуститься вниз и узнать у Ангелины, куда делся ее босс.

В ногах правды нет. Тем более когда эти ноги уже больше часа засунуты в туфли на каблуках. Сажусь на диван, мечтая о том, чтобы хотя бы на секунду скинуть неудобную обувь.

Собственно, почему бы и нет?

Я успеваю только наклониться, чтобы расстегнуть ремешок, как вижу перед собой голые мужские ноги. От неожиданности подпрыгиваю с места и тут же от боли вскрикиваю, когда собственная нога неестественно выгибается.

«Чертовы туфли!» – это первое, о чем я подумала.

«Демидов в одном полотенце. О черт!» – второе.

– Ты как? – слышу над ухом тихий голос. – Открой глаза.

Мотаю головой.

– Лера, открой глаза. Открой. Я не горгона Медуза, в статую тебя не превращу.

Очередная попытка пошутить?

Мне не до смеха. Плакать хочется от досады, когда я понимаю, что вцепилась в Максима мертвой хваткой.

– Почему ты голый?

– Я был в душе. А ты могла бы и постучать.

– Я стучала, но ты был в душе. Почему-то считала, что у тебя слух как у летучей мыши. Или как у кита.

Жалкая попытка оправдаться, но другие варианты на ум не приходили.

И опять громко икаю, тут же прикрывая рот рукой и открывая глаза.

– Разве я похож на летучую мышь? – спрашивает он, выгибая бровь, и кажется, мне только что подарили подобие улыбки.

– Да ты и на привычного себя сейчас непохож. Что случилось с нервным и холодным Максимом Викторовичем? Куда он делся? Не подумай, что я жалуюсь, но к нему я, оказывается, уже успела привыкнуть.

– Он все еще здесь, – цедит сквозь зубы и переводит взгляд на мои пальцы. – И как только ты уберешь от меня свои руки, то я сразу же тебя отпущу.

Ох черт. Меня будто холодной водой окатили.

Отодвигаюсь от него, стараясь не смотреть на полотенце, которым он себя обмотал по пояс.

– Извини. Ты так тихо подошел.

– В следующий раз стучи громче, – с ноткой раздражения бросает он и скрывается за дверью.

Насколько громче я должна стучать? Дверь выносить, чтобы он услышал? Да и зачем, вообще, идти в душ, если ты человека к себе вызвал?

Этот парень знает, что такое логика и как ей пользоваться?

Грохот двери – сигнал о том, что Максим вернулся.

– Как твоя нога?

– Нормально. Уже не болит.

– Отлично. 

Садится за стол, и я замечаю, что за такой короткий срок парень успел одеться.

Белая рубашка обтянула его плечи, а черные брюки подчеркнули то, на что я не должна обращать внимание.

– И зачем ты меня вызвал?

– Надо поговорить.

– Неужели? По-моему, я вчера еще тебе это предлагала.

Поправляю ремешок и встаю. В горле пересохло.

– Год мы будем изображать семью, – все еще не смотря на меня, начинает он. – Если Зайцев и все остальные акционеры расслабятся и передадут мне свои полномочия, срок сократится.

– А Лариса? Ты говоришь только о себе. Что будет с Шамовой?

– С ней мы разберемся гораздо быстрее.

16.

– Потому что я твоя жена?

– Да. Именно поэтому. Никто не поверит в наш брак, если узнает, что ты работаешь на ресепшене. – Максим обходит стол и становится напротив. – Вернись в институт. Продолжи учебу.

– Не могу. Я не смогу сейчас вернуться.

– Не вижу причин, почему ты не сможешь этого сделать. Я договорюсь. Проблем больше не будет.

Дело не в том, что я не хочу, – очень хочу, но есть веская причина, из-за которой я не смогу вернуться. Она стара как мир: у меня просто нет денег. Одежда, проезд, еда, тетрадки, вечные поборы. Кто за это заплатит, если я буду сидеть дома?

Как об этом рассказать Максиму, чтобы он не подумал, что я прошу содержать себя?

– Причина есть. 

– Возможно, но выбора нет, – устало отвечает он, смотря на часы.

– Разве жены богачей не работают?

– Работают, но не администраторами. И, насколько я знаю, тебя еще не взяли на эту должность. Ты стажер.

– И это, по-твоему, унизительно?

– Нет. Лера, ты должна понять, что к тебе начнут относиться по-другому. Все без исключений будут видеть в тебе не работника, а…

– Жену босса, – договариваю за него, вспоминая, как изменился в лице Вадик, стоило ему только меня увидеть.

– Да.

– Но пока ведь никто не знает, что я твоя жена.

Наверно, со стороны я выглядела жалкой, но я продолжала хвататься за соломинку. Хоть и догадывалась, что он не изменит своего мнения.

– В десять здесь будет Зайцев, и тогда мы обрадуем его этой новостью.

Прикрываю глаза, мысленно считая до пяти.

Обручальное кольцо лежит в заднем кармане брюк, и кажется, что оно весит целую тонну.

– Значит, у меня остался час, – замечаю я, отходя к двери.

– Лер, мы не договорили.

– Да ты уже все сказал. Если не против, этот час я потрачу на себя.

– Лера!

Морщу нос, когда закрываю за собой дверь.

Глупо вот так уходить, но мне почему-то казалось, что Максим хотел мне еще что-то сказать, а я уже была на эмоциях, чтобы спокойно его выслушать.

Спускаясь вниз, я поняла: у меня снова нет работы.

Когда мне повезет?

Набираю номер бабушки, потому что хочется услышать родной голос.

Один гудок, второй третий, и, когда я уже собираюсь сбросить вызов, чтобы набрать номер еще раз, трубку снимают.

– Ба, все нормально? Ничего не случилось?

Тишина. Я уже мысленно готова была бросить все и ехать к ней, вспоминая, что совсем недавно она жаловалась на боли в груди.

– Ба!

– Здравствуй, Лера.

Женский голос.

Это мама.

