Всё, что нас связывает

— Ого, — сказал я, невольно улыбаясь. — Ты сильно влип, правда?

Ян прищурился.

Дерьмо.

Он собрался встать, но я крепко вцепился в его запястье.

— Не оставляй меня.

— О, я буду с тобой, пока не прибью, — пообещал он, усмехаясь. — А теперь собираюсь позвонить твоему начальнику. Надеюсь, ты выживешь.

Не очень-то мило.

***

РАЗ УЖ ЭТО БЫЛ МОЙ ДЕНЬ, Кейдж летел в аэропорт Три-Ситис, чтобы встретиться с нами и улететь в Чикаго вместе. Конечно, мы опоздали на наш самолет. И учитывая последние события, начальник хотел присутствовать на месте. Он бы все равно уехал из Арлингтона сегодня. Но теперь возвращался, чтобы помочь доставить свидетелей домой, так как формально я был не в состоянии работать. Я заверил Кейджа, что в полном порядке. Но он все равно собрался приехать. Потому что хотел услышать, что я расскажу управлению шерифа, ФБР, нацбезопасности и охране аэропорта. Журналисты сновали повсюду. Никто не должен был увидеть наших свидетелей, и правоохранительные органы изолировали нас в бизнес-зале.

Ян то висел на телефоне, то работал за компьютером. Кабот и Дрейк смотрели телевизор, пока Кабот не уснул, навалившись на своего парня.

— По твоим словам выходит, — начал Дрейк, когда я прошел по комнате, проверяя его, — что люди из картеля не хотят мне навредить.

— Ага, — вздохнул я. — И я так понял.

— Как думаете, почему?

— Думаю, если бы ты не увидел Сафиро Оливеру тем вечером, его бы сожгли, и никто никогда не узнал бы о случившемся.

— Теперь семья в курсе, что на самом деле с ним произошло.

— И они могут оплакать его.

— Ну, хорошо, это важно.

Мы немного помолчали, а я изучал Дрейка. У него было хорошее лицо, сильное и доброе.

— Возможно, твоя жизнь придет в норму быстрее, чем тебе кажется. Может быть, вы с Каботом вернетесь в Боумен и…

— Нет, сэр, — непреклонно возразил он. — Кабот и я начнем совместную жизнь где-нибудь подальше.

— Ты очень молод, Дрейк. И должен понимать, что отношения — ваши с Каботом — могут не закончиться сказкой. Могут не продлиться долго.

Парень на мгновение задумался. Его взгляд поблуждал по комнате и вернулся ко мне.

— Возможно. То есть я не глуп. Я знаю, что мы очень молоды, нам только исполнилось по восемнадцать, и легко не будет. Придется пойти в школу. О ней позаботятся, но ведь нужно будет еще что-то есть, верно?

— Да.

— А Кабот, он же ни одного дня в своей жизни не работал. Он ничего не знает, и это немного пугает.

— Конечно.

— Но я люблю его до безумия, понимаете? А когда безумно любишь, должен ли ты стоять в стороне, испугавшись, что ничего не сработает? Или работать над этим и рисковать?

Дрейк был прав. Будучи юным, он мог взглянуть на ситуацию и увидеть ее в истинном свете. Настало время совершить прыжок веры. Мне нужно сделать то же самое.

Наклонившись, я похлопал его по колену.

— Ты прав. Просто делай все, что в твоих силах.

Его лицо просияло.

— Спасибо, Миро.

Я встал и подошел к Яну, который снова говорил по телефону. Приблизившись, я услышал, что он произносит «Эмма» и заколебался.

— Нет, — вздохнул он, зарываясь пальцами в волосы. Потом обернулся в поисках меня. Я понял это, потому что он оглядел комнату и напрягся, пока не заметил меня рядом.

Он быстро вздохнул и успокоился. И меня будто бы поразило выстрелом. Ян нуждался в том, чтобы я его удержал, привязал, чтобы его не унесло. И я изо всех сил постараюсь, как только мы вернемся домой. Нам нужно будет поговорить в самолете. Так много необходимо сказать.

— Я не могу, — грубо бросил он в трубку. — Кажется, в ближайшем будущем я буду связан по рукам и ногам.

И он будет. Со мной.

Глава 18

НА РЕЙСЕ до Чикаго мы по парам разместились на шести местах: Кейдж и вернувшийся из отпуска Уайт — в первом классе, а остальные — Кабот и Дрейк, и мы с Яном — в бизнес-классе. Чендлер Уайт как раз направлялся к нам вместе с Кейджем, и я был очень рад видеть его здоровым и полным сил.

— Так что ты там сказал? — поддразнил он меня.

— Растрогался немного, потому что рад снова видеть тебя на работе.

Он слегка похлопал меня по плечу.

— Да ты размяк, Джонс.

Так оно и было. Но команда снова в сборе, и это важно для меня. Как важны и четыре женщины в моей жизни, которые любят меня. Все они были моей семьей.

Мы по очереди подсаживались к боссу, потому что он хотел поговорить с каждым из нас. Когда наступила очередь Кабота, мне показалось, что у него душа ушла в пятки.

— Он просто задаст тебе несколько вопросов, — пообещал я, когда Кабот подошел ко мне вместо того, чтобы пойти и сесть рядом с Кейджем в последнем ряду первого класса, где на столах стояли настоящие стеклянные солонки и перечницы.

Он кивнул, быстро вдохнул, прошел вперед и сел.

— О чем он его спрашивает? — поинтересовался Дрейк, перегнувшись через спинку сиденья ко мне.

— Ему нужен отчет о том, что произошло в доме отца Кабота, — объяснил я. — Рапорт я уже написал, и мой босс хочет просто подтвердить его другими свидетельскими показаниями.

— Ладно, хорошо, — сказал он обеспокоенно. — Но ведь он же не заберет нас от тебя и Яна?

Уайт, сидевший рядом с Дрейком, медленно повернулся ко мне.

— Заткнись, — огрызнулся я на него, затем снова переключил внимание на испуганного Дрейка. — Все будет хорошо.

— Моя мать никогда не заботилась обо мне, и я никогда не видел своего отца. Родители Кабота не сильно отличались от моих. Так что вы с ним, — сказал Дрейк, кивнув в сторону Яну, — единственные, кому не наплевать.

Ухмылочка Уайта сказала мне, что позже я еще услышу про это.

— Да, малыш, я знаю. Не беспокойся об этом. Все будет хорошо.

Ян наклонился вперед и положил руку на спинку сиденья Дрейка, а тот немедленно схватил ее, сжал и отпустил.

— Сделай глубокий вдох, — указал Ян. — Вот так, да, — затем вернулся на место и устроился поудобнее.