– Что с ней? – тут же спрашиваю, потому что баба всегда сама отвечает на звонок. У нас есть правило: она должна всегда носить телефон с собой и никому его не давать.

– Все хорошо. Не волнуйся. Она с Варечкой в магазин пошла. За конфетами, – говорит тихо, а я пытаюсь вспомнить, когда последний раз слышала ее голос. Давно. Кажется, год уже прошел после нашего случайного разговора в подъезде. Я тогда на выходные домой приезжала, и мы столкнулись, когда она собиралась уезжать. – Как ты? Мама рассказывала…

– Нормально. Передай, что я перезвоню.

Я заканчиваю разговор, тут же выключая телефон. Не хочу, чтобы она перезванивала. Не хочу слышать ее. Не хочу знать, какая она счастливая и какие у нее прелестные дети. Потому что нами она никогда не гордилась. Она просто вычеркнула нас из своей жизни.

По сути, у меня есть только брат и бабушка. Два родных человека, которые не должны страдать из-за меня.

Вниз я спускалась с одной мыслью: я заставлю Максима передумать. Чего бы мне это ни стоило.

– О, неужели царь тебя отпустил? – слышу за спиной мужской голос, когда подхожу к стойке. Где Карина? – Ну, давай знакомиться, сестренка.

Я поворачиваюсь и вижу перед собой Демидова-младшего.

Вот так встреча.

Улыбаюсь, делая вид, будто меня не удивляет его появление.

– Царь? Это ты так своего брата называешь?

– А он еще не приказал тебе только так к нему обращаться? Он обычно сразу об этом говорит.

Смотрю внимательно на парня.

Они точно братья?

Один грозный, как ротвейлер, а другой – развязный мажор.

– Нет. Пока не просил.

– Так, стоп! Ты меня не помнишь, что ли?

Да разве тебя можно забыть?

– Помню. Ты надоумил меня сказать Шамовой, что я невеста Максима. Спасибо, помог.

Может быть, я сама виновата, но тогда я просто повторила за ним.

– И все? Только это?

– Есть другое?

– А-а-а, нет, – протягивает он. – Ян, который всегда мечтал о сестре, –

представляется он и чуть ли поклон не делает.

– Лера. И у меня уже есть брат.

Вот и познакомились.

– В каком настроении наш господин? Только честно ответь, потому что, если в обычном, то есть плохом, мне надо будет свалить, пока он не заметил.

Везет же ему. Есть возможность свалить.

Но, глядя на лицо Яна, поняла – он в любом случае останется.

– В нормальном. У меня к тебе вопрос. Можно?

– Ну разве я могу отказать своей невестке? – присаживается в кресло, и мне приходится повторить за ним, чтобы не нависать сверху. – Ян Викторович полностью в твоем распоряжении. Что интересует?

– Зачем ты про свадьбу сказал?

– Руку твою спасал. Лариску только это бы и остановило. Теперь моя очередь. Ты меня реально не помнишь?

У него мания величия?

– Нет. А должна?

– Забей, – разочарованно качает головой. – Так к чему вы с Максом пришли? Ты извини, я тогда сразу же сбежал, не хотел под руку брата попадать. Жизнь дорога, сама понимаешь. А он и так уже несколько раз грозился оторвать мне… О чем это я? А, когда я на свадьбе танцевать буду и толкать слезливый тост?

– Максим тебе не говорил?

– Пф-ф-ф. Он скажет, ага. Проще дуб разговорить, чем моего братца. Если ты не заметила, он у нас не любитель трепа. Вот приказы отдавать – да. Это по его части.

17.

– Помнишь, что я тебе говорил о нем? – лицо Максима хмурится, когда он поворачивает голову и видит своего брата, идущего за нами.

– Помню.

– Не забывай.

Пытаюсь выдавить из себя хоть каплю дружелюбности в ответ на его предостережение, но у меня ничего не выходит.

Хоть убей, все равно не получится улыбнуться.

– Я подумал насчет твоей работы, – неожиданно звучит слева. – Ты можешь остаться.

– Что? Ты серьезно? Максим!

– Да, но условия…

Он не договаривает, потому что неведомая сила толкает меня, и я кидаюсь к парню, обнимая его так сильно, насколько это возможно. Если сначала Максим удивляется и никак не реагирует, то спустя секунду я чувствую его руки на своей спине.

– Спасибо. Для меня это правда очень важно, – все еще прижимаясь, говорю ему на ухо.

– Я понял, – спокойно отвечает Максим. – Будешь работать с Ангелиной.

– Что? – отскакиваю от него, едва ли не сбивая с ног проходящую мимо женщину. – Простите.

– По сторонам смотреть нужно, – рявкает она и, топая ногами, продолжает идти своей дорогой.

– Ангелина – директор. Как я могу с ней работать?

– Ангелина – хороший директор, – поправляет меня. – И работать ее помощницей лучше, чем администратором. Это единственный вариант, который я могу тебе предложить, Лера. И то он мне не нравится. Подумай об институте, – с легким нажимом заканчивает он, и я понимаю: надо радоваться, а не выпендриваться.

В голову снова лезут непонятные мысли, когда я подхожу к машине. Если Максим смог помочь мне с работой, то я не должна подвести его с Зайцевым.

– А ты куда? – слышу голос Макса.

– В смысле? Сказал же, с вами поеду. Или от обнимашек с женой у тебя мозг потек, братец? Соберись. Не позорь мою фамилию.

– Ты с нами не едешь.

– Тебе места жалко, что ли?

Затаив дыхание, я наблюдаю за братьями.

– Я заплачу за проезд.

– Денег не хватит, – обрубает его Максим. – Лера, садись.

– Лера, хотя бы ты ему скажи.

Ох, не надо меня впутывать в ваши разборки. Тем более мне самой не хотелось ехать в одной машине с Яном. У него слишком длинный язык. Не хочу краснеть от его постоянных шуточек. И не хочу видеть, как старший брат отрывает ему какую-то часть тела.

– Уверена, у тебя есть своя машина.

– Спелись, блин, – кривляется парень. – Спорим, раньше вас доеду?

Ну, это вряд ли.

Видимо, по моему лицу понятно, о чем я думаю, не просто же так Ян ухмыляется, а затем срывается вперед, перебегая дорогу в неположенном месте.

Я только потом замечаю, что Максим пристально смотрит в мою сторону. В глазах нет того холода, к которому я успела привыкнуть за короткий срок нашего знакомства. Там что-то другое, чего я понять не могу. Хочу ли я знать?

Даю себе секунду на размышления, а затем сажусь в машину. Нет. Не хочу.

– Нам нужно куда-то заехать? – интересуюсь, когда Демидов усаживается рядом.

– Например?

– Не знаю, в магазин. В аптеку мне за пустырником.

– Ты нервничаешь? – спрашивает Максим, смотря на мои пальцы.

– А ты?

– Нет.

Его уверенность – отрезвляет. Она дает надежду, что мы справимся. Сможем сыграть роль влюбленных женатиков, которые без ума друг от друга. С трудом держусь, чтобы не ляпнуть эту ерунду вслух.

Но ведь это и правда ерунда.

Кто-нибудь обязательно нас раскусит.

Потому что не могут два едва знакомых человека в один момент стать командой. О чем мы думали в ЗАГСе?

Стоп. Стоп. Стоп, Лера.

У вас договор. Значит, выбора нет.

– А где твое кольцо?

Он знает, что мое в кармане. Но про свое промолчал. Не знаю, но почему-то мне было важно знать, что не я одна буду безымянным пальцем сверкать.

Вместо ответа Максим поднимает руку вверх. Одно движение, и я замечаю золотой ободок на его пальце.

Что?

Откуда?

Когда успел, если в номере он точно был без кольца?

На секунду я выпадаю из реальности, а потом, не комментируя, делаю то, что должна.

– Теперь я стала Демидовой?

Максим улыбнулся?

Он и правда это сделал.

– Ты стала Демидовой вчера. Привыкай. Еще год тебе придется быть ею. – А спустя секунду добавляет: – Сможешь?

– Да. – А затем более уверенно: – Смогу.

И снова я получаю в ответ улыбку, от которой самой хочется улыбнуться.

– Если когда-нибудь со мной что-то случится и понадобится срочная помощь одного из родственников, про вас я вспомню в последнюю очередь, – недовольно ворчит Ян, сидя на ступеньках около подъезда. – Серьезно, вы где были? Я успел в два магазина заскочить, кофе попить и еще вас ждал, как Шарик без намордника. Что за дела? На кону компания, а вы тащитесь как черепахи.

– Все сказал? – проходя мимо брата, спрашивает Ян.

– Там авария, – поясняю я. – Пришлось объезжать.

Когда мы оказываемся в подъезде, Ян догоняет меня.

– Хочешь секрет?

– Не знаю. Он ляжет тяжким грузом на моих плечах?

– Может быть. Ты единственная из Демидовых, у кого есть душа. Помни об этом.

Что?

– О чем ты?

– Потом поймешь, – отмахивается и пытается обогнать. – Кстати, Макс, твой Зайцев опоздает минут на двадцать. У Лерки будет время утренних блинов напечь. Да и себя в порядок привести.

– Что не так с моим видом? – бурчу под нос, следуя за парнями.

– Да ты вылитая секретарша. Ну или училка. Прости, конечно, но не катишь на роль жены.

– Отстань от нее, – гремит Максим, останавливаясь. – Не обращай внимания. Лучше вообще не слушай. Все нормально.

Конечно, он не заступался за меня и мой вид, а просто решил в очередной раз поставить на место брата, но… Я не могла отказать себе в удовольствии усмехнуться, проходя мимо Яна.

– А почему Зайцев опоздает? – уже в лифте я все-таки спросила.

– Его водитель заблудится.

– Как это?

18.

Максим

На часах уже десять, и кажется, Ян действительно заставил водителя Зайцева потеряться в городе. В квартире только я и Лера, которая закрылась в моей спальне и, наверно, выходить не планировала. Периодически из комнаты доносились нервные вздохи и непонятные звуки, будто Валерия билась головой об стену. Я несколько раз подходил к двери, намереваясь узнать, что там происходит, но вовремя отходил. Если уж Левицкой хотелось покричать в одиночестве, я не собирался ей мешать. Почти улыбнулся, когда вспомнил, что она теперь Демидова.

А у меня на пальце кольцо.

Как, черт возьми, это произошло?

– Зайцев в двух кварталах от твоего дома, – довольный Ян возвращается, держа в руках мобильный телефон. – Круги наматывает вокруг торгового центра. Еще минут пятнадцать у нас есть. Где моя невестка?

– Не называй ее так.

– Хотя бы Лерочкой можно?

Я в курсе, что он нарывается, поэтому не даю ту реакцию, которую он надеется увидеть.

– Один раз она уже послала тебя. Хочешь повторить эксперимент?

– Обязательно было напоминать? Прикол, твоя жена меня даже не вспомнила. Я два раза переспросил. Сначала подумал, что врет, но нет. Она и не в курсе, что мы уже виделись.

Если бы Лера спасла мир от нашествия инопланетян, я бы не гордился ей так, как сейчас, когда увидел разочарованное лицо младшего брата. Потоптаться на самооценке Яна сможет не каждая. Вернее, таких девушек – единицы. А моя новоиспеченная жена, оказывается, в их числе.

– Дома поплачешь, а сейчас соберись, раз ты здесь, – цежу сквозь зубы, чтобы скрыть в голосе гордость за Леру. – Позвони Ангелине и узнай, что там с доставкой.

Возможно, я порой и перегибаю палку, но Ян всегда получает то, на что сам нарывается. А еще я единственный, кто понимает, что этому парню давали слишком много пряников, забывая использовать кнут.