Я никогда не опускал подлокотники между собой и Яном, поэтому, как только Дрейк и Уайт отвернулись от нас, Ян скользнул рукой вниз по моему бедру.

Повернувшись к нему, я увидел, что он нахмурился.

— Что?

— В тебя опять стреляли.

— Ну да, — проворчал я, понимая, что мне предстоит очень серьезный разговор. — И не в последний раз. Я же федеральный маршал.

Ян наморщил лоб, и хмурый взгляд сменился обычным.

— Прекрати, — приказал я, скользнув пальцами по его бедру, накрыл ладонью его руку и крепко прижал к себе. — Послушай...

Все его внимание было сосредоточено на мне, и он ждал, постепенно успокаиваясь просто от моего прикосновения. Кто бы мог подумать, что все те разы, когда Ян был на взводе, единственное, что ему было нужно — чтобы я протянул руку и взял за его?

—Ты ведь будешь жить со мной?

Бум.

Его глаза потемнели от возбуждения в одно мгновение.

— Ты сказал, что да.

— Ну, тогда я должен сообщить об этом человеку, сидящему в первом классе.

Не знаю, чего я ожидал, но Ян на мгновение задумался, а потом кивнул, но что-то было не так.

— Ян?

— Да, — произнес он нерешительно. — Хорошо. Тогда он перестанет спрашивать, хочешь ли ты нового напарника, и оставит тебя в покое.

— Ты знал?

— Конечно, — сказал он, когда я убрал руку.

— А почему ты никогда ничего не говорил?

— Потому что ты всегда говоришь за нас обоих.

— Знаешь, если б я не любил тебя, то убил, — проворчал я и встал, заметив, что босс закончил с Каботом.

Я прошел мимо паренька, хлопнув его по спине, и уже почти добрался до Кейджа, как меня вдруг осенило.

У меня почти закружилась голова от осознания того, что я сказал Яну Дойлу.

Черт возьми.

— Джонс?

Опустив глаза на Кейджа вместо того, чтобы вернуться к моему напарнику, я плюхнулся на сиденье рядом с ним.

— Вообще-то следующим я ждал Форда, не тебя.

Я встретился с ним взглядом, и, как обычно, выдержать его взгляд оказалось не так-то просто. Босс был очень серьезным человеком, и когда его внимание полностью сосредотачивалось на тебе, это слегка нервировало.

— Джонс?

Я сделал глубокий вдох и прыгнул.

— Я гей.

Никакой реакции.

— Босс?

— Да, Джонс, — ответил он очень скучающим голосом.

— Вы ведь слышали меня, да?

— Да, — терпеливо отозвался он.

Я прочистил горло.

— Ян, он... он собирается переехать ко мне.

Он прищурился.

— И?

— Я… мы... решили, что вам следует знать.

— Потому что?

— Ну, я имею в виду, вы же могли волноваться о том, что у нас отношения, и если все пойдет наперекосяк, как это повлияет на наш тандем?

— Почему это должно меня волновать? Это должно беспокоить вас.

— Я...

— Если все пойдет наперекосяк, то именно вам придется смириться с тем фактом, что вы — напарники и застряли вместе. Я не понимаю, где тут моя проблема?

Все было так... обыденно. Кейдж вел себя так, как будто не происходило ничего особенного, словно каждый день на работе люди приходили к нему и совершали каминг-аут. Все абсолютно нормально.

— Значит, вы не против...

— Что-нибудь еще, Джонс?

Я кашлянул.

— Нет, сэр.

— Могу я теперь поговорить с мистером Фордом?

— Так точно.

— Отлично, — с сарказмом произнес он, когда я медленно поднялся.

Я не мог отвести от него глаз.

— Джонс, я тут состарюсь.

— Да, сэр, — пробормотал я, развернулся и пошел обратно, туда, где Кабот сидел рядом с Дрейком.

— Эй, Дрейк, мой босс хочет поговорить с тобой.

Он был напуган, я мог прочесть это по его лицу.

— Все будет хорошо, клянусь тебе.

Он встал, Уайт занял его место, а я устроился рядом с Яном. И тут же его рука оказалась на моем бедре, крепко сжав.

— Так что? — подтолкнул Ян.

— Твоему боссу все равно.

Улыбка медленно расползлась по его лицу, и я покачал головой.

— Я так и знал.

— Знал что?

— Что Сэму Кейджу все равно, чем мы занимаемся вне работы.

— Что?

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я.

— Он беспокоится о том, как мы выполняем работу, а не о том, чем мы заняты вне ее.

— Ага, — сказал он, ухмыльнувшись, и откинул голову на спинку кресла.

— Итак, — сказал я, прочистив горло. — А чего хотела Эмма?

Он повернулся и непонимающе посмотрел на меня.

— Что?

— Я слышал, как ты произнес «Эмма», когда разговаривал по телефону в аэропорту.

— О, нет, я разговаривал не с Эммой. А с ее подругой Джослин.

— И? Не заставляй меня все вытягивать.

— Она, кхм, — начал он низким и грубым голосом, — хотела поужинать, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.

— Как мило, — коротко ответил я.

Он взял меня за руку и переплел свои пальцы с моими.

— Но я не могу поужинать с ней. Я ведь занят?

— С этого момента — да.

Он на секунду сжал мою руку.

— Тебе нравится, когда я говорю так.

— Да, нравится, — прорычал он, и звук пронесся сквозь меня к члену.

— Господи, — пробормотал я, ерзая в кресле — внезапно джинсы стали очень тесными.

— Когда мы приземлимся, позвони Аруне, узнай, смогут ли они с Лиамом оставить Цыпу еще на одну ночь.

— Хорошо, — согласился я, чувствуя, как поднимается температура тела.

Он наклонился ко мне, прижавшись губами к моему уху.

— Я бы хотел перевезти все свои вещи вечером, но мы заедем ко мне только за одеждой на завтра.

— Отличный план.

— Все, что я хочу сегодня — это уснуть в твоей постели.

Как мало ему нужно для счастья.

— Я бы хотел оказаться в ней прямо сейчас.

— Ты даже не представляешь, во что ввязываешься.

— Я знаю, — тихо сказал он. — Теперь я твой.

Волшебные слова.

***

ПРИЗЕМЛИВШИСЬ В ЧИКАГО, мы прошли один из многочисленных огромных терминалов к секции службы безопасности, затем спустились к месту выдачи багажа, где можно было взять такси и вернуться в главное управление, чтобы оформить Дрейка и Кабота.

— Папа!

Мы все подняли глаза на красивую маленькую девочку с темными глазами и волосами, бежавшую в нашу сторону. Мне стало интересно, кто же ее отец, когда я заметил, как Кейдж опустился на одно колено и протянул руки. С лучезарной улыбкой она бросилась в его объятия и крепко обняла.