– Слушаюсь, Максим Викторович. Если будут какие-то пожелания, вы можете смело ко мне обращаться, – долетает до меня его голос. – Может, мне еще у Лерки рубашку одолжить? Сойду за твою секретаршу.

Я успеваю только повернуться к нему, как дверь спальни открывается, заставляя меня превратиться в жалкую статую, над которой голуби летают. Замер, продолжая стоять с открытым ртом. Лера не выходит из дверного проема, она выплывает оттуда в чертовом белом платье. Не могу пошевелиться, смотря на то, как девушка рукой поправляет волосы, неосознанно демонстрируя изгибы тела.

– Хватит так пялиться, – усмехается Ян, – Будет обидно, если ты ее съешь до прихода вредного старикашки.

Мысленно посылаю его в лужу к крокодилам, а сам пытаюсь отвести взгляд.

В голове каша и нет ответа на вопрос, почему я все еще продолжаю смотреть на свою фиктивную жену как идиот.

Лера  поднимает голову, и ее невинный взгляд выбивает из меня дух. Какого черта я так реагирую?

Соберись, пока не поздно.

– Отлично выглядишь, сестренка.

Она не смотрит на Яна. Игнорирует его так же, как и я. Шаг, еще шаг – и вот Лера уже рядом. Во взгляде немой вопрос, будто ждет чего-то.

Чего?

У меня язык к нёбу приклеился. Да я и не собирался комплиментами разбрасываться. Достаточно и того, что превратился в идиота, у которого во рту все пересохло, потому что он его закрыть не может.

Я был так погружен в мысли и попытки проанализировать свою реакцию, что не сразу услышал тихий стук в дверь.

Лера

– Народ, вы готовы? – потирает руки Ян, глазами показывая на входную дверь. – Сейчас повеселимся.

Повеселимся?

Он серьезно?

Нашел с кем веселиться. На брата своего сначала бы посмотрел. Очевидно же, что ему не до смеха. Конечно, понимаю. Сама себя паршиво почувствовала, стоило только выйти из комнаты в белом наряде и наткнуться на холодный взгляд Максима.

Я не собиралась переодеваться.

Но, когда увидела содержимое пакета, так разволновалась, что мне срочно понадобилось еще раз умыться. Как итог: мокрая рубашка и отсутствие выбора.

Судьба – злодейка. Так обычно говорят.

– Сразу скажу, я не хотела. Рубашка мокрая, можешь сам проверить, – говорю, когда Ян уходит открывать дверь и мы остаемся одни.

– О чем ты?

– Ну я же вижу, что ты злишься, – поясняю, стараясь выглядеть миролюбивой. – Это хоть и не свадебное платье, но оно белое. А у нас запрет на белые вещи. Сейчас ты начнешь беситься, орать, что я тебя не послушала, и придется доказывать, что рубашка моя и правда мокрая, а выходить в том, в чем на свет появилась, то есть без всего, я бы не стала.

– Давай ты не будешь решать за меня, что я должен делать, – предлагает Максим, склоняя голову.

– Хорошо, – только это успеваю сказать, как слышу новые голоса в квартире.

– Алевтина Борисовна, вы, как всегда, прекрасны, – приветствовал гостей Ян. – Сергей Викторович, как жизнь? Акции растут, капитал увеличивается?

– Заметь, без твоей помощи.

Кажется, мужчина еще что-то говорит, но я уже не могу его слышать, потому что Максим уверенно берет меня за руку. Громкие удары сердца отзываются в ушах, не давая мне возможности слышать. Кажется, меня пугает своя реакция на уже привычное прикосновение. Дышу носом, продолжая пялиться на пальцы Демидова. При этом сам парень на меня даже смотреть не хочет.

– Доброе утро, – говорит, когда в поле нашего зрения появляется чета Зайцевых. – Сергей Викторович, с вами мы можем обсудить все дела в кабинете.

– Ох уж эти деловые мужчины, – возмущается женщина, кладя руку на плечо Сергея Викторовича. – Одна работа в голове. Лера, ты уже придумала, как будешь перетягивать на себя все внимание Максима? Скажу по своему опыту: план должен быть гениальным. Им только дай поблажку, так они сразу же в свой офис сбегут, и потом их не найдешь.

– А мне Максим говорил, что считает ваш брак идеальным, на который стоит всем равняться.

19.

Прикосновение губ сродни выстрелу из охотничьего ружья. Я даже не поняла, в какой момент все закончилось. Кажется, я не дышала в это время. Гул в ушах, и я отворачиваюсь, пытаясь осмыслить, почему все еще продолжаю подушечкой пальца водить по нижней губе.

Даже думать не хотелось, как я выглядела со стороны.

– Такое событие нужно обязательно отметить, – вторгается в мои мысли голос Зайцева. – Как насчет того, чтобы на выходных встретиться у нас? Банька, бассейн, шашлычок. А ночью салют.

– В этом нет необходимости, Сергей Григорьевич, – отвечает Максим, притягивая меня к себе, оставляя ладонь на талии. – Мы с Лерой не хотим вас стеснять.

– Какие глупости, – отмахивается мужчина. – Мы всегда рады гостям. Тем более в нашем возрасте за радость провести время с молодежью. А если у Леры еще есть подруга, похожая на нее, для нашего сына оболтуса, то мы совместим два события: вашу свадьбу и смотрины.

– Сережа, ну что ты такое говоришь?

– Правду, Аля. Я когда первый раз Леру увидел, в машине Максима, она мне сразу понравилась. Я еще тогда подумал, что было бы неплохо ее с Русланом познакомить. Максим, ну подтверди мои слова. Аля не верит.

Демидов морщит нос, будто скунса увидел.

– Что-то такое было.

– Да было. Когда ты сказал, что с Лерой вас ничего не связывает, то я обрадовался. А ты, хитрый лис, – обращается к Максиму, смеясь, – издевался надо мной. Подшутить решил?

– Тогда вы бы могли подумать, что я женюсь на Лере из-за компании. А я не мог этого допустить. Валерия для меня важнее.