Его дочь?

Иисусе.

Неужели так сложно хранить фотографии семьи на рабочем столе? А потом я осознал: мы были маршалами, и не хотелось бы, чтобы всякие жуткие типы смотрели на твоих детей, но все же. Сэм Кейдж — отец, этот факт дался мне не просто.

Он отпустил девочку, взял за руку, и даже не повернулся к нам, чтобы познакомить. Ничего подобного. Они шли вместе, он смотрел вниз на нее, она смотрела вверх на него и рассказывала об их кошке, которая теперь была розовой, что-то о пищевом красителе, неудачном эксперименте и кексах. Когда двери распахнулись и мы оказались снаружи, девочка бешено замахала рукой, и мальчик — постарше, лет девяти или десяти — подбежал к ним и остановился, обняв Кейджа за талию, на секунду прижавшись, то пугающий мужчина, возглавляющий нашу команду, наклонился и поцеловал его в макушку.

Пока я гадал, кто из них был усыновлен, оба ребенка отпустили Кейджа, его сын взял рюкзак, дочь — сумку с ноутбуком, и все вместе направились к обочине, где на холостом ходу стоял минивэн. Боковая дверца скользнула в сторону, а затем из окна со стороны водителя высунулась голова. И я был ошеломлен.

Это была не женщина.

У Сэма Кейджа не было жены.

Дети забрались на заднее сиденье, и дверь закрылась, а Кейдж потянулся к великолепному блондину, сиявшему улыбкой. Он обхватил его лицо ладонями, наклонился и поцеловал. Все длилось буквально мгновение, но нежно и слишком откровенно для посторонних, потому что, черт возьми, кто знал, что Кейдж был геем? Блондин нырнул обратно, Кейдж открыл пассажирскую дверцу и сел в машину. Однако они не сразу уехали; мужчина снова высунул голову, посмотрел прямо на нас и помахал рукой.

— Рад снова видеть вас, помощник маршала Уайт.

Мой коллега помахал в ответ, Кейдж поднял руку, и через несколько секунд минивэн исчез.

Я повернулся к Уайту.

— Эй, придурок!

— Что?

— Почему ты никогда не говорил мне, что наш босс гей?

Он ощетинился.

— Какое это имеет значение?

— Потому что я гей, придурок, — рявкнул я.

— Ах, да, — фыркнул он и расслабился. — Совсем забыл.

И было приятно, что для Уайта не имело значения, с кем я сплю — я просто еще один член его команды. Но все же! Кейдж был геем?

— Неужели все знают, кроме меня?

— Не думаю, что кто-то еще знает, кроме меня, Шарпа, а теперь еще и вас с Дойлом.

— Откуда Шарп знает?

Он покосился на меня.

— Все, что знаю я, знает и мой напарник.

— Точно. Конечно.

Переваривание информации.

— Так он гей?

— Ага.

— Как ты узнал?

— Примерно три года назад по определенным причинам я просматривал фотографии с камеры наблюдения в его доме. Вообще-то, это было прямо перед тем, как ты пришел к нам.

— И как долго?

— Как долго что? Как давно он гей? Откуда мне знать, черт подери...

— Нет. Как давно он со своим мужем?

— О, он в гражданском союзе³⁶ с мистером Харкортом уже лет пятнадцать или около того, но в июне у них будет большое торжество.

— Правда?

— Ага.

— И откуда ты знаешь?

— Я был с ним, когда он разговаривал со своим другом, ну, ты знаешь, детектив из отдела убийств, у которого парень-миллиардер... как его зовут?

— Не помню.

— Ну, так я и узнал.

А теперь знал и я.

— Сэм Кейдж — гей.

— Я тоже, успокойся, — сказал Ян. Обойдя меня, он направился к обочине, чтобы поймать такси.

— Видишь ли, я думал, что Дойл тоже гей, — зевнул Уайт, высматривая в море автомобилей машину своей жены.

— Что? — Было такое чувство, что меня схватит сердечный приступ.

Он пожал плечами.

— Я имею в виду, он ведь смотрит на тебя иначе, чем на других. Ты должен быть слепым, чтобы не заметить этого.

О Боже всемилостивый!

— И ты всегда в его личном пространстве, и ты единственный, кому это позволено... Я… я был почти уверен, что вы, ребята... вместе.

Мне нужно было присесть, иначе бы я потерял сознание. Наклонившись, я оперся руками на бедра и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, прежде чем началась гипервентиляция.

— Да что с тобой такое, черт возьми?

— Ничего, — хрипло сказал я.

— А вот и моя жена, — сказал Уайт, улыбаясь и махая рукой. — Парни, вас подбросить или...

— Нет, мы сами доберемся, — просипел я, чувствуя сухость во рту. — И вообще, Форд и Дженнер не должны находиться рядом с твоей женой. Они же свидетели, или ты забыл?

— Нет, умник, я не забыл.

— Ну, формально они также не должны были видеть семью Кейджа.

— Да, но есть разные классы свидетелей, — напомнил он мне. — И ваши мальчики классифицируются как идущие навстречу следствию и на долгосрочную перспективу. И ты это прекрасно знаешь.

Я действительно знал.

— Итак, — снова спросил он. — Едете или нет?

— Нет, все нормально. Поезжай домой. Увидимся завтра.

— Ладно, увидимся, — сказал он, усмехнувшись, и хлопнул меня по плечу, прежде чем помчаться к обочине.

Чья-то нежная рука коснулась моей спины, и обернувшись, я обнаружил обеспокоенного Кабота и рядом с ним Дрейка, держащего обе их сумки.

— Миро, ты в порядке? — поинтересовался Кабот.

— Да, приятель, сейчас буду.

Ослепительная улыбка засияла на его лице.

— Парни! — крикнул Ян с обочины.

Мы поспешили к нему.

Глава 19

МЫ СИДЕЛИ с Райаном и Дорси в главном управлении. Они оформляли бумаги на прием, изучая массивный документ, благодаря которому Кабот Дженнер и Дрейк Форд стали официальными членами WITSEC. Они обсудили, где будут жить мальчики, пока им не предоставят квартиру, как они оба теперь официально окончат старшую школу, и когда поедут со мной в Чикагский университет, чтобы записаться на осенний семестр.

— Он ходил туда, — сказал Дорси, указав на меня взмахом руки. — Значит, он сможет позаботиться о вас, и он лучший в этом деле.

Процедура заняла несколько часов, как и всегда, — мы с Яном уже проходили через это с другими — и когда я встал, чтобы сходить в уборную, а затем принести всем напитки, Кон поймал меня в коридоре.

— Что?

— Уайт говорит, вы с Дойлом вроде как вместе?

Я вздохнул.

— Нет, дружище. — Он улыбнулся и толкнул меня плечом. — Никого это не волнует.

— Может быть, не волнует ни тебя, ни Уайта, ни…

— Шарпа, — поддразнил он.

Конечно, Шарп уже знал. Уайт, вероятно, позвонил ему из машины.

— Беккеру будет не все равно, и Чингу тоже.

— Нет, — заверил меня Кон, качая головой. — Ты и Дойл, мы же семья, да? Мы все тебя прикроем. И ты это прекрасно знаешь.

Я уставился на него во все глаза.

— Не будь идиотом, Джонс, — с раздражением произнес он, уходя. — Нам было все равно, когда мы знали только о тебе.

Господи, неужели все так просто? Неужели в нашем замкнутом маленьком коллективе никого это не волновало? Не то чтобы мы с Яном собирались объявлять всем о наших отношениях, но если ребят из нашего подразделения это не волновало, то что еще нам действительно нужно?

— Эй, ты должен вернуться. Райан отвлекается, и мы можем застрять здесь… Что случилось? — спросил Ян, он обошел меня и встал передо мной.

— Все знают о нас.

Ян пожал плечами.

— Ну да, в аэропорту я сказал Уайту, что я гей. Он быстро разносит вести. И ты это прекрасно знаешь.

— Уайт никогда не сболтнет об этом нашему боссу.

— Это потому, что он и есть наш босс. Но мы с тобой — отличная мишень.

— Значит, Райан и Дорси знают?

— Ну да, — усмехнулся Ян. — Дорси только что сказал Дрейку и Каботу, как им повезло, что за ними присматривают маршалы-геи, так что мы можем отправить их в Холстед.

— Не может быть.

Ян ухмыльнулся.

— Вот придурок.

— А ты как будто не знал.

— Ян.

Он хмыкнул.

— Ты уверен, что тебя все устраивает?

— Я ведь буду спать с тобой, верно?

— Ага.

— Ну, тогда я в порядке.

Я глубоко вздохнул, Ян взял пепси из моих рук и вернулся в комнату. Я собирался последовать за ним, но тут зазвонил мой телефон. Я увидел, что это Лиам, и ответил.

— Привет, — поздоровался я. — Ничего, если...

— Миро? — произнес Лиам.

— Ага. А кто же еще?

— Аруна тебе звонила?

— Нет, — ответил я, и тут мне стало страшно. — Она в порядке?

— Да, с нами все хорошо, но мы разговариваем с полицией.

— Что? Почему?

— Чувак, у нас угнали машину.

Мои близкие друзья оказались в опасности.

— Господи, — выдохнул я и бегом направился к лифту. — Где вы, ребята? Я буду на месте через…

— Да нет же, все…

— С Аруной все в порядке? — спросил я, припустив по коридору. — С тобой все в порядке? Ты…

— Нет, послушай. Заткнись и не двигайся. Ничего не делай, только слушай.

Я застыл на месте.

— Я хотел сказать, что у нас чуть не угнали машину.

Это все меняло.

— Может быть, в следующий раз начнешь именно с этого, придурок?

Вместо того, чтобы извиниться, Лиам хмыкнул, а затем все кратко описал. По его словам, они с Аруной остановились на светофоре по пути домой. Лиам опустил стекло со стороны водителя, чтобы дать денег бездомному парню, и когда тот отошел от машины, внезапно появился другой парень и ткнул пистолетом в лицо Лиаму.

Аруна закричала, и прежде чем кто-то успел что-то сказать, Цыпа протиснулся между их сиденьями, вскарабкался на колени Лиама и бросился к окну, яростно рыча и щелкая челюстями.

— Миро, он до смерти напугал этого парня. Парень бросил пистолет и убежал.

Я глубоко вздохнул.

— Вы оба в порядке?

— Да, — нерешительно ответил Лиам. — Мы позвонили в полицию, они приехали забрать пистолет. Они надеются, что отпечатки пальцев, серийный номер или что-то еще выведет их на этого парня.

— Ну что ж, хорошо.

— Да, это так.

— Так я тебе там нужен или нет?

— Нет, все нормально.

— Тогда в чем дело, у тебя такой странный голос. Ты напуган?

— Здесь копы берут наши показания, и все они боятся Цыпу, будто он — второе пришествие, понимаешь?

— Понимаю, — ответил я, пытаясь понять, почему его голос звучит так странно. — Тебя это беспокоит?

Он прокашлялся.

— Аруна... она... она очень не хочет возвращать Цыпу.

— Прости, что?

Лиам кашлянул.

— Аруна. Она хочет оставить Цыпу. И я должен рассказать тебе, как он ее оберегает, как сильно ему понравилось играть с детьми в эти выходные. А мой дядя, ветеринар, говорит, что Цыпа на самом деле вовсе не волк. Он считает, что Цыпа помесь маламута и кавказской овчарки.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Ну, мой дядя думает, именно поэтому Цыпа такой большой, к тому же у него очень спокойный нрав.

Я рассмеялся в трубку.

— Лиам, Ян не отдаст вам свою собаку.

— Разве не лучше для Цыпы жить в семье?

— Лиам…

— Мне надо идти, поговорим позже, — сказал он и повесил трубку.

Я позвонил Аруне, но попал на голосовую почту. Тогда я послал ей сообщение, в котором дал понять, что она не может оставить себе то, что ей не принадлежит.

В ответ Аруна прислала только одно слово. «Ха».

Я попробовал позвонить еще раз.

— Чего тебе? — раздраженно поинтересовалась она, наконец, взяв трубку.

— Ты не можешь оставить собаку Яна себе, но я позволю Цыпе остаться до завтрашнего вечера.

— Я могу переехать.

— Я федеральный маршал США, я тебя найду.

— Но Миро, — жалобно протянула она.

— Нет.

— Он меня любит.

— У тебя будет ребенок. Ты будешь слишком занята, чтобы заботиться еще и об этом оборотне.

Послышался еще один всхлип.

Я рассмеялся.

— Увидимся завтра вечером.

— Ладно, — сказала она и повесила трубку.

Я постоял еще немного, а затем вернулся в офис и вошел в кабинет, чтобы еще раз прослушать документы на прием. Кабот клевал носом, Дрейк, подперев рукой подбородок, тупо смотрел на Райана, который монотонно читал, а Дорси и Ян скрестили руки на груди, запрокинув головы и прикрыв глаза.

— У тебя странный вид, — Ян перебил Райана, отчего все встрепенулись.

— Ну, это потому, что Лиам и Аруна пытаются оставить себе твою собаку.