Заулыбались все, кроме меня. Даже Ян чуть по столу не растекся, с открытым ртом слушая бредни брата. Он смотрел на него так, будто впервые видел и к тому же верил ему.

– Ох, именно этих слов я и ждал, – никак не унимался Зайцев. – Ян, бери пример с брата. Может, и тебя любовь изменит.

Ян поперхнулся, убирая в сторону стакан с шампанским.

– Еще недавно вы говорили про эвтаназию. В нее я, кстати, верю больше, чем в любовь. Но… Это только я. Максик у нас романтик, хоть и лицо угрюмое. А с Лерой ему вообще повезло. Он подарил мне сестренку, о которой я так давно мечтал.

Чтоб тебя.

 Во дает.

Кадр. Моя бабуля была бы от него в восторге.

– Потом отблагодаришь, – рявкает Макс, который точно не в восторге от безграничной фантазии брата, а затем снова начинает расслабленно улыбаться. – Лера, ты хотела о чем-то поговорить с Алевтиной Борисовной?

Делаю большие глаза, мол, да после твоих речей даже у меня в ушах сладкая вата, и потом поворачиваюсь к женщине.

– Да-а-а, хотела посоветоваться с вами насчет подарка для бабушки, – выпаливаю, сочиняя на ходу. Раз обещала отвлечь Зайцеву, значит, надо держать свое слово. – Может, подскажете, что подарить ей из украшений, чтобы она потом всем подругам смогла похвастаться?

– А что она любит?

Женщина тут же включается в разговор, позволяя увести себя в гостиную. Уже около двери я оборачиваюсь на голос Максима:

– Лера, открой окно. Пожалуйста.

То самое, которое я хотела открыть, но он не разрешил мне этого сделать?

Ох, да у нас тут перемирие, оказывается.

– Конечно, – улыбку не приходится выдавливать. Она сама на лице появляется.

– На выходных Зайцевы ждут нас у себя.

Интересно, а у нас был вариант отказаться? В смысле, люди нам точно поверили, у Максима получилось обсудить дела с Зайцевым в кабинете, зачем ехать? И почему опять этот приказной тон? Неужели нельзя сначала поинтересоваться моими планами? Я фиктивная жена, а не наложница.

– Зачем? Я думала, ты все уладил, – сухо отвечаю, пытаясь дотянуться до стакана на верхней полке.

– Считаешь, одна встреча, и после нее я могу без вмешательств со стороны руководить компанией?

– Нет?

Разве не так дела делаются? Судя по всему, нет, раз Максим так отреагировал.

– А если у меня дела? Что ты будешь делать в те моменты, когда у меня не получится прибежать по звонку, чтобы встретиться с кем-то из нужных для тебя людей?

Резко поворачиваюсь на неожиданный звук за спиной и тут же замираю, когда вижу Макса перед собой. Расстояние между нами – жалкие сантиметры. Я его дыхание ощущала на своей коже, так близко он стоял.

Секунда. Еще одна.

Сердцебиение, дрожь по телу, уверена, зрачки тоже расширились. У меня сахар в крови понизился, что ли? Теперь понятно, почему я на Демидова так реагирую.

– Дела придется перенести, – говорит и отдает мне в руки стакан, до которого я бы сама так и не дотянулась без стремянки. – Ты должна быть рядом, когда я попрошу.

– Тогда не планируй встречи на вечер. Вечером я должна быть дома.

– Почему?

– Потому что так надо.

Я не гулёна. Я не тусуюсь с подругами в клубах, не брожу ночью по городу в поисках приключений. Будет сложно объяснить брату, куда я собралась на ночь глядя при полном параде. Тем более я еще не знала, как сообщить ему о том, что Шамова больше не объявится. Тогда он точно заподозрит, что у меня есть от него секрет.

– Кому?

– Мне! – выдыхаю, когда парень отстраняется. –  И вообще, почему только я должна страдать и подстраиваться под другого человека?

– А ты страдаешь?

Что за вопрос, на который я не могу придумать ответа?

Смотрю на часы, потом на дверь.

– Мне уже пора идти домой.

– Ты не ответила.

Вот черт.

Поджимаю губы и молчу.

Ладно, кажется, придется объясниться.

– Не подумай, что я меркантильная, но у тебя явно больше плюсов от нашего так называемого брака. Тебе он больше нужен, чем мне. Конечно, избавление от Ларисы – это лучшее, что случилось со мной за последнее время, но тебе не пришлось для этого кривляться, изображая счастливого влюбленного. Шамова просто отступила, когда узнала, что я твоя невеста. Твое имя ее усмирило, но не сам ты. А мне же приходится общаться с твоими знакомыми, ехать к ним в гости и… – вовремя одернула себя, чтобы про поцелуй после горько не ляпнуть. – И целый год врать брату.

20.

Примерно через несколько дней я начала понимать, о чем говорил Макс, когда пытался отговорить меня от работы в его отеле. Новость о том, что новенькая Лера, оказывается, жена Максима Викторовича, быстро разлетелась по всему зданию.

Сначала на меня просто с интересом смотрели.

Потом я стала слышать шушуканье за спиной.

Болтали все, даже Ангелина, которая сперва решила, будто я собралась занять ее место. Пришлось убеждать женщину и клятвенно заверять, что у меня нет намерений портить кому-то жизнь и лишать должности, а я всего лишь просто не хочу сидеть дома.

Кажется, она в тот момент мысленно крутила пальцем у виска.

После серьезного разговора с Ангелиной шепота за спиной стало меньше, зато увеличилось количество неискренних улыбок.

Я приходила на работу, и кто-то тут же предлагал кофе.

Рассказывала о погоде, в ответ одобрительно кивали, будто я доказываю теорему, а они полностью согласны с моим мнением.

– Лер, ну а чего ты хотела? Ты жена босса, которая по карьерной лестнице прыгает быстрее, чем лягушка по болоту, – говорит Карина, оглядываясь по сторонам, когда мы пришли на обед в кафе напротив.