Ян тут же улыбнулся.

— Да, я предполагал, что так выйдет.

— Что? Ты знал?

— Да, я имею в виду, кто добровольно возьмет с собой в горы чужую собаку? Да ладно.

— Ты ведь не собираешься отдать им Цыпу?

— Не знаю, — задумчиво произнес Ян. — Я должен подумать о том, что будет лучше для него.

— Неужели?

— Конечно. Например, куда бы он ходил каждый день?

Мне даже не нужно было думать, я уже все знал.

— Он бы оставался дома с Аруной или ходил бы в пожарную часть с Лиамом.

— А когда Лиам будет дома, он возьмет его с собой, куда бы он ни пошел, верно? Кроме того, когда у Аруны родится малыш и она будет ходить с ним на прогулки, кто лучше защитит ее и ребенка, чем этот цербер?

— Но он же твой.

— О чем мы вообще разговариваем? — поинтересовался Райан.

— О волке, который принадлежит Дойлу, — сообщил ему Дорси.

— А, понятно.

— У тебя есть волк? — спросил Кабот.

— Это собака, — сказал я, чтобы все прояснить.

У Яна зазвонил телефон, и, посмотрев на номер звонившего, он встал и вышел, чтобы ответить за пределами кабинета. Я хотел узнать, кто звонил, но еще больше мне хотелось, чтобы процедура уже закончилось.

— Пусть они начнут подписывать, — сказала я Райану. — Давайте отдадим им папки с документами и уже приступим к делу. Мы все полностью измотаны. Пожалуйста.

— Нам нужна еда, — взмолился Кабот.

— Просто дайте мне ручку, — попросил Дрейк. — Я подпишу все, что вы захотите.

— Держу пари, что в некоторых странах это своего рода пытка, — утвердил Кабот.

— Но вас, ребята, нужно поставить в известность…

— Миро и Ян позаботятся о нас, — разъяснил им Дрейк. — С нами все будет в порядке.

Райан и Дорси посмотрели на меня снизу вверх.

— Перестаньте, — пробормотал я.

— Оу-у-у, вы с Дойлом — родители, — ехидно заметил Дорси.

Райан усмехнулся.

— Успехов на новом поприще!

— Парни, вы такие придурки, — проворчал я.

По столу скользнули большие пластиковые папки с документами и два скоросшивателя.

— После подписания сложи все, — распорядился Дорси.

Ян вернулся через час, и к тому времени мы уже закончили.

В первые дни и недели переселения новых свидетелей нужно очень много всего сделать. Карточки социального страхования уже были упакованы вместе со свидетельствами о рождении, но Дрейк и Кабот должны были получить водительские права, поступить в колледж и устроиться на работу. Мы с Яном позаботимся о том, чтобы все необходимое ребятам для создания новой жизни было сделано. Мы должны будем сопровождать их на протяжении всего процесса — от поиска меблированной квартиры до покупки предметов первой необходимости для их нового жилища, одежды, учебников и всего остального. Мы все организуем, а потом будем присматривать за ними. Мы с Яном уже многократно выполняли такую работу. Это была та часть работы, которую я любил больше всего — помогать людям собирать осколки своей жизни, чтобы начать все заново. Мне не терпелось начать присматривать за Каботом и Дрейком.

Пока мы вчетвером шли к лифту, я поинтересовался у Яна, кто ему звонил.

— Мой отец, — ответил он, нажимая на кнопку вызова лифта.

— И?

Ян прокашлялся.

— Он был расстроен, что я с ним не связался.

— И? — настаивал я, как будто клещами вытягивал из него информацию.

— Он хочет, чтобы мы пришли на ужин в следующее воскресенье, — сказал Ян, когда мы входили в лифт. — Я ответил, что поговорю с тобой и перезвоню ему.

Войдя внутрь, Ян нажал на первый этаж, прежде чем я успел схватить его за руку.

— Посмотри на меня.

Он немедленно подчинился.

— Что ты сказал своему отцу?

— Что ты тоже там будешь.

— И?

Ян пожал плечами.

— Он сказал, что это хорошо, потому что мне лучше, когда ты рядом.

— Он так сказал?

— Отец знает, мне все равно, что он там думает, но он не против наших отношений.

— Наших отношений?

— Он сказал, что всегда считал, что между нами что-то есть.

Я был в полной растерянности.

— Наверное, так думают люди, когда видят нас.

— Да?

— Ага. Мы как будто женаты.

Мне пришлось опереться на стену, чтобы не упасть.

***

МЫ ЗАСЕЛИЛИ новоиспеченных Дрейка Палмера и Кабота Кинкейда в одну из федеральных конспиративных квартир в безопасной высотке в центре города. На входе стоял швейцар, который впустил нас. За стойкой регистрации сидел охранник. Чтобы нажать кнопку вызова лифта, нужно было приложить брелок и повторить это действие еще раз внутри кабины, чтобы активировать кнопки. На каждом этаже следовало набрать код, чтобы попасть в квартиру, и отключить сигнализацию внутри с помощью другого кода. Целый процесс, которому нужно было следовать, потому что на выходе необходимо было повторить все те же шаги.

— Я уже запутался, — заныл Дрейк.

— Я все понял, — сказал Кабот и взял протянутый Дорси листок с номерами, которые он специально заполнил для двух наших новых клиентов.

Ян думал, что сможет избежать объятий, но ему не удалось. Ребята были от него без ума.

Мы оставили им денег на вечер, сказали, что они могут идти куда хотят, но что лучше всего будет остаться в центре города. Я предложил наведаться в Нэйви Пьер, и они были рады сходить осмотреться.

— Вы вернетесь утром? — уточнил Кабот, обнимая меня.

— Обязательно, — пообещал я и протянул ему его новый телефон с уже записанными нашими номерами.

Кабот был очень доволен.

***

КОГДА МЫ ЕХАЛИ к дому Яна, он снова упомянул, как сильно ему не нравится «ниссан-икстерра». Когда я ранее вел его к машине, припаркованной в гараже на работе, он тоже об этом говорил.

— Это такой провал после гангста-мобиля.

Я усмехнулся.

— Да, я знаю.

— Эй.

Я взглянул на него.

— Ты собираешься рассказать девчонкам о нас?

— Конечно, — вздохнул я. — И они посмеются над этим.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда я дома восстанавливался, они хотели знать, что я предпринимаю для того, чтобы получить желаемое.

— И чего же ты желал?

— Это же совершенно очевидно.

— Скажи мне.

— Тебя, идиот. Я желал тебя.

Его ухмылка каждый раз была до смешного сексуальной.

— Да?

Я больше не собирался тешить его эго и вместо этого проверял свою электронную почту, пока он не припарковался у своего дома. Закончив, я схватил телефон Яна, который он оставил в одном из подстаканников, и проверил его почту. Я был удивлен, когда обнаружил письмо от адвоката, в котором речь шла о Бренте Айверсе, моем бывшем.

Багажник открылся прежде, чем я закончил, и Ян бросил туда чехол с одеждой и большую спортивную сумку. Я поднял его телефон, чтобы он видел, чем я занимался.

— Почему ты получаешь письма с угрозами от адвоката?

Ян захлопнул багажник, обошел внедорожник и сел в машину. Он взялся за руль и крепко его сжал.

— Ты угрожал Бренту?

— Нет.

— Здесь говорится, что угрожал.

— Единственное, что я сообщил этому человеку, — сказал Ян, злобно улыбаясь, — так это то, что если он приблизится к тебе ближе, чем на пятьсот футов, я его пристрелю.

О, черт возьми!

— Ты что, шутишь?

— Да не смотри ты так, блядь, огорченно, — проворчал он, а затем завел машину и, как обычно, хаотично вклинился в дорожное движение. — Я сказал ему, чтобы он не звонил, не писал и не отправлял тебе письма по электронной почте.

— Или его постигнет такое же наказание? Пуля?

Ян прищурил один глаз, словно размышлял.

— Ты не можешь этого сделать. Адвокат подал заявление на судебный запрет для тебя. Все это выглядит так себе.

— А мне плевать.

— Ян...

— Я прикончу его, если он еще раз к тебе приблизится, — решительно заявил он. — Не совершай ошибку.

— Я могу сам о себе позаботиться.

Он указал на мою руку, где пуля задела меня.

— Я позволю себе не согласиться.

— Это совсем другое дело, и ты это знаешь.

— Разве?

Я протянул руку и погладил его по шее сзади.

— Очень мило, что тебе не все равно.

— Дело не только в этом.

— Я знаю.

— Ладно.

— Мы можем остановиться и купить гамбургеры в «Шорти»? Они все еще открыты, сейчас только одиннадцать.

Ян издал какой-то звук, который застрял у него в горле.

— У тебя что, слюнки текут?

— Да, кажется, я только что чуть не подавился собственной слюной.

Не знаю, почему мне показалось это таким уморительным, но я сорвался и начал хохотать до слез. Мой смех заставил Яна улыбаться так, как, вероятно, никогда до этого, все его лицо будто просветлело, появились ямочки на щеках и морщинки в уголках глаз, и он глубоко и удовлетворенно выдохнул.

— Черт возьми, мне нравится, когда ты счастлив.

И это было самое приятное, что мне когда-либо говорили.

В «Шорти», забегаловке на Гарлем-авеню, которая по сути была всего лишь лачугой с печкой внутри, а кассир был тем же самым человеком, который отдавал тебе еду, я сделал заказ, Ян стоял позади меня. Два стола для пикника, вот и все посадочные места, но это вряд ли имело значение, так как большинство людей брали еду на вынос. Тут все брали гамбургеры после того, как провели всю ночь в клубе, и по пятницам и субботам было забавно наблюдать очередь из машин и людей. Поскольку это был воскресный вечер, там были мы, несколько проституток, парочка студентов и четыре женщины.

Сделав заказ, мы стали ждать, прислонившись к стене.

— Ты знаешь, что я не могу выкинуть из головы? — Ян наклонился и шептал мне на ухо.

— И что же?

— Твои губы вокруг моего члена.

Жар мгновенно разнесся по всему телу, но говорил я с ним спокойно.

— Тебе понравилось?

— Да, — хрипло ответил он, наклонился и быстро поцеловал меня в шею.

Я прикрыл рукой место, куда он меня поцеловал, чувствуя себя так странно, словно меня заклеймили, и наблюдал, как Ян с важным видом подошел к окну, чтобы забрать нашу еду. Он улыбнулся женщинам за столом, и я увидел, что они все смотрят на него, следят за каждым плавным движением, пока он не подошел ко мне.

— Вы знаете, что каждая из этих девушек хочет забрать вас домой, маршал, — сообщил я ему.

— Ну, домой я хожу только с тобой.

Я кашлянул.

— Что это ты вдруг стал таким милым?

Он пожал плечами, схватил меня за руку и потащил за собой. Взгляды, которыми нас одарили — сперва удивление, а затем и улыбки, — были милыми. Но когда он подвел меня к машине, я все понял. Я сказал, где он будет — я предъявил свои права — и поэтому он чувствовал себя в безопасности. Ему нужно было, чтобы я сказал, что он может и чего не может делать, так он знал, что его любят.

Я не мог точно определить минуту, когда влюбился в Яна Дойла, но в какой-то момент все его внимание стало мне необходимым. И даже если завтра он решит, что я ему больше не нужен, того короткого времени, когда я был всем, что он видел, будет достаточно.

— О чем ты сейчас думаешь? — спросил Ян, круто разворачиваясь на середине улицы, чуть нас не угробив, прежде чем выехал на нужную полосу.

— Ни о чем.

— О чем-то думаешь, ты затих.

— Я просто надеюсь, что все это продлится долго.

— Что именно?

Он что, издевался?

— Мы, — просто ответил я.

— Ты меня запутал.

— Я хочу, чтобы у нас с тобой все получилось.

— В этом нет никаких сомнений, — сказал он, делая такое лицо, как будто я был смешон. — Ты единственный, кого я когда-либо хотел.

Только Ян заставлял мое сердце останавливаться и биться с такой частотой.

— Ты хорошо устроил все, в чем я нуждался.

Я не смог бы сказать ни слова, даже если бы от этого зависела моя жизнь.

— Так что, если тебе когда-нибудь захочется от меня избавиться, то придется сказать мне об этом. Я в деле.

Он был таким деловитым.

Я в деле.

У него больше не будет никаких вопросов, никаких сомнений, никаких колебаний.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя. А что еще тебе нужно?

Ему все было ясно. Он знал, что чувствует. Я прочистил горло.

— Ничего. Мне ничего не нужно.

— Значит, у нас все хорошо?

— Да, — хрипло ответил я. — У нас все хорошо.

Ян хмыкнул и свернул на мою улицу, затем припарковал машину неподалеку от моего дома. Он мог бы припарковаться на отведенном мне месте, но там стоял мой грузовик.

Я нес его сумку, он — чехлы с одеждой, а гамбургеры я держал под курткой, чтобы они не остыли. Войдя в квартиру, мы оба повесили верхнюю одежду в шкаф в прихожей, а затем Ян быстро прошел к лестнице и поднялся в спальню. Я повысил температуру на термостате до семидесяти градусов и бросил гамбургеры на кофейный столик, а наши сумки — на край дивана, прежде чем пойти на кухню за парой кружек пива.