– Ты меня сейчас сравнила с лягушкой?

– Что? Мужу расскажешь?

– Хотя бы ты не издевайся, – возмущаюсь, чувствуя, как аппетит пропадает. Убираю в сторону хот-дог и открываю бутылку воды. – Мне и так несладко приходится.

– Так это нормально. Молодожены чаще всего слышат «горько», – Карина сияет от своей искрометной шутки. – Расслабься ты. Свадьба одного из Демидовых – чуть ли не событие года, поэтому все и болтают. Нужно подождать, пока другой брат себя окольцует, тогда все внимание на себя перетянет новая невеста.

– Ты Яна видела? Будет хорошо, если он ближе к пенсии женится, и то не факт. А за год точно не успеет.

– Почему за год-то? – перестает жевать Карина и пару секунд смотрит на меня, пока я мысленно представляю, как с разбега врезаюсь в стену. – А-а-а. Не хотите с наследниками тянуть? Тогда вообще не парься. Если ты в отеле ненадолго, какой смысл обращать внимание на косые взгляды?

Как бы меня ни смешила ее версия о наследниках, я все равно сдерживаюсь и выдыхаю.

Пронесло.

– Наверно, ты права.

– Без наверно, я права, – самоуверенно качая головой, говорит подруга.

Мне приходится согласиться. Во всяком случае, долго я в отеле не продержусь. Всего лишь год, пока Максим будет разбираться с Зайцевым, а я…

Зайцев!

– Какие у тебя планы на выходные? – осторожно спрашиваю, когда вспоминаю про приглашение. Если воскресить в памяти момент, как Зайцевы громко кричали «горько» несколько дней назад, можно представить, что будет, когда мы приедем к ним. Единственная возможность избежать демонстрации чувств на публике – устроить смотрины. – Не хочешь поехать с нами за город? Шашлык, бассейн, природа.

На все я готова, чтобы лишний раз не контактировать с одним ледяным господином, считающий себя правителем всего мира. До сих пор злилась, когда наш последний разговор вспоминала. До скрежета зубов возмутила его реакция и очередной приказ, который запрещал мне пока рассказывать брату хоть что-то о своих личных делах. В тот день не одна я бушевала. Сразу же пришла очередь Максима свирепеть, после того как я посоветовала ему завести овчарку и отдавать приказы ей. В общем, в машине мы ехали молча, считая, что каждый остался при своем мнении.

Поднимаясь в квартиру, я собиралась поговорить с Вадимом. Хотя бы рассказать о неожиданной свадьбе и любви с первого взгляда. В любом случае я считала, что красивая легенда лучше правды. Но через пару часов узнала, что брат на неделю уехал к бабушке помогать ей с ремонтом.

Разговор пришлось отложить.

– С вами? Это с тобой и твоим мужем, который еще и мой непосредственный начальник? Не, уж лучше омлет перед телевизором.

– Пожалуйста.

– Зачем? Так, рассказывай.

Складывалось ощущение, что Карина меня видит насквозь.

– Зачем я тебе там нужна?

Вопреки всему, я не стала юлить и, выходя из кафе, как на духу рассказала подруге про Зайцевых и про их сына Руслана.

– Если будешь ты, у них не останется времени зацикливаться на нашей свадьбе.

– М-м-м. Тебе нужен щит.

– Можно и так сказать.

– Ты пойми, я бы помогла, честно, – неуверенно начала она. – Но… Как бы выразиться? Я администратор в отеле, Лер. Будет неправильно, если я поеду на отдых с владельцем этого самого отеля.

– Ты поедешь как моя подруга, а не как администратор.

Переходя дорогу, увидела, как машина Максима тормозит около отеля.

– Давай мы с тобой потом встретимся.

– Карин, пожалуйста. Я знаю, что о многом прошу, и прекрасно понимаю твою позицию. Но… Мне очень нужна твоя поддержка. Правда. Максим – мужчина, ему не понять.

Он – ледышка.

Даже сейчас, выходя из машины, выглядел так, будто готов прикончить любого, кто пойдет против него.

Как обычно, идеальный вид. Только, в глазах читалась усталость.

Замечаю, что он смотрит по сторонам.

Удивительно, но мне даже не захотелось сбежать на другой конец города и спрятаться под мостом.

– А кто еще будет? – не видя Максима, спрашивает подруга.

– Ян, Зайц…

Девушка останавливается, смотря на меня таким взглядом, будто я ей миллион подарила.

– Так чего ты сразу с этого не начала? Я еду. Младший Демидов начнет чудить, а я с первого ряда буду на это смотреть. Вовка плесенью от зависти покроется, когда узнает.

Я уже не обращаю внимания на подругу, просто чувствую, что Максим приближается. Не вижу его, но знаю, что он близко.

Максим становится рядом, пугая Карину своим внезапным появлением.

– Ой, мамочки.

– Вряд ли я похож на вашу маму. – Внимательно смотрит на мои руки.

– Нет. Нет. Совсем не похожи. Вы так неожиданно...

Когда Карину начинает штормить, я говорю:

21.

Надо признать, внешность у моего временного муженька – отпадная.

Не знаю, почему я только сейчас обратила внимание на это, вместо того чтобы налететь на парня с кучей вопросов, которые со скоростью урагана кружились в моей голове.

Максим точно отличался от всех знакомых мне парней. От него исходила какая-то бешеная аура, которая раздражала и восхищала одновременно. Конечно, больше всего цепляли его глаза. Даже в те редкие моменты, когда Демидов улыбался или делал вид, что улыбается, в его глазах отражался холод. Удивительно, как он нас всех в живых снеговиков не превратил с такой-то энергетикой.

Всегда собран. Клянусь, я не видела еще людей, которым настолько идут рубашки. Но я скорее признаю Шамову своей подругой, чем вслух скажу о том, что засматриваюсь на своего мужа.