Когда Ян спустился вниз, я разделил наши бургеры, как мы всегда делали, так что я получил половину его супер острого бургера «Четыре всадника», а он — половину моего Тайского бургера. Картошку фри и луковые кольца я тоже поделил.

— О, спасибо, — воскликнул он, а я рассмеялся, когда Ян обошел диван, плюхнулся рядом со мной, наклонился и поцеловал меня.

Все произошло очень быстро, а потом у него были заняты руки, он принялся за еду.

Я на миг уставился на него, и меня поразило, каким обыденным все это показалось. Мы ели вместе, включили телевизор, чтобы узнать результаты баскетбольного матча, он запихивал картошку в рот, попивал пиво, тянулся за салфеткой и толкал меня коленом.

Так будет происходить каждый вечер. На работе ничего не изменится, но здесь, в моем доме, за закрытыми дверями или на встречах с друзьями все будет именно так. Ян Дойл будет рядом со мной, жить, дышать, строить отношения.

— Ешь, — приказал он с набитым ртом.

Я проглотил свою радость, чтобы уже начать есть.

Я прибрался и отправил в стирку наши вещи, а он в это время отнес сумки наверх и повесил свой костюм в мой шкаф.

— Господи, я так счастлив быть дома, — радостно сказал я, усаживаясь на кровать, расшнуровал ботинки, и они со стуком упали на пол. — Клянусь, я никогда... Ян?

Он стоял рядом с перилами, пристально глядя на меня и не двигаясь.

— Иди сюда, — позвал я, похлопав по кровати рядом с собой.

Пронесясь через маленькую комнату, он толкнул меня и взобрался сверху, оседлав бедра и не давая шевельнуться.

— Вам что-то нужно, маршал?

— Миро, — прохрипел он. — Эта кровать... ох.

Я извивался под ним, сжимая его бедра и прижимая свой быстро твердеющий член к его входу.

— Отныне это и твоя кровать тоже. Понимаешь?

— Да, — фыркнул он, выгнув спину, закрыв глаза и приоткрыв рот.

— Я тоже твой.

Его глаза распахнулись, наши взгляды встретились.

— Поклянись, — сказал он хриплым, прерывающимся голосом. — Ты и я.

— Клянусь, — пообещал я, протягивая руку к его лицу.

Ян потянулся к моим рукам, позволяя мне уложить его на кровать, его губы приоткрылись в тот момент, когда они коснулись моих.

— Миро, — выдохнул он мне в рот.

На вкус он был как пиво, соль и Ян, и когда я перевернул его на спину, то углубил поцелуй, терзая его рот, а он обхватил своими длинными ногами мои бедра и прижался ко мне.

Боже.

Ян в моей постели.

— Господи, — простонал я, оттолкнувшись от него, прежде чем кончить в джинсы, просто от одной мысли об этом.

Ян улыбнулся, тяжело дыша подо мной.

— Тебе нравится, что я здесь.

Я не мог говорить, вместо этого скатился с кровати и быстро разделся. Ян сел и сделал то же самое, так же грубо, как и я, стягивая с себя одежду. Схватив смазку с прикроватной тумбочки, я повернулся и увидел, что Ян растянулся в ожидании.

— Я хочу видеть твое лицо, когда мы будем это делать.

Он кивнул и потянулся ко мне.

Я набросился на него, завладев ртом Яна, раздвинул его бедра, чтобы двигаться между ними, и поднял ему колени так, что ноги оказались на задней стороне моих икр. Член Яна был зажат между нами, когда я терзал его рот, ничего не упуская, целуя до синяков, пока он не повернул голову, нуждаясь в глотке воздуха.

— Поцелуй меня еще раз, — взмолился он.

Я откинулся, открыл колпачок смазки, и когда скользнул по своему члену, он прикрыл свои лихорадочно блестящие темно-синие глаза.

— Миро.

— Мне нужно тебя подготовить.

— Нет, — настаивал он. — Я не могу ждать, да и не хочу.

Отбросив смазку в сторону, я прижался к его входу, и Ян потянулся вверх, желая меня.

— Передай мне подушку.

Он протянул мне мою подушку, и я засунул ее под него, поменяв угол наклона. Когда я мягко толкнулся вперед, проникая внутрь, Ян схватил меня за плечи, скользнул ногами вверх по моим ногам и сомкнул их вокруг моих бедер.

— Я собираюсь входить медленно и…

— Знаешь, иногда я замечаю, что ты идешь рядом со мной, и я так горжусь.

Я наклонил голову, желая зарыться в нем, но сдерживался, я входил медленно, спокойно, чувствовал, как его мышцы пульсируют вокруг меня.

— А теперь... это будет больше похоже на «потому что я знаю, что ты мой».

— Ян… — с трудом произнес я.

— Мне нужно... Миро... давай, парень, просто возьми то, что хочешь.

Я толкнулся изо всех сил, так глубоко, как только мог, и он выкрикнул мое имя, прежде чем обхватить меня руками.

Я был полностью поглощен им.

— Ты должен двигаться.

— Тогда ты должен отпустить меня.

— Нет, — прохрипел он, приподнимаясь к моему рту.

Боже.

Он не хотел отпускать меня?

— Миро, — попросил он густо и мрачно. — Покажи мне…

Что я люблю его? Желаю его? Нуждаюсь в нем? Что ему необходимо было увидеть? Почувствовать? Ощутить? Услышать?

— …свое сердце.

Но я уже показал. В течение трех лет я каждый день показывала Яну Дойлу всю глубину своей любви.

Убрав его руки с моей шеи, я переплел наши пальцы, соединяя ладони, и прижал обе руки к матрасу.

— Я люблю тебя, Ян, — громко сказал я хриплым от волнения голосом, глядя ему в глаза. — Никогда не сомневайся в моих чувствах.

Он быстро зажмурился, но это не помогло: одинокая слеза просочилась и побежала по его виску. Я поймал ее поцелуем, прежде чем войти в него, отчаянно желая заставить Яна почувствовать мою любовь.

— Ты мне веришь?

— Да, — сказал он прерывающимся, хриплым голосом. — Всегда.

Наши руки сплелись вместе, мы оба держались так крепко, как только могли, он поднимался, встречая каждый выпад, а я пытался его удержать. Колени Яна были широко расставлены, мой рот склонился над его ртом, претендуя на каждую частичку Яна. Сердце, разум, тело, душа — все мое.

Я вжался в него, движение было медленным и чувственным, и он принял меня, его мышцы крепко держали меня, когда я толкался все глубже и глубже, беря, то что он давал, пока он не замер подо мной, кончая горячо и влажно…

— Миро, — выдохнул он, пытаясь высвободить свои руки, желая, чтобы они были на мне.

Его оргазм скрутил мышцы вокруг моего члена, и жар между нами, ритм и скольжение, все это заставило кончить и меня. Ян задрожал, когда я наполнил его, а потом еще сильнее, когда поцеловал, проводя языком по его губам.

Нам потребовалось некоторое время, чтобы снова вернуть дар речи, а тем более способность двигаться.

— Ты в порядке? — спросил я, когда наконец оторвался от его губ.

— О да, — пробормотал он.

Высвободившись, я уже собирался отправиться в ванную, чтобы захватить полотенце и мочалку, но он обнял меня и крепко прижал к себе.

— Нам надо принять душ, — я засмеялся, уткнувшись носом в его потные волосы, поцеловал в висок, щеку, крепче сжимая Яна вместо того, чтобы отпустить.

— Да, — согласился он, не двигаясь с места, но просовывая свою ногу между моими. — Знаешь, мне кажется, я уже готов связать тебя по рукам и ногам.

Я улыбнулся, наслаждаясь ощущением его кожи на моей.

— Правда?

— Да, — прорычал он, и боже, как же это было сексуально.

— Все, что ты захочешь.

— Все?

— Я принадлежу тебе, верно?

— Да, — сказал он, и уверенность в его голосе заставила мое тело загудеть.

— Тогда ладно.

— А как ты относишься к веревкам?

Смех клокотал у меня внутри. Я никак не мог вспомнить, был ли когда-нибудь счастливее, чем сейчас.

— Обещаю, что развяжу тебя, — поклялся Ян, целуя меня в шею, его руки начали блуждать по мне. — Возможно.

Как будто мне было не все равно. Между нами было доверие, дружба, вся эта чертовщина. А сейчас и самое главное — любовь.

— Теперь ты мой, — прошептал Ян мне на ухо.

И это было взаимно.

Notes

[

←1

]

Бронежилет скрытого ношения. (Прим. ред.)

[

←2

]

Здесь и далее: 1 фут равен 30, 48 см, 1 дюйм — 2,54 см (Прим. ред.)

[

←3

]

Здесь и далее: 1 фунт равен 0,45 кг. (Прим. ред.)

[

←4

]

Dockers. «Докерс». Товарный знак популярных удобных мягких брюк-слаксов [casual pants] производства компании «Ливай Стросс энд Ко.» [Levi Strauss and Co.], г. Сан-Франциско, шт. Калифорния. Самый популярный цвет - хаки [Dockers Khakis]. Выпускаются с 1986.

[

←5

]

Чикаго-Луп (англ. «The Loop» — «Петля») — исторический деловой центр Чикаго. (Прим. ред.)

[

←6

]

В Америке единицей измерения температуры являются градусы Фаренгейта. 32 градуса Фаренгейта равны нулю градусов по Цельсию, а ноль градусов по Фаренгейту равны минус 18 градусов по Цельсию. (Прим. ред.)

[

←7

]

Грейстоун — стиль жилого здания, наиболее часто встречающийся в Чикаго. (Прим. ред.)

[

←8

]

Jewel Osco — сеть супермаркетов в Чикаго. (Прим. пер.)

[

←9

]

Дип-диш (Chicago-style Deep Dish) — глубокая пицца по-чикагски, состоящая из двух толстых слоев теста. Больше похожа на пирог, чем на пиццу, и ее едят с помощью ножа и вилки. (Прим. пер.)

[

←10

]

В оригинале «guys from vice», то есть Миро смеется из-за рифмы. (Прим. ред.)

[

←11

]

Тактический, или разгрузочный бронежилет — сверхпрочный бронежилет, который можно носить поверх обычной одежды. Обеспечивает как защиту, так и возможность носить снаряжение, т.к. имеет несколько карманов различных размеров для хранения всего необходимого. (Прим. ред.)

[

←12

]

Стандарты операционных процедур (СОП/SOP/Standard Operation Procedures) — документально оформленный набор инструкций или пошаговых действий, которые надо осуществить, чтобы выполнить ту или иную работу. (Прим. пер.)

[

←13

]

Рехаб — реабилитационный центр социальной адаптации бывших заключенных и наркоманов.

[

←14

]

Кона — разновидность арабики, один из самых дорогих сортов кофе в мире.

[

←15

]

Здесь отсылка к главным героям комедийного боевика «Старски и Хатч».

[

←16

]

Ботинки с перфорированным мыском в форме W. (Прим. пер.)

[

←17

]

Марка пива. (Прим. пер.)

[

←18

]

Становая тяга — упражнение, подъем веса (штанга, гиря, гантель) с пола обеими руками. (Прим. пер.)

[

←19

]

Огороженные места для заключенных в зале суда. (Прим. пер.)

[

←20

]

Примерно 70 квадратных метров. (Прим. пер.)

[

←21

]

WITSEC — федеральная программа защиты свидетелей США. (Прим. ред.)

[

←22

]

Здесь и далее: 1 миля равна 1,6 км. (Прим. пер.)

[

←23

]

The second-chance vest — легкий бронежилет скрытого ношения. (Прим. ред.)

[

←24

]

«Сhagiya» с корейского — «милый». (Прим. пер.)

[

←25

]

Программа, посвященная журналистским расследованиям. (Прим. пер.)

[

←26

]

«Мijo» с испанского — «сынок». (Прим. пер.)

[

←27

]

Обсессивно-компульсивное расстройство. (Прим.пер.)

[

←28

]

Город Ветров — одно из названий Чикаго. (Прим. пер.)

[

←29

]

АТО — Бюро алкоголя, табака, огнестрельного оружия и взрывчатых веществ. (Прим. пер.)

[

←30

]

Крупнейшая аптечная сеть в США. (Прим. ред.)

[

←31

]

Сто ярдов приблизительно равны 91 метру. (Прим. пер.)

[

←32

]

Yelp — веб-сайт для поиска на местном рынке услуг, например, ресторанов или парикмахерских, с возможностью добавлять и просматривать рейтинги и обзоры этих услуг. (Прим. пер.)

[

←33

]

Портерхаус, тибон, рибай — виды стейка, различаются по тому, от какой части говяжьей туши отрезаются. (Прим. пер.)

[

←34

]

Suite (сьют) – гостиничный номер улучшенной планировки, обычно с двумя комнатами. (Прим. пер.)

[

←35

]

Британская соул-певица. (Прим.пер.)

[

←36

]

Гражданский союз — признанный государством социальный институт, в котором могут быть узаконены отношения двух людей, не желающих или не имеющих возможности по закону зарегистрировать брак. (Прим. ред.)