Какая разница, как он выглядит и как его голубые глаза смотрят на окружающих, если скоро он выпадет из моей жизни? Я не наивная дурочка, которая зачитывает письма Онегина, сидя на подоконнике. Я отчетливо понимаю, что через год наша игра закончится и каждый пойдет своей дорогой.

Не вместе.

Конечно же не вместе.

– Ты не говорил, что я тебе нужна сегодня.

– Планы изменились, – невозмутимо отвечает Макс. Само собой, меня выводит из себя его холодное спокойствие, показывающее, что только он один может принимать решения. – Через пару часов мы должны быть в ресторане. Успеешь собраться?

Хочу сказать нет. Хочу топать ногами. Хочу, чтобы со мной считались. Хочу, чтобы не ставили перед фактом, а спрашивали моего мнения.

Но кого могут волновать мои хотелки?

Никого.

Только меня.

– Успею. А ты будешь должен уговорить Карину поехать с нами к Зайцевым.

– Ты мне условие ставишь?

Ох, бедная его челюсть. Так стиснул, что даже мне больно стало смотреть.

– Ага. Условие. Согласись, это лучше, чем приказ.

Довольная собой, обхожу парня стороной и забегаю в отель. Раз Ангелина в курсе, значит, не придется бегать и искать ее по всему зданию. Карины на месте тоже нет, поэтому я просто беру сумку и выхожу.

Господи, пошли мне удачу в руки. И сил. Можно еще чуть-чуть терпения. Прям совсем немного, чтобы его хватило продержаться несколько часов рядом с Максимом, изображая его жену.

Эй, там, наверху, не подведи меня.

Казалось бы, ну что такого – сесть в машину, назвать домашний адрес и посидеть минут пятнадцать в тишине? Легко же. Ничего сложного. Ну да, машина Демидова. Да, сейчас он поймет, что в прошлый раз я заставила его везти себя на другой конец города. Да, хотелось заранее знать, с кем нам предстоит встретиться. И все же, легко.

Нет!

Паниковать я начала уже тогда, когда Максим помог мне сесть. Конечно, я плохо его знаю, но, когда он дверь для меня открыл, моя челюсть со звоном упала на бордюр.

Так, высшие силы, я у вас терпения просила, а не способность превращаться в статую от маленького шока.

Открыла глаза – закрыла. И так миллион раз, пока до меня не дошло, что надо все-таки сесть в машину.

– Спасибо, – спокойно говорю, будто и не удивилась вовсе.

На Макса так приказы действуют?

Эх, знать бы об этом раньше.

– Пожалуйста, – бурчит под нос, хлопая дверью.

Если я еще хоть раз буду вежливой с этим осколком льда, отправьте меня в ад в качестве погремушки для дьявола.

Следующие десять минут я ломаю мозг над головоломкой, пытаясь ответить на один простой вопрос: приглашать ли Демидова к себе домой или же оставить охранять подъезд? Потому что впустить парня для меня означало многое. Все равно что обнажиться перед ним. Квартира ведь может многое рассказать о человеке. Например, стоит ему только переступить порог, он сразу увидит розовые тапочки с длинными ушами, как у зайца. Мне их баба подарила, но Демидов может подумать, что у меня детство в одном месте играет и с таким человеком лучше не иметь общих дел. На столе его будет ждать кружка с остатками чая, которую я утром не успела помыть. Разве он догадается, что я на работу спешила? Вряд ли. Решит, что я неряшливая лентяйка.

Пока я загонялась, не заметила, как мы уже к дому подъехали, а ответа на вопрос у меня все еще не было. Очень жаль, что в моем кармане мелочи нет. Приходится мысленно подкидывать монетку. Орел – приглашаю. Решка – поднимаюсь одна.

– Заберу тебя через час.

Невидимая монетка выпала из рук и упала в лужу.

– Хорошо.

Выхожу из машины, хлопая дверью сильнее, чем это нужно.

А я еще думала угостить его малиновым вареньем. Обойдется. Сама съем.

Не знаю, что меня раздражает больше: очередной приказ или то, что я уже представляла Демидова в своей квартире, сидящего на моем диване с кружкой чая в руке? Или нет. Демидова, ждущего меня около подъезда. Фантазия подкинула в голову картинку, как я выглядываю из окна и вижу парня, наматывающего круги вокруг машины в ожидании моего появления. Тогда бы он точно прождал больше часа. Я бы из вредности задержалась минут на пятнадцать. Зато потом… подъездная дверь открывается, моя нога переступает порог, Максим смотрит не отрываясь, восхищенным взглядом, и…

Падает. Желательно в ту самую лужу, в которой монетка моя плавает.

Дурацкое чувство, но я действительно хочу, чтобы он посмотрел на меня именно так.

Как тогда, на встрече с Зайцевым.

Меня сложно назвать шопоголиком. Вернее, язык не повернется так себя обозвать. Но это не значит, что в моем шкафу нет ничего подходящего, в чем можно пойти в ресторан. И это я не про джинсы говорю. Хоть они и составляют основную часть моего гардероба. В глубине шкафа висит несколько чехлов, а одежда в них до сих пор с бирками. Подарки от бабушки, как она говорит. Но я знаю, что это на самом деле подачки от мамы, которая просит обманным путем передавать их нам с Вадимом.

Обычно я даже не смотрю, что в пакетах. Просто забираю, зная, что баба расстроится, если не возьму. Или начнет миллионный раз говорить о прощении. О семье. О ценностях. Про обиды, которые нужно забывать и жить дальше. Проще молча взять и сделать вид, будто я поверила, что она пошла в магазин и потратила всю пенсию, чтобы порадовать внуков.

22.

Машина Максима уже десять минут стоит под моими окнами, а я все еще бегаю по квартире, пытаясь застегнуть чертову молнию на платье. Я не гимнастка. Совсем нет. У меня не получается выгнуть руки настолько, чтобы дотянуться до дурацкого замка. Смотрю в окно, стараясь завершить образ жены Максима Демидова, а когда опускаю взгляд ниже, вижу, что за моими танцами без бубна наблюдают.

Максим будто только что завершил свою службу у ее величества и, не снимая костюма, приехал ко мне. Единственное, бабочку где-то по пути потерял. Но все равно. Даже на Джеймсе Бонде костюм так не сидел.

Естественно, я засмотрелась.

У меня же нет проблем со зрением.

Пока я стараюсь отойти от своей реакции на внешний вид мужа, мой телефон вздрагивает и начинает громко вибрировать.

Я просто отвечаю на звонок, зная, кто именно звонит.

– Ты сказал, что заедешь через час. У меня осталось десять минут, – говорю и, забивая на платье, смотрю на парня.

– Вообще-то нет. Час уже прошел. Выходи.

– Не могу. – Конечно, я понимаю, что самой не получится разобраться с молнией, но и выходить к нему в таком виде тоже не хочется. Может, переодеться? Помимо этого синего платья в пол, в шкафу есть еще парочка. Белое, например, вообще без застежек. Правда, наклоняться в нем нельзя, но ничего, я же не собираюсь в ресторане вилки ронять.

Как я могла забыть, что белый цвет под запретом?

– Лера, давай не будем сейчас начинать, – гремит мужской голос в трубке. – У нас нет времени на бесполезные разговоры. Спускайся и поедем. Поговорим в машине.

– Ничего я не начинаю. Молнию не могу застегнуть.

– Ты серьезно?

– Представь себе. Я не акробат. – Отхожу от окна и бреду в свою комнату, натыкаясь на погром, который я устроила, пытаясь собраться. Повезло же Золушке. Не пришлось переворачивать всю комнату, чтобы найти подходящее платье. Где моя фея-крестная? Почему она еще не здесь?

– Говори код домофона. Сейчас поднимусь.

А все уже. Момент упущен. Надо было раньше подниматься, а не спустя час.

– Не надо. Не хочу тебя напрягать. Сама справлюсь.

– Лера!

– Ну и нервный же вы, Максим Викторович. Жди. Скоро спущусь.

Неужели я и правда сбросила вызов?

Первые несколько секунд тупо смотрю на кровать, а затем резко начинаю стягивать с себя платье. Если прямо сейчас спросить меня, боюсь ли я Шамову, то мой ответ будет – нет. Она – няшка по сравнению с тем, кто ждет меня на улице. Вряд ли Демидов вообще привык ждать.

Взгляд падает на черное платье, которое в начале сборов получило имя «слишком».

Слишком дорогое.

Слишком черное.

Слишком открытое.

Слишком красивое.

Молния сбоку – оно идеальное.

Блин, куда делась та Лера, которая говорила, что такие вырезы на платьях нужны только для того, чтобы мужики тупели?

Хотя… Никакое платье не поможет сделать Демидова овощем.

Честно говоря, я никогда не была на свиданиях. Еще ни разу в жизни никто не встречал меня у подъезда, намереваясь отвезти в какое-нибудь шикарное место.

Это не значит, что никто не приглашал. Просто всегда были другие интересы, а личную жизнь я давно уже отодвинула на задний план.

Поэтому сейчас меня накрыло волнение, стоило только подойти к машине Максима. Конечно, никакое это не свидание. Никто мне не подарит букет красных роз и не сделает комплимент.

Уверена, Демидов на такое неспособен.

Надеюсь, он хотя бы ворчать не будет из-за моего опоздания.

– Отлично, – заключает парень после секундного молчания. – Теперь поехали, пока ты не подумала, что забыла выключить чайник.

Честно говоря, я не рассчитывала на лестный отзыв о моем виде. Прекрасно знала, что Максим из той категории людей, которые не особо любят разговаривать. Я уже молчу про его взгляд. Поэтому воспринимаю его «отлично» по-своему. В мыслях он преклонился передо мной и назвал нас мистером и миссис Смит. А в реальности помог сесть в машину и зачем-то сам пристегнул меня.

Неужели думает, что я самостоятельно пристегнуться не могу?

И меня это напрягало. Что творится в голове у этого парня? Почему хочется сравнить его с бомбой, которая грозится взорваться в любой момент? Нет. Демидов – он как погода ранней осенью. Постоянно меняется. То холодный, то улыбается. И вот как человека понять?

– Не хочешь поделиться информацией? Должна же я знать, что меня ждет.

Не уверена, что знакома с этими людьми, но все равно хотелось бы услышать хоть одно известное для меня имя. Ян, например. Или Ангелина. Хоть я с ними и не в дружеских отношениях, все равно бы не чувствовала себя чужой.

– Нас ждет деловой ужин, на котором я планирую заключить договор на постройку мини-отеля за чертой города.

– А Ян тоже будет присутствовать?

– Тебе этого хочется? – слишком резко переспрашивает он, хотя на лице его нет и капли интереса. – Нет. Будут только Иванов со своей супругой и адвокат компании.

– Не то чтобы хотелось, но… – пытаюсь оправдаться, но потом забиваю на это. – На такие встречи обязательно приезжать с женами? Кстати, Иванов с адвокатом в курсе, что ты женился недавно?

– Необязательно. Но он в курсе, и ему захотелось встретиться в неформальной обстановке. Еще один поклонник, верующий в святость семьи.

– О, я думала, только моя бабушка этим бредит.

– А ты нет?

– Я? Нет, конечно. Моя семья… – прикусываю язык, когда понимаю, что начинаю болтать лишнее. – Мы не общаемся.

Еще немного, и я бы ему рассказала обо всем.

Меня занесло.

– Но я все равно смогу сыграть роль счастливой новоиспеченной женушки, которая безумно любит своего дорогого мужа. Не переживай. Нам все поверят.

– Главное, не переигрывай, – заявляет Максим.

– Как получится, – уклончиво отвечаю, отворачиваясь к окну.

Между прочим, я единственная, кто хоть что-то делает для поддержания легенды. Демидов даже не старается. Мог бы и поблагодарить за помощь.